– Ты Огненная! Ух ты! Я на самом деле встретил Огненную!
Игнис чертыхнулась. Ей никогда ещё так сильно не хотелось оторвать голову смертному. Да, это всегда в глубине души привлекало её, и похороненная жажда крови всколыхнулась, когда посреди улицы чумазый мальчишка начал тыкать в неё пальцем, крича от восторга.
Дети. Игнис ненавидела детей, даже когда сама ещё была ребёнком. Она схватила мальчишку под руку и насильно затащила в подворотню. Всё произошло слишком быстро, чтобы прохожие успели хватиться оборванца. Хотя, если бы Игнис на их глазах оторвала ребёнку голову, частично превратившись в монстра с крыльями и кровожадной пастью, они бы и это событие оставили без внимания.
Как бездомный понял, что между лопаток незнакомки пульсирует Печать Ада, Клеймо Дьявола, Метка огня, если по-простому? На этот вопрос у неё не было ответа.
Такие, как она, отмеченные судьбой или роком, скрывали свою сущность испокон веков. Она, Игнис, сменила не одну школу, прежде чем смогла спокойно ходить по улицам. Об Огненных ходили легенды, сказки. Большей частью – полное враньё. Но Игнис действительно могла спалить дотла мелкого засранца, который чуть не осложнил её жизнь.
Мальчик испуганно смотрел в её горящие глаза. Она и сама знала, что выглядела не очень. В моменты злобы из ноздрей струился дым, а улыбка превращалась в злобный оскал, обнажающий дополнительный ряд зубов. Это и к лучшему, думала Игнис, ей нужно напугать сорванца.
– Я… я… простите… пожалуйста, – лепетал бездомный, шмыгая носом и трясясь от испуга.
– Ты же понимаешь, что я могу тебя уничтожить одним взглядом? – прошипела Игнис, чувствуя, как в зрачках вспыхивает адский огонь.
Конечно, это было грубое преувеличение, но, судя по округлившимся глазам ребёнка, он об этом не знал.
– Я не расскажу, правда, не расскажу! – завопил он, брыкаясь и пытаясь отбиться, но Игнис держала крепко. – Пожалуйста, не убивайте меня!
– Как… как ты узнал? – прохрипела она, ощущая во рту горький привкус дыма.
Огонь подступал к горлу комом, но она сдерживалась. Всё-таки это был настоящий, реальный человек, а не манекен, на котором она тренировала самоконтроль. К слову, он был не один. Множество муляжей прошло через руки Игнис. Ни один не уцелел.
Мир их пластмассе.
– Я видел огонь вокруг твоей головы! – торопливо выпалил мальчик. – Ты горишь!
Игнис удивлённо поперхнулась дымом. Потратив всего несколько секунд на размышления, она тряхнула беднягу за руку и резко дёрнула за шиворот, обнажая худую спину. Ребёнок сдавленно пискнул. Скорее всего, действия Игнис причинили ему боль, но он послушно молчал, пока она до боли в глазах вглядывалась в серую от грязи кожу.
Да, знак был там, бледно-голубая метка Водного дракона. Она удивлённо отстранилась и снова тряхнула мальчика, словно надеялась, что из него посыплются монеты. Оборванец терпел насилие, по-прежнему испуганно глядя на неё. Игнис напряжённо всматривалась в пространство над головой ребёнка. Каждого дракона окружала аура его стихии, и с большим трудом она заметила бледно-голубое свечение над нестриженной макушкой.
Да, бездомный был Водным драконом, именно поэтому мог видеть искрящуюся сильную ауру Игнис, но это создавало больше вопросов, чем ответов. Она поняла, что в положении жертвы мальчик будет не особенно разговорчив, поэтому отпустила его и зло выплюнула:
– Тогда какого дракона ты кричал посреди улицы, что я Огненная?! В твоём клане что, не учат манерам?
– Клане? – удивился приободрившийся мальчик, почуяв, что опасность миновала.
– Твой клан, – повторила Игнис, отходя от инцидента, но всё ещё недовольно сводя брови. – Ты же дракон.
– Я? – поразился мальчик. – Хотелось бы! Я читал в книжке, что вокруг драконов всё светится! Ты мой первый дракон!
