- Дайте сюда, - приложил к уху и заговорил достаточно официальным тоном, - Это Алайстер. Да, я рядом. Скоро будем. Встретимся внизу, - он вновь протянул телефон мне, - Пойдемте, не стоит заставлять полковника нервничать еще больше.
- Макс, извини, - я отодвинула тарелку и слегка виновато посмотрела на приятеля, - Мне действительно надо бежать…
Я встала. Он остался сидеть за столом, лишь недовольно поджал губы, с явной злостью посматривая на Роя.
- Всего доброго, - слегка насмешливо произнес тот, беря меня под руку и толкая к выходу, - Приятно было познакомиться.
- Но вы же не представились, - спохватилась я, когда мы вышли из ресторана и сели в «мерседес» Роя, припаркованный у входа.
- Это вы меня не представили, - поправил меня граф, - Дмитрий, на Литейный!
Последнее адресовалось водителю.
- Как скажете! – кивнул тот, выворачивая руль. Машина плавно развернулась, ювелирно проходя в миллиметре от дорогущего внедорожника. Я посмотрела на коротко стриженную макушку сидящего впереди мужчины. Интересно, а он в курсе, кого возит? Скорее всего, нет. Сказали, что иностранный высокопоставленный гость, вот он и старается. Водитель взглянул в зеркало заднего вида, заметил мой взгляд и сделал вид, что его это не касается. Понимая, что спрашивать, что случилось, сейчас бесполезно, я достала телефон, проверила вызовы (пять от Павла Андреевича, десять от мамы), отправила родительнице смс, что со мной все в порядке, и откинулась на подушки сидения.
В голове навязчиво звучала мелодия из «Семнадцать мгновений весны».
Мне очень хотелось расспросить своего спутника, но я еще раз посмотрела на водителя и отложила вопросы на потом.
В салоне пахло кожей и коньяком. Машина ехала очень мягко и казалось, что дома на набережной проплывают мимо. Разноцветные здания Эрмитажа, особняк великого князя Константина с входом-портиком, на котором сидели не то орлы, не то горгульи, серо-розовый мраморный дворец – подарок императрицы Екатерины II ее фавориту. Памятник Суворову около Марсова поля. Мне показалось, что полководец смотрит на меня с немым укором. Черная с золотом ограда Летнего сада, из-за которой были видны многочисленные туристы, Фонтанка и вновь дома, уже попроще: светло-зеленые, бежевые, желтые. Голубой с белыми колоннами, поддерживавшими балкон – дом фельдмаршала Кутузова. Проезжая этот дом, я всегда представляла на балконе грузного, седого человека с черной повязкой на глазу – таким, каким его изображали на картине «Совет в Филях». Почему-то стало грустно, что я это не скоро увижу. Я часто заморгала, стараясь скрыть слезы. Рой внезапно сжал мои пальцы. Я бросила на него удивленный взгляд, мужчина ободряюще мне улыбнулся:
- Вы вернетесь, - уверено сказал он, словно разгадав мои мысли. Я кивнула, но руку выдергивать не стала. Мы повернули на Литейный.
Под недовольные взгляды постового наша машина остановилась прямо около входа в Большой дом. Рой вышел, не дожидаясь, пока водитель откроет дверцу, и протянул мне руку.
Павел Андреевич ждал нас на входе. Он стоял у «вертушки», под удивленными взглядами дежурных, то и дело поглядывая на свои часы. Было заметно, что он очень волнуется.
- Наконец-то! – пробурчал он, как только увидел нас, - Пойдемте!
Резко развернувшись, полковник слишком быстро зашагал куда-то к лестнице, явно избегая моего взгляда. Шаги гулко разносились по абсолютно пустым коридорам. Я сначала замедлила шаг, затем и вовсе остановилась:
- Подождите. Мы идем к подвалу, верно?
- Да, - Рой не стал лукавить, - нам придется отправиться в мой мир прямо сейчас.
- Но вы обещали два дня…
Мужчины переглянулись, словно решая, стоит ли меня посвящать в их планы.
- К сожалению, все изменилось, - вздохнул Алайстер.
