Океан, солнце и остров темных жрецов, что еще нужно для хорошего отдыха? Тиль потянулась и щелкнула пальцами, чтобы ей принесли новый коктейль. Расторопный официант уже через минуту подал ей бокал чуть сладковатого освежающего напитка с крохотной каплей алкоголя. Только для поднятия настроения, ничего дурного. Не успела она сделать глоток, как блаженную тишину разрезал неприятный резкий голос:
– Мисс, не могли бы вы одеться?
Тиль поморщилась, что за мерзкий тип? И где верный Суббота, который должен заботиться о ее спокойствии?
– Мисс, солнце слишком напекло вашу прелестную голову и вы забыли, что на вопрос принято отвечать?
Хам! Вот придет Суббота и прогонит этого обнаглевшего мужлана.
– Возможно позвонить доктору Мартену? У нашего похоронного бюро крайне недемократичные цены, а перевозка тела в ваш родной мир влетит родне в кругленькую сумму. Разумнее будет сейчас обратиться за медицинской помощью.
Это уже за гранью!
– Со мной все хор…
Тиль подняла шляпу и резко села, отчего укрывающие самое сокровенное накладки упали на песок. Но стеснительность не относилась к недостаткам Тиль, и в глубине души она надеялась, что прилипчивый незнакомец смутится и уйдет. Но стоило взглянуть на него, как Тиль словно молнией ударило: рядом с ней стоял проповедник Обновленной христианской церкви. Белая одежда и значок в виде креста на левой стороне груди, больше такие никто не носит. Но мужчина был слишком молод, чтобы иметь высокий сан, так что можно попытаться отделаться от него.
Это было очень плохо. Папенька уважал церковь, а церковь не слишком жаловала Тиль, особенно после организованной ею акции «Трусики на благотворительность. Сними последнее ради помощи церковным приютам». Самые любимые стринги пожертвовала ради благого дела, привлекла множество участниц, собрала кругленькую сумму. Но мать-настоятельница приюта ужасно разозлилась, проклинала Тиль, а папа выпорол ремнем и на бесконечно долгий месяц ограничил ее в средствах.
И снова святоша. Преследуют они ее, что ли?
– Убедился, что со мной все в порядке? Можешь идти, – Тиль повелительно махнула рукой.
– Уйду, как только оденетесь.
Проповедник засунул руки в карманы и не двинулся с места.
– Я. Не. Оденусь.
И, посчитав разговор оконченным, Тиль улеглась обратно на шезлонг.
– Мисс, – это обращение в его устах приобретало издевательский оттенок, – напоминаю, что вы находитесь на общественном пляже и обязаны соблюдать нормы приличия.
– Подайте мои камешки, и все снова будет прилично.
– Нет. Нужно одеться.
Феерический зануда! Но еще никому не удалось переупрямить Матильду Блумфилд. Ну кроме Эдварда Блумфилда и Анны-Джейн Блумфилд, но родители сейчас были далеко, а этому парню до них расти и расти.
– Разве кого-то может смутить красивое женское тело? – Тиль невинно захлопала глазами, но проповедника был не прошибаем.
– Детей, других дам, гомосексуалистов и лиц старше шестидесяти. Мистер Дюбуа уже в третий раз пьет свои сердечные капли.
– Это их проблемы.
– Нет. Пока вы находитесь в общественном месте – ваши.
– Если я оденусь, то загар ляжет неравномерно. Как я смогу раздеться перед моим другом, если кожу будут уродовать белые полосы? – Тиль попыталась воззвать к разуму этого долдона.
– Если его спугнут три белые полосы на теле двадцатилетней шатенки, то у бедолаги серьезные проблемы с потенцией.
Наконец появился Суббота. Огромный чернокожий мужчина навис над проповедником, и Тиль облегченно опустилась на шезлонг, после чего закрыла лицо шляпой.
– Мисс, вам лучше одеться. Солнечная радиация вредна для кожи и может привести к онкологическим заболеваниям.
– Ал, ты в своем репертуаре.