– Ты дракон, – уверенно заявила Игнис с раздражением, глядя на него, как на умалишённого.
– Если бы я был драконом, всё было бы по-другому, – отозвался он с блестящими от грусти глазами. – Я просто смертный…
Игнис поняла, в чём дело, и это осознание заставило бессильно зарычать. Клан нашёл её ещё до того, как первый горшок с ненавистными петуньями вспыхнул синим пламенем под разозлённым взглядом. Драконы объединялись и искали себе подобных, чтобы помочь выжить и не раскрыть себя. Что делали с Отмеченными смертные? Раз на раз не приходился. Что делали Отмеченные со смертными, которые пытались на них напасть? Там и того больше вариантов.
Игнис не была сентиментальной, но точно знала, что без помощи клана не прожила бы и тринадцати лет. Собственная сила ужасала её, но наставник помог преодолеть этот безотчётный страх. И вот теперь перед ней стоял ребёнок, который через пару лет должен был стать проклятьем всех окружающих, а потом – и жертвой чрезмерно любопытных смертных. Игнис посмотрела в наивные глаза и поняла, что мальчик не проживёт и этих нескольких лет.
– Твою ж драконью мать, – с чувством выругалась она и ткнула пальцем в него. – Ты. Идёшь за мной. Молчишь. И только попробуй улизнуть, на чешуйки порву, понял?
Оборванец торопливо закивал и даже улыбнулся, но Игнис предпочла этого не заметить – нравиться ребёнку в её планы не входило.
Игнис стремительно зашагала вдоль дороги. Она слышала, как мальчишка пыхтел позади, еле поспевая за её широкой поступью. Зажав зубами сигарету, Игнис с глухими ругательствами пыталась извлечь огонёк из упрямой зажигалки. В такие моменты она была чертовски рада, что никто не знал о её настоящей природе. Дракон, который не может прикурить, – хороший герой плохих анекдотов.
– Куда мы идём? – сумев поравняться с новой знакомой, спросил мальчик.
Казалось, он был полон хороших предчувствий и просто был в восторге от того, что вприпрыжку следовал за настоящим драконом.
– Я иду к автомату, а ты помалкиваешь в тряпочку и трусишь за мной, понятно? – отрезала Игнис.
Мальчик послушно кивнул и больше ничего не спрашивал. Смирившись с тем, что зажигалка окончательно восстала против её образа жизни, Игнис убрала сигарету и спросила:
– Тебя как хоть зовут?
– Микки, – живо отозвался оборванец с улыбкой.
– Микки? – усмехнулась Игнис. – Какое-то девчачье имя, не находишь?
– Не знаю, – пожал он плечами. – Я об этом не думал. Может, это не моё имя.
– Как это?
– Меня бросили, когда я был совсем маленьким. Тётя Тру называла меня Микки, она придумала мне такое имя.
– Значит, это твоё имя, так?
– Но, может, у меня было другое, да?
Игнис было нечего противопоставить такой железной логике. Остальной путь они проделали в тишине.
Если бы хоть один прохожий остановил Игнис, как следует встряхнул за плечи и спросил, что она делает, она в первое мгновение бы оторопела, а потом бы отвесила наглецу оплеуху. Отряхнулась бы и оставила Микки посреди дороги в одиночестве, потому что она на самом деле не знала, что делала. Зачем ей было помогать бездомному мальчишке, у которого нет клана? Какое ей вообще дело до сироты Микки, который теперь сиял надеждой?
Возможно, всему виной была совесть. Игнис была с ней в доле и не хотела, чтобы сварливый голосок в голове проснулся после длительной спячки. Она ценила своё душевное спокойствие, поэтому подошла к автомату, бросила монету и набрала номер, который хотела, но не могла забыть. Спустя несколько гудков в трубке раздался нарочито слащавый женский голос:
– Офис мистера Кларенса. Ингрид слушает.
– Церта, это Игнис, есть дело.
– Тебе нельзя сюда звонить, – зло процедила Церта. – Бедуин ясно дал понять…
– Он мне нужен, – отрезала Игнис. – Дело в драконе без клана.
