Обычно я забегала к Вове перед занятиями, чтобы незаметно пронести свой «заряд бодрости» на пары. Или, если задерживалась на работе, заходила за кофе уже после занятий. Конечно, время к тому моменту было уже позднее, но крепкие сорта я не брала, а капля сил, подаренная напитком, растворялась где-то по пути домой и не мешала засыпать.
Иногда, если не было других клиентов, я пила прямо у стойки, разговаривала с баристой и просто наслаждалась паузой в своём бесконечном забеге. Вова оказался остроумным собеседником, много рассказывал о своих поездках. Он давно мечтал открыть полноценную кофейню, а пока пробовал разные сорта зёрен и пряности, и в большинстве случаев сам ездил за ингредиентами, порой за границу. Индия, Турция, острова с труднопроизносимым названием, где Вова добывал ингредиенты; Париж, Лондон, Дубай, где он практиковался. О каждом из мест он рассказывал что-то необычное и забавное. Эти рассказы смывали усталость не хуже кофе, а я поняла, что начала влюбляться в этого удивительного и целеустремленного мужчину.
Регулярно он предлагал подвезти меня на своём мотоцикле, но я с завидным упорством отказывалась. Не то, чтобы была совсем уж против или боялась, просто это стало чем-то вроде игры. Я с удивлением замечала, что кокетничаю с Вовой, стало как-то само собой получаться, что я начала регулярно накладывать макияж, и даже выкраивала полчаса и относила некую сумму в маникюрный салон. Ведь когда я беру протянутый стаканчик, он смотрит на мои руки, а ещё иногда наши пальцы при этом соприкасаются.
В кофейне количество постоянных клиентов росло с геометрической прогрессией. Некоторые покупали странные, на мой взгляд, вещи. Например, одна преподавательница из нашего института при мне несколько раз заказывала кофе с лавандовым сиропом. Как на мой вкус, полная гадость, а Вова лишь пожимал плечами или вежливо кивал, закатывал рукава повыше, демонстрируя миру сложную вязь узора татуировок, и добавлял нужный сироп в напиток. А ещё спрашивал, не желает ли девушка попробовать напиток с розовым сиропом, не порадовать ли её смешанным цветочным ароматом? «Девушка» качала седыми прядями, смеялась и уносила с собой своё счастливое лавандовое настроение.
Ещё меня удивил парень, студент. Он раз за разом просил просто тёплое молоко. Его приятели пытались поднять его на смех, но тот спокойно предложил попробовать им самим взбитое молоко, мол, это совсем не то, что просто налить из коробки. Приятели прониклись, и ради интереса тоже взяли молоко. На спор. Да, взбитое молоко от баристы отличалось от того, которое наливаешь сам дома из пачки из холодильника и греешь в микроволновке, но кофе мне нравился больше.
Продавщица магазина, в котором Вова снимал каморку, брала у него какао. Она говорила, что кофе для неё и так много, вон, весь магазин пропах зёрнами, а вот сладости в её жизни не хватает.
- Ну и зачем я согласилась на сироп? Не хотела же сладкий кофе, - бурчала Ленка Ивашкина, недовольно глядя на цветной бок стаканчика. Я стояла рядом с ней в толпе студентов перед гардеробом и ожидала, когда же мне обменяют номерок на куртку.
- Дай угадаю, - хихикнула её подруга. - Мужчинка симпатичный? Уговорил тебя взять эту гадость? Талант! И наверняка ведь с сиропом дороже!
- Обаяшка, не вышепчешь, - подтвердила догадки подруги Ивашкина. - Представь себе байкера с татушками на все руки, бородой, стриженной под Санта Клауса, и переднике в цветочек.
Да, Вова действительно отпустил бороду. И завёл несколько передников с дурацкими рисунками – в сердечко, цветочек, в смайликах. На мои замечания и подколки по этому поводу лишь отшучивался. Но новый имидж ему шёл. Как и всё, что он делал.
