Я прекрасно понимала, что это своего рода самообман и попытка обрести то, чего толком никогда не имела, но меня это устраивало. Лучше уж так, чем сходить с ума от тоски и безысходности. Когда душа рвется на части, а из груди вместо всхлипов вырывается обреченный вой. Когда кажется, что потерял смысл жизни и всё, что теперь остается – это вечность, полная боли и страданий. И единственное, что тебя удерживает от окончательного безумства, это… Месть?
Стоп-стоп, погодите! Это чьи вообще мысли? Точно не мои!
И только я начала поворачивать голову направо, откуда ощутимо тянуло не только чужой болью, но и холодком, как Аид в несколько гигантских прыжков оказался рядом, рявкнул на меня: «Замри!», а сам так яростно чиркнул зажигалкой, что я уж решила – всё.
Сейчас спалит и парк, и меня до кучи.
Но нет, на грани видимости я заметила яркую вспышку, мне практически в ухо ввинтился чей-то истошный вопль, полностью дезориентировав, а ещё секунды через три, когда звон в голове стих, я услышала очередную необоснованную претензию от куратора:
- Мне вот интересно, хоть одно дело будет сегодня нормальным? М, Ада?
Скосила на мужчину глаза, на всякий случай не став поворачивать голову (приказа «Отомри» не было), но он уже присел рядом и нагло приобнял меня за плечи. Зачем-то приблизил лицо к моему пострадавшему уху, да так близко, что у меня аж мурашки по всему телу пошли от его дыхания, и тихо-тихо произнёс:
- Слышишь меня?
- Слышу, - подтвердила чуть заторможенно, но так же шепотом, всё ещё опасаясь двигаться. – Что это было и в чём моя вина?
- В том, что вошла в резонанс с духом, чем едва не привязала его к себе, - произнёс куда громче и ироничнее Аид, отстраняясь и убирая руку. – О чём ты думала сейчас?
- Да, как-то… обо всём понемногу… - Я уже и сама догадалась, что шевелиться можно, но подскакивать и бежать, куда глаза глядят, не спешила. Просто расслабилась и спокойно повернула голову к куратору, чтобы не косить, а смотреть на него прямо. – Откуда мне знать, о чём нельзя думать на задании?
Несколько секунд мы смотрели друг на друга и, если честно, я не представляла, какие мысли бродили в голове куратора. По его лицу невозможно было сказать, чувствует ли он сейчас хоть что-то или просто завис. Но вот он моргнул и едва уловимо поморщился.
- Ладно, моя вина. Прости. За ужином разберем ситуацию подробно. Идём, у нас последняя заявка на день, а потом можно будет и домой.
Легко поднявшись на ноги, мужчина удивил меня снова – на этот раз галантно поданной рукой. Приняла, даже и не думая отказываться от столь редкого проявления вежливого внимания, и лишь на мгновение задержала дыхание, когда Аид привычным движением прижал меня к себе.
- Фиолетовая заявка – самоубийство. Наша задача его не допустить.
- И такое быва… -ет? – договорила я уже в совершенно ином месте – на крыше высотки, продуваемой всеми ветрами.
- Бывает, - подтвердил куратор отрывистым кивком. – Подробности позже. Видишь кого-нибудь?
Тут же закрутила головой, но дом был длинным, со множеством лифтовых шахт и вытяжных труб, перекрывающих обзор, так что Аид снова обнаружил нашего клиента первым. При этом некромант не стал поступать так, как советуют психологи и прочие умные люди, а спокойно приблизился к парню, который стоял на самом краю, готовясь сделать последний шаг, и смачно шлёпнул его по плечу.
Не знаю, как у юного самоубийцы, а у меня в этот момент сердце чуть в пятки не ушло! Ну разве так можно?! Это же садизм чистейшей воды для любых нервов!
Вот и парнишка испуганно вскрикнул, дёрнулся и начал неумолимо заваливаться вперед, прямиком в объятия смерти, но Аид без видимых усилий перехватил бедолагу за шкирку… И оставил висеть без какой-либо опоры.