Это разозлило меня:
- Так, либо вы сейчас рассказываете мне все, либо я разворачиваюсь и ухожу!
Павел Андреевич одобрительно хмыкнул, Рой поморщился, хотя, скорее, это относилось к задержке, чем к моему любопытству.
- Карисса пропала, - нехотя признался он.
- Карисса? – глупо переспросила я и спохватилась, - Это же… принцесса?
- Именно, - Рой подхватил меня под руку, словно боялся, что я сбегу, - у нас мало времени.
- Вы что, хотите сказать…
- Да, нам нужно вернуться в мой мир незамедлительно. Никто не должен знать, что Карисса,.. - он судорожно выдохнул, успокаиваясь, - Никто не должен знать о пропаже принцессы. Вы замените её.
- Что значит – заменю? – меня возмутила безаппеляционность его тона, - Вы хотите сказать…
- Все что я сейчас хочу – вернуться в Лагомбардию! – взвился граф, - а не терять время на ерунду!
- Ах, моя жизнь это – ерунда? - в тон ему ответила я и повернулась к начальнику, - Павел Андреевич?
Полковник вздрогнул и отвел глаза, его губы были плотно сжаты.
- Соответствующие документы уже подписаны, - скучающим тоном произнес граф, - Думаю, дальнейшие пререкания по этому поводу бессмысленны.
- Вы с ума сошли! – взвилась я, чувствуя, что начинаю сомневаться в реальности происходящего, - Я не собираюсь никуда идти!
- Лиза, это – приказ, - начальник говорил тихо, но емко, - Ты не имеешь права его нарушить.
- Приказ? А если они тпак и не найдут принцессу? Что тогда?
- Тогда вам придется выйти замуж за Гаудани, - голос графа звучал очень жестко. Я даже задохнулась от такой наглости.
- И вы так просто говорите об этом?
- А что в этом такого? – Рой небрежно пожал плечами, - вы не замужем, детей нет. Да и ваш… любовник, - в его устах это прозвучало ругательством, - оставляет желать лучшего…
Не сдержавшись, я влепила ему пощечину, после чего развернулась и направилась к выходу.
- Голованова! Не дури! – попытался одернуть меня полковник. Я обернулась и со злостью посмотрела на него:
- Мое заявление получите завтра утром!
Я выскочила из здания, махнула рукой, останавливая первую попавшуюся машину, назвала домашний адрес. Водитель, еще молодой парень с сочувствием посмотрел на меня:
- Что, с парнем поругались?
- Что? – я на секунду перестала рыться в сумке.
- У вас слезы текут, а это – верная примета, что с парнем.
Я шумно выдохнул, наконец достала телефон, отключила его:
- Да… вернее нет, с работы выгнали…
- Бывает. Ничего, новую найдете!
- Точно, - прошептала я.
Всю дорогу мы ехали молча. Я не знала, что было для меня самым обидным в этой ситуации: то, что меня вот так променял начальник, к которому я относилась с большим уважением, или же тот, что наговорил мне Алайстер.
Машина остановилась у дома, я попыталась расплатиться, но водитель не взял денег.
- Не переживайте, в жизни и не такое бывает! – напутствовал он меня на прощание.
Дома я поставила чайник, побродила по квартире, полила цветы, полистала какую-то книгу, вспомнила, что хотела попить чаю и вновь поставила чайник. Первый порыв прошел, и теперь я крепко задумалась. Заявление я напишу, хотя, скорее, его даже и писать не придется – меня уволят по статье. Но живем то мы в основном на мою зарплату, мамина пенсия – слезы, бабушкина – чуть больше, но все равно, так, квартиру оплатить. А еще кредит на машину… Его три года платить… от этого стало совсем тошно. Ну, положим, машину я продам, кредит закрою, но кушать то все равно надо. А с записью, которая у меня будет в трудовой, я могу поставить крест на любой приличной должности. Вздохнув, я достала ручку и лист бумаги и начала составлять список бывших однокурсников, которых можно было попросить помочь с поиском новой работы.
