Пролог
План рискован.
Безрассуден.
Но, как говорится, отчаянные времена требуют отчаянных мер.
Я поправила рассыпанные по плечам тёмно-каштановые волосы, одёрнула шёлковый халат – длинный, однако до чего же неудобный! – и потянулась к двери. Но не успела даже дотронуться до створки, как та распахнулась сама, без моего участия.
– Люси?
– Адаани? – опешила я и отступила на шаг. – Не ожидала тебя здесь увидеть.
– Я здесь живу последние полтора месяца.
– Я… – я постаралась скрыть удивление, растерянность и неловкость. – Я не думала, что ты сегодня вернёшься… так рано.
Неужели она не могла побыть на этом своём свидании подольше? Возвращается же обычно позже, но нет, именно сегодня она решила прийти пораньше!
Я огляделась, прикидывая, как и куда ретироваться в случае необходимости, и плотнее запахнулась в растреклятый халатик. Тут сползает, там липнет, здесь, наоборот, распахнуться норовит – сплошное недоразумение, а не орудие соблазнения!
– Похоже, никто меня не ожидал, а я явилась всем назло, – преспокойно констатировала хозяйка спальни и любезно отступила в сторону. – Да ты проходи, не стесняйся, в коридоре сквозняки, а ты легко одета…
Вот же… русалка!
Чувствуя, как предательская краска заливает щёки, я обхватила себя руками и смерила Адаани ледяным взглядом.
– Удивляюсь, как ты не замёрзла поздним вечером в таком… платье.
– На улице тепло, – невозмутимо парировала русалка. – И даже если я начну мёрзнуть, меня есть кому согреть.
– Да-а-ани! Кто-то пришёл, да? Это ведь не бурмен?
Ох ты ж… кажется, дела обстояли ещё хуже, чем я предполагала.
– Нет, это твоя невеста, – ответила Адаани.
– А-а, невестушка! Проходи, дорогая, я хотел с тобой… ик… поговорить.
– А я хотела бы узнать, какого краба она делает так поздно под дверью моей комнаты.
– Я всего лишь проходила мимо, это, насколько мне известно, не запрещено, – заявила я и рискнула-таки заглянуть в спальню.
Мой пьяный в дым жених как раз пытался встать с кровати.
Безуспешно.
– А с вами, Ваше высочество, мы поговорим завтра, когда встретимся за завтраком, и когда вы будете… в более подобающем виде, – добавила я, не удержавшись от презрительной гримасы.
– Что не так с моим видом? – принц Лансель Марийский всё-таки сумел сесть и даже относительно ровно. – Я одет… вроде обут… и почти не пахну… или вашвысочество смущает, что я того… выпил маленько? Так повод есть, я право имею, между прочим.
– Налакаться до состояния… свиньи?
– А что и как я лакаю… смешно звучит – лакаю… так вот, что я лакаю… пью… или ещё что делаю, вас, ваше козье высочество, не касается, – принц погрозил мне пальцем. – Мне всё равно, вот! И вообще… я свинья… или свин, наверное… вы коза, вот и подобралась парочка подданным на радость… или на беду…
– Он назвал меня козой?! – ахнула я. – Да я… да он…
Не собираюсь слушать его оскорбления!
Топнув ногой, подобрала полы халата и развернулась, намереваясь покинуть эту обитель порока, но русалка внезапно дёрнула меня за рукав. Скользкий шёлк, удерживаемый лишь поясом на талии, мгновенно сполз, обнажив плечо и часть белого полупрозрачного неглиже. Пискнув, я обернулась к Адаани, спешно натянула халат обратно.
– Ты что себе позволяешь?!
Адаани оглянулась на принца, с глупым выражением лица изучающего собственный вытянутый указательный палец, и бесцеремонно вытолкала меня в коридор. Сама вышла следом, прикрыв за собой дверь.
– Это ты что себе позволяешь? – совершенно не по-русалочьи зашипела она. – Собралась соблазнить моего брата?
– Даже если и так, тебе-то какая разница? Мы всё равно должны пожениться через три месяца.
