— Плохо выглядишь. Может, ещё крови? — хмуро рассматривая занесенную в гостиную девушку с подтеками косметики на лице, Иван понимал, что необходимо что-то срочно предпринять, но пока не понимал, что именно.
— Нет. Я хочу в ванну, — без возражений снова очутившись на сильных, мужских руках, Лекса молча перенесла транспортировку в «свою» спальню, а затем и в ванну. — Выйди, я хочу остаться одна.
— Уверена? — почуяв пока невнятный подвох, демон стремительным взглядом пробежался по ванной комнате, в первую очередь высматривая всё то, чем Лекса могла причинить себе вред. Но ни бритвы, ничего иного в ванне не наблюдалось, так что он снова хмуро посмотрел на язвительно скривившую губы вампиршу. — Лекса, что ты задумала?
— Ты параноик, — презрительно фыркнув, девушка совсем не слабой рукой уверенно указала ему на дверь. — Ледокол, оставь меня одну, я просто хочу смыть с себя всю грязь и посторонние запахи. И если не сложно — не заходи и не мешай, я большая, сама справлюсь.
И почему в её последних словах ему почуялось злорадство?
— Хорошо. Но если что…
— Если понадобишься — позову, — не собираясь уступать, Лекса недовольно поджала губы, и демон предпочел уйти, чтобы ещё больше не злить непонятно почему ставшую такой колючей Александру.
— Но ты мне не понадобишься… — прошептала она уже самой себе, нервными движениями сдирая с себя чужую одежду и забираясь в практически кипящую воду. — Не в ближайшие недели, точно.
Решение, как поступить, чтобы разобраться в себе и своём будущем, пришло моментально и показалось идеальным. Эти два упертых барана теперь думают, что имеют право приказывать и она им с радостью подчинится. Не бывать! Энсом никому и никогда не подчинялись, и Преображенские сполна усвоят это! Может через три месяца она и забеременеет под давлением данного обещания, но эти три месяца легкими им не покажутся.
Боль была адской. Такой жгучей и безумной, что он прикусил свою собственную руку, чтобы не завыть в голос. Если издаст хоть звук — Ледокол ворвется в ванну, даже несмотря на запрет. Так что нет, Лекс, нет. Терпи!
Минуты тянулись, как резиновые. Секунды превращались в вечность, а боль всё не утихала. Слишком часто он занимался этим в последнее время и слишком ослаблено тело, чтобы переносить трансформацию без боли.
Сколько это продолжалось? Полчаса, час, два? Вода успела остыть и была едва теплой, когда боль утихла настолько, что Лекс услышал настойчивый стук в дверь.
— Лекса, ты не уснула? Выходи, уже поздно, пора спать.
Няньки. Ей богу, няньки!
Зло хохотнув, вампир явно услышал настороженное недоумение мужчины, замершего с той стороны двери.
А затем дверь грохнула о стену, и в проёме показался ледяной демон, уже пребывающий на грани бешенства.
— Лекса!
— Не ори, не глухой, — привычка говорить о себе в мужском роде вернулась быстро, как и высокомерное ехидство младшего наследника рода Энсом.
Понятно, что эта вынужденная мера и не выход из положения, но сейчас ему требовалось именно это, чтобы окончательно не сойти с ума от «хочу» и «должен».
— Какого черта?!
— Да, мне тоже интересно. Какого черта ты орешь? Какого черта ты вламываешься ко мне в ванну? Какого черта ты выставляешь мне претензии? — боль ещё гуляла по телу и её отголоски существенно раздражали, заставляя криво морщиться. — Ледокол, ты меня бесишь. Взрослый мужик, а ведешь себя как баба во время ПМС.
— Я. Тебя… Что? — шепот окончательно преобразившегося демона был практически потусторонним, но вампира это не остановило.
— Ещё и глухой. Наверное ты просто слишком стар… Иди спать, уже поздно. Поговорим завтра, когда к тебе вернется адекватность и здравый смысл.
Бесить ледяного демона было невероятно приятно. Самолюбие медленно, но уверенно возвращалось к нормальной отметке, как и желание продолжить выяснять предел допустимого. Где та черта, преступив которую, он огребет уже не как желанная девчонка, а как зарвавшийся пацан?
