- Селин, давай пошалим, а? – объевшийся от пуза Томми блаженно щурился в потолок, лёжа на спинке рядом со своей начисто вылизанной тарелкой. Бесёнок лениво почёсывал округлившееся пузико и рассуждал вслух, но так тихо, что его слышала лишь я. – Ну чо ты как бука? Уже полдня прошло, а мы до сих пор, как какие-то приличные ледя.
- Ты не ледя, ты бес.
- Эт да. А ты? – Хитрюга прекрасно знал, как я не люблю все эти высокородные расшаркивания, хотя дед имел пожалованный императором титул маркиза, которым никогда не пользовался, а матушка, будучи дочерью генерала Легиона, в своём мире считалась княгиней.
- А я – личный помощник господина Киршина, большого начальника из серьёзного ведомства. И это обязывает вести себя соответствующе.
- И чо теперь? – Томми перевёл на меня возмущённый взгляд. – Не шалить что ли?!
- На работе – нет. Потерпи до выходного, осталось всего два с половиной дня.
- Я ж помру! Вот прям щас в течение часа возьму и помру!
- Постарайся удержаться от этого необдуманного шага, - я тепло улыбнулась бесёнку и ласково почесала его за ушком, – потому что на ужин у нас шоколадный пудинг.
- Ковар-р-рная! – Глазки бесёнка алчно блеснули и мордочку облизал длинный раздвоенный язык. Даже несмотря на то, что сейчас малыш был сыт, он не сумел удержаться от соблазна дожить хотя бы до вечера. – Ладно, уговорила. Но хотя бы ночью можно пошалить?
- Посмотрим.
Я не стала говорить категоричное нет, потому что прекрасно знала природу беса: запретить тому шалить на столь долгий срок – крайне необдуманное решение. Лучше уж позволить, но под своим контролем. Кстати, почему бы и нет? Если я закончу работу в положенный срок, то у нас останется ещё уйма свободного времени.
Пока я ела, в столовую подошли ещё несколько мужчин, один даже приветливо мне кивнул, но подсаживаться не стал, сев со своими коллегами. Кивнула и я, ответив вежливостью на вежливость, не собираясь необоснованно задирать нос. Остальные пока лишь присматривались, предпочитая делать это издалека и исподтишка.
Ну и пусть, какое мне до них дело?
С момент нашего разговора с Киршиным прошло чуть больше часа, но после обеда мне решительно нечем было себя занять, и я поднялась в свой кабинет. По дороге встретила миссис Хрипкинс, с невозмутимым лицом прошедшую мимо, словно я была невидимкой, и с осуждением качнула головой. А вот это зря. Надеюсь, ей хватит благоразумия не испытывать моё терпение. И рада бы не общаться с нею вовсе, но именно от неё сейчас зависело, как быстро я получу необходимую информацию, чтобы её обработать.
А в кабинете меня ждал сюрприз: папка с документами по моему запросу. Сначала бегло пролистала, убеждаясь, что это именно то, что я просила, после чего одобрительно кивнула и подумала, что секретарь умнее, чем кажется. Что ж, неплохо.
Ну и что тут у нас?
На вдумчивое изучение всей предложенной документации ушло больше трёх часов, но я была собой довольна, исписав пометками и рекомендациями по изменению условий содержания и питания больше десяти листов. Всего в зверинце содержалось больше тысячи видов монстров и около трёх тысяч особей. Многие из них были представлены в единственном экземпляре, как та же призрачная гончая, но вот допустим пауков-чернушек имелась целая стая. В основном у меня не было претензий к нынешним условиям содержания и питания большинства монстров, потому что в Бездне условия для проживания оставляли желать лучшего, но в двадцати трёх случаях требовались некоторые нюансы, а ещё в двух – абсолютное изменение.
Свои наблюдения по гончей я выписала отдельно, надеясь именно в этом получить полную поддержку и понимание.
