ОДНА СПЛОШНАЯ НЕОЖИДАННОСТЬ
-- Я влюблена в своего шефа! – прошептала затравленно и ужаснулась озвученной догадке.
Осознание сего факта далось нелегко. Был и истеричный смешок, и губы себе искусала, и даже всплакнула. А все потому, что рассчитывать на взаимность мне не приходилось. Нисколько. Кто он, а кто…я… Он «великий и могучий», директор, а я «поди-принеси», то есть его секретарь. Не личный помощник, такой у него имелся в лице Алины, и это у нее два образования, рост, грудь, ноги и, что там говорить, она умница и красавица. Я же обыкновенная, простушка, одним словом, среднестатистическая посредственность. И бог с ней, с Алиной, пусть себе дальше днюет и ночует в кабинете большого босса, присутствует вместе с ним на совещаниях, ездит в командировки... или не бог с ней?.. Ох, что-то я запуталась.
Раньше-то меня не особо эти двое замечали, и это вполне устраивало. Я тоже держала дистанцию легко. Вспоминали о моем существовании, только если документы какие-то нужны были. Найти бумаги, снять копии, что-то исправить... Звонки еще были на мне: входящие, обзвонить кого-то, поставить в известность или вызвать «на ковер». Ну и если кофе захотят, то в моей клетушке раздавался сигнал. Не великие обязанности имела и такую же зарплату. Но теперь все резко изменилось. Имею в виду не оплату моего труда, а то, что мне вдруг стало рядом с этими двумя, даже при минутном общении, жарко, душно, в общем, я погибала: делалась вся деревянная, неловкая, нескладная, косноязычная. От всего этого начала подумывать, чтобы написать заявление об увольнении по собственному желанию. Потому что вся измучилась. И наверняка меня бы с легкостью отпустили. А что? Я не какой-то там незаменимый сотрудник – уйду, так никто не расстроится, или некоторые даже не заметят.
-- Просто беда, жизни не стало! – вздыхала теперь и на работе, и в транспорте, и дома. И вышло, что сама не заметила, а вздохнула так в присутствии школьной подруги, Надюши Селиверстовой.
-- Что ты сказала? – она плохо расслышала, а я возьми и расскажи о свалившейся на меня неприятности.
Надя была девчонкой отчаянной. И хоть красотой или особым умом не блистала, но в силу своей бедовости в этой жизни устроилась вполне выигрышно: замужем была уже три года, муж хорошо зарабатывал и не имел вредных привычек, и они вместе растили дочь.
-- И ты вот так сразу раскисла? – посмеялась она немного надо мной, а потом начала учить жизни, то есть давать советы. – Вот отчего ты так одета? Нет, ты вот в ЭТОМ на работу ходишь? Отстой! Скукота! Позоришь профессию. Считается, что секретарши сплошь яркие и сексапильные девчонки. А ты?!.. Посмотри на себя в зеркало. Почему не пользуешься косметикой?
-- Надюш! Это сегодня я немного опаздывала, а так…
-- Так я тебя два дня назад наблюдала… в таком же виде. Вот смотри сюда. У тебя же красивые глаза. И ресницы длинные. Губы сейчас в моде совсем пухлые, не такие, но их же можно подправить карандашом!.. Дай-ка я попробую тебя преобразить…
-- Я против!
-- Стоять! Доверься мне, Мариша.
Ко всему я еще и слабохарактерной оказалась, так как пошла у подруги на поводу. Вот она меня на свой вкус и одела и накрасила и прическу сделала. А еще пристала, чтобы я в таком виде завтра пошла на службу.
-- Только посмотри, как преобразилась! – воскликнула она радостно и еще всплеснула руками. -- Нет, такая красота не должна пропасть даром! Клянись, что завтра…
Ну да, я точно себя в зеркале не узнала: глаза в полтора раза больше стали, губы – в два. Одни искрили, и возможно из-за подводки так казалось, я же ею никогда ранее не пользовалась, другие алели, намазюканные сверхъяркой помадой. Мрак!
-- Что? Мне не умываться теперь до завтра?!
-- Ладно! Я утром к тебе забегу и повторю свой шедевр. Так и быть. Ты же сама не сможешь.
-- Утром?.. Значит, рано вставать?..
Признаться, я надеялась на другое. Чтобы подруга показала свое умение, порадовалась и ушла к себе. Все же у нее семья, ее Серега дома ждет, и чтобы утром бы и не вспомнила про меня. Но не судьба была.
-- А наденешь ты что? Покажи? Как этот же костюм?! Не пойдет! Ладно. Гулять так гулять – я утром и шмотки притащу. Не переживай – у нас один размер!
Как потом оказалось, у меня грудь была пообъемнее. Вот же ужасно она потом торчала, упругими полушариями из декольте Надькиного платья вываливалась. Мрак!..