Наверное, если бы взгляд мог испепелять, Лекс превратился бы в пепел в считанные секунды. Убийству не позволил свершиться Виктор, наконец освободившийся от дачи показаний и подошедший на странные вибрирующие звуки рычания, доносящиеся из спальни Лексы.
Младшему демону хватило лишь взгляда, чтобы понять, отчего психует старший. Лекса стала Лексом, только и всего.
— Ну и зачем? — немного устав от длительного допроса, Виктор оперся плечом об косяк и пока выглядел намного спокойнее брата. — А как же свидания по субботам? Или в субботу ты обернешься обратно?
— Нет, не обернусь, — расслаблено откинувшись на бортик и прикрыв глаза, Лекс внешне выглядел абсолютно безмятежным, хотя внутри всё так и вопило о напряжении, повисшем в воздухе.
— Ну и чем тогда вызван твой демарш?
— Спиши на шок от пребывания за гранью и клиническую смерть, — не собираясь отвечать правду, парень приоткрыл глаза и, смерив напряженных мужчин ехидным взглядом, закрыл глаза обратно. — Мужики, валите по своим комнатам, я никого не звал.
— Кажется, кто-то специально нарывается на трепку…
— Желаешь набить морду своей будущей жене? — коротко хохотнув, вампир скривил губы в издевательской усмешке. — Окей, вызов принят. Время и место?
— Прекрати паясничать, — едва удержав старшего Преображенского от необдуманного рывка к вампиру, Виктор крепко схватил его за рукав футболки и попытался вразумить хотя бы одного из присутствующих: — Иван, нет. Она неадекватна. Не совершай того, о чем пожалеешь. Идём, пусть придет в себя.
Секунда… И кажется, что увещевания прошли мимо и сейчас кое-кому действительно не поздоровится, потому что ледяные глаза демона уже мечут самые настоящие молнии. Но ещё секунда и комнату сотрясает обреченное рычание и демон вылетает прочь, потому что младший прав — Лекса пережила серьёзный шок, мало того — до сих пор пьяна, и элементарно не отвечает ни за свои слова, ни за свои поступки, чего себе они позволить не могут.
— И всё-таки ты поступаешь глупо, — Виктор тоже был далеко не спокоен и откровенный эгоизм Лекса бесил, но пока без срыва крыши.
— Аха… — судя по рассеянному ответу парня, ему было глубоко плевать на окружающих и их слова.
Но именно это насторожило Виктора, и он тихо уточнил:
— Произошло что-то ещё, чего мы не знаем? Что случилось?
— Ничего, — ответ был слишком тихим и слишком жестким, что говорило совсем об ином значении этого слова.
— Не скажешь?
— Нет. Уйди. Ты меня раздражаешь. — Слова были такими же тихими, но при этом такими хлесткими, что демон дернулся, как от удара.
Больно было даже больше, чем от удара.
Несколько секунд рассматривая парня, резко ставшего чужим, Виктор не мог понять — что могло произойти такого, что их крошка Лекса стала такой… далекой. Что ей наплел Вадим? Чем он её напоил? Дерьмо! Надо было вытрясти из него душу, прежде чем отдавать опергруппе!
Ну, или просто размазать в кровавое месиво, наслаждаясь каждой секундой его агонии. Впрочем, ещё не поздно. Да, ещё не поздно.
— Поговорим завтра.
Уже уйдя глубоко в свои мысли о предстоящем посещении СИЗО, Виктор вышел из ванны, не забыв закрыть за собой дверь, и поторопился найти брата, который что-то уничтожал в подвале, оборудованном под спортивную комнату. И комната целее будет и к ведьмаку пристрастия больше останется.
Вот только кого оставить присматривать за Лексом?
Дерьмо!
— Алиса? Да, это Преображенский. Бери такси и срочно приезжай, твоя Альфа психует. Записывай адрес…
Не самое оптимальное решение, но Лекс больше никого к себе не подпустит, а за Алиску он в ответе и глупостей рядом с ней делать не будет. По крайней мере глобальных глупостей. А там и они вернутся.
