Это злит меня еще сильнее. Повинуясь яростному порыву, я откидываю одеяло и выскакиваю с кровати. Раз без него мне должно быть лучше - надо проверить теорию немедленно! Палата тут же покачивается перед глазами и Дэймон подхватывает меня на руки, прежде, чем я оседаю на пол. Он толкает меня обратно в постель.
- С ума сошла! Какого хрена, Бастерс? Ты что творишь?
— Это не твое дело! Ты не в праве меня здесь удерживать! – Понимаю, что уйти мне не удасться физически, но я слишком зла и предпринимаю ещё одну попытку встать. Во мне клокочет ярость, смешанная с обидой. Гремучий коктейль. Дэймон сильнее вдавливает меня в подушки, пригвождая меня к месту.
- Еще как в праве! Только посмей еще раз выкинуть подобное, и я позову санитаров, чтобы тебя привязали к кровати!
Его глаза прямо напротив моих. Если бы взглядом можно было убивать, на моем месте давно бы осталась кучка дымящегося пепла.
- Ты этого не сделаешь!
- О поверь! Еще как сделаю! По документам, я - твой законный представитель!
- Законный представитель? С какой стати? Я сама в состоянии себя представлять! И с каких пор я вдруг стала твоей «девушкой»? Что это вообще значит?
Дэймон закатывает глаза.
- Не глупи! Что я еще должен был сказать?
- Правду! Да отпусти меня! Я спокойна! – я пытаюсь оттолкнуть его. Дэймон секунду медлит, но все же отпускает мои руки.
- На этот счет не уверен. Забыла, что тебе сказали не нервничать?
- Рядом с тобой это невозможно! – кажется, мои слова его задевают. Ничего страшного. Надеюсь, ему тоже больно.
- Неужели просто нельзя сказать спасибо! Почему ты вечно все усложняешь, - Дэймон цедит сквозь зубы.
- СПАСИБО! Но усложняешь ты.
- Я пытаюсь сделать лучше для нас обоих.
Я уже не уверена, говорим ли мы об одном и том же, о больнице или о наших отношениях в целом? Хотя они тоже нездоровые, так есть ли разница!
Вдруг в кармане Дэймона оживает мобильный. Он скидывает, лишь мельком взглянув на экран.
- Тебе лучше ответить. Не стоит оставлять компанию без руководителя надолго.
- Ничего страшного. Шарлотт справится и без меня.
- Шарлотт! – я закатываю глаза. Вот оно, то самое, из-за чего я оказалась здесь. Воспоминания захлестывают ударной волной, и я чувствую отсутствие воздуха. Мне нечем дышать, но я не подаю вида. Сгребаю простынь, сжимая в кулаках, и изо всех сил прикусываю нижнюю губу. Боль должна быть сильнее той, что мечется сейчас внутри меня, иначе я расплачусь.
Однако от Дэймона не ускользает перемена в моем лице.
- Что случилось? Что я опять не так сделал?
- Опять? - очередной словесный фонтан вырывается наружу, - Ты меня использовал! Вот почему я оказалась здесь! Ты выставил меня из кабинета, потому что иначе Шарлотт сказала бы то, о чем я не должна была слышать? Ведь так?
Горячие слезы потоком прорываются наружу. Глаза Дэймона удивленно расширяются.
- Нет! Мия, все совершенно не так!
- Так! – кричу я - Конечно так! Она сказала, что я очередная дура, которая повелась на тебя! Скажи, какая я по счёту?
Пожалуйста, пусть это закончится. Пусто он скажет нечто такое, за что я его возненавижу и на этом мы поставим точку…
- Мия, это не то, что ты думаешь. Все сложно и в то же время до смешного просто.
- Тогда почему я не смеюсь? - настаиваю я.
Он долго и неуверенно подбирает слова, пристально смотря мне прямо в глаза.
- Конечно, у меня было много женщин, я не хочу, да и не буду это скрывать. И в словах Вайз говорит обида одной из них. Я не люблю всех этих признаний в любви и сентиментальности. Мои отношения с женщинами всегда носили исключительно физический характер. Я не давал ей никаких обещаний, и она была согласна на такие условия… пока на ее место не пришла другая…
Я нервно сглатываю. Все становится на свои места. Значит, Шарлотта Вайз обиженная бывшая? Понятно, почему она так смотрела на меня в баре… Мысленно умоляю себя реагировать спокойно на рассказ Деймона, однако губы предательски дрожат.
