У Оливии грудь была второго размера, а никак не четвертого. Возможно, ребята просто скинулись и купили нижнее белье в ближайшем магазине.
– Ненавижу этих парней, – тяжело вздохнула Кейси, – хотя их вечеринки…
– Не для нас, – твердо отрезала я.
Хотя сердце сладко защемило. В неделю новичков вечеринки с алкоголем были запрещены, но Зета Каппа на запреты чихать хотели. Будучи первокурсницей, я первый и последний раз побывала на их совершенно безумной тусовке. Впечатлений хватило тогда на несколько лет вперед. Но наставница новичков сестринства номер один не могла позволить себе такой возмутительной выходки.
– Все верно, не для нас.
– Итак, леди, сегодня у нас один из важнейших дней в году, – вещала Брук, прогуливаясь по холлу как командир по плацу. – Мы принимаем девушек, часть из которых станут нашими будущими сестрами. В этом году у нас одиннадцать вакантных мест, и они должны достаться только самым лучшим.
Традиционно количество полноправных сестер равнялось количеству спальных мест в доме сестринства. У нас имелось ровно пятьдесят, не больше и не меньше. Кто-то выпускается, и на освободившиеся места приходят новые девушки, успевшие побыть в статусе претенденток положенное время. Претендентки, разумеется, в доме сестринства не жили, такую честь следовало еще заслужить. Я считала подобную политику вполне разумной, даже пятьдесят сестер доставляли бездну проблем, что уж говорить о большем количестве девушек. Те же претендентки подчас вообще оказывались настоящими монстрами.
– Блэр, твой выход, – кивнула мне госпожа президент, отступая в сторону.
Я вышла вперед, прошлась перед благодарной аудиторией, демонстрируя тщательно отработанную походку.
– Итак, дорогие сестры, мне все равно, какие чучела явятся к нам сегодня. Вы должны воплощать собой все идеалы сестринства. Шарм. Хорошие манеры. Красоту. Дружелюбие. Я хочу, чтобы после сегодняшней вечеринки каждая девушка, посетившая этот дом, готова была убить ради места в Тета Пи Омега. Надеюсь, всем ясно?
Девушки согласно загалдели, всем видом давая понять, как сильно они будут стараться произвести хорошее впечатление на тех, кто решил, будто достоин звания сестры Тета Пи Омега. Другое дело, кого мы сами посчитаем достойными. Мы решали это вчетвером: Брук, Кейси, Мэдди и я, как и всегда, когда дело касалось чего-то поистине важного.
– Итак, надеюсь, сегодня никто не ударит лицом в грязь, сестры, – решительно заявила я, чуть притопнув ногой. – Как уже сказала наша президент, сегодня один из важнейших дней в году, и от него во многом зависит будущее Тета Пи Омега. Будьте на высоте, леди.
«Иначе пожалеете» повисло в воздухе, как я того и хотела. Я была карающей дланью Брук Уолтон, меня побаивались, не так чтобы сильно, ведь, в конце концов, всей полнотой власти я обладала только в пределах сестринства, однако студентки, состоящие в Тета Пи Омега или рвущиеся к него, понимали: одно мое слово – и неприятности обеспечены. Эта роль принадлежала мне. Мэдди играла хорошую девочку: советчицу, исповедника, жилетку… словом, ей доверяли
Кейси… С Кейси сложней, потому что ее спектакли для другой публики, не той, что в сестринстве. Ее зрители обитали за пределами нашего дома.
Я и другие помощники Брук часто спорили на людях, столько страсти и экспрессии не на каждых театральных подмостках увидишь, но это все был просто мыльный пузырь, шоу для чужих глаз, не больше. По-настоящему мы ссорились только за закрытыми дверями, без посторонних. И, конечно же, без криков. Разумные люди всегда договорятся, если удастся унять собственное эго. Нам это с переменным успехом удавалось.
Первая учебная неделя создана для чего угодно, но точно не учебы. Об этом я могу заявить авторитетно.
Она для того, чтобы освежить старые связи, завести новые знакомства, встряхнуться как следует после беспечных каникул и смириться окончательно с мыслью, что учеба продолжается. Лекции, семинары… На них ходили только такие закоренелые зануды как я, стремящиеся сделать пребывание в университете не только веселым, но еще и плодотворным.
