Я кивнула. Повторное приглашение не требовалось. Спустя мгновение, я уже укладывала мужа в наш шатёр. Он начал терять сознание.
- Мир, дыши, слышишь. У меня было такое состояние, помнишь, я тоже задыхалась. Заставляй себя дышать. Давай. Ты ведь видел мои воспоминания, давай, милый.
Теперь было ясно, что стряслось тогда у меня, когда я в первый год обучения просто слегла. Это было отравление, но не ядом. Видно, моя способность сработала и на считку одноразового проклятия. Кто только был источником, вряд ли теперь удастся узнать...
Жертва не умирает, она всего лишь впадает в состояние между жизнью и смертью, в то время как в её голове копаются, пытаясь найти нужные данные. Надо всего лишь найти того, кто может читать мысли. Им нужен был Мир всё это время. Его мозги. Ещё бы, такие ценные данные хранятся в его семье. И Рада играла определённую роль во всём этом. Если бы Мир не сторонился девчат, а позволил себе хотя бы поцелуй с Радой, которая была в него влюблена... Но это проклятье сработало сейчас, пусть и не притрагиваясь к ней, но он покопался в её памяти и взломал печать. Любимый.
- Мир, не отключайся, говори со мной.
"Ясенька, моя любимая..."
- Молодец, продолжай. Дыши, давай, выгоняй из себя эту гадость.
Я с ним разговаривала долго, до самого вечера, мы дышали вместе. У меня даже голова малость кружилась от частого дыхания. Но я держалась, ради него.
Нет, я его не лечила. Это нельзя победить целительством, только собственной волей к жизни, собственным желанием победить хворь.
К вечеру мужу полегчало. Дышал он уже сам. Я даже немного позавидовала. Всё же я лечилась целый месяц, но я не знала, как бороться с этой дрянью. Родичей не пускали ко мне, боялись, что недуг может быть заразен. Поддержки у меня не было. Мужу в этом повезло больше.
К ночи от болезни не осталось и следа.
Он вызвал тут же Ратыя по МАСу.
- О, Мирослав! Здравия! Ты как?
- Готов к труду и обороне!
- Рад слышать, но оборону оставь мне. Утром возвращайтесь, поговорим, а пока отдыхайте.
Связь прервалась. Муж обратил на меня внимание.
- Ясенька, ложись, тебе надо передохнуть.
Я помотала головой, боюсь спать. А вдруг не до конца снялось проклятье. Но муж сообщил мысленно, что хочет прогнать ещё раз мои воспоминания.
Я легла ему на ноги, а он принялся меня гладить.
- Это был день Новолетия, - голос мужа был размеренным, тихим, однотонным, от которого хотелось спать. - Ты несла нужные документы на отказ от общежития...
И я вспомнила тот день. И правда, словно вернулась в прошлое.
Я тогда спешила успеть до закрытия. Когда налетела на парня.
- Извините, - пробубнила я и бегом побежала на проходную.
Меня подвергли проверке, тоже задержав.
Но я всё же успела за минуту до закрытия.
- Могли бы и завтра принести бумаги, - возмущалась бабулька, которая торопилась по своим делам. - Давайте.
Я протянула ей бумагу, она положила на стол, потом велела забирать. Отсканировала?
И тут мне стало плохо. Меня скрутило прямо на полу. Бабулька забеспокоилась, тут же вызвала целителей.
- Давай немного назад. Рассмотрим того парня, на которого ты налетела, - услышала всё тот же спокойный голос мужа. - Медленно, вспоминай детали...
Легко говорить, воспоминаниями не так легко управлять как данными на МАСе.
Неприступные белые стены забора высотой в две косых сажени, накрытые невидимым куполом. Я бегу мимо стен, засматриваюсь на впереди идущую бабульку с сумками, отмечаю про себя, что неужели у неё нет родственников, которые сами будут покупать продукты или таскать тяжести, и налетаю на парня.
- Стой, - муж выводит на передний план снимок парня. - Как интересно!
- Но зачем ему...
- Тс, - приложил палец к губам, - не думай. Всё, это не твоя забота...
И муж меня поцеловал, нежно, страстно, вызывая дрожь во всём теле. То ли с беременностью я стала такой чувственной... Все мысли улетучились, заставляя видеть лишь мужа и ощущать лишь его прикосновения.