- Наверное, я должна сказать спасибо…
В глазах Дэймона немой вопрос.
- Спасибо Шарлотт за ее предупреждение. Если бы не она, я тоже стала бы очередной «бывшей». - Слова оставляют противную горечь на языке. Дэймон в отчаянье заламывает пальцы.
- Нет! Мия! Перестань! Все несколько иначе!
- Чем же? Тебе от меня тоже нужен только секс. Разве не это ты доказал там, в кабинете? А я по своей глупости спутала это желание с чем-то особенным, чем-то большим. Я рада, что вовремя все узнала… - я потупляю взгляд и обхватываю себя руками, чтобы не дрожать. Если сегодня вечер откровений, то хочу быть честной до конца. Продолжаю совсем тихо, - И для меня близость с тобой и была бы особенной… первой… Наивная дура! – Я чувствую, что начинаю краснеть.
Дэймон удивленно хлопает глазами.
- Что значит «особенной», «первой»? Мия, ты… ты никогда не была с мужчиной?
Стараюсь не смотреть на него.
- Это уже неважно, Дэймон. Не сейчас, никогда больше.
- Еще как важно, черт возьми! – он вскакивает с места и подфутболивает ногой стул. Тот с грохотом отлетает в стену, и я невольно закрываю лицо руками, чтобы не видеть этого.
- Я ведь не хочу быть сволочью в твоих глазах! - рычит Дэймон, - у меня и в мыслях не было… - Его слова обрывает медбрат, привлечённый громким шумом из нашей палаты.
- Мистер Рэй! Думаю, вам стоит уйти.
Дэймон бросает на него яростный взгляд, но тот остаётся непреклонен. Он жестом указывает на меня.
- Пациентке нужен покой. Время посещений закончилось.
- Я сам решу, когда оно закончится! – огрызается Рэй, и в какой-то момент мне становится страшно за парня, однако тот бесстрашно настаивает на своём.
- Мистер Рэй. Не вынуждайте меня принимать меры!
- Son of a bitch! - бросает тот, и громко хлопнув дверью, выходит из палаты.
Телефон звонит без остановки. Я скидываю звонки, не глядя. Дэймон оставляет с десяток голосовых сообщений, но у меня нет желания их слушать. Я просто хочу отдохнуть.
С момента как Дэймон ушел, проходит несколько часов. В палату приносят обед, и я заставляю себя немного поесть. В голове роятся сотни мыслей, но ни на одной из них я так и не могу сконцентрироваться. Решаю немного поспать и открываю глаза лишь когда на часах уже далеко за полночь. Наверное, я действительно измотана больше, чем думаю. Мой сон похож на глубокие провалы. Я не вижу сновидений и совсем не чувствую облегчения, просыпаясь. Просто словно перестаю существовать на некоторое время, а после пробуждения чувствую себя еще более разбитой, чем была.
Беру телефон. Четыре пропущенных от Дэймона и два текстовых сообщения.
«Почему ты игнорируешь меня?» - написано в первом и «Мне нужно с тобой поговорить» - во втором. Я чувствую, что достаточно остыла для разговора с ним, но все равно призываю себя максимально сохранять хладнокровие. Нельзя переступать черту, тем более сейчас, когда я знаю истинные мотивы Дэймона в отношении меня.
И все же, знакомый голос отзывается в теле непроизвольным трепетом.
- Мия? Почему ты не спишь? – Дэймон суров.
- Мне не спится. Я тебя разбудила? – мне хочется просто услышать его голос, на миг отпустив ту боль, которую он причинил мне.
- Нет, не разбудила. Я ещё работаю.
- Так поздно?
- Все равно мысли не дают спокойно заснуть.
Я пытаюсь представить его в этот момент, но образ ускользает, будто расплывается в темноте.
- Мне тоже.
- Тебе необходимо больше отдыхать, если хочешь, чтобы мы поехали домой. Я разговаривал с врачом, и через пару дней тебя выпишут, - спокойно продолжает он, будто между нами и не было того эмоционального взрыва.