Нетерпеливо нарезая круги по гостиной, младший демон с трудом дождался, когда к их воротам подъедет такси и из его недр покажется стройная фигурка откровенно нервничающей волчицы и торопливо войдет в дом.
— Кухня там, Лекс там, из дома не выходить, мы скоро вернемся, — озадачив окончательно перепугавшуюся Алиску, демоны вылетели из дома прочь, собираясь выплеснуть свои негативные эмоции на том, кто этого заслужил, как никто иной. На ведьмаке, после свидания с которым, их крошка решила во всей красе показать свою дурную вампирскую суть. А именно эгоизм, высокомерие и наплевательское отношение к окружающим.
— Ле-е-екс…
Демоны сбежали, а волчица попыталась сообразить, зачем она собственно приехала и что в конце концов произошло. Чуткий слух уловил движение наверху и, сняв обувь и верхнюю одежду, девушка отправилась на поиски своей Альфы.
Вот только…
— Лекс?! — когда на кровати вместо девушки Алиса обнаружила парня, то была искренне шокирована находкой. — Но… но почему? А где Вадим?
— Понятия не имею. — Алиска была чуть меньшим злом, чем Преображенские, но и с ней разговаривать не было большого желания, поэтому ответ был коротким и недовольным. Последующий вопрос тоже дружественным тоном не отличался: — Как ты тут оказалась?
— Виктор Андреевич позвонил. Сказал у тебя… ну, что тебе плохо и просил приехать. Всё действительно плохо, да? — волчица, интуитивно чувствуя отвратное состояние своей Альфы, потихоньку подошла к кровати и, словно боясь, что её прогонят, села на самый краешек. — Расскажешь?
— Нет, — первой реакцией была всё та же злость, но злиться на Алиску, как на братцев, он не мог по многим причинам. Для начала волчица всё-таки была абсолютно ни при чем, да к тому же ещё совсем девчонкой, в отличие от них троих. — Хотя наверное, да… Иди ко мне, детка, поваляемся и я тебе исповедуюсь. Глядишь, и прояснится в моих свернутых набекрень мозгах хоть что-то.
Не дожидаясь, пока девушка поймет, как именно стоит «валяться», парень потянул её за руку и, не встретив особого сопротивления, уложил рядом с собой, обняв совсем не по-дружески, а практически, как свою женщину — спиной к своей груди, переплетя руки на талии, а подбородок устроив на плече.
В отличие от Алиски, лежащей в джинсах и кофте, Лекс был абсолютно обнажен, не видя смысла одеваться в свою женскую одежду, тем более за окном была уже глубокая ночь, но нисколько не комплексовал по этому поводу.
— Итак, хвостатая моя жилетка… Слушай. Сегодня я слегка умер, но в принципе не это огорчает меня больше всего. Больше всего меня бесит, что получив очередной шанс на жизнь, я теперь обязан связать эту самую жизнь с двумя эгоистичными и самовлюбленными тиранами. А, именно с Преображенскими. Забавно, правда?
Не совсем понимая суть происходящего, Алиса внимательно слушала всё, пытаясь прояснить для себя хоть что-то и в череде невнятных высказываний, периодически соскальзывающих на иные, не относящиеся к делу темы, к концу неторопливой исповеди поняла — Лекса бесит его собственное обещание, данное призраку.
— Но если ты так против, то может стоит обсудить это с твоим дедушкой? — даже не собираясь оспаривать сам факт наличия договора с призраком, потому что в принципе это было в духе Лекса — умереть от интоксикации и ожить благодаря помощи Хранителя рода, Алиса пыталась найти компромисс. — Он ведь тоже должен понимать, что нельзя идти против своих желаний. Хотя бы увеличить сроки… Пусть это случится тогда, когда ты сама будешь к этому готова, а не четко в течение отведенного срока. И я с тобой полностью согласна: три месяца — это очень мало.
— Эх, Лисена… Если бы это было так просто! — пара уже давно лежала лицом друг к другу, но объятия слабее не стали — наоборот, Алиска скинула мешающуюся одежду и теперь лежала лишь в трусиках и ночнушке, которая изначально предназначалась Лексе, но теперь была уже не актуальна. — Этот старый пердун… Дед, отвали! Так вот, этот старый пердун требует, чтобы я исполнил свои обязательства в точности, как исполнил их он.