Не знаю, кто кричал громче: я или парень, но если мне хватило одного укоризненного взгляда и выразительно приподнятой брови куратора, то самоубийца продолжал верещать.
- Страшно? – с откровенной издёвкой уточнил у него Аид и только минуты через три поставил бедолагу на крышу. Парень мигом завалился плашмя и нам достался взгляд, полный не только невыразимого ужаса, но и щедро разбавленный жгучей обидой.
- Вы к-кто т-такие? – Парня серьёзно потряхивало, но смотреть он предпочитал на меня, а не на некроманта. – С с-сума с-сошли т-так пуг-гать?!
- С ума сошёл ты, когда решил, что самоубийство – решение всех проблем, - презрительно скривился Аид и присел перед парнем на корточки, чиркнув колесико своей зажигалки. – Послушай меня, мальчик. Повторять не буду. Шанс стать великим дается далеко не каждому и лишь раз. Просрать его – проще простого. А сцепить зубы и превозмочь – удел победителей. Поэтому подотри сопли и возьмись уже за ум. Поверь, в аду куда хуже, чем здесь. Я там был, я знаю.
Парень как завороженный следил за огоньком и даже я ненадолго засмотрелась на его плавное движение, далеко не сразу сообразив, что Аид, судя по всему, применяет к парню магию, сделав из огня своеобразный гипнотизирующий маятник.
- Пойми, любую проблему можно решить. Не можешь сам – обратись к тем, кому доверяешь. На кого хочешь равняться сам. Ты удивишься, но тех, кто захочет и сможет тебе помочь, куда больше, чем ты думаешь. А теперь подними свою задницу и иди домой, пока мать не вернулась. Не думаю, что ей стоить видеть твою записку. Согласен?
- Да.
Мальчишка так сильно смутился, что пошёл красными пятнами. Подскочил, суетливо отряхнулся и рванул от нас на такой скорости, что я с беспокойством проследила его путь до самого люка. А ведь так и на ровном месте убиться можно! Лишь в самом конце, когда над люком торчала уже только макушка, наши глаза встретились и я на грани слышимости различила искреннее спасибо.
Не за что, мальчик. Просто живи и будь счастлив.
- Ты со всеми так беспощаден? – тихо спросила у Аида, не став обвинять его в излишней жестокости. Я просто хотела узнать правду.
- По разному бывает. – Мужчина смотрел на меня, не мигая, словно тоже решал для себя серьёзную задачу. – Всё зависит от того, кто именно наш клиент. В любом случае это было не его осознанное желание, а влияние тёмной сущи. Её я выжег огнём, а слова… Иногда кому-то не хватает только их. Идём, на сегодня с практикой у нас всё. Дальше будет теория.
Следующее перемещение закончилось в крошечном сквере возле нашего дома в Междумирье. Там Аид проследил, чтобы я уже сама занесла координаты места, объяснив это тем, что служебные квартиры защищены от любого рода проникновений. То есть не из них, ни в них перемещаться напрямую невозможно, только рядом.
И к лучшему! Зато я точно буду знать, что ни одна хитромудрая стирха или кто-то подобный не проберется ко мне, пока я сплю!
Или проберется?
- Я поставлю на квартиру дополнительную защиту до конца месяца, - обнадёжил меня Аид, как только я задала ему этот вопрос. – Вообще считается, что на личную территорию, расположенную в Междумирье, не может войти ни один незваный гость, пока хозяин не даст своё разрешение, но лично я предпочитаю в таких случаях перестраховываться.
- Ни один гость? А как же ты?
- Я твой куратор, это одно из тех исключений, которое только подтверждает правило.
- А много их – этих исключений?
- Достаточно, - уклонился от прямого ответа Аид. – Поэтому я предпочитаю разбираться с вопросами безопасности лично. – С этими словами он отпер дверь своей квартиры и с непривычной мне торжественностью, произнёс: - Добро пожаловать в мою квартиру, Ада. Проходи, не стесняйся.
