Через двадцать минут пришла служанка и принесла два свертка и две коробки. Опять?! Бабушка уже как раз встала и пошла смотреть, чего же нам принесли. Сначала она развернула тот, что поменьше. В нем оказалось красивое изумрудное платье. Она тут же вручила его мне и отправилась одеваться в ванную. Мое нытье по поводу того, что мне и так хорошо, даже слушать никто не стал. Вот ж блин. Но в целом платье мне понравилось. Очень простое, легкое, без всяких безделушек, а самое главное, никаких навороченных деталей! Всё просто, строго и элегантно. Вырез был неглубокий, но выгодно подчеркивал грудь. Рукава были короткие в форме фонариков. На талии тонкий поясок, украшенный россыпью мелких блесток. Юбка была не очень пышная, но этого было достаточно, чтобы выгодно подчеркнуть фигуру. Эх, в таком на балы ходить нужно, а не на ужин в доме Бессмертных.
Выйдя из комнаты, заметила бабушку, которая стояла перед зеркалом и надевала какие-то украшения. К слову, сейчас Катерина Егоровна не была похожа на себя. Это была статная дама в возрасте, которая знала себе цену. Вишневое платье с золотой вставкой на груди не сделало бабушку моложе, а наоборот подчеркнуло её приличный возраст, что, кстати, добавляло женщине особый шарм. Скажу сразу, бабушка, как и все ведьмы, имела хорошую фигуру. К слову, платье подчеркнуло особенно ярко именно наличие этой шикарной фигуры, которой даже я, молодая ведьма, завидую. На ногах были туфли на небольшом каблучке. Оказывается, бабушка у меня шикарная женщина! И чего, спрашивается, свою красоту за балахонами всякими прячет?
- Оделась? – спросила бабушка, одергивая рукава. – Украшения в шкатулке, туфли на полу. С волосами сейчас разберемся.
Я аж офигела. Зачем такой марафет наводить? Ну, сходили бы просто в платьях, чего разряжаться-то? Спорить я, конечно, не стала, но волнение больше унять не смогла. Бабушка же, наоборот, чувствовала себя довольно уверенно, а на каблуках в свои семьдесят лет порхала как бабочка. Усадив меня на мягкий стул, родственница начала колдовать над моими волосами, но в зеркало смотреть запретила. Почему – непонятно. Вздохнув, уставилась на край туалетного столика и задумалась. Спустя пару минут на этот самый столик запрыгнул Василий и громко замурлыкал. Меня это мурлыканье дико раздражало, о чем я и сообщила своему дражайшему демону. Он оказался очень понятливым сегодня, поэтому сразу же заткнулся.
- Ну вот и всё, бестолочь моя ненаглядная! Можешь смотреть в зеркало.
Я подняла взгляд и обомлела. На меня смотрела не простая деревенская ведьма, а дворянка из знатного рода. Кошмар, неужели простая прическа может так кардинально изменить внешность человека? Но, если говорить честно, прическа мне нравилась, даже очень. Волосы на макушке были приподняты объемом, на плечах лежали плотные черные кудри, а передние выпавшие прядки, завитые на концах, придавали особый шарм. Слов не было, чтобы описать восторг от увиденного, но оставались два вопроса, ответы на которые могла дать только бабушка.
- Зачем всё это? Почему ты согласилась? – спросила я родственницу. И вот знаю же, что бабушку бесят подобные постановки вопросов, но более полно я не могла скомпоновать свои мысли. В ином случае это была бы настоящая каша.
- Нас пригласили на ужин с графом Мотальне. Очень важный человек. А если всё пройдет как надо, то твое поступление в академию пройдет более гладко, ведь тебя поставят на особый счет, – проворковала бабушка, любовно доставая из шкатулки украшения, и они были отнюдь не Василисины, а моей мамы. На глаза накатились слезы. Блин, только не плакать!
- То есть ты хочешь сказать, что решила меня продать этому графу? – едва сдерживая слезы, злость и обиду, прохрипела я.
