Делия не ответила. Все равно в этом не было смысла. Она вспомнила, за что так не любила советника. За его раздутое самомнение. Он считал себя выше других, выше отца, и Делия не удивилась бы, узнай, что и выше Богов тоже.
- Так что за проблема? – чем скорее они решат ее, тем быстрее Цифистий покинет замок.
- Как я сказал, довольно серьезная. Смерть вашего отца послужила толчком для новых восстаний. Мятежники уже не раз поднимали бунт, но их сдерживала его суровая политика. Теперь же, многие уверены, что трон еще не занят и непременно захотят воспользоваться этим.
Делия не смогла сдержать улыбки. Ей казалось это смешным.
- Власть? Если память мне не изменяет, ваши мятежники – не что иное, как кучка крестьян со ржавыми палками вместо оружия. Я присутствовала на казни таких. Разве это проблема?
Цифистий не разделял веселья Делии.
- Очевидно, миледи имеет ввиду суд над рыбаками? Сколько вам было? Пять лет? Шесть?
- Мне было двенадцать, лорд Цифистий, и мне не нравится пренебрежительный тон, с которым вы говорите об этом.
- Я прошу прощения, если вы сочли это неуважением, но то, что вы видели – не что иное, как показательные выступления. Для жителей, и для вас в том числе. Пара отсеченных голов не имеет ничего общего с десятком озлобленных мужей, которые идут с, как вы выразились, ржавыми палками, к замку. Недовольства вспыхивают по всему острову.
Делия никогда не углублялась в политические дела, и сейчас ее крайне удивляло, что за стенами этого замка есть недовольные правлением Крэстэд.
- Что же не устраивает бунтующих?
Цифистий с треском разорвал тушку рыбы. Жир потек по его пальцам, украшенным драгоценными перстнями. От этого зрелища Делию замутило.
- Жители всегда найдут, чем быть недовольными. В прошлом месяце нам пришлось увеличить налог на рыбный промысел. Миледи не было на острове, когда рыбаки подняли бунт.
- Даже мне понятно, что это было ожидаемо. Люди живут за счет того, что добывают в море. Они должны кормить семьи, оставлять часть на продажу, и к тому же уплачивать пошлины в казну. Многие из этих работяг месяцами проводят в море, и все равно едва сводят концы с концами.
Цифистий смерил Делию пренебрежительным взглядом.
- Вы совершенно напрасно так защищаете их, миледи. Островитяне – народ с железным характером. Они никогда не отдадут свое. Мы на это и не посягаем. Они имеют право свободно вести торговлю за границами Трагистрала. Рубиновые острова, Девы, да что говорить, корабли с нашими флагами частые и желанные гости даже в гавани Драудфэлла. А это совершенно другие деньги, нежели они могут заработать здесь. Торговля не может быть бесконтрольной. Любые ресурсы исчерпаемы, тем более, если использовать их слишком расточительно. Ваш отец думал на будущее. Что будет, если вскоре Трагистрал не сможет прокормить себя? Кого тогда обвинят те же рыбаки? Думаю, ответ очевиден. Их разъяренные толпы будут штурмовать замок.
Делия чувствовала как начинает болеть голова. Мысли гудели и нарастали, словно беспокойный пчелиный рой.
- Вам нехорошо, миледи? – Цифистий уставился на нее своими хитрыми глазами с хищным разрезом век.
Делия сделала глубокий вдох и решительно встала из-за стола. Кровь прильнула к щекам. Тут же ее охватило ощущение, будто все тело объято пламенем. И вдруг Делия поняла, что происходит. Словно тени со всех сторон начал подступать дурман. Делия ухватилась за край стола, чтобы удержаться на ногах, но это не помогло. До разума донесся ускользающий голос Цифистия.
- Вино Трагистрала оказалось слишком крепким, миледи?