- Спасибо. – Вдруг откуда ни возьмись, появилось странное смущение, так что я поторопилась иронично уточнить: - А мне гостям тоже надо будет каждый раз так говорить? Или можно как-нибудь попроще?
- Никаких гостей, Ада, - не оценил моего юмора куратор, жестом предлагая пройти в гостиную. – Хочешь жить – ближайшие пару месяцев забудь о гостеприимстве и новых знакомствах. Я не шучу! Абсолютно любой может оказаться врагом, а я хочу хотя бы иногда заниматься своими делами.
- Хорошо, - согласилась я безо всякой задней мысли и тут же поймала на себе его недоверчивый взгляд. – Что?
- Ты слишком благоразумна, меня это озадачивает.
Честный ответ Аида озадачил уже меня, так что на диван, где мне предложили отдохнуть, я присела в некоторой растерянности и одновременно задумчивости.
Это сейчас был тонкий намёк на то, как нагло я ему навязалась? Так меня в ту минуту чуть инфаркт не хватил! Во-о-от с такенным рубцом! И это была элементарная защитная реакция. А вообще я всегда очень благоразумна, послушна и сообразительна.
Почти всегда.
- Ты ожидал, что я буду спорить с тобой по любому незначительному поводу, предъявлять претензии, дурить и всё такое прочее? – предположила пару минут спустя, когда поняла, что куратор не торопится присаживаться, а вместо этого стоит в дверном проёме и не сводит с меня изучающего взгляда.
Зато его псы все как один развалились у моих ног, а самый наглый (кажется, Цер, но я могла и ошибаться), положил голову мне на колени с тонким намёком на то, что желает ласки.
- Да, что-то такое я ожидал, - усмехнулся Аид и прищурился, явно подначивая. - Не будет?
- Я жить хочу, - призналась честно и погладила шелковистую шерсть неведомого пса. – Мне страшно, ничего не понятно и совсем не хочется заниматься тем, чем занимаешься ты. Но я понимаю, что пока у меня просто нет вариантов и постараюсь сделать всё возможное, чтобы не усугублять ситуацию. Надо будет – и шерифом стану. Если честно, то я и в банке не мечтала работать. Просто после школы надо было срочно выбирать профессию и экономический факультет вызвал меньше всего отторжения.
- Почему срочно? – Аид всё так же подпирал косяк, но мне показалось, что в его фигуре стало меньше напряжения, а суровые черты лица немного смягчились. Словно до этого он был в любой момент готов к борьбе и противостоянию, а сейчас понял, что всё не так уж и плохо.
- Папа так решил. – Поглаживание пса оказывало на меня приятный медитативный эффект и воспоминания о прошлом не приносили былой боли. – Мне было всего пятнадцать, когда умерла бабуля. Папа тогда был в рейсе и вернулся только через пять недель. Всё это время мне помогали соседи по площадке: и с похоронами, и со службой опеки, да и просто жить. Меня ведь тогда хотели оформить в детдом, но папа сумел выкрутиться. Думаю, не обошлось без взятки… Но дело в другом. Он не мог без моря, как и брать меня в рейсы. Тогда мы очень много обо всем говорили и он сказал, что только мне решать, сидеть ли круглосуточно в четырех стенах и страдать или жить полной жизнью. Я выбрала второе. Поэтому записалась в кучу кружков и на фитнес, где пропадала чуть ли не круглосуточно, а сразу после школы пошла учиться в ближайший институт - чтобы как можно раньше встать на ноги и обрести финансовую свободу. Папа всегда хорошо зарабатывал и я могла не торопиться с выбором целый год, а то и два, чтобы прежде всего понять, чего на самом деле хочу, но… Знаешь, я благодарна ему. Он был не идеальным отцом, но дал мне главное – веру в себя. Я дала себе слово, что отучусь, найду хорошую работу и только тогда начну искать занятие по душе. Обутая-одетая, сытая и уверенная в завтрашнем дне.
Я опустила взгляд на Цербера и отстранённо отметила, что пёс слушает меня не менее внимательно, чем хозяин. Улыбнулась ему и с особым усердием почесала за правым ухом.