Во вторник народу на занятиях оказалось до того мало, что в голову против воли лезли мысли об апокалипсисе и гибели человечества. Преподаватели смотрели на десяток калек в аудитории настороженно, будто опасались, что и мы тоже вот-вот исчезнем.
Я лениво записывала текст лекции в тетрадь только лишь из чувства долга и сострадания. Потому что, если не будет конспектов у меня – не окажется ни у кого, следовательно, группа останется без новой порции гранита знаний. А нет ничего хуже, чем плохо обученный некромант. Впрочем, меня уже очень давно не покидало подозрение, что из нашего университета выпускается не так чтобы слишком много хорошо обученных магов в принципе, не только некромантов.
– Используя заклинание двойного зеркала, некромант перемещает собственный дух за пределы мира живых. Так мы пересекаем черту нашей реальности и переходим на ту сторону, в царство мертвых. На данной схеме вы можете увидеть, что имеются три разнонаправленных вектора некроэнергии, и если вы хоть где-то допустите ошибку…
– Мы все умрем, – громким шепотом возвестил с последней парты Кёртис Лэдлоу.
Студенты засмеялись одновременно. Кодовая фраза «мы все умрем» в нашей группе стала шуткой настолько бородатой, что большинство смутно помнило, в чем тут, собственно говоря, соль. Хохотали уже скорее по привычке, а не из-за искреннего веселья.
– Ничего смешного, молодые люди, – сварливо произнес преподаватель, – когда вы прочитаете параграф, посвященный этому заклинанию, вы поймете, насколько оно на самом деле опасно. Поэтому к практике мы приступим только через пару месяцев, когда я буду уверен, что теория уложилась в ваших головах.
Если уж ставить такое условие, то мы до старости будем просиживать в учебных аудиториях.
Мне в спину прилетела записка. Маги или нет, а в аудитории используют самые обычные клочки бумаги.
«Хочу приглашение в ваш цветник», – гласила надпись, нацарапанная корявым почерком.
Записка с ускорением полетела обратно в отправителя. Еще чего не хватало – пускать в дом сестринства кого-то вроде Лэдлоу. Он уже который раз клянчил заветное приглашение и каждый раз получал отказ, который он почему-то расшифровывал «Да, но позже». Верно, рассчитывал, что я пойду на поводу у факультетской солидарности.
Наивный.
На вечеринку претендентов в Тета Пи Омега рвались все сексуально активные особи мужского пола, даже несмотря на то, что мы правил не нарушали, и праздник обещал быть целиком и полностью «сухим». Первокурсницы-претендентки обычно и без алкоголя слишком воодушевлены на вечере в свою честь, чтобы ясно соображать. Соответственно, становились легкой добычей для местных героев-любовников.
После нашей вечеринки всегда тянулась череда бурных романов. По большей части неудачных. Это тоже становилось своеобразным тестом для вступления в наше славное сестринство. Если наступало головокружение от успехов, и девица с восторгом пускалась во все тяжкие, она точно не годилась для сестринства.
Потому что главное в сестрах Тета Пи Омега помимо красоты – добрая слава. Каким образом ее достигают, безупречной жизнью или дьявольской изворотливостью – уже дело десятое. В любом случае неподходящие мужчины не должны были стать внеочередным соблазном для неокрепших умов.
Отсидев положенное за партой, я понеслась в дом. Следовало составить меню, закупить продукты, нанять повара, который бы по приемлемой цене согласился отработать весь вечер. К сожалению, рамок бюджета никто не отменял.
Общества существовали на членские взносы нынешних участников (не самые маленькие) и пожертвования бывших. Общая сумма на счете в начале года приятно радовала глаз, однако всегда выходило, что все равно денег недостаточно. Приходилось экономить, выворачиваться, выбивать скидки. Здесь лучше всего работала Кейси и я. Брук была из слишком богатой семьи, чтобы по-настоящему уметь считать деньги. Моя семья считалась довольно состоятельной, но за пределы среднего класса вырваться так и не удалось, а вот Уолтоны – настоящая соль земли. Иногда это чертовски сильно мешало.
Кейси перехватила меня прямо у порога, воинственно потрясая сметой расходов. Что-то ее там жутко не устраивало, судя по всему.
– Анна Бергман в этом году решила не помогать своим сестрам! Нет, ты только подумай об этом! У них, видите ли, экономический кризис, и вся благотворительность побоку! – разорялась Лэйн, едва не брызжа слюной от злости. – А это значит, нам нужно еще больше урезать расходы! Только подумай об этом!
