Карина Пьянкова
ОХОТА НА ЧЕРНУЮ ВДОВУ
С тех пор как я стала вольна посещать приемы по собственному желанию, я страстно полюбила светскую жизнь. Она полна всевозможных радостей, когда ты молодая и – что куда важней! – свободная женщина. А ко всему прочему еще и богатая.
Поэтому едва не каждый вечер я проводила вне дома.
Благо поток приглашений никогда не иссякал. Если ты одна из самых состоятельных женщин в стране, у тебя всегда тьма знакомых, и каждый желает вызвать к себе симпатию. Все эти люди кидались на мои деньги как чайки на падаль.
К счастью, цинизм позволял относиться к мелочности и корысти с иронией и не более того.
Стоило только войти в дом маркизы Д`Орсино, как ко мне тут же сбежалось несколько знакомых, которые считали себя моими друзьями. Большинство из них жестоко ошибались в своих иллюзиях. Я не верила в дружбу.
– Ах, моя дорогая Беренис, – тут же защебетала Имельда Бридели, девица моего возраста. Я подметила, насколько дорогой была материя ее платья. А украшения… Разве же колье с сапфирами синьорина Бридели не позаимствовала из шкатулки своей матери? – У меня есть восхитительные новости! Сегодня на приеме Андреа Росси! Тот самый Росси!
Что ж, теперь понятно, с чего моя знакомая так приоделась.
Сложно было найти во всей Энотрии фамилию более заурядную, чем Росси, однако, имя Андреа Росси вызывало фурор у всех, кто его слышал. Ведь речь шла о, пожалуй, самом богатом человеке в стране и одном из самых состоятельных и влиятельных негоциантов во всем мире. Завидная добыча на брачном рынке.
– Я так взволнована! – воскликнула синьорина Бридели, подцепив меня под локоть и увлекая в богато украшенный зал.
Забавно, меня представили Имельде еще в благостном возрасте шестнадцати лет. Мы с ней были ровесницами и отец понадеялся, что две молодые девицы найдут общий язык так или иначе. Но синьорина Бридели не пожелала иметь дело с бедной иностранкой. О, я отлично помнила, как Имельда, сейчас изображавшая из себя мою лучшую подругу, кривила хорошенький носик, когда мы встречались.
Все переменилось, когда я вернулась в свет как графиня Дамонте. Вдовствующая графиня Дамонте.
Теперь Имельда Бридели заглядывала мне в глаза.
– Я так хочу с ним познакомиться! – продолжала восторженно лепетать девушка.
Мотивы синьорины Бридели были предельно ясны. В конце концов, в двадцать пять лет пора всерьез задуматься о замужестве, пока не стало поздно. Со мной Имельда могла говорить совершенно свободно, не опасаясь, что я тоже положу глаз на приезжего богача.
Всем в Синуэссе было доподлинно известно, что я не собираюсь вступать в повторный брак.
– Как будто говорили, что Андреа Росси уже не слишком молод, – напомнила я с тонкой улыбкой.
Разумеется, мне было кое-что известно об этом синьоре. О его приезде весь город судачил без умолку последние три месяца.
– Моя дорогая Беренис, вам ли не знать, что возраст мужа не так и важен, – отозвалась Имельда и хихикнула. – К тому же ходят слухи, что синьор Росси недурен собой. Ну и учитывая его состояние, можно прикрыть глаза на некоторые… недостатки.
Да-да, богатый и холостой мужчина, который еще не настолько стар, чтобы его нельзя было рассматривать как потенциального супруга. Какая знатная добыча для каждой незамужней женщины высшего света Синуэссы.
Про себя я посмеивалась, прикидывая, сколько же этому синьору удастся просуществовать, не связав себя узами брака. В конце концов, жаждущие выйти замуж синьорины могут проявлять редкостные коварство и изворотливость.
– Быть может, вы и правы, дорогая Имельда, – отозвалась я с легкомысленной улыбкой.