Утром мы вернулись во дворец. Куча дел, которые надо срочно решить, заставили мужа засесть в кабинете с ханом. А мне надлежало развлекать Жана.
"Ясь, будь осторожна, ладно?" - бросил мне во след мысленно любимый.
Я так же мысленно согласилась, Жан взял меня под руку и перенёс сразу в нужное помещение, дабы не светить, что сейчас во дворце находится два Мирослава.
Мы с ним взялись в книгохранилище за документы, которые удалось обнаружить и стали приводить их в порядок. Сортировать по датам, подшивать, заодно выискивать нарушения. Нарушений было много, подписана куча бумаг, которые не имели государственной силы. Часть подписей было подделано.
В тот период времени, что мы не вступали во власть, появилось очень много законов. Так за малейшую провинность, могли отнять детей у семьи. Дети сдавались в детские дома. С каких пор появились такие заведения - было не ясно.
Всегда воспитывались дети своими родителями, родственниками. Если таковых не обнаруживалось, то приютить сироток мог любой князь, который обычно занимал не низшую ступень общества и мог обеспечить не только свою семью, но и помогал таким вот детям выжить. Правда, такие дети не приравнивались к собственным и титул не наследовали, в остальном - такие же условия жизни, как и остальным его детям. Ну а любить ли чужих - это зависело от самих людей. Своих всегда будешь любить больше, хотя относиться можешь ко всем одинаково. Да и среди своих обычно всех любишь разной любовью. Я вот не представляю, как бы себя вела с чужим ребёнком. Понятно, что тот ни в чём не виноват, но обнимать своего и чужого - даже не представляю как? Я хоть и люблю деток, но одно дело их просто учить, а совсем другое - ласкать, лелеять, растить. Но это насчёт круглых сирот, при наличие одного из родителей, крутились как-то. Находили того, кто мог присмотреть за ещё одним малышом, пока родитель на работе.
- Яра? - окликнул меня Жан. - Ты вообще со мной?
- Извини, я задумалась.
- Я так и понял. Говорю, нарушений много, и не всё так просто с приютами.
- Что ещё?
- Там на каждого ребёнка выделялось куча средств из бюджета, значительно больше, чем нужно для того, чтобы ребёнка кормить, одевать. То есть тут явно отмывка денег налицо. А ещё довольно часто дети там умирали.
- Что, почему?
- Судя по отчётам, от разных болезней, которые обнаруживались обычно сразу после поступления.
Не нравилось мне всё это.
- А на месте умершего сразу появлялся новый малыш, а то и два, три, смотря сколько в новой семье, лишённой родительских прав, малолетних детей.
- Хочешь сказать, что детские дома - конвейеры? Для чего? Чтобы умерщвлять детей?
- Не знаю. Надо проверку организовывать. Домыслы строить раньше времени бессмысленно. Предвзятость может помешать.
- Если там больные дети, нужно срочно лечить.
- Да, только ты никуда не пойдёшь.
Я нахмурилась.
- Ты помнишь про своё состояние? Тебе сейчас и лечить-то нельзя. Разве что Славку.
А и правда, я ведь не задумывалась об этом. Да и обычай, что мужу, когда жена беременна, нельзя прикасаться к другой женщине, воспринимала лишь как бредни и предрассудки. Да только убедилась на супруге, что это не просто приметы. Возможно, что видно лишь на нас, ведь магическая составляющая у нас отличается от других людей. Но получается это есть. У нас просто защита работает и не позволяет откачивать энергию от нас с мужем, а те, у кого этого свойства нет, те страдают - жена с малышом, ведь обмен энергией с мужем идёт постоянно при прикосновении.
Мы с Жаном ещё сидели какое-то время, пока Мир не позвал кушать. Братец хотел удрать, да только муж приказал явиться всем. Всё же неделя*, можем мы тесной роднёй покушать. Ну, родня это громко сказано, всё же хана к родне я не причисляла.
"А зря, Ратый - мой троюродный дед," - услышала я мысль мужа, он зашёл к нам и протянул братцу паранджу.
- А может ты? - с сомнением протянул Жан, намекая что не прочь занять место КНЯЗЯ.
- Ну уж нет. Со своей женой я буду сидеть рядом. Пока нет необходимости в обратном, пусть так и будет.
"А почему тогда ты к нему по имени обращаешься?"
"А чтоб не было обозначено родственных связей. Раньше "хан Ратый" обращался".
"Почему ж он не знал про Жана?".
