— Давай попробуем, — интерес вернулся и я с энтузиазмом подключилась к разгадыванию очередной подсказки.
Кстати попутно будоражил факт, что мы в полумраке, близко-близко, так что его дыхание щекочет моё ухо и рядом никого… Господи, не доводи до греха! Мне ж с ним ещё почти год жить в подвешенном состоянии!
— Так, смотри… — тем временем мои моральные терзания никого не интересовали и мужской палец уверенно ткнул в самую первую картинку. — Здесь у нас нарисованы всадники с копьями. Заметила, что копья у всех направлены вниз?
— Да.
— Значит, смотрим на рисунок по направлению копий… — палец прочертил невидимую линию от копий до следующей картинки, которая оказалась большим глазом, смотрящим четко вверх.
Естественно логично было предположить, что следующая верная картинка будет наверху, куда мы тут же посмотрели. К счастью нужный рисунок имелся и изображал он человечка. Человечек был странным. Одна из его рук была опущена вдоль тела, а вторая указывала в том направлении, в котором мы шли и раньше. Но не в этом была его странность — удивляли его ноги, на которых не было обуви. Вместо этого там имелись голые ступни с растопыренными веером пальцами. И пальцев у него было… многовато. А если быть точной, то семнадцать.
Мутант, не иначе.
— Ну и что думаешь?
— Семнадцать шагов и будет что-то важное?
— Вариант, — Фэрри кивнул, но тут же задумался. — Семнадцать чьих шагов?
— Давай оба варианта рассмотрим. Шагай вперед, а я следом.
Отмерять ровно семнадцать шагов было немного нелепо (как дети, ей богу!), но лица Фэрри я не видела, глупых шуток от него не слышала, так что и сама старалась думать не о том, как это глупо, а о том, что в конце этого квеста нас ждут сокровища. Ну, а что? Хоть на виртуальные сокровища вблизи посмотреть! А может даже и примерить получится. Я может и джинн сейчас, да и вообще — шиншилла, но в душе женщина. Ошейник не в счет — его на мне в Сети не оказалось.
И вот, семнадцатый шаг сделан… и ничего.
— У тебя есть что-нибудь? — Фэрри виднелся в полутора метрах от меня, но насколько я видела — рядом с ним тоже ничего не было.
— Пока не вижу. Давай смотреть на полу.
Очередной раз похвалив себя за предусмотрительность и то, что я в кедах и джинсах, а не на каблуках и в платье, я послушно встала на карачки и начала рассматривать пол, оказавшийся покрытым чуть светящимся мхом. Так вот почему идти было так удобно и слегка пружинисто…
Но увы, радом со мной ничего не нащупывалось и мы решили потихоньку сближаться. Шаг, ещё шаг…
И пол под нами рухнул так неожиданно, что я снова заорала.
Рядом летел и смеялся Фэрридан, так что стало обидно и, замолчав, я схватилась за него, причем как руками, так и ногами. И только потом поняла, что падаем мы неестественно долго и невероятно медленно.
— А мы куда летим?
— Думаю, в воду.
Бульк…
На самом деле квест был одним из простейших, да и вообще — целью был не квест, а самое что ни на есть низменное любопытство — узнать, как она выглядит на самом деле. Увиденное приятно поразило — не было ни ног от ушей, ни запредельного размера груди, ни тонн косметики на лице. Обычная человеческая девушка с пухлыми губками и доверчивыми глазками.
Кстати эта сама доверчивость и подкупала больше всего.
А уж принимая во внимание то, что один он был уже больше трех месяцев, и сейчас Тася висела на нём, как обезьянка на пальме, прижимаясь всем телом, то…
Его тело на её близость среагировало очень правильно.
— А мы куда летим?
— Думаю, в воду.
Предположение было логичным и подтвердилось практически сразу, как он его озвучил, так что к погружению он был готов. В отличие от той же Таси, которая от неожиданности отпустила его в воде и вместо того, чтобы сосредоточиться, задержать воздух в легких и начать всплывать — девушка испугалась и хапнула ртом воду.
Демоны!