– А-а, то есть ты совершенно случайно решила соблазнить Ланса именно тогда, когда стало ясно, что свадьбы вам не избежать. И к брату моему отправилась, прекрасно зная, что он уже пьян в стельку, – Адаани вдруг умолкла на секунду-другую и в зелёных глазах отразилась вспышка понимания. – Ты не собиралась его соблазнять. Ты решила сымитировать попытку изнасилования, так? Ты случайно мимо проходила, а Ланс, будучи в невменяемом состоянии, на тебя набросился… или ты зашла его утешить, посочувствовать вашей общей беде, а он начал приставать… ты еле вырвалась и убежала. Ланс, когда протрезвеет, ничего не сможет вспомнить, то ли было, то ли не было, а ты постараешься быть убедительной, не правда ли? В крайнем случае пригрозишь оглаской, благо что ситуация не из тех, о которых говорят во всеуслышание, тем более в королевских семьях. И, поскольку Террена отнюдь не так жестока и несправедлива к тебе, как ты любишь расписывать, она, конечно, не выдаст за насильника бедную сиротинушку и наследницу престола к тому же, не посадит такую сомнительную личность на трон Лазурного королевства и не позволит разойтись сплетням и слухам, порочащим как имя и семью Ланса, так и ваши. В конечном итоге Террене придётся замять дело, под благовидным предлогом отослать Ланса домой и разорвать договорённости с Приморским королевством.
Она всерьёз ожидает, что я прямо здесь и сейчас во всём признаюсь, повинюсь и раскаюсь?
– Что за глупости, леди Адаани? Как вам только в голову пришёл подобный вздор? Доброй ночи, леди Адаани. Надеюсь, утром вы забудете о своих возмутительных, недопустимых и абсолютно беспочвенных инсинуациях, – я скрестила руки на груди, глянула на русалку так строго и надменно, как только смогла, и степенно покинула место несостоявшегося преступления.
Глава 1
Утром моя тётушка, вдовствующая королева Террена, собрала нас за завтраком в беседке в саду и объявила о помолвке через две недели и свадьбе через три месяца. Нас – это меня, неразлучных Ланселя с Адаани, лорда Брука, старшего в свите принца и его наставника, и мою фрейлину леди Амалию Дюран. Не сказать, чтобы новость стала большим сюрпризом, но… Я не хочу замуж! Только не за этого… похмельного типа!
Однако тётушка была неумолима.
– Знаю, о чём ты думаешь, – заговорила она, едва все покинули беседку по окончанию завтрака, оставив нас с королевой вдвоём. – Замуж ты не хочешь…
– Я помню о своём долге, – перебила я. – Но Лансель…
– Ничем не хуже любого другого кандидата, – возразила Террена. – Он молод, его не готовили для роли правящего монарха… впрочем, будем откровенны, как и тебя, как и меня, когда я вышла замуж за твоего покойного дядю… однако вы вместе научитесь всему необходимому, как научилась со временем я. К числу достоинств Ланса стоит отнести отсутствие у него чрезмерных амбиций и желания пробиться к власти любым способом. Его отца устраивает союз между нашими странами, он не стремится к объединению двух королевств в одно или, не дай то богиня, превращению Лазурного в вассала Приморского. И я устала, Люси, быть регентом в королевстве, которое мне не нужно, и опекуном взбалмошной девицы, которой пора повзрослеть. Марк навсегда останется в моём сердце, но это не значит, что с его смертью закончилась и моя жизнь. Однако пока я занимаю твой трон, я связана по рукам и ногам.
Это воззвание к моей совести?
– Пожалуйста, тётушка, кто угодно, только не Лансель, – взмолилась я.
– Почему? – в голубых глазах отразилось искреннее удивление, непонимание причин моего упорства.
– Он… – начала я и умолкла.
Не могу же я сказать, что мне, мол, рожа принца не нравится? Это грубо, некрасиво и недостойно принцессы.
Принцессы так не выражаются.
– Ланс привлекателен, не имеет физических недостатков и все зубы у него на месте, – Террена позволила себе скупую улыбку. – Вам потребуется время, чтобы привыкнуть друг к другу и примириться с неприятными вам чертами, но уверяю тебя, этот период неизбежен даже для браков по любви.