Звонок в дверь заставил меня подскочить на месте. Воображение тут же нарисовало черный автомобиль у парадной, и пару коллег-особистов, прибывших по приказу препроводить меня куда-нибудь в «Кресты». «Помните, Лиза работала напротив тюрьмы? Теперь она сидит напротив работы» - ехдно пронеслось в мозгу. Звонок повторился, на этот раз настойчивее. Я подошла и решительно открыла дверь. На пороге стоял Рой.
- Надеюсь, вы уже выпили успокоительного, - сухо обронил он, заходя в квартиру.
- Даже и не собиралась, - я попыталась перегородить ему вход, но он легко отстранил меня и пошел на кухню:
- Когда успокоитесь и начнете мыслить, я готов обсудить с вами ситуацию.
- Вы хотели сказать «мыслить здраво»?
- Пока что ваше поведение говорило, что вы даже не здраво не мыслите, - Рой обернулся и с укором посмотрел на меня, - Что вы устроили на Литейном! Ваш начальник, наверное, до сих пор хватается за сердце и пьет капли!
- Коньяк, - поправила я его.
- Что, простите?
- Павел Андреевич вместо успокоительного пьет коньяк, - я прошла на кухню и вновь включила многострадальный чайник, - Зачем вы пришли? Я же сказала, что не буду принимать участие в этом фарсе!
- Вообще-то я хотел извиниться за то, что позволил себе оскорбительные намеки по поводу вашей личной жизни, - совершенно буднично сказал он, садясь за стол, - и заодно попросить еще кофе.
- Шли бы вы… - вздохнула я, обреченно включая кофемолку, - кофе на ночь очень вредно, потом не уснете.
Он как-то грустно посмотрел на меня:
- А я и так не усну…
- На жалость давите?
- Нет, - он брезгливо поморщился, - тем более, что с вами это бесполезно… Я просто хочу предложить вам не рубить с плеча и не писать заявление об увольнении, вы же прекрасно осознаете последствия такого шага для себя.
- Я прекрасно осознаю и последствия исполнения приказа: не найдя свою принцессу вы попросту отдадите своему Гаудани меня!
- Возможно, - он улыбнулся, словно услышал что-то смешное, я упрямо посмотрела на него:
- Так что предпочитаю остаться в своем мире нищей и безработной, чем рисковать быть отданной какому-то старику в средневековье.
- При чем тут старик, - поморщился граф, - Мэссэр Гаудани – достаточно молодой привлекательный мужчина, и, вполне возможно, он вам понравиться… вот взгляните!
Я с любопытством взяла медальон в руки, машинально отметив, что он такой же, как и медальон с изображением принцессы, только на этот раз с темного камня на меня смотрел весьма привлекательный мужчина. Темные достаточно коротко стриженые волосы падали на высокий лоб, брови, про которые обычно говорят «вразлет», ярко-синие глаза, нос простоват, но отнюдь на портил его обладателя, а лишь придавал какой-то особый шарм, губы были слегка тонковаты, а на подбородке виднелась ямочка. Я, в который раз, поразилась мастерству, с которым художник изобразил портрет.
- Портрет написан год назад, сразу после избрание его Советом десяти, так что, как видите, он в расцвете сил…
- Новая порода появилась: уличный сводник ! – процитировала я своего любимого автора.
- Я все же вас не на бал к сатане зову, - меланхолично отозвался Рой. Я с уважением посмотрела на него:
- Надо же! И это вы читали?
- Читал. Поговорим о литературе или вернемся к делу?
- К делу? Я не собираюсь участвовать в этом… - я пощелкала пальцами, подбирая нужные слова, - балагане.
- Скорее, карнавале, - поправил меня мой незваный гость.
- Что?
- Карнавал – когда люди надевают маски.
- Я знаю, что такое карнавал! В конце там обычно маски снимают! что я буду делать, если кто-нибудь узнает, что я не эта ваша…
- Карисса, - подсказал Рой.
- Вот именно! Я даже имя ее запомнить не могу! Все сразу заподозрят обман!
- Не волнуйтесь, я изготовлю вам амулет.
- Нет. И давайте оставим эту тему! - я разлила кофе и придвинула ему чашку. Рой благодарно кивнул, сделал насколько глотков, и вновь посмотрел на меня:
- Возможно, нам удастся прийти к компромиссу?