Рванув к запаниковавшей спутнице и дернув её на себя, Фэрридан всплыл и, одной рукой придерживая кашляющую Тасю на поверхности, второй погреб к берегу. Быстрее!
— Прости… — не став уходить далеко, мужчина сел у самой кромки воды и грамотно придерживая трясущуюся всем телом девушку, чтобы она откашлялась и отчихалась, попутно крепко прижимал её к себе. — Надо было заранее тебя предупредить, я просто не подумал… Ты не умеешь плавать?
— У… умею… апчхи! — на самом деле в рот попало не очень много воды, но тут сыграл эффект неожиданности. — Я умею, просто не ожидала…
Было неловко и даже немного стыдно. Ну, точно неумеха.
Закашлявшись снова, я была прижата к мужскому телу ещё сильнее, отчего стало не только стыдно, но и жарко. Вообще-то я не планировала купаться в одежде и сейчас белая футболка просвечивала настолько нескромно, что стоит ему отстраниться и тут же станет видно кружево на бюстике. Господи, ладно мне хватило ума вообще его надеть!
— Прости. — Меня пару раз профессионально стукнули по спине, чтобы прошел кашель, а затем там же погладили. — Надеюсь, водных аттракционов больше не будет, а если будет, то я буду тебя страховать.
Да-да… От меня самой меня кто страховать будет? Я ж уже не знаю, куда руки деть! К себе прижимать глупо, на него складывать — бесстыдно.
Куда? Куда деть эти чертовы руки?
— Ну? Всё? Пришла в себя? Продолжим путь или ещё немного передохнем? — Фэрри уверенно сменил моё положение и теперь я сидела у него на ногах, причем вполоборота, а его руки располагались на моей талии, крепко прижимая и не позволяя отстраниться. Затем мне пытливо заглянули в глаза и абсолютно неожиданно убрали мокрую прядку со щеки.
И всё… я пропала.
Если он сейчас не прекратит на меня так смотреть, то я…
Додумать, что я сейчас сделаю, я не успела — мужские пальцы переместились на мой затылок, легонько надавили, сам он подался вперед и…
И поцеловал.
Уверенно, властно.
Четко зная, чего он хочет.
И я бы рада ответить тем же, потому что я тоже знала, чего хочу, причем знала это довольно давно, но…
Но так же я знала и то, что позволить ему соблазнить себя сейчас я не имею права. Он не позволит мне свернуть на полпути четко до того момента, как не решит сделать это сам. И если я взбрыкну — он просто прикажет и я не посмею ослушаться.
Так что нет, я не хочу никаких двусмысленных ситуаций, пока я от него завишу.
— Фэрри… — сумев прошептать, когда его губы пустились в путешествие по моему лицу и шее, я надавила на его плечи и тем самым привлекла его внимание: — Не надо. Я не хочу. Пожалуйста, прекрати…
И казалось бы такие простые и правильные слова, но сказать их было откровенной мукой. А уж увидеть в его глазах непонимание, а затем и досаду — самой настоящей болью.
И тут он спросил:
— Почему?
Оставить вопрос, заданный таким требовательным тоном, без ответа я не имела права, но и сказать всю правду я не могла. А если он решит воспользоваться правом хозяина? Что тогда?
— Потому что… — я лихорадочно пыталась придумать приемлемый для нас обоих ответ, но в его руках очень плохо думалось. А точнее совсем никак.
— Хорошо, спрошу иначе. — Тон не предвещал ничего хорошего, что подтвердилось его следующими словами: — И заранее прости за давление, но я хочу узнать всю правду без лжи и утайки. Тася, отвечай, почему ты говоришь, что не хочешь продолжать, хотя я чувствую твоё желание?
— Потому что в реальности я шиншилла, потому что я от тебя завишу и потому что не смогу отказать твоему праву хозяина, если ты решишь продолжить и озвучишь своё желание, как требование.
Я ответила всё, что он хотел, причем без запинки и без раздумий. Да и отвечала не я, а мой язык.