Осталась сущая мелочь – дождаться Киршина и настоять на своём. Возможно, ведомство не так сильно заинтересовано в разведении фосфорниц, чтобы создавать для них искусственную пещеру с повышенной температурой и сухостью, но, насколько мне известно, именно из их сброшенных во время линьки шкурок делают «фосфорин» - ценный ингредиент для особого рода исследований в области химии.
Всё может быть.
Я не поленилась и отдельно выписала собственные размышления на тему того, чем полезны те монстры, ради которых придётся немного опустошить бюджет, но посчитала это немаловажным. Ведь зачем-то их тут всех держат. Не ради галочки же, право слово! К тому же Киршин наверняка в курсе темы моей дипломной работы, так что вряд ли удивится.
Вот только где он сам?
На часах, висящих над дверью моего кабинета, значилось уже без пятнадцати пять, когда амулет связи с начальником мягко завибрировал и мелодично пиликнул. Весь день я проносила его в нагрудном кармане пиджака, который сейчас висел на спинке стула, так что всего через пару секунд мягко сжала амулет в ладони и услышала:
- Мисс Дарх, в мой кабинет.
Сеанс связи оборвался, а я тихо хмыкнула себе под нос и качнула головой – тон у начальства был крайне недовольным. Что там у него опять случилось? Надеюсь, со мной это никак не связано?
Сегодня вновь было очень жарко, даже несмотря на открытое окно и то, что оно выходило на рассветную сторону и сейчас находилось в тени. Я подхватила бумаги, не став надевать пиджак, и поторопилась к шефу. Чем бы он ни был рассержен, пусть знает – я задание выполнила.
В приёмной прошла мимо миссис Хрипкинс, но не молча, а доброжелательно учтя её профессионализм:
- Спасибо за предоставленные документы, вы мне очень помогли.
Краем глаза отметила, как женщина горделиво приосанилась, и, вежливо стукнув в дверь начальника, вошла к нему.
Кабинет Киршина был куда больше моего, но обставлен схожим образом: рабочий стол с креслом, множество шкафов с документацией, кожаный диван и пара кресел для отдыха, а также второй стол с рядком стульев для совещаний. У дальней стены виднелась ещё одна дверь, возможно санузел или индивидуальная комната отдыха. Сам шеф, как и положено, восседал за столом.
Когда я вошла, он уже вовсю прожигал взглядом дверь, а когда приблизилась, то увидела, что он куда злее, чем мне показалось по амулету связи.
Не чувствуя за собой никакой вины, я замерла, не доходя до его стола около метра, и вежливо поинтересовалась:
- Вызывали, господин Киршин?
Начальник глянул на меня так, словно я должна была начать с извинений и едва ли не коленопреклонения. Отрывисто дёрнул головой, предлагая присесть, но когда я протянула ему бумаги, предлагая изучить, не удержался и рявкнул:
- Сядь!
- Злой мужик – голодный мужик, - многозначительно пискнул бес, топчась на моём плече. – Шеф, вы обедали?
- Обедал, - рыкнул Киршин, переключая свою злость на беса.
Но тот уже поймал волну и его оказалось не так-то просто сбить с мысли.
- И десерт?
- Какой в Бездну десерт?!
- Сегодня в столовой давали вишнёвый пирог, запеканку, кексы с цукатами и рогалики с клубничной начинкой, - поддержала я Томми и, когда побагровевший взгляд Киршина вновь метнулся ко мне, пожала плечами. – Но, думаю, ситуацию это не спасёт. Что случилось?
- Вы… - кажется, начальник с трудом удержал ругательство, вместо него шумно выдохнув сквозь стиснутые зубы. – Вы случились, мисс Дарх! Какого демона вы заходили в клетку гончей?!
Вместо оправданий я недовольно сузила глаза, смерила шефа неприязненным взглядом и глухо поинтересовалась:
- Вы следили за мной?
Начальник отчётливо скрипнул зубами, но не ответил, продолжая жечь меня гневным взглядом.
- Разве мы не договорились, что я полностью свободна в своих действиях, касающихся моих подопечных?
