жительства?
Злорик Медная Голова: Да я уж хотел было к Злоскервилю перебраться!
Он ведь мне тоже потомок, только по женской
линии – через праправнучку мою. Ха! А ведь я
с его прапредком воевал из-за Злолчьего леса!
А правнук мой вот решил породниться
с соседом, да и выдал за его сына младшенькую
дочку. Ну и ладно! Всё равно от Злолчьего
леса толку никакого ни Злордам, ни
Злоскервилям никогда не было. Но суть не в
том. Я здесь не просто так околачиваюсь,
Ваше сиятельство! Дело у меня тут есть –
клад стерегу!
Чикада: Вот как? Для кого же ты стережёшь его, друг?
Злорик Медная Голова: Для достойного соискателя из своего потомства,
для кого же ещё?
Чикада: А нынешний Злорд, достойный соискатель?
Злорик Медная Голова (издаёт неприличный звук): Какой там!
Трусливая душонка! Нет, я полагаю,
что каждый, глядючи на меня испугается, но
не на всю же оставшуюся жизнь? Злоскервиль,
вон – похрабрей оказался, но и он поиски
бросил. А не надо было! Если б не оставил
попытки, я, глядишь ему клад отдал бы,
пусть он мне и по девчачьей линии потомок.
А сам бы ушёл на покой...
Чикада: Хватит про клад болтать! Скажи-ка мне лучше, брат-призрак –
где Злорд свою пленницу держит?
Злорик Медная Голова: Известно, где, Ваша светлость – в библиотеке!
Её, библиотеку, то-есть, тут недавно
вычистили, а то туда уже два поколения
Злордов не заглядывало. Вот там эта краля
и сидит, вся запелёнатая, как куколка
шелкопряда. А зачем вам это знать-то,
Ваша светлость?
Чикада: Видишь ли, дружище! Я здесь для того, чтобы эту девицу
освободить...
Злорик Медная Голова: Э, нет, Ваша светлость, вот этого никак нельзя!
Чикада: Отчего же?
Злорик Медная Голова: А оттого, что Злорд нынешний на неё виды
имеет. А раз он виды имеет, то эти виды могут
детишками кончиться. А мне-то как раз того и
надо! Пусть бастарды, но хоть род
не прервётся. Между прочим, Злоська
мне тоже не чужая – одного моего побочного
сынка пра-пра-пра-правнучка. Правда, тоже
побочная. Но девка, что надо, а потому я
из неё новую Зледи сделаю, а ту, что сейчас
моему позорному потомку рога наставляет,
можно и утопить потихоньку.
Так что, нижайше прошу прощения,
Ваша светлость, но я буду иметь честь
помешать вам!
(достаёт откуда-то очень ржавые меч, щит
и шлем, вооружается ими, после чего
нападает на Чикаду, демонстрируя
необыкновенную ловкость при кажущейся
медлительности)
Чикада (с трудом уворачиваясь от ударов): Эй! Эй, друг! Да перестань
же ты! Дай, хоть сказать-то! Дело в том, что эта девушка... Ах!..
Злорик Медная Голова (рассекает Чикаду пополам, после чего тот
тает в воздухе): Ну, вот и всё, Ваша светлость!
Как говорил Злолгельм Зловоеватель:
«Разрубил врага – разрубил проблему!»
А то – «перестань!», да что-то там про эту
девушку! А мне мало дела до того что с ней
там такое. Этот дурак Злорд не смог своей
Зледи наследника сделать, так я думал, у него
со служанками что-нибудь получится. Ан, нет –
те сами не хотят. Ну, а эту мы уж спрашивать
не будем! Незачем нам её согласие!
(пролетает сквозь стену, при этом его доспехи
и оружие с грохотом обрушиваются на пол)
* * *
- А ещё другом прикидывался!
Голос Анджелики был полон презрения. Она всячески старалась показать, что усилия Глупника ей смешны, а сама она ни во что не ставит его попытки удержать её в четырёх стенах, и что ей ничего не стоит освободиться в любую минуту.
На самом деле всё было далеко не так. Ей было страшно и горько от его предательства. Она была растеряна, напугана и подавлена тем, что не может не только уйти когда захочет, но и не способна даже свободно передвигаться по комнате, где её запер этот мерзавец.
Она проснулась тогда, испытывая отчаянную жажду и долго не могла сообразить, где она находится и что происходит с ней сейчас. Да и то, что происходило накануне, казалось дурным сном. Но самое странное было то, что она была... связана!