- Отлично. Жду не дождусь, когда окажусь в своей кровати.
- Нет, Мия, - я понимаю, что он улыбается на том конце провода.
- Я собираюсь забрать тебя и отвести к себе домой.
- Ха! – у меня вырывается истерический смешок.
- Не вижу поводов для смеха. Неужели ты думала, что я оставлю тебя одну? Кто-то должен за тобой приглядывать. Хотя бы первое время.
- Ну уж нет! – мысль о Дэймоне в роли сиделки не вызывает во мне восторга.
- Я не собираюсь жить у тебя, Дэймон. Ни дня. Это глупо. Есть телефон для связи, в крайнем случае, ты можешь приехать, если вдруг сильно озаботишься моим здоровьем.
- Я всегда озабочен твоим здоровьем. Теперь особенно.
Я не собираюсь это больше обсуждать.
- Спасибо, еще раз. Но нет. Я поеду к себе и буду добросовестно исполнять все рекомендации врачей, обещаю.
Дэймон хмыкает.
- Не упрямься. Ни все от равно в чьей кровати ты будешь засыпать?
Повисает напряжённая пауза. Он понимает, что сказал глупость.
- Прости...
- Не страшно, - вру я, чувствуя, как меня обдает жаром. Дэймон еще немного медлит.
- Мия, я не хочу, чтобы этот разговор состоялся по телефону. Я приеду, и мы поговорим… спокойно.
- А тебя пустят после… сегодняшнего?
Дэймон смеется и я невольно улыбаюсь вместе с ним.
- Поверь мне, я плачу им столько, что они предложат еще и задержаться.
И снова мне становится неловко.
- Дэймон, это неправильно. Сколько я должна тебе за лечение?
В его голосе не остается былого веселья.
- Не задавай глупых вопросов. Отдыхай. И не о чем не думай. До завтра, детка… - от этих слов по коже пробегает дрожь. Низ живота заполняет какая-то томная теплота.
- Мия?
- Да?
- Остынь... – снова эти лукавые ноты смеха в его голосе. Он словно точно знает, какое действие оказывает на меня, и я раздраженно отключаю телефон. Поверить не могу, что стала так зависима от него. Я пытаюсь убедить себя, что мне стоит ненавидеть его, но я сама снова и снова возвращаюсь к исходной точке. Он свет, а я глупый мотылек, который находит его таким заманчивым, что не осознает несущую им погибель.
Я не могу заснуть, снова и снова прокручиваю в голове его голос, пытаюсь воссоздать в мыслях черты его лица, но тщетно. От этого мне почему-то становится страшно. Будто, Дэймон может оказаться нереальным, исчезнуть из моей жизни. Отчаянно гоню эти мысли. Внезапно осознание его потери вызывает во мне такую паническую атаку, что я сажусь в кровати и обхватываю колени руками. Пытаюсь глубоко дышать, но не могу совладать с этим страхом. Я так нуждаюсь в нем, что кажется, необходимость кислорода сейчас менее важна, чем Дэймон. Что это? Неужели такое происходит со мной? Где-то далеко, внутренний голос язвительно отвечает: «Только не говори, что ты решила влюбиться в него!»
Я просыпаюсь от стука в дверь. В палату заходит доктор и доброжелательно улыбается.
- Доброе утро, Мия! Выглядите намного лучше. И румянец появился.
- Да? – я смущенно киваю. Знал бы доктор от чего тот появился… Впервые за долгое время, сегодня ночью я видела сон, такой, от которого и сейчас по телу разбегается толпа мурашек… Мало того, что Дэймон занимает все мои мысли днем, теперь он делает это еще и ночью и в такой «грубой форме», и в таких «позах», что мне становится стыдно даже перед самой собой.
- Что же, все очень даже неплохо. Динамика улучшается, это бесспорно. Сегодня еще раз возьмем анализы, и, если показатели будут в норме, завтра мы вас выпишем.
- Спасибо! – мне действительно не хочется здесь больше оставаться, но и к Дэймону я не собираюсь.