- Хотите меня купить?
- Скорее, соблазнить, - его улыбка вышла очень кривой, - хотя по этой части у нас больше мессэр Гаудани…
- Вот и его и соблазняйте! – я не собиралась сдаваться. Рой рассмеялся:
- Я не думаю, что мне это удастся, а вот вам…
Он выразительно посмотрел на мою грудь, и я невольно скрестила руки.
- Немедленно прекратите эти намеки! – потребовала я, - я не собираюсь ни соблазнять этого вашего… Гудинни
- Гаудани, - поправил меня он.
- Какая разница, так вот я не собираюсь его соблазнять, ни выходить за него замуж! Завтра я наконец напишу заявление об уходе и поеду на дачу к огурцам!
- И что потом? – усмехнулся он, - Когда запал праведного негодования пройдет? С чем вы останетесь? С гордостью? Вы сможете прожить, питаясь только ею?
- Почему только ею? – слабо возразила я, прекрасно понимая, что граф сейчас озвучивает мои мысли.
- Потому что я не понаслышке знаю вашу систему. Думаете после этого вы сможете устроится на нормальную работу? – Рой встал и подошел к окну, делая вид, что рассматривает двор. Я тоже молчала, пытаясь для себя решить, как быть дальше. Было слышно, как из крана капает вода: кап, кап… не выдержав, я подошла и закрутила вентиль.
- Решать вам, я не буду настаивать и отзову приказ, - граф нарушил молчание, - Но неужели вы думаете, что Гаудани такой дурак и не отличит подмену?
- Тогда зачем вам я? – я совершенно запуталась.
- Потому что исчезновением Кариссы могут воспользоваться в Лаччио и поднять смуту среди жителей обоих стран. Эта свадьба – символ доброй воли и мира и нам очень важно, чтобы ничто не смогло помешать ей.
- К тому же за принцессой наверняка дают хорошее приданое, - пробормотала я. Рой покачал головой:
- Лагомбардия все равно получила бы эти земли в качестве контрибуций, но для людей, живущих там присягнуть на верность мужу своей госпожи гораздо проще, чем захватчикам.
Я собрала чашки, отнесла их в мойку. С одной стороны, моя гордость действительно просто кричала, что я должна выставить этого человека за дверь и забрать трудовую из конторы с записью несоответствия должности и прочими прелестями человека, решившего начать войну с системой, с другой – пока все, что от меня требуется, это на несколько дней изобразить принцессу… я внимательно посмотрела на мужчину, стоящего у окна. Он повернулся и ответил мне каким-то усталым взглядом, и мне вдруг стало его жалко: ведь не по своей воле он вынужден стоять здесь и убеждать, словно малого ребенка не допускать опрометчивых решений, да и Павел Андреевич премию обещал, и разрешение на отдых… на мгновение перед глазами промелькнуло бирюзовое море…
- Ладно, - буркнула я, идя на попятную, - какие будут предложения?
Рой едва заметно улыбнулся, его плечи расслабились.
- Вы отправитесь со мной, изобразите Кариссу на время ее поисков. Когда мы её найдем, вы вернетесь в свой мир.
- Вы так уверены, что вы найдете принцессу?
- Конечно, - он пожал плечами, - это просто вопрос времени.
- Я могу подумать?
- Хорошо, - граф Алайстер кивнул и вдруг как-то жалобно посмотрел на меня, - скажите, а мы можем поужинать?
Утром я с трудом открыла глаза. Голова гудела, во рту пересохло. Благо, вокруг царил полумрак.
Я приподнялась на локте, огляделась и охнула. Вокруг меня были тяжелые гобеленовые шторы. Вернее, они висели на кровати, свешиваясь откуда-то сверху и полностью закрывая комнату. Сама кровать огромная, со столбиками и деревянной рамой, на которую и крепились занавеси. Позади меня высилось массивное резное изголовье, инкрустированное голубыми и перламутровыми вставками – кажется цветочный орнамент. Я провела рукой по простыне. Белье тоже было незнакомым: белое, с вышитым гербом: красный единорог топчет змею.