Проклятый финансовый кризис действительно рикошетом ударил по Тета Пи Омега. Ранее щедрые, старшие сестры одна за другой отказывались спонсировать общество под тем или иным предлогом. Приходилось выворачиваться.
– Зачем мне об этом думать, нужно искать выход, – расстроенно вздохнула я. – Придется где-то урезать доходы и получше присмотреться к претенденткам с богатыми родителями. Деньги нам точно не помешают.
– Это точно.
После того, как мы еще раз проверили список, пришлось вдвоем же и ехать за продуктами с робкой надеждой, что по возвращении найдутся добрые люди, которые помогут вытащить все из машины. Обычно не находился никто…
– Ой, гляди! Это же твой приятель! Ну тот, рыжий! – радостно воскликнула Кейси, когда я парковалась возле дома сестринства. – Он, конечно, хлипковат, но тоже сгодится! Останови, пока не слинял!
Я огляделась и действительно увидела знакомого парня, на ходу читавшего книгу. И почему Кейси решила, будто он хлипкий? В моем приятеле было чуть больше шести футов роста, да и плечи вовсе не узкие, однако обманчивая хрупкость кости, почти птичья, заставляла всех думать, будто этот парень слабый.
– Эй, Лиам! Привет! – позвала я его.
Рыжий оторвался от книги, и на нас с Кейси уставились, наверное, самые красивые глаза, какие только мне доводилось видеть у мужчины.
Тихо, но однозначно восхищенно ахнула рядом сестра, разглядев как следует вблизи моего знакомца. Прежде ей такого шанса ни разу не представлялось, Лиам никогда не рвался в наш «цветник», предпочитая ему библиотеку или иные тихие места.
– У него есть девушка? – еле слышно спросила Кейси.
Я в ответ покачала головой. Про себя я уже потешалась над сестрой, положившей глаз на очередного парня, но ни капли не удивилась ее бурному интересу: слишком уж Лиам смазливый, слишком большие для мужчины глаза, серо-голубые как бутылочное стекло, слишком печальный излом бровей, тонкие слишком яркие губы, скулы такие, что, кажется, порезаться можно, слишком узкий подбородок. Чересчур много «слишком» для одного человека. Образ печального эльфа завершало то, что фигура у Лиама, которую Кейси посчитала хлипкой, была тонкой как хлыст, гибкой и все-таки сильной. И вот этот хлыст походя разбил сердца не одному десятку девочек кампуса, имевших несчастье его разглядеть, хотя и вряд ли Лиам хотя бы понял это.
– Кейси Лэйн, это мой друг Лиам Крайтон. Лиам, это моя сестра по Тета Пи Омега. И… в общем, ты же поможешь нам с коробками?
Лиам рассеянно улыбнулся Кейси и пожал плечами, безмолвно соглашаясь оказать посильную помощь с нашими покупками. Книгу, которой он был так увлечен, Крайтон запросто положил прямо на газон, нисколько не беспокоясь за ее сохранность. Лиам вообще мало о чем беспокоился и мало чем интересовался. Такой характер.
Кейси за те пятнадцать минут, что мы возились с продуктами, пыталась разговорить нового знакомого, однако Крайтон отвечал исключительно односложно, не оставляя не единого шанса для доверительной беседы. Кейс растерянно хмурилась, не понимая, почему вдруг отказало ее женское обаяние.
Я молча наблюдала, наслаждаясь происходящим. И дружелюбным равнодушием Лиама, и почти отчаянием Кейси, которая совершенно не понимала, как ее, такую красивую, вообще можно игнорировать.
– Он что, не по девушкам? – спросила, в конце концов, сестра, когда с делами было покончено, и Лиам Крайтон нас покинул.
Очевидно, она хотела утешиться хотя бы тем, что равнодушие симпатичного парня лишь следствие его ориентации.
– Мой опыт говорит, что не по кому, – с усмешкой отозвалась я и потянулась, надеясь, что после этого плечи будут ныть чуть меньше. – Не бери в голову, Лиам с факультета менталистики, они там все немного странные.
Кейси тут же вцепилась в меня, намереваясь вытрясти из меня всю информацию о Крайтоне, при необходимости вместе с душой.
– Так он из мозгокопателей? – чуть умерила свой ненормальный энтузиазм блондинка, призадумавшись.