– Он смеётся надо мной, – процедила я сквозь стиснутые зубы.
– А ты его презираешь, – философски пожала плечами королева.
– Вовсе нет! – я да презираю какого-то там третьего сына?! Больно надо!
– Да, Люси. И в конечном итоге вы оба ведёте себя как дети, – Террена подалась ко мне через стол, посмотрела пристально, серьёзно. – Вы поженитесь, Люсинда, хотите вы оба того или нет. Согласно последней воле Марка, ты сможешь взойти на престол не раньше, чем тебе исполнится двадцать пять, и лишь при наличии супруга. Надеюсь, ты понимаешь, что это решение твоего дядюшки было продиктовано стремлением защитить тебя и нежеланием сажать на трон наивную девчонку, которой будут управлять все, кому не лень, кроме неё самой. Он хотел, чтобы рядом с тобой был надёжный, верный человек, способный уберечь и поддержать тебя. Марк отдавал себе отчёт, что я не смогу быть регентом вечно, я чужая здесь, мерзкая колдунья, получившая корону исключительно по недоразумению и наверняка благодаря привороту. Поэтому к моменту, когда тебя и Ланса коронуют, вы должны быть готовы стать правителями. Что до меня, то я с чистой совестью соберу вещи и уеду.
– Куда… уедешь? – уточнила я настороженно.
– Подальше от столицы, туда, где смогу посвятить себя колдовским практикам, – тётушка откинулась на спинку стула. – В ближайшее время контракт будет подписан, официальное объявление о вашей помолвке и бал в честь неё состоятся через две недели, свадьба – через три месяца, как я уже говорила.
Вот так. Никого не волнует моё мнение, главное – поскорее сдать меня замуж.
– Ваше величество, я могу идти? – спросила, едва сдерживая злость.
– Да, конечно, – и милостивый кивок ответом.
– Ваше величество, – я встала из-за стола, присела в реверансе.
– Ваше высочество.
Я выскочила из беседки и бегом бросилась по дорожке, ведущей к замку. Лансель, Адаани и лорд Брук не успели уйти далеко. Шли себе неспешным шагом и даже остановились прежде, чем я нагнала честную компанию. Правда, не ради моей персоны – судя по выражению лица русалки, обернувшейся к Ланселю, тема беседы оказалась не менее вдохновляющей, нежели у нас с тётушкой. Лорд Брук держался немного поодаль, загораживая часть обзора, но и из-за его спины я увидела, как принц всплеснул руками, не иначе бурно возражая собеседнице.
– Ты ревнуешь! – долетел до меня звонкий голос Адаани.
– Я всего лишь беспокоюсь о тебе, Дани. И ради сердца океана, давай пока не будем кричать друг на друга… я к этому ещё не готов.
Не готов? Тем хуже для него!
Я обошла лорда Брука, и русалка, смерив меня оценивающим взглядом, развернулась и горделиво удалилась.
– Ваше высочество! – окликнула я Ланселя.
Он вздрогнул и медленно, недоверчиво обернулся, будто до последнего надеясь, что за его спиной не я, а легендарный морской дракон.
– Заноза… то есть Ваше высочество, – пробормотал принц, и не думая выказывать положенные знаки почтения.
Я остановилась перед ним и – знаю-знаю, принцессы так не делают, – скрестила руки на груди.
– Она вам рассказала?
– Кто и что мне должен рассказать? – Лансель тоскливо посмотрел на лорда Брука за моей спиной.
– Ваша драгоценная морская сестра. О том, что произошло накануне.
– И что произошло?
– Вы напились.
– Трудно винить меня за это.
– Вы назвали меня козой.
– Да? – принц нахмурился в явной попытке припомнить все события прошедшего вечера. – Мы разве разговаривали вчера? Хотя…
Значит, не рассказала.
Я оглянулась на лорда Брука, деликатно повернувшегося к нам спиной и старательно делавшего вид, будто он не прислушивается к нашей беседе, и понизила голос:
– Я вас не люблю и никогда не полюблю.
– Взаимно, – выражение этой рожи мерзкой, страдальческое, недовольное, только злило сильнее.
– Вы мне даже не нравитесь.
– От нас этого никто и не требует – ни любить друг друга, ни элементарно испытывать симпатию. Нам надо пожениться, наплодить наследников и постараться сберечь для них королевство в целости и сохранности. А учитывая, что я всего лишь консорт, то моё дело маленькое – регулярно навещать вас в спальне, – и при этом перекривился так, что сразу стало ясно, каким трудом тяжким обернётся для принца сия обязанность.
– Да я скорее выброшусь с балкона, чем позволю вам дотронуться до меня! Или нет, лучше отрекусь от трона и в монастырь уйду!
– Иди-иди, а я хоть с чистой совестью домой вернусь. Думаешь, кого-то тут интересуют твои сомнительные девичьи прелести?
– Я взрослая свободная женщина и сама решу, кого к ним допустить, а вот тебе, – я вслед за Ланселем перешла на фамильярное «ты», впрочем, лорд Брук и не такое от нас слышал, – однозначно следует вернуться в свою рабовладельческую страну и дальше портить там де…
Закончить пламенную речь я не успела, поскольку этот… нехороший королевский сын вдруг совершенно непочтительным образом сгрёб меня в охапку и… поцеловал!
Поцеловал!
Меня!
Да как он смеет?!
От неожиданности я не сразу начала сопротивляться, безвольной куклой застыв в объятиях, больше похожих на тиски. Сам поцелуй противный и вообще какой-то не такой – прижимается шершавыми губами к моим губам, и только. Да мой первый неловкий поцелуй в пятнадцать лет с юным пажом и то приятнее был! И в семнадцать с молодым придворным, решившимся поцеловать принцессу. Правда, он был не против и дальше пойти, посему пришлось остудить его пыл и объяснить, что наследницу трона нельзя так запросто соблазнить. Того случая хватило, чтобы понять – целоваться с приглянувшимся парнем я не могу, и с той поры я никому не позволяла столь нагло вторгаться в моё личное пространство.
Правда, с одной стороны, здесь и сейчас меня целует мой же жених. Вроде как ему можно.
С другой, не слишком ли много он себе позволяет?
Опомнившись, я протестующе замычала, упёрлась обеими руками в грудь Ланселя в попытке освободиться. Он тут же отпустил меня и я, отпрянув, с размаху залепила ему пощечину. Сзади раздалось изумлённое оханье – наверное, лорд Брук обернулся на звук удара.
– С ума сошла? – Лансель потёр пострадавшую щёку и посмотрел на меня обиженным ребёнком.
– Не смей ко мне прикасаться! – прошипела я.
– Больно надо!
– Вот и прекрасно!
– Да, замечательно!
– Ваше высочество, – примирительно произнёс приблизившийся лорд Брук, мягкой интонацией и предостерегающим взглядом призывая к соблюдению приличий.
– Я всего лишь поцеловал свою невесту, – вызывающе сообщил Лансель. – Между прочим, право имею. А Её высочество ведёт себя как истеричка и нецелованная старая дева.
– Ваше высочество, не уверен, что подобные вольности уместны до… – заметно побледнел лорд.
– А ты… ты, – перебила я Брука, обличающе указав пальцем на принца, – ты кобель, хам и эгоист, каких поискать. Не мудрено, что даже морская сестра сбежала от тебя, – я обошла Ланселя и быстрым шагом направилась к королевскому замку.
Нет, я не ретировалась.
Я предприняла стратегическое отступление.
Оно же лучше звучит, правда?
Глава 2
Я, принцесса Люсинда Лилиана Каландра де Верея, единственная полноправная наследница престола Лазурного королевства, должна выйти замуж по велению вдовствующей королевы Террены. И за кого? За Ланселя Марийского, принца Приморского королевства и всего-навсего третьего сына.
Более унизительной партии тётушка найти не могла. Хуже только какой-нибудь самопровозглашённый пиратский король.
На все Радужные королевства Приморское печально известно своими строгими нравами, консерватизмом, отсталостью и порабощением морского народа. Несчастные русалки вынуждены подчиняться людям, терпеть потребительское отношение, угнетение и с помощью ритуала становиться морскими сёстрами для жителей королевства, дабы защищать связанного человека от приносимых морем бед.
