Вижу его взгляд, с какой болью он смотрит. Я осталась одна. Их больше нет. Мои родители погибли. Я в последний раз смотрю на свой все ещё полыхающий дом и теряю сознание прямо у своего спасителя на руках.
Господи, молю! Пусть это будет просто кошмаром. Пусть это будет просто ужасным сном, после которого я проснусь, и все будет хорошо, и как раньше...
Эрик
Как же мне жаль девчонку. Она просто чудом уцелела. Чудом не отравилась угарным газом и не умерла во сне. Я нашёл её, смог вытащить её от туда, чего не могу сказать о её родных. Наши ребята обнаружили тела ещё двух человек, думаю, это её родители. Потому что эта девчонка очень юна и, уверен, жила с ними.
Я вынес её и уложил на каталку скорой помощи. Вес её тела был равен пуху, она такая маленькая и беззащитная, что мне захотелось её утешить, помочь, правда, пока не знаю, как. Но я это сделаю. То, как она смотрела на меня своими голубыми глазами, будто я был каким-то божеством, просто выбило меня из равновесия, лишило на мгновение почвы под ногами. Я не был тем, кем она видела меня сейчас, но переубеждать её не стал. Как и не стал говорить ей о том, что она единственный уцелевший человек в её сгоревшем доме. Это и не было нужно, она все поняла сама. И после этого грохнулась в обморок от шока.
Отправив её в больницу, я боролся с желанием поехать следом, но не стал. Мы чужие люди, и у меня есть мои мальчишки, о которых нужно переживать и заботиться. Эта девчонка слишком юна, и мне не нужно о ней думать, не нужно помнить её запах или помнить её отчаянный взгляд. После которого хотелось обнять её и сказать банальное «все будет хорошо». Хотя она будет знать и, уверен, знает, что это ложь. Хорошо уже не будет. После того, когда кого-то теряешь, хорошего уже не будет. Может со временем боль притупится, но не исчезнет никогда.
Приехал домой практически под утро. Мама ещё спала, как и мои пацаны. Мне нужно немного сна, иначе я просто съеду с катушек. Все мои мысли должны быть об отдыхе, но они о ней. О девушке с такими выразительными, наполненными болью, глазами. Как же я хочу ее здесь, в этом доме, а конкретнее, в моей кровати. Подо мной. Боже, Эрик, ты идиот. Больной, озабоченный идиот. Хватит думать членом... Хотя я давно не хотел никого с такой жаждой, будто она последняя девушка в этом мире, а мне срочно нужно продлить свой род. Странное влечение к ней не даёт мне ясно мыслить. Может нужно просто спустить пар и позвонить одной из старых знакомых? Нет, эти мысли не только мой член не возбуждают, но и мозг тоже. Мысленно приняв решение успокоить себя самостоятельно, направился в душ. Скинул грязную, пропитанную потом и гарью одежду, встал под струи воды. Впервые за долгое время я мог возбудиться только от образа в голове, от её образа. Между ног все мгновенно ожило. Мой член уже стоял по стойке смирно, и я принялся налаживать его, представляя её на коленях передо мной с широко открытым ртом. Я представлял, как она бы стонала и ласкала себя. Интересно, она девственница или уже была с мужчиной? Только от этих мыслей мне захотелось взять её и больше никогда не отпускать, держать возле себя, чтобы ни один мужчина больше даже думать о ней под собой. К черту все, к черту её. Моя злость и непонимание выбили всю охоту, ну, и как вы понимаете, мой боевой товарищ свалился в расстроенных чувствах. Ну а что я могу поделать? Мне нужна она, а ни её чертов образ в голове.
Быстро обмылся и наспех вытер своё тело. Нужно поспать. Практически без сил упал на кровать. Дома все ещё была гробовая тишина, а значит, у меня есть ещё немного времени, прежде чем мои дети прибегут и будут прыгать по моей кровати с целью разбудить.
Такое чувство, будто закрыл глаза, а через мгновение открыл. Но часы говорили, что я проспал почти шесть часов. Судя по звукам, мама что-то готовила на кухне, громко работал телевизор, а значит дети смотрят мультики. Следовательно, я могу ещё немного поспать. Но только я подумал об этом, как моя дверь с грохотом открылась, и наперегонки в комнату вбежали сначала Тим, а следом за ним, спотыкаясь и почти падая через порог, Конор.
