Вот уже на протяжении двадцати четырех лет я задаюсь одним и тем же вопросом, который периодически, с точностью до вечернего времени суток, возникает в моей голове: почему мой дорогой отец решил, что имя Джейкоб действительно подойдет его будущему сыну и будет олицетворять все его хорошие качества. Ведь, если верить тоненькой пыльной книжечке, на обложке которой большими буквами написано «Раскрой тайну имени», то «Джейкоб» является символом надежды. Люди с таким именем пользуются авторитетом даже в юном возрасте. Последние два слова подчеркнуты толстой линией, якобы намекая на гарантированный успех этого мальчишки, чье имя в будущем непременно будет Джейкоб.
Если это так, то я, своего рода, поломанная модель, не подчиняющаяся никаким правилам данного издания. Чушь! Вы ищите самого ненадёжного парня на планете? Так ведь вы его нашли! Это я, Джейкоб Митчелл, собственной персоной.
Возможно, какой-нибудь парень из Бостона с таким же именем оправдал бы надежды моего отца, но, к сожалению, я живу в городке с населением семь тысяч восемьсот сорок человек, а именно в Олд-Тауне, штат Мэн. Такие города обычно печатают на открытках по четыре доллара и получают их те самые парни из Бостона от своих тетушек, которые вяжут каждый месяц по новому свитеру, называя их «проектом», и дарят на Рождество своим внукам.
Пока какой-нибудь юный Эдвард Нортон из города на букву Б коллекционирует никому ненужные открытки с аккуратными домами и ровно подстриженными газонами, я страдаю от ночных кошмаров. Плохие сны посещают меня почти каждую ночь и оставляют до боли неприятный след в душе размером с глубокую яму, куда скидывают ненужные вещи. Например, старый бабушкин комод или кресло-качалку с поломанными ножками. Я чувствую себя, как это кресло, качающееся взад-вперёд в пять утра, когда твой мозг совершенно отказывается воспринимать реальность, но ты все равно пичкаешь его очередным дешевым кофе и парочкой сигарет из мятой пачки, которую нашел в нестиранных штанах двухнедельной давности.
Мои кошмары начались пару месяцев назад после того, как я, в силу своего неблагоразумия, чуть не попал в аварию. Был вечер, примерно, восемь часов. Я только что забрал свою черную Импалу из автомастерской и наконец-то получил трехнедельную зарплату за парочку коротких статей для местной редакции.
Проехав пару километров, я понял, что крупные капли дождя с грохотом бьют по переднему стеклу. Начался непредвиденный ливень. Я включил дворники. Небо заволокло огромными черными тучами, где-то вдали блеснула молния. Я поежился, так как не любил звуки природных явлений.
Неожиданно на дорогу выбежала маленькая девочка в красном плаще. Я резко затормозил. Все мое тело дрожало, но я не мог понять, от чего именно эта дрожь. От страха, что я чуть не сбил беззащитного ребенка, или от холодной погоды. Она смотрела на меня своими маленькими глазками. В отличие от меня, на ее лице застыло удивление. Ее круглые очки с оправой того же цвета, что и плащ, запотели после того, как она начала глубоко дышать, видимо, осознав всю ситуацию.
Я хотел выйти из машины, спросить, в порядке ли она, и может быть, проводить ее до дома, но малышка упорхнула, словно бабочка и скрылась в темноте. Я и не понял, как она исчезла.
Мне оставалось только одно: сесть в автомобиль и продолжить свой путь домой. Пару дней ее лицо не выходило из моей головы. Я хотел найти ее, извиниться перед родителями. Сделать хоть что-то, лишь бы избавиться от чувства нелепой удачи. Но подумав еще несколько дней, я понял, что именно эта самая нелепая удача, смогла спасти две жизни, и, возможно, Всевышний решил закрасить все мои черные полосы в белый цвет.