Киршин долбанул кулаком по столешнице так яростно, что стоящая на краю кружка с остатками чая подпрыгнула и задребезжала о блюдце. Сам полудемон приподнялся со своего места и подался вперёд.
- Вы издеваетесь, мисс Дарх?! Или желаете умереть столь эксцентричным способом? Вы понимаете, что своим безрассудством ставите под удар не только себя, но и всё ведомство?!
Киршин кричал, обвиняя меня в некомпетентности и просто бабьей глупости, а я думала. Уйти или остаться? Плюнуть на эту истеричку в брюках или попытаться объяснить? Зарыть свою мечту, написав заявление на увольнение в первый же день, или немного потерпеть? Ну а вдруг он умеет быть адекватным?
И тут он начал менять ипостась…
Я даже отвлеклась от своих безрадостных мыслей, во все глаза уставившись на начальника, чья кожа начала стремительно темнеть и покрываться бронёй. Пиджак затрещал по швам, не выдерживая давления бугрящихся под кожей мышц, волосы непостижимым образом втягивались под кожу, исчезали брови и ресницы, черты лица грубели, а радужка меняла цвет на багровый.
- Аффигеть… - озвучил мои собственные мысли Томми. – Вот это класс!
- И всё-таки надо было съесть десерт, - задумчиво отметила я, спокойно глядя в полыхающие пламенем Бездны яростные глаза шефа. – Вы абсолютно зря волнуетесь, я знала, что делаю. И если вы сейчас успокоитесь и возьмёте себя в руки, то объясню причину своей уверенности. Если это вас действительно интересует. Если же нет, то меня совершенно не затруднит написать заявление на увольнение, чтобы избавить вас от ненужных волнений. Ваш ответ, господин Киршин?
Полудемон минут пять смотрел на меня так, словно лишь чудо удерживало его от убийства. Мрачно, грозно, тяжело. Когда мне это начало надоедать, и я погромче вздохнула, мужчина медленно сел на место, откинулся на спинку кресла, закрыл глаза… и не торопясь вернул себе человеческий облик. На этот раз всё происходило в обратном порядке: броня таяла, кожа светлела, волосы отрастали, черты лица смягчались.
Не открывая глаз, Киршин нажал кнопку вызова секретаря и мрачно буркнул:
- Азалия, кофе мне и что-нибудь из буфета. – Косо взглянул на меня, но я отрицательно качнула головой, не желая тратить время на еду.
Между прочим, уже почти пять, а кое-кто словно этого не замечает.
- Мисс Дарх, да сядьте вы уже! – вновь вспылил полудемон и устало растёр виски. – Второй день вас знаю, а словно пять лет жизни потерял. От вас всегда столько проблем?
- Слышь, ты! – Томми возмущённо подпрыгнул, не стерпев подобной наглости в мой адрес, с самого дня нашего знакомства считая себя моим главным защитником. – Ты чо такой дерзкий, а?! Думаешь, морду нам свою страхолюдную показал и получил право оскорблять? Да моя Селя самая лучшая девочка! Да мы за сегодня ещё ни одну каверзу не провернули! Кнопок не подложили, клей на стулья не разлили, чернилами шторы не испачкали! А могли!
- Томми, успокойся, - я накрыла раздухарившегося беса ладонью, видя, как неприятна Киршину эта правда, преподнесённая в довольно грубой форме. – Господин Киршин просто не владеет всей информацией, поэтому и нервничает. И, наверное, у него выдался не самый простой день, иначе бы он сначала спросил у меня, почему я поступила именно так, а не иначе, а не начал с необоснованных обвинений. Верно, господин Киршин?
Мои слова звучали не менее оскорбительно, но при этом давали шанс выстроить вменяемый диалог. Если ему это надо, конечно же.
Ваш ход, господин Киршин.
- Вы правы, мисс Дарх, - улыбка начальника намного больше напоминала оскал, а тон оставлял желать лучшего. – Я полдня убил на то, чтобы вписать в бюджет на предстоящий год кое-какие дополнительные расходы и объяснить этим тупоголовым идиотам из военного ведомства, что не отдам им потрошить гончую. Потому что нашёл самого лучшего специалиста в стране, который не только наладит контакт с самкой, но и в правильном ключе воспитает её щенков. И что я вижу по возвращении?!