- Когда папа умер, мне было трудно и одиноко, но я не забывала каждый раз говорить ему мысленное спасибо. Только благодаря его мудрым советам меня окружало множество людей, которые не только поддержали морально, но и помогли. С похоронами, с документами, с работой… А ведь ничего этого не было бы, если бы папа не был таким настойчивым. Так что… - Я снова подняла глаза на куратора и абсолютно серьёзно произнесла: - Я справлюсь. Нельзя заводить друзей, пока не стану сильной – не буду. Надо слушаться тебя во всём, включая самые элементарные мелочи – хорошо. Придётся стать шерифом, чтобы не возвращаться в Чистилище – стану. С хобби и работой по душе я всегда сумею определиться потом, когда устроюсь в этом сюрреалистичном посмертии. Поэтому не смотри на меня, как на инопланетянку, а приступи уже к своим непосредственным обязанностям - обучению. Кстати, как насчет ужина? Есть хочу – просто умираю!
То, что я закончила на позитиве, пришлось Аиду по душе и он даже слегка улыбнулся, но тут же разочаровал:
- Я не люблю готовить, да и не умею. Мой кулинарный максимум – яичница и бутерброды, так что ем или в кафе, или делаю заказ на дом. Что предпочитаешь?
- А я люблю готовить. – В голове мелькнула мысль, что это будет неплохим способом завоевать дополнительное расположение своего непосредственного начальника, тем более после совместного приема пищи беседы протекают гораздо душевнее, но сегодня к плите как-то не тянуло. Тем более между конечным результатом и планами по его реализации разверзлась целая пропасть в виде множества факторов: изучения незнакомой техники, переноса и сортировки продуктов, ну и самой готовки как таковой. – Но не сегодня. Тут делают вок-лапшу?
- Здесь делают всё, - чуть шире, но уже откровенно иронично ухмыльнулся некромант, наконец располагаясь в кресле у окна. – Так что, если решишь заказать что-нибудь экзотичное, сначала убедись, что эта еда не съест тебя сама. Кстати, завтра у нас выходной, так что прогуляемся по магазинам и прочему, покажу, на что стоит обратить внимание, а что пока лучше обходить стороной. – С этими словами он жестом фокусника словно из ниоткуда вынул самый обычный смартфон и набрал нужную комбинацию цифр. Дождался, когда ему ответят, и очень вежливо произнёс: – Добрый вечер, хочу сделать у вас заказ…
Заказ пообещали доставить в течение получаса и Аид, завершив беседу очередным вежливым «спасибо», перевел изучающий взгляд на меня.
- Поговорим или сначала ужин?
- А может вещи?
- Как скажешь.
Такая покладистость куратора показалась мне подозрительной, но я предпочла промолчать. Может, он взял пример с меня? Нет, ну а что? Между прочим, я не самый худший образчик рода человеческого!
Условно человеческого.
Пока я прикидывала в уме, каков Аид на самом деле: садист, мазохист или душка, мужчина подошел к стене и просто шлёпнул по ней ладонью. Тут же оказалось, что это никакая не стена, а проход в кладовку.
- А у меня такая тоже есть? – Тоже поднялась на ноги и заинтересованно приблизилась. Кладовка оказалась не очень маленькой, где-то три на три и со множеством полок. Часть из них занимали очень знакомые мне вещи – мои.
- Нет, это уже моя личная доработка. Свернутое пространство для приёма посылок из других миров. Ты ведь внимательно слушала, когда я говорил, что в эти квартиры невозможно проникнуть никому постороннему? Предметов это тоже касается.
- А как же тогда?..
- Ловкость рук, капелька сообразительности и куча магии. – По губам Аида скользнула самодовольная усмешка. – На самом деле эта комната находится в совершенно другом месте, а проход я намеренно истончил изнутри и запитал на собственную ауру, чтобы открывать его по мере необходимости. Что возьмешь? Продукты или чемодан?
- Чемодан. Спасибо. – От перспектив у меня загорелись глаза и пока мы переносили вещи и продукты уже в мою квартиру, пытала куратора о магии и её возможностях.