— Пап, он не отдаёт мне мой самурайский меч, — начал жаловаться Кон.
— А ты забрал мой планшет, я же не ною, — невозмутимо и так серьёзно ответил ему Тим.
— Ребята, — сказал им, привлекая внимания и приподнимаясь с кровати, облокотился об её спинку, — вы можете начинать хотя бы моё утро без ваших разборок? Верните друг другу вещи и дайте мне нормально проснуться, иначе быть беде.
Они знали, что если я не выспался, голоден или они достаточно сильно доставали свою бабушку, то в конечном итоге им несдобровать. Поэтому молча закивали головами и поспешно исчезли из моей комнаты. Как же я их люблю, но если буду очень мягок, то в скором будущем они будут сидеть не только на шее моей мамы, но и на моей.
Встаю и пока иду в ванну совершить все нужные человеку утренние обряды, для полноценного существования дальше в течение дня, решаю, что нужно поехать в больницу и проверить, как там Ева. Да, я знаю её имя. Увидел в сведеньях о пожаре. Ей всего 19 лет. Она ещё совсем ребёнок и уже потеряла близких. Жизнь — кошмарная сука. Господи, у нас с ней такая колоссальная разница в возрасте, а я все равно хочу её для себя.
С трудом выскакиваю из дома, почему-то мама, как всегда, хочет накормить меня до упаду. В этом она вся. Если бы вы видели, сколько всего она готовит, то были бы крайне удивлены. И, кстати, сказать, у неё получается это невероятно вкусно. Готовка — её страсть. Когда-то она хотела открыть свой ресторан, но родился я, потом Лилс, моя сестра, и мама сказала, что ей было не до этого. Но сейчас она свободна и все равно упирается всеми способами от моего предложения помощи. Я бы мог нанять няню для мальчишек, а маме помочь с открытием ресторанчика или чего-то подобного. Вопрос не в деньгах, а в её упорстве.
Мои родители всю свою жизнь жили для нас с сестрой, и теперь мне хотелось отплатить им кусочком счастья, того, о чем они мечтали. Как вот, например, мой отец мечтал о катере, на котором мог бы выходить в море на рыбалку. Он об этом мечтал ещё в молодости. И в прошлом году на его юбилей я подарил ему такой катер. Сказать, что он был в восторге, это ровным счётом ничего не сказать. Когда я привёз его на причал, чтобы показать свой подарок для него, он был счастлив, как мальчишка. В глазах огонь, руки трясутся. Я думал, он будет прыгать на месте, как мяч, ну или прямиком отправится осматривать свой подарок, но он подошёл ближе ко мне и притянул в свои объятия. Похлопал по спине и долго не отпускал, но когда сделал это, посмотрел на меня с такой благодарностью в глазах, что я думал — заплачу.
— Спасибо, сын, — сказал он. — Это следующий на очереди лучший день, после дней ваших рождений с сестрой. Только маме не говори. Она думает, что самый счастливый день у меня был, когда она согласилась стать моей женой. — Он улыбнулся типа сам себе и продолжил: — Но, по правде говоря, я был жутко испуган её согласием. Хотя чего я ожидал, верно?! Это как радость со страхом вперемешку, и не знаешь, что преобладает в большинстве. Когда-нибудь ты меня поймёшь.
После этого мы направились осматривать судно. Отец был в восторге. И спустя несколько дней поехал на рыбалку. А я был счастлив, что смог осуществить его давнюю мечту.
Сев в машину, я задал адрес в навигаторе и поехал к той, о ком думал всю прошлую ночь. Но приехав на место и отыскав её палату, меня ждал сюрприз. В её палате рядом с ней сидел парень и держал её руку, пока она бездушно смотрела сквозь него. Кто это ещё, мать его, такой? Ярость во мне начала закипать, и я попытался успокоить себя дыхательными упражнениями, как меня учили после службы в армии, на реабилитации. Тихо постучал в уже открытую дверь и вошёл, не дождавшись разрешения. Ничего, подвинется. Мне ещё не хватало тут какого-то малолетнего папиного сыночка.
Парень поднял на меня глаза и прищурился. Да, малый, вид у меня устрашающий, верно?! Я улыбнулся про себя.