- Макс, извини, - я отодвинула тарелку и слегка виновато посмотрела на приятеля, - Мне действительно надо бежать…
Я встала. Он остался сидеть за столом, лишь недовольно поджал губы, с явной злостью посматривая на Роя.
- Всего доброго, - слегка насмешливо произнес тот, беря меня под руку и толкая к выходу, - Приятно было познакомиться.
- Но вы же не представились, - спохватилась я, когда мы вышли из ресторана и сели в «мерседес» Роя, припаркованный у входа.
- Это вы меня не представили, - поправил меня граф, - Дмитрий, на Литейный!
Последнее адресовалось водителю.
- Как скажете! – кивнул тот, выворачивая руль. Машина плавно развернулась, ювелирно проходя в миллиметре от дорогущего внедорожника. Я посмотрела на коротко стриженную макушку сидящего впереди мужчины. Интересно, а он в курсе, кого возит? Скорее всего, нет. Сказали, что иностранный высокопоставленный гость, вот он и старается. Водитель взглянул в зеркало заднего вида, заметил мой взгляд и сделал вид, что его это не касается. Понимая, что спрашивать, что случилось, сейчас бесполезно, я достала телефон, проверила вызовы (пять от Павла Андреевича, десять от мамы), отправила родительнице смс, что со мной все в порядке, и откинулась на подушки сидения.
В голове навязчиво звучала мелодия из «Семнадцать мгновений весны».
Прода от 01.01.2018, 10:52
Мне очень хотелось расспросить своего спутника, но я еще раз посмотрела на водителя и отложила вопросы на потом.
В салоне пахло кожей и коньяком. Машина ехала очень мягко и казалось, что дома на набережной проплывают мимо. Разноцветные здания Эрмитажа, особняк великого князя Константина с входом-портиком, на котором сидели не то орлы, не то горгульи, серо-розовый мраморный дворец – подарок императрицы Екатерины II ее фавориту. Памятник Суворову около Марсова поля. Мне показалось, что полководец смотрит на меня с немым укором. Черная с золотом ограда Летнего сада, из-за которой были видны многочисленные туристы, Фонтанка и вновь дома, уже попроще: светло-зеленые, бежевые, желтые. Голубой с белыми колоннами, поддерживавшими балкон – дом фельдмаршала Кутузова. Проезжая этот дом, я всегда представляла на балконе грузного, седого человека с черной повязкой на глазу – таким, каким его изображали на картине «Совет в Филях». Почему-то стало грустно, что я это не скоро увижу. Я часто заморгала, стараясь скрыть слезы. Рой внезапно сжал мои пальцы. Я бросила на него удивленный взгляд, мужчина ободряюще мне улыбнулся:
- Вы вернетесь, - уверено сказал он, словно разгадав мои мысли. Я кивнула, но руку выдергивать не стала. Мы повернули на Литейный.
Под недовольные взгляды постового наша машина остановилась прямо около входа в Большой дом. Рой вышел, не дожидаясь, пока водитель откроет дверцу, и протянул мне руку.
Павел Андреевич ждал нас на входе. Он стоял у «вертушки», под удивленными взглядами дежурных, то и дело поглядывая на свои часы. Было заметно, что он очень волнуется.
- Наконец-то! – пробурчал он, как только увидел нас, - Пойдемте!
Резко развернувшись, полковник слишком быстро зашагал куда-то к лестнице, явно избегая моего взгляда. Шаги гулко разносились по абсолютно пустым коридорам. Я сначала замедлила шаг, затем и вовсе остановилась:
- Подождите. Мы идем к подвалу, верно?
- Да, - Рой не стал лукавить, - нам придется отправиться в мой мир прямо сейчас.
- Но вы обещали два дня…
Мужчины переглянулись, словно решая, стоит ли меня посвящать в их планы.
- К сожалению, все изменилось, - вздохнул Алайстер.
Это разозлило меня:
- Так, либо вы сейчас рассказываете мне все, либо я разворачиваюсь и ухожу!