— Погоди… — желудок волчицы моментально застыл льдинкой и она срывающимся шепотом уточнила, при этом пытаясь осмотреться и обнаружить призрака самостоятельно: — Твой дедушка сейчас здесь?
— Да. — Парень показательно закатил глаза и показал в сторону окна крайне неприличный жест. — Дед, отвали, сам разберусь.
— Он там? — взгляд Алиски тоже метнулся туда, но ничего кроме штор и тюля она не увидела, как ни всматривалась. — Что он тебе говорит?
— Говорит, что раз я не хочу быть девочкой и скидывать напряжение так, как скидывают его все порядочные вампирши клана Энсом… — тон Лекса намекал на сарказм и было видно, что он кого-то передразнивает, — то мне стоит поступить, как нормальный мужик и скинуть напряжение так, как скидывают его все нормальные мужики клана Энсом. К тому же альтернатива приехала сама.
— Что? — волчица сглотнула, потому что с последними словами Лекс одарил её таким горячим и провокационным взглядом, что вопрос оказался в принципе риторическим. — Лекс, но… Но я не… Не надо…
Голос сорвался окончательно и Алиска была уже на грани паники, так что Лекс снова закатил глаза и сморщил нос, тем самым отрицая всё её страхи.
— Вот и я тоже так думаю. Ты очень сладкая девочка, но всего лишь девочка и это будет не очень умно с моей стороны. Я конечно не идеал нравственности, но лучше я ещё разок, другой трахну мозги Преображенским, чем тебя. А теперь давай поспим… кстати, не в курсе — куда эти рогатые свинтили?
— Нет, мне не сказали, — всё ещё чувствуя себя немного скованно, волчица нервно улыбнулась. — Это важно?
— Да, в принципе нет. Ну, всё, не трясись. Ты мне как младшая сестра, так что твоя честь рядом со мной в абсолютной безопасности. Дед, отвали. — Снова огрызнувшись в сторону окна на окончательно распоясавшегося призрака, закидывающего его непристойными предложениями, одно краше другого (дошло уже до групповухи на четверых), вампир широко и заразительно зевнул и тихо пробормотал: — Будешь мешать мне жить, вспомню, где у меня валялся телефончик одного знакомого экзорциста. То-то же. Всё, вали, встретимся через три месяца плюс два дня, когда я буду беременным. Да!
Последнее «да» было несколько истеричным, потому что было ответом на довольно нескромный вопрос «Точно сам справишься? А-то могу подойти, подержать».
И вот…
— Ушел? — тихо спросила Алиска после нескольких минут тяжелого молчания.
— Да, ушел, — так же тихо ответил Лекс после того, как внимательным взглядом просканировал комнату. — Но вопрос стоит не менее остро. У меня всего три месяца на себя любимого, а потом свадебные колокола под траурный марш. Лисена, а давай махнем на пару неделек в Египет? Развеемся. Ни разу там не был.
— А учеба? Экзамены?
— Отмажу. К тому же если возьмем билеты на завтра, то как раз успеем к началу семестра. Экзамены сдадим позже, не проблема. Лисен, не капризничай, а то укушу! — шутливо рыкнув и чуть царапнув зубами шею девушки, но не до крови, парень рассмеялся, когда она взвизгнула. — Давай, не ломайся, а то укушу уже всерьез. К тому же всё за счет приглашающей стороны. Едем?
— Куда это вы собрались? — в проёме приоткрытой двери показался вернувшийся с ночного допроса Иван, а за его спиной маячил такой же недовольный Виктор.
— Блин! Мужики, вообще-то я с девушкой! Стучать не пробовали?
— Вообще-то это наш дом.
— Вообще-то это моя спальня! — моментально растеряв всё благодушие, Лекс был на грани взрыва. — Или уже нет?
— Твоя, — в отличие от вампира демоны были более сдержаны в свих эмоциях, да и опыт прожитых лет подсказывал, что сейчас разговаривать, а тем более спорить с Лексом опасно. — Ладно, поговорим утром. Отдыхайте.