После того как доктор оставляет меня одну, мне удаётся ещё немного поспать, однако совсем недолго. Очередной стук в дверь выдергивает из дремоты. Вижу знакомое лицо и нервно ахаю от неожиданности.
- Здравствуй, - Йен улыбается своей холодной улыбкой.
- Здравствуй, - я стараюсь не выдавать, что ждала другого, но кажется, он все успел заметить мой разочарованный взгляд.
Йен одет в непривычный для него темно-серый кардиган и синие джинсы, на плечи свободно накинут белый халат. Его лицо как всегда чисто выбрито, волосы зачесаны назад. Образ Йена безупречен, если не считать ссадины на одной скуле и желто-синего кровоподтека на другой.
Он садится на край моей постели.
- Боже, Йен! Мне так жаль… - я не могу поверить, что это сделал Дэймон, но оправдывать его не собираюсь. Это будет выглядеть неправильно.
- Бывает. Давай не будем об этом… - он небрежно пожимает плечами, - Тебя было не так-то легко найти. Хорошо спряталась… Как ты себя чувствуешь? Доктор говорит, что лучше.
Меня настораживает то, как странно прозвучали его слова. Выдавливаю улыбку, но она выходит напряженной.
- Да, мне действительно лучше.
- Завтра тебя выписывают, может мне помочь?
Только не это. Не хватало мне еще одной сцены. Йен не должен знать о намерениях брата забрать меня.
- Нет, не нужно.
Лицо Йена становится непроницаемым. Интересно, о чем он думает? А вдруг он уже знает? Все же надеюсь, что нет, иначе мне следует провалиться под землю от стыда. Я согласилась пойти на свидание с Йеном, дав ему ложные надежды, чтобы потом жестоко обмануть их в объятиях Дэймона. Я невольно морщусь, насколько противно сейчас себя ощущаю.
- Что-то не так? – Йен наклоняется ближе, заглядывая мне в глаза.
- Нет… Йен, прости. Я думаю, тебе лучше уйти.
- Почему? Это из-за Дэймона? – вздрагиваю от того, с какой ненавистью он произносит имя брата. Я смотрю на Йена и вижу до боли знакомое лицо. Те же губы, которые целовали меня, те же ямки на щеках, те же глаза, словно под копирку, но полное отсутствие каких-либо эмоций и тепла. Йен словно статуя, что скрывается за ледяной ширмой.
Он подвигается ближе и берет мою руку в свою. Пытаюсь не обращать на это внимания на то, какая она холодная. Даже здесь они с братом как две противоположности.
- Мия, я не знаю, какие отношения вас связывают с Дэймоном. Но я уже просил тебя быть осторожнее с ним. Он не тот, кем хочет казаться.
- Зачем ты так? – почему-то я начинаю злиться от одной мысли, как он говорит о Дэймоне.
- Если ты знаешь что-то такое, о чем должна знать и я, почему не сказать, как есть? В противном случае твое благородство не что иное, как личные счеты с братом.
- Это не так, - как ему удается сохранять абсолютное беспристрастие? Как они могут так разительно отличаться при полном сходстве? Дэймон – миллион эмоций в минуту, Йен – как инертный газ, застывший в полном бездействии.
- Я не хочу, чтобы ты стала его очередной игрушкой.
Еще один. Как все вокруг беспокоятся о моем будущем.
- Если ты говоришь про всех его женщин, я знаю. И про Вайз в том числе.
- Про Вайз? – на лице Йена отражается замешательство, - Это он сам тебе рассказал?
- Я не оставила ему выбора, - чувствую какую-то тайную гордость.
- Похоже, он действительно открыл тебе «все» свои тайны.
Слышу подвох в его словах, но не успеваю ничего возразить, как дверь палаты распахивается, и на пороге я вижу Дэймона. Хуже и представить нельзя. Я инстинктивно вжимаюсь в спинку кровати, боюсь даже пошевелиться. Лицо Дэймона искажает ярость, кулаки сжимаются. Йен тут же отпускает мою руку и встает.
- Какого черта ты тут делаешь? – цедит сквозь зубы Дэймон.
- Пришел навестить свою подчиненную. Я очень заботливый начальник.
- Как же иначе.