В конце концов, к менталистам относились с изрядной долей опаски. Мало кому нравится, когда лезут прямиком в мысли.
– Из них. Четвертый курс.
Кейси закатила глаза.
– Но какие ноги… И какая задница! – не смогла все-таки удержаться от восторгов Кейс, цокнув языком. – Рискнуть или не рискнуть, вот в чем вопрос…
Говорить ничего я не стала, не желая лишаться дивного развлечения: Кейси пытается пробить лбом каменную стену. С Крайтоном ей вряд ли светило хоть что-то помимо разочарования.
Лиам тоже состоял в братстве. Зета Лямбда Пси, которое считалось этаким клубом эстетствующих снобов. В общественной жизни Крайтон проявлял себя ровно настолько, чтобы его братья помнили о его существовании и ни на гран больше. Вообще, Лиаму было плевать практически на все, порой даже казалось, что и на себя самого ему тоже плевать. И уж тем более ему было плевать на девушек, если тем по какой-то прихоти приходило в голову побороться за его внимание.
– А ты где с ним познакомилась? – продолжила свой допрос Кейси. От меня ей раньше не доводилось ничего слышать о Крайтоне, хотя порой подруга видела, как мы с ним разговаривали. Но так как сильное впечатление Лиам производил только вблизи, прежде никакого интереса в Кейси он и не вызывал.
– На вечеринке Зета Лямбда Пси пару лет назад. Забрела не в ту комнату, натолкнулась на Лиама, поболтали немного. Он не любит шума. И разговоры лишние тоже не особо жалует.
Кейси всплеснула тонкими руками так, будто надеялась улететь из нашего грешного мира.
– И почему только именно тебе так везет, хотя это везение тебе даром не далось! Уж я бы...
Кажется, наша главная по вечеринкам всерьез решила взяться за совращение Лиама Крайтона с пути добродетели. Тут хоть тотализатор открывай. Кейси девушка на диво упорная, не сдается до последнего.
– Ладно, давай посмотрим, что еще нужно дозаказать, – напомнила я о наших обязанностях. – Лиам здесь учился уже три года и еще четыре точно никуда не денется. А вечеринка претенденток уже на носу. Нам нужно поработать как следует.
– Ненавижу этих парней, – тяжело вздохнула Кейси, – хотя их вечеринки…
– Не для нас, – твердо отрезала я.
Хотя сердце сладко защемило. В неделю новичков вечеринки с алкоголем были запрещены, но Зета Каппа на запреты чихать хотели. Будучи первокурсницей, я первый и последний раз побывала на их совершенно безумной тусовке. Впечатлений хватило тогда на несколько лет вперед. Но наставница новичков сестринства номер один не могла позволить себе такой возмутительной выходки.
– Все верно, не для нас.
– Итак, леди, сегодня у нас один из важнейших дней в году, – вещала Брук, прогуливаясь по холлу как командир по плацу. – Мы принимаем девушек, часть из которых станут нашими будущими сестрами. В этом году у нас одиннадцать вакантных мест, и они должны достаться только самым лучшим.
Традиционно количество полноправных сестер равнялось количеству спальных мест в доме сестринства. У нас имелось ровно пятьдесят, не больше и не меньше. Кто-то выпускается, и на освободившиеся места приходят новые девушки, успевшие побыть в статусе претенденток положенное время. Претендентки, разумеется, в доме сестринства не жили, такую честь следовало еще заслужить. Я считала подобную политику вполне разумной, даже пятьдесят сестер доставляли бездну проблем, что уж говорить о большем количестве девушек. Те же претендентки подчас вообще оказывались настоящими монстрами.
– Блэр, твой выход, – кивнула мне госпожа президент, отступая в сторону.
Я вышла вперед, прошлась перед благодарной аудиторией, демонстрируя тщательно отработанную походку.
– Итак, дорогие сестры, мне все равно, какие чучела явятся к нам сегодня. Вы должны воплощать собой все идеалы сестринства. Шарм. Хорошие манеры. Красоту. Дружелюбие. Я хочу, чтобы после сегодняшней вечеринки каждая девушка, посетившая этот дом, готова была убить ради места в Тета Пи Омега. Надеюсь, всем ясно?
