Пролог
Все началось с огня. Уничтожая все на своем пути, магическое пламя охватило величественный замок. Сначала пострадала обстановка – вся мебель тотчас превратилась в пепел, оседая слоем копоти на некогда белоснежный паркет. Потом огонь перекинулся на стены.
По всем помещениям разносился удушающий запах гари, все заволокли темные клубы дыма. Те, кто остался внутри были обречены либо сгореть, либо задохнуться.
И где – то там, в эпицентре буйства стихии, пойманная в смертельную ловушку, находилась девочка, с темными, словно ночь волосами. Она металась из стороны в сторону, пытаясь бежать. Но стихия, поймавшая легкую жертву, не собиралась так просто с ней расставаться. Она окружила малышку плотным кольцом, отрезая от выхода. Все попытки спастись буквально таяли на глазах, обнажая ужасную правду.
Не смотря на свои детские годы, девочка понимала, что ели не выберется – то погибнет. Но хуже того, она осознавала всю свою беспомощность. Слезы отчаяния полились по ее щекам, падая на пол.
Казалось, спасения нет. Но вдруг, посреди пелены, застилающей глаза, пробилось чистое, белое сияние, навязчиво привлекая внимание.
Вытерев соленые капельки, малышка начала искать источника света, с удивлением обнаружив его на себе.
Белоснежные лучи исходили из медальона, удерживаемого тонкой серебряной цепочкой, висевшего на шее. Взяв украшение в руки, девочка стала рассматривать его, будто видела первый раз в жизни. Драгоценная вещь, которую казалось бы, знала вдоль и поперек, неуловимо изменилась.
В самом центре медальона, выплавленного из серебра, пульсировала, словно состоящая из света – маленькая золотистая звездочка.
Тем временем, быстрый осмотр вещи отнимал драгоценные секунды. Пламя усиливалось. Со скрипом обрушились деревянные балки, некогда служившие опорой величественным колонам, удерживающим весь тронный зал.
Обгоревшие обломки чудом не упали на нее. Времени оставалось все меньше и меньше. Малышке грозило или задохнуться от дыма или сгореть заживо, если в считанные минуты она не выберется на свежий воздух.
Но она не выбиралась. Просто стояла неподвижно, словно каменная статуя и загипнотизировано смотрела на медальон, в своей маленькой детской ладошке. Она словно пыталась найти в драгоценном кругляше, какую – то одну известную ей истину. И эта истина оказалось ценнее жалких, бесплодных попыток выбраться.
В ее голове мимолетной вспышкой всплыло вспоминание.
«-…Ты, как хозяйка медальона имеешь право загадать одно желание. –говорила королева, опустившись на корточки перед дочерью - Любое, как правило. Хотя никто точно и не знает ограничивающих рамок. Но запомни: за желанием всегда последует плата. Ничего не бывает просто так. Плата может быть нерациональной, неподдающейся логике. Загадала иметь котенка, у тебя исчезнет твоя любимая собака. Захотела власти в королевстве, пропадет твой дар. У всего есть цена.»
Эти слова давно жили в воспоминаниях принцессы и лишь сейчас они имели определенную ценность. Точнее они решали все.
«Одно желание. Одно желание». - Звучало набатом в голове.
Всего два слова, способных спасти и одновременно разрушить.
Ну что такое цена в сравнении со спасенной жизнью? Предостережение матери в тот момент казалось несущественным. Лишь обычной очередной страшилкой, которой слуги пугают своих детей на ночь.
А время шло. Огонь уже достиг своего пика, грозя обвалить стены на голову своей так удачно попавшей в сети жертве. Ее сознание все сильней заволакивало отчаяние, и в очередной раз посмотрев в сторону пылающего выхода, заваленного некогда величественными колонами из позолоты она решилась.
-Атан э рит.-уверенно произнесла она в этот миг смотрев серьезным взглядом взрослого человека, уверенного в своих действиях.
Спустя мгновение свет, исходящий из кулона, ослепил ее. Теплое золотое свечение окутало, словно одеяло.