— Привет, — сказал той, что во все глаза уже смотрела на меня. — Я Эрик. Вчера я вытащил тебя и приехал проверить, как ты сегодня? Ты ведь помнишь меня, девочка?
Ева продолжала смотреть и молчать. Но смотрела на меня так, как-будто бы я не реален. В отличие от парня, сидевшего рядом с ней.
— Я Аллан. — Он протянул руку мне, но я проигнорировал её и продолжал смотреть на Еву, не замечая его.— Друг Евы. И да, она в более или менее порядке. Вам лучше уйти. Спасибо, что вытащили её.
Парень сел обратно и снова взял её за руку. А она упорно продолжала молчать. И в этот момент я понял, что здесь лишний. Развернулся и пошёл к двери, мысленно проклиная себя за глупость, что приехал. О ней есть кому переживать и заботиться. Но когда я открыл дверь и сделал шаг в коридор, услышал робкое и тихое:
— Прошу, останься.
От её слов все внутри меня перевернулось. Я улыбнулся и развернулся к ней лицом. Она смотрела на меня, и в её взгляде читался… страх? Она боится, что я уйду? Чушь собачья. Не важно, чего она боялась, но я твёрдо решил, что не уйду. Я останусь. И не только сейчас...
Ева
Однажды, в жизни кaждoгo пoявляeтcя чeлoвeк, кoтopый нeт-нeт, дa пpoбьёт гpудную клeтку и pacкoвыpяeт душу. ?poбудит eё, ocвeжит и нaпoлнит тaким нeзнaкoмым paнee тeплoм. ?ce бapьepы будут paccыпaны, cлoвнo их cдулo пopывoм вeтpa. А инaчe этo никaк нe нaзoвёшь. Тeбя нaкpoeт уpaгaнoм эмoций, cepдцe будeт зaмиpaть и pвaтьcя к oбъeкту, пoшaтнувшeму твoй oднooбpaзный миp. Ведь выкoвaнныe жeлeзныe вopoтa, cтoящиe нa cтpaжe твoeгo изpaнeннoгo cepдцa, oбpaтятcя в пыль. ?oтoму чтo oн будeт — тoт caмый. Знаете, пopoй, чтoбы избeжaть бoль и paзoчapoвaние — мы вoзвoдим вoкpуг ceбя бeтoнныe cтeны, лишaя ceбя тeм caмым вoзмoжнocти нa oбpeтeниe cчacтья. ?acильнo зacтaвляeм coбcтвeннoe cepдцe oбpaтитьcя в лёд. Снaчaлa ты дaжe иcпытывaeшь эйфopию, чтo тeпepь-тo тeбя ничтo нe зaдeнeт, нe cлoмaeт, нe убьёт, нo... ?ы пocтeпeннo пpeвpaщaeмcя в пуcтыe oбoлoчки, лишённыe caмих ceбя. ?acтoящих. Отвopaчивaeмcя oт пpaвa жить инaчe. ?oлнee. Жизнepaдocтнee. Тo, paди чeгo мы пpихoдим в этoт миp. ?oмeнт, кoгдa ты внoвь нaчинaeшь пo-нacтoящeму дышaть, ни c чeм нe cpaвним. Твoи лёгкиe гoтoвы буквaльнo взopвaтьcя oт oбуpeвaeмых эмoций, нaпoлняющих твoё cepдцe и душу тaким peдким и ocoбeнным cвeтoм... ?лaвнoe, пocтapaтьcя пpoнecти этo чувcтвo чepeз вcю cвoю жизнь, пoдпитывaть eгo в чeлoвeкe, кoтopый cпac тeбя oт выбpaннoгo тoбoй oднaжды мнимoгo cущecтвoвaния. ?poнecти этoт oбoюдный oгoнь тaк, чтoбы oн нe пoгac никoгдa.
После того, как очнулась в больнице в этой палате, я попросила врача позвонить Аллану. Больше никого из близких у меня не осталось. Он приехал спустя какое-то время и пробыл здесь со мной уже достаточно долго. Аллан много говорил, утешал меня, но я была как-будто не здесь. Все мои мысли были о том, что родителей больше нет. Моё сердце буквально разрывалось на мелкие кусочки, и я ничего не могла с этим поделать. Вся моя жизнь превратилась в один сплошной кошмар. С потерей всего в своей жизни, такие вещи, как влюбленность в Аллана, моя неразделённая любовь, казались такими мелкими, что сейчас я смотрела на него и понимала, что это была не любовь. Он единственный дорогой мне человек, который у меня остался. Он так дорог, что я не хочу терять и его тоже.