- Что ты мне подмешал? – Делия соскользнула на пол. Ее вмиг обмякшее тело беспомощно распростерлось на холодном камне. Еще какое-то время она цеплялась за остатки сознания, и этого оказалось достаточно, чтобы увидеть склоняющуюся над ней фигуру советника, но совершенно мало, чтобы как то этому сопротивляться.
- С возвращением домой, миледи…
Холодная улыбка Цифистия растаяла в темноте и Делия провалилась в пустоту.
Глава 3
- В чем дело, любовь моя? - Сафина села в постели вслед за мужем. Ее разбудил его ночной крик. - Идай, опять эти сны? Они вернулись?
Идай, вечно угрюмый и неразговорчивый, темноволосый красавец - был ее гордостью. Ради того, чтобы сидеть рядом с ним в тронном зале, она отказалась от многого. Оставила семью и учебу в академии Солнца. Сафине прочили блестящее будущее. Она была сильным магом, обладала телепатией и умением предвидеть будущее. Она могла жить при дворце короля, и при таком раскладе была бы едва ли не вторым человеком во всем Драудфэлле…
Но случился Идай. Это была любовь с первого взгляда. Во всяком случае, так думала Сафина. Для Идая же - взять в жены представительницу знатного рода - значило возможность получить власть над южными землями. Законы для всех были одинаковы - будь ты наместник короля, лорд или рыцарь - хочешь править своими землями - вступи в законный брак. Король не признавал единоличного правления и не позволял такого своим поверенным. А в случае Идая - брак по расчету сложился как нельзя лучше. Сафина была прекрасна собой, умна и невероятна сильна. Конечно, замужество положило конец ее магическому будущему, но Идай был слишком эгоистичен, чтобы думать об этом. Он видел, девчонка влюбилась в него, а значит, в Хархолл, Идай привез не просто жену, а мощную колдунью, которая будет на его стороне. Уход Сафины из Академии Солнца послужило толчком для разногласий между домом Хархолл и Восточным королевством. Идай был бы не против заручиться поддержкой магов, но Сафина стала едва ли не предательницей в глазах правителя - ее отца, и двери дома безжалостно захлопнулись перед новоиспеченной леди Рош.
Идай мог бы расстроиться, но быстро понял - двери откроются вновь, и куда раньше, чем правитель Кларк мог думать. Сафина забеременела. Идай сутками не выпускал молодую жену из покоев, чтобы однажды с чувством, преисполненным гордости, отправить гонца в Восточное королевство. Письмо гласило: «Леди Рош ожидает наследника. Не только земель Хархолла, но и всего Восточного королевства».
Идай мысленно торжествовал победе. Он представлял выражение лица Наместника Кларка, когда тот получит письмо. Всякий раз, когда Идай наполнял жену своим семенем, он жаждал этого момента. Идай не знал точно, хотел ли сам ребёнка, наверное, когда-нибудь, когда сам состарится и решит, что пора уйти на покой, но жаждал унизить Кларка. А сделать это было можно лишь - забрав у него самое дорогое. Сын… Был ли он нужен? У любого лорда должен быть сын, это залог продолжения фамилии, но сейчас это не входило в планы Идая. Он был слишком молод, преисполнен жаждой власти и желанием быть великим. Однако, правила игры внесли свои коррективы. У всего была цена. И Идай был готов ее заплатить. Правда его больше интересовала политическая подоплека, а не семейная. На юге было неспокойно, и Хархолл во что бы то ни стало должен был удержать влияние. Влияние - это порядок, порядок - это правила. А правила - залог крепкой власти. И хоть у Идая не было родных братьев и сестёр, угроза могла придти откуда угодно. И он старался упрочить своё положение на троне всеми возможными способами. Отец, старый лорд Рош передал бразды правления сыну, и Идай чувствовал, что не должен его подвести. А Сафина… Сафина пойдёт за ним. Даже если она родит девочку, ради правил, он будет снова и снова запираться с ней в покоях, пока однажды на свет не появится ещё один лорд Рош.
