Прибытие

Сделали заказ. Хозяин сам принял у нас его, подмигнул мне.
        - Ты сегодня светишься, - шепнул начальник на ушко.
        И тут до меня дошло.
        "Глупенький, не ревнуй. Это после танца я свечусь. Ничего не могу с собой поделать".
        - Распусти волосы, - я удивлённо вскинула бровь. - Мне надоело, что ты причёску не меняешь. Распустишь или я сам распущу?
        "Распусти, не бойся," - едва слышимый голос.
        Снимаю резинку, не глядя на мужа, и ощущаю, как на ногу надевается что-то. Блокиратор? Откидываю волосы назад за спину. Мне ведь не нужно, чтоб в тарелку лезли. Резинку отнимает у меня муж, осматривает её, потом кладёт к себе в карман.
        - Так-то лучше, - самодовольно говорит он. Пронзаю его ненавистным взглядом. Заслужил. - У меня терпение заканчивается. Не провоцируй меня.
        Молча ем, но еда не приносит удовольствия. Вкуса вообще не ощущаю. Взгляд лишь в тарелку и слёзы наворачиваются на глаза. Я сильная, я справлюсь. Совсем чуточку осталось.
        И ощущение, что кое-кто хочет очень сильно избить мужа. Ну да, я тоже его хочу избить. Благодарю.
        Где ты, невидимый страж?
        - Мне нужно припудрить носик, - бросаю мужу и выбегаю в туалет.
        Смотрю на себя в зеркало, стараясь подавить слёзы. И ощущение, что меня хотят обнять и прижать к себе. Я теперь не просто ловлю его мысли, но ещё и чувства? Одобрение.
        "Иди в кабинку".
        Никого нет. Ощущаю, как браслет слетает с ноги, потом словно кто-то надевает что-то на ноги и поднимает выше, сглатываю, потому как прикосновения слишком возбуждающие. Платье при этом не шевелится, хотя руки уже на талии.
        "Ты очень красива, я ревную".
        "Что ты ко мне чувствуешь? Скажи".
        "Не могу. Ты не должна знать. Это испытание. Прости".
        В зал я возвратилась без слёз.
        - Ты покушал? - спрашиваю Витьку. В ответ кивает. Я же продолжаю: - Тогда я пойду.
        Попытка не пытка.
        - Нет. Доедай! - раскомандовался! Мотаю головой.
        - Мне и так не лезло ничего, с трудом удалось подавить приступ тошноты.
        Он побледнел.
        - Ты беременна? - спрашивает он. Киваю.
        - Да, непорочным зачатием, - бормочу я себе под нос, но тут же жалею о сказанном. Надо было чтобы ему ничего не оставалос, как признать этого ребёнка, следовательно сказать, что брак состоялся. И тогда его можно было бы обвинить его в клевете. А там и срок пройдёт. Но... не получится ли, что я сама наврала и он весь такой благородный, а я - стерва? И меня по любви готовы терпеть до конца его или моих дней. Так что хорошо, что выкрутилась. В его глазах плещется ярость и желание ударить.
        Я ведь тоже могу дать сдачу. Борется со своим чувством.
        - Пожалуй, ты права, эту стряпню без тошноты есть невозможно, - нажимает на кнопку на столе. И когда приходит мой начальник, говорит: - Принесите жалобную книгу.
        Хозяин ни слова не сказал, молча протянул ручку.
        А я положила руку на мужнины пальцы.
        - Ты не напишешь жалобу!
        - И что меня остановит?
        Чутьё велит убрать руку. И я едва успеваю отскочить. Какая-то зелёная гадость разъедает мужу руку. Один из посетителей встаёт и превращается в зелёного монстра.
        Я вылетаю из кафе и другие - тоже. Жуткий визг, давка.
        Блин, не могу его там бросить.
        "Не суйся! Я разберусь!" - мимо меня проносится фиолетовый и жёлтый балахон. Маги?
        А потом слышатся крики, грохот. Заглядываю в окно. Зелёную гадость помещают в какое-то поле. Фиолетовый маг склоняется над рукой мужа. От неё одни косточки торчат, причём уже не все. Бр.
        Отворачиваюсь. Пожалуй, самое время сбежать, что я и делаю.
        Утром ко мне заявились военные. Стали меня допрашивать насчёт трактира.