– Его не будет несколько дней, – неохотно отозвалась Церта. – Позвони завтра, я уточню его график…
– Свяжись с ним, это срочно, – с раздражением потребовала Игнис. – Церта, не будь такой су…
– До завтра, Игнис.
Раздались короткие гудки, и Игнис, выругавшись, с треском опустила трубку на рычаг. Они с Цертой не ладили с самой первой встречи в клане. Высокомерная воспитанница Бедуина стала его приближённой помощницей, а на деле – просто секретаршей, и не могла вынести, что глава клана относился благосклонно и к другой ученице. Церта безумно бесилась, а Игнис показательно закуривала при ней, заставляя морщить аккуратный носик и театрально закашливаться. Не стоит и говорить, что изгнание соперницы из клана было для Церты равносильно Рождеству посреди лета.
Микки смотрел на Игнис, терпеливо ожидая приговора. Он светился искренней радостью. Подумать только, он тоже был драконом! Всё детство грезил о том, чтобы стать кем-то особенным, и вот его мечты сбылись! Для сироты без крова и семьи это было сродни новому рождению.
– Эй, Микки, тебе есть, где переночевать? – спросила Игнис после недолгой паузы.
Мальчик неопределённо передёрнул плечами.
– Я всегда нахожу себе ночлег, – признался он.
– Давай так, – начала Игнис, стараясь говорить как можно убедительнее и увереннее. – Сейчас мы разойдёмся по своим домам, или где ты там живёшь, а завтра утром встретимся на этом месте. Что скажешь?
Взгляд Микки погас, будто кто-то отключил радостные огоньки надежды в его душе. Он поджал губы и неуверенно спросил:
– Ты точно придёшь?
– Да, конечно, обещаю, – чересчур бодро отозвалась Игнис, чувствуя себя самой большой лгуньей на свете.
Правда была в том, что она была совершенно не уверена, что завтра утром действительно будет стоять перед автоматом, дожидаясь маленького оборванца. Возможно, к тому моменту она уже забудет об этой странной встрече и успокоит свою совесть, не дав ей проснуться. Микки обязательно кто-нибудь подберёт, накормит, научит справляться с силой. Кто-то обязательно станет его личным Бедуином, который однажды нашёл Игнис. Да, всё будет именно так…
– Хорошо, я тебе верю, – проговорил Микки твёрдо.
У неё не было опыта общения с бездомными сиротами, но она догадывалась, что способность доверять изживает себя примерно через год непрерывного бродяжничества, отмирает, как ненужная часть приспособившегося организма.
Глядя в спину уходящему Микки, Игнис чувствовала, что поступила неправильно. Она оставила мальчишке надежду на лучшее будущее, а уже завтра отнимет её, придумав себе достаточно безопасные оправдания. От безысходности ситуации хотелось рычать, но она легко рассудила, что всего один или два дня с найдёнышем не изменят её жизнь.
– Эй, Микки, стой!
Оборванец обернулся. Разумеется, он не верил, что она передумала, да и Игнис не до конца отдавала себе отчёт в собственных действиях.
– Пошли, – махнула она рукой. – Переночуешь со мной, а завтра-послезавтра пристроим тебя в какой-нибудь клан.
Глаза Микки загорелись прежней радостью, и он в несколько прыжков преодолел расстояние между ними. Игнис уже придумала, где могла переждать ночь с незнакомым грязным подростком в привязке, поэтому уверенно направилась по знакомому адресу. Она, не оборачиваясь, знала, что Микки послушно бежал за ней.
Да, продолжала убеждать себя Игнис, это всего лишь одна услуга собрату, это совершенно не изменит её жизнь. Она ещё не знала, как сильно ошибалась.
Игнис взбежала по ступеням обшарпанного трёхэтажного дома. Знакомая облезлая дверь глухо отозвалась на уверенный стук. Микки чуть отстал и нагнал дракона, когда хозяин квартиры в одних семейных трусах в полоску показался на пороге. Обросший блондин с воспалёнными маленькими глазками и болезненно-жёлтой кожей прищурился, вглядываясь в нежданных гостей.
– Игнис? – неуверенно и удивлённо протянул он.
– Руди, нужно перекантоваться пару дней. Пустишь?