"Да всё потому, что троюродный, а не родной. Ну а поскольку он меня заметил, то и не светили Жаном".
"Поэтому ты так в нём уверен?"
"Пока не было причин ему не доверять. А за родичей мы стоять будем насмерть".
Жан довольно быстро переоделся, и мы отправились в столовую, по дороге к нам присоединился хан. Я на него взглянула сейчас несколько по-другому. Он хоть и седой был, но как мне кажется, имел светло-русый оттенок волос. Хотя у мамы Мира волосы были не понятно какого цвета, ведь она их прятала под кичку двурогую, но брови у неё были светлые. И не седые. Значит, хан родич по матери?
"Верно мыслишь".
Стол накрыли маленький - сажень в поперечнике, квадратный, на четырёх особ, а слуг и свиту муж отпустил. Двери в столовую были заперты. Мы были вчетвером в огромной столовой. Увидела, как вокруг стола появился купол.
- Все звуки поглощаются экраном. Даже на МАСы не получится ничего записать. Они просто не будут работать. Так что можете расслабиться и наслаждаться общением, - пояснил свои действия Ратый. Мне даже теперь как-то не удобно обращаться к нему по имени. Может по имени отчеству? - Яра, озвучивай свои мысли.
Я и произнесла их вслух. Хан усмехнулся, сказал, что привык за годы службы к обращению по должности и имени. Ну и поскольку я жена КНЯЗЯ, то обращения по имени вполне достаточно. Нет смысла что-то менять.
Общались мы на личные темы, шутили и просто узнавали друг друга. И про Жана, и про хана. Да и про нас с Миром наслушались не из первых уст.
- Не думал, что Яра станет такой противницей. Про Славку ведь всё было известно, я следил за ним, был в курсе его увлечений. Удивляло меня только его нежелание встречаться с девчатами. Знаешь, Слав, ты меня порою пугал. Я уж думал, может брак какой в твоих генах? Ну, как в Порусье, у них там и однополые отношения приемлемы. Думал, где же родители твои недоглядели. И с твоим отцом говорил по этому поводу, да только тот отмахивался, мол, всё у тебя в порядке с ориентацией. Но я ведь видел, как ты общался с девчатами, никогда не позволял большего, чем лёгкий словесный флирт. И ни одного свидания.
- И что?
- А потом раз сам увидел, как ты глядишь на кое-кого.
- На кого? - оживилась я.
- Да на тебя он глядел. Я знал о вашей войнушке, вот и пришёл раз поглядеть на неё. Тогда и понял, что всё это игра. Я, правда, списал это на такой метод общения. Есть же такой тип людей, которые дразнят друг друга, подкалывают, оскорбляют, дёргают за косички, не зная, как начать разговор.
- И что, теперь ты изменил своё мнение? - спросил муж.
- Ну да, после того, как узнал про особенность её дара.
- Какую особенность? - оживился братец.
- О, ты до сих пор не сделал выводы, сынок. Ну, тогда делай. Учись, пока я жив.
Жан бросил на меня пронизывающий взгляд, словно впервые видел и хотел оценить.
Пожал плечами:
- Знаю, что она целительница... - он хотел ещё что-то добавить, но я заметила как он дёрнулся. Мир стукнул его под столом? Они ведь сидели друг против друга.
Ратый вновь усмехнулся, бросив взгляд на обоих. И что сейчас Мир не дал рассказать? Про поцелуй с Жаном или про то, как я его соблазняла, а может и ещё есть этим двоим, что скрывать...
- Вижу, у вас есть общая тайна.
И вовсе хан не казался таким страшным, а милым и домашним дедушкой, про которого даже не скажешь, что он служил в армии всю жизнь. Жан был весёлым и забавным, флиртовал со мной, рассказал, как я его пыталась соблазнить. Вот тут вогнали в краску Мира, а два других мужика хохотали, схватившись за животы. Правда, чем всё кончилось, Жан не поведал, но оба брата остались в этом солидарны. Я скромно потупила глазки, пытаясь подавить смех. Потом положила голову на плечо мужа и всё ж расхохоталась. Стоит ли говорить, что внутри купола, Жан снял с лица никаб, так что два одинаковых парня глядели друг на друга.
В общем, мы мило так пообщались. Разрядили обстановку. Потом Жан оделся в никаб, и хан снял полог, после чего забрал своего ученика и ушёл восвояси, не как нормальный человек, через дверь.
