Ума не приложу, как я в подобное вляпалась – стала нянькой капризной поп-звезды? Теперь из-за его дрянного характера нам приходится идти пешком по пустынной дороге, а мне до кучи тащить на себе чужое барахло. Колёсики чемодана то и дело застревают между камнями, на зубах скрипит красноватая пыль. Красота природного заповедника больше не радует глаз. Нет, за целый день я не устала любоваться творением двух искусных скульпторов – воды и ветра, однако сейчас на первый план вылезли физиологические потребности. Я хотела есть, пить, а потом лежать ногами в потолок.
– Чего ты там бурчишь себе под нос? – обернулся Тао. Ветер растрепал креативную причёску, но даже так айдол выглядел потрясающе.
Всё! Сил моих больше нет. Я остановилась и села на чемодан. Пускай делает со мной, что хочет, с места не сдвинусь.
Несомненно, тот, кто придумал снимки клипа в каньоне Пария, гений, но тот, кто решил проучить зарвавшуюся звездульку, бросив его в пустынном месте на произвол судьбы, гений вдвойне. Только вот причём здесь я? Ссылка на год в Америку только началась, а уже такие приключения. Что же будет дальше?
– Вставай, – потребовал Тао.
Заходящее солнце ярко освещало силуэт парня, но лицо находилось в глубокой тени, мешающей рассмотреть его выражение. Даже если злится, плевать. Надоело!
– Я остаюсь здесь, а ты можешь идти дальше, – надвинув козырёк кепки на глаза, воинственно скрестила руки на груди.
– Ненормальная. Тебя съедят дикие звери, – попытался припугнуть Тао.
– Подавятся.
– Изнасилуют местные аборигены, – угрозы стали жёстче.
– Не успеют. Меня к тому времени уже слопают. Сам сказал, – развела я руками.
– Ты совсем дурочка?
– Ага.
Раздражает! Как же он меня раздражает! То же мне, звезда. Да не будь его отец состоятельным человеком, не видать ему музыкального олимпа как своих ушей! У меня таланта не меньше, вот только денег на его продвижение нет. Три года потратила на беготню по разнообразным шоу новичков и просто прослушиваниям. Мама мечтала, чтобы старшая дочь стала певицей, я немножко тоже. Но моё призвание оказалось совсем в другом. Из меня получился неплохой музыкальный менеджер, а точнее, «нянька для звезды». Вот только я не думала, что очередным моим подопечным станет Тао, который за те же три года успел превратиться в топового айдола. А когда-то мы вместе ходили на одни и те же кастинги…
– Идём.
Из-под меня рывком выдернули чемодан, но упасть не дали, придержав за плечо.
– Я, правда, устала. Чемодан тяжёлый, а ты идёшь слишком быстро, – попыталась надавить на жалость.
– Давай сюда, – парень взялся за ручку.
Его хватило примерно на сто метров.
– Всё. Я не могу. Ты – помощница или я? Мой лимит доброты уже иссяк. Видишь, я помог тебе тащить вещи. Я достаточно добр, - он ободряюще похлопал меня по плечу. – За мной. Живо.
И швырнул в лицо свою куртку.
Ну всё… Сам напросился!
С рычанием дикого зверя, которым меня недавно запугивали, я прыгнула на звезду:
– Если бы не твои выкрутасы, мы давно уже были бы в гостинице! Ты заставил съёмочную группу прождать тебя целый день, потому что неизвестно где шлялся! А потом грубил, хамил и ломался по любому поводу! Неудивительно, что они решили тебя проучить, бросив здесь одного! Меня в расчёт не взяли, словно я – пустое место!
Недолго я смачно стегала парня его же курткой и пинала по обутым в берцы ногам, потому что Тао, внезапно, подхватил меня на руки, перекинул через плечо и отшлёпал по заднице.
– Успокоилась? – весело поинтересовался он, опуская обратно на землю.
В ответ я возмущённо выдохнула. Это что сейчас было?
– Кто-то едет! – обрадовался парень и замахал руками.
Я обернулась. Пока дрались, не заметили, что по пустынной пыльной дороге к нам приближался автомобиль – зелёный пикап.