Девушки согласно загалдели, всем видом давая понять, как сильно они будут стараться произвести хорошее впечатление на тех, кто решил, будто достоин звания сестры Тета Пи Омега. Другое дело, кого мы сами посчитаем достойными. Мы решали это вчетвером: Брук, Кейси, Мэдди и я, как и всегда, когда дело касалось чего-то поистине важного.
– Итак, надеюсь, сегодня никто не ударит лицом в грязь, сестры, – решительно заявила я, чуть притопнув ногой. – Как уже сказала наша президент, сегодня один из важнейших дней в году, и от него во многом зависит будущее Тета Пи Омега. Будьте на высоте, леди.
«Иначе пожалеете» повисло в воздухе, как я того и хотела. Я была карающей дланью Брук Уолтон, меня побаивались, не так чтобы сильно, ведь, в конце концов, всей полнотой власти я обладала только в пределах сестринства, однако студентки, состоящие в Тета Пи Омега или рвущиеся к него, понимали: одно мое слово – и неприятности обеспечены. Эта роль принадлежала мне. Мэдди играла хорошую девочку: советчицу, исповедника, жилетку… словом, ей доверяли
Кейси… С Кейси сложней, потому что ее спектакли для другой публики, не той, что в сестринстве. Ее зрители обитали за пределами нашего дома.
Я и другие помощники Брук часто спорили на людях, столько страсти и экспрессии не на каждых театральных подмостках увидишь, но это все был просто мыльный пузырь, шоу для чужих глаз, не больше. По-настоящему мы ссорились только за закрытыми дверями, без посторонних. И, конечно же, без криков. Разумные люди всегда договорятся, если удастся унять собственное эго. Нам это с переменным успехом удавалось.
Первая учебная неделя создана для чего угодно, но точно не учебы. Об этом я могу заявить авторитетно.
Она для того, чтобы освежить старые связи, завести новые знакомства, встряхнуться как следует после беспечных каникул и смириться окончательно с мыслью, что учеба продолжается. Лекции, семинары… На них ходили только такие закоренелые зануды как я, стремящиеся сделать пребывание в университете не только веселым, но еще и плодотворным.
Во вторник народу на занятиях оказалось до того мало, что в голову против воли лезли мысли об апокалипсисе и гибели человечества. Преподаватели смотрели на десяток калек в аудитории настороженно, будто опасались, что и мы тоже вот-вот исчезнем.
Я лениво записывала текст лекции в тетрадь только лишь из чувства долга и сострадания. Потому что, если не будет конспектов у меня – не окажется ни у кого, следовательно, группа останется без новой порции гранита знаний. А нет ничего хуже, чем плохо обученный некромант. Впрочем, меня уже очень давно не покидало подозрение, что из нашего университета выпускается не так чтобы слишком много хорошо обученных магов в принципе, не только некромантов.
– Используя заклинание двойного зеркала, некромант перемещает собственный дух за пределы мира живых. Так мы пересекаем черту нашей реальности и переходим на ту сторону, в царство мертвых. На данной схеме вы можете увидеть, что имеются три разнонаправленных вектора некроэнергии, и если вы хоть где-то допустите ошибку…
– Мы все умрем, – громким шепотом возвестил с последней парты Кёртис Лэдлоу.
Студенты засмеялись одновременно. Кодовая фраза «мы все умрем» в нашей группе стала шуткой настолько бородатой, что большинство смутно помнило, в чем тут, собственно говоря, соль. Хохотали уже скорее по привычке, а не из-за искреннего веселья.
– Ничего смешного, молодые люди, – сварливо произнес преподаватель, – когда вы прочитаете параграф, посвященный этому заклинанию, вы поймете, насколько оно на самом деле опасно. Поэтому к практике мы приступим только через пару месяцев, когда я буду уверен, что теория уложилась в ваших головах.
Если уж ставить такое условие, то мы до старости будем просиживать в учебных аудиториях.
Мне в спину прилетела записка. Маги или нет, а в аудитории используют самые обычные клочки бумаги.
«Хочу приглашение в ваш цветник», – гласила надпись, нацарапанная корявым почерком.
Записка с ускорением полетела обратно в отправителя. Еще чего не хватало – пускать в дом сестринства кого-то вроде Лэдлоу. Он уже который раз клянчил заветное приглашение и каждый раз получал отказ, который он почему-то расшифровывал «Да, но позже». Верно, рассчитывал, что я пойду на поводу у факультетской солидарности.