Концовку можно получить на мыло, при обещании не распространять.
- Мир, дыши, слышишь. У меня было такое состояние, помнишь, я тоже задыхалась. Заставляй себя дышать. Давай. Ты ведь видел мои воспоминания, давай, милый.
Теперь было ясно, что стряслось тогда у меня, когда я в первый год обучения просто слегла. Это было отравление, но не ядом. Видно, моя способность сработала и на считку одноразового проклятия. Кто только был источником, вряд ли теперь удастся узнать...
Жертва не умирает, она всего лишь впадает в состояние между жизнью и смертью, в то время как в её голове копаются, пытаясь найти нужные данные. Надо всего лишь найти того, кто может читать мысли. Им нужен был Мир всё это время. Его мозги. Ещё бы, такие ценные данные хранятся в его семье. И Рада играла определённую роль во всём этом. Если бы Мир не сторонился девчат, а позволил себе хотя бы поцелуй с Радой, которая была в него влюблена... Но это проклятье сработало сейчас, пусть и не притрагиваясь к ней, но он покопался в её памяти и взломал печать. Любимый.
- Мир, не отключайся, говори со мной.
"Ясенька, моя любимая..."
- Молодец, продолжай. Дыши, давай, выгоняй из себя эту гадость.
Я с ним разговаривала долго, до самого вечера, мы дышали вместе. У меня даже голова малость кружилась от частого дыхания. Но я держалась, ради него.
Нет, я его не лечила. Это нельзя победить целительством, только собственной волей к жизни, собственным желанием победить хворь.
К вечеру мужу полегчало. Дышал он уже сам. Я даже немного позавидовала. Всё же я лечилась целый месяц, но я не знала, как бороться с этой дрянью. Родичей не пускали ко мне, боялись, что недуг может быть заразен. Поддержки у меня не было. Мужу в этом повезло больше.
К ночи от болезни не осталось и следа.
Он вызвал тут же Ратыя по МАСу.
- О, Мирослав! Здравия! Ты как?
- Готов к труду и обороне!
- Рад слышать, но оборону оставь мне. Утром возвращайтесь, поговорим, а пока отдыхайте.
Связь прервалась. Муж обратил на меня внимание.
- Ясенька, ложись, тебе надо передохнуть.
Я помотала головой, боюсь спать. А вдруг не до конца снялось проклятье. Но муж сообщил мысленно, что хочет прогнать ещё раз мои воспоминания.
Я легла ему на ноги, а он принялся меня гладить.
- Это был день Новолетия, - голос мужа был размеренным, тихим, однотонным, от которого хотелось спать. - Ты несла нужные документы на отказ от общежития...
И я вспомнила тот день. И правда, словно вернулась в прошлое.
Я тогда спешила успеть до закрытия. Когда налетела на парня.
- Извините, - пробубнила я и бегом побежала на проходную.
Меня подвергли проверке, тоже задержав.
Но я всё же успела за минуту до закрытия.
- Могли бы и завтра принести бумаги, - возмущалась бабулька, которая торопилась по своим делам. - Давайте.
Я протянула ей бумагу, она положила на стол, потом велела забирать. Отсканировала?
И тут мне стало плохо. Меня скрутило прямо на полу. Бабулька забеспокоилась, тут же вызвала целителей.
- Давай немного назад. Рассмотрим того парня, на которого ты налетела, - услышала всё тот же спокойный голос мужа. - Медленно, вспоминай детали...
Легко говорить, воспоминаниями не так легко управлять как данными на МАСе.
Неприступные белые стены забора высотой в две косых сажени, накрытые невидимым куполом. Я бегу мимо стен, засматриваюсь на впереди идущую бабульку с сумками, отмечаю про себя, что неужели у неё нет родственников, которые сами будут покупать продукты или таскать тяжести, и налетаю на парня.
- Стой, - муж выводит на передний план снимок парня. - Как интересно!
- Но зачем ему...
- Тс, - приложил палец к губам, - не думай. Всё, это не твоя забота...
И муж меня поцеловал, нежно, страстно, вызывая дрожь во всём теле. То ли с беременностью я стала такой чувственной... Все мысли улетучились, заставляя видеть лишь мужа и ощущать лишь его прикосновения.
Утром мы вернулись во дворец. Куча дел, которые надо срочно решить, заставили мужа засесть в кабинете с ханом. А мне надлежало развлекать Жана.