— Нет. Я хочу в ванну, — без возражений снова очутившись на сильных, мужских руках, Лекса молча перенесла транспортировку в «свою» спальню, а затем и в ванну. — Выйди, я хочу остаться одна.
— Уверена? — почуяв пока невнятный подвох, демон стремительным взглядом пробежался по ванной комнате, в первую очередь высматривая всё то, чем Лекса могла причинить себе вред. Но ни бритвы, ничего иного в ванне не наблюдалось, так что он снова хмуро посмотрел на язвительно скривившую губы вампиршу. — Лекса, что ты задумала?
— Ты параноик, — презрительно фыркнув, девушка совсем не слабой рукой уверенно указала ему на дверь. — Ледокол, оставь меня одну, я просто хочу смыть с себя всю грязь и посторонние запахи. И если не сложно — не заходи и не мешай, я большая, сама справлюсь.
И почему в её последних словах ему почуялось злорадство?
— Хорошо. Но если что…
— Если понадобишься — позову, — не собираясь уступать, Лекса недовольно поджала губы, и демон предпочел уйти, чтобы ещё больше не злить непонятно почему ставшую такой колючей Александру.
— Но ты мне не понадобишься… — прошептала она уже самой себе, нервными движениями сдирая с себя чужую одежду и забираясь в практически кипящую воду. — Не в ближайшие недели, точно.
Решение, как поступить, чтобы разобраться в себе и своём будущем, пришло моментально и показалось идеальным. Эти два упертых барана теперь думают, что имеют право приказывать и она им с радостью подчинится. Не бывать! Энсом никому и никогда не подчинялись, и Преображенские сполна усвоят это! Может через три месяца она и забеременеет под давлением данного обещания, но эти три месяца легкими им не покажутся.
Боль была адской. Такой жгучей и безумной, что он прикусил свою собственную руку, чтобы не завыть в голос. Если издаст хоть звук — Ледокол ворвется в ванну, даже несмотря на запрет. Так что нет, Лекс, нет. Терпи!
Минуты тянулись, как резиновые. Секунды превращались в вечность, а боль всё не утихала. Слишком часто он занимался этим в последнее время и слишком ослаблено тело, чтобы переносить трансформацию без боли.
Сколько это продолжалось? Полчаса, час, два? Вода успела остыть и была едва теплой, когда боль утихла настолько, что Лекс услышал настойчивый стук в дверь.
— Лекса, ты не уснула? Выходи, уже поздно, пора спать.
Няньки. Ей богу, няньки!
Зло хохотнув, вампир явно услышал настороженное недоумение мужчины, замершего с той стороны двери.
А затем дверь грохнула о стену, и в проёме показался ледяной демон, уже пребывающий на грани бешенства.
— Лекса!
— Не ори, не глухой, — привычка говорить о себе в мужском роде вернулась быстро, как и высокомерное ехидство младшего наследника рода Энсом.
Понятно, что эта вынужденная мера и не выход из положения, но сейчас ему требовалось именно это, чтобы окончательно не сойти с ума от «хочу» и «должен».
— Какого черта?!
— Да, мне тоже интересно. Какого черта ты орешь? Какого черта ты вламываешься ко мне в ванну? Какого черта ты выставляешь мне претензии? — боль ещё гуляла по телу и её отголоски существенно раздражали, заставляя криво морщиться. — Ледокол, ты меня бесишь. Взрослый мужик, а ведешь себя как баба во время ПМС.
— Я. Тебя… Что? — шепот окончательно преобразившегося демона был практически потусторонним, но вампира это не остановило.
— Ещё и глухой. Наверное ты просто слишком стар… Иди спать, уже поздно. Поговорим завтра, когда к тебе вернется адекватность и здравый смысл.
Бесить ледяного демона было невероятно приятно. Самолюбие медленно, но уверенно возвращалось к нормальной отметке, как и желание продолжить выяснять предел допустимого. Где та черта, преступив которую, он огребет уже не как желанная девчонка, а как зарвавшийся пацан?