Это казалось совершенно непонятным и даже невероятным, но девушка действительно была связана по рукам и ногам. Прежде всего, Анджелика обнаружила себя лежащей на койке, смахивающей на больничную. Помещение же, где стояла эта койка, не очень было похоже на больничную палату. Здесь не было окон, и даже дверь нашлась не сразу, так-как сливалась со стеной из-за цвета одинакового с обивкой стен.
Сама эта обивка приводила в изумление. Анджелика видела нечто подобное, только тогда, когда ей доводилось бывать в купе поезда международного класса, а ещё в кино про... психбольницу!
Точно, она в психушке! Правда, видимо в очень дорогой психушке, потому что всё здесь было «на уровне», как в гостиничном номере «люкс». Стены, обитые мягким пластиком светло-бежевого цвета, были красивыми и чистыми. В двух шагах от её койки располагался стол с двумя стульями необычной формы и тоже мягкими. Несколько позже девушка выяснила, что вся мебель здесь намертво привинчена к полу, и каждая деталь её мягко обёрнута, без единого острого угла.
Ещё там нашлось подобие душевой кабинки в углу, ватерклозет за невысокой перегородкой и несколько полок с книгами и потешными плюшевыми игрушками. И всё это, включая детали сантехники, было мягким!
Но время удивляться подобным вещам пришло чуть позже, а сейчас она удивлялась верёвкам, завязанным таким образом, что можно было ходить мелкими шажками, и даже кое-как ухаживать за собой, но не получалось поднести руки к лицу или развести их в стороны.
Сначала она пыталась кричать. Через силу, потому что кричать Анджелика не любила, а потому не умела. Кричала она недолго, так-как сообразила, что это дело бесполезное и кроме сорванного голоса и надсаженного горла, и так полыхавшего от жажды, она ничего не получит. Тогда девушка принялась строить догадки.
Что это? Действительно психушка? Или может быть тюремная камера? Нет, последнее предположение глупо. Не потому, что она не может натворить ничего криминального, (ей как раз хотелось кого-нибудь убить), а потому, что всё это было слишком роскошно для тюряги. Впрочем, для психушки тоже, если только это не какая-нибудь частная клиника. Дорогая клиника. Но откуда у родителей такие деньги?
Почему-то вопрос – «А с чего это я сюда попала?», не возник в её сознании. Попала, значит попала. Неужели для этого требуется какая-либо особая причина?
Внезапно дверь распахнулась и на пороге с подносом в руках возник... Анджелика вдруг вспомнила всё, от своего падения в холодную реку со скользких мостков, по милости глупой Кристы, до их разговора с Глупником на берегу шикарного бассейна, за коктейлями, под шелест пальм в кадушках.
- О, дорогая принцесса, уже проснулись? – пропел румяный кругленький мерзавец, которого она в иное время не отличила бы от Фига.
Анджелика вдруг остро ощутила свою беспомощность и наготу, (халат, который был на ней во время ужина, куда-то делся), и это видимо вызвало в ней злость. Вместо ответа на приветствие она подняла руки с верёвочной перемычкой, насколько позволяли путы, идущие от связанных ног и, спросила ледяным голосом:
- Это что?
- Не беспокойтесь, дорогая принцесса! – арбузно заулыбался Глупник. – Это временная мера, необходимая для вашей безопасности.
На миг Анджелика ему даже поверила.
- Для безопасности? – спросила она, соображая, что она могла такого натворить, что её посадили связанную в комнату с мягкими стенами.
- Просто я не хочу, чтобы вы как-то себе повредили, узнав, что вы моя пленница, - сказал брат её друга с обезоруживающей улыбкой.
Девушка уставилась на него, хлопая ресницами. С чего это она должна себе вредить? И почему это она - пленница?
- Вы склонны к самобичеванию в духовном и физическом смысле этого слова. – Мягко заговорил Глупник, словно надеялся и дальше играть её друга. – Этого нельзя делать, независимо от того, есть на вас какая-то вина или нет. Просто, если вы будете так с собой поступать, (я имею в виду ваши безумные полёты после происшествия с этими сектантами), то вы будете постоянно проигрывать на радость своим врагам.
Он немного походил туда-сюда, словно профессор, читающий лекцию.
- А ведь у вас с собой весьма опасное оружие! Я имею в виду булавку в вашей десне. И как вам не больно её там носить? А засела так, что не вытащить! Я пытался её достать зубоврачебными щипцами, но у меня ничего не вышло. Если бы не эта маленькая штучка, я бы не стал вас связывать, а ограничился помещением сюда – в комнату для перебравших гостей. Знаете, всегда ведь найдётся олух, который норовит напиться до чёртей и испортить вечеринку. Хорошо, если такой типус склонен проблеваться и уснуть, но ведь нередко попадаются такие, которые, перебрав, лезут в драку! Причём, некоторые ухитряются буйствовать по несколько часов подряд. Для них и существует эта камера... то-есть комната, в которой человек мог бы выпустить пар, проспаться, прийти в себя и выйти отсюда свежим, чистым и обновлённым.
- Но ведь я не портила вам вечеринок? – проговорила Анджелика, сдвинув брови. – Или мне изменяет память?
- Нет, что вы, нет! – заторопился успокоить её хозяин этого странного места. – Конечно же, вы ничего такого не делали, принцесса! Наоборот, вы украсили мой дом своим присутствием. Это же явилось причиной, по которой я решил сделать вас своей пленницей – вы мне понравились!
- Что?!
- Вы не ослышались, - откровенно заявил Глупник. – Вы очень хорошенькая, этакая куколка, и я решил оставить вас себе.
- Но это...
- Насилие? Да, но это, если желаете знать, честное насилие, которое не оскорбляет вас, а наоборот возвышает, как женщину – предмет восхищения и поклонения! Всё же лучше, чем заманивать вас мелкими подарками и большими обещаниями. Последнее, почему-то, всегда привлекательно для женщин, а по мне, так это просто оскорбление!
- Ну, знаете!..
- А, кроме того, - состроил виноватую физиономию Глупник, - у меня есть ещё одна причина для того, чтобы удерживать вас при себе. Дело в том, что от меня хотят избавиться. Само по себе это не ново, но если до сих пор желания моих оппонентов были далеки от их возможностей, то теперь у них появился шанс.
- Но причём здесь я? – удивилась Анджелика.
- Дело в том, - ответил Глупник с видом глубокомысленой озабоченности, - что мой главный противник, он же мой брат – Умник, не придумал ничего лучшего, как настроить против меня ваших друзей, среди которых есть и другой мой брат – Фиглориус. Короче говоря, на меня идёт войной банда Фигольчика/Драговски, известная своей бесшабашностью и удачливостью. Прибавьте к этому, что их науськивает Умник, который превосходно умеет строить расчеты. Как видите, с моей стороны вполне логично было принять ответные меры. Вы являетесь невестой одного из лидеров банды и подругой двум другим. Может быть, они умерят свой пыл, когда узнают, что вы в моих руках?
- Сволочь...
- Ай-ай, принцесса! Как не стыдно ругаться?
- Трус!
- Ну, с этим я не могу не согласиться. Заметьте – я не стесняюсь прозвища, которое традиционно считается позорным. На самом деле ничего позорного нет в том, чтобы быть трусом! Как это имеет место быть с другими качествами такого рода , это не порок, а свойство. Вот скажите, вы любите кроликов? Маленьких, пушистеньких, ушастеньких глупышек? По глазам вижу, что любите! Так вот, трусость для них - принцип выживания, без неё они обречены. Природа не наделила их силой или какими-то особыми способностями, но подарила им трусость, благодаря которой эти зверьки остаются в живых максимально отпущенное им время. Весьма недолгое время, надо сказать. Так почему же мне, как существу слабейшему, против которого ополчились сильные, вооруженные и беспощадные враги, трусость ставится в вину? Открою вам маленькую тайну, принцесса – я беззащитен! Да-да, и это не метафора. У меня нет армии громил, которую вечно собирает вокруг себя Бес. У меня нет верных и сильных друзей, стоящих целой армии, какими окружает себя Ангел. У меня... Нет, у нас с Умником совсем другая стезя. Мы одиночки, но именно мы действительно способны править миром, а те двое лишь отчасти влияют на поступки людей или каких-нибудь других разумных существ. В этом мы с Умником схожи, но я полагаюсь на ум, а оружие моё – глупость. У него же все, наоборот – в основе лежит глупость, а основной инструмент – ум.
- Умник глуп? – спросила Анджелика, любопытство которой заставило её на время забыть про верёвки.
- Как пробка! – со смехом ответил Глупник. – Рад видеть, принцесса, что в вас просыпается проницательность. Я ведь говорил, что принцип – «самое тёмное место под лампой», работает везде и всегда.
Злорик Медная Голова: Да я уж хотел было к Злоскервилю перебраться!
Он ведь мне тоже потомок, только по женской
линии – через праправнучку мою. Ха! А ведь я
с его прапредком воевал из-за Злолчьего леса!
А правнук мой вот решил породниться
с соседом, да и выдал за его сына младшенькую
дочку. Ну и ладно! Всё равно от Злолчьего
леса толку никакого ни Злордам, ни
Злоскервилям никогда не было. Но суть не в
том. Я здесь не просто так околачиваюсь,
Ваше сиятельство! Дело у меня тут есть –
клад стерегу!
Чикада: Вот как? Для кого же ты стережёшь его, друг?
Злорик Медная Голова: Для достойного соискателя из своего потомства,
для кого же ещё?
Чикада: А нынешний Злорд, достойный соискатель?
Злорик Медная Голова (издаёт неприличный звук): Какой там!
Трусливая душонка! Нет, я полагаю,
что каждый, глядючи на меня испугается, но
не на всю же оставшуюся жизнь? Злоскервиль,
вон – похрабрей оказался, но и он поиски
бросил. А не надо было! Если б не оставил
попытки, я, глядишь ему клад отдал бы,
пусть он мне и по девчачьей линии потомок.
А сам бы ушёл на покой...
Чикада: Хватит про клад болтать! Скажи-ка мне лучше, брат-призрак –
где Злорд свою пленницу держит?
Злорик Медная Голова: Известно, где, Ваша светлость – в библиотеке!
Её, библиотеку, то-есть, тут недавно
вычистили, а то туда уже два поколения
Злордов не заглядывало. Вот там эта краля
и сидит, вся запелёнатая, как куколка
шелкопряда. А зачем вам это знать-то,
Ваша светлость?
Чикада: Видишь ли, дружище! Я здесь для того, чтобы эту девицу
освободить...
Злорик Медная Голова: Э, нет, Ваша светлость, вот этого никак нельзя!
Чикада: Отчего же?
Злорик Медная Голова: А оттого, что Злорд нынешний на неё виды
имеет. А раз он виды имеет, то эти виды могут
детишками кончиться. А мне-то как раз того и
надо! Пусть бастарды, но хоть род
не прервётся. Между прочим, Злоська
мне тоже не чужая – одного моего побочного
сынка пра-пра-пра-правнучка. Правда, тоже
побочная. Но девка, что надо, а потому я
из неё новую Зледи сделаю, а ту, что сейчас
моему позорному потомку рога наставляет,
можно и утопить потихоньку.
Так что, нижайше прошу прощения,
Ваша светлость, но я буду иметь честь
помешать вам!
(достаёт откуда-то очень ржавые меч, щит
и шлем, вооружается ими, после чего
нападает на Чикаду, демонстрируя
необыкновенную ловкость при кажущейся
медлительности)
Чикада (с трудом уворачиваясь от ударов): Эй! Эй, друг! Да перестань
же ты! Дай, хоть сказать-то! Дело в том, что эта девушка... Ах!..
Злорик Медная Голова (рассекает Чикаду пополам, после чего тот
тает в воздухе): Ну, вот и всё, Ваша светлость!
Как говорил Злолгельм Зловоеватель:
«Разрубил врага – разрубил проблему!»
А то – «перестань!», да что-то там про эту
девушку! А мне мало дела до того что с ней
там такое. Этот дурак Злорд не смог своей
Зледи наследника сделать, так я думал, у него
со служанками что-нибудь получится. Ан, нет –
те сами не хотят. Ну, а эту мы уж спрашивать
не будем! Незачем нам её согласие!
(пролетает сквозь стену, при этом его доспехи
и оружие с грохотом обрушиваются на пол)
* * *
Глава 74. Единожды солгавши
- А ещё другом прикидывался!
Голос Анджелики был полон презрения. Она всячески старалась показать, что усилия Глупника ей смешны, а сама она ни во что не ставит его попытки удержать её в четырёх стенах, и что ей ничего не стоит освободиться в любую минуту.
На самом деле всё было далеко не так. Ей было страшно и горько от его предательства. Она была растеряна, напугана и подавлена тем, что не может не только уйти когда захочет, но и не способна даже свободно передвигаться по комнате, где её запер этот мерзавец.
Она проснулась тогда, испытывая отчаянную жажду и долго не могла сообразить, где она находится и что происходит с ней сейчас. Да и то, что происходило накануне, казалось дурным сном. Но самое странное было то, что она была... связана!
Это казалось совершенно непонятным и даже невероятным, но девушка действительно была связана по рукам и ногам. Прежде всего, Анджелика обнаружила себя лежащей на койке, смахивающей на больничную. Помещение же, где стояла эта койка, не очень было похоже на больничную палату. Здесь не было окон, и даже дверь нашлась не сразу, так-как сливалась со стеной из-за цвета одинакового с обивкой стен.
Сама эта обивка приводила в изумление. Анджелика видела нечто подобное, только тогда, когда ей доводилось бывать в купе поезда международного класса, а ещё в кино про... психбольницу!
Точно, она в психушке! Правда, видимо в очень дорогой психушке, потому что всё здесь было «на уровне», как в гостиничном номере «люкс». Стены, обитые мягким пластиком светло-бежевого цвета, были красивыми и чистыми. В двух шагах от её койки располагался стол с двумя стульями необычной формы и тоже мягкими. Несколько позже девушка выяснила, что вся мебель здесь намертво привинчена к полу, и каждая деталь её мягко обёрнута, без единого острого угла.
Ещё там нашлось подобие душевой кабинки в углу, ватерклозет за невысокой перегородкой и несколько полок с книгами и потешными плюшевыми игрушками. И всё это, включая детали сантехники, было мягким!
Но время удивляться подобным вещам пришло чуть позже, а сейчас она удивлялась верёвкам, завязанным таким образом, что можно было ходить мелкими шажками, и даже кое-как ухаживать за собой, но не получалось поднести руки к лицу или развести их в стороны.
Сначала она пыталась кричать. Через силу, потому что кричать Анджелика не любила, а потому не умела. Кричала она недолго, так-как сообразила, что это дело бесполезное и кроме сорванного голоса и надсаженного горла, и так полыхавшего от жажды, она ничего не получит. Тогда девушка принялась строить догадки.
Что это? Действительно психушка? Или может быть тюремная камера? Нет, последнее предположение глупо. Не потому, что она не может натворить ничего криминального, (ей как раз хотелось кого-нибудь убить), а потому, что всё это было слишком роскошно для тюряги. Впрочем, для психушки тоже, если только это не какая-нибудь частная клиника. Дорогая клиника. Но откуда у родителей такие деньги?
Почему-то вопрос – «А с чего это я сюда попала?», не возник в её сознании. Попала, значит попала. Неужели для этого требуется какая-либо особая причина?
Внезапно дверь распахнулась и на пороге с подносом в руках возник... Анджелика вдруг вспомнила всё, от своего падения в холодную реку со скользких мостков, по милости глупой Кристы, до их разговора с Глупником на берегу шикарного бассейна, за коктейлями, под шелест пальм в кадушках.
- О, дорогая принцесса, уже проснулись? – пропел румяный кругленький мерзавец, которого она в иное время не отличила бы от Фига.
Анджелика вдруг остро ощутила свою беспомощность и наготу, (халат, который был на ней во время ужина, куда-то делся), и это видимо вызвало в ней злость. Вместо ответа на приветствие она подняла руки с верёвочной перемычкой, насколько позволяли путы, идущие от связанных ног и, спросила ледяным голосом:
- Это что?
- Не беспокойтесь, дорогая принцесса! – арбузно заулыбался Глупник. – Это временная мера, необходимая для вашей безопасности.
На миг Анджелика ему даже поверила.
- Для безопасности? – спросила она, соображая, что она могла такого натворить, что её посадили связанную в комнату с мягкими стенами.
- Просто я не хочу, чтобы вы как-то себе повредили, узнав, что вы моя пленница, - сказал брат её друга с обезоруживающей улыбкой.
Девушка уставилась на него, хлопая ресницами. С чего это она должна себе вредить? И почему это она - пленница?
- Вы склонны к самобичеванию в духовном и физическом смысле этого слова. – Мягко заговорил Глупник, словно надеялся и дальше играть её друга. – Этого нельзя делать, независимо от того, есть на вас какая-то вина или нет. Просто, если вы будете так с собой поступать, (я имею в виду ваши безумные полёты после происшествия с этими сектантами), то вы будете постоянно проигрывать на радость своим врагам.
Он немного походил туда-сюда, словно профессор, читающий лекцию.