Вырвать его что ли…
— Вот так, да? — на меня посмотрели долгим, оценивающим взглядом, а затем он недовольно поморщился и, ссадив меня на песок, сначала встал сам, а затем поднял и меня и, растягивая слова, продолжил: — Да, ты права. С моей стороны это было бы бесчестно. А сейчас последний на сегодня бесчестный вопрос: как ты ко мне относишься? Честно и полно. Отвечай.
Это было подло. Настолько подло, что я сумела возмущенно пискнуть, прежде чем рот открылся и я сказала:
— Я в тебя влюблена. Ты мне нравишься, как мужчина. Мне очень нравится твой характер и внешность. Ты очень заботливый и ответственный. У тебя очень серьезная, но жуткая работа и я за тебя очень переживаю. Но я боюсь, что это не мои собственные эмоции, а побочный эффект привязки джинна к хозяину. А ещё я очень боюсь, что ты узнаешь о моих чувствах и воспользуешься мною, как рабыней и… и заставишь…
Слёзы покатились градом и дальше я уже физически не могла говорить — в горле стоял такой жесткий и колючий ком, что вместо слов я могла лишь хрипло дышать и сипеть, всхлипывая и пытаясь протолкнуть наружу хоть звук.
Но не пришлось.
— Всё, замолчи. Ни слова больше.
Неожиданные и невероятно крепкие объятия оказались как никогда вовремя, потому что хотелось рухнуть на колени, сжаться в крохотный комочек и хорошенько прореветься. Было больно и обидно. Ужасно больно и невероятно обидно.
Он всё-таки воспользовался правом хозяина… Не первый и наверняка не последний раз. И как быть дальше? Как смотреть ему в глаза, после того, как он услышал от меня эти слова? А ведь впереди ещё почти год…
— Так, давай присядем… — меня уронили на свои колени, ещё крепче прижали к себе и тихо, но настойчиво заговорили прямо в ухо: — Не обижайся и не злись. Это гадко, я понимаю, но зато мы не будем месяцами ходить вокруг, да около. Да, я не образец кротости и миролюбия, но я никогда не заставлю тебя отвечать взаимностью против твоей воли. Обо мне нельзя сказать, что я безусловно благороден, но тем не менее и насильником я никогда не был. Твои страхи и опасения понятны, так что постараюсь ответить так, чтобы их развеять. Первое — мне льстит твоя влюбленность, но пока ты действительно в реальности шиншилла я не могу ответить тебе тем же. Сложно испытывать столь серьезные чувства к животному. Твой Сетевой образ очень мил и приятен, но сама понимаешь — это всего лишь Сетевой образ. Второе — мне приятно твоё общество и знать, что это в какой-то мере взаимно. Третье… да, я действительно слегка поторопился, потому что… в общем, поторопился. — В ухо мне сдавленно хмыкнули и закончили: — И наконец, четвертое — я обещаю, что никогда не заставлю тебя делать то, чего ты сейчас боишься.
Хотелось бы поверить, но не верилось. Слёзы высохли, но ощущения до сих пор были довольно гадостные. Его властный характер не позволит ему сдержать своё обещание.
Конечно, я могу ошибаться…
Но если для меня он весь мир, то я для него всего лишь шиншилла.
— Игру обязательно заканчивать или можно выйти из Сети в любой момент? — смотреть ему в глаза и тем более продолжать играть я не могла, поэтому сразу же потянулась к клипсе, когда он ответил, что можно выйти.
— Подожди, — мою руку перехватили на полпути, в пальцы второй руки взяли подбородок и развернули голову к себе. Его лицо было хмурым, брови сурово сдвинутыми, а глаза напряженными. — Только не вздумай замыкаться в себе и считать меня своим врагом. Признаю, ситуация очень двусмысленна и неприятна, но я надеюсь, что это не встанет между нами и нашими приятельскими отношениями.
И снова приказ…
Но душе не прикажешь.
— Хорошо. Как скажешь. Уже поздно…
Мою руку отпустили и я тут же сжала клипсу, чтобы через секунду прийти в себя в гостиной. Рефлексы и тело действовало быстрее всё ещё заторможенного мозга и пока он принимал решение, как лучше всего поступить, мои лапки уже спрыгивали вниз и сломя голову неслись куда подальше от того, на чьем животе я очнулась.