Павел Андреевич одобрительно хмыкнул, Рой поморщился, хотя, скорее, это относилось к задержке, чем к моему любопытству.
- Карисса пропала, - нехотя признался он.
- Карисса? – глупо переспросила я и спохватилась, - Это же… принцесса?
- Именно, - Рой подхватил меня под руку, словно боялся, что я сбегу, - у нас мало времени.
- Вы что, хотите сказать…
- Да, нам нужно вернуться в мой мир незамедлительно. Никто не должен знать, что Карисса,.. - он судорожно выдохнул, успокаиваясь, - Никто не должен знать о пропаже принцессы. Вы замените её.
- Что значит – заменю? – меня возмутила безаппеляционность его тона, - Вы хотите сказать…
- Все что я сейчас хочу – вернуться в Лагомбардию! – взвился граф, - а не терять время на ерунду!
- Ах, моя жизнь это – ерунда? - в тон ему ответила я и повернулась к начальнику, - Павел Андреевич?
Полковник вздрогнул и отвел глаза, его губы были плотно сжаты.
- Соответствующие документы уже подписаны, - скучающим тоном произнес граф, - Думаю, дальнейшие пререкания по этому поводу бессмысленны.
- Вы с ума сошли! – взвилась я, чувствуя, что начинаю сомневаться в реальности происходящего, - Я не собираюсь никуда идти!
- Лиза, это – приказ, - начальник говорил тихо, но емко, - Ты не имеешь права его нарушить.
- Приказ? А если они тпак и не найдут принцессу? Что тогда?
- Тогда вам придется выйти замуж за Гаудани, - голос графа звучал очень жестко. Я даже задохнулась от такой наглости.
- И вы так просто говорите об этом?
- А что в этом такого? – Рой небрежно пожал плечами, - вы не замужем, детей нет. Да и ваш… любовник, - в его устах это прозвучало ругательством, - оставляет желать лучшего…
Не сдержавшись, я влепила ему пощечину, после чего развернулась и направилась к выходу.
- Голованова! Не дури! – попытался одернуть меня полковник. Я обернулась и со злостью посмотрела на него:
- Мое заявление получите завтра утром!
Я выскочила из здания, махнула рукой, останавливая первую попавшуюся машину, назвала домашний адрес. Водитель, еще молодой парень с сочувствием посмотрел на меня:
- Что, с парнем поругались?
- Что? – я на секунду перестала рыться в сумке.
- У вас слезы текут, а это – верная примета, что с парнем.
Я шумно выдохнул, наконец достала телефон, отключила его:
- Да… вернее нет, с работы выгнали…
- Бывает. Ничего, новую найдете!
- Точно, - прошептала я.
Всю дорогу мы ехали молча. Я не знала, что было для меня самым обидным в этой ситуации: то, что меня вот так променял начальник, к которому я относилась с большим уважением, или же тот, что наговорил мне Алайстер.
Машина остановилась у дома, я попыталась расплатиться, но водитель не взял денег.
- Не переживайте, в жизни и не такое бывает! – напутствовал он меня на прощание.
Дома я поставила чайник, побродила по квартире, полила цветы, полистала какую-то книгу, вспомнила, что хотела попить чаю и вновь поставила чайник. Первый порыв прошел, и теперь я крепко задумалась. Заявление я напишу, хотя, скорее, его даже и писать не придется – меня уволят по статье. Но живем то мы в основном на мою зарплату, мамина пенсия – слезы, бабушкина – чуть больше, но все равно, так, квартиру оплатить. А еще кредит на машину… Его три года платить… от этого стало совсем тошно. Ну, положим, машину я продам, кредит закрою, но кушать то все равно надо. А с записью, которая у меня будет в трудовой, я могу поставить крест на любой приличной должности. Вздохнув, я достала ручку и лист бумаги и начала составлять список бывших однокурсников, которых можно было попросить помочь с поиском новой работы.
Звонок в дверь заставил меня подскочить на месте. Воображение тут же нарисовало черный автомобиль у парадной, и пару коллег-особистов, прибывших по приказу препроводить меня куда-нибудь в «Кресты». «Помните, Лиза работала напротив тюрьмы? Теперь она сидит напротив работы» - ехдно пронеслось в мозгу. Звонок повторился, на этот раз настойчивее. Я подошла и решительно открыла дверь. На пороге стоял Рой.