"Ясь, будь осторожна, ладно?" - бросил мне во след мысленно любимый.
Я так же мысленно согласилась, Жан взял меня под руку и перенёс сразу в нужное помещение, дабы не светить, что сейчас во дворце находится два Мирослава.
Мы с ним взялись в книгохранилище за документы, которые удалось обнаружить и стали приводить их в порядок. Сортировать по датам, подшивать, заодно выискивать нарушения. Нарушений было много, подписана куча бумаг, которые не имели государственной силы. Часть подписей было подделано.
В тот период времени, что мы не вступали во власть, появилось очень много законов. Так за малейшую провинность, могли отнять детей у семьи. Дети сдавались в детские дома. С каких пор появились такие заведения - было не ясно.
Всегда воспитывались дети своими родителями, родственниками. Если таковых не обнаруживалось, то приютить сироток мог любой князь, который обычно занимал не низшую ступень общества и мог обеспечить не только свою семью, но и помогал таким вот детям выжить. Правда, такие дети не приравнивались к собственным и титул не наследовали, в остальном - такие же условия жизни, как и остальным его детям. Ну а любить ли чужих - это зависело от самих людей. Своих всегда будешь любить больше, хотя относиться можешь ко всем одинаково. Да и среди своих обычно всех любишь разной любовью. Я вот не представляю, как бы себя вела с чужим ребёнком. Понятно, что тот ни в чём не виноват, но обнимать своего и чужого - даже не представляю как? Я хоть и люблю деток, но одно дело их просто учить, а совсем другое - ласкать, лелеять, растить. Но это насчёт круглых сирот, при наличие одного из родителей, крутились как-то. Находили того, кто мог присмотреть за ещё одним малышом, пока родитель на работе.
- Яра? - окликнул меня Жан. - Ты вообще со мной?
- Извини, я задумалась.
- Я так и понял. Говорю, нарушений много, и не всё так просто с приютами.
- Что ещё?
- Там на каждого ребёнка выделялось куча средств из бюджета, значительно больше, чем нужно для того, чтобы ребёнка кормить, одевать. То есть тут явно отмывка денег налицо. А ещё довольно часто дети там умирали.
- Что, почему?
- Судя по отчётам, от разных болезней, которые обнаруживались обычно сразу после поступления.
Не нравилось мне всё это.
- А на месте умершего сразу появлялся новый малыш, а то и два, три, смотря сколько в новой семье, лишённой родительских прав, малолетних детей.
- Хочешь сказать, что детские дома - конвейеры? Для чего? Чтобы умерщвлять детей?
- Не знаю. Надо проверку организовывать. Домыслы строить раньше времени бессмысленно. Предвзятость может помешать.
- Если там больные дети, нужно срочно лечить.
- Да, только ты никуда не пойдёшь.
Я нахмурилась.
- Ты помнишь про своё состояние? Тебе сейчас и лечить-то нельзя. Разве что Славку.
А и правда, я ведь не задумывалась об этом. Да и обычай, что мужу, когда жена беременна, нельзя прикасаться к другой женщине, воспринимала лишь как бредни и предрассудки. Да только убедилась на супруге, что это не просто приметы. Возможно, что видно лишь на нас, ведь магическая составляющая у нас отличается от других людей. Но получается это есть. У нас просто защита работает и не позволяет откачивать энергию от нас с мужем, а те, у кого этого свойства нет, те страдают - жена с малышом, ведь обмен энергией с мужем идёт постоянно при прикосновении.
Мы с Жаном ещё сидели какое-то время, пока Мир не позвал кушать. Братец хотел удрать, да только муж приказал явиться всем. Всё же неделя*, можем мы тесной роднёй покушать. Ну, родня это громко сказано, всё же хана к родне я не причисляла.
"А зря, Ратый - мой троюродный дед," - услышала я мысль мужа, он зашёл к нам и протянул братцу паранджу.
- А может ты? - с сомнением протянул Жан, намекая что не прочь занять место КНЯЗЯ.
- Ну уж нет. Со своей женой я буду сидеть рядом. Пока нет необходимости в обратном, пусть так и будет.
"А почему тогда ты к нему по имени обращаешься?"
"А чтоб не было обозначено родственных связей. Раньше "хан Ратый" обращался".
"Почему ж он не знал про Жана?".
"Да всё потому, что троюродный, а не родной. Ну а поскольку он меня заметил, то и не светили Жаном".