В последний миг прежде чем исчезнуть, она услышала крики родных ей людей. Отец и Аэрэн. А ведь она была уверена, что ее не спасут.
-Значит… они не бросили меня.
Прошептала она и погрузилась в свет.
Часть 1
Земля
Глава 1
«Конец спокойной жизни или новый одногруппник»
Прошло 10 лет…
На улице стояла осень. Не пасмурная, а по-летнему теплая. Создавалось ощущение, словно лето никак не хотело отдавать свои права промозглой погоде и старалось всеми силами удержаться в городе.
Подхватываемые теплым ветром пожелтевшие листья, медленно, словно вальсируя, грациозно ложились на землю. Теплое солнышко освещало черепичные крыши домов, делая их ярче.
С наступлением утра, город начинал жить своей суетливой жизнью.
Одни - спешили на работу, попивая на ходу экспрессо в бумажном стаканчике. Другие - бежали в школу с рюкзаком за плечами. Бойкие старушки, любившие с утра пораньше поделиться сплетнями за прошедшее лето, устроились на деревянных лавочках в ряд, и можно было услышать их громкие восклицания: «Ты представляешь, мы с внучкой ездили на море отдыхать!», « А у меня знаешь, какой огород вымахал», « В другом городе молодеешь культурнее, не то, что у нас. Никакого почтения к старшим!».
И так было повсюду. Казалось, не было ни одного человека, который в столь раннее утро позволил себе проигнорировать эту суету.
Но как оказалось, такие были.
В один из многочисленных особняков, стоящих на улице Садовой – Алмазной, сквозь плотно занавешенные шторы, всеми силами старался пробиться игривый лучик солнца, озаряя погруженную в полу – тьму комнату. Отыскав небольшую лазейку в виде дырочки между занавесями – нежданный гость примостился на моих веках, тем самым заставляя сознание выйти из страны Морфея.
Глубокий вздох и я открыла глаза. Учащенное, словно после долгой пробежки дыхание, разметавшиеся по подушке волосы, судорожно, до побелевших костяшек сминающие покрывало ладони и сцепленные до скрипа зубы – выдавали очередное «приступное» состояние. К сожалению, пробуждение, в очередной раз, оказалось далеко не приятным.
Я резко села, обхватив себя руками, пережидая, пока очередной «приступ» боли уменьшится, позволив мне глубоко вздохнуть.
Секунда..две..три – отсчитывала я про себя. Я знала, что вот - вот станет легче. Всегда становилось.
Вот и сейчас. Прошло немного времени, и изматывающая сердце и душу боль притупилась, став почти незаметной. Она змеей свилась в груди, ожидая ночи, чтобы снова ужалить.
Я обреченно вздохнула.
Снова… Это произошло снова…
Говорят, каждый сходит с ума по – разному. Кто – то видит того, чего нет. А кто – то просто пересмотрел фантастических фильмов, и теперь во всем ищет необычное.
К сожалению, я не относилась ни к одному из этих людей.
Я вообще понятия не имела, что со мной происходит. Но нормальной меня точно не посчитаешь.
Еще с детства, мне снятся странно реалистичные сны, больше похожие на фрагменты воспоминаний. Вот только, они явно принадлежали не мне. Они вообще не имели ничего общего с реальностью. С земной реальностью.
Зеленые луга, что тянулись полоской до горизонта, манившие своим раздольем, белоснежные и серые шпили замков с родовыми флагами, чьи верхушки высились уходя в небеса, кристально чистые моря, так и манящие окунуться в них, почувствовав капли соленой влаги на обнаженной коже, непроходимые густые леса, что веками хранили свои секреты, и жизнь. Жизнь одной маленькой девочки, которая познавала мир, пользуясь странной магией, пронизывающей все вокруг. Ее юную голову венчал венец, состоящий из переплетения серебряных веточек, в центре которых сияла золотая звезда.
Все сны, что я видела - были неизменно связаны с ней. Каждый раз разные, они открывали мне тайны юной принцессы. Веселые, радостные а иногда и грустные. Все они меняли ее, делая той, кем она должна стать - Правящей Королевой.
Но что самое странное – все сновидения были посвящены ее детству. И ничего, рассказывающего о том, как она повзрослела – нет. Как будто оборвалась невидимая нить, отвечающая за целостность всего клубка, отрезая их от моего сознания.
Еще одним интересным фактом было и то, что во всех снах я неизменно являлась ей. Видела мир ее глазами, чувствовала все, что чувствовала она. Порой ощущения были настолько реальны – что я терялась в ней, начиная считать ту жизнь своей собственной.
Да, эти сны были чудесными, по – своему прекрасными. Но просыпаясь, я возвращалась в обыденную реальность, наполненную дневным светом. Увиденное мгновенно исчезало из сознания, истаивая дымкой. Не прикоснуться, не удержать..
Но все это было лишь верхушкой айсберга. Снами дело не ограничивалось. И вот именно то, что иногда заменяло их - заставляло меня терзаться от отчаяния, стоило лишь проснуться.
Это была боль. Когда ночью, вместо снов приходила пустота - она становилась моим неизменным спутником. Она терзала не только душу, но и тело.
Я чувствовала до дрожи до крика, что потеряла что – то важное. Что – то, без чего жизнь теряла краски и была лишена всякого смысла.
Все во мне буквально кричало бежать и искать. Но кого? И куда? - Я не знала.
Так было несколько раз в неделю. Дошло до того, что это стало уже привычным. Засыпать и ожидать иррациональную боль.
Вначале было тяжело. Но потом я привыкла, что ли? Смирилась, считая это частью своей жизни, и просто осознавая, что у меня не все в порядке с головой.
Иногда мне казалось, что пустота никогда не покидает меня. С восходом солнца прячется внутри, но никогда не отступает…
Это было моей тайной. Тайной, которую не рассказывала никому. В особенности – родным, боясь испугать их. И оказаться прямиком на приеме у одного узкопрофильного специалиста.
Хотя, признаюсь, иногда сама подумывала посетить его в тайне. И чем больше размышляла – тем заманчивее становилась эта мысль.
Сегодняшнее утро вновь ознаменовалось очередным «приступом». Когда боль в груди заставляла с трудом приходить в себя после ночи.
Сейчас… только отдышусь и можно вставать. Представляю неторопливый завтрак. Это помогает успокоиться, заставив всполошные мысли уйти на периферию сознания.
Прислушалась к себе. Организм просто требует горячих круассанов и чашечку кофе, непрозрачно намекая, что его пора кормить и желательно вкусно. Ничего не могла с собой поделать - по натуре я сладкоежка.
Я потихоньку потянулась, окончательно просыпаясь. Можно было позволить себе некую леность, никуда не торопясь. Обычно я вставала по звонку родного старенького будильника и лишь тогда начинала собираться. Но поскольку звонка еще не было - значит, можно никуда не спешить.
Неторопливо переведя взгляд карих глаз на прикроватную тумбочку, я так и застыла, ладошкой прикрывая зевок, удивленно смотря на циферблат.
На часах было ровно восемь, что означало – осталось полчаса до начала занятий. И вот тут уже, как – то сразу, в голове забилась простая как истина мысль: я опаздываю! Причем на занятия, которые никак не могла пропустить!
Девиз нашего преподавателя, ведущего предмет, который мне снится только в кошмарах – «Больной ты никому не нужен». Поэтому лекции должен посещать в любом состоянии. Сломал ногу – прихромаешь до университета в гипсе. Высокая температура – добреди до аудитории и только там падай в обморок. А если не дай боже попал в больницу – ползи вместе с капельницей. Чп наш предмет не предусматривал.
И вот именно на него мне предстояло так глупо запоздать. А причина даже не мировая общенациональная катастрофа, не извержение вулканов или сдвиг титанических плит! А просто – проспала. Ведь, по непонятной причине мой будильник решил сломаться именно сегодня!
Рывком встала с кровати. А дальше все пошло как в анекдоте.
Вначале я больно стукнулась о косяк. Потом шипя сквозь зубы и потирая бок, попрыгала на одной ноге и растянулась возле ванной. Дальше еще лучше: зубная щетка выпрыгнула из рук, вместе с тюбиком пасты, размазав оную по моему любимому бирюзовому топу.
Злая и взлохмаченная я пулей выбежала из ванны, кое – как умывшись и начала носиться уже по комнате, выбирая одежду.
Через десять минут я была полностью готова и с опаской стала спускаться по лестнице в гостиную, внимательно смотря под ноги – растянуться еще где – то мне не хотелось, а уже оттуда прямиком направилась на кухню, откуда доносился умопомрачительный запах жареного бекона с яичницей и свежеиспеченных тостов с апельсиновым джемом.
У идеально начищенной, новенькой плиты, как обычно колдовала Пилагея – наша домработница. Молодая женщина лет тридцати пяти, с короткими вьющимися темными волосами и светлыми, наполненными добротой карими глазами.
По правде говоря, домработницей – она считалась лишь номинально. Хлопотала по дому, получала жалованье – но при этом вела себя как член семьи. Школа, секция по рисованию в художественной школе – она всегда водила меня по разным кружкам, при этом попутно успевая готовить обед, завернутый в полиэтилен у меня в рюкзаке. Правильное питание – как любила она поговаривать – залог здоровья. Поэтому никакую жирную «еду из столовой» - я не употребляла.
И, сколько себя помню, с раннего детства мной занималась в основном она, нежели моя бабушка – Люсьена.
Мрачная женщина, скажу вам. Бледная и худая, одна кожа да кости – по мнению все той же Пилагеи - характером она напоминала этакую помесь аристократки с задумчивым созерцателем. Острые черты лица и глубокий, проницательный взгляд, вызывали неприятные ощущения. Хотелось каяться во всем: в том, что могла утаить и в том, что еще не сделала. Казалось, он проникал в самую душу, насквозь видя все тайны.
Если бы вампиры существовали – она явно была бы одной из них. Бледная - не появляется на улице днем, неуловимая – ее редко увидишь где – то, она словно исчезала, и еще добавим любовь к ночным прогулкам.
Но, увы, моя теория потерпела фиаско – к вампирской братии эта женщина не имела ровным счетом никакого отношения. Как – то утром своими глазами я видела, как та спокойно гуляет по залитому солнцем парку.
Так что, увы и но – Люсьена была совершенно обычной.
Иногда я задавалась риторическим вопросом – кто она? На мою бабушку она не была похожа – не по возрасту, не по внешности.
Я – темноволосая и кареглазая. Она – сероглазая. Конечно, у нее были седые волосы, но отсутствие морщин и худая фигура, делали ее ровесницей нашей темноволосой домохозяйки. И вот тут возникает закономерный вопрос: если бабушкой в силу ряда причин она не может быть, мамой тоже не является – тогда кто?
По всем документам, что мне показали - я Мелроуз Селина Аркадьевна, являлась внучкой Мелроуз Люсьены Аграфьеновны.
На вопрос – кто же мои родители и где они в данный момент – никто не ответил. Не соврали, но и правды не сказали. Оригинально, в общем – то.
Моим беспамятством хорошо пользовались. В раннем детстве у меня была травма – я ударилась головой, и все, что было связано непосредственно с родителями и моим детством - просто не помнила.
А дальше история была еще туманней.
Все было более чем странно – несколько лет назад мы жили в Новом Орлеане – там располагалась крупная биржевая компания Люсьены. Но потом, резко, буквально второпях собирая чемоданы, покинули особняк.
Помню, как маленькая села на один из таких, отказываясь куда – либо ехать, и вот. Спустя несколько дней оказалась в Гарден – Плаза – городке, затерянном среди густых лесов. Домик с участком земли – был многим не по карману. В основном здесь жили очень обеспеченные люди.