Понятно, что целовать и обнимать шиншиллу он не будет… Но общаться с ним, как это было всего несколько часов назад, я бы сейчас не смогла.
Время. Нужно время, чтобы хотя бы не дергаться и не ждать от него очередного личного вопроса, на который я не могу не ответить. Господи, теперь он знает, что его ручная шиншилла в него влюблена… Господи, как жить дальше?!
Я взобралась уже на седьмую ступеньку, как позади кто-то недовольно хмыкнул и без лишних слов догнал и подхватил на руки.
— Куда бежим?
— Спать.
— Кто-то говорил, что выспался…
— Я… это было давно.
Его настырность была неуместной и неприятной. Было бы в разы логичнее, если бы сейчас я была в человеческом теле, но я сама прекрасно понимала, что в облике шиншиллы не имею права на ответные теплые чувства. Да вообще на чувства! Я — животное размером с его ладонь! Какие чувства могут быть между нами???
Пока я мысленно психовала, моя личная головная боль дошла до спальни и, не выпуская меня из рук, завалилась на свою кровать, устроив меня на своей груди и придерживая, чтобы я не убежала снова.
И зачем? Будет требовать, чтобы я не вела себя, как веду?
— Ты выглядишь, как мягкий меховой комочек, но всё равно ведешь себя, как самая настоящая девушка. Я же извинился.
Что ж, откровение за откровение. К тому же в меховом облике мне гораздо проще отвечать на скользкие вопросы и не ждать, что он начнет распускать руки и приказывать немыслимое.
— Я принимаю твои извинения, но сейчас мне очень муторно и хочется побыть одной.
— Почему тебе муторно? — вопрос снова из разряда «убейте меня, но отвечать я не хочу». А он смотрел и явно ждал, что я отвечу.
— Потому что ты большой, сильный и хозяин. Ты теперь знаешь мои сокровенные мысли. Теперь ты можешь воспользоваться ими в своих целях.
— Тася, опять? Я же сказал, что не буду пользоваться своим положением хозяина! — Фэрри откровенно вспылил и на секунду на моей спине довольно болезненно сжались его пальцы, впрочем сразу разжавшись. — Сказанного и сделанного не вернуть, но почему ты не можешь понять, что я тебе не враг? Да, я поступил не так, как можно было, но я извинился и понял свою ошибку! И согласен, было бы в сотни раз проще, если бы ты не была моим питомцем и я не был бы твоим хозяином! Ты бы просто ушла к себе домой, громко хлопнув дверью, и я бы даже не подумал тебя догонять! Но ситуация в корне иная, пойми!
Под конец он практически рычал-кричал мне в мордочку, сверкая багровыми глазами, а я с трудом удерживалась от того, чтобы не запищать от страха. Его аура сейчас была настолько раздраженной и подавляющей, что психика маленькой шиншиллы не выдерживала.
— Я п… понимаю…
— Плохо понимаешь! — рыкнув снова, он скрипнул зубами и прикрыл глаза. А спустя минуту напряженного молчания уже тише и спокойнее продолжил: — Так или иначе мы с тобой связаны годичным контрактом, назовем это так. Но раз уж вышло так, что эта ситуация стала для тебя непреодолимой преградой, то поступим максимально гуманно. Первое — я открываю в Сети счет на твоё имя и перевожу туда определенную сумму, которой тебе хватит на обучение и всё необходимое. Второе — чтобы у тебя не было повода дергаться и подозревать меня в домогательствах, я больше не буду ходить в Сеть, пока ты там. И третье… — пауза была долгой и зловещей, но продолжение оказалось ещё хуже, чем я себе уже надумала. — Это будет приказом: как только ты вырастаешь до человека и станешь самой собой, а это произойдет уже через несколько недель, я сделаю тебе документы, дам денег и ты переедешь с этой планеты на любую другую и забудешь обо мне и том, что срок контракта ещё не завершен. Ты станешь свободной и независимой. Приказ не обсуждается. А теперь иди спать. Молча.
Рука была убрана и я, ощущая себя не просто униженной, но и вообще, втоптанной в пол, как сомнамбула развернулась, дошла до края кровати, спрыгнула на пол и направилась к подстилке.
