ПРОЛОГ
- Ну, здравствуй, Хортенс-холл, - произнесла я капельку устало, когда уже в глубоких сумерках наконец добралась до дома, завещанного мне дальней родственницей ещё три года назад.
Как же всё-таки хорошо, что о нём кроме меня никто не знает! И как же, черт побери, замечательно, что он находится практически на задворках цивилизации! Самое то в моём нынешнем положении беглянки и, что уж скрывать, неудачницы.
Впрочем, одно то, что мне было где скрываться от преследований Фредерика Штрома, уже было удачей, так что я рвано выдохнула усталость вперемешку с облачком морозного пара, уверенно перехватила переноску с Яго одной рукой, второй затянула за собой чемодан по высоким каменным ступеням на крыльцо моего нового жилища и вставила старинный ключ в замочную скважину.
Провернула его два раза против часовой стрелки, без труда расслышала глухой щелчок, убрала ключ обратно в карман, но сразу распахивать дверь не стала.
Я не знала бабулю Мадлен лично, мы с ней состояли в настолько дальнем родстве, что едва ли вообще могли считаться одной семьей, но тем не менее носили одну фамилию, и в нашем случае это решало всё.
Глупо ломиться в дом проклятийницы, не изучив его досконально.
Вот я и прислушивалась.
Несмотря на проклятье, существенно изменившее мою внешность, тем не менее я не утратила дар, да и мозги остались на месте, поэтому лишь тринадцать ударов сердца спустя я медленно потянула ручку двери на себя, позволяя створке распахнуться на всю ширину, и ещё тринадцать ударов постояла на пороге, рассматривая холл… Пока дом рассматривал меня.
Он был живым, этот старинный дом, сложенный из темно-серого камня, я чувствовала это всеми фибрами своей колдовской души.
Выдержав нужную паузу и чувствуя, как настороженность невидимого оппонента сменяется интересом, я выпустила из переноски Яго и, глядя во тьму, вежливо представилась:
- Добрый вечер. Меня зовут Селестина Августа Хортенс. Согласно воле Мадлен и документам, полученным от поверенного семьи, я новая владелица Хортенс-холла. Могу я войти?
Три удара сердца спустя в глубине дома мягко скрипнула половица, моей щеки коснулся порыв теплого ветра и я скупо улыбнулась, благодарно кивая – разрешение получено.
В принципе можно было бы обойтись и без этого, заявив о себе, как о новой владелице, со стороны силы, но в отличие от прочей родни я всегда предпочитала сначала договориться по-хорошему и только потом давала понять, что это не слабость, а совсем даже наоборот – нежелание лишний раз показывать силу.
Большая сила – большая ответственность, любила приговаривать моя родная бабуля, с детства гоняя меня в хвост и гриву, пока я не обрела полный контроль над силой, дарованной мне свыше. Ну или сниже, как любили думать невежественные люди, не отличающие тьму от хаоса, а оборотня от волкодлака.
Просто дар у нашей семьи был весьма специфический. Дар проклятия.
Увы, это не было панацеей от всего.
С досадой прикусив губу и в который раз запретив себе думать о том, как мне не повезло с поклонником, оказавшимся тем ещё подлецом, я перешагнула порог следом за Яго и дверь закрылась за мной сама по себе, на несколько мгновений погружая холл в непроглядную тьму.
Но лишь на несколько мгновений.
На пятой секунде под потолком сама по себе вспыхнула магическая люстра, освещая помещение мягким светом, и я смогла осмотреться. А ничего так… уютно. Старомодно, но стильно, по моде прошлых веков: массивная мебель из натурального дерева с бордовой обивкой, темно-серые стены и потолок, почти черный пол в лучших традициях рода, справа широкая полукруглая лестница с резными балясинами и лакированными перилами, ведущая на второй этаж, слева коридор, ведущий в глубь дома.
- Мр-рачноватенько, - выдал свою оценку мой фамилиар – серебристо-серый кот ориентальной породы. – Нам подходит.