Сафина погладила округлившийся животик и обняла мужа. Спину того покрывала испарина, грудь тяжело вздымалась.
- Они сведут меня с ума!
- Это просто сны, - Сафина закусила губу. Она была бы рада помочь мужу, заглянуть ему в голову, но беременность притупила силы колдуньи. Сафина не любила чувствовать себя беспомощной, но по-другому магия не работала. Может, был способ, как с этим бороться, и наверняка Сафину бы научили этому в академии, однако, этого уже никто не мог знать наверняка.
- Эти сны становятся реалистичнее с каждым днём.
- И что в них было сегодня?
- Волны, рокочущие у подножия темных скал. Я чувствую их солёный вкус. Могу поклясться, что на зубах скрежещет соль.
- И чем же тебя так пугают морские пейзажи?
Сафина внимательно наблюдала за эмоциями на лице Идая. Если уж магические силы не могут ей помочь, она уповала на интуицию.
- Я не боюсь их. Боюсь того, что скрывается в темноте. Там, где глаза не видят. Сегодня я слышал голос, надрывный крик. Мне показалось, что кричит девушка… Боги… Столько боли и отчаянья!
Сафина задумалась. Идай никогда не отличался чувствительностью. Сентиментальность тоже не входила в черты его характера. И то, что он так вкрадчиво говорит о какой-то незнакомке, было совершенно ему не свойственно. Сафина почувствовала острый укол ревности. Соперничества она не терпела в любом проявлении. И знала, как вытеснить предательские мысли из головы мужа. Девушка потянула его на себя и ловко оседлала сверху. Идай окинул жену вмиг потемневшим взглядом. Чего-чего, а красотой Сафина могла соперничать даже с Богами. Лунный свет запутался в ее блестящих белоснежных волосах, мягкими волнами ниспадающих на сочную налитую грудь. Сафина была истиной дочерью народа Солнца, ее выдавала персиковая кожа и решительность во взгляде.
Идай сжал в руках бёдра жены, заставил ее застонать и прикусить губу. Это незамедлительно вызвало в нем ответную реакцию. Пока беременность не была помехой, Идай утолял жажду близости максимально полно. Сафина не возражала. Она знала, что в этом ее власть над мужем.
Когда они без сил рухнули на подушки, мысли о ночных кошмарах остались где-то далеко. Идай заснул, а вот Сафина, напротив, не могла расслабиться. Кожа горела, словно объятая пламенем. Девушка встала и накинула шелковую сорочку. Неслышно ступая босыми ногами по остывающему от дневного зноя, еще тёплому камню, вышла на балкон. С их покоев, находящихся в самой высокой башне, открывался потрясающий вид на Райскую долину. Сафина как никогда была согласна с названием этого места. Тёплый южный климат, зелёные изумрудные поля и невероятной красоты сады - все это сливалось в одно произведение искусства, словно нарисованное искусным художником на холсте земли.
Сафина опустила руки на живот. Ребёнок ещё не толкался, но девушка чувствовала как бьется его сердце. Это был мальчик. И Сафина улыбнулась своей тайне. Она не говорила Идаю, что знает пол. Хотела увидеть его гордый взгляд, когда он впервые возьмёт сына на руки. Будущее представлялось Сафине в самых радужных красках, как прекрасные розы, обвивающие каменные колонны балкона… лишь одно не могло не огорчать. Сафина надеялась, что силы вернутся. Она молила Богам, чтобы все встало на свои места, но не могла не терзаться мрачными предчувствиями - «а если нет?». Сафина не хотела жить в неведении, что ждёт ее завтра. Она стала слишком зависима от знания будущего. Так она чувствовала себя всемогущей. И только так она могла помочь мужу. Она знала, образы из снов - не просто кошмары, как сама внушала Идаю. Здесь было нечто куда более глубокое и таинственное.
Девушка подняла голову и прикрыла глаза, взывая к небесам.
- Боги, верните мне силу… Молю…