– А ты снова ударился в сферу обслуживания.
Тиль подняла шляпу и вытаращилась на слугу: впервые за прошедшие дни она слышала его голос.
– Там хорошо платят, – Суббота развел руками.
– Суббота! Прогони этого зануду!
– Простите, никак не могу поднять руку на служителя церкви. И ваш отец будет против, вы же знаете, насколько он религиозен.
Тиль всмотрелась в непроницаемое лицо своего слуги, в необычные, золотистые глаза проповедника и с досадой потянула к себе купальник. Все равно тот по размеру не сильно превосходил ее камешки, зато этот зануда отстанет.
– Благодарю вас, мисс.
Проповедник довольно кивнул и удалился. Тиль смотрела на белоснежную фигуру, бредущую по береговой линии на самой границе прибоя, и с трудом сдерживалась, чтобы не бросить ему вслед бокал с коктейлем или тапок.
– Будь я председателем правительства, издала бы закон запрещающий таким красивым парням посвящать себя церкви.
Вернувшаяся Вера уселась на соседний топчан и теперь жадно пила коктейль, не отводя взгляд от проповедника. Тиль же тяжело вздохнула: в идеальном мире ее подруги красивым мужчинам жилось бы непросто: одни сплошные запреты. Им нельзя было бы коротко стричься, делать неподходящие татуировки, игнорировать спортзал, служить в армии, выбирать некоторые из религий, больше интересоваться другими парнями, чем девушками, и играть на баяне. Что не так было с этим музыкальным инструментом, Вера не признавалась, но запрет был жесточайший.
– Интересненько, какие обеты он принял? Возможно, его еще можно спасти и вернуть в мирскую жизнь?
– Не смеши, – отмахнулась Тиль. – У этого зануды один общественный порядок на уме. Готова поспорить, что дома у него стоит баян.
Вера скривилась: из всех недостатков красивого мужчины именно привычка играть на этом музыкальном инструменте была самой страшной. Потому как из армии и церкви можно было уйти, татуировки свести, в спортзал записаться, но силы, что заставит бросить баян не существовало в природе. За те десять лет, что они были знакомы с Верой, Тиль так и не смогла выпытать Страшную тайну, которая скрывала истоки такой неприязни. Однажды возле их университета проходил концерт этнической музыки и один из студентов лихо играл на этом самом баяне, Тиль заслушалась, а после допытывалась у подруги, что такого ужасного в этих звуках. Вера покрылась красными пятнами, затем побледнела, ткнула в музыканта пальцем и безапелляционно заявила: «Это – гармонь!!!». Чисто внешне Тиль разницы не видела, но спорить побоялась, тем более дальше последовало уточнение: «Хуже баянистов только лошкари!», и это было точно за гранью ее понимания.
– Поверь, у него нет баяна. Я чувствую такие вещи, – Вера мечтательно вздохнула, словно бы проповедник направлялся в сторону города исключительно за обручальным кольцом и огромным букетом.
– Как можно чувствовать наличие у мужчины баяна? – Тиль щелкнула пальцами, и спустя несколько секунд Суббота уже спешил к ней с новой порцией коктейля.
– Особенный взгляд, тренированные пальцы рук, несколько деформированная осанка.
Тиль поперхнулась коктейлем и теперь никак не могла прокашляться. Заботливый Суббота тут же похлопал ее по спине и протянул бокал воды.
– Не напоминай больше об этом кошмаре! – Вера сняла тунику и опустилась на шезлонг. – Я же не напоминаю о Том-самом-случае.
Это был запрещенный прием! Они же договаривались. А насчет баяна – нет.
– Давай лучше сходим куда-нибудь, – примирительно сказала Вера.
– Куда здесь можно сходить? Только если снова на материк слетать, но там тоже ничего интересного. А в туристический тур к местным мне папа запретил, – Тиль тяжело вздохнула и отдала Субботе пустой бокал.