Водитель согласился подвезти лишь до того места, куда направлялся сам. Переговоры вела я, Тао стоял рядом и носком тяжёлого ботинка ковырял землю, хотя английский знал не хуже. В кузове мы разместились в разных углах, друг с другом не разговаривали. Я даже умудрилась немного вздремнуть. Сказывалась бессонная ночь, в течение которой разыскивала без вести пропавшего подопечного. Он вернулся около полудня, на расспросы не отвечал, пряча глаза за солнцезащитными очками. Клип пришлось снимать на закате. Последнее было не по сценарию, но получилось лучше, чем ожидали. Ещё бы Тао не артачился. А сколько душевных сил мне пришлось потратить на уговоры съёмочной группы подождать, не обижаться, не переносить съёмки и не накладывать штраф.
Примерно через час подъехали к придорожному отелю с интересным названием «Miracle». Здесь дым стоял коромыслом. Оказалось, владельцы отмечают какой-то семейный праздник, постояльцев не принимают, поскольку все номера заняты съехавшимися на торжество друзьями. Это мы узнали потом, когда хозяйка, очень красивая женщина в годах с ярко-рыжими кудрявыми волосами, смеясь и обняв за плечи, заводила нас внутрь. В холле и по совместительству обеденном зале было не протолкнуться. Сдвинутые буквой «П» столы ломились от обильного угощения, стены и потолок украшали гирлянды из бумажных цветов и связки воздушных шаров. Но первым делом внимание привлекал белоснежный рояль на небольшом возвышении и сидящий за ним мужчина в элегантном чёрном смокинге. Он как раз закончил играть, и зал взорвался бурными аплодисментами.
– Идёмте, я вас представлю, – увлекла нас в сторону пианиста женщина. – Знакомься, Пол, это наши гости. Я не знаю, откуда они и как зовут, но чувствую – ребята хорошие.
– Ирма, дорогая, ты в своём репертуаре, – рассмеялся мужчина. – За это я тебя и люблю.
– Тао, – коротко представился мой спутник.
– Джун, – последовала я его примеру.
– Приятно познакомиться, ребята, – Пол сделал акцент на последнем слове и задорно подмигнул всем троим. – С вас интересная история о том, как вы здесь оказались. Такова будет плата за постой.
– Дорогой, ты их смущаешь. Они же никого тут не знают, – возразила Ирма.
– Тем легче сочинять небылицы, – пожал плечами в ответ мужчина.
– А можно спеть? – вдруг спросил Тао.
– Спеть? Можно, – Пол окинул нового знакомого оценивающим взглядом. – Аккомпанировать сам себе будешь?
– Если позволите.
– Садись.
Пианист поднялся из-за рояля, уступая место новичку. Я молча отошла в сторону, в тень. В отличие от зала сцена была ярко освещена.
Может мне приснился сон?
Лучше бы не снился он…
Ты явись мне наяву.
Без тебя я не живу.
И минует день за днём.
До сих пор мы не вдвоём.
Что же происходит?
Мимо ты проходишь.
На меня не смотришь.
В чём я виноват?
И разбились на осколки эти дни,
В которых были вместе я и ты.
Если уходишь навсегда, прошу, уйди.
Даже в снах ко мне не приходи.
Если жить без сердца,
То не будет боли.
Вырываю с корнем
Память о тебе.
И никто не видит -
Что дыра зияет
У меня в груди.
Ты сказала мне тогда:
Невозможно наше «ДА».
Я смирился, отпустил.
У меня нет больше сил.
И проходит день за днём,
Нет надежды быть вдвоём.
Что же происходит?
Мимо ты проходишь.
На меня не смотришь.
В чём я виноват?
И разбились на осколки эти дни,
В которых были вместе я и ты.
Если уходишь навсегда, прошу, уйди.
Даже в снах ко мне не приходи.
– Любимый? Взгляда с него не сводишь, – шепнула мне на ухо Ирма.
Я вздрогнула, очнувшись от охватившего душу и тело сладкого оцепенения. Много раз слышала эту песню, но впервые её слова затронули настолько глубоко.
Неожиданный вопрос смутил, однако я не стала трусливо отнекиваться:
– Да, любимый.
Сколько же времени мне понадобилось на осознание собственных чувств? А значит, пора уходить, пока на это есть силы.
– Почему так грустно смотришь? Вай! Откуда слёзы?! – всплеснула руками женщина.
Я с удивлением провела тыльной стороной ладони по глазам – они действительно были влажными.
– Ерунда. Хочу танцевать.
Тао и Пол отошли в другой конец зала, устроились возле барной стойки, о чём-то тихо беседуя, а я присоединилась к решившим встряхнуться под музыку гостям и быстро влилась в незнакомый коллектив. Сколько себя помню, всегда танцевала. В тренировочном лагере часто помогала подопечным осваивать новые движения. Вот и сегодня легко увлекла за собой весёлую толпу, заставила повторять простенькие «па», дурачилась изо всех сил, лишь бы прогнать прочь несвойственное мне уныние и грустные мысли. В какой-то момент два шутника подхватили меня под руки и подбросили на освобождённый от посуды стол, аплодисментами заставили танцевать на импровизированной сцене.
После спонтанного выступления Пол предложил Тао побеседовать тет-а-тет. Мужчины устроились возле барной стойки, и хозяин разлил по стаканам виски. Сначала он расспрашивал гостя только о профессиональной деятельности, тернистом пути к успеху, решении приехать в Америку, а потом, вдруг, резко перевёл разговор на другую тему:
– Твоя девушка?
– Нет, – парень вздрогнул, поймав себя на мысли, что последние несколько минут не сводит взгляда с Джун.
– Возможно я не так выразился, и ты меня не понял, – хитро прищурил светло-голубые глаза Пол. – Возлюбленная?
Тао опустил голову:
– Да.
– То есть ты её любишь, но вы не вместе, – продолжал допытываться любопытный мужчина.
Парень почувствовал раздражение: зачем уточнять очевидные вещи?
– Она красивая и очень непосредственная, – улыбнулся Пол, любуясь, как обсуждаемая девчонка задорно отплясывает в кругу его друзей. – Почему вы не вместе? Что мешает?
Тао вскинул голову и посмотрел в сторону Джун, его Джун. Совсем недавно она жаловалась на сильную усталость, а сейчас танцует так, что никто, глядя на неё, не может усидеть на месте.
– Потому что люблю…
Его успех стоял между ними глухой монолитной стеной. Разве мог он отдать её, такую хрупкую и ранимую, на растерзание армии ревнивых поклонниц? Она думает, что он не помнит их первой встречи, а он хранит в своём сердце каждую подробность того дня. Их первое участие в шоу талантов, когда они оба срезались, а потом гуляли под дождём, пили рисовое вино и танцевали босиком на пустой уличной сцене, сорвав восхищённые аплодисменты редких прохожих. Однако на тот момент у Тао была девушка, на расставание с которой ушло время. Джун не общалась с ним в этот период и, вообще, пропала из виду.
Очередное прослушивание и неожиданный успех – Тао прошёл во второй тур. У него быстро появились фанаты, а продюсеры шустро взяли перспективного парня в оборот. Джун снова появилась в его жизни, когда он уже был окружён плотным кольцом чужого обожания и собственных обязательств перед другими. Раз за разом девушку постигало фиаско, и Тао чувствовал себя не в своей тарелке, словно лично был виноват в её неудачах. Наблюдал со стороны, не решаясь приблизиться. Замечал, как она ловко разруливает конфликтные ситуации, возникающие между другими участниками, дружелюбно относится к победителям и тепло поддерживает проигравших. Парень обратил внимание организаторов на «талант» девушки, и те предложили ей работу – «нянчиться» с участниками шоу в тренировочном лагере.
Он не мог быть с ней вместе, но и не мог отпустить. Соглашаясь на поездку в Америку, Тао потребовал, чтобы Джун назначили его помощником. Девушка удивилась, но деваться ей было некуда. Очень нужны были деньги. Джун помогала родителям оплачивать престижную частную школу, где училась младшая сестра.
Их отношения не заладились с первого дня. Тао нарочно вёл себя очень заносчиво и упрямо. Смешно сказать, парень боялся, что, если Джун проникнется к нему симпатией, он не сможет дальше скрывать свои чувства и испортит девушке жизнь. Так между ними началась самая настоящая война. Долготерпеливая с другими, с Тао Джун не способна была держать себя в руках, моментально обнаруживая свой горячий темперамент. Вот и сегодня она вышла из себя, а он воспользовался возможностью прикоснуться к девушке, стать ближе, пускай и в свойственной ему дерзкой манере…
– Хочешь, я расскажу тебе, как здесь появился этот рояль? – склонив голову на бок и поглаживая сухими длинными пальцами стакан с янтарной жидкостью на дне, предложил Пол.
Далеко за полночь оба вымотанные до предела мы с Тао добрались до отведённой нам комнаты.
– Как в дешёвой мелодраме: одна кровать на двоих, – пробормотала я, включив свет. – Даже не думай, что уступлю тебе место, а сама лягу на полу.
– Взаимно, – вполне ожидаемо фыркнул в ответ парень.
Решив, что душ подождёт до утра, прямо в одежде завалилась в постель. Глаза слипались, но я успела увидеть, как рядом ложится Тао…
Всегда считала, что это привилегия девушек – во сне закидывать на рядом лежащего парня руки и ноги. На деле всё оказалось с точностью наоборот. Проснулась с ощущением тяжести в районе бедра и плеча. Тао практически залез на меня сверху, словно я была плюшевой игрушкой, которую так приятно обнимать, когда спишь в одиночестве.
С большим трудом выбралась из чужого захвата и отправилась в ванную. За окном только-только начинал брезжить рассвет. Когда, помывшись и почистив зубы, вышла на улицу, до сих пор было темно, лишь сияла тонкая полоска золотисто-оранжевого цвета за округлыми, волнистыми гребнями гор. Ветра не было, окружающее пространство замерло в сонном безмолвии. Я поёжилась. Холодный воздух быстро проник под тонкую курточку, выстудил влажное от мокрых волос полотенце. И всё равно я осталась стоять на месте, глядя, как светлеет небо, как всё глубже проваливается вниз непроглядная тьма, открывая взору инопланетный пейзаж каньона Пария. В голове звучали слова вчерашней песни:
«И разбились на осколки эти дни,
В которых были вместе я и ты.
Если уходишь навсегда, прошу, уйди.
Даже в снах ко мне не приходи».
– Замёрзла? – на плечи опустилось что-то мягкое и тёплое.
Я оглянулась.
Мы с Тао долго молчали и просто смотрели друг на друга, не ощущая при этом абсолютно никакой неловкости.
– Хочу уволится. Отпустишь? – спросила, поворачиваясь обратно к горам. Обращённые к восходящему солнцу полосатые склоны влажно блестели от растаявшего на них тумана.
– Нет, – тихо прозвучало в ответ.
Я вздохнула. Какай смысл спорить? Всё равно будет по-моему.
– Хочу уйти из шоу-бизнеса. Примешь?
От его слов закружилась голова. Он точно ЭТО сказал? Или мне послышалось? Или он имел в виду совсем другое?
– Джун, я люблю тебя.
Одновременно с его признанием показался край солнца. Занимался новый день…
Год спустя…
– Это ж надо было из всех машин выбрать ту, что сломалась на полдороги? – чисто для порядка ворчала я, идя следом за мужем, который катил оба наши чемодана. Рука невольно то и дело прижималась к животу: ещё совсем плоский, но хранит в себе большой секрет.
– В прошлый раз ты не была такой вредной, – хмыкнул, обернувшись, Тао. Я едва успела отдёрнуть ладонь и сделать вид, что поправляю пояс пальто. – Шевелись давай.
Ещё час пешей прогулки и мы на месте. На том самом месте, где год назад признались друг другу в любви. А произошло это, благодаря Полу и Ирме, которые рассказали нам свою историю – историю белого рояля.
В прошлом знаменитый на всю страну пианист-виртуоз Пол в какой-то момент осознал, что любимое дело начало превращаться в тяжёлую обузу. Вместо того, чтобы воспарить на крыльях славы и успеха, он тонул под обязательствами перед людьми и компаниями, которые его продвигали.
– Чего ты там бурчишь себе под нос? – обернулся Тао. Ветер растрепал креативную причёску, но даже так айдол выглядел потрясающе.
Всё! Сил моих больше нет. Я остановилась и села на чемодан. Пускай делает со мной, что хочет, с места не сдвинусь.
Несомненно, тот, кто придумал снимки клипа в каньоне Пария, гений, но тот, кто решил проучить зарвавшуюся звездульку, бросив его в пустынном месте на произвол судьбы, гений вдвойне. Только вот причём здесь я? Ссылка на год в Америку только началась, а уже такие приключения. Что же будет дальше?
– Вставай, – потребовал Тао.
Заходящее солнце ярко освещало силуэт парня, но лицо находилось в глубокой тени, мешающей рассмотреть его выражение. Даже если злится, плевать. Надоело!
– Я остаюсь здесь, а ты можешь идти дальше, – надвинув козырёк кепки на глаза, воинственно скрестила руки на груди.
– Ненормальная. Тебя съедят дикие звери, – попытался припугнуть Тао.
– Подавятся.
– Изнасилуют местные аборигены, – угрозы стали жёстче.
– Не успеют. Меня к тому времени уже слопают. Сам сказал, – развела я руками.
– Ты совсем дурочка?
– Ага.
Раздражает! Как же он меня раздражает! То же мне, звезда. Да не будь его отец состоятельным человеком, не видать ему музыкального олимпа как своих ушей! У меня таланта не меньше, вот только денег на его продвижение нет. Три года потратила на беготню по разнообразным шоу новичков и просто прослушиваниям. Мама мечтала, чтобы старшая дочь стала певицей, я немножко тоже. Но моё призвание оказалось совсем в другом. Из меня получился неплохой музыкальный менеджер, а точнее, «нянька для звезды». Вот только я не думала, что очередным моим подопечным станет Тао, который за те же три года успел превратиться в топового айдола. А когда-то мы вместе ходили на одни и те же кастинги…
– Идём.
Из-под меня рывком выдернули чемодан, но упасть не дали, придержав за плечо.
– Я, правда, устала. Чемодан тяжёлый, а ты идёшь слишком быстро, – попыталась надавить на жалость.
– Давай сюда, – парень взялся за ручку.
Его хватило примерно на сто метров.
– Всё. Я не могу. Ты – помощница или я? Мой лимит доброты уже иссяк. Видишь, я помог тебе тащить вещи. Я достаточно добр, - он ободряюще похлопал меня по плечу. – За мной. Живо.
И швырнул в лицо свою куртку.
Ну всё… Сам напросился!
С рычанием дикого зверя, которым меня недавно запугивали, я прыгнула на звезду:
– Если бы не твои выкрутасы, мы давно уже были бы в гостинице! Ты заставил съёмочную группу прождать тебя целый день, потому что неизвестно где шлялся! А потом грубил, хамил и ломался по любому поводу! Неудивительно, что они решили тебя проучить, бросив здесь одного! Меня в расчёт не взяли, словно я – пустое место!
Недолго я смачно стегала парня его же курткой и пинала по обутым в берцы ногам, потому что Тао, внезапно, подхватил меня на руки, перекинул через плечо и отшлёпал по заднице.
– Успокоилась? – весело поинтересовался он, опуская обратно на землю.
В ответ я возмущённо выдохнула. Это что сейчас было?
– Кто-то едет! – обрадовался парень и замахал руками.
Я обернулась. Пока дрались, не заметили, что по пустынной пыльной дороге к нам приближался автомобиль – зелёный пикап.
Водитель согласился подвезти лишь до того места, куда направлялся сам. Переговоры вела я, Тао стоял рядом и носком тяжёлого ботинка ковырял землю, хотя английский знал не хуже. В кузове мы разместились в разных углах, друг с другом не разговаривали. Я даже умудрилась немного вздремнуть. Сказывалась бессонная ночь, в течение которой разыскивала без вести пропавшего подопечного. Он вернулся около полудня, на расспросы не отвечал, пряча глаза за солнцезащитными очками. Клип пришлось снимать на закате. Последнее было не по сценарию, но получилось лучше, чем ожидали. Ещё бы Тао не артачился. А сколько душевных сил мне пришлось потратить на уговоры съёмочной группы подождать, не обижаться, не переносить съёмки и не накладывать штраф.
Примерно через час подъехали к придорожному отелю с интересным названием «Miracle». Здесь дым стоял коромыслом. Оказалось, владельцы отмечают какой-то семейный праздник, постояльцев не принимают, поскольку все номера заняты съехавшимися на торжество друзьями. Это мы узнали потом, когда хозяйка, очень красивая женщина в годах с ярко-рыжими кудрявыми волосами, смеясь и обняв за плечи, заводила нас внутрь. В холле и по совместительству обеденном зале было не протолкнуться. Сдвинутые буквой «П» столы ломились от обильного угощения, стены и потолок украшали гирлянды из бумажных цветов и связки воздушных шаров. Но первым делом внимание привлекал белоснежный рояль на небольшом возвышении и сидящий за ним мужчина в элегантном чёрном смокинге. Он как раз закончил играть, и зал взорвался бурными аплодисментами.
– Идёмте, я вас представлю, – увлекла нас в сторону пианиста женщина. – Знакомься, Пол, это наши гости. Я не знаю, откуда они и как зовут, но чувствую – ребята хорошие.
– Ирма, дорогая, ты в своём репертуаре, – рассмеялся мужчина. – За это я тебя и люблю.
– Тао, – коротко представился мой спутник.
– Джун, – последовала я его примеру.
– Приятно познакомиться, ребята, – Пол сделал акцент на последнем слове и задорно подмигнул всем троим. – С вас интересная история о том, как вы здесь оказались. Такова будет плата за постой.
– Дорогой, ты их смущаешь. Они же никого тут не знают, – возразила Ирма.
– Тем легче сочинять небылицы, – пожал плечами в ответ мужчина.
– А можно спеть? – вдруг спросил Тао.
– Спеть? Можно, – Пол окинул нового знакомого оценивающим взглядом. – Аккомпанировать сам себе будешь?
– Если позволите.
– Садись.
Пианист поднялся из-за рояля, уступая место новичку. Я молча отошла в сторону, в тень. В отличие от зала сцена была ярко освещена.
Может мне приснился сон?
Лучше бы не снился он…
Ты явись мне наяву.
Без тебя я не живу.
И минует день за днём.
До сих пор мы не вдвоём.
Что же происходит?
Мимо ты проходишь.
На меня не смотришь.
В чём я виноват?
И разбились на осколки эти дни,
В которых были вместе я и ты.
Если уходишь навсегда, прошу, уйди.
Даже в снах ко мне не приходи.
Если жить без сердца,
То не будет боли.
Вырываю с корнем
Память о тебе.
И никто не видит -
Что дыра зияет
У меня в груди.
Ты сказала мне тогда:
Невозможно наше «ДА».
Я смирился, отпустил.
У меня нет больше сил.
И проходит день за днём,
Нет надежды быть вдвоём.
Что же происходит?
Мимо ты проходишь.
На меня не смотришь.
В чём я виноват?
И разбились на осколки эти дни,
В которых были вместе я и ты.
Если уходишь навсегда, прошу, уйди.
Даже в снах ко мне не приходи.
– Любимый? Взгляда с него не сводишь, – шепнула мне на ухо Ирма.
Я вздрогнула, очнувшись от охватившего душу и тело сладкого оцепенения. Много раз слышала эту песню, но впервые её слова затронули настолько глубоко.
Неожиданный вопрос смутил, однако я не стала трусливо отнекиваться:
– Да, любимый.
Сколько же времени мне понадобилось на осознание собственных чувств? А значит, пора уходить, пока на это есть силы.
– Почему так грустно смотришь? Вай! Откуда слёзы?! – всплеснула руками женщина.
Я с удивлением провела тыльной стороной ладони по глазам – они действительно были влажными.
– Ерунда. Хочу танцевать.
Тао и Пол отошли в другой конец зала, устроились возле барной стойки, о чём-то тихо беседуя, а я присоединилась к решившим встряхнуться под музыку гостям и быстро влилась в незнакомый коллектив. Сколько себя помню, всегда танцевала. В тренировочном лагере часто помогала подопечным осваивать новые движения. Вот и сегодня легко увлекла за собой весёлую толпу, заставила повторять простенькие «па», дурачилась изо всех сил, лишь бы прогнать прочь несвойственное мне уныние и грустные мысли. В какой-то момент два шутника подхватили меня под руки и подбросили на освобождённый от посуды стол, аплодисментами заставили танцевать на импровизированной сцене.
***
После спонтанного выступления Пол предложил Тао побеседовать тет-а-тет. Мужчины устроились возле барной стойки, и хозяин разлил по стаканам виски. Сначала он расспрашивал гостя только о профессиональной деятельности, тернистом пути к успеху, решении приехать в Америку, а потом, вдруг, резко перевёл разговор на другую тему:
– Твоя девушка?
– Нет, – парень вздрогнул, поймав себя на мысли, что последние несколько минут не сводит взгляда с Джун.
– Возможно я не так выразился, и ты меня не понял, – хитро прищурил светло-голубые глаза Пол. – Возлюбленная?
Тао опустил голову:
– Да.
– То есть ты её любишь, но вы не вместе, – продолжал допытываться любопытный мужчина.
Парень почувствовал раздражение: зачем уточнять очевидные вещи?
– Она красивая и очень непосредственная, – улыбнулся Пол, любуясь, как обсуждаемая девчонка задорно отплясывает в кругу его друзей. – Почему вы не вместе? Что мешает?
Тао вскинул голову и посмотрел в сторону Джун, его Джун. Совсем недавно она жаловалась на сильную усталость, а сейчас танцует так, что никто, глядя на неё, не может усидеть на месте.
– Потому что люблю…
Его успех стоял между ними глухой монолитной стеной. Разве мог он отдать её, такую хрупкую и ранимую, на растерзание армии ревнивых поклонниц? Она думает, что он не помнит их первой встречи, а он хранит в своём сердце каждую подробность того дня. Их первое участие в шоу талантов, когда они оба срезались, а потом гуляли под дождём, пили рисовое вино и танцевали босиком на пустой уличной сцене, сорвав восхищённые аплодисменты редких прохожих. Однако на тот момент у Тао была девушка, на расставание с которой ушло время. Джун не общалась с ним в этот период и, вообще, пропала из виду.
Очередное прослушивание и неожиданный успех – Тао прошёл во второй тур. У него быстро появились фанаты, а продюсеры шустро взяли перспективного парня в оборот. Джун снова появилась в его жизни, когда он уже был окружён плотным кольцом чужого обожания и собственных обязательств перед другими. Раз за разом девушку постигало фиаско, и Тао чувствовал себя не в своей тарелке, словно лично был виноват в её неудачах. Наблюдал со стороны, не решаясь приблизиться. Замечал, как она ловко разруливает конфликтные ситуации, возникающие между другими участниками, дружелюбно относится к победителям и тепло поддерживает проигравших. Парень обратил внимание организаторов на «талант» девушки, и те предложили ей работу – «нянчиться» с участниками шоу в тренировочном лагере.
Он не мог быть с ней вместе, но и не мог отпустить. Соглашаясь на поездку в Америку, Тао потребовал, чтобы Джун назначили его помощником. Девушка удивилась, но деваться ей было некуда. Очень нужны были деньги. Джун помогала родителям оплачивать престижную частную школу, где училась младшая сестра.
Их отношения не заладились с первого дня. Тао нарочно вёл себя очень заносчиво и упрямо. Смешно сказать, парень боялся, что, если Джун проникнется к нему симпатией, он не сможет дальше скрывать свои чувства и испортит девушке жизнь. Так между ними началась самая настоящая война. Долготерпеливая с другими, с Тао Джун не способна была держать себя в руках, моментально обнаруживая свой горячий темперамент. Вот и сегодня она вышла из себя, а он воспользовался возможностью прикоснуться к девушке, стать ближе, пускай и в свойственной ему дерзкой манере…
– Хочешь, я расскажу тебе, как здесь появился этот рояль? – склонив голову на бок и поглаживая сухими длинными пальцами стакан с янтарной жидкостью на дне, предложил Пол.
***
Далеко за полночь оба вымотанные до предела мы с Тао добрались до отведённой нам комнаты.
– Как в дешёвой мелодраме: одна кровать на двоих, – пробормотала я, включив свет. – Даже не думай, что уступлю тебе место, а сама лягу на полу.
– Взаимно, – вполне ожидаемо фыркнул в ответ парень.
Решив, что душ подождёт до утра, прямо в одежде завалилась в постель. Глаза слипались, но я успела увидеть, как рядом ложится Тао…
Всегда считала, что это привилегия девушек – во сне закидывать на рядом лежащего парня руки и ноги. На деле всё оказалось с точностью наоборот. Проснулась с ощущением тяжести в районе бедра и плеча. Тао практически залез на меня сверху, словно я была плюшевой игрушкой, которую так приятно обнимать, когда спишь в одиночестве.
С большим трудом выбралась из чужого захвата и отправилась в ванную. За окном только-только начинал брезжить рассвет. Когда, помывшись и почистив зубы, вышла на улицу, до сих пор было темно, лишь сияла тонкая полоска золотисто-оранжевого цвета за округлыми, волнистыми гребнями гор. Ветра не было, окружающее пространство замерло в сонном безмолвии. Я поёжилась. Холодный воздух быстро проник под тонкую курточку, выстудил влажное от мокрых волос полотенце. И всё равно я осталась стоять на месте, глядя, как светлеет небо, как всё глубже проваливается вниз непроглядная тьма, открывая взору инопланетный пейзаж каньона Пария. В голове звучали слова вчерашней песни:
«И разбились на осколки эти дни,
В которых были вместе я и ты.
Если уходишь навсегда, прошу, уйди.
Даже в снах ко мне не приходи».
– Замёрзла? – на плечи опустилось что-то мягкое и тёплое.
Я оглянулась.
Мы с Тао долго молчали и просто смотрели друг на друга, не ощущая при этом абсолютно никакой неловкости.
– Хочу уволится. Отпустишь? – спросила, поворачиваясь обратно к горам. Обращённые к восходящему солнцу полосатые склоны влажно блестели от растаявшего на них тумана.
– Нет, – тихо прозвучало в ответ.
Я вздохнула. Какай смысл спорить? Всё равно будет по-моему.
– Хочу уйти из шоу-бизнеса. Примешь?
От его слов закружилась голова. Он точно ЭТО сказал? Или мне послышалось? Или он имел в виду совсем другое?
– Джун, я люблю тебя.
Одновременно с его признанием показался край солнца. Занимался новый день…
***
Год спустя…
– Это ж надо было из всех машин выбрать ту, что сломалась на полдороги? – чисто для порядка ворчала я, идя следом за мужем, который катил оба наши чемодана. Рука невольно то и дело прижималась к животу: ещё совсем плоский, но хранит в себе большой секрет.
– В прошлый раз ты не была такой вредной, – хмыкнул, обернувшись, Тао. Я едва успела отдёрнуть ладонь и сделать вид, что поправляю пояс пальто. – Шевелись давай.
Ещё час пешей прогулки и мы на месте. На том самом месте, где год назад признались друг другу в любви. А произошло это, благодаря Полу и Ирме, которые рассказали нам свою историю – историю белого рояля.
В прошлом знаменитый на всю страну пианист-виртуоз Пол в какой-то момент осознал, что любимое дело начало превращаться в тяжёлую обузу. Вместо того, чтобы воспарить на крыльях славы и успеха, он тонул под обязательствами перед людьми и компаниями, которые его продвигали.