Наивный.
На вечеринку претендентов в Тета Пи Омега рвались все сексуально активные особи мужского пола, даже несмотря на то, что мы правил не нарушали, и праздник обещал быть целиком и полностью «сухим». Первокурсницы-претендентки обычно и без алкоголя слишком воодушевлены на вечере в свою честь, чтобы ясно соображать. Соответственно, становились легкой добычей для местных героев-любовников.
После нашей вечеринки всегда тянулась череда бурных романов. По большей части неудачных. Это тоже становилось своеобразным тестом для вступления в наше славное сестринство. Если наступало головокружение от успехов, и девица с восторгом пускалась во все тяжкие, она точно не годилась для сестринства.
Потому что главное в сестрах Тета Пи Омега помимо красоты – добрая слава. Каким образом ее достигают, безупречной жизнью или дьявольской изворотливостью – уже дело десятое. В любом случае неподходящие мужчины не должны были стать внеочередным соблазном для неокрепших умов.
Отсидев положенное за партой, я понеслась в дом. Следовало составить меню, закупить продукты, нанять повара, который бы по приемлемой цене согласился отработать весь вечер. К сожалению, рамок бюджета никто не отменял.
Общества существовали на членские взносы нынешних участников (не самые маленькие) и пожертвования бывших. Общая сумма на счете в начале года приятно радовала глаз, однако всегда выходило, что все равно денег недостаточно. Приходилось экономить, выворачиваться, выбивать скидки. Здесь лучше всего работала Кейси и я. Брук была из слишком богатой семьи, чтобы по-настоящему уметь считать деньги. Моя семья считалась довольно состоятельной, но за пределы среднего класса вырваться так и не удалось, а вот Уолтоны – настоящая соль земли. Иногда это чертовски сильно мешало.
Кейси перехватила меня прямо у порога, воинственно потрясая сметой расходов. Что-то ее там жутко не устраивало, судя по всему.
– Анна Бергман в этом году решила не помогать своим сестрам! Нет, ты только подумай об этом! У них, видите ли, экономический кризис, и вся благотворительность побоку! – разорялась Лэйн, едва не брызжа слюной от злости. – А это значит, нам нужно еще больше урезать расходы! Только подумай об этом!
Проклятый финансовый кризис действительно рикошетом ударил по Тета Пи Омега. Ранее щедрые, старшие сестры одна за другой отказывались спонсировать общество под тем или иным предлогом. Приходилось выворачиваться.
– Зачем мне об этом думать, нужно искать выход, – расстроенно вздохнула я. – Придется где-то урезать доходы и получше присмотреться к претенденткам с богатыми родителями. Деньги нам точно не помешают.
– Это точно.
После того, как мы еще раз проверили список, пришлось вдвоем же и ехать за продуктами с робкой надеждой, что по возвращении найдутся добрые люди, которые помогут вытащить все из машины. Обычно не находился никто…
– Ой, гляди! Это же твой приятель! Ну тот, рыжий! – радостно воскликнула Кейси, когда я парковалась возле дома сестринства. – Он, конечно, хлипковат, но тоже сгодится! Останови, пока не слинял!
Я огляделась и действительно увидела знакомого парня, на ходу читавшего книгу. И почему Кейси решила, будто он хлипкий? В моем приятеле было чуть больше шести футов роста, да и плечи вовсе не узкие, однако обманчивая хрупкость кости, почти птичья, заставляла всех думать, будто этот парень слабый.
– Эй, Лиам! Привет! – позвала я его.
Рыжий оторвался от книги, и на нас с Кейси уставились, наверное, самые красивые глаза, какие только мне доводилось видеть у мужчины.
Тихо, но однозначно восхищенно ахнула рядом сестра, разглядев как следует вблизи моего знакомца. Прежде ей такого шанса ни разу не представлялось, Лиам никогда не рвался в наш «цветник», предпочитая ему библиотеку или иные тихие места.
– У него есть девушка? – еле слышно спросила Кейси.
Я в ответ покачала головой. Про себя я уже потешалась над сестрой, положившей глаз на очередного парня, но ни капли не удивилась ее бурному интересу: слишком уж Лиам смазливый, слишком большие для мужчины глаза, серо-голубые как бутылочное стекло, слишком печальный излом бровей, тонкие слишком яркие губы, скулы такие, что, кажется, порезаться можно, слишком узкий подбородок. Чересчур много «слишком» для одного человека. Образ печального эльфа завершало то, что фигура у Лиама, которую Кейси посчитала хлипкой, была тонкой как хлыст, гибкой и все-таки сильной. И вот этот хлыст походя разбил сердца не одному десятку девочек кампуса, имевших несчастье его разглядеть, хотя и вряд ли Лиам хотя бы понял это.