В голове уже отчетливо шумело, перебивая плеск прибоя, линия горизонта колыхалась подобно океанским волнам, а занудный проповедник начинал казаться весьма симпатичным. Пе-реб-ра-ла. Правильно папа говорил: нельзя пить алкогольные коктейли на жаре. Мама ничего не запрещает, ее кредо: «одна набитая шишка полезней тысячи советов». Но родители далеко, и так хочется немного насолить им за то, что сослали в эту глушь. Аморрику – заповедный мир, лишь частично открытый для туризма. Местная цивилизация еще не вступила в индустриальную эпоху, и правительство Федерации приняло решение не вмешиваться в естественный ход развития их общества. Но и просто так оставить планету с чудесным климатом и неиспорченной атмосферой было верхом расточительства.
Поэтому несколько десятков разбросанных посреди океана островов и небольшой участок земли на близлежащем материке объявили «зеленой зоной», открытой для туризма и переселения. Но даже здесь существовал целый ряд ограничений на использование гаджетов. Так что никаких гонок на атмосферных спортивных яхтах, ни серфинга на магнитных досках, ни лазерных шоу, ни легких стимляторов. Тоска и грусть. Правда, папа рассказывал, что здесь живут самые настоящие колдуны и жрецы древних богов. Но если таковые и водились на острове, то они хорошо прятались от Тиль: ни в местной инфосети, ни в гипермаркете на материке, ни в ее отеле никто ничего о них не слышал. Или слышали, но предпочитали помалкивать.
– Если мисс позволит, – заговорил Суббота, – я бы порекомендовал посетить городской праздник сегодня вечером. Там будет много музыки, блюда местной кухни и множество гостей из близлежащих островов.
– Снова эти гитары и жареные ящерицы, бе-е-е, – скривилась Тиль, с трудом подавляя желание захихикать.
– Красивые парни и без баянов! Что еще нужно? – Вера резко села и воодушевленно хлопнула в ладоши.
– Я с рождения живу на этом архипелаге и ни разу не видел здесь баянов, можете быть спокойны, мисс.
– Отлично! Мы идем на этот праздник! Отоспись пока и подумай, что надеть.
Над вопросом «Что надеть?» можно было вообще не думать, просто натянуть первый попавшийся сарафан и все равно они с Верой были бы слишком хороши для здешней деревни.
И это они называют праздником? Невысокий деревянный помост исполнял роль сцены, и на нем сейчас играли музыканты. Рядом танцевали местные жители и несколько туристов, уже успевших где-то напиться и двигавшихся особенно забавно. Все это действо опоясывали столы с закусками, так что проход остался только посередине, через увитую цветами деревянную арку.
Тиль невольно одернула свое новенькое платье от самого Джосио Голда, порвут же или испачкают, и зачем только его надевала?
– Идем! – Вера потащила ее в центр площади, попутно захватив со стола бокал с коктейлем.
– С ума сошла? Платье…
Но упорство Веры превосходило даже фамильное упрямство Блумфилдов, недаром подруга трижды была чемпионом их колледжа по сборке пазлов. Победить ее не смогли даже парни из кружка ботаников, эти слабаки сдались, не собрав и двух тысяч деталей, ушли домой спать.
– Что такое тряпка по сравнению с весельем? – она вытащила Тиль на середину танцпола и теперь почти изящно двигалась, совершенно не попадая в ритм. Танцевала Вера неплохо, несмотря на полное отсутствие музыкального слуха. Что тоже свидетельствовало об ее невероятном упорстве и большом терпении мистера Кальванни, их общего учителя танцев.
Местные с радостью приняли их и даже зааплодировали в конце. Взгляд Тиль зацепился за зануду-проповедника, так же несколько раз хлопнувшего в ладоши. Притворщик! Наверняка ждет, пока она расслабится, чтобы подкрасться и испортить своими нотациями все веселье. А вырядился как! Джинсы, футболка с ярким принтом, светлые волосы будто бы ветром взъерошены. Теперь его издали можно за нормального человека принять, замаскировал свою сущность по полной, хитрый сумфик.