Кстати попутно будоражил факт, что мы в полумраке, близко-близко, так что его дыхание щекочет моё ухо и рядом никого… Господи, не доводи до греха! Мне ж с ним ещё почти год жить в подвешенном состоянии!
— Так, смотри… — тем временем мои моральные терзания никого не интересовали и мужской палец уверенно ткнул в самую первую картинку. — Здесь у нас нарисованы всадники с копьями. Заметила, что копья у всех направлены вниз?
— Да.
— Значит, смотрим на рисунок по направлению копий… — палец прочертил невидимую линию от копий до следующей картинки, которая оказалась большим глазом, смотрящим четко вверх.
Естественно логично было предположить, что следующая верная картинка будет наверху, куда мы тут же посмотрели. К счастью нужный рисунок имелся и изображал он человечка. Человечек был странным. Одна из его рук была опущена вдоль тела, а вторая указывала в том направлении, в котором мы шли и раньше. Но не в этом была его странность — удивляли его ноги, на которых не было обуви. Вместо этого там имелись голые ступни с растопыренными веером пальцами. И пальцев у него было… многовато. А если быть точной, то семнадцать.
Мутант, не иначе.
— Ну и что думаешь?
— Семнадцать шагов и будет что-то важное?
— Вариант, — Фэрри кивнул, но тут же задумался. — Семнадцать чьих шагов?
— Давай оба варианта рассмотрим. Шагай вперед, а я следом.
Отмерять ровно семнадцать шагов было немного нелепо (как дети, ей богу!), но лица Фэрри я не видела, глупых шуток от него не слышала, так что и сама старалась думать не о том, как это глупо, а о том, что в конце этого квеста нас ждут сокровища. Ну, а что? Хоть на виртуальные сокровища вблизи посмотреть! А может даже и примерить получится. Я может и джинн сейчас, да и вообще — шиншилла, но в душе женщина. Ошейник не в счет — его на мне в Сети не оказалось.
И вот, семнадцатый шаг сделан… и ничего.
— У тебя есть что-нибудь? — Фэрри виднелся в полутора метрах от меня, но насколько я видела — рядом с ним тоже ничего не было.
— Пока не вижу. Давай смотреть на полу.
Очередной раз похвалив себя за предусмотрительность и то, что я в кедах и джинсах, а не на каблуках и в платье, я послушно встала на карачки и начала рассматривать пол, оказавшийся покрытым чуть светящимся мхом. Так вот почему идти было так удобно и слегка пружинисто…
Но увы, радом со мной ничего не нащупывалось и мы решили потихоньку сближаться. Шаг, ещё шаг…
И пол под нами рухнул так неожиданно, что я снова заорала.
Рядом летел и смеялся Фэрридан, так что стало обидно и, замолчав, я схватилась за него, причем как руками, так и ногами. И только потом поняла, что падаем мы неестественно долго и невероятно медленно.
— А мы куда летим?
— Думаю, в воду.
Бульк…
Глава 13
На самом деле квест был одним из простейших, да и вообще — целью был не квест, а самое что ни на есть низменное любопытство — узнать, как она выглядит на самом деле. Увиденное приятно поразило — не было ни ног от ушей, ни запредельного размера груди, ни тонн косметики на лице. Обычная человеческая девушка с пухлыми губками и доверчивыми глазками.
Кстати эта сама доверчивость и подкупала больше всего.
А уж принимая во внимание то, что один он был уже больше трех месяцев, и сейчас Тася висела на нём, как обезьянка на пальме, прижимаясь всем телом, то…
Его тело на её близость среагировало очень правильно.
— А мы куда летим?
— Думаю, в воду.
Предположение было логичным и подтвердилось практически сразу, как он его озвучил, так что к погружению он был готов. В отличие от той же Таси, которая от неожиданности отпустила его в воде и вместо того, чтобы сосредоточиться, задержать воздух в легких и начать всплывать — девушка испугалась и хапнула ртом воду.
Демоны!
Рванув к запаниковавшей спутнице и дернув её на себя, Фэрридан всплыл и, одной рукой придерживая кашляющую Тасю на поверхности, второй погреб к берегу. Быстрее!