- Почему же сразу продать?! Сделать так, чтобы твое будущее стало светлее, и чтобы ты не горбатилась на народ за еду, чтобы ты могла жить в более приличных условиях, – оправдалась бабушка, надевая на меня колье из изумрудов.
Спорить с бабушкой не стала. Пусть думает, что, знакомя меня с этим графом, или кто он там, она мне будущее обеспечивает, а мы сами с усами. Сережки я уже надевала сама, ибо бабушка, взмахнув руками, умчалась в гардеробную. После я надела удобные лодочки темно-изумрудного цвета. Походила по комнате и поняла, что в них мне комфортно и при каждом шаге я не норовлю упасть на пол. Тут выбежала бабушка и брызнула в меня чем-то дурно пахнущим.
- Что это? – спросила я, откашливаясь и пытаясь развеять этот кошмарный запах.
- Духи, моя дорогая, – пропела бабуля, держа в руках небольшой флакончик.
- Духи? – с сомнением спросила, ибо… духи так дурно не пахнут. – Больше на яд похоже, чем на духи. Да народ отравится с такого запаха.
- Это ты ничего не понимаешь! Не спорь с бабкой! Яга я у тебя или кто?
- Яга. Такая Яга, что даже мне уже повеситься хочется.
- Я те дам! Оделась? На выход! А то мы опаздываем уже, – проворчала бабушка, а затем обратилась к моим друзьям, которые до сего момента сидели тихо. – А вы тут остаётесь. Не пакостить мне тут!
Дверь бабушка захлопнула прям перед их носами. Бедные, опять их закрыли, а меня куда-то потащили. Да что же это такое? Как теперь антидот варить?!
«Настюха, панику не разводим, ща разберемся. Но сначала посмотрим, что за графа нам подсунуть хотят, ну, или кто он у нас там».
«Графа, всё верно».
Пока шли до столовой, бабушка успела мне вынести мозг. «Ты главное не хмурься, а улыбайся», «на вопросы отвечай вежливо», «вилку от ложки умей отличать, а то подумают, что ты неумеха какая-то», «когда тебе предложат помощь – не отказывайся» и всё в этаком духе. Ей богу, думала, застрелюсь, пока дойду.
Как оказалось, встреча была намечена в холле, где Бессмертные должны были принимать гостя. Все в парадном: украшения на Василисе сверкают, мужчины все во фраках. К слову, семейство Бессмертных блистало во всем своем великолепии. И мы… ни к селу, ни к городу. Чего, спрашивается, попёрлись? Поесть я и в покоях могла бы, даже бы со слугами поужинать не отказалась. Это лучше, чем белой вороной выглядеть на ужине с «важным гостем», ибо для меня что вилка салатная, что вилка десертная – разницы вообще никакой! Нет, разница-то есть, только вот я не уверена, что я не запутаюсь в чем-нибудь элементарном. В общем, когда двери распахнулись, впуская гостя, я вздрогнула и напряглась. Ой, мама! Можно я к себе вернусь, а то чего-то боязно, да и руки, вон, опять намокли от волнения.
Гость был в изящной джентльменской шляпе и в плаще. Вечера-то здесь прохладные. Когда снял верхнюю одежду, то я отметила, что граф достаточно молод. На вид ему не дашь больше тридцати пяти лет, светлые короткие волосы уложены в какой-то странной, неместной прическе. На лице играет теплая приветственная улыбка, голубые глаза взирали на семью Бессмертных с толикой равнодушия, а вот когда его взгляд зацепился за нас с бабушкой, равнодушие сменилось интересом, и теперь этот светловолосый граф направлялся в нашу сторону, попутно отдавая приветствия хозяевам дома. Василиса так вообще осталась в полном шоке от того, насколько мимолетно было уделенное ей внимание. Приблизившись к нам, блондин едва заметно одернул рукава серого костюма и обратился ко мне:
- Как вас зовут, прекрасная леди?