Тем временем на площади появились новые действующие лица: двое мужчин в костюмах пилотов космической полиции, девушка-техник и шедший последним тип с погонами инспектора. Местные власти, точнее – пожилая леди-мэр, хмурый судья и высоченный шериф поспешили к гостям. Туда же устремилась и Вера.
– Добрый вечер, я – инспектор Фрэнк Суон, космополиция Федерации, зона контроля – сектор шесть. Наш корабль пострадал во время схватки с пиратами…
– Настоящими? – пораженная Вера буквально повисла на инспекторе.
– Увы, да. Виртуальные не летают по космосу, а тихонько воруют программное обеспечение и фильмы на густонаселенных планетах. А сегодня мы нарвались на самого отъявленного из этих головорезов – Алого Арлекина…
– Того самого, за поимку которого император обещал пятьсот тысяч золотых эквивалентов? – Тиль попыталась оттащить подругу, но та вцепилась в инспектора мертвой хваткой.
– Да, мисс.
Это привело Веру в состояние экстаза, и полицейский смог, наконец, закончить свою речь.
– Поганец сбежал, но успел проделать несколько дырок в корпусе нашего брига. Поэтому мы с командой застряли в здешнем орбитальном космопорте. Милосердный куратор Лойс Барроу разрешил нам с ребятами спуститься на планету на время ремонта.
– Что ж, – мэр подошла к нему и пожала руку, – мы всегда рады позаботится о служителях правопорядка, поэтому проходите, располагайтесь, а Уилл, – она жестом подозвал помощника шерифа, – подберет вам номера в гостинице.
Худощавый веснушчатый парень сразу же унесся исполнять приказ, а Вера вырвалась из рук Тиль и повлекла за собой инспектора. Тот попытался было воспротивиться, но у такого красивого мужчины с волосами нужной длины, без видимых татуировок, пострадавшего от действий настоящего пирата, и не имеющего с собой баяна, просто не было шансов.
И чем теперь заняться? Тиль вздохнула и осмотрелась. Те же танцы, те же закуски, те же лица, за исключением четверых вновь прибывших. Как бы ей ни хотелось, но за три прошедшие минуты ничего не изменилось. Теперь и Вера сбежала.
Решено: подождет еще с десяток минут и вернется в гостиницу, ловить доступ к галактической инфосети.
– Цыпа скучает? – в первую секунду Тиль даже не сообразила, что вопрос адресован ей, но когда заметила нагло улыбавшегося типа рядом с собой, сообразила сразу.
– Да, цыпа ждет, когда ее съедят. Уже совсем остыла, – и указала рукой на блюдо с жареной курицей, стоявшее на столе.
– Не одна она.
Один из пилотов – двухметровый широкоплечий детина подошел вплотную к Тиль и почти прижал ее к столу. Было в его облике нечто дикое, звериное, заставляющее сердце стучать быстрее, чтобы подготовиться убегать как можно дальше или прижиматься как можно крепче.
Но в данный момент бежать хотелось сильнее.
– Мне пора, – Тиль попыталась отпихнуть незнакомца, но с тем же успехом можно было пытаться яхтой буксировать крейсер в атмосфере или оттаскивать Веру от симпатичного парня.
– Да кому ты врешь?! Нет у тебя никаких дел, но я это исправлю!
– Сейчас позову охрану.
Вот это был блеф. Субботы поблизости не было, а среагируют ли местные на ее просьбу – большой вопрос. Тиль опасалась, что некоторые из них затаили обиду за ее полеты на скоростной яхте низко над городом. Как раз после этого ей и объяснили, что такое на Аморрику запрещено. И папа отобрал право управления яхтой. Печальный случай.
Пилот хищно улыбнулся и взял со стола банку пива, вынудив Тиль прогнуться назад, невозможно тесно прижавшись к его горячему телу.
Бежать-бежать-бежать! Только бы придумать – как. Мимо прошел проповедник в компании с шерифом. Вот и нашелся выход.
–Святой отец! – помахала рукой Тиль и кое-как оттеснила пилота.