-- Смотри-ка! – незнамо чему, радовалась подруга. – На тебе село лучше. Ты, Мариш, просто магнитом для мужиков теперь станешь, верь мне!
-- Оно мне надо? – чуть не захныкала я.
-- А как же! Этого своего, Юрия Петровича, заинтересовать же хочешь?
Я на такие слова кисло поморщилась. Потому что не верила, что такое возможно. Нисколько. Как я ни нарядись-преобразись, а обратить на себя внимание шефа, это же сверхъестественная задача, потому что он сквозь меня всегда смотрел. И вокруг него вечно такие крали вертелись, и он к ним привык. И тут же моему мысленному взору представилась Алина.
-- Сомневаюсь я, что…
-- Погоди! – Надя вдруг сделала огромные глаза. – А какие туфли ты наденешь? Эти? Подойдут. Каблук хороший. Но еще тебе нужны чулки!..
-- Телевизора пересмотрела? – нахмурилась я на нее. – Сроду их не носила, а тут…
-- Я тоже. Но мне подарили недавно такие… замечательные!
И она кинулась к себе в квартиру. А так как бежать было недалеко, всего лестничную площадку пересечь, то вернулась через пару минут.
-- Во! Как тебе? В сеточку!
-- Ни за что не надену.
-- Это же писк! Ты просто обязана меня слушаться – я тебе счастья желаю, и потратила, вон сколько, времени, возясь с макияжем и прической. А вот без них, без чулок, образ не будет закончен.
-- И на кого я стану похожа? Или знаешь что, давай. Хуже уже не будет, так как я заявление об уходе написать за вчерашний вечер успела, вот оно. Пусть мой уход им запомнится!..
Ох, зря я на все это согласилась. Такая мысль появилась в голове, когда уже вышла из подъезда, и укрепилась там окончательно, когда села в автобус. Вернее, встала там… на средней пассажирской площадке. Места все были заняты, народу – не протолкнешься, вот я и схватилась, стоя, за вертикальный поручень. А как замерла и отдышалась, так начала замечать чужие взгляды в мою сторону. Мужские. В вырез платья. Что там Надька говорила про магнит для мужиков? Ага, притянула… прыщавого старшеклассника, который чуть ни носом клюнул мою грудь, когда автобус качнуло.
-- Держитесь крепче, молодой человек! – сказала ему строго, и парень дернулся, как пришел в себя, покраснел, будто его кипятком ошпарило, а потом стал скоренько пробираться к выходу.
Я же попыталась украдкой подтянуть вырез платья повыше, а низ – пониже. Но толком ничего не получилось поправить. И как это было возможно, если там ткани имелось всего ничего. И тянешь лиф платья вверх, так оно и все устремлялось туда же. А у меня на ногах чулки! И я к ним не привыкла. Вдруг, из-под подола их верхний краешек стал бы виден? Ох, зря я пошла на поводу у Нади! И вот вертелась теперь на месте, вся такая нервная, и вдруг почувствовала, как за что-то зацепилась.
-- Ой!
Оглянулась, а там стоял… Юрий Петрович? Как это? Он же на крутом автомобиле на работу ездил и с личным шофером. Каким ветром его в общественный транспорт занесло? И надо же, именно его стильный кожаный портфель цепанул сетку моих чулок.
-- Мама! – чуть не вскрикнула, да вовремя рот прикрыла.
Но надо было что-то срочно предпринимать, так как следующая остановка была моей, то есть нашей. Вот я и нагнулась, чтобы попытаться отцепиться. Да куда там! От разошедшихся нервов у меня руки так и тряслись. А автобус снова качнуло. От этого вышло только боднуть босса в бок, а не освободиться.
-- Площадь Победы… -- раздалось тут в динамиках и автобус собрался остановиться и раскрыть пассажирам двери.
-- Ой, ой! Подождите!.. – именно это вскрикнула, когда начальник перехватил портфель в другую руку, естественно, потащив и меня за собой. – Стойте!
Юрий Петрович как не услышал и шагнул к ступеням на выход. Я же упала на него.
-- Вы меня… вы меня!..
-- Что такое? – развернул свое красивое волевое лицо и смерил меня недоумевающим взглядом.
-- Зацепили! – крепко вцепившись в его локоть, семенила следом вся склоненная, так как продолжала пытаться открепиться.
-- Марина? Вы? – произнес шеф в сомнении, пытаясь лучше всмотреться мне в лицо.
Но тут двери окончательно распахнулись, на нас хлынул поток желающих выйти пассажиров, сметая со своего пути.
-- Ой! – я пискнула еще и оттого, что Юрий… Петрович подхватил меня за локти, приподнял, прижал к себе и вынес вон из транспорта.