Переломный момент, - подумал я спустя неделю и успокоился. Мое спокойствие продолжалось до ближайшей ночи. Тогда все и началось.
Шаг первый
Таинственный город
В тот вечер, я, к своему удивлению, очень быстро уснул. Мысли об аварии и девочка в красном плаще порядком вымотали меня.
Мне снилось странное место. Это был совершенно незнакомый город. Безлюдные улочки, окутанные утренним туманом, серые пустые дома с разбитыми окнами. Все это навевало на тревожные, пугающие мысли. Тишина окутала это место.
Словно гусеница в своём коконе, незнакомые мне улицы оказались во власти странного густого тумана. Я сделал пару шагов вперед и осмотрелся. Молчание городка впивалось в уши. Сначала я подумал, что это Олд-Таун, и, находясь во сне, я был уверен в своей теории, но проснувшись ранним утром, опроверг свои доводы, решив, что мутная картинка из сна, отдаленно напоминавшая мой город, совсем таковой не являлась.
Снова упал на подушку и закурил, вдыхая дым в легкие. Ох, Джейкоб, эта пагубная привычка даром не пройдет. Ты заработаешь себе рак.
До 16 лет я страдал лунатизмом. Ходить во сне – не самое удачное хобби для подростка. В этом возрасте обычно занимаются куда приятными вещами. Например, ходят на свидания, курят травку, просиживают штаны в какой-нибудь забегаловке с вкуснейшими бургерами и шипучей колой. В голове один сплошной секс. Обмениваются номерами и целуются в засос.
Первый мой поцелуй случился в 17, тогда же я получил свой первый засос в области шеи. Кейли Джонс оставила его мне на прощание после того, как я с прискорбием объявил ей, что мы расстаемся после длительного месяца, проведенного вместе. Этот месяц казался адом. Ее железные брекеты впивались в мои губы каждый раз, когда она целовала меня. Можно себе представить, что, в таком случае, пережила моя шея.
Я был нормальным ребенком. Просто ходил во сне. Иногда это были безобидные прогулки по дому, а иногда я выходил на улицу во двор. Брал биту для бейсбола и представлял себя Бейбом Рутом.
Я принимал лекарства строго по времени, следовал графику сна, занялся спортом и в конечном итоге, мне удалось подавить эту проблему. По крайне мере, она не выражалась так сильно, и я быстро мог проснуться, прежде чем пройти какое-то расстояние. Родители были рады, я тоже.
Естественно, они были рады. Еще бы! До меня сложно было дозвониться в будние дни, когда я прогуливал занятия в школе, но застать мою персону в три часа ночи посередине кухни, вытирающим стол от невидимых крошек, было проще простого. Поэтому, все острые и опасные для меня предметы были скрыты от моих глаз, чтобы я ненароком не смог их достать и проделать с ними какие-нибудь манипуляции. О нет! Мама бы умерла от страха, окажись оно так.
Сейчас мне 24 года. И проблемы со сном вернулись спустя 8 лет. Как это мило. Иногда я думаю, что мне не стоит садиться за руль и быть внимательным на дорогах.
Благо все обошлось, и девочка осталась жива. А вот мое состояние, по всей видимости, не совсем. Мне снова снился таинственный город. Все те же пустые улицы, старые дома. Потрескавшийся асфальт, словно ковровая дорожка расстелилась передо мной.
Осматриваясь по сторонам, я случайно взглянул вниз и увидел под ногами красные пятна, похожие на кровь. Да, это определенно была кровь. Я прошел чуть дальше, наблюдая, как капли с каждым моим шагом становятся только больше, постепенно превращаясь в кровавые следы. Сквозь сон, я почувствовал легкий озноб и приступ головокружения. Странно, но раньше мне не приходилось испытывать такое.
Я огляделся. Повсюду стоял плотный туман. Он съедал все мои надежды выбраться из этого пугающего места и наконец-то проснуться. Туман не давал мне дышать, я задыхался. Задыхался так сильно, что казалось вот-вот и меня настигнет удушье.
В голове промелькнул вопрос: умру ли я? Но не успел я ответить сам себе, как резко проснулся.
Шаг второй
Люди, которых я не знаю
Я начал с того, что редактировал статьи для сайтов. На одной неделе я мог работать над материалом про сады и рыбалку, что вызывало у меня приступы дичайшей скуки, а на другой их сменяли рецензии на модные рестораны. Это помогало мне узнавать что-то новое и работать над своими навыками, совершенствуя себя, как журналиста и писателя.
Мне нравилось, как смотрит на меня отец, когда я, сидя за компьютером, стучал по клавишам, выискивая новые ошибки в очередной статье. Возможно, я не такой безнадежный, думал я и мое имя действительно «Джейкоб».
Первую статью я написал в 20 лет под чутким руководством своей матери, имеющей филологическое образование. К тому времени я уже съехал от родителей, поселившись в однокомнатной квартире с большим балконом.
Статья прилагалась к резюме в местную редакцию Олд-Тауна. Ее содержание заключалось в том, чтобы повысить значимость нашего города и не дать ему превратиться в город-призрак. Я попытался внести в статью художественную изюминку и редакции это понравилось.
Через неделю я получил свою первую серьезную работу, в которой мог по-настоящему раскрыть свой потенциал. Возвращаясь домой в тот злополучный день, я думал о том, как было бы здорово попасть в редакцию побольше и начать писать на более серьезные темы. Например, затронуть сомнамбулизм и написать парочку очерков о своем личном опыте и о том, как я справляюсь с хождением во сне.
Кстати, сегодня я уснул раньше, чем обычно, сам этого не заметив. Примерно, в семь часов, я пролистывал книгу с репродукциями известных художников, которую нашел под своей кроватью. Что она там делала, я не знаю, ведь я не увлекаюсь живописью. Однако смею предположить, что сей предмет могла забыть Фиона Рипли, с которой мы познакомились год назад и повстречались где-то полгода.
Она училась на искусствоведа и частенько делала свои задания у меня в квартире. У нас был чудесный секс. Мне нравились ее шелковые волосы и большие глаза. Однако, мы расстались, и причина была, как ни странно, не во мне. Клишированная ситуация. Не знаю, что может быть хуже: ее измена со своим научным руководителем или сей факт, что она выбрала такой примитивный способ развития событий. Так вот, листая репродукции, я наткнулся на картину всем известного Эдварда Мунка «Крик».
Персонаж картины чем-то походил на меня. Такой же потерянный, встревоженный, пугающий сам себя, не может найти свое собственное «Я» в этом мире.
Я подумал о том вечере снова. О крупных каплях, бьющих о переднее стекло, о красном плаще и удивленных глазах девочки, о приближающейся грозе, которая была неким предзнаменованием чего-то трагичного.
Уснув с этими мыслями, я снова погрузился в странные сны. На этот раз меня окружали люди, которых я не знал. Я не мог даже разглядеть их лиц. Они, словно и вовсе отсутствовали, однако я слышал их голоса.
Я не мог разобрать, о чем именно они говорят, но периодически улавливал некоторые слова. «Очнись!» - услышал я справа и увидел перед собой размытую фигуру высокого лысого мужчины. Его лицо не имело ни глаз, ни рта, не каких-то других органов. Он напомнил мне о картине, на которой я уснул. «Крик» Мунка. Этот персонаж так явно отпечатался в моем мозгу, который выдал мне своих собственных персонажей в образе главного героя картины.
Слева от меня стояла женщина. Она тихонько взяла мою руку и начала медленно поглаживать ладонь. Я дернулся, пытаясь выбраться из ее объятий, но тут же остановился и позволил ей дотронуться до меня. В этот момент я ощутил приятную дрожь в коленках.
Туман не покидал мое подсознание, казалось, ни на секунду. Даже, когда я бодрствовал перед тем, как лечь спать, я думал об этом загадочном явлении, о таинственном городке из моего сна. Я не понимал, что со мной происходит, и каждый раз задавал себе вопрос: может мне стоит сходить к врачу? Позвонить доктору Роджерсу. Я давно не консультировался с ним по поводу лунатизма.
Но сейчас у меня появилась другая проблема.
Мои сны с каждым разом пугали меня своей символичностью, и в то же время я ощущал себя беспомощной мухой, попавшей в паутину странных событий. Я готов был поклясться, что четко видел лица тех людей, что окружили меня, не давая выбраться.
Я не знал, кто они такие, но чувствовал, что знаю их очень давно. Женщина, что взяла меня за руку была такой нежной, и я был погружен в ее теплоту всем своим телом, словно она хотела меня от чего-то уберечь. Хоть я и не видел ее лица, я мог представить, как она улыбается мне. Это грело душу.
Все было хорошо, пока в толпе не появилась она. Маленькая девочка в красном плаще. Женщина, что держала до сих пор мою ладонь, отпустила ее. Толпа расступилась, а девочка медленными шагами стала подходить ко мне. Её лица я также не видел. Чем ближе она приближалась, тем сильнее я чувствовал тревогу и напряжение.
Произвольно начал пятиться назад. Внезапно моя нога перестала чувствовать почву. Раз, и вот я уже падаю в глубокую яму. Мое тело летит вниз, а девочка сверху смотрит на меня своими невидимыми глазками и машет рукой. Ее красный плащ отпечатывается на моей сетчатке, словно красный свет светофора. Последнее, что я слышу, протяжный женский крик, произносящий мое имя. Джейкоб.
Шаг третий
Монстры в городе
Я бы хотел все изменить, вернуться назад, исправить сделанные ошибки, и возможно, мне не пришлось бы переживать все это сейчас. Я слабею на глазах. Смотрю в зеркало и не понимаю, кто я такой. Кем являюсь? С каждым днем мой разум подводит меня, а мысли запутываются, словно нитки, превращаясь в огромный глубок сомнений и страха. Страха потерять самого себя.
У меня возникает такое чувство, что я что-то упускаю, и это что-то лежит на поверхности. Я зрячий, но не вижу главного. У меня есть уши, но я не слышу своего собственного внутреннего голоса. Он молчит, это доводит меня до приступов агрессии.
Мои сны становятся ярче с каждым днем, окрашиваясь в яркие цвета тревоги и безумия. Все вокруг теряет всякий смысл, и мне страшно. Сегодня вечером у меня были галлюцинации.
Я смотрел на часы, висевшие на стене. Обе стрелки стояли на цифре двенадцать. Полночь, подумал я, открывая очередную баночку пива. Я включил телевизор, чтобы посмотреть очередное комедийное шоу по местному каналу. Кресло жутко скрипело, не давая сосредоточиться на шутках молодого парня с длинными волосами до плеч.
Его монолог был не смешным, но мне было все равно. Алкоголь сделал это шоу забавным и меня это вполне устраивало. Внезапно экран стал мигать, создавая помехи. Я не придал этому никакого значения. Скорее всего плохой сигнал, подумал я и выключил телевизор, но техника, словно не хотела меня слушаться и включилась снова.
Звук становился громче и громче. Непроизвольно я выронил банку пива из рук и закрыл уши ладонями, но это не помогало. Ситуация усугублялась. Я упал на пол в надежде, что эта пытка закончится.
Белый шум, он был везде. В моей голове, в моем ослабшем теле. Я чувствовал, как теряю сознание, однако через пару секунд все наконец-то прекратилось, а на экране телевизора появилась цветная картинка.
Та самая девочка смотрела на меня, приложив свою крохотную ладонь к экрану. Она стояла по ту сторону и внимательно наблюдала за мной. Ее плащ уже не был таким милым и цветастым как при первой встрече. Он был заляпан кровью и испачкан грязью. Я медленно поднял голову, чтобы получше разглядеть ее.