"Поэтому ты так в нём уверен?"
"Пока не было причин ему не доверять. А за родичей мы стоять будем насмерть".
Жан довольно быстро переоделся, и мы отправились в столовую, по дороге к нам присоединился хан. Я на него взглянула сейчас несколько по-другому. Он хоть и седой был, но как мне кажется, имел светло-русый оттенок волос. Хотя у мамы Мира волосы были не понятно какого цвета, ведь она их прятала под кичку двурогую, но брови у неё были светлые. И не седые. Значит, хан родич по матери?
"Верно мыслишь".
Стол накрыли маленький - сажень в поперечнике, квадратный, на четырёх особ, а слуг и свиту муж отпустил. Двери в столовую были заперты. Мы были вчетвером в огромной столовой. Увидела, как вокруг стола появился купол.
- Все звуки поглощаются экраном. Даже на МАСы не получится ничего записать. Они просто не будут работать. Так что можете расслабиться и наслаждаться общением, - пояснил свои действия Ратый. Мне даже теперь как-то не удобно обращаться к нему по имени. Может по имени отчеству? - Яра, озвучивай свои мысли.
Я и произнесла их вслух. Хан усмехнулся, сказал, что привык за годы службы к обращению по должности и имени. Ну и поскольку я жена КНЯЗЯ, то обращения по имени вполне достаточно. Нет смысла что-то менять.
Общались мы на личные темы, шутили и просто узнавали друг друга. И про Жана, и про хана. Да и про нас с Миром наслушались не из первых уст.
- Не думал, что Яра станет такой противницей. Про Славку ведь всё было известно, я следил за ним, был в курсе его увлечений. Удивляло меня только его нежелание встречаться с девчатами. Знаешь, Слав, ты меня порою пугал. Я уж думал, может брак какой в твоих генах? Ну, как в Порусье, у них там и однополые отношения приемлемы. Думал, где же родители твои недоглядели. И с твоим отцом говорил по этому поводу, да только тот отмахивался, мол, всё у тебя в порядке с ориентацией. Но я ведь видел, как ты общался с девчатами, никогда не позволял большего, чем лёгкий словесный флирт. И ни одного свидания.
- И что?
- А потом раз сам увидел, как ты глядишь на кое-кого.
- На кого? - оживилась я.
- Да на тебя он глядел. Я знал о вашей войнушке, вот и пришёл раз поглядеть на неё. Тогда и понял, что всё это игра. Я, правда, списал это на такой метод общения. Есть же такой тип людей, которые дразнят друг друга, подкалывают, оскорбляют, дёргают за косички, не зная, как начать разговор.
- И что, теперь ты изменил своё мнение? - спросил муж.
- Ну да, после того, как узнал про особенность её дара.
- Какую особенность? - оживился братец.
- О, ты до сих пор не сделал выводы, сынок. Ну, тогда делай. Учись, пока я жив.
Жан бросил на меня пронизывающий взгляд, словно впервые видел и хотел оценить.
Пожал плечами:
- Знаю, что она целительница... - он хотел ещё что-то добавить, но я заметила как он дёрнулся. Мир стукнул его под столом? Они ведь сидели друг против друга.
Ратый вновь усмехнулся, бросив взгляд на обоих. И что сейчас Мир не дал рассказать? Про поцелуй с Жаном или про то, как я его соблазняла, а может и ещё есть этим двоим, что скрывать...
- Вижу, у вас есть общая тайна.
И вовсе хан не казался таким страшным, а милым и домашним дедушкой, про которого даже не скажешь, что он служил в армии всю жизнь. Жан был весёлым и забавным, флиртовал со мной, рассказал, как я его пыталась соблазнить. Вот тут вогнали в краску Мира, а два других мужика хохотали, схватившись за животы. Правда, чем всё кончилось, Жан не поведал, но оба брата остались в этом солидарны. Я скромно потупила глазки, пытаясь подавить смех. Потом положила голову на плечо мужа и всё ж расхохоталась. Стоит ли говорить, что внутри купола, Жан снял с лица никаб, так что два одинаковых парня глядели друг на друга.
В общем, мы мило так пообщались. Разрядили обстановку. Потом Жан оделся в никаб, и хан снял полог, после чего забрал своего ученика и ушёл восвояси, не как нормальный человек, через дверь.
Концовку можно получить на мыло, при обещании не распространять.