Поверить не могу. Их ненависть друг к другу ощущается почти физически.
Йен усмехается, и в его смешке я слышу пренебрежение. Он подходит к Дэймону почти в упор.
- С ума сошла! Какого хрена, Бастерс? Ты что творишь?
— Это не твое дело! Ты не в праве меня здесь удерживать! – Понимаю, что уйти мне не удасться физически, но я слишком зла и предпринимаю ещё одну попытку встать. Во мне клокочет ярость, смешанная с обидой. Гремучий коктейль. Дэймон сильнее вдавливает меня в подушки, пригвождая меня к месту.
- Еще как в праве! Только посмей еще раз выкинуть подобное, и я позову санитаров, чтобы тебя привязали к кровати!
Его глаза прямо напротив моих. Если бы взглядом можно было убивать, на моем месте давно бы осталась кучка дымящегося пепла.
- Ты этого не сделаешь!
- О поверь! Еще как сделаю! По документам, я - твой законный представитель!
- Законный представитель? С какой стати? Я сама в состоянии себя представлять! И с каких пор я вдруг стала твоей «девушкой»? Что это вообще значит?
Дэймон закатывает глаза.
- Не глупи! Что я еще должен был сказать?
- Правду! Да отпусти меня! Я спокойна! – я пытаюсь оттолкнуть его. Дэймон секунду медлит, но все же отпускает мои руки.
- На этот счет не уверен. Забыла, что тебе сказали не нервничать?
- Рядом с тобой это невозможно! – кажется, мои слова его задевают. Ничего страшного. Надеюсь, ему тоже больно.
- Неужели просто нельзя сказать спасибо! Почему ты вечно все усложняешь, - Дэймон цедит сквозь зубы.
- СПАСИБО! Но усложняешь ты.
- Я пытаюсь сделать лучше для нас обоих.
Я уже не уверена, говорим ли мы об одном и том же, о больнице или о наших отношениях в целом? Хотя они тоже нездоровые, так есть ли разница!
Вдруг в кармане Дэймона оживает мобильный. Он скидывает, лишь мельком взглянув на экран.
- Тебе лучше ответить. Не стоит оставлять компанию без руководителя надолго.
- Ничего страшного. Шарлотт справится и без меня.
- Шарлотт! – я закатываю глаза. Вот оно, то самое, из-за чего я оказалась здесь. Воспоминания захлестывают ударной волной, и я чувствую отсутствие воздуха. Мне нечем дышать, но я не подаю вида. Сгребаю простынь, сжимая в кулаках, и изо всех сил прикусываю нижнюю губу. Боль должна быть сильнее той, что мечется сейчас внутри меня, иначе я расплачусь.
Однако от Дэймона не ускользает перемена в моем лице.
- Что случилось? Что я опять не так сделал?
- Опять? - очередной словесный фонтан вырывается наружу, - Ты меня использовал! Вот почему я оказалась здесь! Ты выставил меня из кабинета, потому что иначе Шарлотт сказала бы то, о чем я не должна была слышать? Ведь так?
Горячие слезы потоком прорываются наружу. Глаза Дэймона удивленно расширяются.
- Нет! Мия, все совершенно не так!
- Так! – кричу я - Конечно так! Она сказала, что я очередная дура, которая повелась на тебя! Скажи, какая я по счёту?
Пожалуйста, пусть это закончится. Пусто он скажет нечто такое, за что я его возненавижу и на этом мы поставим точку…
- Мия, это не то, что ты думаешь. Все сложно и в то же время до смешного просто.
- Тогда почему я не смеюсь? - настаиваю я.
Он долго и неуверенно подбирает слова, пристально смотря мне прямо в глаза.
- Конечно, у меня было много женщин, я не хочу, да и не буду это скрывать. И в словах Вайз говорит обида одной из них. Я не люблю всех этих признаний в любви и сентиментальности. Мои отношения с женщинами всегда носили исключительно физический характер. Я не давал ей никаких обещаний, и она была согласна на такие условия… пока на ее место не пришла другая…
Я нервно сглатываю. Все становится на свои места. Значит, Шарлотта Вайз обиженная бывшая? Понятно, почему она так смотрела на меня в баре… Мысленно умоляю себя реагировать спокойно на рассказ Деймона, однако губы предательски дрожат.