На самом деле, у синьорины Бридели имелись неплохие шансы выиграть главный приз в этой брачной гонке. Она была хороша собой и умна ровно настолько, чтобы не раздражать мужа, но при этом давать ему почувствовать себя выдающимся. К тому же Имельда благородного происхождения и с недурным приданым.
Стоит сказать, что все незамужние дамы брачного возраста сегодня блистали красотой, нарядами и украшениями. Охота на завидного жениха велась по всем правилам.
Я могла только пожелать удачи всем этим прекрасным дамам. И пусть победит сильнейшая.
Мне же предстояло приятно провести время и приложить некоторые усилия, чтобы заключить несколько сделок. Я давно уже хотела купить у синьора Ванцетти, моего соседа, пустующие земли. У него не хватало людей и денег, чтобы обрабатывать те холмы, а у меня имелось в избытке и того и другого. Отличное место для новых виноградников.
Коммерческую жилку изжить не вышло, даже став графиней. С другой стороны, разве это не к лучшему? В конце концов, многие урожденные дворяне обучены лишь тратить деньги – и в итоге разоряются.
Мне же нравилось увеличивать полученное от мужа состояние. Больше, и больше, и больше. В конце концов, в этом мире, чтобы быть по-настоящему свободной, женщине нужны деньги и немалые. А я страстно желала быть самой свободной из всех.
Ванцетти на приеме был и даже подошел первым, едва лишь заметив меня среди толпы.
– Дорогая графиня, безмерно счастлив видеть вас, – с непреувеличенной сердечностью поприветствовал сосед и тут же поцеловал протянутую руку.
Я старалась поддерживать хорошие отношения с владетелями окрестных земель, но, пожалуй, искренняя дружба сложилась только с Федерико Ванцетти.
– И, кажется, вы единственная из присутствующих дам сохранили здравомыслие, – со смехом продолжил сосед, когда с церемониями было покончено.
С тонкой улыбкой я отвечала:
– Не стоит осуждать синьорин, которые ищут свое счастье, если они немного… увлекаются. Но теперь мне и самой любопытно взглянуть на виновника такого ажиотажа.
Среди гостей мне так и не удалось заметить ни одного незнакомого мужского лица.
– О, кажется, он нашел себе надежное убежище, в котором укрылся от потенциальных невест и их деятельных мамаш. И стоит только помолиться о его благополучии.
Да уж, вероятно, если все-таки синьор Росси осмелится показаться, ему предстоит выдержать серьезную осаду, какую не выдержит ни одна крепость.
Выпив бокал шампанского и перемолвившись парой слов с несколькими знакомыми, я решила выйти на балкон и насладиться свежим воздухом. Вечер был на диво хорош, на небо уже взошла полная луна.
Стоило только выскользнуть из толпы, как мое чуткое ухо уловило неспешный тихий разговор, который вызвал живое любопытство с моей стороны.
– И кто же та очаровательная синьорина в черном? – услышала я мужской голос, как будто смутно знакомый, а вроде бы и нет. Я как раз шла мимо зеленых зарослей, которые маркиза Д`Орсино обустроила в доме, пытаясь потешить свое тщеславие. И затмить мой зимний сад.
Синьорина в черном.
Очевидно, речь шла обо мне. Кажется, других дам выбравших этот цвет, сегодня среди гостей не было. В конце концов, черный выбирают для глубокого траура, а он не подразумевает посещение приемов.
– Синьора. Графиня Беренис Дамонте, – отвечала какая-то старуха. Кажется, Клементина Бочелли, одна из самых безжалостных сплетниц в высшем свете. Всегда ее терпеть не могла. – Вдова графа Дамонте. Но не стоит обманываться этой ангельской внешностью, она настоящая черная вдова, синьор! Уже двое ее мужей лежат в земле. Вы же не хотите стать третьим?
Куда бы я ни пошла, избавиться от слухов в любом случае не удастся, с этим удалось смириться уже давно. Для всех раз и навсегда я останусь той самой черной вдовой, брак с которой сулит только скоропостижную смерть.