На четырнадцатый день рождения его подарила мне мама, у которой было весьма интересное представление о том, каким должен быть фамилиар ведьмы-проклятийницы, но я ни дня не пожалела о том, что моим напарником и просто другом стал именно Яго. Точнее Ягуар Сребристоусый Жбыжкович, как было записано в его родословной.
Нереально умный, начитанный, компанейский и порой не в меру ехидный и никогда ничего не забывающий, он был тем самым моим внутренним «я», которое я сама позволяла себе являть миру крайне редко. Ибо опасно-с!
Как же всё-таки хорошо, что мы наконец дома!
Аж дышать легче стало.
Поставив переноску на пол и отпустив ручку чемодана, я прикрыла глаза, позволяя себе окончательно выдохнуть напряжение, державшее меня всю дорогу (а это полноценные три дня!), и уже не боясь, что меня в любой момент могут схватить ищейки Фредерика, сняла амулет чужой личины, под которой вполне успешно прятала свою новую внешность.
Как жаль, что его нельзя носить постоянно… Очень. Очень жаль.
Найдя глазами чуть пыльное зеркало, я бесстрашно шагнула к нему и встретилась взглядом с отражением, тут же скривив безупречные полные губы.
Нет, я не стала страшненькой. И бородавок мне этот мерзавец на лицо не наставил. Ни морщин, ни шрамов, никаких иных уродств.
Всё было хуже. Намного хуже.
Фредерик проклял меня юностью.
ГЛАВА 1
Что такое четырнадцать лет для ведьмы, которая в прошлом году справила тридцатилетний юбилей? Катастрофа!
Самый пик гормональной нестабильности, когда ты сама по себе, а сила сама по себе. Всё валится из рук, известно от силы десять процентов того, что должна знать опытная ведьма, а в голове не жесткий контроль и полнейшая осознанность, а один-единственный постоялец. Ветер.
Фредерик ошибся лишь в одном: в четырнадцать я была уже полностью обученной ведьмой, спасибо суровой бабуле Констанс, так что откат по времени не затронул главное: память, магические каналы и знания, ну а наличие сильного фамилиара не позволило магу сделать меня ещё младше. Хотя он планировал.
Тем не менее четырнадцатилетняя ведьма… Это проблема в первую очередь для самой себя.
Гормоны-то никуда не делись! А это нестабильный характер, нелепые желания и даже розовые очки, так и норовящие вольготно расположиться на носу, несмотря на весь мой житейский опыт.
И что самое гадкое, я уже не повзрослею. Никогда.
Нет, конечно, Фредерик не забыл об условии отмены, но звучало оно, скажем честно, издевательски: взаимная любовь со светлым магом, который будет сильнее меня во всём.
Слышите, как дико звучит? Взаимная любовь! Со светлым, чтоб его, магом!
Себя имел в виду, скотина.
Педофил чертов!
Вот только одно не учел мерзавец: ведьмы рода Хортенс по указке не влюбляются! И уж лучше я до конца жизни проживу в теле подростка, чем взгляну на этого светлого ублюдка с благосклонностью! И это светлый маг! Высокоранговый дипломированный целитель! Мразь остроухая!
С трудом пригасив вспышку гнева, чтобы не выдать себя целенаправленным проклятием, по которому он сможет отследить моё местонахождение, я прикрыла глаза, тринадцать раз глубоко вдохнула и медленно выдохнула, после чего обрела привычное самообладание и двинулась в сторону лестницы – искать спальню.
Долгий путь в эту глушь вымотал меня не только физически, но и морально, пришлось воспользоваться несколькими видами транспорта и порядком поплутать, путая следы, но оно того стоило: Фредерику придется серьезно попотеть, чтобы взять мой след, но он всё равно оборвется, потому что ещё вчера я воспользовалась родовым порталом, чтобы переместиться на другой конец страны, а сейчас вообще нахожусь в независимом, ужасно маленьком, но при этом гордом княжестве Эринтейл.