Проповедник повернулся и вполне дружелюбно улыбнулся Тиль. Негодяй! Испортил ей весь отдых, а теперь еще делает вид, будто ничего не было. Недолго ему осталось злорадствовать, скоро месть свершится, пока же нужно отвязаться от пилота.
– Мисс, не могли бы вы одеться?
Тиль поморщилась, что за мерзкий тип? И где верный Суббота, который должен заботиться о ее спокойствии?
– Мисс, солнце слишком напекло вашу прелестную голову и вы забыли, что на вопрос принято отвечать?
Хам! Вот придет Суббота и прогонит этого обнаглевшего мужлана.
– Возможно позвонить доктору Мартену? У нашего похоронного бюро крайне недемократичные цены, а перевозка тела в ваш родной мир влетит родне в кругленькую сумму. Разумнее будет сейчас обратиться за медицинской помощью.
Это уже за гранью!
– Со мной все хор…
Тиль подняла шляпу и резко села, отчего укрывающие самое сокровенное накладки упали на песок. Но стеснительность не относилась к недостаткам Тиль, и в глубине души она надеялась, что прилипчивый незнакомец смутится и уйдет. Но стоило взглянуть на него, как Тиль словно молнией ударило: рядом с ней стоял проповедник Обновленной христианской церкви. Белая одежда и значок в виде креста на левой стороне груди, больше такие никто не носит. Но мужчина был слишком молод, чтобы иметь высокий сан, так что можно попытаться отделаться от него.
Это было очень плохо. Папенька уважал церковь, а церковь не слишком жаловала Тиль, особенно после организованной ею акции «Трусики на благотворительность. Сними последнее ради помощи церковным приютам». Самые любимые стринги пожертвовала ради благого дела, привлекла множество участниц, собрала кругленькую сумму. Но мать-настоятельница приюта ужасно разозлилась, проклинала Тиль, а папа выпорол ремнем и на бесконечно долгий месяц ограничил ее в средствах.
И снова святоша. Преследуют они ее, что ли?
– Убедился, что со мной все в порядке? Можешь идти, – Тиль повелительно махнула рукой.
– Уйду, как только оденетесь.
Проповедник засунул руки в карманы и не двинулся с места.
– Я. Не. Оденусь.
И, посчитав разговор оконченным, Тиль улеглась обратно на шезлонг.
– Мисс, – это обращение в его устах приобретало издевательский оттенок, – напоминаю, что вы находитесь на общественном пляже и обязаны соблюдать нормы приличия.
– Подайте мои камешки, и все снова будет прилично.
– Нет. Нужно одеться.
Феерический зануда! Но еще никому не удалось переупрямить Матильду Блумфилд. Ну кроме Эдварда Блумфилда и Анны-Джейн Блумфилд, но родители сейчас были далеко, а этому парню до них расти и расти.
– Разве кого-то может смутить красивое женское тело? – Тиль невинно захлопала глазами, но проповедника был не прошибаем.
– Детей, других дам, гомосексуалистов и лиц старше шестидесяти. Мистер Дюбуа уже в третий раз пьет свои сердечные капли.
– Это их проблемы.
– Нет. Пока вы находитесь в общественном месте – ваши.
– Если я оденусь, то загар ляжет неравномерно. Как я смогу раздеться перед моим другом, если кожу будут уродовать белые полосы? – Тиль попыталась воззвать к разуму этого долдона.
– Если его спугнут три белые полосы на теле двадцатилетней шатенки, то у бедолаги серьезные проблемы с потенцией.
Наконец появился Суббота. Огромный чернокожий мужчина навис над проповедником, и Тиль облегченно опустилась на шезлонг, после чего закрыла лицо шляпой.
– Мисс, вам лучше одеться. Солнечная радиация вредна для кожи и может привести к онкологическим заболеваниям.
– Ал, ты в своем репертуаре.
– А ты снова ударился в сферу обслуживания.
Тиль подняла шляпу и вытаращилась на слугу: впервые за прошедшие дни она слышала его голос.
– Там хорошо платят, – Суббота развел руками.