К сожалению, Аид пока не мог гарантировать, что я смогу делать так же хоть когда-нибудь, но пообещал обязательно помочь с освоением сил, когда они у меня пробудятся.
Стоп-стоп, погодите! Это чьи вообще мысли? Точно не мои!
И только я начала поворачивать голову направо, откуда ощутимо тянуло не только чужой болью, но и холодком, как Аид в несколько гигантских прыжков оказался рядом, рявкнул на меня: «Замри!», а сам так яростно чиркнул зажигалкой, что я уж решила – всё.
Сейчас спалит и парк, и меня до кучи.
Но нет, на грани видимости я заметила яркую вспышку, мне практически в ухо ввинтился чей-то истошный вопль, полностью дезориентировав, а ещё секунды через три, когда звон в голове стих, я услышала очередную необоснованную претензию от куратора:
- Мне вот интересно, хоть одно дело будет сегодня нормальным? М, Ада?
Скосила на мужчину глаза, на всякий случай не став поворачивать голову (приказа «Отомри» не было), но он уже присел рядом и нагло приобнял меня за плечи. Зачем-то приблизил лицо к моему пострадавшему уху, да так близко, что у меня аж мурашки по всему телу пошли от его дыхания, и тихо-тихо произнёс:
- Слышишь меня?
- Слышу, - подтвердила чуть заторможенно, но так же шепотом, всё ещё опасаясь двигаться. – Что это было и в чём моя вина?
- В том, что вошла в резонанс с духом, чем едва не привязала его к себе, - произнёс куда громче и ироничнее Аид, отстраняясь и убирая руку. – О чём ты думала сейчас?
- Да, как-то… обо всём понемногу… - Я уже и сама догадалась, что шевелиться можно, но подскакивать и бежать, куда глаза глядят, не спешила. Просто расслабилась и спокойно повернула голову к куратору, чтобы не косить, а смотреть на него прямо. – Откуда мне знать, о чём нельзя думать на задании?
Несколько секунд мы смотрели друг на друга и, если честно, я не представляла, какие мысли бродили в голове куратора. По его лицу невозможно было сказать, чувствует ли он сейчас хоть что-то или просто завис. Но вот он моргнул и едва уловимо поморщился.
- Ладно, моя вина. Прости. За ужином разберем ситуацию подробно. Идём, у нас последняя заявка на день, а потом можно будет и домой.
Легко поднявшись на ноги, мужчина удивил меня снова – на этот раз галантно поданной рукой. Приняла, даже и не думая отказываться от столь редкого проявления вежливого внимания, и лишь на мгновение задержала дыхание, когда Аид привычным движением прижал меня к себе.
- Фиолетовая заявка – самоубийство. Наша задача его не допустить.
- И такое быва… -ет? – договорила я уже в совершенно ином месте – на крыше высотки, продуваемой всеми ветрами.
- Бывает, - подтвердил куратор отрывистым кивком. – Подробности позже. Видишь кого-нибудь?
Тут же закрутила головой, но дом был длинным, со множеством лифтовых шахт и вытяжных труб, перекрывающих обзор, так что Аид снова обнаружил нашего клиента первым. При этом некромант не стал поступать так, как советуют психологи и прочие умные люди, а спокойно приблизился к парню, который стоял на самом краю, готовясь сделать последний шаг, и смачно шлёпнул его по плечу.
Не знаю, как у юного самоубийцы, а у меня в этот момент сердце чуть в пятки не ушло! Ну разве так можно?! Это же садизм чистейшей воды для любых нервов!
Вот и парнишка испуганно вскрикнул, дёрнулся и начал неумолимо заваливаться вперед, прямиком в объятия смерти, но Аид без видимых усилий перехватил бедолагу за шкирку… И оставил висеть без какой-либо опоры.
Не знаю, кто кричал громче: я или парень, но если мне хватило одного укоризненного взгляда и выразительно приподнятой брови куратора, то самоубийца продолжал верещать.