Наверное, если бы взгляд мог испепелять, Лекс превратился бы в пепел в считанные секунды. Убийству не позволил свершиться Виктор, наконец освободившийся от дачи показаний и подошедший на странные вибрирующие звуки рычания, доносящиеся из спальни Лексы.
Младшему демону хватило лишь взгляда, чтобы понять, отчего психует старший. Лекса стала Лексом, только и всего.
— Ну и зачем? — немного устав от длительного допроса, Виктор оперся плечом об косяк и пока выглядел намного спокойнее брата. — А как же свидания по субботам? Или в субботу ты обернешься обратно?
— Нет, не обернусь, — расслаблено откинувшись на бортик и прикрыв глаза, Лекс внешне выглядел абсолютно безмятежным, хотя внутри всё так и вопило о напряжении, повисшем в воздухе.
— Ну и чем тогда вызван твой демарш?
— Спиши на шок от пребывания за гранью и клиническую смерть, — не собираясь отвечать правду, парень приоткрыл глаза и, смерив напряженных мужчин ехидным взглядом, закрыл глаза обратно. — Мужики, валите по своим комнатам, я никого не звал.
— Кажется, кто-то специально нарывается на трепку…
— Желаешь набить морду своей будущей жене? — коротко хохотнув, вампир скривил губы в издевательской усмешке. — Окей, вызов принят. Время и место?
— Прекрати паясничать, — едва удержав старшего Преображенского от необдуманного рывка к вампиру, Виктор крепко схватил его за рукав футболки и попытался вразумить хотя бы одного из присутствующих: — Иван, нет. Она неадекватна. Не совершай того, о чем пожалеешь. Идём, пусть придет в себя.
Секунда… И кажется, что увещевания прошли мимо и сейчас кое-кому действительно не поздоровится, потому что ледяные глаза демона уже мечут самые настоящие молнии. Но ещё секунда и комнату сотрясает обреченное рычание и демон вылетает прочь, потому что младший прав — Лекса пережила серьёзный шок, мало того — до сих пор пьяна, и элементарно не отвечает ни за свои слова, ни за свои поступки, чего себе они позволить не могут.
— И всё-таки ты поступаешь глупо, — Виктор тоже был далеко не спокоен и откровенный эгоизм Лекса бесил, но пока без срыва крыши.
— Аха… — судя по рассеянному ответу парня, ему было глубоко плевать на окружающих и их слова.
Но именно это насторожило Виктора, и он тихо уточнил:
— Произошло что-то ещё, чего мы не знаем? Что случилось?
— Ничего, — ответ был слишком тихим и слишком жестким, что говорило совсем об ином значении этого слова.
— Не скажешь?
— Нет. Уйди. Ты меня раздражаешь. — Слова были такими же тихими, но при этом такими хлесткими, что демон дернулся, как от удара.
Больно было даже больше, чем от удара.
Несколько секунд рассматривая парня, резко ставшего чужим, Виктор не мог понять — что могло произойти такого, что их крошка Лекса стала такой… далекой. Что ей наплел Вадим? Чем он её напоил? Дерьмо! Надо было вытрясти из него душу, прежде чем отдавать опергруппе!
Ну, или просто размазать в кровавое месиво, наслаждаясь каждой секундой его агонии. Впрочем, ещё не поздно. Да, ещё не поздно.
— Поговорим завтра.
Уже уйдя глубоко в свои мысли о предстоящем посещении СИЗО, Виктор вышел из ванны, не забыв закрыть за собой дверь, и поторопился найти брата, который что-то уничтожал в подвале, оборудованном под спортивную комнату. И комната целее будет и к ведьмаку пристрастия больше останется.
Вот только кого оставить присматривать за Лексом?
Дерьмо!
— Алиса? Да, это Преображенский. Бери такси и срочно приезжай, твоя Альфа психует. Записывай адрес…
Не самое оптимальное решение, но Лекс больше никого к себе не подпустит, а за Алиску он в ответе и глупостей рядом с ней делать не будет. По крайней мере глобальных глупостей. А там и они вернутся.