- И что вы видите по возвращении? – поддержала я очень интересующую меня тему, желая здесь и сейчас узнать, какая тварь за мной следила, потому что сама я никого поблизости не учуяла.
- Как мой лучший специалист совершает крайне… - Киршин медленно выдохнул и явно заменил так и не сказанное обидное слово другим, более нейтральным, - странный поступок за другим. Естественно, я расстроился!
Что ж, буду знать, как выглядит его «расстройство».
- Я желаю видеть причину вашего расстройства, - заявила я нагло. – И пока не увижу, ничего объяснять не буду.
- Наглеете, мисс Дарх… - прошипел начальник, но катнул в мою сторону небольшой артефакт-пластинку очень знакомого предназначения. – Ознакомляйтесь.
Чтобы взять артефакт в руки, пришлось подойти к столу, но я не поленилась встать, а затем вернуться на место. Активировала пластинку обычным нажатием пальца на выемку и передо мной развернулась уменьшенная в десятки раз движущаяся картинка того, что сегодня происходило возле клетки призрачной гончей. Можно было ускорять просмотр, что я и сделала, отметив, что всё было в точности так и ничего другого. Заодно прикинула, откуда велось наблюдение и раздражённо поморщилась. Метров пять влево и около трёх метров над землёй. Как раз там стоял фонарный столб. Видимо, не только фонарный. Опять эти военные разработки! Как же я не подумала, что в таком важном месте это неизбежно?
Но Киршин! Хорош, начальничек! Вообще-то за несогласованное наблюдение на рабочем месте можно и в суд подать!
Кажется, он понял ход моих мыслей, потому что заговорил первым.
- Усиленное наблюдение в зверинце согласованно с вышестоящим руководством и прописано в договоре. Мы обязаны знать обо всём, что происходит на объекте повышенного класса опасности.
Жаль признавать, но он прав. В договоре это было, но прописано немного иными словами, которые можно трактовать многими способами, в том числе и предъявленным. Я задумалась о том, что придётся всё-таки немного открыться начальнику, иначе он действительно не поймёт моей уверенности в том, как я действую. Потому что тому, что я знаю, в наших академиях не учат.
Вошла миссис Хрипкинс и, деловито цокая каблучками, внесла на подносе кружку с ароматно дымящимся кофе и тарелочку с крохотными рогаликами, щедро посыпанными сахаром. В отличие от меня, равнодушно проследившей путь секретарши до стола начальника и обратно, Томми едва не порвал своими коготками мне блузку, начав чересчур активно перебирать лапками.
- Может, всё-таки будете, - неожиданно повторил своё предложение Киршин, кивая на угощение.
- Нет, спасибо. Предпочитаю не перебивать аппетит перед ужином, - спокойно отказалась я, а для некоторых нетерпеливых с нажимом добавила: – На ужин у нас шоколадный пудинг.
Когда хотел, Томми был очень понятливым, поэтому лишь тяжко вздохнул и успокоился. Даже отвернулся, чтобы не смущать свой бездонный желудок манящими видами выпечки.
Понятливым оказался и Киршин, потому что первым делом взглянул на часы (между стеллажами у него стояли красивые резные ходики), чуть поморщился, в два счёта расправился с рогаликами и кофе, после чего сложил руки на столе перед собой и выжидающе уставился на меня.
- Господин Киршин, скажите, могу я просить вас о неразглашении некоторой личной информации?
- Всё зависит от самой информации, - тщательно подбирая слова, проговорил начальник, не сводя с меня пристального взгляда.
- Она не касается безопасности страны и мира в целом, не затрагивает государственных интересов и не несёт в себе опасности для вас или вашего ведомства. Но в то же время, она может нанести вред мне и моей семье, если об этом узнают посторонние, заинтересованные в корысти и разжигании различного рода конфликтов, - ответила я туманно, но в то же время достаточно развёрнуто, чтобы Киршин смог принять решение. – Именно от неё зависит, смогу ли я убедить вас в своей компетентности.