Они с Руди Питерсом познакомились в одной из многочисленных школ, которые Игнис успела сменить. Не доучившись до выпуска два года, он бросил учёбу и стал скромным барыгой с тягой к собственному товару. Игнис с лёгкостью рассказала ему о своей истинной сущности, даже пару раз превращалась на его глазах. Она знала, что под утро Руди списывал эти видения на наркотические галлюцинации. В любом случае, он был единственным, кому Игнис доверилась и не пожалела об этом.
– Да, заходи, – протянул Руди, подслеповато щурясь и не до конца осознавая реальность.
– Под кайфом? – догадалась она.
– Всегда, – отозвался он и зачем-то козырнул, приложив ладонь к светлым патлам. Смерил взглядом Микки, который осторожно шагнул вслед за Игнис в квартиру. – Это что, твой сын?
– Сколько мне, по-твоему, лет? – усмехнулась она, стягивая кожаную куртку и приоткрывая ставни, чтобы было чем дышать в пропахшей травкой квартире.
Обстановка была скромной, жилище старого друга состояло из двух комнат – гостиной и спальни, а также совмещённого санузла и кухни. Игнис иногда ночевала у Руди, когда было некуда пойти. Да, она могла привести мальчишку к себе на съёмную квартиру, но арендодатель уже дышал ей в затылок, желая выселить курящую любительницу не платить по счетам. Игнис стабильно была на мели, так как характер не позволял ей задерживаться на одной работе надолго.
– Тридцать… два? – неуверенно предположил Руди.
– Мы учились в одном классе, Руди, – напомнила девушка. – Сколько тебе лет?
– Похоже, столько же, сколько и тебе, – после некоторого раздумья отозвался он.
Игнис усмехнулась. Питерс под кайфом – медлительное и странное существо в семейных трусах перед телевизором. Она поймала растерянный взгляд Микки и, придирчиво рассмотрев его одежду, заявила:
– Тебе нужно помыться.
Закинув вещи мальчишки в стиральную машину, которая гудела так, будто собиралась выйти на орбиту, Игнис вручила ему полотенце и указала на ванную. Естественно, всё это ей пришлось делать с закрытыми глазами, чтобы не смущать Микки. Ситуация была комичной, но Игнис внезапно понравилось строить из себя мамочку. Она постелила чистое бельё в спальне на кровати Руди – парень под кайфом всё равно не собирался ложиться спать в ближайшие сутки. Чистый и счастливый Микки вышел из душа через полчаса, завернувшись в полотенце, пропахшее марихуаной.
– Забирайся, – махнула рукой она, указывая на кровать.
Тот торопливо нырнул под одеяло, и Игнис невольно улыбнулась, глядя в сияющие счастьем глаза. К счастью, полумрак скрыл от сироты это редкое явление.
– Спокойной ночи, – пожелала она, собираясь свернуться клубком в одном из кресел в гостиной перед ворчащим телевизором.
– Стой! – выпалил Микки.
Он замялся и бросил боязливый взгляд в сторону макушки Руди, которая была видна через приоткрытую дверь. Игнис усмехнулась.
– Не бойся, он будет кайфовать всю ночь под мультфильмы о Спанч Бобе. Честно говоря, они и без травки кажутся мне странными.
– Расскажи о клане, – попросил Микки с надеждой.
Он лежал на животе, и она видела тускло мерцающую метку между его лопаток. Это напомнило, что ответственность за Микки временно лежала на ней, поэтому Игнис опустилась на пол рядом с кроватью и вздохнула.
– В клане тебе помогут, найдут наставника. Там драконы, которые тебя понимают и принимают. Долгое время я была частью этого, но потом всё изменилось.
– Почему?
– Мой наставник посчитал, что я не могу сосуществовать с другими мирно, – пожала плечами Игнис. – Я поссорилась с одной девушкой, Цертой, потом запорола беседу с новенькой, а дальше покатилось по наклонной…
– Церта – это та, с которой ты разговаривала? – подал голос Микки. – Она не хотела, чтобы я пришёл.