- Надеюсь, вы уже выпили успокоительного, - сухо обронил он, заходя в квартиру.
- Даже и не собиралась, - я попыталась перегородить ему вход, но он легко отстранил меня и пошел на кухню:
- Когда успокоитесь и начнете мыслить, я готов обсудить с вами ситуацию.
- Вы хотели сказать «мыслить здраво»?
- Пока что ваше поведение говорило, что вы даже не здраво не мыслите, - Рой обернулся и с укором посмотрел на меня, - Что вы устроили на Литейном! Ваш начальник, наверное, до сих пор хватается за сердце и пьет капли!
- Коньяк, - поправила я его.
- Что, простите?
- Павел Андреевич вместо успокоительного пьет коньяк, - я прошла на кухню и вновь включила многострадальный чайник, - Зачем вы пришли? Я же сказала, что не буду принимать участие в этом фарсе!
- Вообще-то я хотел извиниться за то, что позволил себе оскорбительные намеки по поводу вашей личной жизни, - совершенно буднично сказал он, садясь за стол, - и заодно попросить еще кофе.
- Шли бы вы… - вздохнула я, обреченно включая кофемолку, - кофе на ночь очень вредно, потом не уснете.
Он как-то грустно посмотрел на меня:
- А я и так не усну…
- На жалость давите?
- Нет, - он брезгливо поморщился, - тем более, что с вами это бесполезно… Я просто хочу предложить вам не рубить с плеча и не писать заявление об увольнении, вы же прекрасно осознаете последствия такого шага для себя.
- Я прекрасно осознаю и последствия исполнения приказа: не найдя свою принцессу вы попросту отдадите своему Гаудани меня!
- Возможно, - он улыбнулся, словно услышал что-то смешное, я упрямо посмотрела на него:
- Так что предпочитаю остаться в своем мире нищей и безработной, чем рисковать быть отданной какому-то старику в средневековье.
- При чем тут старик, - поморщился граф, - Мэссэр Гаудани – достаточно молодой привлекательный мужчина, и, вполне возможно, он вам понравиться… вот взгляните!
Прода от 04.01.2018, 21:06
Я с любопытством взяла медальон в руки, машинально отметив, что он такой же, как и медальон с изображением принцессы, только на этот раз с темного камня на меня смотрел весьма привлекательный мужчина. Темные достаточно коротко стриженые волосы падали на высокий лоб, брови, про которые обычно говорят «вразлет», ярко-синие глаза, нос простоват, но отнюдь на портил его обладателя, а лишь придавал какой-то особый шарм, губы были слегка тонковаты, а на подбородке виднелась ямочка. Я, в который раз, поразилась мастерству, с которым художник изобразил портрет.
- Портрет написан год назад, сразу после избрание его Советом десяти, так что, как видите, он в расцвете сил…
- Новая порода появилась: уличный сводник ! – процитировала я своего любимого автора.
- Я все же вас не на бал к сатане зову, - меланхолично отозвался Рой. Я с уважением посмотрела на него:
- Надо же! И это вы читали?
- Читал. Поговорим о литературе или вернемся к делу?
- К делу? Я не собираюсь участвовать в этом… - я пощелкала пальцами, подбирая нужные слова, - балагане.
- Скорее, карнавале, - поправил меня мой незваный гость.
- Что?
- Карнавал – когда люди надевают маски.
- Я знаю, что такое карнавал! В конце там обычно маски снимают! что я буду делать, если кто-нибудь узнает, что я не эта ваша…
- Карисса, - подсказал Рой.
- Вот именно! Я даже имя ее запомнить не могу! Все сразу заподозрят обман!
- Не волнуйтесь, я изготовлю вам амулет.
- Нет. И давайте оставим эту тему! - я разлила кофе и придвинула ему чашку. Рой благодарно кивнул, сделал насколько глотков, и вновь посмотрел на меня:
- Возможно, нам удастся прийти к компромиссу?