Нетерпеливо нарезая круги по гостиной, младший демон с трудом дождался, когда к их воротам подъедет такси и из его недр покажется стройная фигурка откровенно нервничающей волчицы и торопливо войдет в дом.
— Кухня там, Лекс там, из дома не выходить, мы скоро вернемся, — озадачив окончательно перепугавшуюся Алиску, демоны вылетели из дома прочь, собираясь выплеснуть свои негативные эмоции на том, кто этого заслужил, как никто иной. На ведьмаке, после свидания с которым, их крошка решила во всей красе показать свою дурную вампирскую суть. А именно эгоизм, высокомерие и наплевательское отношение к окружающим.
— Ле-е-екс…
Демоны сбежали, а волчица попыталась сообразить, зачем она собственно приехала и что в конце концов произошло. Чуткий слух уловил движение наверху и, сняв обувь и верхнюю одежду, девушка отправилась на поиски своей Альфы.
Вот только…
— Лекс?! — когда на кровати вместо девушки Алиса обнаружила парня, то была искренне шокирована находкой. — Но… но почему? А где Вадим?
— Понятия не имею. — Алиска была чуть меньшим злом, чем Преображенские, но и с ней разговаривать не было большого желания, поэтому ответ был коротким и недовольным. Последующий вопрос тоже дружественным тоном не отличался: — Как ты тут оказалась?
— Виктор Андреевич позвонил. Сказал у тебя… ну, что тебе плохо и просил приехать. Всё действительно плохо, да? — волчица, интуитивно чувствуя отвратное состояние своей Альфы, потихоньку подошла к кровати и, словно боясь, что её прогонят, села на самый краешек. — Расскажешь?
— Нет, — первой реакцией была всё та же злость, но злиться на Алиску, как на братцев, он не мог по многим причинам. Для начала волчица всё-таки была абсолютно ни при чем, да к тому же ещё совсем девчонкой, в отличие от них троих. — Хотя наверное, да… Иди ко мне, детка, поваляемся и я тебе исповедуюсь. Глядишь, и прояснится в моих свернутых набекрень мозгах хоть что-то.
Не дожидаясь, пока девушка поймет, как именно стоит «валяться», парень потянул её за руку и, не встретив особого сопротивления, уложил рядом с собой, обняв совсем не по-дружески, а практически, как свою женщину — спиной к своей груди, переплетя руки на талии, а подбородок устроив на плече.
В отличие от Алиски, лежащей в джинсах и кофте, Лекс был абсолютно обнажен, не видя смысла одеваться в свою женскую одежду, тем более за окном была уже глубокая ночь, но нисколько не комплексовал по этому поводу.
— Итак, хвостатая моя жилетка… Слушай. Сегодня я слегка умер, но в принципе не это огорчает меня больше всего. Больше всего меня бесит, что получив очередной шанс на жизнь, я теперь обязан связать эту самую жизнь с двумя эгоистичными и самовлюбленными тиранами. А, именно с Преображенскими. Забавно, правда?
Не совсем понимая суть происходящего, Алиса внимательно слушала всё, пытаясь прояснить для себя хоть что-то и в череде невнятных высказываний, периодически соскальзывающих на иные, не относящиеся к делу темы, к концу неторопливой исповеди поняла — Лекса бесит его собственное обещание, данное призраку.
— Но если ты так против, то может стоит обсудить это с твоим дедушкой? — даже не собираясь оспаривать сам факт наличия договора с призраком, потому что в принципе это было в духе Лекса — умереть от интоксикации и ожить благодаря помощи Хранителя рода, Алиса пыталась найти компромисс. — Он ведь тоже должен понимать, что нельзя идти против своих желаний. Хотя бы увеличить сроки… Пусть это случится тогда, когда ты сама будешь к этому готова, а не четко в течение отведенного срока. И я с тобой полностью согласна: три месяца — это очень мало.
— Эх, Лисена… Если бы это было так просто! — пара уже давно лежала лицом друг к другу, но объятия слабее не стали — наоборот, Алиска скинула мешающуюся одежду и теперь лежала лишь в трусиках и ночнушке, которая изначально предназначалась Лексе, но теперь была уже не актуальна. — Этот старый пердун… Дед, отвали! Так вот, этот старый пердун требует, чтобы я исполнил свои обязательства в точности, как исполнил их он.
— Погоди… — желудок волчицы моментально застыл льдинкой и она срывающимся шепотом уточнила, при этом пытаясь осмотреться и обнаружить призрака самостоятельно: — Твой дедушка сейчас здесь?
— Да. — Парень показательно закатил глаза и показал в сторону окна крайне неприличный жест. — Дед, отвали, сам разберусь.
— Он там? — взгляд Алиски тоже метнулся туда, но ничего кроме штор и тюля она не увидела, как ни всматривалась. — Что он тебе говорит?
— Говорит, что раз я не хочу быть девочкой и скидывать напряжение так, как скидывают его все порядочные вампирши клана Энсом… — тон Лекса намекал на сарказм и было видно, что он кого-то передразнивает, — то мне стоит поступить, как нормальный мужик и скинуть напряжение так, как скидывают его все нормальные мужики клана Энсом. К тому же альтернатива приехала сама.
— Что? — волчица сглотнула, потому что с последними словами Лекс одарил её таким горячим и провокационным взглядом, что вопрос оказался в принципе риторическим. — Лекс, но… Но я не… Не надо…
Голос сорвался окончательно и Алиска была уже на грани паники, так что Лекс снова закатил глаза и сморщил нос, тем самым отрицая всё её страхи.
— Вот и я тоже так думаю. Ты очень сладкая девочка, но всего лишь девочка и это будет не очень умно с моей стороны. Я конечно не идеал нравственности, но лучше я ещё разок, другой трахну мозги Преображенским, чем тебя. А теперь давай поспим… кстати, не в курсе — куда эти рогатые свинтили?
— Нет, мне не сказали, — всё ещё чувствуя себя немного скованно, волчица нервно улыбнулась. — Это важно?
— Да, в принципе нет. Ну, всё, не трясись. Ты мне как младшая сестра, так что твоя честь рядом со мной в абсолютной безопасности. Дед, отвали. — Снова огрызнувшись в сторону окна на окончательно распоясавшегося призрака, закидывающего его непристойными предложениями, одно краше другого (дошло уже до групповухи на четверых), вампир широко и заразительно зевнул и тихо пробормотал: — Будешь мешать мне жить, вспомню, где у меня валялся телефончик одного знакомого экзорциста. То-то же. Всё, вали, встретимся через три месяца плюс два дня, когда я буду беременным. Да!
Последнее «да» было несколько истеричным, потому что было ответом на довольно нескромный вопрос «Точно сам справишься? А-то могу подойти, подержать».
И вот…
— Ушел? — тихо спросила Алиска после нескольких минут тяжелого молчания.
— Да, ушел, — так же тихо ответил Лекс после того, как внимательным взглядом просканировал комнату. — Но вопрос стоит не менее остро. У меня всего три месяца на себя любимого, а потом свадебные колокола под траурный марш. Лисена, а давай махнем на пару неделек в Египет? Развеемся. Ни разу там не был.
— А учеба? Экзамены?
— Отмажу. К тому же если возьмем билеты на завтра, то как раз успеем к началу семестра. Экзамены сдадим позже, не проблема. Лисен, не капризничай, а то укушу! — шутливо рыкнув и чуть царапнув зубами шею девушки, но не до крови, парень рассмеялся, когда она взвизгнула. — Давай, не ломайся, а то укушу уже всерьез. К тому же всё за счет приглашающей стороны. Едем?
— Куда это вы собрались? — в проёме приоткрытой двери показался вернувшийся с ночного допроса Иван, а за его спиной маячил такой же недовольный Виктор.
— Блин! Мужики, вообще-то я с девушкой! Стучать не пробовали?
— Вообще-то это наш дом.
— Вообще-то это моя спальня! — моментально растеряв всё благодушие, Лекс был на грани взрыва. — Или уже нет?
— Твоя, — в отличие от вампира демоны были более сдержаны в свих эмоциях, да и опыт прожитых лет подсказывал, что сейчас разговаривать, а тем более спорить с Лексом опасно. — Ладно, поговорим утром. Отдыхайте.