– Суббота! Прогони этого зануду!
– Простите, никак не могу поднять руку на служителя церкви. И ваш отец будет против, вы же знаете, насколько он религиозен.
Тиль всмотрелась в непроницаемое лицо своего слуги, в необычные, золотистые глаза проповедника и с досадой потянула к себе купальник. Все равно тот по размеру не сильно превосходил ее камешки, зато этот зануда отстанет.
– Благодарю вас, мисс.
Проповедник довольно кивнул и удалился. Тиль смотрела на белоснежную фигуру, бредущую по береговой линии на самой границе прибоя, и с трудом сдерживалась, чтобы не бросить ему вслед бокал с коктейлем или тапок.
– Будь я председателем правительства, издала бы закон запрещающий таким красивым парням посвящать себя церкви.
Вернувшаяся Вера уселась на соседний топчан и теперь жадно пила коктейль, не отводя взгляд от проповедника. Тиль же тяжело вздохнула: в идеальном мире ее подруги красивым мужчинам жилось бы непросто: одни сплошные запреты. Им нельзя было бы коротко стричься, делать неподходящие татуировки, игнорировать спортзал, служить в армии, выбирать некоторые из религий, больше интересоваться другими парнями, чем девушками, и играть на баяне. Что не так было с этим музыкальным инструментом, Вера не признавалась, но запрет был жесточайший.
– Интересненько, какие обеты он принял? Возможно, его еще можно спасти и вернуть в мирскую жизнь?
– Не смеши, – отмахнулась Тиль. – У этого зануды один общественный порядок на уме. Готова поспорить, что дома у него стоит баян.
Вера скривилась: из всех недостатков красивого мужчины именно привычка играть на этом музыкальном инструменте была самой страшной. Потому как из армии и церкви можно было уйти, татуировки свести, в спортзал записаться, но силы, что заставит бросить баян не существовало в природе. За те десять лет, что они были знакомы с Верой, Тиль так и не смогла выпытать Страшную тайну, которая скрывала истоки такой неприязни. Однажды возле их университета проходил концерт этнической музыки и один из студентов лихо играл на этом самом баяне, Тиль заслушалась, а после допытывалась у подруги, что такого ужасного в этих звуках. Вера покрылась красными пятнами, затем побледнела, ткнула в музыканта пальцем и безапелляционно заявила: «Это – гармонь!!!». Чисто внешне Тиль разницы не видела, но спорить побоялась, тем более дальше последовало уточнение: «Хуже баянистов только лошкари!», и это было точно за гранью ее понимания.
– Поверь, у него нет баяна. Я чувствую такие вещи, – Вера мечтательно вздохнула, словно бы проповедник направлялся в сторону города исключительно за обручальным кольцом и огромным букетом.
– Как можно чувствовать наличие у мужчины баяна? – Тиль щелкнула пальцами, и спустя несколько секунд Суббота уже спешил к ней с новой порцией коктейля.
– Особенный взгляд, тренированные пальцы рук, несколько деформированная осанка.
Тиль поперхнулась коктейлем и теперь никак не могла прокашляться. Заботливый Суббота тут же похлопал ее по спине и протянул бокал воды.
– Не напоминай больше об этом кошмаре! – Вера сняла тунику и опустилась на шезлонг. – Я же не напоминаю о Том-самом-случае.
Это был запрещенный прием! Они же договаривались. А насчет баяна – нет.
– Давай лучше сходим куда-нибудь, – примирительно сказала Вера.
– Куда здесь можно сходить? Только если снова на материк слетать, но там тоже ничего интересного. А в туристический тур к местным мне папа запретил, – Тиль тяжело вздохнула и отдала Субботе пустой бокал.