        Я активизировала чафон и прокрутила им сцену с вечера. Они поинтересовались, где я взяла это устройство. Сказала правду, что обнаружила подарок дома. Они потребовали у меня чафон и получили отказ.
        Там ведь была личная информация.
        В итоге меня вызвали и отвезли на допрос в воинскою часть, предварительно перед Перемещателем завязав глаза.
        - Кто Ваш муж?
        - Без понятия.
        - Как это? - спросил высокий усатый офицер.
        Я им рассказала про суд и что осталось всего несколько дней продержаться.
        Они подняли наше судебное дело, все показания. Прокручивали снова и снова. Я также скопировала им информацию со встреч с мужем. Они прокрутили при мне, позволив удостовериться, что за нами постоянно следовала какая-то тень.
        Потом вызвали целителей. Я видела Жёлтого, Фиолетового и Тёмного.
        Буря ли это, я не знала. С целителями я не общалась, но к вечеру меня отпустили. За целый день во рту ни капли воды не было, и кушать не давали.
        Меня трясло. Добираться домой надлежало самой. Почему не переместили к дому - не понятно. Но в округе никакого Перемещателя не имелось, только военная база.
        И где я вообще? Хорошо, лето, тепло. Силы идти куда-то отсутствовали. Воинская часть располагалась где-то за городом. Рядом был лес.
        Подошла я к деревьям и села на выступающий корень.
        - Здравствуй, деревце, лес. Ты не против, если я тут посижу?
        Показалось или в ответ раздался шелест листочков. Прикрыла глаза, наслаждаясь чистым воздухом, зелёной травкой. Летали какие-то насекомые. И тут гляжу, целая туча летит на меня. Комары! Блин!
        А сил даже подняться нету. Подлетает ко мне тучка и кружит вокруг. А потом облепляет со всех сторон, и я погружаюсь во тьму.
        Очнулась уже дома, и было светло. Как я тут оказалась? Оглядела тело, вроде бы укусов нет. Странно. Это комары меня перенесли домой? Бедная Дуська, целый день голодная. Но в тарелке у неё находилась еда. Странно. Может, Буря заходил? Не хочется думать, что это мог быть кто-то другой.
        Ещё одни сутки пролетели, осталось два дня.
        А ведь я ничего не сообщала начальникам, где я пропала на целый день. Как бы проблем потом не появилось.
        Стала собираться на общественный труд. Первым делом съела всё, что наготовлено. Удовлетворения не получила. Но готовить с утра было некогда. Полезла в душ, потому как от меня разило пОтом жутко. А ещё меня знобило, погрелась под душем.
        Не особо помогло, но мне предстояло объясниться с руководством.
        Сразу по приходу пошла к начальнику. Он меня усадил в кресло и стал отпаивать чаем с малиновым вареньем.
        - Мы слышали о разбирательстве в трактире "Хатка", что всех вызывали на допрос.
        Городок ведь у нас маленький, слухи быстро разносятся.
        Начальник позвонил по телефону и вызвал помощницу.
        Та принесла булочки и кофе.
        - Знаю, ты не пьёшь кофе, но если не будешь, сам выпью, - пояснил он.
       Я взялась за кофе дрожащими руками. Начальник заметил.
       - Что они с тобой делали?
        - Ничего, просто спрашивали. Целый день, по кругу прокручивая вопросы. И не давали даже попить.
        - Возьми сегодня выходной, на тебя страшно смотреть.
        Вот что мне всегда нравилось в начальнике, так он никогда не будет ходить вокруг да около, сразу приступит к делу и честно скажет, что думает. Порой и матом послать может, но зато от души!
        Кстати, меня ни разу не посылал матом, у нас девчонок нет на предприятии: либо бабульки, либо мужики. Так что ко мне молодежь пыталась подступиться, но я подарки не принимала и просила либо забрать, либо обещала выкинуть. Избавлялась, правда, не сама, а просила других сотрудниц. Они вряд ли так поступали, скорее себе забирали.
        А вот более старшее поколение относилось ко мне как к дочке. И я отвечала благодарностью, помощью и уважением, будто то родные мне люди.
        Правда, обращалась ко всем по имени отчеству.
        Некоторые трудились целый день, если не было других занятий. Вот их кормили. Так что своя кухня у нас была. Я же в трактире пока готовила, пробу снимала, а потом лишь дома обедала перед танцами.