А ещё заранее позаботилась обо всех необходимых бумагах, спасибо маме. Ни она, ни бабушка, ни многочисленные тетушки не смогли снять с меня высшее эльфийское проклятие ни в первый день, ни в конце месяца, так что, когда я решительно заявила о тактическом отступлении, что в нашем случае оставалось не самым желанным, но единственным возможным вариантом, меня снабдили не только наличными деньгами и советами на все случаи жизни, но и документами, что тоже не было лишним.
Та же справка о том, что я проклята, дабы показать её в магистрате, если у местных магов возникнут вопросы о несоответствии внешности возрасту. К счастью, связями наша семья не была обделена, да и вес в обществе имела немалый, но так уж неудачно вышло, что аристократами мы не были, а вот Фредерик… увы, был.
Ну а так как проклятие моё всё же было не смертельным и не несло в себе явного негативного подтекста, а мы с Фредериком ещё полгода назад объявили об официальной помолвке, то купленный им судья оказался на стороне ответчика. То есть не на моей.
Увы, доказательств его измены у меня не было, лишь случайно подслушанный разговор и личные догадки, поэтому всё, что я могла, это окончательно разорвать помолвку, от души проклясть ушастую мразь неудержимым рукоблудием, чтобы не оставалось времени ни на что другое, и податься в бега, пока меня саму не привлекли к ответственности.
В нашем деле же как? Не пойман – не виновен.
Так что пусть сначала докажут, что проклятие в принципе есть. Найдут. Сличат слепки силы…
В общем, время у меня есть. Куча времени!
Второй этаж моего нового жилища оказался таким же пыльным, как и первый, и ещё более выстуженным, всё же три года тут никто не прибирался и бытовые чары давно ослабли, да и за дверью не май месяц, а глубокая осень, но я всё равно педантично обошла все без исключения комнаты, отмечая, что места тут невероятно много, на полноценную семью с несколькими детьми, после чего выбрала центральную, самую большую спальню и магией растопила большой камин, чтобы прогреть дом как можно скорее. Со вздохом оценила толстый слой пыли, покрывший абсолютно всё, в том числе постель, куда я жаждала завалиться намного больше, чем всё остальное вместе взятое, но любовь к чистоте и порядку победила, и я отправилась в цоколь – искать центральный кристалл и заряжать его магией.
В доме, где живет ведьма, обязательно имеется тайная комнатка, а порой и не одна, всё зависит от того, какой у ведьмы дар. Кто-то любит варить зелья, тогда в цоколе обязательно будет располагаться лаборатория. Кто-то работает с потусторонними сущностями и в таком случае это будет ритуальный зал. Кто-то предпочитает научные изыскания и тогда не обойтись без достойной библиотеки. Ну а кто-то бабуля Мадлен…
- Хм, любопытно, - пробормотала я себе под нос, пройдя по всем помещениям цоколя и найдя не только современно обставленную лабораторию и комнату для ритуалов, но и внушительную библиотеку, где заметила такие старинные фолианты, которых не видела даже в университете.
И если бы не усталость, тяжким грузом давящая на плечи, я бы обязательно изучила свои находки гораздо более внимательно и предметно, ну а так просто отметила для себя грандиозный фронт работ, нашла каморку с центральным кристаллом, который и впрямь почти целиком разрядился, влила в него уйму сил, при этом зарядив едва ли на треть (что тоже очень странно!), предельно вежливо попросила дом хорошенько протопиться и прибраться в первую очередь в спальне, чтобы я могла лечь прямо сейчас, а сама не удержалась от любопытства и обошла в том числе первый этаж.
Он оказался намного скучнее цоколя, но тоже сумел удивить: рабочий кабинет, в котором Мадлен явно проводила очень много времени, вместительная гостиная, уютная столовая, не менее уютная веранда для трапез на открытом воздухе, огромная кухня с самой современной техникой, кладовая с внушительными запасами еды, которая не испортилась благодаря стазисному хранению, и даже винный погребок с парой старинных бочек и стеллажом, полным разнокалиберных бутылок. Была даже гостевая спальня с широкой двуспальной кроватью и персональным санузлом, но я даже и не подумала в ней задержаться.