Я сидела и молча сжимала его руку, пока он шептал, что все будет хорошо. Но нет, хорошо не будет никогда. Вошла медсестра и вколола мне успокоительное. Очередное. Каждые несколько часов мне вводили новую дозу, иначе меня жутко трясло, и я просто сидела и орала. А под действием лекарств чувствовала себя парящей птицей. В голове ветер, и ничего не приносит такого успокоения, как полёт. А сейчас я именно лечу.
Резко дверь открылась, и передо мной возник он. Ангел. Мужчина, который вытащил меня. Он стоял и смотрел на меня, как будто пытался понять, что сказать или сделать.
Я никогда в жизни не видела столь физически совершенного тела, как то, на которое сейчас пялилась. Боже, он был просто невероятно огромным мужчиной. Все его руки были покрыты татуировками, а на лице была не большая, но аккуратная борода. Таких, как он, я раньше никогда не встречала.
Выразительные скулы и сильная линия подбородка выгодно подчеркивали пухлые и невероятно мягкие губы, ну, по крайней мере, мне так казалось. Хотя мне и было всего девятнадцать, и я толком не имела дела с мужчинами, но стоило ему улыбнуться, как я ощутила, что у меня в желудке начинал танцевать прямо-таки рой бабочек. Даже несмотря на всю абсурдность ситуации. Он нравился мне. Когда он был здесь, рядом, я чувствовала себя в безопасности.
Аллан заметно напрягся. Но скрывал это. Начал что-то говорить, но я не слушала его. Все моё тело было скованно взглядом этого загадочного мужчины. А потом он резко развернулся и уже практически вышел прочь, пока я не остановила его. Но самым странным было то, что он остался.
— Детка, ты уверена, что хочешь, чтобы эта гора находилась здесь? С тобой? Наедине? Потому как мне нужно бежать, — спросил мой друг едва слышно, но судя по ухмылке ангела, он все слышал.
— Да. Он спас меня вчера, и я уверена, что боли он причинить мне не может. — По крайней мере сейчас, подумала я про себя и выдавила улыбку, усыпляя бдительность друга.
Аллан очень медленно встал и, пристально глядя мне в глаза, видимо, пытаясь найти признаки неуверенности, наклонился и поцеловал в лоб. Это было сделано с такой нежностью, что прошлая я уже бы начала искать подтекст или что-то вроде того. Он в последний раз заглянул в мои глаза и, не увидев там сомнений, развернулся и вышел, закрыв сейчас собой двери палаты.
— Итак, тебя зовут Ева. Тебе девятнадцать и ты сирота без дома и родни, которая смогла бы тебя приютить. Судя по всему, денег у тебя нет, а если и есть на счетах твоих покойных родителей, то ты сможешь их получить не раньше, чем через несколько лет, по достижению тобой полного совершеннолетия. — Мужчина прошёл и сел на место, которое только что занимал Аллан. Его взгляд прожигал, исследовал, и я не понимала, что он пытался найти. И вообще, кто говорит все эти вещи человеку, который выжил после несчастного случая? В котором потерял всех своих родных людей.
— А вы не очень-то сочувствующий человек, да? Не кажется ли вам, что весь этот разговор сейчас неуместен?
— Нет. Ты под препаратами и сорваться они тебе не дадут, уж я-то знаю. Поверь. — В его взгляде мелькнула боль, но он очень быстро замаскирован её под маской всезнайки. — И чем быстрее ты осознаешь масштабность происходящего, тем лучше для тебя. Тебя перестанут пичкать успокоительными и выпишут отсюда. Тебе есть, чем заняться сейчас, вместо того, чтобы лежать здесь и оплакивать себя любимую, думая о том, как они могли так поступить, оставив тебя одну, тебе нужно заняться похоронами.
Этот огромных размеров мужчина развалился на стуле и смотрел прямо мне в глаза. Видимо ждал какого-то ответа, но я не могла связать и двух слов. При упоминании о родителях мне резко стало плохо, сознание затуманилось, перед глазами все поплыло, и мне вдруг стало очень жарко, как будто все моё тело горело огнём. На глаза навернулись слёзы, но я сдержала их.