В его глазах было столько грусти, что Игнис снова вздохнула и задалась вопросом: что она делает? Этот бездомный сирота не нуждался в её помощи, никому не нужна была её помощь. Это она усвоила ещё со времён клана, но отозвалась:
Игнис чертыхнулась. Ей никогда ещё так сильно не хотелось оторвать голову смертному. Да, это всегда в глубине души привлекало её, и похороненная жажда крови всколыхнулась, когда посреди улицы чумазый мальчишка начал тыкать в неё пальцем, крича от восторга.
Дети. Игнис ненавидела детей, даже когда сама ещё была ребёнком. Она схватила мальчишку под руку и насильно затащила в подворотню. Всё произошло слишком быстро, чтобы прохожие успели хватиться оборванца. Хотя, если бы Игнис на их глазах оторвала ребёнку голову, частично превратившись в монстра с крыльями и кровожадной пастью, они бы и это событие оставили без внимания.
Как бездомный понял, что между лопаток незнакомки пульсирует Печать Ада, Клеймо Дьявола, Метка огня, если по-простому? На этот вопрос у неё не было ответа.
Такие, как она, отмеченные судьбой или роком, скрывали свою сущность испокон веков. Она, Игнис, сменила не одну школу, прежде чем смогла спокойно ходить по улицам. Об Огненных ходили легенды, сказки. Большей частью – полное враньё. Но Игнис действительно могла спалить дотла мелкого засранца, который чуть не осложнил её жизнь.
Мальчик испуганно смотрел в её горящие глаза. Она и сама знала, что выглядела не очень. В моменты злобы из ноздрей струился дым, а улыбка превращалась в злобный оскал, обнажающий дополнительный ряд зубов. Это и к лучшему, думала Игнис, ей нужно напугать сорванца.
– Я… я… простите… пожалуйста, – лепетал бездомный, шмыгая носом и трясясь от испуга.
– Ты же понимаешь, что я могу тебя уничтожить одним взглядом? – прошипела Игнис, чувствуя, как в зрачках вспыхивает адский огонь.
Конечно, это было грубое преувеличение, но, судя по округлившимся глазам ребёнка, он об этом не знал.
– Я не расскажу, правда, не расскажу! – завопил он, брыкаясь и пытаясь отбиться, но Игнис держала крепко. – Пожалуйста, не убивайте меня!
– Как… как ты узнал? – прохрипела она, ощущая во рту горький привкус дыма.
Огонь подступал к горлу комом, но она сдерживалась. Всё-таки это был настоящий, реальный человек, а не манекен, на котором она тренировала самоконтроль. К слову, он был не один. Множество муляжей прошло через руки Игнис. Ни один не уцелел.
Мир их пластмассе.
– Я видел огонь вокруг твоей головы! – торопливо выпалил мальчик. – Ты горишь!
Игнис удивлённо поперхнулась дымом. Потратив всего несколько секунд на размышления, она тряхнула беднягу за руку и резко дёрнула за шиворот, обнажая худую спину. Ребёнок сдавленно пискнул. Скорее всего, действия Игнис причинили ему боль, но он послушно молчал, пока она до боли в глазах вглядывалась в серую от грязи кожу.
Да, знак был там, бледно-голубая метка Водного дракона. Она удивлённо отстранилась и снова тряхнула мальчика, словно надеялась, что из него посыплются монеты. Оборванец терпел насилие, по-прежнему испуганно глядя на неё. Игнис напряжённо всматривалась в пространство над головой ребёнка. Каждого дракона окружала аура его стихии, и с большим трудом она заметила бледно-голубое свечение над нестриженной макушкой.
Да, бездомный был Водным драконом, именно поэтому мог видеть искрящуюся сильную ауру Игнис, но это создавало больше вопросов, чем ответов. Она поняла, что в положении жертвы мальчик будет не особенно разговорчив, поэтому отпустила его и зло выплюнула:
– Тогда какого дракона ты кричал посреди улицы, что я Огненная?! В твоём клане что, не учат манерам?
– Клане? – удивился приободрившийся мальчик, почуяв, что опасность миновала.
– Твой клан, – повторила Игнис, отходя от инцидента, но всё ещё недовольно сводя брови. – Ты же дракон.
– Я? – поразился мальчик. – Хотелось бы! Я читал в книжке, что вокруг драконов всё светится! Ты мой первый дракон!