Признаться, меня не особенно печалило такое положение вещей.
В конце концов, очередной брак ни под каким видом не входил в мои планы. А раз так, отсутствие досаждающих поклонников только на руку.
Это лишь в первое время я еще пыталась говорить, что замужем побывала лишь единожды. А первый раз погиб не муж – жених. И уж к этому я точно не имела ни малейшего отношения.
Нареченного забрал у меня камнепад в горах. Ужасная трагедия. Алессандро Висконти погиб за месяц до свадьбы. Я к тому времени даже успела примерить белое платье, в котором так и не довелось отправиться к алтарю.
Через год я все-таки к алтарю пошла. Но там ожидал уже другой мужчина.
Траур я носила до последнего, буквально отвоевывая каждый день, когда можно было спрятаться за черной одеждой от нового и постылого брака. Но рано или поздно приходит конец всему. И я все-таки вышла замуж.
Отец… настоял.
Синьор Висконти вызывал во мне определенную симпатию и ощущение безопасности. Со вторым женихом, графом Дамонте, так уже не повезло. И брак вышел неудачным.
Но кого это волновало, в самом деле?
Уж точно не моих родных.
Ради шутки я решила выйти к сплетникам, которым вздумалось перемывать кости моей скромной персоне. Это всегда так забавно – шокировать людей своим появлением в самый неподходящий момент.
– Добрый вечер, – томно промурлыкала я, выворачивая из-за угла.
Оказалось, в заставленной цветами рекреации действительно старая синьора Бочелли беседовала с незнакомым мне мужчиной лет тридцати пяти-тридцати семи на вид.
Когда-то люди такого возраста казались мне едва не стариками.
Алессандро Висконти было на момент нашей помолвки что-то около тридцати, и в моей голове он был человеком уже далеко не молодым.
– О, моя дорогая графиня Дамонте, – как ни в чем не бывало протянула многоопытная светская дама, хотя улыбка казалась приклеенной к ее морщинистому лицу. Она знала, что я далеко не милый ягненок и способна расплатиться за каждую обиду. – Позвольте представить этого достойного господина. Это новичок в нашем городе, Андреа Росси, милейший человек. Синьор Росси, это графиня Беренис Дамонте.
Что ж, свежее лицо всегда вызывает любопытство, и я даже не собиралась этого скрывать. А уж когда речь заходит о мужчине, из-за которого в высшем свете начала буря...
К тому же приезжий оказался определенно хорош – статен, высок, с точеными чертами лица, словно отлитыми в бронзе талантливым скульптором… Но главным были глаз – серо-голубые, слишком светлые для смуглого лица. В них таилось что-то гипнотическое, как воды реки под толстым слоем льда.
– Синьора, счастлив нашему знакомству, – произнес синьор Росси, не сводя с меня настолько пристального взгляда, что он мог бы даже показаться неприличным.
И я пришла к выводу, что голос его мне тоже пришелся по душе. Этот человек говорил негромко, словно привык, что к нему всегда прислушиваются. Мягкий как шепот песка баритон.
– Польщена, синьор, – милостиво кивнула я, позволив себе недолго полюбоваться на выдающегося представителя рода людского.
Мужчины для меня выступали чем-то вроде предметов искусства, которыми приятно восторгаться исключительно со стороны. В остальном… пожалуй, хватило одного неудачного замужества, чтобы осознать, насколько мало меня интересуют любовные истории с собой в главной роли.
– Надеюсь, мы станем добрыми друзьями, – произнес Андреа Росси настолько проникновенно, что старая синьора Бочелли отчаянно зарделась. Я… вроде бы нет.
Легкая двусмысленность в поведении нового знакомого была едва уловимой, держался он свободно и естественно, и никакой неловкости в разговоре с ним я не ощущала.
– Весьма надеюсь на это, синьор Росси, – решила я проявить толику любезности с малознакомым человеком. – Надолго ли вы в наших краях?
Он кивнул.