— Прости… — не став уходить далеко, мужчина сел у самой кромки воды и грамотно придерживая трясущуюся всем телом девушку, чтобы она откашлялась и отчихалась, попутно крепко прижимал её к себе. — Надо было заранее тебя предупредить, я просто не подумал… Ты не умеешь плавать?
— У… умею… апчхи! — на самом деле в рот попало не очень много воды, но тут сыграл эффект неожиданности. — Я умею, просто не ожидала…
Было неловко и даже немного стыдно. Ну, точно неумеха.
Закашлявшись снова, я была прижата к мужскому телу ещё сильнее, отчего стало не только стыдно, но и жарко. Вообще-то я не планировала купаться в одежде и сейчас белая футболка просвечивала настолько нескромно, что стоит ему отстраниться и тут же станет видно кружево на бюстике. Господи, ладно мне хватило ума вообще его надеть!
— Прости. — Меня пару раз профессионально стукнули по спине, чтобы прошел кашель, а затем там же погладили. — Надеюсь, водных аттракционов больше не будет, а если будет, то я буду тебя страховать.
Да-да… От меня самой меня кто страховать будет? Я ж уже не знаю, куда руки деть! К себе прижимать глупо, на него складывать — бесстыдно.
Куда? Куда деть эти чертовы руки?
— Ну? Всё? Пришла в себя? Продолжим путь или ещё немного передохнем? — Фэрри уверенно сменил моё положение и теперь я сидела у него на ногах, причем вполоборота, а его руки располагались на моей талии, крепко прижимая и не позволяя отстраниться. Затем мне пытливо заглянули в глаза и абсолютно неожиданно убрали мокрую прядку со щеки.
И всё… я пропала.
Если он сейчас не прекратит на меня так смотреть, то я…
Додумать, что я сейчас сделаю, я не успела — мужские пальцы переместились на мой затылок, легонько надавили, сам он подался вперед и…
И поцеловал.
Уверенно, властно.
Четко зная, чего он хочет.
И я бы рада ответить тем же, потому что я тоже знала, чего хочу, причем знала это довольно давно, но…
Но так же я знала и то, что позволить ему соблазнить себя сейчас я не имею права. Он не позволит мне свернуть на полпути четко до того момента, как не решит сделать это сам. И если я взбрыкну — он просто прикажет и я не посмею ослушаться.
Так что нет, я не хочу никаких двусмысленных ситуаций, пока я от него завишу.
— Фэрри… — сумев прошептать, когда его губы пустились в путешествие по моему лицу и шее, я надавила на его плечи и тем самым привлекла его внимание: — Не надо. Я не хочу. Пожалуйста, прекрати…
И казалось бы такие простые и правильные слова, но сказать их было откровенной мукой. А уж увидеть в его глазах непонимание, а затем и досаду — самой настоящей болью.
И тут он спросил:
— Почему?
Оставить вопрос, заданный таким требовательным тоном, без ответа я не имела права, но и сказать всю правду я не могла. А если он решит воспользоваться правом хозяина? Что тогда?
— Потому что… — я лихорадочно пыталась придумать приемлемый для нас обоих ответ, но в его руках очень плохо думалось. А точнее совсем никак.
— Хорошо, спрошу иначе. — Тон не предвещал ничего хорошего, что подтвердилось его следующими словами: — И заранее прости за давление, но я хочу узнать всю правду без лжи и утайки. Тася, отвечай, почему ты говоришь, что не хочешь продолжать, хотя я чувствую твоё желание?
— Потому что в реальности я шиншилла, потому что я от тебя завишу и потому что не смогу отказать твоему праву хозяина, если ты решишь продолжить и озвучишь своё желание, как требование.
Я ответила всё, что он хотел, причем без запинки и без раздумий. Да и отвечала не я, а мой язык.
Вырвать его что ли…
— Вот так, да? — на меня посмотрели долгим, оценивающим взглядом, а затем он недовольно поморщился и, ссадив меня на песок, сначала встал сам, а затем поднял и меня и, растягивая слова, продолжил: — Да, ты права. С моей стороны это было бы бесчестно. А сейчас последний на сегодня бесчестный вопрос: как ты ко мне относишься? Честно и полно. Отвечай.