– Ты дракон, – уверенно заявила Игнис с раздражением, глядя на него, как на умалишённого.
– Если бы я был драконом, всё было бы по-другому, – отозвался он с блестящими от грусти глазами. – Я просто смертный…
Игнис поняла, в чём дело, и это осознание заставило бессильно зарычать. Клан нашёл её ещё до того, как первый горшок с ненавистными петуньями вспыхнул синим пламенем под разозлённым взглядом. Драконы объединялись и искали себе подобных, чтобы помочь выжить и не раскрыть себя. Что делали с Отмеченными смертные? Раз на раз не приходился. Что делали Отмеченные со смертными, которые пытались на них напасть? Там и того больше вариантов.
Игнис не была сентиментальной, но точно знала, что без помощи клана не прожила бы и тринадцати лет. Собственная сила ужасала её, но наставник помог преодолеть этот безотчётный страх. И вот теперь перед ней стоял ребёнок, который через пару лет должен был стать проклятьем всех окружающих, а потом – и жертвой чрезмерно любопытных смертных. Игнис посмотрела в наивные глаза и поняла, что мальчик не проживёт и этих нескольких лет.
– Твою ж драконью мать, – с чувством выругалась она и ткнула пальцем в него. – Ты. Идёшь за мной. Молчишь. И только попробуй улизнуть, на чешуйки порву, понял?
Оборванец торопливо закивал и даже улыбнулся, но Игнис предпочла этого не заметить – нравиться ребёнку в её планы не входило.
Игнис стремительно зашагала вдоль дороги. Она слышала, как мальчишка пыхтел позади, еле поспевая за её широкой поступью. Зажав зубами сигарету, Игнис с глухими ругательствами пыталась извлечь огонёк из упрямой зажигалки. В такие моменты она была чертовски рада, что никто не знал о её настоящей природе. Дракон, который не может прикурить, – хороший герой плохих анекдотов.
– Куда мы идём? – сумев поравняться с новой знакомой, спросил мальчик.
Казалось, он был полон хороших предчувствий и просто был в восторге от того, что вприпрыжку следовал за настоящим драконом.
– Я иду к автомату, а ты помалкиваешь в тряпочку и трусишь за мной, понятно? – отрезала Игнис.
Мальчик послушно кивнул и больше ничего не спрашивал. Смирившись с тем, что зажигалка окончательно восстала против её образа жизни, Игнис убрала сигарету и спросила:
– Тебя как хоть зовут?
– Микки, – живо отозвался оборванец с улыбкой.
– Микки? – усмехнулась Игнис. – Какое-то девчачье имя, не находишь?
– Не знаю, – пожал он плечами. – Я об этом не думал. Может, это не моё имя.
– Как это?
– Меня бросили, когда я был совсем маленьким. Тётя Тру называла меня Микки, она придумала мне такое имя.
– Значит, это твоё имя, так?
– Но, может, у меня было другое, да?
Игнис было нечего противопоставить такой железной логике. Остальной путь они проделали в тишине.
Если бы хоть один прохожий остановил Игнис, как следует встряхнул за плечи и спросил, что она делает, она в первое мгновение бы оторопела, а потом бы отвесила наглецу оплеуху. Отряхнулась бы и оставила Микки посреди дороги в одиночестве, потому что она на самом деле не знала, что делала. Зачем ей было помогать бездомному мальчишке, у которого нет клана? Какое ей вообще дело до сироты Микки, который теперь сиял надеждой?
Возможно, всему виной была совесть. Игнис была с ней в доле и не хотела, чтобы сварливый голосок в голове проснулся после длительной спячки. Она ценила своё душевное спокойствие, поэтому подошла к автомату, бросила монету и набрала номер, который хотела, но не могла забыть. Спустя несколько гудков в трубке раздался нарочито слащавый женский голос:
– Офис мистера Кларенса. Ингрид слушает.
– Церта, это Игнис, есть дело.
– Тебе нельзя сюда звонить, – зло процедила Церта. – Бедуин ясно дал понять…
– Он мне нужен, – отрезала Игнис. – Дело в драконе без клана.