– Возможно, я даже обоснуюсь здесь, синьора графиня. Здешние места поистине благословенны. Если только местные прекрасные дамы не заставят меня бежать с позором.
Синьора Бочелли неодобрительно покачала головой. Качнулись ее тяжелые серьги, которые оттянули мочки ушей едва не до плеч.
– Вы кажетесь отважным человеком и вряд ли испугаетесь женского внимания, – с легкомысленной усмешкой отозвалась я.
Росси покачал головой и с наигранной досадой вздохнул.
– Моя отвага не слишком велика, синьора. И мне требуется защита. Не окажете ли вы мне честь? Станьте моей дамой этим вечером, иначе, клянусь, мне не останется ничего другого, как бежать с криком прочь.
Я изумленно подняла брови, поражаясь такой подкупающей откровенности.
– А вы удивительно коварны, – отозвалась я, не скрывая веселья. – Но мне это по душе.
Получив согласие, синьор Росси протянул мне руку, которую я без колебаний приняла под осуждающим взглядом Бочелли.
Спустя несколько минут я с долей озадаченности осознала, что уже фланирую по залу под руку с новым знакомым и не собираюсь этого менять в ближайшую пару часов.
Из Росси вышел приятный собеседник. Тактичный, остроумный, мягкий, когда требовалась мягкость, жесткий, когда требовалась жесткость. Этот мужчина оказался по-настоящему зрелым в самом лучшем смысле этого слова. И он именно что беседовал со мной. Даже учитывая мою репутацию, мужчины подчас ко мне… примеривались. Такое отношение выводило из себя.
Разумеется, новый знакомый использовал меня – и в самом деле прятался за подвернувшейся спутницей от атак желающих выскочить замуж девиц и их деятельных мамаш. Но, в конце концов, он изначально озвучил свои «корыстные мотивы».
Конечно, после этого приема меня, вероятно, смертельно возненавидит большая часть светских дам Синуэссы… Но я готова была заплатить такую цену за приятное общение и, возможно, пару удачных сделок, которые можно в перспективе заключить с Андреа Росси.
Но не успела я толком насладиться общением, как из-за колонны – или же сразу из ада – появился мой отец, довольно поблескивая глазами.
Ощущение легкости мигом перешло в раздражение, которое все больше усиливалось из-за того, что шанса улизнуть из-под носа у родителя не имелось. Устраивать нелепую сцену перед всеми гостями маркизы? Нет, увольте.
Как бы то ни было, но у меня имелась определенная репутация в обществе, которой я дорожила. Кто же станет заключать серьезные сделки с неуравновешенной истеричной особой?
– Беренис, моя дорогая! – воскликнул отец, решив изобразить любящего родственника. – Представь меня этому синьору, будь так добра. Ты же знаешь, что я не могу устоять перед новым лицом в нашем обществе!
Если чего-то я и хотела больше всего, так это закатить скандал. Но все же сдержалась и даже через силу заставила себя улыбнуться.
– Отец, это синьор Андреа Росси. Синьор Росси, позвольте представить вам моего отца, Теодора Палмера, – соблюла я все приличия под прицелом десятков глаз.
Кажется, в обществе появилось некоторое подозрение, что самого завидного холостяка в итоге заполучила я. А теперь еще и представила его своему отцу. Ситуация вышла двусмысленней некуда.
Росси был негоциантом, пусть и неописуемо богатым, так что я не сочла нужным уточнять, что пусть я и графиня, отец также торговец. Пусть разница в состояниях была несравнима, по сути для дворянства различия в статусах между Андреа Росси и Теодором Палмером не было.
Улыбка нового знакомого, предназначенная моему родителю, была идеально вежливой, но показалось, что в глазах его стыл лед.
– Рад знакомству, синьор Палмер. Ваша дочь – само очарование, – с мягкостью, которая, похоже, была ему присуща, произнес Росси и кивнул в знак приветствия.
Отец в ответ на это выдал особенно витиеватую любезность, пытаясь украдкой подмигивать мне. От подобного возмутительного поведения я едва не лишилась дара речи.