- Наверное, я должна сказать спасибо…
В глазах Дэймона немой вопрос.
- Спасибо Шарлотт за ее предупреждение. Если бы не она, я тоже стала бы очередной «бывшей». - Слова оставляют противную горечь на языке. Дэймон в отчаянье заламывает пальцы.
- Нет! Мия! Перестань! Все несколько иначе!
- Чем же? Тебе от меня тоже нужен только секс. Разве не это ты доказал там, в кабинете? А я по своей глупости спутала это желание с чем-то особенным, чем-то большим. Я рада, что вовремя все узнала… - я потупляю взгляд и обхватываю себя руками, чтобы не дрожать. Если сегодня вечер откровений, то хочу быть честной до конца. Продолжаю совсем тихо, - И для меня близость с тобой и была бы особенной… первой… Наивная дура! – Я чувствую, что начинаю краснеть.
Дэймон удивленно хлопает глазами.
- Что значит «особенной», «первой»? Мия, ты… ты никогда не была с мужчиной?
Стараюсь не смотреть на него.
- Это уже неважно, Дэймон. Не сейчас, никогда больше.
- Еще как важно, черт возьми! – он вскакивает с места и подфутболивает ногой стул. Тот с грохотом отлетает в стену, и я невольно закрываю лицо руками, чтобы не видеть этого.
- Я ведь не хочу быть сволочью в твоих глазах! - рычит Дэймон, - у меня и в мыслях не было… - Его слова обрывает медбрат, привлечённый громким шумом из нашей палаты.
- Мистер Рэй! Думаю, вам стоит уйти.
Дэймон бросает на него яростный взгляд, но тот остаётся непреклонен. Он жестом указывает на меня.
- Пациентке нужен покой. Время посещений закончилось.
- Я сам решу, когда оно закончится! – огрызается Рэй, и в какой-то момент мне становится страшно за парня, однако тот бесстрашно настаивает на своём.
- Мистер Рэй. Не вынуждайте меня принимать меры!
- Son of a bitch! - бросает тот, и громко хлопнув дверью, выходит из палаты.
Глава 8
Телефон звонит без остановки. Я скидываю звонки, не глядя. Дэймон оставляет с десяток голосовых сообщений, но у меня нет желания их слушать. Я просто хочу отдохнуть.
С момента как Дэймон ушел, проходит несколько часов. В палату приносят обед, и я заставляю себя немного поесть. В голове роятся сотни мыслей, но ни на одной из них я так и не могу сконцентрироваться. Решаю немного поспать и открываю глаза лишь когда на часах уже далеко за полночь. Наверное, я действительно измотана больше, чем думаю. Мой сон похож на глубокие провалы. Я не вижу сновидений и совсем не чувствую облегчения, просыпаясь. Просто словно перестаю существовать на некоторое время, а после пробуждения чувствую себя еще более разбитой, чем была.
Беру телефон. Четыре пропущенных от Дэймона и два текстовых сообщения.
«Почему ты игнорируешь меня?» - написано в первом и «Мне нужно с тобой поговорить» - во втором. Я чувствую, что достаточно остыла для разговора с ним, но все равно призываю себя максимально сохранять хладнокровие. Нельзя переступать черту, тем более сейчас, когда я знаю истинные мотивы Дэймона в отношении меня.
И все же, знакомый голос отзывается в теле непроизвольным трепетом.
- Мия? Почему ты не спишь? – Дэймон суров.
- Мне не спится. Я тебя разбудила? – мне хочется просто услышать его голос, на миг отпустив ту боль, которую он причинил мне.
- Нет, не разбудила. Я ещё работаю.
- Так поздно?
- Все равно мысли не дают спокойно заснуть.
Я пытаюсь представить его в этот момент, но образ ускользает, будто расплывается в темноте.
- Мне тоже.
- Тебе необходимо больше отдыхать, если хочешь, чтобы мы поехали домой. Я разговаривал с врачом, и через пару дней тебя выпишут, - спокойно продолжает он, будто между нами и не было того эмоционального взрыва.
- Отлично. Жду не дождусь, когда окажусь в своей кровати.