«Мне это причудилось. Это все дешевое пиво.», - повторял я про себя. Задавая себе вопрос, почему эта кроха преследует меня, я попытался вспомнить еще раз алгоритм своих действий в тот день.
Если это так, то я, своего рода, поломанная модель, не подчиняющаяся никаким правилам данного издания. Чушь! Вы ищите самого ненадёжного парня на планете? Так ведь вы его нашли! Это я, Джейкоб Митчелл, собственной персоной.
Возможно, какой-нибудь парень из Бостона с таким же именем оправдал бы надежды моего отца, но, к сожалению, я живу в городке с населением семь тысяч восемьсот сорок человек, а именно в Олд-Тауне, штат Мэн. Такие города обычно печатают на открытках по четыре доллара и получают их те самые парни из Бостона от своих тетушек, которые вяжут каждый месяц по новому свитеру, называя их «проектом», и дарят на Рождество своим внукам.
Пока какой-нибудь юный Эдвард Нортон из города на букву Б коллекционирует никому ненужные открытки с аккуратными домами и ровно подстриженными газонами, я страдаю от ночных кошмаров. Плохие сны посещают меня почти каждую ночь и оставляют до боли неприятный след в душе размером с глубокую яму, куда скидывают ненужные вещи. Например, старый бабушкин комод или кресло-качалку с поломанными ножками. Я чувствую себя, как это кресло, качающееся взад-вперёд в пять утра, когда твой мозг совершенно отказывается воспринимать реальность, но ты все равно пичкаешь его очередным дешевым кофе и парочкой сигарет из мятой пачки, которую нашел в нестиранных штанах двухнедельной давности.
Мои кошмары начались пару месяцев назад после того, как я, в силу своего неблагоразумия, чуть не попал в аварию. Был вечер, примерно, восемь часов. Я только что забрал свою черную Импалу из автомастерской и наконец-то получил трехнедельную зарплату за парочку коротких статей для местной редакции.
Проехав пару километров, я понял, что крупные капли дождя с грохотом бьют по переднему стеклу. Начался непредвиденный ливень. Я включил дворники. Небо заволокло огромными черными тучами, где-то вдали блеснула молния. Я поежился, так как не любил звуки природных явлений.
Неожиданно на дорогу выбежала маленькая девочка в красном плаще. Я резко затормозил. Все мое тело дрожало, но я не мог понять, от чего именно эта дрожь. От страха, что я чуть не сбил беззащитного ребенка, или от холодной погоды. Она смотрела на меня своими маленькими глазками. В отличие от меня, на ее лице застыло удивление. Ее круглые очки с оправой того же цвета, что и плащ, запотели после того, как она начала глубоко дышать, видимо, осознав всю ситуацию.
Я хотел выйти из машины, спросить, в порядке ли она, и может быть, проводить ее до дома, но малышка упорхнула, словно бабочка и скрылась в темноте. Я и не понял, как она исчезла.
Мне оставалось только одно: сесть в автомобиль и продолжить свой путь домой. Пару дней ее лицо не выходило из моей головы. Я хотел найти ее, извиниться перед родителями. Сделать хоть что-то, лишь бы избавиться от чувства нелепой удачи. Но подумав еще несколько дней, я понял, что именно эта самая нелепая удача, смогла спасти две жизни, и, возможно, Всевышний решил закрасить все мои черные полосы в белый цвет.
Переломный момент, - подумал я спустя неделю и успокоился. Мое спокойствие продолжалось до ближайшей ночи. Тогда все и началось.
Шаг первый
Таинственный город
В тот вечер, я, к своему удивлению, очень быстро уснул. Мысли об аварии и девочка в красном плаще порядком вымотали меня.
Мне снилось странное место. Это был совершенно незнакомый город. Безлюдные улочки, окутанные утренним туманом, серые пустые дома с разбитыми окнами. Все это навевало на тревожные, пугающие мысли. Тишина окутала это место.
Словно гусеница в своём коконе, незнакомые мне улицы оказались во власти странного густого тумана. Я сделал пару шагов вперед и осмотрелся. Молчание городка впивалось в уши. Сначала я подумал, что это Олд-Таун, и, находясь во сне, я был уверен в своей теории, но проснувшись ранним утром, опроверг свои доводы, решив, что мутная картинка из сна, отдаленно напоминавшая мой город, совсем таковой не являлась.
Снова упал на подушку и закурил, вдыхая дым в легкие. Ох, Джейкоб, эта пагубная привычка даром не пройдет. Ты заработаешь себе рак.
До 16 лет я страдал лунатизмом. Ходить во сне – не самое удачное хобби для подростка. В этом возрасте обычно занимаются куда приятными вещами. Например, ходят на свидания, курят травку, просиживают штаны в какой-нибудь забегаловке с вкуснейшими бургерами и шипучей колой. В голове один сплошной секс. Обмениваются номерами и целуются в засос.
Первый мой поцелуй случился в 17, тогда же я получил свой первый засос в области шеи. Кейли Джонс оставила его мне на прощание после того, как я с прискорбием объявил ей, что мы расстаемся после длительного месяца, проведенного вместе. Этот месяц казался адом. Ее железные брекеты впивались в мои губы каждый раз, когда она целовала меня. Можно себе представить, что, в таком случае, пережила моя шея.
Я был нормальным ребенком. Просто ходил во сне. Иногда это были безобидные прогулки по дому, а иногда я выходил на улицу во двор. Брал биту для бейсбола и представлял себя Бейбом Рутом.
Я принимал лекарства строго по времени, следовал графику сна, занялся спортом и в конечном итоге, мне удалось подавить эту проблему. По крайне мере, она не выражалась так сильно, и я быстро мог проснуться, прежде чем пройти какое-то расстояние. Родители были рады, я тоже.
Естественно, они были рады. Еще бы! До меня сложно было дозвониться в будние дни, когда я прогуливал занятия в школе, но застать мою персону в три часа ночи посередине кухни, вытирающим стол от невидимых крошек, было проще простого. Поэтому, все острые и опасные для меня предметы были скрыты от моих глаз, чтобы я ненароком не смог их достать и проделать с ними какие-нибудь манипуляции. О нет! Мама бы умерла от страха, окажись оно так.
Сейчас мне 24 года. И проблемы со сном вернулись спустя 8 лет. Как это мило. Иногда я думаю, что мне не стоит садиться за руль и быть внимательным на дорогах.
Благо все обошлось, и девочка осталась жива. А вот мое состояние, по всей видимости, не совсем. Мне снова снился таинственный город. Все те же пустые улицы, старые дома. Потрескавшийся асфальт, словно ковровая дорожка расстелилась передо мной.
Осматриваясь по сторонам, я случайно взглянул вниз и увидел под ногами красные пятна, похожие на кровь. Да, это определенно была кровь. Я прошел чуть дальше, наблюдая, как капли с каждым моим шагом становятся только больше, постепенно превращаясь в кровавые следы. Сквозь сон, я почувствовал легкий озноб и приступ головокружения. Странно, но раньше мне не приходилось испытывать такое.
Я огляделся. Повсюду стоял плотный туман. Он съедал все мои надежды выбраться из этого пугающего места и наконец-то проснуться. Туман не давал мне дышать, я задыхался. Задыхался так сильно, что казалось вот-вот и меня настигнет удушье.
В голове промелькнул вопрос: умру ли я? Но не успел я ответить сам себе, как резко проснулся.
Шаг второй
Люди, которых я не знаю
Я начал с того, что редактировал статьи для сайтов. На одной неделе я мог работать над материалом про сады и рыбалку, что вызывало у меня приступы дичайшей скуки, а на другой их сменяли рецензии на модные рестораны. Это помогало мне узнавать что-то новое и работать над своими навыками, совершенствуя себя, как журналиста и писателя.
Мне нравилось, как смотрит на меня отец, когда я, сидя за компьютером, стучал по клавишам, выискивая новые ошибки в очередной статье. Возможно, я не такой безнадежный, думал я и мое имя действительно «Джейкоб».
Первую статью я написал в 20 лет под чутким руководством своей матери, имеющей филологическое образование. К тому времени я уже съехал от родителей, поселившись в однокомнатной квартире с большим балконом.
Статья прилагалась к резюме в местную редакцию Олд-Тауна. Ее содержание заключалось в том, чтобы повысить значимость нашего города и не дать ему превратиться в город-призрак. Я попытался внести в статью художественную изюминку и редакции это понравилось.
Через неделю я получил свою первую серьезную работу, в которой мог по-настоящему раскрыть свой потенциал. Возвращаясь домой в тот злополучный день, я думал о том, как было бы здорово попасть в редакцию побольше и начать писать на более серьезные темы. Например, затронуть сомнамбулизм и написать парочку очерков о своем личном опыте и о том, как я справляюсь с хождением во сне.
Кстати, сегодня я уснул раньше, чем обычно, сам этого не заметив. Примерно, в семь часов, я пролистывал книгу с репродукциями известных художников, которую нашел под своей кроватью. Что она там делала, я не знаю, ведь я не увлекаюсь живописью. Однако смею предположить, что сей предмет могла забыть Фиона Рипли, с которой мы познакомились год назад и повстречались где-то полгода.
Она училась на искусствоведа и частенько делала свои задания у меня в квартире. У нас был чудесный секс. Мне нравились ее шелковые волосы и большие глаза. Однако, мы расстались, и причина была, как ни странно, не во мне. Клишированная ситуация. Не знаю, что может быть хуже: ее измена со своим научным руководителем или сей факт, что она выбрала такой примитивный способ развития событий. Так вот, листая репродукции, я наткнулся на картину всем известного Эдварда Мунка «Крик».
Персонаж картины чем-то походил на меня. Такой же потерянный, встревоженный, пугающий сам себя, не может найти свое собственное «Я» в этом мире.
Я подумал о том вечере снова. О крупных каплях, бьющих о переднее стекло, о красном плаще и удивленных глазах девочки, о приближающейся грозе, которая была неким предзнаменованием чего-то трагичного.
Уснув с этими мыслями, я снова погрузился в странные сны. На этот раз меня окружали люди, которых я не знал. Я не мог даже разглядеть их лиц. Они, словно и вовсе отсутствовали, однако я слышал их голоса.
Я не мог разобрать, о чем именно они говорят, но периодически улавливал некоторые слова. «Очнись!» - услышал я справа и увидел перед собой размытую фигуру высокого лысого мужчины. Его лицо не имело ни глаз, ни рта, не каких-то других органов. Он напомнил мне о картине, на которой я уснул. «Крик» Мунка. Этот персонаж так явно отпечатался в моем мозгу, который выдал мне своих собственных персонажей в образе главного героя картины.
Слева от меня стояла женщина. Она тихонько взяла мою руку и начала медленно поглаживать ладонь. Я дернулся, пытаясь выбраться из ее объятий, но тут же остановился и позволил ей дотронуться до меня. В этот момент я ощутил приятную дрожь в коленках.
Туман не покидал мое подсознание, казалось, ни на секунду. Даже, когда я бодрствовал перед тем, как лечь спать, я думал об этом загадочном явлении, о таинственном городке из моего сна. Я не понимал, что со мной происходит, и каждый раз задавал себе вопрос: может мне стоит сходить к врачу? Позвонить доктору Роджерсу. Я давно не консультировался с ним по поводу лунатизма.
Но сейчас у меня появилась другая проблема.
Мои сны с каждым разом пугали меня своей символичностью, и в то же время я ощущал себя беспомощной мухой, попавшей в паутину странных событий. Я готов был поклясться, что четко видел лица тех людей, что окружили меня, не давая выбраться.
Я не знал, кто они такие, но чувствовал, что знаю их очень давно. Женщина, что взяла меня за руку была такой нежной, и я был погружен в ее теплоту всем своим телом, словно она хотела меня от чего-то уберечь. Хоть я и не видел ее лица, я мог представить, как она улыбается мне. Это грело душу.
Все было хорошо, пока в толпе не появилась она. Маленькая девочка в красном плаще. Женщина, что держала до сих пор мою ладонь, отпустила ее. Толпа расступилась, а девочка медленными шагами стала подходить ко мне. Её лица я также не видел. Чем ближе она приближалась, тем сильнее я чувствовал тревогу и напряжение.
Произвольно начал пятиться назад. Внезапно моя нога перестала чувствовать почву. Раз, и вот я уже падаю в глубокую яму. Мое тело летит вниз, а девочка сверху смотрит на меня своими невидимыми глазками и машет рукой. Ее красный плащ отпечатывается на моей сетчатке, словно красный свет светофора. Последнее, что я слышу, протяжный женский крик, произносящий мое имя. Джейкоб.
Шаг третий
Монстры в городе
Я бы хотел все изменить, вернуться назад, исправить сделанные ошибки, и возможно, мне не пришлось бы переживать все это сейчас. Я слабею на глазах. Смотрю в зеркало и не понимаю, кто я такой. Кем являюсь? С каждым днем мой разум подводит меня, а мысли запутываются, словно нитки, превращаясь в огромный глубок сомнений и страха. Страха потерять самого себя.
У меня возникает такое чувство, что я что-то упускаю, и это что-то лежит на поверхности. Я зрячий, но не вижу главного. У меня есть уши, но я не слышу своего собственного внутреннего голоса. Он молчит, это доводит меня до приступов агрессии.
Мои сны становятся ярче с каждым днем, окрашиваясь в яркие цвета тревоги и безумия. Все вокруг теряет всякий смысл, и мне страшно. Сегодня вечером у меня были галлюцинации.
Я смотрел на часы, висевшие на стене. Обе стрелки стояли на цифре двенадцать. Полночь, подумал я, открывая очередную баночку пива. Я включил телевизор, чтобы посмотреть очередное комедийное шоу по местному каналу. Кресло жутко скрипело, не давая сосредоточиться на шутках молодого парня с длинными волосами до плеч.
Его монолог был не смешным, но мне было все равно. Алкоголь сделал это шоу забавным и меня это вполне устраивало. Внезапно экран стал мигать, создавая помехи. Я не придал этому никакого значения. Скорее всего плохой сигнал, подумал я и выключил телевизор, но техника, словно не хотела меня слушаться и включилась снова.
Звук становился громче и громче. Непроизвольно я выронил банку пива из рук и закрыл уши ладонями, но это не помогало. Ситуация усугублялась. Я упал на пол в надежде, что эта пытка закончится.
Белый шум, он был везде. В моей голове, в моем ослабшем теле. Я чувствовал, как теряю сознание, однако через пару секунд все наконец-то прекратилось, а на экране телевизора появилась цветная картинка.
Та самая девочка смотрела на меня, приложив свою крохотную ладонь к экрану. Она стояла по ту сторону и внимательно наблюдала за мной. Ее плащ уже не был таким милым и цветастым как при первой встрече. Он был заляпан кровью и испачкан грязью. Я медленно поднял голову, чтобы получше разглядеть ее.
«Мне это причудилось. Это все дешевое пиво.», - повторял я про себя. Задавая себе вопрос, почему эта кроха преследует меня, я попытался вспомнить еще раз алгоритм своих действий в тот день.