– Его не будет несколько дней, – неохотно отозвалась Церта. – Позвони завтра, я уточню его график…
– Свяжись с ним, это срочно, – с раздражением потребовала Игнис. – Церта, не будь такой су…
– До завтра, Игнис.
Раздались короткие гудки, и Игнис, выругавшись, с треском опустила трубку на рычаг. Они с Цертой не ладили с самой первой встречи в клане. Высокомерная воспитанница Бедуина стала его приближённой помощницей, а на деле – просто секретаршей, и не могла вынести, что глава клана относился благосклонно и к другой ученице. Церта безумно бесилась, а Игнис показательно закуривала при ней, заставляя морщить аккуратный носик и театрально закашливаться. Не стоит и говорить, что изгнание соперницы из клана было для Церты равносильно Рождеству посреди лета.
Микки смотрел на Игнис, терпеливо ожидая приговора. Он светился искренней радостью. Подумать только, он тоже был драконом! Всё детство грезил о том, чтобы стать кем-то особенным, и вот его мечты сбылись! Для сироты без крова и семьи это было сродни новому рождению.
– Эй, Микки, тебе есть, где переночевать? – спросила Игнис после недолгой паузы.
Мальчик неопределённо передёрнул плечами.
– Я всегда нахожу себе ночлег, – признался он.
– Давай так, – начала Игнис, стараясь говорить как можно убедительнее и увереннее. – Сейчас мы разойдёмся по своим домам, или где ты там живёшь, а завтра утром встретимся на этом месте. Что скажешь?
Взгляд Микки погас, будто кто-то отключил радостные огоньки надежды в его душе. Он поджал губы и неуверенно спросил:
– Ты точно придёшь?
– Да, конечно, обещаю, – чересчур бодро отозвалась Игнис, чувствуя себя самой большой лгуньей на свете.
Правда была в том, что она была совершенно не уверена, что завтра утром действительно будет стоять перед автоматом, дожидаясь маленького оборванца. Возможно, к тому моменту она уже забудет об этой странной встрече и успокоит свою совесть, не дав ей проснуться. Микки обязательно кто-нибудь подберёт, накормит, научит справляться с силой. Кто-то обязательно станет его личным Бедуином, который однажды нашёл Игнис. Да, всё будет именно так…
– Хорошо, я тебе верю, – проговорил Микки твёрдо.
У неё не было опыта общения с бездомными сиротами, но она догадывалась, что способность доверять изживает себя примерно через год непрерывного бродяжничества, отмирает, как ненужная часть приспособившегося организма.
Глядя в спину уходящему Микки, Игнис чувствовала, что поступила неправильно. Она оставила мальчишке надежду на лучшее будущее, а уже завтра отнимет её, придумав себе достаточно безопасные оправдания. От безысходности ситуации хотелось рычать, но она легко рассудила, что всего один или два дня с найдёнышем не изменят её жизнь.
– Эй, Микки, стой!
Оборванец обернулся. Разумеется, он не верил, что она передумала, да и Игнис не до конца отдавала себе отчёт в собственных действиях.
– Пошли, – махнула она рукой. – Переночуешь со мной, а завтра-послезавтра пристроим тебя в какой-нибудь клан.
Глаза Микки загорелись прежней радостью, и он в несколько прыжков преодолел расстояние между ними. Игнис уже придумала, где могла переждать ночь с незнакомым грязным подростком в привязке, поэтому уверенно направилась по знакомому адресу. Она, не оборачиваясь, знала, что Микки послушно бежал за ней.
Да, продолжала убеждать себя Игнис, это всего лишь одна услуга собрату, это совершенно не изменит её жизнь. Она ещё не знала, как сильно ошибалась.
***
Игнис взбежала по ступеням обшарпанного трёхэтажного дома. Знакомая облезлая дверь глухо отозвалась на уверенный стук. Микки чуть отстал и нагнал дракона, когда хозяин квартиры в одних семейных трусах в полоску показался на пороге. Обросший блондин с воспалёнными маленькими глазками и болезненно-жёлтой кожей прищурился, вглядываясь в нежданных гостей.
– Игнис? – неуверенно и удивлённо протянул он.
– Руди, нужно перекантоваться пару дней. Пустишь?