Это было подло. Настолько подло, что я сумела возмущенно пискнуть, прежде чем рот открылся и я сказала:
— Я в тебя влюблена. Ты мне нравишься, как мужчина. Мне очень нравится твой характер и внешность. Ты очень заботливый и ответственный. У тебя очень серьезная, но жуткая работа и я за тебя очень переживаю. Но я боюсь, что это не мои собственные эмоции, а побочный эффект привязки джинна к хозяину. А ещё я очень боюсь, что ты узнаешь о моих чувствах и воспользуешься мною, как рабыней и… и заставишь…
Слёзы покатились градом и дальше я уже физически не могла говорить — в горле стоял такой жесткий и колючий ком, что вместо слов я могла лишь хрипло дышать и сипеть, всхлипывая и пытаясь протолкнуть наружу хоть звук.
Но не пришлось.
— Всё, замолчи. Ни слова больше.
Неожиданные и невероятно крепкие объятия оказались как никогда вовремя, потому что хотелось рухнуть на колени, сжаться в крохотный комочек и хорошенько прореветься. Было больно и обидно. Ужасно больно и невероятно обидно.
Он всё-таки воспользовался правом хозяина… Не первый и наверняка не последний раз. И как быть дальше? Как смотреть ему в глаза, после того, как он услышал от меня эти слова? А ведь впереди ещё почти год…
— Так, давай присядем… — меня уронили на свои колени, ещё крепче прижали к себе и тихо, но настойчиво заговорили прямо в ухо: — Не обижайся и не злись. Это гадко, я понимаю, но зато мы не будем месяцами ходить вокруг, да около. Да, я не образец кротости и миролюбия, но я никогда не заставлю тебя отвечать взаимностью против твоей воли. Обо мне нельзя сказать, что я безусловно благороден, но тем не менее и насильником я никогда не был. Твои страхи и опасения понятны, так что постараюсь ответить так, чтобы их развеять. Первое — мне льстит твоя влюбленность, но пока ты действительно в реальности шиншилла я не могу ответить тебе тем же. Сложно испытывать столь серьезные чувства к животному. Твой Сетевой образ очень мил и приятен, но сама понимаешь — это всего лишь Сетевой образ. Второе — мне приятно твоё общество и знать, что это в какой-то мере взаимно. Третье… да, я действительно слегка поторопился, потому что… в общем, поторопился. — В ухо мне сдавленно хмыкнули и закончили: — И наконец, четвертое — я обещаю, что никогда не заставлю тебя делать то, чего ты сейчас боишься.
Хотелось бы поверить, но не верилось. Слёзы высохли, но ощущения до сих пор были довольно гадостные. Его властный характер не позволит ему сдержать своё обещание.
Конечно, я могу ошибаться…
Но если для меня он весь мир, то я для него всего лишь шиншилла.
— Игру обязательно заканчивать или можно выйти из Сети в любой момент? — смотреть ему в глаза и тем более продолжать играть я не могла, поэтому сразу же потянулась к клипсе, когда он ответил, что можно выйти.
— Подожди, — мою руку перехватили на полпути, в пальцы второй руки взяли подбородок и развернули голову к себе. Его лицо было хмурым, брови сурово сдвинутыми, а глаза напряженными. — Только не вздумай замыкаться в себе и считать меня своим врагом. Признаю, ситуация очень двусмысленна и неприятна, но я надеюсь, что это не встанет между нами и нашими приятельскими отношениями.
И снова приказ…
Но душе не прикажешь.
— Хорошо. Как скажешь. Уже поздно…
Мою руку отпустили и я тут же сжала клипсу, чтобы через секунду прийти в себя в гостиной. Рефлексы и тело действовало быстрее всё ещё заторможенного мозга и пока он принимал решение, как лучше всего поступить, мои лапки уже спрыгивали вниз и сломя голову неслись куда подальше от того, на чьем животе я очнулась.
Понятно, что целовать и обнимать шиншиллу он не будет… Но общаться с ним, как это было всего несколько часов назад, я бы сейчас не смогла.
Время. Нужно время, чтобы хотя бы не дергаться и не ждать от него очередного личного вопроса, на который я не могу не ответить. Господи, теперь он знает, что его ручная шиншилла в него влюблена… Господи, как жить дальше?!
Я взобралась уже на седьмую ступеньку, как позади кто-то недовольно хмыкнул и без лишних слов догнал и подхватил на руки.
— Куда бежим?
— Спать.
— Кто-то говорил, что выспался…
— Я… это было давно.
Его настырность была неуместной и неприятной. Было бы в разы логичнее, если бы сейчас я была в человеческом теле, но я сама прекрасно понимала, что в облике шиншиллы не имею права на ответные теплые чувства. Да вообще на чувства! Я — животное размером с его ладонь! Какие чувства могут быть между нами???
Пока я мысленно психовала, моя личная головная боль дошла до спальни и, не выпуская меня из рук, завалилась на свою кровать, устроив меня на своей груди и придерживая, чтобы я не убежала снова.
И зачем? Будет требовать, чтобы я не вела себя, как веду?
— Ты выглядишь, как мягкий меховой комочек, но всё равно ведешь себя, как самая настоящая девушка. Я же извинился.
Что ж, откровение за откровение. К тому же в меховом облике мне гораздо проще отвечать на скользкие вопросы и не ждать, что он начнет распускать руки и приказывать немыслимое.
— Я принимаю твои извинения, но сейчас мне очень муторно и хочется побыть одной.
— Почему тебе муторно? — вопрос снова из разряда «убейте меня, но отвечать я не хочу». А он смотрел и явно ждал, что я отвечу.
— Потому что ты большой, сильный и хозяин. Ты теперь знаешь мои сокровенные мысли. Теперь ты можешь воспользоваться ими в своих целях.
— Тася, опять? Я же сказал, что не буду пользоваться своим положением хозяина! — Фэрри откровенно вспылил и на секунду на моей спине довольно болезненно сжались его пальцы, впрочем сразу разжавшись. — Сказанного и сделанного не вернуть, но почему ты не можешь понять, что я тебе не враг? Да, я поступил не так, как можно было, но я извинился и понял свою ошибку! И согласен, было бы в сотни раз проще, если бы ты не была моим питомцем и я не был бы твоим хозяином! Ты бы просто ушла к себе домой, громко хлопнув дверью, и я бы даже не подумал тебя догонять! Но ситуация в корне иная, пойми!
Под конец он практически рычал-кричал мне в мордочку, сверкая багровыми глазами, а я с трудом удерживалась от того, чтобы не запищать от страха. Его аура сейчас была настолько раздраженной и подавляющей, что психика маленькой шиншиллы не выдерживала.
— Я п… понимаю…
— Плохо понимаешь! — рыкнув снова, он скрипнул зубами и прикрыл глаза. А спустя минуту напряженного молчания уже тише и спокойнее продолжил: — Так или иначе мы с тобой связаны годичным контрактом, назовем это так. Но раз уж вышло так, что эта ситуация стала для тебя непреодолимой преградой, то поступим максимально гуманно. Первое — я открываю в Сети счет на твоё имя и перевожу туда определенную сумму, которой тебе хватит на обучение и всё необходимое. Второе — чтобы у тебя не было повода дергаться и подозревать меня в домогательствах, я больше не буду ходить в Сеть, пока ты там. И третье… — пауза была долгой и зловещей, но продолжение оказалось ещё хуже, чем я себе уже надумала. — Это будет приказом: как только ты вырастаешь до человека и станешь самой собой, а это произойдет уже через несколько недель, я сделаю тебе документы, дам денег и ты переедешь с этой планеты на любую другую и забудешь обо мне и том, что срок контракта ещё не завершен. Ты станешь свободной и независимой. Приказ не обсуждается. А теперь иди спать. Молча.
Рука была убрана и я, ощущая себя не просто униженной, но и вообще, втоптанной в пол, как сомнамбула развернулась, дошла до края кровати, спрыгнула на пол и направилась к подстилке.