ОХОТА НА ЧЕРНУЮ ВДОВУ
ГЛАВА 1
С тех пор как я стала вольна посещать приемы по собственному желанию, я страстно полюбила светскую жизнь. Она полна всевозможных радостей, когда ты молодая и – что куда важней! – свободная женщина. А ко всему прочему еще и богатая.
Поэтому едва не каждый вечер я проводила вне дома.
Благо поток приглашений никогда не иссякал. Если ты одна из самых состоятельных женщин в стране, у тебя всегда тьма знакомых, и каждый желает вызвать к себе симпатию. Все эти люди кидались на мои деньги как чайки на падаль.
К счастью, цинизм позволял относиться к мелочности и корысти с иронией и не более того.
Стоило только войти в дом маркизы Д`Орсино, как ко мне тут же сбежалось несколько знакомых, которые считали себя моими друзьями. Большинство из них жестоко ошибались в своих иллюзиях. Я не верила в дружбу.
– Ах, моя дорогая Беренис, – тут же защебетала Имельда Бридели, девица моего возраста. Я подметила, насколько дорогой была материя ее платья. А украшения… Разве же колье с сапфирами синьорина Бридели не позаимствовала из шкатулки своей матери? – У меня есть восхитительные новости! Сегодня на приеме Андреа Росси! Тот самый Росси!
Что ж, теперь понятно, с чего моя знакомая так приоделась.
Сложно было найти во всей Энотрии фамилию более заурядную, чем Росси, однако, имя Андреа Росси вызывало фурор у всех, кто его слышал. Ведь речь шла о, пожалуй, самом богатом человеке в стране и одном из самых состоятельных и влиятельных негоциантов во всем мире. Завидная добыча на брачном рынке.
– Я так взволнована! – воскликнула синьорина Бридели, подцепив меня под локоть и увлекая в богато украшенный зал.
Забавно, меня представили Имельде еще в благостном возрасте шестнадцати лет. Мы с ней были ровесницами и отец понадеялся, что две молодые девицы найдут общий язык так или иначе. Но синьорина Бридели не пожелала иметь дело с бедной иностранкой. О, я отлично помнила, как Имельда, сейчас изображавшая из себя мою лучшую подругу, кривила хорошенький носик, когда мы встречались.
Все переменилось, когда я вернулась в свет как графиня Дамонте. Вдовствующая графиня Дамонте.
Теперь Имельда Бридели заглядывала мне в глаза.
– Я так хочу с ним познакомиться! – продолжала восторженно лепетать девушка.
Мотивы синьорины Бридели были предельно ясны. В конце концов, в двадцать пять лет пора всерьез задуматься о замужестве, пока не стало поздно. Со мной Имельда могла говорить совершенно свободно, не опасаясь, что я тоже положу глаз на приезжего богача.
Всем в Синуэссе было доподлинно известно, что я не собираюсь вступать в повторный брак.
– Как будто говорили, что Андреа Росси уже не слишком молод, – напомнила я с тонкой улыбкой.
Разумеется, мне было кое-что известно об этом синьоре. О его приезде весь город судачил без умолку последние три месяца.
– Моя дорогая Беренис, вам ли не знать, что возраст мужа не так и важен, – отозвалась Имельда и хихикнула. – К тому же ходят слухи, что синьор Росси недурен собой. Ну и учитывая его состояние, можно прикрыть глаза на некоторые… недостатки.
Да-да, богатый и холостой мужчина, который еще не настолько стар, чтобы его нельзя было рассматривать как потенциального супруга. Какая знатная добыча для каждой незамужней женщины высшего света Синуэссы.
Про себя я посмеивалась, прикидывая, сколько же этому синьору удастся просуществовать, не связав себя узами брака. В конце концов, жаждущие выйти замуж синьорины могут проявлять редкостные коварство и изворотливость.
– Быть может, вы и правы, дорогая Имельда, – отозвалась я с легкомысленной улыбкой.