И так фальшиво и наигранно это прозвучало, что мне хотелось плеваться. Фу, как это слащаво! Манеры манерами, но лицемерие – это гадко.
- Настасья, - нейтрально проговорила я.
Блондин тут же взял мою руку и поднес её к своим губам. А-а-а, чего это он делает? Это же негигиенично! Блин, чего ж этикет такой извращенный? Фи, мой теперь после него руку три дня. Кошмар какой! Я почти сразу аккуратно отобрала свою кисть обратно, отчего на губах блондина улыбка стала раза в два, если не в три, шире, чем до этого.
«Фу, какой противный тип!» - проворчало подсознание. Не согласиться было сложно, особенно когда для тебя этикет – это дремучие дебри, в которые и лезть теперь вообще не хочется.
- А вас как зовут, мадам? – обратился граф к моей бабушке. Ощущение, что это было так, для галочки. Точно противный!
- Катерина Егоровна, – пропела грудным голосом бабушка. Я силой удержалась, дабы не закатить глаза. Что она творит?
- Вы Василисе Егоровне часом не родственница?
- Нет, граф, не родственница. Пройдемте в обеденную залу, думаю, вы проголодались с дороги? – пропела Василиса Егоровна, сверля бабушку гневным взглядом.
- Да, конечно, с радостью отведаю ваши угощения!
Да что это за тип-то такой?! На что уж я полный ноль в этикете, но граф переплюнул даже меня. Это же неприлично!
«А график-то наш бескультурным оказался! Ай-ай-ай, теряет наша бабка хватку», - вздохнуло подсознание.
«А мне кажется, он специально дурочка играет, думает, что на него очередную девку повесят, дабы в академию протолкнуть. Правильно делает, только его это не спасет. От моей бабушки мало что может спасти. Она и мертвого достанет».
«Полностью согласна. А может всё-таки график не очень?»
«Не может, а по факту не очень. Ну, ты погляди на него. Ему тридцать пять, а ведет себя как двадцатилетний!»
«С чего ты взяла, что ему тридцать пять?»
«С того и взяла. Выглядит на этот возраст. Считай, еще не старый, но уже не тридцать. Так сказать, в расцвете лет».
«Может, просто хорошо сохранился?»
«Возможно, но меня напрягает тот факт, что нас не представили, считай, если так подумать, я вообще не знаю, кто он».
«Ты не отвлекайся, глядишь, узнаешь, что это за человек. Вдруг окажется мечтой всей твоей и моей жизни».
«Да ну, моя мечта точно не блондин. Вот кто-кто, а блондины мне никогда не нравились!»
«Всё бывает впервые, моя дорогая!» - хохотнуло подсознание и исчезло, а мне пришлось вникать, о чем вообще идет беседа.
Когда зашли в залу, граф Мотальне успел меня уже довести до того состояния, когда у тебя дергается глаз и хочется убить, но ты не можешь, ибо это наказуемо. Если меня с ним ещё и посадят, то вообще атас. Я не выдержу и пяти минут, либо заплачу, потому что он меня доконал, либо молча убегу, либо пошлю его не очень приличными словами. Во всех случаях меня потом ждет наказание в виде «раздачи пряников», но зато от меня отвяжется этот надоедливый график. В результате меня всё-таки посадили с этим блондином, но ситуацию спас Златозар, который оказался по другую сторону от меня и что-то увлеченно рассказывал. Я пыталась поддержать диалог, но выходило откровенно плохо, так как мыслями я уже варила зелье. В залу вошли официанты, и вот нас уже встречает яркий салат с неповторимым крабовым мясом – вот это действительно мощно и празднично. Немного полюбовавшись на творение местных поваров, сумевших сделать из столь незамысловатого блюда настоящую изюминку, решила приступить к трапезе. Пока разбиралась с набором вилок, почувствовала, что я уже довольно проголодалась, но набрасываться на еду – не дело, поэтому постаралась сделать это максимально элегантно. Аккуратно подцепив вилкой первый кусочек, осторожно отправила в рот, смакуя нежное и хорошо сваренное мясо. Легко и воздушно. Восхитительно. Чего же ещё ждать? За этим последовал кусочек грамотно приготовленной помидорки. Мягкий и пряный вкус сочного овоща не оставил меня равнодушной. После того, как все оценили это чудесное творение местного приготовления и отложили приборы, последовал небольшой перерыв, в который я всё же решила обратить свое внимание на блондина. Он сидел и с интересом поглядывал в мою сторону, держа в руках бокал с вином.
- Я заметил, что Вам совсем неинтересно мое общество, Настасья. Неужели старший сын Бессмертных интереснее, чем я?
Столько самодовольства в его словах, я даже не могу перестать удивляться! «В сто раз, график!» - возопило подсознание, а я еле сдержала порыв высказать это же, но уже вслух.
- Что вы, граф Мотальне, просто тема, поднятая про закрытие границ с соседним государством Антальей, взволновала меня, – проговорила я, хлопая ресницами в стиле столичных кокеток.
- Неужели, вас интересует политика? – искренне удивился граф, вскинув белоснежные брови.
- Видите ли, я живу в удаленной местности, поэтому это известие и заинтересовало меня. В нашей глубинке редко услышишь новости политического характера, – сказала я и взяла бокал с шампанским, сделав небольшой глоток.
- Тогда понятно, чем вызван ваш интерес, – кивнул каким-то своим мыслям граф. – Может быть, расскажете о себе, Настасья?
Я чуть не подавилась. Что ему рассказывать? Давить на жалость, что я бедная несчастная, подайте денежку на обучение?
- Что вы, граф, думаю, вам будет неинтересно слушать о моей скучной жизни. Расскажите лучше вы, чем занимаетесь по жизни.
Рядом кашлянул Златозар. И прошипел мне, мол, «чего творишь». Чего-чего. Себя спасаю от этого графика. Правда, отвечать не стала, благоразумно промолчала, а в голове зарождался новый пакостный план. Держись, семейство Бессмертных, таких свинок вам точно ещё не подкладывали! После этого захотелось злобно захихикать, но в данной ситуации возможности сделать это не было.
Вообще, подноготная графа меня мало интересовала, но всё же стоит кое-что отметить. Граф Аркуль Мотальне был личностью исторической и постоянно находился в движении. Его интересовали все сферы жизни, но больше он тяготел, конечно же, к политике. Как же, такая яркая личность и не в центре внимания? Законы общества, они везде одинаковые. Кто ярче да понаглее, тот и впереди планеты всей. Но главное не это. Главное то, что наш чудо график имеет прекрасное магическое образование, а значит, его способности нам сегодня могут пригодиться.
Когда граф закончил свой рассказ, нам принесли второе блюдо сегодняшнего вечера. Официанты ловко передвигались по залу, расставляя блюда на стол. Я невольно отметила для себя их изящество, ловкость и скорость. Правда, когда передо мной поставили тарелку с ароматным овощным рагу, я забыла и про них. Овощи были аккуратно порезаны и залиты нежным кремовым соусом. Я взяла вилку и попробовала сие творение мастера. Изумительно! Второе блюдо было не менее вкусным. Нежные овощи буквально таяли во рту, оставляя после себя приятное послевкусие. В зале вновь воцарилось молчание, поскольку все вновь были увлечены блюдом. Надо сказать, что у Бессмертных очень талантливый повар. Сразу видно – мастер своего дела. Но, как и все хорошее заканчивается, так закончилось и овощное рагу. Отложив вилку, аккуратно вытерлась салфеткой и поняла, что десерт в меня уже не влезет, хотя предложенные порции я съела не до конца. К шампанскому решила больше не притрагиваться, ибо со спиртным у меня плохие отношения.
Граф наконец-то оставил меня в покое и переключился на Кощея. Они обсуждали какие-то политические темы, которые волновали меня мало, поскольку сейчас моя главная задача – решить проблему с угрозой замужества. Бабушка что-то обсуждала с Василисой Егоровной, а я сидела, зажатая между двумя мужчинами, и скучала. В результате, рука сама потянулась к шампанскому. Сделав глоток игристого вина, поставила бокал на место. Смочить горло можно, а вот злоупотреблять не надо. Так и просидела целых пять минут. Поняв, что мне тут делать больше нечего, сказала, что разболелась голова, и отправилась в комнату. За мной, слава метелкам, никто не увязался. Теперь я могла спокойно обсудить план получения домового и освобождения меня от замужества.
Выйдя из комнаты, заметила бабушку, которая стояла перед зеркалом и надевала какие-то украшения. К слову, сейчас Катерина Егоровна не была похожа на себя. Это была статная дама в возрасте, которая знала себе цену. Вишневое платье с золотой вставкой на груди не сделало бабушку моложе, а наоборот подчеркнуло её приличный возраст, что, кстати, добавляло женщине особый шарм. Скажу сразу, бабушка, как и все ведьмы, имела хорошую фигуру. К слову, платье подчеркнуло особенно ярко именно наличие этой шикарной фигуры, которой даже я, молодая ведьма, завидую. На ногах были туфли на небольшом каблучке. Оказывается, бабушка у меня шикарная женщина! И чего, спрашивается, свою красоту за балахонами всякими прячет?
- Оделась? – спросила бабушка, одергивая рукава. – Украшения в шкатулке, туфли на полу. С волосами сейчас разберемся.
Я аж офигела. Зачем такой марафет наводить? Ну, сходили бы просто в платьях, чего разряжаться-то? Спорить я, конечно, не стала, но волнение больше унять не смогла. Бабушка же, наоборот, чувствовала себя довольно уверенно, а на каблуках в свои семьдесят лет порхала как бабочка. Усадив меня на мягкий стул, родственница начала колдовать над моими волосами, но в зеркало смотреть запретила. Почему – непонятно. Вздохнув, уставилась на край туалетного столика и задумалась. Спустя пару минут на этот самый столик запрыгнул Василий и громко замурлыкал. Меня это мурлыканье дико раздражало, о чем я и сообщила своему дражайшему демону. Он оказался очень понятливым сегодня, поэтому сразу же заткнулся.
- Ну вот и всё, бестолочь моя ненаглядная! Можешь смотреть в зеркало.
Я подняла взгляд и обомлела. На меня смотрела не простая деревенская ведьма, а дворянка из знатного рода. Кошмар, неужели простая прическа может так кардинально изменить внешность человека? Но, если говорить честно, прическа мне нравилась, даже очень. Волосы на макушке были приподняты объемом, на плечах лежали плотные черные кудри, а передние выпавшие прядки, завитые на концах, придавали особый шарм. Слов не было, чтобы описать восторг от увиденного, но оставались два вопроса, ответы на которые могла дать только бабушка.
- Зачем всё это? Почему ты согласилась? – спросила я родственницу. И вот знаю же, что бабушку бесят подобные постановки вопросов, но более полно я не могла скомпоновать свои мысли. В ином случае это была бы настоящая каша.
- Нас пригласили на ужин с графом Мотальне. Очень важный человек. А если всё пройдет как надо, то твое поступление в академию пройдет более гладко, ведь тебя поставят на особый счет, – проворковала бабушка, любовно доставая из шкатулки украшения, и они были отнюдь не Василисины, а моей мамы. На глаза накатились слезы. Блин, только не плакать!
- То есть ты хочешь сказать, что решила меня продать этому графу? – едва сдерживая слезы, злость и обиду, прохрипела я.
- Почему же сразу продать?! Сделать так, чтобы твое будущее стало светлее, и чтобы ты не горбатилась на народ за еду, чтобы ты могла жить в более приличных условиях, – оправдалась бабушка, надевая на меня колье из изумрудов.
Спорить с бабушкой не стала. Пусть думает, что, знакомя меня с этим графом, или кто он там, она мне будущее обеспечивает, а мы сами с усами. Сережки я уже надевала сама, ибо бабушка, взмахнув руками, умчалась в гардеробную. После я надела удобные лодочки темно-изумрудного цвета. Походила по комнате и поняла, что в них мне комфортно и при каждом шаге я не норовлю упасть на пол. Тут выбежала бабушка и брызнула в меня чем-то дурно пахнущим.
- Что это? – спросила я, откашливаясь и пытаясь развеять этот кошмарный запах.
- Духи, моя дорогая, – пропела бабуля, держа в руках небольшой флакончик.
- Духи? – с сомнением спросила, ибо… духи так дурно не пахнут. – Больше на яд похоже, чем на духи. Да народ отравится с такого запаха.
- Это ты ничего не понимаешь! Не спорь с бабкой! Яга я у тебя или кто?
- Яга. Такая Яга, что даже мне уже повеситься хочется.
- Я те дам! Оделась? На выход! А то мы опаздываем уже, – проворчала бабушка, а затем обратилась к моим друзьям, которые до сего момента сидели тихо. – А вы тут остаётесь. Не пакостить мне тут!
Дверь бабушка захлопнула прям перед их носами. Бедные, опять их закрыли, а меня куда-то потащили. Да что же это такое? Как теперь антидот варить?!
«Настюха, панику не разводим, ща разберемся. Но сначала посмотрим, что за графа нам подсунуть хотят, ну, или кто он у нас там».
«Графа, всё верно».
Пока шли до столовой, бабушка успела мне вынести мозг. «Ты главное не хмурься, а улыбайся», «на вопросы отвечай вежливо», «вилку от ложки умей отличать, а то подумают, что ты неумеха какая-то», «когда тебе предложат помощь – не отказывайся» и всё в этаком духе. Ей богу, думала, застрелюсь, пока дойду.
Как оказалось, встреча была намечена в холле, где Бессмертные должны были принимать гостя. Все в парадном: украшения на Василисе сверкают, мужчины все во фраках. К слову, семейство Бессмертных блистало во всем своем великолепии. И мы… ни к селу, ни к городу. Чего, спрашивается, попёрлись? Поесть я и в покоях могла бы, даже бы со слугами поужинать не отказалась. Это лучше, чем белой вороной выглядеть на ужине с «важным гостем», ибо для меня что вилка салатная, что вилка десертная – разницы вообще никакой! Нет, разница-то есть, только вот я не уверена, что я не запутаюсь в чем-нибудь элементарном. В общем, когда двери распахнулись, впуская гостя, я вздрогнула и напряглась. Ой, мама! Можно я к себе вернусь, а то чего-то боязно, да и руки, вон, опять намокли от волнения.
Гость был в изящной джентльменской шляпе и в плаще. Вечера-то здесь прохладные. Когда снял верхнюю одежду, то я отметила, что граф достаточно молод. На вид ему не дашь больше тридцати пяти лет, светлые короткие волосы уложены в какой-то странной, неместной прическе. На лице играет теплая приветственная улыбка, голубые глаза взирали на семью Бессмертных с толикой равнодушия, а вот когда его взгляд зацепился за нас с бабушкой, равнодушие сменилось интересом, и теперь этот светловолосый граф направлялся в нашу сторону, попутно отдавая приветствия хозяевам дома. Василиса так вообще осталась в полном шоке от того, насколько мимолетно было уделенное ей внимание. Приблизившись к нам, блондин едва заметно одернул рукава серого костюма и обратился ко мне:
- Как вас зовут, прекрасная леди?
И так фальшиво и наигранно это прозвучало, что мне хотелось плеваться. Фу, как это слащаво! Манеры манерами, но лицемерие – это гадко.
- Настасья, - нейтрально проговорила я.
Блондин тут же взял мою руку и поднес её к своим губам. А-а-а, чего это он делает? Это же негигиенично! Блин, чего ж этикет такой извращенный? Фи, мой теперь после него руку три дня. Кошмар какой! Я почти сразу аккуратно отобрала свою кисть обратно, отчего на губах блондина улыбка стала раза в два, если не в три, шире, чем до этого.
«Фу, какой противный тип!» - проворчало подсознание. Не согласиться было сложно, особенно когда для тебя этикет – это дремучие дебри, в которые и лезть теперь вообще не хочется.
- А вас как зовут, мадам? – обратился граф к моей бабушке. Ощущение, что это было так, для галочки. Точно противный!
- Катерина Егоровна, – пропела грудным голосом бабушка. Я силой удержалась, дабы не закатить глаза. Что она творит?
- Вы Василисе Егоровне часом не родственница?
- Нет, граф, не родственница. Пройдемте в обеденную залу, думаю, вы проголодались с дороги? – пропела Василиса Егоровна, сверля бабушку гневным взглядом.
- Да, конечно, с радостью отведаю ваши угощения!
Да что это за тип-то такой?! На что уж я полный ноль в этикете, но граф переплюнул даже меня. Это же неприлично!
«А график-то наш бескультурным оказался! Ай-ай-ай, теряет наша бабка хватку», - вздохнуло подсознание.
«А мне кажется, он специально дурочка играет, думает, что на него очередную девку повесят, дабы в академию протолкнуть. Правильно делает, только его это не спасет. От моей бабушки мало что может спасти. Она и мертвого достанет».
«Полностью согласна. А может всё-таки график не очень?»
«Не может, а по факту не очень. Ну, ты погляди на него. Ему тридцать пять, а ведет себя как двадцатилетний!»
«С чего ты взяла, что ему тридцать пять?»
«С того и взяла. Выглядит на этот возраст. Считай, еще не старый, но уже не тридцать. Так сказать, в расцвете лет».
«Может, просто хорошо сохранился?»
«Возможно, но меня напрягает тот факт, что нас не представили, считай, если так подумать, я вообще не знаю, кто он».
«Ты не отвлекайся, глядишь, узнаешь, что это за человек. Вдруг окажется мечтой всей твоей и моей жизни».
«Да ну, моя мечта точно не блондин. Вот кто-кто, а блондины мне никогда не нравились!»
«Всё бывает впервые, моя дорогая!» - хохотнуло подсознание и исчезло, а мне пришлось вникать, о чем вообще идет беседа.
Когда зашли в залу, граф Мотальне успел меня уже довести до того состояния, когда у тебя дергается глаз и хочется убить, но ты не можешь, ибо это наказуемо. Если меня с ним ещё и посадят, то вообще атас. Я не выдержу и пяти минут, либо заплачу, потому что он меня доконал, либо молча убегу, либо пошлю его не очень приличными словами. Во всех случаях меня потом ждет наказание в виде «раздачи пряников», но зато от меня отвяжется этот надоедливый график. В результате меня всё-таки посадили с этим блондином, но ситуацию спас Златозар, который оказался по другую сторону от меня и что-то увлеченно рассказывал. Я пыталась поддержать диалог, но выходило откровенно плохо, так как мыслями я уже варила зелье. В залу вошли официанты, и вот нас уже встречает яркий салат с неповторимым крабовым мясом – вот это действительно мощно и празднично. Немного полюбовавшись на творение местных поваров, сумевших сделать из столь незамысловатого блюда настоящую изюминку, решила приступить к трапезе. Пока разбиралась с набором вилок, почувствовала, что я уже довольно проголодалась, но набрасываться на еду – не дело, поэтому постаралась сделать это максимально элегантно. Аккуратно подцепив вилкой первый кусочек, осторожно отправила в рот, смакуя нежное и хорошо сваренное мясо. Легко и воздушно. Восхитительно. Чего же ещё ждать? За этим последовал кусочек грамотно приготовленной помидорки. Мягкий и пряный вкус сочного овоща не оставил меня равнодушной. После того, как все оценили это чудесное творение местного приготовления и отложили приборы, последовал небольшой перерыв, в который я всё же решила обратить свое внимание на блондина. Он сидел и с интересом поглядывал в мою сторону, держа в руках бокал с вином.
- Я заметил, что Вам совсем неинтересно мое общество, Настасья. Неужели старший сын Бессмертных интереснее, чем я?
Столько самодовольства в его словах, я даже не могу перестать удивляться! «В сто раз, график!» - возопило подсознание, а я еле сдержала порыв высказать это же, но уже вслух.
- Что вы, граф Мотальне, просто тема, поднятая про закрытие границ с соседним государством Антальей, взволновала меня, – проговорила я, хлопая ресницами в стиле столичных кокеток.
- Неужели, вас интересует политика? – искренне удивился граф, вскинув белоснежные брови.
- Видите ли, я живу в удаленной местности, поэтому это известие и заинтересовало меня. В нашей глубинке редко услышишь новости политического характера, – сказала я и взяла бокал с шампанским, сделав небольшой глоток.
- Тогда понятно, чем вызван ваш интерес, – кивнул каким-то своим мыслям граф. – Может быть, расскажете о себе, Настасья?
Я чуть не подавилась. Что ему рассказывать? Давить на жалость, что я бедная несчастная, подайте денежку на обучение?
- Что вы, граф, думаю, вам будет неинтересно слушать о моей скучной жизни. Расскажите лучше вы, чем занимаетесь по жизни.
Рядом кашлянул Златозар. И прошипел мне, мол, «чего творишь». Чего-чего. Себя спасаю от этого графика. Правда, отвечать не стала, благоразумно промолчала, а в голове зарождался новый пакостный план. Держись, семейство Бессмертных, таких свинок вам точно ещё не подкладывали! После этого захотелось злобно захихикать, но в данной ситуации возможности сделать это не было.
Вообще, подноготная графа меня мало интересовала, но всё же стоит кое-что отметить. Граф Аркуль Мотальне был личностью исторической и постоянно находился в движении. Его интересовали все сферы жизни, но больше он тяготел, конечно же, к политике. Как же, такая яркая личность и не в центре внимания? Законы общества, они везде одинаковые. Кто ярче да понаглее, тот и впереди планеты всей. Но главное не это. Главное то, что наш чудо график имеет прекрасное магическое образование, а значит, его способности нам сегодня могут пригодиться.
Когда граф закончил свой рассказ, нам принесли второе блюдо сегодняшнего вечера. Официанты ловко передвигались по залу, расставляя блюда на стол. Я невольно отметила для себя их изящество, ловкость и скорость. Правда, когда передо мной поставили тарелку с ароматным овощным рагу, я забыла и про них. Овощи были аккуратно порезаны и залиты нежным кремовым соусом. Я взяла вилку и попробовала сие творение мастера. Изумительно! Второе блюдо было не менее вкусным. Нежные овощи буквально таяли во рту, оставляя после себя приятное послевкусие. В зале вновь воцарилось молчание, поскольку все вновь были увлечены блюдом. Надо сказать, что у Бессмертных очень талантливый повар. Сразу видно – мастер своего дела. Но, как и все хорошее заканчивается, так закончилось и овощное рагу. Отложив вилку, аккуратно вытерлась салфеткой и поняла, что десерт в меня уже не влезет, хотя предложенные порции я съела не до конца. К шампанскому решила больше не притрагиваться, ибо со спиртным у меня плохие отношения.
Граф наконец-то оставил меня в покое и переключился на Кощея. Они обсуждали какие-то политические темы, которые волновали меня мало, поскольку сейчас моя главная задача – решить проблему с угрозой замужества. Бабушка что-то обсуждала с Василисой Егоровной, а я сидела, зажатая между двумя мужчинами, и скучала. В результате, рука сама потянулась к шампанскому. Сделав глоток игристого вина, поставила бокал на место. Смочить горло можно, а вот злоупотреблять не надо. Так и просидела целых пять минут. Поняв, что мне тут делать больше нечего, сказала, что разболелась голова, и отправилась в комнату. За мной, слава метелкам, никто не увязался. Теперь я могла спокойно обсудить план получения домового и освобождения меня от замужества.