- О-оо! Я тоже хочу этот кофе! С татушками и сиропом, - экзальтированно закатила глаза подруга Ивашкиной, а у меня неприятно кольнуло внутри. Захотелось развернуться, отобрать стаканчик и выплеснуть его содержимое в лицо нахалок, но, к их удаче, подошла моя очередь и неприветливая женщина грубо выхватила мой номерок, ругаясь, что я мешкаю.
Выйдя из института, я, как обычно, направилась к кофейне, даже не думая о том, что делаю. И замерла, только теперь обратив внимание на то, что раньше не замечала. Даже на улице сквозь приоткрытые двери магазина был слышен весёлый женский смех.
Вот из дверей выпорхнула стайка красивых девиц в распахнутых пальто, без шапок поверх аккуратно уложенных волос; все, как одна, в сапожках на каблучках, в платьях или блузках с декольте. Холёные ручки с идеально наманикюренными пальчиками держали знакомые стаканчики, из крышечек которых торчали соломинки – чтобы не портить макияж и не смущать окружающих следами помады на стакане. Такая же стайка впорхнула внутрь на их место.
Рядом с магазином под балконами стоял байк Вовы. Сзади на боку висел второй шлем, судя по размеру – женский. И все девушки, которые шли в кофейню, просили позволить им посидеть на байке, сделать фото рядом с ним, примерить шлем. При мне Вова отшучивался и никого не обещал подвезти, но ведь не просто так он обзавёлся вторым шлемом.
Медленно я развернулась и направилась к остановке автобуса. Не хотелось стоять у окошка кофейни рядом с этими феями. Кто они, и кто я, в стареньком пуховике, трикотажной шапке и с синтетическим шарфом на шее. Ах, да, ещё с дешёвой тушью и кривовато накрашенными ногтями, потому как маникюр в этот раз делала дома, сама. И на двух ногтях уже облупились краешки.
Домой я возвращалась в отвратительном настроении. Хотелось упасть в кровать, закутаться в одеяло и не просыпаться до весны. Или до лета. А лучше, до следующего века, когда бы не стало уже ни Вовы, ни кофейни, ни ярких девиц. Интересно, а что в следующем столетии будут носить и пить?
За выходные я убедила себя, что с кофе надо завязывать. Да, Вова угощал меня напитком два-три раза в месяц, в остальное время я честно платила за каждую порцию, и, прикинув сумму, теперь пришла в ужас. А ещё на это тратилось время и силы, которые можно было бы использовать на чтение конспектов. Сессия не за горами, давно пора плотнее засесть за учебники. Кстати, нужно напомнить Ивашкиной, чтобы она достала по своим каналам билеты.
Однако, несмотря на всю мою решимость, в конце дня ноги сами привели меня к знакомому окошку в магазине.
- Девушка, за вашу чудесную улыбку для вас скидка! – подмигнул Вова симпатичной студентке, протягивая заказ.
Вот ещё одна вещь, на которую я раньше не обращала внимания. Мужчинам и парням Вова при мне ни разу не делал поблажек, а вот девушкам, особенно миловидным, регулярно давал скидки.
- Даша, привет, рад тебя видеть! – улыбнулся мне бариста. – Почему в пятницу не зашла? Хотя, погоди, сперва кофе, потом разговоры. Хм, чем бы мне тебя удивить, - мужчина огладил ухоженную бороду, невольно привлекая внимание к накачанным рукам со сложной вязью татуировок, уходящих от запястий под закатанные рукава. Сегодня на Вове был передник с котятами, понятно, почему в институте девицы так хихикали, попивая кофе из знакомых стаканчиков.
Кофе в этот раз совсем не радовал. Он пах мёдом, на зубах хрустела нарядная посыпка, только вот ощущения праздника, достойного такого украшения, так и не возникло. Разговора тоже не получилось. Сразу за мной в очереди стояли трое парней, потом в магазинчик, создавая столпотворение, зашла стайка подружек, следом потянулся мужчина в строгом костюме. Продавщица за стойкой довольно улыбалась – у неё теперь был нескончаемый поток покупателей, дожидаясь очереди или просто «под кофе» почти каждый что-нибудь брал. Не дожидаясь, когда Вова освободится, я тихонько под шумок ушла.