Они с Руди Питерсом познакомились в одной из многочисленных школ, которые Игнис успела сменить. Не доучившись до выпуска два года, он бросил учёбу и стал скромным барыгой с тягой к собственному товару. Игнис с лёгкостью рассказала ему о своей истинной сущности, даже пару раз превращалась на его глазах. Она знала, что под утро Руди списывал эти видения на наркотические галлюцинации. В любом случае, он был единственным, кому Игнис доверилась и не пожалела об этом.
– Да, заходи, – протянул Руди, подслеповато щурясь и не до конца осознавая реальность.
– Под кайфом? – догадалась она.
– Всегда, – отозвался он и зачем-то козырнул, приложив ладонь к светлым патлам. Смерил взглядом Микки, который осторожно шагнул вслед за Игнис в квартиру. – Это что, твой сын?
– Сколько мне, по-твоему, лет? – усмехнулась она, стягивая кожаную куртку и приоткрывая ставни, чтобы было чем дышать в пропахшей травкой квартире.
Обстановка была скромной, жилище старого друга состояло из двух комнат – гостиной и спальни, а также совмещённого санузла и кухни. Игнис иногда ночевала у Руди, когда было некуда пойти. Да, она могла привести мальчишку к себе на съёмную квартиру, но арендодатель уже дышал ей в затылок, желая выселить курящую любительницу не платить по счетам. Игнис стабильно была на мели, так как характер не позволял ей задерживаться на одной работе надолго.
– Тридцать… два? – неуверенно предположил Руди.
– Мы учились в одном классе, Руди, – напомнила девушка. – Сколько тебе лет?
– Похоже, столько же, сколько и тебе, – после некоторого раздумья отозвался он.
Игнис усмехнулась. Питерс под кайфом – медлительное и странное существо в семейных трусах перед телевизором. Она поймала растерянный взгляд Микки и, придирчиво рассмотрев его одежду, заявила:
– Тебе нужно помыться.
Закинув вещи мальчишки в стиральную машину, которая гудела так, будто собиралась выйти на орбиту, Игнис вручила ему полотенце и указала на ванную. Естественно, всё это ей пришлось делать с закрытыми глазами, чтобы не смущать Микки. Ситуация была комичной, но Игнис внезапно понравилось строить из себя мамочку. Она постелила чистое бельё в спальне на кровати Руди – парень под кайфом всё равно не собирался ложиться спать в ближайшие сутки. Чистый и счастливый Микки вышел из душа через полчаса, завернувшись в полотенце, пропахшее марихуаной.
– Забирайся, – махнула рукой она, указывая на кровать.
Тот торопливо нырнул под одеяло, и Игнис невольно улыбнулась, глядя в сияющие счастьем глаза. К счастью, полумрак скрыл от сироты это редкое явление.
– Спокойной ночи, – пожелала она, собираясь свернуться клубком в одном из кресел в гостиной перед ворчащим телевизором.
– Стой! – выпалил Микки.
Он замялся и бросил боязливый взгляд в сторону макушки Руди, которая была видна через приоткрытую дверь. Игнис усмехнулась.
– Не бойся, он будет кайфовать всю ночь под мультфильмы о Спанч Бобе. Честно говоря, они и без травки кажутся мне странными.
– Расскажи о клане, – попросил Микки с надеждой.
Он лежал на животе, и она видела тускло мерцающую метку между его лопаток. Это напомнило, что ответственность за Микки временно лежала на ней, поэтому Игнис опустилась на пол рядом с кроватью и вздохнула.
– В клане тебе помогут, найдут наставника. Там драконы, которые тебя понимают и принимают. Долгое время я была частью этого, но потом всё изменилось.
– Почему?
– Мой наставник посчитал, что я не могу сосуществовать с другими мирно, – пожала плечами Игнис. – Я поссорилась с одной девушкой, Цертой, потом запорола беседу с новенькой, а дальше покатилось по наклонной…
– Церта – это та, с которой ты разговаривала? – подал голос Микки. – Она не хотела, чтобы я пришёл.
В его глазах было столько грусти, что Игнис снова вздохнула и задалась вопросом: что она делает? Этот бездомный сирота не нуждался в её помощи, никому не нужна была её помощь. Это она усвоила ещё со времён клана, но отозвалась:
