...Посвящается Яночке. Благодарю тебя от всей Души! Низкий тебе поклон! Ты многое для меня сделала и продолжаешь делать.
Я забралась в отцовскую библиотеку, в запретный отдел, в надежде, что получу ответы на многие вопросы.
Меня безумно тянуло к тайнам, загадкам и всему тому, что сейчас было запрещено. Скрытый отдел обнаружила случайно, допоздна зачитавшись книгу для недевичьего ума - сказки про волшебников, ведь строгий родитель запрещал выносить книги из святая святых. Услышав шаги папеньки, я поспешила спрятаться, ведь уже давно должна быть в постели, а то бессонные ночи могли сказаться на цвете кожи моего лица. А кто меня тогда замуж возьмёт? Вот туда я точно не рвалась, мне не нравились все эти холёные щёголи, много о себе мнившие. Проще остаться старой девой в отчем доме, и тогда читать сутки напролёт...
Папенька проследовал в тот угол, где на мой взгляд не было ничего интересного для него. Любовные романы маменьки, да и только. Подозрительно! А уже в следующее мгновение послышался глухой звук. Я тихонько прокралась поближе к звуку и успела увидеть, как за отцом закрывается плита. Вот как! Любопытно!
Оставаться дольше в библиотеке не стала. Поспешила вернуть на место книгу и ретироваться, пока меня здесь не застали.
Долго потом искала способ открыть потайной ход, пока однажды не укололась о что-то в стене. Я слизнула выступившую капельку крови, но замок щёлкнул и дверь стала отъезжать. И вот я здесь! Газовый фонарь давал достаточно света, чтобы прочесть корешки.
Гонение ведьм, алхимия, оборотничество, повелевание стихиями, подчинение огня... Я водила руками по корешкам с вытесненными названиями, и ощущала трепет.
Достала книгу про оборотничество. Расположившись прямо на полу, на удивление, чистом, стала читать.
То, что писалось в книге вызывало мурашки на коже. Неужели, это не сказки?
Как стать совой, медведем, волком... Неужели и я смогу? Надо попробовать! Открыла первую попавшуюся страницу.
Так, раздеться полностью, расплести волосы, снять украшения. На теле не должно быть ничего инородного.
Не долго думая, я аккуратно сложила под одним стеллажом свою одежду, под другим украшения, распустила пшеничного цвета волосы, рассыпавшиеся по плечам и скрывшие тело полностью. Ну вот, и нагота почти не ощущается!
Дальше: "...призовите в свидетели колдовства одну из стихий..."
Огонь подойдёт? Думаю, да. Да!
"Представьте, как бы вы себя чувствовали в теле волка... Как видели, что слышали... У них очень хороший слух и нюх, но плохое зрение. Холода не станете ощущать, ведь у волков тёплая шкура... Если заклинание сработает и магия есть в вашей крови, вы ощутите себя необычно, в глазах может потемнеть, звуки хлынут...
И повторяйте заклинание...
И я, призвав огонь в свидетели, принялась шептать незнакомые слова, написанные, вроде бы, нашим старославянским письмом, но слова казались незнакомыми, хотя если их не произносить, вполне узнаваемыми.
Вначале ничего не происходило, а потом неожиданно меня начало корёжить, будто кости выламывать. Я успела загасить светильник, пока не разбила его, и заметалась по полу, с трудом стискивая зубы от боли. Неожиданно на меня обрушились звуки, запахи, и темнота придавила сверху.
Дальше всё было, как в тумане. Я куда-то брела, ведомая незнакомым сильным запахом. Плохо видела, ещё хуже соображала.
Пришла в себя от грозного рыка, глаза ослепила яркая вспышка. Рык повторился. Немного попривыкнув к яркому белоснежному покрывалу, я открыла глаза. Ко мне, окружая, подходили серо-чёрные волки. Папенька, куда я вляпалась?
Я встала, как оказалось, на лапы, заметила, что тело покрыто белой шерстью, а из горла вместо слов вырвался рык.
От стаи отделился крупный зверь, который пошёл ко мне. Вся стая замерла, готовая наброситься в любой момент. Вожак, а это несомненно был он, подошёл ко мне, обнюхивая. Крупный зверь с чёрной лоснящейся шерстью. Красив!
Кажется, я где-то читала, что, признавая вожака, члены стаи отводят взгляд в сторону, а хвост поджимают, или даже ложатся на спину, открывая живот. И что мне делать? Как поджать хвост? Я попыталась это сделать осознанно, но ничего не вышло. Даже взглянула на хвост. Машет из стороны в сторону. Будто у собаки. Я закрыла глаза, не зная, что делать. Просто боялась, что всё может плохо закончиться.
Вожак потёрся вдруг об меня, а когда я распахнула глаза, сознание пронзила боль. Меня укусили. Нагло, болезненно. Да как он посмел!
И уже в следующее мгновение поняла, что и сама укусила. Это вообще я?
Неожиданно поляна опустела. Была лишь я, и серо-чёрный волк. И он неожиданно лизнул меня.
А мне стало так легко, что я расцепила зубы.
Привычный мир рушится.
Голова закружилась, и тьма вновь накрыла меня.
Запахи - чуть терпкие, дурманящие, боль в плече, то жар, то холод, напоминали, что я ещё жива. Странная обстановка, резкий запах разнотравья, привкус крови во рту, люди с жёлтыми глазами. Я металась в постели, судорожно сжимая подстилку, волосы цеплялись за что-то, принося очередную боль. Тело ныло и выворачивало, меня чем-то поили густым и липким, что неприятно стекало по шее. Слышалась тихая песнь на незнакомом языке.
Чей-то запах, от которого возникает сладкая дрожь предвкушения, низкий вибрирующий, будто рычащий голос, холодные пальцы, сжимающие голову. И вновь темнота.
А потом меня пытаются разбудить.
- Вставай, ты слышишь? Немедля вставай. Тебя уже ищут. С собаками. На, накинь на себя!
Всё как в тумане, меня куда-то ведут.
И вот знакомые очертания поместья, р-раз, и мы уже рядом с домом.
Два. Знакомая кухня, красивые перила, мраморные ступени... Запах дома.
Три. Мягкая постель, на которую я падаю. Обжигающий ветер, лижущий моё тело чем-то мокрым. Очередная темнота.
Не знаю, сколько провалялась в постели, но слышала голоса родных, семейного врача, ещё песнь, зовущую куда-то далеко. И я не могла никак проснуться. А ещё запахи спирта, вызывающие тошноту, металлический привкус во рту, запах крови. Последний вызывал чувство голода.
И вот наконец я пришла в себя. Ожидала увидеть вокруг лес, но всё оказалось проще - моя комната, служанка, сидящая в уголочке.
- Госпожа Беляна, вы пришли в себя! - вскинула она руки. - Господин, она очнулась! - крикнула она, выбегая из моей спальни.
Неужели всё сон или просто горячка?
Я услышала шаги и голоса. Мари тарахтела, что какое счастье - юная госпожа очнулась!
Папенька велел ей бежать за доктором, а сам пошёл ко мне. А я слышала, как он тяжело дышит - всё его малоподвижный образ жизни и грузность, что отдаёт на сердце. Слышала, как бьётся жилка на его шее. Что он чуть волочит левую ногу.
Дверь отворилась, являя раскрасневшегося отца.
- Папенька, здравствуй! - приветствовала родителя.
- Здравствуй, дочка! - он медленно прошёл к моей кровати, приставляя стул и садясь рядом. - Как себя чувствуешь?
Прислушалась к ощущениям: если не учитывать голод, тошноту от запаха лекарств, то вполне можно жить. Тело себя чувствовало легко, но совершенно без сил, да и встать с постели я бы не рискнула.
- Сносно папенька!
Живот издал жалобный стон.
- Доктор не велел тебя пока кормить. Предлагал даже кровь пустить, но я запретил. У тебя ранение на плече, и так много крови потеряла.
- Ранение? - я ничего не ощущала. Но только сейчас заметила повязку в районе ключицы.
Вспомнила про укус волка. Неужели правда? Но разве такое может быть? Меня сочтут сумасшедшей, в лучшем случае. А в худшем - ведьмой или вурдалаком и убьют или сожгут живьём.
- Что со мной произошло? Кто меня ранил? - решила сыграть потерю памяти.
- Мы не знаем. Но у тебя был след от зубов волка. Доктор боялся, что ты могла подцепить бешенство. Мы прошерстили лес, но так ничего и не нашли. Следы волков есть. Но самих волков - нет. Охотники нашли два логова. Сейчас волки голодные, могут на нашу скотину нападать или даже людей..
- Лес? Как я оказалась в лесу?
- Я думал, ты об этом расскажешь. Ты не помнишь?
Помотала головой. Если магия существует, значит, мне не поздоровится, что пробралась в тайную часть библиотеки. Значит, отрицаю, что вообще про магию знаю или догадываюсь.
Лекарь осмотрел меня, сказал, что удивительно быстро у меня заживает рана. Такими темпами я смогу участвовать на новогоднем балу.
Я поморщилась, вспомнив, что маменька тешит надежду там встретить для меня выгодную партию. Глядишь, сам цесаревич обратит внимание.
- Какое сегодня число? - спросила я у отца.
- Двадцатое декабря.
Тут вошла маменька.
- Ой, Бельчонок, как мы испужались! Говорите, ей можно будет на бал!
- Если будет соблюдать постельный режим, много пить, и никаких потрясений!
- Мы должны успеть! - сказала маменька. - Надобно покликать портниху, выбрать наряд, полотно... Это ж столько всего успеть надобно!
Я закатила глаза.
- Мне можно поесть? - спросила тихо у доктора.
- Только бульон!
Он издевается? Но вслух ничего не возразила, лишь кивнула.
Последние дни до Нового года походили на кошмар. Бесконечная трескотня маменьки, посторонние люди в моей спальне, их обсуждения, будто меня здесь нет, и невозможность встать, походить, хотя бы, по комнате. Зато мне отец разрешил почитать, прямо в спальне! Только маменьке не до книг было, а Мари вход в библиотеку был запрещён.
В увольнительную из кадетского корпуса приехал мой старший брат Кирилл. Его отпустили, чтобы он навестил заболевшую сестру. Вот он принёс мне книги из библиотеки, которые я прятала под учебниками.
До Нового года отлежала себе все бока. Поэтому бал ждала с нетерпением.
Правда, лёгкая тоска сжимала сердце, но я старательно её отгоняла.
Несколько часов мучений на ногах - подготовка к балу, и вот я вся ослепительно красивая, с подобранными вверх волосами, обвитыми жемчугом стою у входа в зал. Надеваю маску, родители - тоже.
Объявляют князя, его прелестную жену княгиню и их княжну, то есть родителей и меня. Без имён и родов. Просто титул. Сердце совершает кульбит. Мы торжественно входим в зал. А у меня кружится голова от всех этих наряженных, облачённых в драгоценные каменья дворян, сверкающих в свете электрического освещения.
Душно, корсет стягивает грудь, не давая вдохнуть полной грудью. Мне хочется выйти на свежий воздух.
- Позвольте пригласить вас на танец, - протягивает руку кавалер. Но я не хочу танцевать. Хочу сбежать отсюда куда подальше.
Второй, третий...
- Могу я пригласить прекрасную незнакомку?
- Не вздумай отказать! - шепчет матушка. Я поднимаю взгляд, встречаясь с жёлтыми глазами незнакомца в арабском костюме, выделяющихся под чёрной маской. Неужели цесаревич? Я не хочу! Но, против воли вкладываю пальчики в протянутую ладонь.
Звучит музыка, меня кружат в танце. Только ноги не несут. Кавалер крепко за талию держит, хотя такая близость и не положена по этикету.
- Вам плохо? Выйдем? - заглядывает в глаза.
А мне, правда, дурно.
- Да, будьте добры.
Меня кружат к одному из выходов, скрытому за занавеской, там быстро ко вторым дверям, которые с грохотом распахивают, выводя меня на свежий воздух. Холодный воздух остужает горячее лицо, принося ненадолго облегчение.
Я глубоко дышу, а вдох не могу сделать. Ноги подкашиваются. Слышу треск ткани, а в следующее мгновение делаю глубокий вдох. Удивительно, но мне не холодно. Даже наоборот - долгожданная прохлада! Только матушка огорчится. Такое красивое платье порвали.
- Что здесь происходит? - слышу голос папеньки.
Только сейчас до меня доходит, в каком я сейчас виде.
О Боже, конец моей чести! Как же стыдно!
- Вы, молодой человек, что себе позволяете?!
Маменька начинает причитать, а папенька хватает молодого человека за воротник! Отец у меня очень силён! Поднимает молодого человека в воздух, готовый убить. В его зелёных глазах ярость.
- Решим вопрос мирно? - предлагает неудачливый кавалер абсолютно спокойным голосом. - Давайте не здесь, где так много людей из высшего света.
Отец отпускает кавалера, поправляя костюм своего соперника.
А вот этот арабский шейх накидывает мне на плечи меховой плащ, прикрывая мой позор (и где взял-то?), после чего мою руку кладёт себе на локоть и ведёт к выходу.
Мы вчетвером садимся в салон дорогой самодвижущей повозки, после чего маменька озвучивает наш адрес.
Мы быстро доезжаем до дома. Там хозяин повозки выходит первым, подаёт галантно мне руку, но мама меня опережает. Затем уже выхожу я. Меня перехватывают под талию, спуская наземь в объятиях. Встречаюсь вновь с ним взглядом. Затягивает!
Раздаётся покашливание за спиной незнакомца. Отец!
Незнакомец, по-прежнему в маске, отводит меня с папенькиного пути и ведёт за руку, будто в танце, в дом.
Такое ощущение, что скомпрометировали меня нарочно.
Отец изволил беседовать с гостем сам. А маменька велела идти мне переодеваться.
Если честно, то я радовалась тому, что могу дышать. Другой вопрос - папенька так просто не отступится от гостя. Это ж моя честь пострадала, как и честь семьи. Ему проще выдать замуж меня, а после вдовой сделать, чем просто отпустить гостя и заставить молчать. Я же, как добралась до своих покоев, поспешила снять платье и корсет. Натянула домашнее платье. Оно было узким, тоже для корсета, но я в него влезла без оного, отмечая как сильно исхудала за время болезни. Кожа да кости. Да на меня без ужаса не взглянешь! Да, платье без корсета не смотрится, но хоть немного скрывает худобу.
Мари предлагала свои услуги, но я отказалась.
Волосы распустила. Они спадали по плечам точно белоснежная шаль. Стали светлее, словно выгорели на солнце.
- Госпожа, как же так? Давайте подберу вам волосы! Негоже простоволосой ходить.
Да, в таком виде лишь перед мужем можно или когда наказание - не слишком серьёзное - отбывает девица.
Но почему-то не хотелось переплетать волосы.
Я спустилась вниз, бросила взгляд на маменьку. Она что-то кричала, но я не слушала. Просто прошла мимо неё в папенькин кабинет. Вошла, проследовала к креслу гостя, встала рядом.
Отец бросил предостерегающий взгляд. А гость прикоснулся к волосам, намотал их на кулак, слегка потянул, заставив меня выгнуться назад и упасть в его объятия. Волосы так мои и не отпустили, а вот шею заставили выгнуть. И этот наглый тип провёл языком по выступающей на жилке жилке.
Я подняла глаза на отца.
Он переводил взгляд с меня на незнакомца. В его глазах металось столько сомнений. Мне было его жаль. Выбор между честью рода и предательством дочери. А ещё борьба между любовью и презрением.
- Я забираю свою самку, - сказал неожиданно гость. - Если хотите, можем соблюсти формальности...
- Вашу? Кого?.. - казалось, отец подавился воздухом.
- Вы слышали.
Я повернула голову к незнакомцу. Его неестественно жёлтые глаза казались знакомыми. Будто знала его. Откуда только?
- Да, формальности обязательно! - прервал наши гляделки папенька. - Вы ей ничего не хотите сказать?
Я не понимала о чём речь. То ли обо мне говорят так, будто меня здесь нет, то ли о ком другом.
- Свадьба завтра. Не советую приглашать много народу. Лучше с кругу семьи. И оденьте Беляну не так тепло. И никакого корсета!
Мой новоявленный жених рывком встал вместе со мной, придержал меня за талию. Волосы таки отпустил.
Я забралась в отцовскую библиотеку, в запретный отдел, в надежде, что получу ответы на многие вопросы.
Меня безумно тянуло к тайнам, загадкам и всему тому, что сейчас было запрещено. Скрытый отдел обнаружила случайно, допоздна зачитавшись книгу для недевичьего ума - сказки про волшебников, ведь строгий родитель запрещал выносить книги из святая святых. Услышав шаги папеньки, я поспешила спрятаться, ведь уже давно должна быть в постели, а то бессонные ночи могли сказаться на цвете кожи моего лица. А кто меня тогда замуж возьмёт? Вот туда я точно не рвалась, мне не нравились все эти холёные щёголи, много о себе мнившие. Проще остаться старой девой в отчем доме, и тогда читать сутки напролёт...
Папенька проследовал в тот угол, где на мой взгляд не было ничего интересного для него. Любовные романы маменьки, да и только. Подозрительно! А уже в следующее мгновение послышался глухой звук. Я тихонько прокралась поближе к звуку и успела увидеть, как за отцом закрывается плита. Вот как! Любопытно!
Оставаться дольше в библиотеке не стала. Поспешила вернуть на место книгу и ретироваться, пока меня здесь не застали.
Долго потом искала способ открыть потайной ход, пока однажды не укололась о что-то в стене. Я слизнула выступившую капельку крови, но замок щёлкнул и дверь стала отъезжать. И вот я здесь! Газовый фонарь давал достаточно света, чтобы прочесть корешки.
Гонение ведьм, алхимия, оборотничество, повелевание стихиями, подчинение огня... Я водила руками по корешкам с вытесненными названиями, и ощущала трепет.
Достала книгу про оборотничество. Расположившись прямо на полу, на удивление, чистом, стала читать.
То, что писалось в книге вызывало мурашки на коже. Неужели, это не сказки?
Как стать совой, медведем, волком... Неужели и я смогу? Надо попробовать! Открыла первую попавшуюся страницу.
Так, раздеться полностью, расплести волосы, снять украшения. На теле не должно быть ничего инородного.
Не долго думая, я аккуратно сложила под одним стеллажом свою одежду, под другим украшения, распустила пшеничного цвета волосы, рассыпавшиеся по плечам и скрывшие тело полностью. Ну вот, и нагота почти не ощущается!
Дальше: "...призовите в свидетели колдовства одну из стихий..."
Огонь подойдёт? Думаю, да. Да!
"Представьте, как бы вы себя чувствовали в теле волка... Как видели, что слышали... У них очень хороший слух и нюх, но плохое зрение. Холода не станете ощущать, ведь у волков тёплая шкура... Если заклинание сработает и магия есть в вашей крови, вы ощутите себя необычно, в глазах может потемнеть, звуки хлынут...
И повторяйте заклинание...
И я, призвав огонь в свидетели, принялась шептать незнакомые слова, написанные, вроде бы, нашим старославянским письмом, но слова казались незнакомыми, хотя если их не произносить, вполне узнаваемыми.
Вначале ничего не происходило, а потом неожиданно меня начало корёжить, будто кости выламывать. Я успела загасить светильник, пока не разбила его, и заметалась по полу, с трудом стискивая зубы от боли. Неожиданно на меня обрушились звуки, запахи, и темнота придавила сверху.
Дальше всё было, как в тумане. Я куда-то брела, ведомая незнакомым сильным запахом. Плохо видела, ещё хуже соображала.
Пришла в себя от грозного рыка, глаза ослепила яркая вспышка. Рык повторился. Немного попривыкнув к яркому белоснежному покрывалу, я открыла глаза. Ко мне, окружая, подходили серо-чёрные волки. Папенька, куда я вляпалась?
Я встала, как оказалось, на лапы, заметила, что тело покрыто белой шерстью, а из горла вместо слов вырвался рык.
От стаи отделился крупный зверь, который пошёл ко мне. Вся стая замерла, готовая наброситься в любой момент. Вожак, а это несомненно был он, подошёл ко мне, обнюхивая. Крупный зверь с чёрной лоснящейся шерстью. Красив!
Кажется, я где-то читала, что, признавая вожака, члены стаи отводят взгляд в сторону, а хвост поджимают, или даже ложатся на спину, открывая живот. И что мне делать? Как поджать хвост? Я попыталась это сделать осознанно, но ничего не вышло. Даже взглянула на хвост. Машет из стороны в сторону. Будто у собаки. Я закрыла глаза, не зная, что делать. Просто боялась, что всё может плохо закончиться.
Вожак потёрся вдруг об меня, а когда я распахнула глаза, сознание пронзила боль. Меня укусили. Нагло, болезненно. Да как он посмел!
И уже в следующее мгновение поняла, что и сама укусила. Это вообще я?
Неожиданно поляна опустела. Была лишь я, и серо-чёрный волк. И он неожиданно лизнул меня.
А мне стало так легко, что я расцепила зубы.
Привычный мир рушится.
Голова закружилась, и тьма вновь накрыла меня.
Запахи - чуть терпкие, дурманящие, боль в плече, то жар, то холод, напоминали, что я ещё жива. Странная обстановка, резкий запах разнотравья, привкус крови во рту, люди с жёлтыми глазами. Я металась в постели, судорожно сжимая подстилку, волосы цеплялись за что-то, принося очередную боль. Тело ныло и выворачивало, меня чем-то поили густым и липким, что неприятно стекало по шее. Слышалась тихая песнь на незнакомом языке.
Чей-то запах, от которого возникает сладкая дрожь предвкушения, низкий вибрирующий, будто рычащий голос, холодные пальцы, сжимающие голову. И вновь темнота.
А потом меня пытаются разбудить.
- Вставай, ты слышишь? Немедля вставай. Тебя уже ищут. С собаками. На, накинь на себя!
Всё как в тумане, меня куда-то ведут.
И вот знакомые очертания поместья, р-раз, и мы уже рядом с домом.
Два. Знакомая кухня, красивые перила, мраморные ступени... Запах дома.
Три. Мягкая постель, на которую я падаю. Обжигающий ветер, лижущий моё тело чем-то мокрым. Очередная темнота.
Не знаю, сколько провалялась в постели, но слышала голоса родных, семейного врача, ещё песнь, зовущую куда-то далеко. И я не могла никак проснуться. А ещё запахи спирта, вызывающие тошноту, металлический привкус во рту, запах крови. Последний вызывал чувство голода.
И вот наконец я пришла в себя. Ожидала увидеть вокруг лес, но всё оказалось проще - моя комната, служанка, сидящая в уголочке.
- Госпожа Беляна, вы пришли в себя! - вскинула она руки. - Господин, она очнулась! - крикнула она, выбегая из моей спальни.
Неужели всё сон или просто горячка?
Я услышала шаги и голоса. Мари тарахтела, что какое счастье - юная госпожа очнулась!
Папенька велел ей бежать за доктором, а сам пошёл ко мне. А я слышала, как он тяжело дышит - всё его малоподвижный образ жизни и грузность, что отдаёт на сердце. Слышала, как бьётся жилка на его шее. Что он чуть волочит левую ногу.
Дверь отворилась, являя раскрасневшегося отца.
- Папенька, здравствуй! - приветствовала родителя.
- Здравствуй, дочка! - он медленно прошёл к моей кровати, приставляя стул и садясь рядом. - Как себя чувствуешь?
Прислушалась к ощущениям: если не учитывать голод, тошноту от запаха лекарств, то вполне можно жить. Тело себя чувствовало легко, но совершенно без сил, да и встать с постели я бы не рискнула.
- Сносно папенька!
Живот издал жалобный стон.
- Доктор не велел тебя пока кормить. Предлагал даже кровь пустить, но я запретил. У тебя ранение на плече, и так много крови потеряла.
- Ранение? - я ничего не ощущала. Но только сейчас заметила повязку в районе ключицы.
Вспомнила про укус волка. Неужели правда? Но разве такое может быть? Меня сочтут сумасшедшей, в лучшем случае. А в худшем - ведьмой или вурдалаком и убьют или сожгут живьём.
- Что со мной произошло? Кто меня ранил? - решила сыграть потерю памяти.
- Мы не знаем. Но у тебя был след от зубов волка. Доктор боялся, что ты могла подцепить бешенство. Мы прошерстили лес, но так ничего и не нашли. Следы волков есть. Но самих волков - нет. Охотники нашли два логова. Сейчас волки голодные, могут на нашу скотину нападать или даже людей..
- Лес? Как я оказалась в лесу?
- Я думал, ты об этом расскажешь. Ты не помнишь?
Помотала головой. Если магия существует, значит, мне не поздоровится, что пробралась в тайную часть библиотеки. Значит, отрицаю, что вообще про магию знаю или догадываюсь.
Лекарь осмотрел меня, сказал, что удивительно быстро у меня заживает рана. Такими темпами я смогу участвовать на новогоднем балу.
Я поморщилась, вспомнив, что маменька тешит надежду там встретить для меня выгодную партию. Глядишь, сам цесаревич обратит внимание.
- Какое сегодня число? - спросила я у отца.
- Двадцатое декабря.
Тут вошла маменька.
- Ой, Бельчонок, как мы испужались! Говорите, ей можно будет на бал!
- Если будет соблюдать постельный режим, много пить, и никаких потрясений!
- Мы должны успеть! - сказала маменька. - Надобно покликать портниху, выбрать наряд, полотно... Это ж столько всего успеть надобно!
Я закатила глаза.
- Мне можно поесть? - спросила тихо у доктора.
- Только бульон!
Он издевается? Но вслух ничего не возразила, лишь кивнула.
Последние дни до Нового года походили на кошмар. Бесконечная трескотня маменьки, посторонние люди в моей спальне, их обсуждения, будто меня здесь нет, и невозможность встать, походить, хотя бы, по комнате. Зато мне отец разрешил почитать, прямо в спальне! Только маменьке не до книг было, а Мари вход в библиотеку был запрещён.
В увольнительную из кадетского корпуса приехал мой старший брат Кирилл. Его отпустили, чтобы он навестил заболевшую сестру. Вот он принёс мне книги из библиотеки, которые я прятала под учебниками.
До Нового года отлежала себе все бока. Поэтому бал ждала с нетерпением.
Правда, лёгкая тоска сжимала сердце, но я старательно её отгоняла.
Несколько часов мучений на ногах - подготовка к балу, и вот я вся ослепительно красивая, с подобранными вверх волосами, обвитыми жемчугом стою у входа в зал. Надеваю маску, родители - тоже.
Объявляют князя, его прелестную жену княгиню и их княжну, то есть родителей и меня. Без имён и родов. Просто титул. Сердце совершает кульбит. Мы торжественно входим в зал. А у меня кружится голова от всех этих наряженных, облачённых в драгоценные каменья дворян, сверкающих в свете электрического освещения.
Душно, корсет стягивает грудь, не давая вдохнуть полной грудью. Мне хочется выйти на свежий воздух.
- Позвольте пригласить вас на танец, - протягивает руку кавалер. Но я не хочу танцевать. Хочу сбежать отсюда куда подальше.
Второй, третий...
- Могу я пригласить прекрасную незнакомку?
- Не вздумай отказать! - шепчет матушка. Я поднимаю взгляд, встречаясь с жёлтыми глазами незнакомца в арабском костюме, выделяющихся под чёрной маской. Неужели цесаревич? Я не хочу! Но, против воли вкладываю пальчики в протянутую ладонь.
Звучит музыка, меня кружат в танце. Только ноги не несут. Кавалер крепко за талию держит, хотя такая близость и не положена по этикету.
- Вам плохо? Выйдем? - заглядывает в глаза.
А мне, правда, дурно.
- Да, будьте добры.
Меня кружат к одному из выходов, скрытому за занавеской, там быстро ко вторым дверям, которые с грохотом распахивают, выводя меня на свежий воздух. Холодный воздух остужает горячее лицо, принося ненадолго облегчение.
Я глубоко дышу, а вдох не могу сделать. Ноги подкашиваются. Слышу треск ткани, а в следующее мгновение делаю глубокий вдох. Удивительно, но мне не холодно. Даже наоборот - долгожданная прохлада! Только матушка огорчится. Такое красивое платье порвали.
- Что здесь происходит? - слышу голос папеньки.
Только сейчас до меня доходит, в каком я сейчас виде.
О Боже, конец моей чести! Как же стыдно!
- Вы, молодой человек, что себе позволяете?!
Маменька начинает причитать, а папенька хватает молодого человека за воротник! Отец у меня очень силён! Поднимает молодого человека в воздух, готовый убить. В его зелёных глазах ярость.
- Решим вопрос мирно? - предлагает неудачливый кавалер абсолютно спокойным голосом. - Давайте не здесь, где так много людей из высшего света.
Отец отпускает кавалера, поправляя костюм своего соперника.
А вот этот арабский шейх накидывает мне на плечи меховой плащ, прикрывая мой позор (и где взял-то?), после чего мою руку кладёт себе на локоть и ведёт к выходу.
Мы вчетвером садимся в салон дорогой самодвижущей повозки, после чего маменька озвучивает наш адрес.
Мы быстро доезжаем до дома. Там хозяин повозки выходит первым, подаёт галантно мне руку, но мама меня опережает. Затем уже выхожу я. Меня перехватывают под талию, спуская наземь в объятиях. Встречаюсь вновь с ним взглядом. Затягивает!
Раздаётся покашливание за спиной незнакомца. Отец!
Незнакомец, по-прежнему в маске, отводит меня с папенькиного пути и ведёт за руку, будто в танце, в дом.
Такое ощущение, что скомпрометировали меня нарочно.
Отец изволил беседовать с гостем сам. А маменька велела идти мне переодеваться.
Если честно, то я радовалась тому, что могу дышать. Другой вопрос - папенька так просто не отступится от гостя. Это ж моя честь пострадала, как и честь семьи. Ему проще выдать замуж меня, а после вдовой сделать, чем просто отпустить гостя и заставить молчать. Я же, как добралась до своих покоев, поспешила снять платье и корсет. Натянула домашнее платье. Оно было узким, тоже для корсета, но я в него влезла без оного, отмечая как сильно исхудала за время болезни. Кожа да кости. Да на меня без ужаса не взглянешь! Да, платье без корсета не смотрится, но хоть немного скрывает худобу.
Мари предлагала свои услуги, но я отказалась.
Волосы распустила. Они спадали по плечам точно белоснежная шаль. Стали светлее, словно выгорели на солнце.
- Госпожа, как же так? Давайте подберу вам волосы! Негоже простоволосой ходить.
Да, в таком виде лишь перед мужем можно или когда наказание - не слишком серьёзное - отбывает девица.
Но почему-то не хотелось переплетать волосы.
Я спустилась вниз, бросила взгляд на маменьку. Она что-то кричала, но я не слушала. Просто прошла мимо неё в папенькин кабинет. Вошла, проследовала к креслу гостя, встала рядом.
Отец бросил предостерегающий взгляд. А гость прикоснулся к волосам, намотал их на кулак, слегка потянул, заставив меня выгнуться назад и упасть в его объятия. Волосы так мои и не отпустили, а вот шею заставили выгнуть. И этот наглый тип провёл языком по выступающей на жилке жилке.
Я подняла глаза на отца.
Он переводил взгляд с меня на незнакомца. В его глазах металось столько сомнений. Мне было его жаль. Выбор между честью рода и предательством дочери. А ещё борьба между любовью и презрением.
- Я забираю свою самку, - сказал неожиданно гость. - Если хотите, можем соблюсти формальности...
- Вашу? Кого?.. - казалось, отец подавился воздухом.
- Вы слышали.
Я повернула голову к незнакомцу. Его неестественно жёлтые глаза казались знакомыми. Будто знала его. Откуда только?
- Да, формальности обязательно! - прервал наши гляделки папенька. - Вы ей ничего не хотите сказать?
Я не понимала о чём речь. То ли обо мне говорят так, будто меня здесь нет, то ли о ком другом.
- Свадьба завтра. Не советую приглашать много народу. Лучше с кругу семьи. И оденьте Беляну не так тепло. И никакого корсета!
Мой новоявленный жених рывком встал вместе со мной, придержал меня за талию. Волосы таки отпустил.