Господи, молю! Пусть это будет просто кошмаром. Пусть это будет просто ужасным сном, после которого я проснусь, и все будет хорошо, и как раньше...
ГЛАВА 3
Эрик
Как же мне жаль девчонку. Она просто чудом уцелела. Чудом не отравилась угарным газом и не умерла во сне. Я нашёл её, смог вытащить её от туда, чего не могу сказать о её родных. Наши ребята обнаружили тела ещё двух человек, думаю, это её родители. Потому что эта девчонка очень юна и, уверен, жила с ними.
Я вынес её и уложил на каталку скорой помощи. Вес её тела был равен пуху, она такая маленькая и беззащитная, что мне захотелось её утешить, помочь, правда, пока не знаю, как. Но я это сделаю. То, как она смотрела на меня своими голубыми глазами, будто я был каким-то божеством, просто выбило меня из равновесия, лишило на мгновение почвы под ногами. Я не был тем, кем она видела меня сейчас, но переубеждать её не стал. Как и не стал говорить ей о том, что она единственный уцелевший человек в её сгоревшем доме. Это и не было нужно, она все поняла сама. И после этого грохнулась в обморок от шока.
Отправив её в больницу, я боролся с желанием поехать следом, но не стал. Мы чужие люди, и у меня есть мои мальчишки, о которых нужно переживать и заботиться. Эта девчонка слишком юна, и мне не нужно о ней думать, не нужно помнить её запах или помнить её отчаянный взгляд. После которого хотелось обнять её и сказать банальное «все будет хорошо». Хотя она будет знать и, уверен, знает, что это ложь. Хорошо уже не будет. После того, когда кого-то теряешь, хорошего уже не будет. Может со временем боль притупится, но не исчезнет никогда.
Приехал домой практически под утро. Мама ещё спала, как и мои пацаны. Мне нужно немного сна, иначе я просто съеду с катушек. Все мои мысли должны быть об отдыхе, но они о ней. О девушке с такими выразительными, наполненными болью, глазами. Как же я хочу ее здесь, в этом доме, а конкретнее, в моей кровати. Подо мной. Боже, Эрик, ты идиот. Больной, озабоченный идиот. Хватит думать членом... Хотя я давно не хотел никого с такой жаждой, будто она последняя девушка в этом мире, а мне срочно нужно продлить свой род. Странное влечение к ней не даёт мне ясно мыслить. Может нужно просто спустить пар и позвонить одной из старых знакомых? Нет, эти мысли не только мой член не возбуждают, но и мозг тоже. Мысленно приняв решение успокоить себя самостоятельно, направился в душ. Скинул грязную, пропитанную потом и гарью одежду, встал под струи воды. Впервые за долгое время я мог возбудиться только от образа в голове, от её образа. Между ног все мгновенно ожило. Мой член уже стоял по стойке смирно, и я принялся налаживать его, представляя её на коленях передо мной с широко открытым ртом. Я представлял, как она бы стонала и ласкала себя. Интересно, она девственница или уже была с мужчиной? Только от этих мыслей мне захотелось взять её и больше никогда не отпускать, держать возле себя, чтобы ни один мужчина больше даже думать о ней под собой. К черту все, к черту её. Моя злость и непонимание выбили всю охоту, ну, и как вы понимаете, мой боевой товарищ свалился в расстроенных чувствах. Ну а что я могу поделать? Мне нужна она, а ни её чертов образ в голове.
Быстро обмылся и наспех вытер своё тело. Нужно поспать. Практически без сил упал на кровать. Дома все ещё была гробовая тишина, а значит, у меня есть ещё немного времени, прежде чем мои дети прибегут и будут прыгать по моей кровати с целью разбудить.
Такое чувство, будто закрыл глаза, а через мгновение открыл. Но часы говорили, что я проспал почти шесть часов. Судя по звукам, мама что-то готовила на кухне, громко работал телевизор, а значит дети смотрят мультики. Следовательно, я могу ещё немного поспать. Но только я подумал об этом, как моя дверь с грохотом открылась, и наперегонки в комнату вбежали сначала Тим, а следом за ним, спотыкаясь и почти падая через порог, Конор.
— Пап, он не отдаёт мне мой самурайский меч, — начал жаловаться Кон.
— А ты забрал мой планшет, я же не ною, — невозмутимо и так серьёзно ответил ему Тим.
— Ребята, — сказал им, привлекая внимания и приподнимаясь с кровати, облокотился об её спинку, — вы можете начинать хотя бы моё утро без ваших разборок? Верните друг другу вещи и дайте мне нормально проснуться, иначе быть беде.
Они знали, что если я не выспался, голоден или они достаточно сильно доставали свою бабушку, то в конечном итоге им несдобровать. Поэтому молча закивали головами и поспешно исчезли из моей комнаты. Как же я их люблю, но если буду очень мягок, то в скором будущем они будут сидеть не только на шее моей мамы, но и на моей.
Встаю и пока иду в ванну совершить все нужные человеку утренние обряды, для полноценного существования дальше в течение дня, решаю, что нужно поехать в больницу и проверить, как там Ева. Да, я знаю её имя. Увидел в сведеньях о пожаре. Ей всего 19 лет. Она ещё совсем ребёнок и уже потеряла близких. Жизнь — кошмарная сука. Господи, у нас с ней такая колоссальная разница в возрасте, а я все равно хочу её для себя.
С трудом выскакиваю из дома, почему-то мама, как всегда, хочет накормить меня до упаду. В этом она вся. Если бы вы видели, сколько всего она готовит, то были бы крайне удивлены. И, кстати, сказать, у неё получается это невероятно вкусно. Готовка — её страсть. Когда-то она хотела открыть свой ресторан, но родился я, потом Лилс, моя сестра, и мама сказала, что ей было не до этого. Но сейчас она свободна и все равно упирается всеми способами от моего предложения помощи. Я бы мог нанять няню для мальчишек, а маме помочь с открытием ресторанчика или чего-то подобного. Вопрос не в деньгах, а в её упорстве.
Мои родители всю свою жизнь жили для нас с сестрой, и теперь мне хотелось отплатить им кусочком счастья, того, о чем они мечтали. Как вот, например, мой отец мечтал о катере, на котором мог бы выходить в море на рыбалку. Он об этом мечтал ещё в молодости. И в прошлом году на его юбилей я подарил ему такой катер. Сказать, что он был в восторге, это ровным счётом ничего не сказать. Когда я привёз его на причал, чтобы показать свой подарок для него, он был счастлив, как мальчишка. В глазах огонь, руки трясутся. Я думал, он будет прыгать на месте, как мяч, ну или прямиком отправится осматривать свой подарок, но он подошёл ближе ко мне и притянул в свои объятия. Похлопал по спине и долго не отпускал, но когда сделал это, посмотрел на меня с такой благодарностью в глазах, что я думал — заплачу.
— Спасибо, сын, — сказал он. — Это следующий на очереди лучший день, после дней ваших рождений с сестрой. Только маме не говори. Она думает, что самый счастливый день у меня был, когда она согласилась стать моей женой. — Он улыбнулся типа сам себе и продолжил: — Но, по правде говоря, я был жутко испуган её согласием. Хотя чего я ожидал, верно?! Это как радость со страхом вперемешку, и не знаешь, что преобладает в большинстве. Когда-нибудь ты меня поймёшь.
После этого мы направились осматривать судно. Отец был в восторге. И спустя несколько дней поехал на рыбалку. А я был счастлив, что смог осуществить его давнюю мечту.
Сев в машину, я задал адрес в навигаторе и поехал к той, о ком думал всю прошлую ночь. Но приехав на место и отыскав её палату, меня ждал сюрприз. В её палате рядом с ней сидел парень и держал её руку, пока она бездушно смотрела сквозь него. Кто это ещё, мать его, такой? Ярость во мне начала закипать, и я попытался успокоить себя дыхательными упражнениями, как меня учили после службы в армии, на реабилитации. Тихо постучал в уже открытую дверь и вошёл, не дождавшись разрешения. Ничего, подвинется. Мне ещё не хватало тут какого-то малолетнего папиного сыночка.
Парень поднял на меня глаза и прищурился. Да, малый, вид у меня устрашающий, верно?! Я улыбнулся про себя.
— Привет, — сказал той, что во все глаза уже смотрела на меня. — Я Эрик. Вчера я вытащил тебя и приехал проверить, как ты сегодня? Ты ведь помнишь меня, девочка?
Ева продолжала смотреть и молчать. Но смотрела на меня так, как-будто бы я не реален. В отличие от парня, сидевшего рядом с ней.
— Я Аллан. — Он протянул руку мне, но я проигнорировал её и продолжал смотреть на Еву, не замечая его.— Друг Евы. И да, она в более или менее порядке. Вам лучше уйти. Спасибо, что вытащили её.
Парень сел обратно и снова взял её за руку. А она упорно продолжала молчать. И в этот момент я понял, что здесь лишний. Развернулся и пошёл к двери, мысленно проклиная себя за глупость, что приехал. О ней есть кому переживать и заботиться. Но когда я открыл дверь и сделал шаг в коридор, услышал робкое и тихое:
— Прошу, останься.
От её слов все внутри меня перевернулось. Я улыбнулся и развернулся к ней лицом. Она смотрела на меня, и в её взгляде читался… страх? Она боится, что я уйду? Чушь собачья. Не важно, чего она боялась, но я твёрдо решил, что не уйду. Я останусь. И не только сейчас...
ГЛАВА 4
Ева
Однажды, в жизни кaждoгo пoявляeтcя чeлoвeк, кoтopый нeт-нeт, дa пpoбьёт гpудную клeтку и pacкoвыpяeт душу. ?poбудит eё, ocвeжит и нaпoлнит тaким нeзнaкoмым paнee тeплoм. ?ce бapьepы будут paccыпaны, cлoвнo их cдулo пopывoм вeтpa. А инaчe этo никaк нe нaзoвёшь. Тeбя нaкpoeт уpaгaнoм эмoций, cepдцe будeт зaмиpaть и pвaтьcя к oбъeкту, пoшaтнувшeму твoй oднooбpaзный миp. Ведь выкoвaнныe жeлeзныe вopoтa, cтoящиe нa cтpaжe твoeгo изpaнeннoгo cepдцa, oбpaтятcя в пыль. ?oтoму чтo oн будeт — тoт caмый. Знаете, пopoй, чтoбы избeжaть бoль и paзoчapoвaние — мы вoзвoдим вoкpуг ceбя бeтoнныe cтeны, лишaя ceбя тeм caмым вoзмoжнocти нa oбpeтeниe cчacтья. ?acильнo зacтaвляeм coбcтвeннoe cepдцe oбpaтитьcя в лёд. Снaчaлa ты дaжe иcпытывaeшь эйфopию, чтo тeпepь-тo тeбя ничтo нe зaдeнeт, нe cлoмaeт, нe убьёт, нo... ?ы пocтeпeннo пpeвpaщaeмcя в пуcтыe oбoлoчки, лишённыe caмих ceбя. ?acтoящих. Отвopaчивaeмcя oт пpaвa жить инaчe. ?oлнee. Жизнepaдocтнee. Тo, paди чeгo мы пpихoдим в этoт миp. ?oмeнт, кoгдa ты внoвь нaчинaeшь пo-нacтoящeму дышaть, ни c чeм нe cpaвним. Твoи лёгкиe гoтoвы буквaльнo взopвaтьcя oт oбуpeвaeмых эмoций, нaпoлняющих твoё cepдцe и душу тaким peдким и ocoбeнным cвeтoм... ?лaвнoe, пocтapaтьcя пpoнecти этo чувcтвo чepeз вcю cвoю жизнь, пoдпитывaть eгo в чeлoвeкe, кoтopый cпac тeбя oт выбpaннoгo тoбoй oднaжды мнимoгo cущecтвoвaния. ?poнecти этoт oбoюдный oгoнь тaк, чтoбы oн нe пoгac никoгдa.
После того, как очнулась в больнице в этой палате, я попросила врача позвонить Аллану. Больше никого из близких у меня не осталось. Он приехал спустя какое-то время и пробыл здесь со мной уже достаточно долго. Аллан много говорил, утешал меня, но я была как-будто не здесь. Все мои мысли были о том, что родителей больше нет. Моё сердце буквально разрывалось на мелкие кусочки, и я ничего не могла с этим поделать. Вся моя жизнь превратилась в один сплошной кошмар. С потерей всего в своей жизни, такие вещи, как влюбленность в Аллана, моя неразделённая любовь, казались такими мелкими, что сейчас я смотрела на него и понимала, что это была не любовь. Он единственный дорогой мне человек, который у меня остался. Он так дорог, что я не хочу терять и его тоже.