В голове уже отчетливо шумело, перебивая плеск прибоя, линия горизонта колыхалась подобно океанским волнам, а занудный проповедник начинал казаться весьма симпатичным. Пе-реб-ра-ла. Правильно папа говорил: нельзя пить алкогольные коктейли на жаре. Мама ничего не запрещает, ее кредо: «одна набитая шишка полезней тысячи советов». Но родители далеко, и так хочется немного насолить им за то, что сослали в эту глушь. Аморрику – заповедный мир, лишь частично открытый для туризма. Местная цивилизация еще не вступила в индустриальную эпоху, и правительство Федерации приняло решение не вмешиваться в естественный ход развития их общества. Но и просто так оставить планету с чудесным климатом и неиспорченной атмосферой было верхом расточительства.
Поэтому несколько десятков разбросанных посреди океана островов и небольшой участок земли на близлежащем материке объявили «зеленой зоной», открытой для туризма и переселения. Но даже здесь существовал целый ряд ограничений на использование гаджетов. Так что никаких гонок на атмосферных спортивных яхтах, ни серфинга на магнитных досках, ни лазерных шоу, ни легких стимляторов. Тоска и грусть. Правда, папа рассказывал, что здесь живут самые настоящие колдуны и жрецы древних богов. Но если таковые и водились на острове, то они хорошо прятались от Тиль: ни в местной инфосети, ни в гипермаркете на материке, ни в ее отеле никто ничего о них не слышал. Или слышали, но предпочитали помалкивать.
– Если мисс позволит, – заговорил Суббота, – я бы порекомендовал посетить городской праздник сегодня вечером. Там будет много музыки, блюда местной кухни и множество гостей из близлежащих островов.
– Снова эти гитары и жареные ящерицы, бе-е-е, – скривилась Тиль, с трудом подавляя желание захихикать.
– Красивые парни и без баянов! Что еще нужно? – Вера резко села и воодушевленно хлопнула в ладоши.
– Я с рождения живу на этом архипелаге и ни разу не видел здесь баянов, можете быть спокойны, мисс.
– Отлично! Мы идем на этот праздник! Отоспись пока и подумай, что надеть.
Над вопросом «Что надеть?» можно было вообще не думать, просто натянуть первый попавшийся сарафан и все равно они с Верой были бы слишком хороши для здешней деревни.
И это они называют праздником? Невысокий деревянный помост исполнял роль сцены, и на нем сейчас играли музыканты. Рядом танцевали местные жители и несколько туристов, уже успевших где-то напиться и двигавшихся особенно забавно. Все это действо опоясывали столы с закусками, так что проход остался только посередине, через увитую цветами деревянную арку.
Тиль невольно одернула свое новенькое платье от самого Джосио Голда, порвут же или испачкают, и зачем только его надевала?
– Идем! – Вера потащила ее в центр площади, попутно захватив со стола бокал с коктейлем.
– С ума сошла? Платье…
Но упорство Веры превосходило даже фамильное упрямство Блумфилдов, недаром подруга трижды была чемпионом их колледжа по сборке пазлов. Победить ее не смогли даже парни из кружка ботаников, эти слабаки сдались, не собрав и двух тысяч деталей, ушли домой спать.
– Что такое тряпка по сравнению с весельем? – она вытащила Тиль на середину танцпола и теперь почти изящно двигалась, совершенно не попадая в ритм. Танцевала Вера неплохо, несмотря на полное отсутствие музыкального слуха. Что тоже свидетельствовало об ее невероятном упорстве и большом терпении мистера Кальванни, их общего учителя танцев.
Местные с радостью приняли их и даже зааплодировали в конце. Взгляд Тиль зацепился за зануду-проповедника, так же несколько раз хлопнувшего в ладоши. Притворщик! Наверняка ждет, пока она расслабится, чтобы подкрасться и испортить своими нотациями все веселье. А вырядился как! Джинсы, футболка с ярким принтом, светлые волосы будто бы ветром взъерошены. Теперь его издали можно за нормального человека принять, замаскировал свою сущность по полной, хитрый сумфик.
Тем временем на площади появились новые действующие лица: двое мужчин в костюмах пилотов космической полиции, девушка-техник и шедший последним тип с погонами инспектора. Местные власти, точнее – пожилая леди-мэр, хмурый судья и высоченный шериф поспешили к гостям. Туда же устремилась и Вера.