        Олег Борисович вызвал Сеньку проводить меня до дома.
        Он со мной мило болтал, пока мы шли к дому. А я в основном молча кивала и вежливо улыбалась.
        Возле подъезда меня поджидал муж. Неужели целый день стережёт?
        - Это твой хахоль? - накинулся он на Сеньку.
        - Сень, не оставишь нас? - попросила друга. Он бросил вопросительный взгляд, мол, а стоит? Я кивнула.
        Остались мы наедине с мужем около подъезда. Про себя отметила, что с рукой у него полный порядок. Значит, целители восстановили.
        - Вить, послушай, мне сейчас плохо, давай отложим наши встречи до завтра. А?
        Муж внимательно окинул меня взглядом.
        - Это он?
        - Кто?
        - Тот, с кем ты встречаешься.
        - Вить, я встречаюсь только с тобой. И ты мне уже до чёртиков надоел. Сомневаюсь, что так скоро заведу новые отношения.
        - Но ведь ты говорила о другом.
        - И что? Есть другой, но мы даже не общаемся и никакие отношения нас не связывают, - и ведь ни слова не солгала.
        - Получается, ты влюблена, а он на тебя ноль реакции?
        - Да с чего ты взял, что влюблена?
        - Ты меня всё время динамишь.
        - А ты не думал, что причина не в другом мужчине, а тебе самом или во мне?
        - Ты ведь любила меня.
        - Да, когда-то любила.
        - И я тебя люблю.
        - Поздно, слишком поздно.
        - Почему? Мы ведь ещё женаты. Ещё не поздно! Я любил тебя все эти годы. И ждал. Ты же знаешь, что у меня других женщин не было. Иначе б развод тебе дали тут же. Но я люблю тебя, не смотря на твой побег.
        - Вот скажи, ты совсем не понимаешь или придуриваешься? - устало спрашиваю его, глядя в глаза. Удивлённо на меня смотрит. Не понимает? Ладно, разъясню: - Я не хотела за тебя замуж. Даже в мечтах. Да, я любила тебя и боялась, - и тут я вспомнила, почему боялась. - Ты ведь ударил ту девочку. Пусть в ответ, но ударил. Знаешь, у меня есть двоюродная сестра. Моя тётя очень любила своего мужа, но он бил её. В трезвом виде всё было замечательно. Любящий муж и отец. Они никогда не ссорились. Но стоило ему выпить, и он слетал с катушек. Это было редко, но метко. Потом тётя ходила в тёмных очках, стараясь скрыть побои. А однажды он её избил с дочкой на руках. Ей было тогда лет 5. А следующий раз стал последним. Он её просто убил. Не рассчитал силу, швырнул, а она упала и ударилась об угол виском. Девочку забрал к себе мой дядя. А отец сел в тюрьму. Тогда ещё тюрьму. Сейчас девочка уже взрослая, выросла. Но спустя двадцать лет она всё ещё помнит, как отец избил мать у неё на руках. А ему дали какой-то смешной срок, лет пять. И знаешь, я не хочу оказаться на месте своей тёти и чтоб у нас были дети, у которых отец бьёт мать у них на глазах.
        - Но ведь то было один раз, и я её не любил. И я не был пьян.
        - Да, не был. Но даже хорошие люди слетают с катушек, когда пьют. Ты её ударил трезвый, а что бы было, когда ты был пьян? Ты ведь надругался надо мной на свадьбе. Унизил, растоптал, уничтожил. Как я должна жить с тобой каждый день и вспоминать что ты сделал? Знаешь, почему после измены не складываются отношения? Потому что больше нет доверия. Можно простить, но каждый раз будешь ждать, что это повторится вновь. И некоторые просто смиряются, им этого достаточно, лишь бы муж возвращался. Но таких женщин мало, у них нет чувства собственного достоинства.
        - Но я не изменял!
        - Ты ударил, унизил, ты показал, что я для тебя пустое место, что мои чувства для тебя не в счёт, что меня можно бросить в объятия другого по твоему желанию.
        - Я не...
        - Хватит! Что ты за человек? Ты думаешь, мне приятно вспоминать? А ты знаешь, что мне остался всего год жизни? Всё из-за того, что ты сделал.
        - Мы пойдём к целителю!
        - Если я буду с тобой, то каждый раз будет откат. Думаешь, меня не лечили? Уже трижды.