- А ведь у вас с собой весьма опасное оружие! Я имею в виду булавку в вашей десне. И как вам не больно её там носить? А засела так, что не вытащить! Я пытался её достать зубоврачебными щипцами, но у меня ничего не вышло. Если бы не эта маленькая штучка, я бы не стал вас связывать, а ограничился помещением сюда – в комнату для перебравших гостей. Знаете, всегда ведь найдётся олух, который норовит напиться до чёртей и испортить вечеринку. Хорошо, если такой типус склонен проблеваться и уснуть, но ведь нередко попадаются такие, которые, перебрав, лезут в драку! Причём, некоторые ухитряются буйствовать по несколько часов подряд. Для них и существует эта камера... то-есть комната, в которой человек мог бы выпустить пар, проспаться, прийти в себя и выйти отсюда свежим, чистым и обновлённым.
- Но ведь я не портила вам вечеринок? – проговорила Анджелика, сдвинув брови. – Или мне изменяет память?
- Нет, что вы, нет! – заторопился успокоить её хозяин этого странного места. – Конечно же, вы ничего такого не делали, принцесса! Наоборот, вы украсили мой дом своим присутствием. Это же явилось причиной, по которой я решил сделать вас своей пленницей – вы мне понравились!
- Что?!
- Вы не ослышались, - откровенно заявил Глупник. – Вы очень хорошенькая, этакая куколка, и я решил оставить вас себе.
- Но это...
- Насилие? Да, но это, если желаете знать, честное насилие, которое не оскорбляет вас, а наоборот возвышает, как женщину – предмет восхищения и поклонения! Всё же лучше, чем заманивать вас мелкими подарками и большими обещаниями. Последнее, почему-то, всегда привлекательно для женщин, а по мне, так это просто оскорбление!
- Ну, знаете!..
- А, кроме того, - состроил виноватую физиономию Глупник, - у меня есть ещё одна причина для того, чтобы удерживать вас при себе. Дело в том, что от меня хотят избавиться. Само по себе это не ново, но если до сих пор желания моих оппонентов были далеки от их возможностей, то теперь у них появился шанс.
- Но причём здесь я? – удивилась Анджелика.
- Дело в том, - ответил Глупник с видом глубокомысленой озабоченности, - что мой главный противник, он же мой брат – Умник, не придумал ничего лучшего, как настроить против меня ваших друзей, среди которых есть и другой мой брат – Фиглориус. Короче говоря, на меня идёт войной банда Фигольчика/Драговски, известная своей бесшабашностью и удачливостью. Прибавьте к этому, что их науськивает Умник, который превосходно умеет строить расчеты. Как видите, с моей стороны вполне логично было принять ответные меры. Вы являетесь невестой одного из лидеров банды и подругой двум другим. Может быть, они умерят свой пыл, когда узнают, что вы в моих руках?
- Сволочь...
- Ай-ай, принцесса! Как не стыдно ругаться?
- Трус!
- Ну, с этим я не могу не согласиться. Заметьте – я не стесняюсь прозвища, которое традиционно считается позорным. На самом деле ничего позорного нет в том, чтобы быть трусом! Как это имеет место быть с другими качествами такого рода , это не порок, а свойство. Вот скажите, вы любите кроликов? Маленьких, пушистеньких, ушастеньких глупышек? По глазам вижу, что любите! Так вот, трусость для них - принцип выживания, без неё они обречены. Природа не наделила их силой или какими-то особыми способностями, но подарила им трусость, благодаря которой эти зверьки остаются в живых максимально отпущенное им время. Весьма недолгое время, надо сказать. Так почему же мне, как существу слабейшему, против которого ополчились сильные, вооруженные и беспощадные враги, трусость ставится в вину? Открою вам маленькую тайну, принцесса – я беззащитен! Да-да, и это не метафора. У меня нет армии громил, которую вечно собирает вокруг себя Бес. У меня нет верных и сильных друзей, стоящих целой армии, какими окружает себя Ангел. У меня... Нет, у нас с Умником совсем другая стезя. Мы одиночки, но именно мы действительно способны править миром, а те двое лишь отчасти влияют на поступки людей или каких-нибудь других разумных существ. В этом мы с Умником схожи, но я полагаюсь на ум, а оружие моё – глупость. У него же все, наоборот – в основе лежит глупость, а основной инструмент – ум.
- Умник глуп? – спросила Анджелика, любопытство которой заставило её на время забыть про верёвки.
- Как пробка! – со смехом ответил Глупник. – Рад видеть, принцесса, что в вас просыпается проницательность. Я ведь говорил, что принцип – «самое тёмное место под лампой», работает везде и всегда.