- Нет, Мия, - я понимаю, что он улыбается на том конце провода.
- Я собираюсь забрать тебя и отвести к себе домой.
- Ха! – у меня вырывается истерический смешок.
- Не вижу поводов для смеха. Неужели ты думала, что я оставлю тебя одну? Кто-то должен за тобой приглядывать. Хотя бы первое время.
- Ну уж нет! – мысль о Дэймоне в роли сиделки не вызывает во мне восторга.
- Я не собираюсь жить у тебя, Дэймон. Ни дня. Это глупо. Есть телефон для связи, в крайнем случае, ты можешь приехать, если вдруг сильно озаботишься моим здоровьем.
- Я всегда озабочен твоим здоровьем. Теперь особенно.
Я не собираюсь это больше обсуждать.
- Спасибо, еще раз. Но нет. Я поеду к себе и буду добросовестно исполнять все рекомендации врачей, обещаю.
Дэймон хмыкает.
- Не упрямься. Ни все от равно в чьей кровати ты будешь засыпать?
Повисает напряжённая пауза. Он понимает, что сказал глупость.
- Прости...
- Не страшно, - вру я, чувствуя, как меня обдает жаром. Дэймон еще немного медлит.
- Мия, я не хочу, чтобы этот разговор состоялся по телефону. Я приеду, и мы поговорим… спокойно.
- А тебя пустят после… сегодняшнего?
Дэймон смеется и я невольно улыбаюсь вместе с ним.
- Поверь мне, я плачу им столько, что они предложат еще и задержаться.
И снова мне становится неловко.
- Дэймон, это неправильно. Сколько я должна тебе за лечение?
В его голосе не остается былого веселья.
- Не задавай глупых вопросов. Отдыхай. И не о чем не думай. До завтра, детка… - от этих слов по коже пробегает дрожь. Низ живота заполняет какая-то томная теплота.
- Мия?
- Да?
- Остынь... – снова эти лукавые ноты смеха в его голосе. Он словно точно знает, какое действие оказывает на меня, и я раздраженно отключаю телефон. Поверить не могу, что стала так зависима от него. Я пытаюсь убедить себя, что мне стоит ненавидеть его, но я сама снова и снова возвращаюсь к исходной точке. Он свет, а я глупый мотылек, который находит его таким заманчивым, что не осознает несущую им погибель.
Я не могу заснуть, снова и снова прокручиваю в голове его голос, пытаюсь воссоздать в мыслях черты его лица, но тщетно. От этого мне почему-то становится страшно. Будто, Дэймон может оказаться нереальным, исчезнуть из моей жизни. Отчаянно гоню эти мысли. Внезапно осознание его потери вызывает во мне такую паническую атаку, что я сажусь в кровати и обхватываю колени руками. Пытаюсь глубоко дышать, но не могу совладать с этим страхом. Я так нуждаюсь в нем, что кажется, необходимость кислорода сейчас менее важна, чем Дэймон. Что это? Неужели такое происходит со мной? Где-то далеко, внутренний голос язвительно отвечает: «Только не говори, что ты решила влюбиться в него!»
Глава 9
Я просыпаюсь от стука в дверь. В палату заходит доктор и доброжелательно улыбается.
- Доброе утро, Мия! Выглядите намного лучше. И румянец появился.
- Да? – я смущенно киваю. Знал бы доктор от чего тот появился… Впервые за долгое время, сегодня ночью я видела сон, такой, от которого и сейчас по телу разбегается толпа мурашек… Мало того, что Дэймон занимает все мои мысли днем, теперь он делает это еще и ночью и в такой «грубой форме», и в таких «позах», что мне становится стыдно даже перед самой собой.
- Что же, все очень даже неплохо. Динамика улучшается, это бесспорно. Сегодня еще раз возьмем анализы, и, если показатели будут в норме, завтра мы вас выпишем.
- Спасибо! – мне действительно не хочется здесь больше оставаться, но и к Дэймону я не собираюсь.
После того как доктор оставляет меня одну, мне удаётся ещё немного поспать, однако совсем недолго. Очередной стук в дверь выдергивает из дремоты. Вижу знакомое лицо и нервно ахаю от неожиданности.