        - Значит, плохой целитель!
        - Это бесполезно. Каждый раз, как я вспоминаю, происходит откат. Причина не устранена. Ты ведь знаешь, как лечат целители. Они возвращаются назад по воспоминаниям, ищут причину. А причина у меня - Ты! И каждый раз, когда я тебя вижу или вспоминаю, у меня вновь начинает болеть сердце.
        - Я сотру твои воспоминания.
        - Это не помогает. Они уже были стёрты. И сердце не проходило. И боль не проходила. Если любишь, отступись, позволь мне жить, жить без тебя!
        И я поднялась и больше не оборачивалась, пока не вошла в квартиру.
        Вновь боль. В глазах темнеет.
        "Тихо-тихо, малышка," - Буря подхватывает меня и куда-то несёт.
        А потом я задыхаюсь, хочу вдохнуть и не могу.
        "Дыши, слышишь, дыши!"
        "Не могу!"
        "Можешь!"
        Заставляю себя сделать вдох. Вдыхаю.
        "Что ж ты себя не бережёшь-то?" - спрашивает мысленно. Растворяюсь во встревоженном синем пламени полыхающем во тьме капюшона.
        "Прости. Вечно тебе приходится вытаскивать меня из передряг," - чувствую себя виноватой.
        Тьма исчезла, как и синие огоньки. Я лежала на постели поверх покрывала, укрытая пледом. И его рядом вновь не было.
        Весь день мы с Дуськой развлекались. У меня имелся фонарик с лазерной указкой, так она за красным пятнышком бегала. Ещё и когти выпускала. А поскольку ковров у меня нет, то скользила по паркету. Скорость становилась приличная. Неужели гепарды бегают ещё быстрее? Диких животных почти всех уничтожили, теперь вот в заповедниках разводят их заново и выпускают на волю. Вот гепард - самое быстрое животное в мире, но его скорости хватает секунд на 30 быстрого бега. Потом он выдыхается. Так и Дуська: пару минут побегает и лежит отдыхает.
        Сил не было ни моральных, ни физических. Включила себе кино и стала вышивать сорочку. Интересно, ему понравится? С символикой не смогла разобраться. Какую именно сделать, решила, что цветы - девчачье, а вот что-то прямоугольное и солнечное - самое то. Манжеты и воротник уже завершила, остался лишь перед. Интересно, а не будет ли воротник мал? Вроде с запасом делала, но на взгляд - это ж не мерку снять. Так что заняться было чем.
        Последний день принёс свои трудности. Встала и наступила в кошачьи экскременты.
        - Дуська! - моему негодованию не было предела. С чего это она гадости делает?
        Теперь бы ещё до ванной добраться, не наследив. Хорошо, что хоть одну ногу запачкала, допрыгала на второй до ванной.
        Есть вот поговорка: "Встать не с той ноги". Видно, она как раз про меня.
        Так, наказывать нельзя. И что мне с ней делать? За что мстит-то?
        Когда всё отмыла, Дуська ко мне ластиться полезла. А я надула губки и отошла. Не вожусь!
        Позавтракав, решила, что пора. Вспомнила, про бумаги на развод. Положила их на стол кухни. Вряд ли муж соизволит подписать, тем более, что день не задался с самого начала.
        Замкнула дверь чафоном и вышла. Муж не маячил на виду, что вселяло надежду. Выполняла привычные действия на первом трудовом поприще, увлеклась новым оборудованием. Протестировала, записала результаты.
        Интересно, а трактир уже открыли или нет? Вывеска светилась, как и двери оказались открыты. Хозяин встретил с улыбкой и отозвал меня в сторону.
        - Ария, ты уволена! - объявил он. Я лишь открыла рот, пытаясь что-то возразить, но оттуда не вылетало ни звука. - Прости, детка. Дело не в тебе. Точнее в тебе. Военные подозревают твоего мужа в причастности к тому случаю. А он тебя в покое не оставит. И знаю, что не виновата, но ты притягиваешь неприятности. Пострадают люди. Сегодня обошлось, но как знать, куда в следующий раз всё это зайдёт.
        Я понимала, но как же обидно. Да, Витька так бы всё не оставил, ведь и жалобу собирался катать, лишь бы насолить мне. А из-за одной меня могут пострадать незнакомые мне невинные.