– Кейси Лэйн, это мой друг Лиам Крайтон. Лиам, это моя сестра по Тета Пи Омега. И… в общем, ты же поможешь нам с коробками?
Лиам рассеянно улыбнулся Кейси и пожал плечами, безмолвно соглашаясь оказать посильную помощь с нашими покупками. Книгу, которой он был так увлечен, Крайтон запросто положил прямо на газон, нисколько не беспокоясь за ее сохранность. Лиам вообще мало о чем беспокоился и мало чем интересовался. Такой характер.
Кейси за те пятнадцать минут, что мы возились с продуктами, пыталась разговорить нового знакомого, однако Крайтон отвечал исключительно односложно, не оставляя не единого шанса для доверительной беседы. Кейс растерянно хмурилась, не понимая, почему вдруг отказало ее женское обаяние.
Я молча наблюдала, наслаждаясь происходящим. И дружелюбным равнодушием Лиама, и почти отчаянием Кейси, которая совершенно не понимала, как ее, такую красивую, вообще можно игнорировать.
– Он что, не по девушкам? – спросила, в конце концов, сестра, когда с делами было покончено, и Лиам Крайтон нас покинул.
Очевидно, она хотела утешиться хотя бы тем, что равнодушие симпатичного парня лишь следствие его ориентации.
– Мой опыт говорит, что не по кому, – с усмешкой отозвалась я и потянулась, надеясь, что после этого плечи будут ныть чуть меньше. – Не бери в голову, Лиам с факультета менталистики, они там все немного странные.
Кейси тут же вцепилась в меня, намереваясь вытрясти из меня всю информацию о Крайтоне, при необходимости вместе с душой.
– Так он из мозгокопателей? – чуть умерила свой ненормальный энтузиазм блондинка, призадумавшись.
В конце концов, к менталистам относились с изрядной долей опаски. Мало кому нравится, когда лезут прямиком в мысли.
– Из них. Четвертый курс.
Кейси закатила глаза.
– Но какие ноги… И какая задница! – не смогла все-таки удержаться от восторгов Кейс, цокнув языком. – Рискнуть или не рискнуть, вот в чем вопрос…
Говорить ничего я не стала, не желая лишаться дивного развлечения: Кейси пытается пробить лбом каменную стену. С Крайтоном ей вряд ли светило хоть что-то помимо разочарования.
Лиам тоже состоял в братстве. Зета Лямбда Пси, которое считалось этаким клубом эстетствующих снобов. В общественной жизни Крайтон проявлял себя ровно настолько, чтобы его братья помнили о его существовании и ни на гран больше. Вообще, Лиаму было плевать практически на все, порой даже казалось, что и на себя самого ему тоже плевать. И уж тем более ему было плевать на девушек, если тем по какой-то прихоти приходило в голову побороться за его внимание.
– А ты где с ним познакомилась? – продолжила свой допрос Кейси. От меня ей раньше не доводилось ничего слышать о Крайтоне, хотя порой подруга видела, как мы с ним разговаривали. Но так как сильное впечатление Лиам производил только вблизи, прежде никакого интереса в Кейси он и не вызывал.
– На вечеринке Зета Лямбда Пси пару лет назад. Забрела не в ту комнату, натолкнулась на Лиама, поболтали немного. Он не любит шума. И разговоры лишние тоже не особо жалует.
Кейси всплеснула тонкими руками так, будто надеялась улететь из нашего грешного мира.
– И почему только именно тебе так везет, хотя это везение тебе даром не далось! Уж я бы...
Кажется, наша главная по вечеринкам всерьез решила взяться за совращение Лиама Крайтона с пути добродетели. Тут хоть тотализатор открывай. Кейси девушка на диво упорная, не сдается до последнего.
– Ладно, давай посмотрим, что еще нужно дозаказать, – напомнила я о наших обязанностях. – Лиам здесь учился уже три года и еще четыре точно никуда не денется. А вечеринка претенденток уже на носу. Нам нужно поработать как следует.