- Страшно? – с откровенной издёвкой уточнил у него Аид и только минуты через три поставил бедолагу на крышу. Парень мигом завалился плашмя и нам достался взгляд, полный не только невыразимого ужаса, но и щедро разбавленный жгучей обидой.
- Вы к-кто т-такие? – Парня серьёзно потряхивало, но смотреть он предпочитал на меня, а не на некроманта. – С с-сума с-сошли т-так пуг-гать?!
- С ума сошёл ты, когда решил, что самоубийство – решение всех проблем, - презрительно скривился Аид и присел перед парнем на корточки, чиркнув колесико своей зажигалки. – Послушай меня, мальчик. Повторять не буду. Шанс стать великим дается далеко не каждому и лишь раз. Просрать его – проще простого. А сцепить зубы и превозмочь – удел победителей. Поэтому подотри сопли и возьмись уже за ум. Поверь, в аду куда хуже, чем здесь. Я там был, я знаю.
Парень как завороженный следил за огоньком и даже я ненадолго засмотрелась на его плавное движение, далеко не сразу сообразив, что Аид, судя по всему, применяет к парню магию, сделав из огня своеобразный гипнотизирующий маятник.
- Пойми, любую проблему можно решить. Не можешь сам – обратись к тем, кому доверяешь. На кого хочешь равняться сам. Ты удивишься, но тех, кто захочет и сможет тебе помочь, куда больше, чем ты думаешь. А теперь подними свою задницу и иди домой, пока мать не вернулась. Не думаю, что ей стоить видеть твою записку. Согласен?
- Да.
Мальчишка так сильно смутился, что пошёл красными пятнами. Подскочил, суетливо отряхнулся и рванул от нас на такой скорости, что я с беспокойством проследила его путь до самого люка. А ведь так и на ровном месте убиться можно! Лишь в самом конце, когда над люком торчала уже только макушка, наши глаза встретились и я на грани слышимости различила искреннее спасибо.
Не за что, мальчик. Просто живи и будь счастлив.
- Ты со всеми так беспощаден? – тихо спросила у Аида, не став обвинять его в излишней жестокости. Я просто хотела узнать правду.
- По разному бывает. – Мужчина смотрел на меня, не мигая, словно тоже решал для себя серьёзную задачу. – Всё зависит от того, кто именно наш клиент. В любом случае это было не его осознанное желание, а влияние тёмной сущи. Её я выжег огнём, а слова… Иногда кому-то не хватает только их. Идём, на сегодня с практикой у нас всё. Дальше будет теория.
Следующее перемещение закончилось в крошечном сквере возле нашего дома в Междумирье. Там Аид проследил, чтобы я уже сама занесла координаты места, объяснив это тем, что служебные квартиры защищены от любого рода проникновений. То есть не из них, ни в них перемещаться напрямую невозможно, только рядом.
И к лучшему! Зато я точно буду знать, что ни одна хитромудрая стирха или кто-то подобный не проберется ко мне, пока я сплю!
Или проберется?
- Я поставлю на квартиру дополнительную защиту до конца месяца, - обнадёжил меня Аид, как только я задала ему этот вопрос. – Вообще считается, что на личную территорию, расположенную в Междумирье, не может войти ни один незваный гость, пока хозяин не даст своё разрешение, но лично я предпочитаю в таких случаях перестраховываться.
- Ни один гость? А как же ты?
- Я твой куратор, это одно из тех исключений, которое только подтверждает правило.
- А много их – этих исключений?
- Достаточно, - уклонился от прямого ответа Аид. – Поэтому я предпочитаю разбираться с вопросами безопасности лично. – С этими словами он отпер дверь своей квартиры и с непривычной мне торжественностью, произнёс: - Добро пожаловать в мою квартиру, Ада. Проходи, не стесняйся.
- Спасибо. – Вдруг откуда ни возьмись, появилось странное смущение, так что я поторопилась иронично уточнить: - А мне гостям тоже надо будет каждый раз так говорить? Или можно как-нибудь попроще?
- Никаких гостей, Ада, - не оценил моего юмора куратор, жестом предлагая пройти в гостиную. – Хочешь жить – ближайшие пару месяцев забудь о гостеприимстве и новых знакомствах. Я не шучу! Абсолютно любой может оказаться врагом, а я хочу хотя бы иногда заниматься своими делами.
- Хорошо, - согласилась я безо всякой задней мысли и тут же поймала на себе его недоверчивый взгляд. – Что?
- Ты слишком благоразумна, меня это озадачивает.
Честный ответ Аида озадачил уже меня, так что на диван, где мне предложили отдохнуть, я присела в некоторой растерянности и одновременно задумчивости.
Это сейчас был тонкий намёк на то, как нагло я ему навязалась? Так меня в ту минуту чуть инфаркт не хватил! Во-о-от с такенным рубцом! И это была элементарная защитная реакция. А вообще я всегда очень благоразумна, послушна и сообразительна.
Почти всегда.
- Ты ожидал, что я буду спорить с тобой по любому незначительному поводу, предъявлять претензии, дурить и всё такое прочее? – предположила пару минут спустя, когда поняла, что куратор не торопится присаживаться, а вместо этого стоит в дверном проёме и не сводит с меня изучающего взгляда.
Зато его псы все как один развалились у моих ног, а самый наглый (кажется, Цер, но я могла и ошибаться), положил голову мне на колени с тонким намёком на то, что желает ласки.
- Да, что-то такое я ожидал, - усмехнулся Аид и прищурился, явно подначивая. - Не будет?
- Я жить хочу, - призналась честно и погладила шелковистую шерсть неведомого пса. – Мне страшно, ничего не понятно и совсем не хочется заниматься тем, чем занимаешься ты. Но я понимаю, что пока у меня просто нет вариантов и постараюсь сделать всё возможное, чтобы не усугублять ситуацию. Надо будет – и шерифом стану. Если честно, то я и в банке не мечтала работать. Просто после школы надо было срочно выбирать профессию и экономический факультет вызвал меньше всего отторжения.
- Почему срочно? – Аид всё так же подпирал косяк, но мне показалось, что в его фигуре стало меньше напряжения, а суровые черты лица немного смягчились. Словно до этого он был в любой момент готов к борьбе и противостоянию, а сейчас понял, что всё не так уж и плохо.
- Папа так решил. – Поглаживание пса оказывало на меня приятный медитативный эффект и воспоминания о прошлом не приносили былой боли. – Мне было всего пятнадцать, когда умерла бабуля. Папа тогда был в рейсе и вернулся только через пять недель. Всё это время мне помогали соседи по площадке: и с похоронами, и со службой опеки, да и просто жить. Меня ведь тогда хотели оформить в детдом, но папа сумел выкрутиться. Думаю, не обошлось без взятки… Но дело в другом. Он не мог без моря, как и брать меня в рейсы. Тогда мы очень много обо всем говорили и он сказал, что только мне решать, сидеть ли круглосуточно в четырех стенах и страдать или жить полной жизнью. Я выбрала второе. Поэтому записалась в кучу кружков и на фитнес, где пропадала чуть ли не круглосуточно, а сразу после школы пошла учиться в ближайший институт - чтобы как можно раньше встать на ноги и обрести финансовую свободу. Папа всегда хорошо зарабатывал и я могла не торопиться с выбором целый год, а то и два, чтобы прежде всего понять, чего на самом деле хочу, но… Знаешь, я благодарна ему. Он был не идеальным отцом, но дал мне главное – веру в себя. Я дала себе слово, что отучусь, найду хорошую работу и только тогда начну искать занятие по душе. Обутая-одетая, сытая и уверенная в завтрашнем дне.
Я опустила взгляд на Цербера и отстранённо отметила, что пёс слушает меня не менее внимательно, чем хозяин. Улыбнулась ему и с особым усердием почесала за правым ухом.