- Хотите меня купить?
- Скорее, соблазнить, - его улыбка вышла очень кривой, - хотя по этой части у нас больше мессэр Гаудани…
- Вот и его и соблазняйте! – я не собиралась сдаваться. Рой рассмеялся:
- Я не думаю, что мне это удастся, а вот вам…
Он выразительно посмотрел на мою грудь, и я невольно скрестила руки.
- Немедленно прекратите эти намеки! – потребовала я, - я не собираюсь ни соблазнять этого вашего… Гудинни
- Гаудани, - поправил меня он.
- Какая разница, так вот я не собираюсь его соблазнять, ни выходить за него замуж! Завтра я наконец напишу заявление об уходе и поеду на дачу к огурцам!
- И что потом? – усмехнулся он, - Когда запал праведного негодования пройдет? С чем вы останетесь? С гордостью? Вы сможете прожить, питаясь только ею?
- Почему только ею? – слабо возразила я, прекрасно понимая, что граф сейчас озвучивает мои мысли.
- Потому что я не понаслышке знаю вашу систему. Думаете после этого вы сможете устроится на нормальную работу? – Рой встал и подошел к окну, делая вид, что рассматривает двор. Я тоже молчала, пытаясь для себя решить, как быть дальше. Было слышно, как из крана капает вода: кап, кап… не выдержав, я подошла и закрутила вентиль.
- Решать вам, я не буду настаивать и отзову приказ, - граф нарушил молчание, - Но неужели вы думаете, что Гаудани такой дурак и не отличит подмену?
- Тогда зачем вам я? – я совершенно запуталась.
- Потому что исчезновением Кариссы могут воспользоваться в Лаччио и поднять смуту среди жителей обоих стран. Эта свадьба – символ доброй воли и мира и нам очень важно, чтобы ничто не смогло помешать ей.
- К тому же за принцессой наверняка дают хорошее приданое, - пробормотала я. Рой покачал головой:
- Лагомбардия все равно получила бы эти земли в качестве контрибуций, но для людей, живущих там присягнуть на верность мужу своей госпожи гораздо проще, чем захватчикам.
Я собрала чашки, отнесла их в мойку. С одной стороны, моя гордость действительно просто кричала, что я должна выставить этого человека за дверь и забрать трудовую из конторы с записью несоответствия должности и прочими прелестями человека, решившего начать войну с системой, с другой – пока все, что от меня требуется, это на несколько дней изобразить принцессу… я внимательно посмотрела на мужчину, стоящего у окна. Он повернулся и ответил мне каким-то усталым взглядом, и мне вдруг стало его жалко: ведь не по своей воле он вынужден стоять здесь и убеждать, словно малого ребенка не допускать опрометчивых решений, да и Павел Андреевич премию обещал, и разрешение на отдых… на мгновение перед глазами промелькнуло бирюзовое море…
Прода от 05.01.2018, 19:54
- Ладно, - буркнула я, идя на попятную, - какие будут предложения?
Рой едва заметно улыбнулся, его плечи расслабились.
- Вы отправитесь со мной, изобразите Кариссу на время ее поисков. Когда мы её найдем, вы вернетесь в свой мир.
- Вы так уверены, что вы найдете принцессу?
- Конечно, - он пожал плечами, - это просто вопрос времени.
- Я могу подумать?
- Хорошо, - граф Алайстер кивнул и вдруг как-то жалобно посмотрел на меня, - скажите, а мы можем поужинать?
Глава 3
Утром я с трудом открыла глаза. Голова гудела, во рту пересохло. Благо, вокруг царил полумрак.
Я приподнялась на локте, огляделась и охнула. Вокруг меня были тяжелые гобеленовые шторы. Вернее, они висели на кровати, свешиваясь откуда-то сверху и полностью закрывая комнату. Сама кровать огромная, со столбиками и деревянной рамой, на которую и крепились занавеси. Позади меня высилось массивное резное изголовье, инкрустированное голубыми и перламутровыми вставками – кажется цветочный орнамент. Я провела рукой по простыне. Белье тоже было незнакомым: белое, с вышитым гербом: красный единорог топчет змею.