- Ты не ледя, ты бес.
- Эт да. А ты? – Хитрюга прекрасно знал, как я не люблю все эти высокородные расшаркивания, хотя дед имел пожалованный императором титул маркиза, которым никогда не пользовался, а матушка, будучи дочерью генерала Легиона, в своём мире считалась княгиней.
- А я – личный помощник господина Киршина, большого начальника из серьёзного ведомства. И это обязывает вести себя соответствующе.
- И чо теперь? – Томми перевёл на меня возмущённый взгляд. – Не шалить что ли?!
- На работе – нет. Потерпи до выходного, осталось всего два с половиной дня.
- Я ж помру! Вот прям щас в течение часа возьму и помру!
- Постарайся удержаться от этого необдуманного шага, - я тепло улыбнулась бесёнку и ласково почесала его за ушком, – потому что на ужин у нас шоколадный пудинг.
- Ковар-р-рная! – Глазки бесёнка алчно блеснули и мордочку облизал длинный раздвоенный язык. Даже несмотря на то, что сейчас малыш был сыт, он не сумел удержаться от соблазна дожить хотя бы до вечера. – Ладно, уговорила. Но хотя бы ночью можно пошалить?
- Посмотрим.
Я не стала говорить категоричное нет, потому что прекрасно знала природу беса: запретить тому шалить на столь долгий срок – крайне необдуманное решение. Лучше уж позволить, но под своим контролем. Кстати, почему бы и нет? Если я закончу работу в положенный срок, то у нас останется ещё уйма свободного времени.
Пока я ела, в столовую подошли ещё несколько мужчин, один даже приветливо мне кивнул, но подсаживаться не стал, сев со своими коллегами. Кивнула и я, ответив вежливостью на вежливость, не собираясь необоснованно задирать нос. Остальные пока лишь присматривались, предпочитая делать это издалека и исподтишка.
Ну и пусть, какое мне до них дело?
С момент нашего разговора с Киршиным прошло чуть больше часа, но после обеда мне решительно нечем было себя занять, и я поднялась в свой кабинет. По дороге встретила миссис Хрипкинс, с невозмутимым лицом прошедшую мимо, словно я была невидимкой, и с осуждением качнула головой. А вот это зря. Надеюсь, ей хватит благоразумия не испытывать моё терпение. И рада бы не общаться с нею вовсе, но именно от неё сейчас зависело, как быстро я получу необходимую информацию, чтобы её обработать.
А в кабинете меня ждал сюрприз: папка с документами по моему запросу. Сначала бегло пролистала, убеждаясь, что это именно то, что я просила, после чего одобрительно кивнула и подумала, что секретарь умнее, чем кажется. Что ж, неплохо.
Ну и что тут у нас?
На вдумчивое изучение всей предложенной документации ушло больше трёх часов, но я была собой довольна, исписав пометками и рекомендациями по изменению условий содержания и питания больше десяти листов. Всего в зверинце содержалось больше тысячи видов монстров и около трёх тысяч особей. Многие из них были представлены в единственном экземпляре, как та же призрачная гончая, но вот допустим пауков-чернушек имелась целая стая. В основном у меня не было претензий к нынешним условиям содержания и питания большинства монстров, потому что в Бездне условия для проживания оставляли желать лучшего, но в двадцати трёх случаях требовались некоторые нюансы, а ещё в двух – абсолютное изменение.
Свои наблюдения по гончей я выписала отдельно, надеясь именно в этом получить полную поддержку и понимание.
Осталась сущая мелочь – дождаться Киршина и настоять на своём. Возможно, ведомство не так сильно заинтересовано в разведении фосфорниц, чтобы создавать для них искусственную пещеру с повышенной температурой и сухостью, но, насколько мне известно, именно из их сброшенных во время линьки шкурок делают «фосфорин» - ценный ингредиент для особого рода исследований в области химии.
Всё может быть.
Я не поленилась и отдельно выписала собственные размышления на тему того, чем полезны те монстры, ради которых придётся немного опустошить бюджет, но посчитала это немаловажным. Ведь зачем-то их тут всех держат. Не ради галочки же, право слово! К тому же Киршин наверняка в курсе темы моей дипломной работы, так что вряд ли удивится.
Вот только где он сам?
На часах, висящих над дверью моего кабинета, значилось уже без пятнадцати пять, когда амулет связи с начальником мягко завибрировал и мелодично пиликнул. Весь день я проносила его в нагрудном кармане пиджака, который сейчас висел на спинке стула, так что всего через пару секунд мягко сжала амулет в ладони и услышала:
- Мисс Дарх, в мой кабинет.
Сеанс связи оборвался, а я тихо хмыкнула себе под нос и качнула головой – тон у начальства был крайне недовольным. Что там у него опять случилось? Надеюсь, со мной это никак не связано?
Сегодня вновь было очень жарко, даже несмотря на открытое окно и то, что оно выходило на рассветную сторону и сейчас находилось в тени. Я подхватила бумаги, не став надевать пиджак, и поторопилась к шефу. Чем бы он ни был рассержен, пусть знает – я задание выполнила.
В приёмной прошла мимо миссис Хрипкинс, но не молча, а доброжелательно учтя её профессионализм:
- Спасибо за предоставленные документы, вы мне очень помогли.
Краем глаза отметила, как женщина горделиво приосанилась, и, вежливо стукнув в дверь начальника, вошла к нему.
Кабинет Киршина был куда больше моего, но обставлен схожим образом: рабочий стол с креслом, множество шкафов с документацией, кожаный диван и пара кресел для отдыха, а также второй стол с рядком стульев для совещаний. У дальней стены виднелась ещё одна дверь, возможно санузел или индивидуальная комната отдыха. Сам шеф, как и положено, восседал за столом.
Когда я вошла, он уже вовсю прожигал взглядом дверь, а когда приблизилась, то увидела, что он куда злее, чем мне показалось по амулету связи.
Не чувствуя за собой никакой вины, я замерла, не доходя до его стола около метра, и вежливо поинтересовалась:
- Вызывали, господин Киршин?
Начальник глянул на меня так, словно я должна была начать с извинений и едва ли не коленопреклонения. Отрывисто дёрнул головой, предлагая присесть, но когда я протянула ему бумаги, предлагая изучить, не удержался и рявкнул:
- Сядь!
- Злой мужик – голодный мужик, - многозначительно пискнул бес, топчась на моём плече. – Шеф, вы обедали?
- Обедал, - рыкнул Киршин, переключая свою злость на беса.
Но тот уже поймал волну и его оказалось не так-то просто сбить с мысли.
- И десерт?
- Какой в Бездну десерт?!
- Сегодня в столовой давали вишнёвый пирог, запеканку, кексы с цукатами и рогалики с клубничной начинкой, - поддержала я Томми и, когда побагровевший взгляд Киршина вновь метнулся ко мне, пожала плечами. – Но, думаю, ситуацию это не спасёт. Что случилось?
- Вы… - кажется, начальник с трудом удержал ругательство, вместо него шумно выдохнув сквозь стиснутые зубы. – Вы случились, мисс Дарх! Какого демона вы заходили в клетку гончей?!
Вместо оправданий я недовольно сузила глаза, смерила шефа неприязненным взглядом и глухо поинтересовалась:
- Вы следили за мной?
Начальник отчётливо скрипнул зубами, но не ответил, продолжая жечь меня гневным взглядом.
- Разве мы не договорились, что я полностью свободна в своих действиях, касающихся моих подопечных?
Киршин долбанул кулаком по столешнице так яростно, что стоящая на краю кружка с остатками чая подпрыгнула и задребезжала о блюдце. Сам полудемон приподнялся со своего места и подался вперёд.