Я сидела и молча сжимала его руку, пока он шептал, что все будет хорошо. Но нет, хорошо не будет никогда. Вошла медсестра и вколола мне успокоительное. Очередное. Каждые несколько часов мне вводили новую дозу, иначе меня жутко трясло, и я просто сидела и орала. А под действием лекарств чувствовала себя парящей птицей. В голове ветер, и ничего не приносит такого успокоения, как полёт. А сейчас я именно лечу.
Резко дверь открылась, и передо мной возник он. Ангел. Мужчина, который вытащил меня. Он стоял и смотрел на меня, как будто пытался понять, что сказать или сделать.
Я никогда в жизни не видела столь физически совершенного тела, как то, на которое сейчас пялилась. Боже, он был просто невероятно огромным мужчиной. Все его руки были покрыты татуировками, а на лице была не большая, но аккуратная борода. Таких, как он, я раньше никогда не встречала.
Выразительные скулы и сильная линия подбородка выгодно подчеркивали пухлые и невероятно мягкие губы, ну, по крайней мере, мне так казалось. Хотя мне и было всего девятнадцать, и я толком не имела дела с мужчинами, но стоило ему улыбнуться, как я ощутила, что у меня в желудке начинал танцевать прямо-таки рой бабочек. Даже несмотря на всю абсурдность ситуации. Он нравился мне. Когда он был здесь, рядом, я чувствовала себя в безопасности.
Аллан заметно напрягся. Но скрывал это. Начал что-то говорить, но я не слушала его. Все моё тело было скованно взглядом этого загадочного мужчины. А потом он резко развернулся и уже практически вышел прочь, пока я не остановила его. Но самым странным было то, что он остался.
— Детка, ты уверена, что хочешь, чтобы эта гора находилась здесь? С тобой? Наедине? Потому как мне нужно бежать, — спросил мой друг едва слышно, но судя по ухмылке ангела, он все слышал.
— Да. Он спас меня вчера, и я уверена, что боли он причинить мне не может. — По крайней мере сейчас, подумала я про себя и выдавила улыбку, усыпляя бдительность друга.
Аллан очень медленно встал и, пристально глядя мне в глаза, видимо, пытаясь найти признаки неуверенности, наклонился и поцеловал в лоб. Это было сделано с такой нежностью, что прошлая я уже бы начала искать подтекст или что-то вроде того. Он в последний раз заглянул в мои глаза и, не увидев там сомнений, развернулся и вышел, закрыв сейчас собой двери палаты.
— Итак, тебя зовут Ева. Тебе девятнадцать и ты сирота без дома и родни, которая смогла бы тебя приютить. Судя по всему, денег у тебя нет, а если и есть на счетах твоих покойных родителей, то ты сможешь их получить не раньше, чем через несколько лет, по достижению тобой полного совершеннолетия. — Мужчина прошёл и сел на место, которое только что занимал Аллан. Его взгляд прожигал, исследовал, и я не понимала, что он пытался найти. И вообще, кто говорит все эти вещи человеку, который выжил после несчастного случая? В котором потерял всех своих родных людей.
— А вы не очень-то сочувствующий человек, да? Не кажется ли вам, что весь этот разговор сейчас неуместен?
— Нет. Ты под препаратами и сорваться они тебе не дадут, уж я-то знаю. Поверь. — В его взгляде мелькнула боль, но он очень быстро замаскирован её под маской всезнайки. — И чем быстрее ты осознаешь масштабность происходящего, тем лучше для тебя. Тебя перестанут пичкать успокоительными и выпишут отсюда. Тебе есть, чем заняться сейчас, вместо того, чтобы лежать здесь и оплакивать себя любимую, думая о том, как они могли так поступить, оставив тебя одну, тебе нужно заняться похоронами.
Этот огромных размеров мужчина развалился на стуле и смотрел прямо мне в глаза. Видимо ждал какого-то ответа, но я не могла связать и двух слов. При упоминании о родителях мне резко стало плохо, сознание затуманилось, перед глазами все поплыло, и мне вдруг стало очень жарко, как будто все моё тело горело огнём. На глаза навернулись слёзы, но я сдержала их.