На самом деле, у синьорины Бридели имелись неплохие шансы выиграть главный приз в этой брачной гонке. Она была хороша собой и умна ровно настолько, чтобы не раздражать мужа, но при этом давать ему почувствовать себя выдающимся. К тому же Имельда благородного происхождения и с недурным приданым.
Стоит сказать, что все незамужние дамы брачного возраста сегодня блистали красотой, нарядами и украшениями. Охота на завидного жениха велась по всем правилам.
Я могла только пожелать удачи всем этим прекрасным дамам. И пусть победит сильнейшая.
Мне же предстояло приятно провести время и приложить некоторые усилия, чтобы заключить несколько сделок. Я давно уже хотела купить у синьора Ванцетти, моего соседа, пустующие земли. У него не хватало людей и денег, чтобы обрабатывать те холмы, а у меня имелось в избытке и того и другого. Отличное место для новых виноградников.
Коммерческую жилку изжить не вышло, даже став графиней. С другой стороны, разве это не к лучшему? В конце концов, многие урожденные дворяне обучены лишь тратить деньги – и в итоге разоряются.
Мне же нравилось увеличивать полученное от мужа состояние. Больше, и больше, и больше. В конце концов, в этом мире, чтобы быть по-настоящему свободной, женщине нужны деньги и немалые. А я страстно желала быть самой свободной из всех.
Ванцетти на приеме был и даже подошел первым, едва лишь заметив меня среди толпы.
– Дорогая графиня, безмерно счастлив видеть вас, – с непреувеличенной сердечностью поприветствовал сосед и тут же поцеловал протянутую руку.
Я старалась поддерживать хорошие отношения с владетелями окрестных земель, но, пожалуй, искренняя дружба сложилась только с Федерико Ванцетти.
– И, кажется, вы единственная из присутствующих дам сохранили здравомыслие, – со смехом продолжил сосед, когда с церемониями было покончено.
С тонкой улыбкой я отвечала:
– Не стоит осуждать синьорин, которые ищут свое счастье, если они немного… увлекаются. Но теперь мне и самой любопытно взглянуть на виновника такого ажиотажа.
Среди гостей мне так и не удалось заметить ни одного незнакомого мужского лица.
– О, кажется, он нашел себе надежное убежище, в котором укрылся от потенциальных невест и их деятельных мамаш. И стоит только помолиться о его благополучии.
Да уж, вероятно, если все-таки синьор Росси осмелится показаться, ему предстоит выдержать серьезную осаду, какую не выдержит ни одна крепость.
Выпив бокал шампанского и перемолвившись парой слов с несколькими знакомыми, я решила выйти на балкон и насладиться свежим воздухом. Вечер был на диво хорош, на небо уже взошла полная луна.
Стоило только выскользнуть из толпы, как мое чуткое ухо уловило неспешный тихий разговор, который вызвал живое любопытство с моей стороны.
– И кто же та очаровательная синьорина в черном? – услышала я мужской голос, как будто смутно знакомый, а вроде бы и нет. Я как раз шла мимо зеленых зарослей, которые маркиза Д`Орсино обустроила в доме, пытаясь потешить свое тщеславие. И затмить мой зимний сад.
Синьорина в черном.
Очевидно, речь шла обо мне. Кажется, других дам выбравших этот цвет, сегодня среди гостей не было. В конце концов, черный выбирают для глубокого траура, а он не подразумевает посещение приемов.
– Синьора. Графиня Беренис Дамонте, – отвечала какая-то старуха. Кажется, Клементина Бочелли, одна из самых безжалостных сплетниц в высшем свете. Всегда ее терпеть не могла. – Вдова графа Дамонте. Но не стоит обманываться этой ангельской внешностью, она настоящая черная вдова, синьор! Уже двое ее мужей лежат в земле. Вы же не хотите стать третьим?
Куда бы я ни пошла, избавиться от слухов в любом случае не удастся, с этим удалось смириться уже давно. Для всех раз и навсегда я останусь той самой черной вдовой, брак с которой сулит только скоропостижную смерть.