- Вы издеваетесь, мисс Дарх?! Или желаете умереть столь эксцентричным способом? Вы понимаете, что своим безрассудством ставите под удар не только себя, но и всё ведомство?!
Киршин кричал, обвиняя меня в некомпетентности и просто бабьей глупости, а я думала. Уйти или остаться? Плюнуть на эту истеричку в брюках или попытаться объяснить? Зарыть свою мечту, написав заявление на увольнение в первый же день, или немного потерпеть? Ну а вдруг он умеет быть адекватным?
И тут он начал менять ипостась…
Я даже отвлеклась от своих безрадостных мыслей, во все глаза уставившись на начальника, чья кожа начала стремительно темнеть и покрываться бронёй. Пиджак затрещал по швам, не выдерживая давления бугрящихся под кожей мышц, волосы непостижимым образом втягивались под кожу, исчезали брови и ресницы, черты лица грубели, а радужка меняла цвет на багровый.
- Аффигеть… - озвучил мои собственные мысли Томми. – Вот это класс!
- И всё-таки надо было съесть десерт, - задумчиво отметила я, спокойно глядя в полыхающие пламенем Бездны яростные глаза шефа. – Вы абсолютно зря волнуетесь, я знала, что делаю. И если вы сейчас успокоитесь и возьмёте себя в руки, то объясню причину своей уверенности. Если это вас действительно интересует. Если же нет, то меня совершенно не затруднит написать заявление на увольнение, чтобы избавить вас от ненужных волнений. Ваш ответ, господин Киршин?
Полудемон минут пять смотрел на меня так, словно лишь чудо удерживало его от убийства. Мрачно, грозно, тяжело. Когда мне это начало надоедать, и я погромче вздохнула, мужчина медленно сел на место, откинулся на спинку кресла, закрыл глаза… и не торопясь вернул себе человеческий облик. На этот раз всё происходило в обратном порядке: броня таяла, кожа светлела, волосы отрастали, черты лица смягчались.
Не открывая глаз, Киршин нажал кнопку вызова секретаря и мрачно буркнул:
- Азалия, кофе мне и что-нибудь из буфета. – Косо взглянул на меня, но я отрицательно качнула головой, не желая тратить время на еду.
Между прочим, уже почти пять, а кое-кто словно этого не замечает.
- Мисс Дарх, да сядьте вы уже! – вновь вспылил полудемон и устало растёр виски. – Второй день вас знаю, а словно пять лет жизни потерял. От вас всегда столько проблем?
- Слышь, ты! – Томми возмущённо подпрыгнул, не стерпев подобной наглости в мой адрес, с самого дня нашего знакомства считая себя моим главным защитником. – Ты чо такой дерзкий, а?! Думаешь, морду нам свою страхолюдную показал и получил право оскорблять? Да моя Селя самая лучшая девочка! Да мы за сегодня ещё ни одну каверзу не провернули! Кнопок не подложили, клей на стулья не разлили, чернилами шторы не испачкали! А могли!
- Томми, успокойся, - я накрыла раздухарившегося беса ладонью, видя, как неприятна Киршину эта правда, преподнесённая в довольно грубой форме. – Господин Киршин просто не владеет всей информацией, поэтому и нервничает. И, наверное, у него выдался не самый простой день, иначе бы он сначала спросил у меня, почему я поступила именно так, а не иначе, а не начал с необоснованных обвинений. Верно, господин Киршин?
Мои слова звучали не менее оскорбительно, но при этом давали шанс выстроить вменяемый диалог. Если ему это надо, конечно же.
Ваш ход, господин Киршин.
- Вы правы, мисс Дарх, - улыбка начальника намного больше напоминала оскал, а тон оставлял желать лучшего. – Я полдня убил на то, чтобы вписать в бюджет на предстоящий год кое-какие дополнительные расходы и объяснить этим тупоголовым идиотам из военного ведомства, что не отдам им потрошить гончую. Потому что нашёл самого лучшего специалиста в стране, который не только наладит контакт с самкой, но и в правильном ключе воспитает её щенков. И что я вижу по возвращении?!