Я хозяйка этого дома, а не гостья.
Моя спальня точно находится не здесь.
Потратив на изучение первого этажа минут тридцать, не меньше, и подхватив чемодан, наверх я поднималась в полной уверенности, что даже если уборка ещё не завершена, меня это уже не смутит. К счастью, дом не подвел, как и бытовые чары, получившие от меня заряд бодрости, так что спальня уже сверкала чистотой, а в соседних помещениях что-то тихонько постукивало, шелестело и шуршало, намекая на активную уборку.
Все эти звуки не помешали мне раздеться, нырнуть под одеяло и обнять подушку, чтобы мгновенно отправиться на встречу с Морфеем и наконец нормально выспаться. Остальное я сделаю завтра.
Следующее утро началось для меня ожидаемо поздно: сказалась накопившаяся за предыдущие дни усталость, да и я никогда не была жаворонком. Вдоволь повалявшись и сладко потянувшись в широкой и мягкой постели, я только сейчас осмотрелась внимательнее, отмечая и приятный серебристо-серый оттенок стен, затянутых старинными тканевыми обоями, и темно-коричневый ковер с длинным ворсом на полу, и древнее трюмо, стоящее у дальней стены, и массивный трехдверный шкаф для верхней одежды, с рядом стоящим не менее массивным комодом, и даже наличие не только окна, но и балконной двери, прикрытой тяжелой бархатной портьерой угольно-черного цвета.
Вчера мне было совершенно не до того, но сейчас я с интересом отметила каждую деталь, пропуская их через себя и отмечая, что вкусы у нас схожи – эта мрачновато-умиротворяющая обстановка была мне по душе.
- Добр-рое утр-ро, - лениво промурчал Яго, как всегда занявший соседнюю подушку, и смачно зевнул, забавно поведя своими непропорционально огромными ушами – отличительной чертой его породы. – Как спалось, р-радость моя?
- Пр-ревосходно, - я тоже потянулась, не отказав себе в удовольствии поддразнить фамильяра, и улыбнулась, когда он выразительно закатил глаза. – Нашел что-нибудь интересное?
Спросила я не просто так, а с умыслом, ведь вчера мы с ним как разделились у порога, так ни разу до утра и не пересеклись, а зная дотошный характер Яго, я была абсолютно уверена, что в постель он не пришел ровно до тех пор, пока не сунул свой породистый нос во все мало-мальски достойные щели.
- Тут интересно решительно всё, кр-рошка, - не удивил меня кот, задорно сверкнув зелеными глазами. – Даже скелеты в шкафу уважаемой бабули Мадлен.
- Скелеты? – переспросила удивленно, потому что кем-кем, а некромантами члены рода Хортенс не были никогда. – Это, надеюсь, метафорически?
- Если бы, - фыркнул кот и ловко спрыгнул на пол, мотая головой в сторону двери. – Одевайся, покажу.
Не рискнув обойтись лишь халатом, потому что настоящие скелеты – дело серьезное, я выпотрошила свой чемодан на кровать и быстро засунула своё немного нескладное подростковое тело в джинсы, футболку и до кучи толстовку. Да, не самая привычная одежда, но в четырнадцать совсем не хочется одеваться точно так же, как в тридцать, да и нелепо, если честно.
Несмотря на то, что последние десять лет я уверенно придерживалась элегантного делового стиля, последний поход по магазинам вылился не в новое платье-футляр и строгий брючный костюм, а именно в это: голубые джинсы, зеленые и синие футболки, сиреневые туники с котятками и толстовки с логотипами рок-групп. Вместо приталенного пальто – пуховик. Не кожаные ботиночки на семисантиметровом каблучке, а удобные кроссовки с мехом. Не фетровая шляпка, а вязаная шапочка с помпоном.
Ядреного оранжевого цвета.