- Нет, ты прикинь, он опять перепутал, уже второй раз! – недовольно пыхтела Ивашкина, размахивая стаканчиком. – Я просила карамельный латте, а он мне дал с клубничным сиропом!
- Так ты же обычно клубничный и берёшь? – удивилась её подруга.
- А сегодня я хотела карамельный! Никак не пойму, что с ним происходит. То хмурый стоит, то заказы путает.
Я сидела на лекции позади подруг и невольно слушала их разговор. Преподаватель, делая вид, что ему всё равно, продолжал нудным голосом вещать про цепи поставок, игнорируя тихое перешёптывание в аудитории.
В кофейню я заглядывала всё реже, честно стараясь избавиться от кофейной зависимости. Даже придумала игру – каждый день, когда не покупала кофе, его стоимость откладывала в копилку. Сумма постепенно росла, и я уже начала строить планы, как же потратить честно сэкономленное – на кофточку, джинсы или новые кроссовки?
- Дашка, тебя не видать в последнее время, - мягко попенял мне Вова. – Неужто кавалером обзавелась?
- Работа и институт – вот два моих вечных любовника. Дай что-нибудь подсластить их общество, - отшутилась я. Настроение было поганым, ведь ноги опять принесли меня в кофейню. Слишком я скучала, причём не по кофе, нет. Мне не хватало весёлых шуток баристы, его лёгкого заразительного отношения к жизни, таланта смотреть на мир легко, словно через ароматный дымок, поднимающийся от стаканчика с кофе. Он сам был как тот дым, я никогда не смогла бы его поймать и удержать, и потому грустила.
- Ты какая-то хмурая. Сессия достала? Может, подбросить тебя до дома?
- Ну как я могу лишить всех поклонников кофе твоего общества и таланта? – я привычно отказалась и кивнула в сторону понемногу нарастающей очереди. Пока готовился мой кофе, Вова без каких-либо вопросов взбил молоко и протянул стоящему позади меня парню. Тот благодарно кивнул, протянул деньги и ушёл. Женщина, занимавшая за ним очередь, отвлеклась на прилавок с продуктами.
- Вот видишь, никого и не осталось. Так что, подбросить?
- Спасибо за предложение, но я сама доеду. Хорошего тебе вечера и побольше любителей крепкого кофе, - улыбнулась я. Взяла приготовленный напиток, воткнула соломинку и, даже не попробовав, пошла к выходу.
- Даша, у тебя точно всё в порядке? – донеслось вслед.
- Всё хорошо, - махнула я на прощание рукой.
Скоро каникулы. Осталось сдать пару зачётов, три экзамена, защитить курсовую, и на три месяца я буду избавлена от соблазна забежать в кофейню. Ну а за это время всякое может случиться. Может, Вова накопит требуемую сумму и снимет помещение под настоящее кафе, где-нибудь ближе к центру, рядом с торговым центром и офисным комплексом. Мысленно пожелав ему удачи, я потянула напиток через трубочку. Аромат ванильно-яблочного пирога напомнил, как мы с мамой каждый год пекли шарлотку всякий раз, когда кому-то из домашних было грустно. Вова опять угадал.
Второй экзамен дался нелегко. Преподаватель поймал одного из студентов на списывании, отобрал шпаргалки и обнаружил в них готовые ответы по всем билетам. Но заранее билеты он нам не давал, а потому жутко разозлился и мучал студентов, гоняя по всем темам дополнительными вопросами.
Выжатая досуха, уставшая морально, с заслуженной четвёркой в зачётке я буквально ввалилась в магазин. Препод уверял, что четвёрка – это слишком много, и минус там такой, что проще сразу поставить три, но я его убедила.
- Можно мне кофе, - всё ещё мысленно пребывая в аудитории среди сдающих, попросила я.
- Вам какой? – поинтересовался приятный женский голос.
- А?!
Я, наконец, вернулась на землю и с удивлением смотрела на девушку с пучком на голове и в переднике с облачками поверх белой блузки.
- А где Вова? – только и смогла спросить в ответ.
- В Индии, - невозмутимо сказала девушка за стойкой. Видимо, я не первая, кто у неё спрашивал про баристу. – Поехал за вдохновением и специями, говорит, пора личную жизнь устраивать. Так какой вам кофе?