- И что вы видите по возвращении? – поддержала я очень интересующую меня тему, желая здесь и сейчас узнать, какая тварь за мной следила, потому что сама я никого поблизости не учуяла.
- Как мой лучший специалист совершает крайне… - Киршин медленно выдохнул и явно заменил так и не сказанное обидное слово другим, более нейтральным, - странный поступок за другим. Естественно, я расстроился!
Что ж, буду знать, как выглядит его «расстройство».
- Я желаю видеть причину вашего расстройства, - заявила я нагло. – И пока не увижу, ничего объяснять не буду.
- Наглеете, мисс Дарх… - прошипел начальник, но катнул в мою сторону небольшой артефакт-пластинку очень знакомого предназначения. – Ознакомляйтесь.
Чтобы взять артефакт в руки, пришлось подойти к столу, но я не поленилась встать, а затем вернуться на место. Активировала пластинку обычным нажатием пальца на выемку и передо мной развернулась уменьшенная в десятки раз движущаяся картинка того, что сегодня происходило возле клетки призрачной гончей. Можно было ускорять просмотр, что я и сделала, отметив, что всё было в точности так и ничего другого. Заодно прикинула, откуда велось наблюдение и раздражённо поморщилась. Метров пять влево и около трёх метров над землёй. Как раз там стоял фонарный столб. Видимо, не только фонарный. Опять эти военные разработки! Как же я не подумала, что в таком важном месте это неизбежно?
Но Киршин! Хорош, начальничек! Вообще-то за несогласованное наблюдение на рабочем месте можно и в суд подать!
Кажется, он понял ход моих мыслей, потому что заговорил первым.
- Усиленное наблюдение в зверинце согласованно с вышестоящим руководством и прописано в договоре. Мы обязаны знать обо всём, что происходит на объекте повышенного класса опасности.
Жаль признавать, но он прав. В договоре это было, но прописано немного иными словами, которые можно трактовать многими способами, в том числе и предъявленным. Я задумалась о том, что придётся всё-таки немного открыться начальнику, иначе он действительно не поймёт моей уверенности в том, как я действую. Потому что тому, что я знаю, в наших академиях не учат.
Вошла миссис Хрипкинс и, деловито цокая каблучками, внесла на подносе кружку с ароматно дымящимся кофе и тарелочку с крохотными рогаликами, щедро посыпанными сахаром. В отличие от меня, равнодушно проследившей путь секретарши до стола начальника и обратно, Томми едва не порвал своими коготками мне блузку, начав чересчур активно перебирать лапками.
- Может, всё-таки будете, - неожиданно повторил своё предложение Киршин, кивая на угощение.
- Нет, спасибо. Предпочитаю не перебивать аппетит перед ужином, - спокойно отказалась я, а для некоторых нетерпеливых с нажимом добавила: – На ужин у нас шоколадный пудинг.
Когда хотел, Томми был очень понятливым, поэтому лишь тяжко вздохнул и успокоился. Даже отвернулся, чтобы не смущать свой бездонный желудок манящими видами выпечки.
Понятливым оказался и Киршин, потому что первым делом взглянул на часы (между стеллажами у него стояли красивые резные ходики), чуть поморщился, в два счёта расправился с рогаликами и кофе, после чего сложил руки на столе перед собой и выжидающе уставился на меня.
- Господин Киршин, скажите, могу я просить вас о неразглашении некоторой личной информации?
- Всё зависит от самой информации, - тщательно подбирая слова, проговорил начальник, не сводя с меня пристального взгляда.
- Она не касается безопасности страны и мира в целом, не затрагивает государственных интересов и не несёт в себе опасности для вас или вашего ведомства. Но в то же время, она может нанести вред мне и моей семье, если об этом узнают посторонние, заинтересованные в корысти и разжигании различного рода конфликтов, - ответила я туманно, но в то же время достаточно развёрнуто, чтобы Киршин смог принять решение. – Именно от неё зависит, смогу ли я убедить вас в своей компетентности.