- Здравствуй, - Йен улыбается своей холодной улыбкой.
- Здравствуй, - я стараюсь не выдавать, что ждала другого, но кажется, он все успел заметить мой разочарованный взгляд.
Йен одет в непривычный для него темно-серый кардиган и синие джинсы, на плечи свободно накинут белый халат. Его лицо как всегда чисто выбрито, волосы зачесаны назад. Образ Йена безупречен, если не считать ссадины на одной скуле и желто-синего кровоподтека на другой.
Он садится на край моей постели.
- Боже, Йен! Мне так жаль… - я не могу поверить, что это сделал Дэймон, но оправдывать его не собираюсь. Это будет выглядеть неправильно.
- Бывает. Давай не будем об этом… - он небрежно пожимает плечами, - Тебя было не так-то легко найти. Хорошо спряталась… Как ты себя чувствуешь? Доктор говорит, что лучше.
Меня настораживает то, как странно прозвучали его слова. Выдавливаю улыбку, но она выходит напряженной.
- Да, мне действительно лучше.
- Завтра тебя выписывают, может мне помочь?
Только не это. Не хватало мне еще одной сцены. Йен не должен знать о намерениях брата забрать меня.
- Нет, не нужно.
Лицо Йена становится непроницаемым. Интересно, о чем он думает? А вдруг он уже знает? Все же надеюсь, что нет, иначе мне следует провалиться под землю от стыда. Я согласилась пойти на свидание с Йеном, дав ему ложные надежды, чтобы потом жестоко обмануть их в объятиях Дэймона. Я невольно морщусь, насколько противно сейчас себя ощущаю.
- Что-то не так? – Йен наклоняется ближе, заглядывая мне в глаза.
- Нет… Йен, прости. Я думаю, тебе лучше уйти.
- Почему? Это из-за Дэймона? – вздрагиваю от того, с какой ненавистью он произносит имя брата. Я смотрю на Йена и вижу до боли знакомое лицо. Те же губы, которые целовали меня, те же ямки на щеках, те же глаза, словно под копирку, но полное отсутствие каких-либо эмоций и тепла. Йен словно статуя, что скрывается за ледяной ширмой.
Он подвигается ближе и берет мою руку в свою. Пытаюсь не обращать на это внимания на то, какая она холодная. Даже здесь они с братом как две противоположности.
- Мия, я не знаю, какие отношения вас связывают с Дэймоном. Но я уже просил тебя быть осторожнее с ним. Он не тот, кем хочет казаться.
- Зачем ты так? – почему-то я начинаю злиться от одной мысли, как он говорит о Дэймоне.
- Если ты знаешь что-то такое, о чем должна знать и я, почему не сказать, как есть? В противном случае твое благородство не что иное, как личные счеты с братом.
- Это не так, - как ему удается сохранять абсолютное беспристрастие? Как они могут так разительно отличаться при полном сходстве? Дэймон – миллион эмоций в минуту, Йен – как инертный газ, застывший в полном бездействии.
- Я не хочу, чтобы ты стала его очередной игрушкой.
Еще один. Как все вокруг беспокоятся о моем будущем.
- Если ты говоришь про всех его женщин, я знаю. И про Вайз в том числе.
- Про Вайз? – на лице Йена отражается замешательство, - Это он сам тебе рассказал?
- Я не оставила ему выбора, - чувствую какую-то тайную гордость.
- Похоже, он действительно открыл тебе «все» свои тайны.
Слышу подвох в его словах, но не успеваю ничего возразить, как дверь палаты распахивается, и на пороге я вижу Дэймона. Хуже и представить нельзя. Я инстинктивно вжимаюсь в спинку кровати, боюсь даже пошевелиться. Лицо Дэймона искажает ярость, кулаки сжимаются. Йен тут же отпускает мою руку и встает.
- Какого черта ты тут делаешь? – цедит сквозь зубы Дэймон.
- Пришел навестить свою подчиненную. Я очень заботливый начальник.
- Как же иначе.
Поверить не могу. Их ненависть друг к другу ощущается почти физически.
Йен усмехается, и в его смешке я слышу пренебрежение. Он подходит к Дэймону почти в упор.