– Добрый вечер, я – инспектор Фрэнк Суон, космополиция Федерации, зона контроля – сектор шесть. Наш корабль пострадал во время схватки с пиратами…
– Настоящими? – пораженная Вера буквально повисла на инспекторе.
– Увы, да. Виртуальные не летают по космосу, а тихонько воруют программное обеспечение и фильмы на густонаселенных планетах. А сегодня мы нарвались на самого отъявленного из этих головорезов – Алого Арлекина…
– Того самого, за поимку которого император обещал пятьсот тысяч золотых эквивалентов? – Тиль попыталась оттащить подругу, но та вцепилась в инспектора мертвой хваткой.
– Да, мисс.
Это привело Веру в состояние экстаза, и полицейский смог, наконец, закончить свою речь.
– Поганец сбежал, но успел проделать несколько дырок в корпусе нашего брига. Поэтому мы с командой застряли в здешнем орбитальном космопорте. Милосердный куратор Лойс Барроу разрешил нам с ребятами спуститься на планету на время ремонта.
– Что ж, – мэр подошла к нему и пожала руку, – мы всегда рады позаботится о служителях правопорядка, поэтому проходите, располагайтесь, а Уилл, – она жестом подозвал помощника шерифа, – подберет вам номера в гостинице.
Худощавый веснушчатый парень сразу же унесся исполнять приказ, а Вера вырвалась из рук Тиль и повлекла за собой инспектора. Тот попытался было воспротивиться, но у такого красивого мужчины с волосами нужной длины, без видимых татуировок, пострадавшего от действий настоящего пирата, и не имеющего с собой баяна, просто не было шансов.
И чем теперь заняться? Тиль вздохнула и осмотрелась. Те же танцы, те же закуски, те же лица, за исключением четверых вновь прибывших. Как бы ей ни хотелось, но за три прошедшие минуты ничего не изменилось. Теперь и Вера сбежала.
Решено: подождет еще с десяток минут и вернется в гостиницу, ловить доступ к галактической инфосети.
– Цыпа скучает? – в первую секунду Тиль даже не сообразила, что вопрос адресован ей, но когда заметила нагло улыбавшегося типа рядом с собой, сообразила сразу.
– Да, цыпа ждет, когда ее съедят. Уже совсем остыла, – и указала рукой на блюдо с жареной курицей, стоявшее на столе.
– Не одна она.
Один из пилотов – двухметровый широкоплечий детина подошел вплотную к Тиль и почти прижал ее к столу. Было в его облике нечто дикое, звериное, заставляющее сердце стучать быстрее, чтобы подготовиться убегать как можно дальше или прижиматься как можно крепче.
Но в данный момент бежать хотелось сильнее.
– Мне пора, – Тиль попыталась отпихнуть незнакомца, но с тем же успехом можно было пытаться яхтой буксировать крейсер в атмосфере или оттаскивать Веру от симпатичного парня.
– Да кому ты врешь?! Нет у тебя никаких дел, но я это исправлю!
– Сейчас позову охрану.
Вот это был блеф. Субботы поблизости не было, а среагируют ли местные на ее просьбу – большой вопрос. Тиль опасалась, что некоторые из них затаили обиду за ее полеты на скоростной яхте низко над городом. Как раз после этого ей и объяснили, что такое на Аморрику запрещено. И папа отобрал право управления яхтой. Печальный случай.
Пилот хищно улыбнулся и взял со стола банку пива, вынудив Тиль прогнуться назад, невозможно тесно прижавшись к его горячему телу.
Бежать-бежать-бежать! Только бы придумать – как. Мимо прошел проповедник в компании с шерифом. Вот и нашелся выход.
–Святой отец! – помахала рукой Тиль и кое-как оттеснила пилота.
Проповедник повернулся и вполне дружелюбно улыбнулся Тиль. Негодяй! Испортил ей весь отдых, а теперь еще делает вид, будто ничего не было. Недолго ему осталось злорадствовать, скоро месть свершится, пока же нужно отвязаться от пилота.