Признаться, меня не особенно печалило такое положение вещей.
В конце концов, очередной брак ни под каким видом не входил в мои планы. А раз так, отсутствие досаждающих поклонников только на руку.
Это лишь в первое время я еще пыталась говорить, что замужем побывала лишь единожды. А первый раз погиб не муж – жених. И уж к этому я точно не имела ни малейшего отношения.
Нареченного забрал у меня камнепад в горах. Ужасная трагедия. Алессандро Висконти погиб за месяц до свадьбы. Я к тому времени даже успела примерить белое платье, в котором так и не довелось отправиться к алтарю.
Через год я все-таки к алтарю пошла. Но там ожидал уже другой мужчина.
Траур я носила до последнего, буквально отвоевывая каждый день, когда можно было спрятаться за черной одеждой от нового и постылого брака. Но рано или поздно приходит конец всему. И я все-таки вышла замуж.
Отец… настоял.
Синьор Висконти вызывал во мне определенную симпатию и ощущение безопасности. Со вторым женихом, графом Дамонте, так уже не повезло. И брак вышел неудачным.
Но кого это волновало, в самом деле?
Уж точно не моих родных.
Ради шутки я решила выйти к сплетникам, которым вздумалось перемывать кости моей скромной персоне. Это всегда так забавно – шокировать людей своим появлением в самый неподходящий момент.
– Добрый вечер, – томно промурлыкала я, выворачивая из-за угла.
Оказалось, в заставленной цветами рекреации действительно старая синьора Бочелли беседовала с незнакомым мне мужчиной лет тридцати пяти-тридцати семи на вид.
Когда-то люди такого возраста казались мне едва не стариками.
Алессандро Висконти было на момент нашей помолвки что-то около тридцати, и в моей голове он был человеком уже далеко не молодым.
– О, моя дорогая графиня Дамонте, – как ни в чем не бывало протянула многоопытная светская дама, хотя улыбка казалась приклеенной к ее морщинистому лицу. Она знала, что я далеко не милый ягненок и способна расплатиться за каждую обиду. – Позвольте представить этого достойного господина. Это новичок в нашем городе, Андреа Росси, милейший человек. Синьор Росси, это графиня Беренис Дамонте.
Что ж, свежее лицо всегда вызывает любопытство, и я даже не собиралась этого скрывать. А уж когда речь заходит о мужчине, из-за которого в высшем свете начала буря...
К тому же приезжий оказался определенно хорош – статен, высок, с точеными чертами лица, словно отлитыми в бронзе талантливым скульптором… Но главным были глаз – серо-голубые, слишком светлые для смуглого лица. В них таилось что-то гипнотическое, как воды реки под толстым слоем льда.
– Синьора, счастлив нашему знакомству, – произнес синьор Росси, не сводя с меня настолько пристального взгляда, что он мог бы даже показаться неприличным.
И я пришла к выводу, что голос его мне тоже пришелся по душе. Этот человек говорил негромко, словно привык, что к нему всегда прислушиваются. Мягкий как шепот песка баритон.
– Польщена, синьор, – милостиво кивнула я, позволив себе недолго полюбоваться на выдающегося представителя рода людского.
Мужчины для меня выступали чем-то вроде предметов искусства, которыми приятно восторгаться исключительно со стороны. В остальном… пожалуй, хватило одного неудачного замужества, чтобы осознать, насколько мало меня интересуют любовные истории с собой в главной роли.
– Надеюсь, мы станем добрыми друзьями, – произнес Андреа Росси настолько проникновенно, что старая синьора Бочелли отчаянно зарделась. Я… вроде бы нет.
Легкая двусмысленность в поведении нового знакомого была едва уловимой, держался он свободно и естественно, и никакой неловкости в разговоре с ним я не ощущала.
– Весьма надеюсь на это, синьор Росси, – решила я проявить толику любезности с малознакомым человеком. – Надолго ли вы в наших краях?
Он кивнул.
– Возможно, я даже обоснуюсь здесь, синьора графиня. Здешние места поистине благословенны. Если только местные прекрасные дамы не заставят меня бежать с позором.
Синьора Бочелли неодобрительно покачала головой. Качнулись ее тяжелые серьги, которые оттянули мочки ушей едва не до плеч.
– Вы кажетесь отважным человеком и вряд ли испугаетесь женского внимания, – с легкомысленной усмешкой отозвалась я.
Росси покачал головой и с наигранной досадой вздохнул.
– Моя отвага не слишком велика, синьора. И мне требуется защита. Не окажете ли вы мне честь? Станьте моей дамой этим вечером, иначе, клянусь, мне не останется ничего другого, как бежать с криком прочь.
Я изумленно подняла брови, поражаясь такой подкупающей откровенности.
– А вы удивительно коварны, – отозвалась я, не скрывая веселья. – Но мне это по душе.
Получив согласие, синьор Росси протянул мне руку, которую я без колебаний приняла под осуждающим взглядом Бочелли.
Спустя несколько минут я с долей озадаченности осознала, что уже фланирую по залу под руку с новым знакомым и не собираюсь этого менять в ближайшую пару часов.
Из Росси вышел приятный собеседник. Тактичный, остроумный, мягкий, когда требовалась мягкость, жесткий, когда требовалась жесткость. Этот мужчина оказался по-настоящему зрелым в самом лучшем смысле этого слова. И он именно что беседовал со мной. Даже учитывая мою репутацию, мужчины подчас ко мне… примеривались. Такое отношение выводило из себя.
Разумеется, новый знакомый использовал меня – и в самом деле прятался за подвернувшейся спутницей от атак желающих выскочить замуж девиц и их деятельных мамаш. Но, в конце концов, он изначально озвучил свои «корыстные мотивы».
Конечно, после этого приема меня, вероятно, смертельно возненавидит большая часть светских дам Синуэссы… Но я готова была заплатить такую цену за приятное общение и, возможно, пару удачных сделок, которые можно в перспективе заключить с Андреа Росси.
Но не успела я толком насладиться общением, как из-за колонны – или же сразу из ада – появился мой отец, довольно поблескивая глазами.
Ощущение легкости мигом перешло в раздражение, которое все больше усиливалось из-за того, что шанса улизнуть из-под носа у родителя не имелось. Устраивать нелепую сцену перед всеми гостями маркизы? Нет, увольте.
Как бы то ни было, но у меня имелась определенная репутация в обществе, которой я дорожила. Кто же станет заключать серьезные сделки с неуравновешенной истеричной особой?
– Беренис, моя дорогая! – воскликнул отец, решив изобразить любящего родственника. – Представь меня этому синьору, будь так добра. Ты же знаешь, что я не могу устоять перед новым лицом в нашем обществе!
Если чего-то я и хотела больше всего, так это закатить скандал. Но все же сдержалась и даже через силу заставила себя улыбнуться.
– Отец, это синьор Андреа Росси. Синьор Росси, позвольте представить вам моего отца, Теодора Палмера, – соблюла я все приличия под прицелом десятков глаз.
Кажется, в обществе появилось некоторое подозрение, что самого завидного холостяка в итоге заполучила я. А теперь еще и представила его своему отцу. Ситуация вышла двусмысленней некуда.
Росси был негоциантом, пусть и неописуемо богатым, так что я не сочла нужным уточнять, что пусть я и графиня, отец также торговец. Пусть разница в состояниях была несравнима, по сути для дворянства различия в статусах между Андреа Росси и Теодором Палмером не было.
Улыбка нового знакомого, предназначенная моему родителю, была идеально вежливой, но показалось, что в глазах его стыл лед.
– Рад знакомству, синьор Палмер. Ваша дочь – само очарование, – с мягкостью, которая, похоже, была ему присуща, произнес Росси и кивнул в знак приветствия.
Отец в ответ на это выдал особенно витиеватую любезность, пытаясь украдкой подмигивать мне. От подобного возмутительного поведения я едва не лишилась дара речи.