- Когда папа умер, мне было трудно и одиноко, но я не забывала каждый раз говорить ему мысленное спасибо. Только благодаря его мудрым советам меня окружало множество людей, которые не только поддержали морально, но и помогли. С похоронами, с документами, с работой… А ведь ничего этого не было бы, если бы папа не был таким настойчивым. Так что… - Я снова подняла глаза на куратора и абсолютно серьёзно произнесла: - Я справлюсь. Нельзя заводить друзей, пока не стану сильной – не буду. Надо слушаться тебя во всём, включая самые элементарные мелочи – хорошо. Придётся стать шерифом, чтобы не возвращаться в Чистилище – стану. С хобби и работой по душе я всегда сумею определиться потом, когда устроюсь в этом сюрреалистичном посмертии. Поэтому не смотри на меня, как на инопланетянку, а приступи уже к своим непосредственным обязанностям - обучению. Кстати, как насчет ужина? Есть хочу – просто умираю!
То, что я закончила на позитиве, пришлось Аиду по душе и он даже слегка улыбнулся, но тут же разочаровал:
- Я не люблю готовить, да и не умею. Мой кулинарный максимум – яичница и бутерброды, так что ем или в кафе, или делаю заказ на дом. Что предпочитаешь?
- А я люблю готовить. – В голове мелькнула мысль, что это будет неплохим способом завоевать дополнительное расположение своего непосредственного начальника, тем более после совместного приема пищи беседы протекают гораздо душевнее, но сегодня к плите как-то не тянуло. Тем более между конечным результатом и планами по его реализации разверзлась целая пропасть в виде множества факторов: изучения незнакомой техники, переноса и сортировки продуктов, ну и самой готовки как таковой. – Но не сегодня. Тут делают вок-лапшу?
- Здесь делают всё, - чуть шире, но уже откровенно иронично ухмыльнулся некромант, наконец располагаясь в кресле у окна. – Так что, если решишь заказать что-нибудь экзотичное, сначала убедись, что эта еда не съест тебя сама. Кстати, завтра у нас выходной, так что прогуляемся по магазинам и прочему, покажу, на что стоит обратить внимание, а что пока лучше обходить стороной. – С этими словами он жестом фокусника словно из ниоткуда вынул самый обычный смартфон и набрал нужную комбинацию цифр. Дождался, когда ему ответят, и очень вежливо произнёс: – Добрый вечер, хочу сделать у вас заказ…
ГЛАВА 4
Заказ пообещали доставить в течение получаса и Аид, завершив беседу очередным вежливым «спасибо», перевел изучающий взгляд на меня.
- Поговорим или сначала ужин?
- А может вещи?
- Как скажешь.
Такая покладистость куратора показалась мне подозрительной, но я предпочла промолчать. Может, он взял пример с меня? Нет, ну а что? Между прочим, я не самый худший образчик рода человеческого!
Условно человеческого.
Пока я прикидывала в уме, каков Аид на самом деле: садист, мазохист или душка, мужчина подошел к стене и просто шлёпнул по ней ладонью. Тут же оказалось, что это никакая не стена, а проход в кладовку.
- А у меня такая тоже есть? – Тоже поднялась на ноги и заинтересованно приблизилась. Кладовка оказалась не очень маленькой, где-то три на три и со множеством полок. Часть из них занимали очень знакомые мне вещи – мои.
- Нет, это уже моя личная доработка. Свернутое пространство для приёма посылок из других миров. Ты ведь внимательно слушала, когда я говорил, что в эти квартиры невозможно проникнуть никому постороннему? Предметов это тоже касается.
- А как же тогда?..
- Ловкость рук, капелька сообразительности и куча магии. – По губам Аида скользнула самодовольная усмешка. – На самом деле эта комната находится в совершенно другом месте, а проход я намеренно истончил изнутри и запитал на собственную ауру, чтобы открывать его по мере необходимости. Что возьмешь? Продукты или чемодан?
- Чемодан. Спасибо. – От перспектив у меня загорелись глаза и пока мы переносили вещи и продукты уже в мою квартиру, пытала куратора о магии и её возможностях.
К сожалению, Аид пока не мог гарантировать, что я смогу делать так же хоть когда-нибудь, но пообещал обязательно помочь с освоением сил, когда они у меня пробудятся.