- Спасибо, не нужно, - я в растерянных чувствах направилась к выходу. Внутри кололо от обиды, горло раздирало колючками, словно там поселился дикобраз. Личную жизнь?.. И вообще, он не говорил мне, что собирается уезжать, а обычно любил говорить о прошлых и будущих поездках… Видимо, я была недостаточно хорошим другом, чтобы делиться со мной такими планами.
Взявшись за ручку двери, я вдруг разозлилась на себя и вернулась обратно.
– Знаете, давайте мокачино, только сиропа как можно меньше.
Отдавая деньги за напиток, я почувствовала лёгкое разочарование. Вова всегда «на сдачу» рассказывал что-нибудь смешное или ободряющее, говорил комплимент или бросал реплику про погоду и политику – смотря кто перед ним в тот момент стоял. Девушка же свою работу делала споро и аккуратно, но ощущения уже были не те.
Ещё большее разочарование ждало меня в стакане. То ли Вова готовил кофе иначе, то ли дело не в напитке, а в том, кто его подаёт, но под крышечкой плескался обычный кофе с шоколадом, не вызывая в памяти никаких особых ассоциаций и мыслей. Допив напиток, я бросила стаканчик в полупустую урну на остановке и села в удачно подъехавший автобус. Когда за прилавком стоял Вова, урна была забита стаканчиками, а по вечерам они даже стояли вокруг, потому как уже не вмещались.
Лето выдалось жаркое и душное. Мне удалось выпросить на неделю отпуск на работе и съездить повидать родителей в родной город. В остальные дни я работала, каждый день в обед гуляла вокруг офиса, любуясь стрижеными кустами и подвядшими от солнца клумбами. Коллеги обнаружили неподалёку невысыхающую лужу, этакий пруд размером с большую комнату. Этот водоём облюбовало семейство уток, и мы всем офисом стали подкармливать птиц. Я бы не удивилась, если бы по осени они раскормились так, что не смогли бы улететь. Но нет, обошлось, и взрослые утки, и их подросшие птенцы в один день благополучно улетели, оставив «прикормленное» место.
Раньше я не замечала, как много летом двухколёсного моторного транспорта вокруг. Мопеды, мотоциклы, скутеры, мотовелосипеды. Поначалу я оглядывалась на каждое тарахтение мотора, одёргивала себя, злилась, а потом привыкла. Зачем ждать того, для кого ты лишь один из множества покупателей?
Я споткнулась, не заметив камень под слоем грязи, воды и палых листьев. Нелепо взмахнула руками, сумочка соскользнула с плеча, норовя нырнуть в мутную жижу. Сердце замерло от противного предчувствия – сейчас всё содержимое сумки промокнет, как и я сама! И ветровка, и джинсы, и…
- Даша, осторожнее! - сильные руки подхватили, не дали упасть в мутное болото.
Я задохнулась, Вова был так близко, его голос звучал так знакомо, но в то же время тревожно и с каким-то напряжением. Он внимательно вглядывался в моё лицо, будто старался там что-то увидеть, а я никак не могла заставить себя отвести взгляд. Я не забыла, я не перестала скучать, просто упорно прятала эти чувства в самый дальний уголок души. А теперь они вырвались на свободу, накрыв меня лавиной. Вова сбрил бороду, зато отпустил длину волос, и теперь они были собраны в низкий хвостик.
- Дайте пройти! Чего встали посреди дороги! – недовольный скрипучий старческий голос вернул с небес на землю. Я осознала, что мы действительно стоим посреди тротуара, в мутной луже, и Вова всё ещё держит меня за талию. Бариста, похоже, смутился. Убедившись, что я твёрдо стою на ногах, разжал руки и отступил.
Мы отошли в сторонку, ближе к повядшей клумбе, усыпанной жёлтыми осенними листьями. Стояли и молча смотрели друг на друга, не зная, что сказать.
- Я скучал, - произнёс вдруг Вова. Сказано это было серьёзно, и я поверила.
- Я тоже, - так же серьёзно ответила я мужчине.