– Неожиданно!.. – непонятно было это его высказывание, но именно с ним он поставил меня на тротуар возле крытой остановки. – Извини, но как такое вышло? – кивнул на угол портфеля.
-- Мне-то откуда знать! – я точно начала сердиться. На что этот тип намекал? Я сама, что ли, к нему прицепилась? – И каким ветром вас надуло в автобус?
Пробурчала, а сама перехватила дамскую сумочку подмышку и склонилась, чтобы распутать сеточку.
-- Будь неладна поломка автомобиля! Всего километр не доехали до офиса! – дернулся в сердцах начальник, колыхнув своим портфелем.
-- Стойте же спокойно! Невозможно иначе справиться…
-- А дайте-ка я попробую, -- не дожидаясь согласия, сунул мне в руки свой портфель, склонился и начал обследовать обстановку. Угу! Руками и по моей ноге! – Чулки? – отчего-то сильно удивился босс, а у меня от его ощупывания мурашки побежали, причем по всему телу, оттого и дернулась. – Стоять! – и взглянул мне прямо в лицо. Снизу вверх. Пристально. Изучающе. От этого непонятного взгляда по мне понеслась уже следующая толпа мурашек. – Не замечал ранее…
-- И что с того? – ответить отчего-то получилось с вызовом. – И почему это вас теперь так удивило?
-- Потому что я очень наблюдательный. От моего внимания обычно ничто не ускользает.
Я при этом его замечании фыркнула. А про себя подумала, что какое самомнение, однако. Я тут по нему млею и сгораю уже с месяц, а он, с его хваленой наблюдательностью, как смотрел только на Алину, так и…
-- Вот! Отцепил. Но, кажется, порвал чулок.
-- Что?! И не кажется, а порвали, -- склонила голову и увидала приличную такую дырку на бедре.
Вот ведь, подстава! Прореха находилась высоко над коленом, но коротким платьем ее никак не получалось прикрыть. И как-то не сразу вспомнила, что если тянуть подол вниз, то… в общем, скорее отдернула руки.
-- И как теперь быть? – мой мозг заработал с невиданной скоростью, прорабатывая возможные выходы из ситуации.
Но они мелькали хаотичными видениями без остановки и только сеяли во мне панику. И больше всего хотелось просто взять и провалиться сквозь землю. Раз – и все. Глупая я? Мне тоже так казалось. А еще заметила, что Юрий Петрович продолжал меня всю рассматривать. Мне казалось, что иронично. Вон, как прищуривался, губы кривил, и бровь у него изогнулась вполне похоже, что насмешливо.
– А знаете что? Раз уж так все случилось… вот! – зарылась я в сумочке и, наконец, получилось вытащить из нее сложенный вдвое лист бумаги. – Держите.
-- И что это? – ухмылка его стала еще более явной.
-- Заявление об уходе.
-- Серьезно? Ты меня удивила! – никогда еще не видела боса с улыбкой от уха до уха.
Чего он веселился? Всегда такой серьезный и сдержанный, а тут на себя не похож стал. И вот точно считал, что я не заслуживала к себе серьезного отношения. Еще бы, больше года просидела у него перед носом, а он будто и не замечал, а тут судьба столкнула вне офиса, и тоже нос к носу, так, нате вам… дырка! Непутевость! Что с меня взять?
-- Почему же? Раньше никто не увольнялся у вас по собственному желанию?
-- Было. Но что бы вот так!..
-- И ничего смешного, -- вздернула я подбородок. А еще опустила сумочку так, чтобы прикрыть порванный чулок. – Так вы подпишете?
-- Прямо здесь? – босс вроде бы посерьезнел, но я заметила, что глаза его продолжили смеяться. – Может, дойдем все же до рабочего места? Согласна? А там и поговорим.
Мне стало удивительно, что не развернулся и не ушел вперед, а пошел со мной рядом. И от этого почувствовала еще большую неловкость. А Юрий Петрович шагал и слегка улыбался каким-то своим мыслям… или продолжал потешаться надо мной, всей такой нелепой в этом платье, ярко накрашенной… И стоило только начать мысленно сокрушаться, что позволила Надюшке так себя разрисовать, как услышала вопрос.
-- А почему ты, Марина, сегодня такая нарядная? У тебя, насколько помню, день рождения в сентябре…
Я чуть ни застыла на месте. Откуда? Откуда он мог про это знать, вернее, помнить?
-- Так!.. Настроение такое сегодня, -- выпалила первое пришедшее на ум.
И щеки мои при этом, догадывалась, снова заалели. А еще краем глаза заметила, что на нас стал коситься народ. Без всякого сомнения. Потому что почти подошли к офисному зданию, и нам стали встречаться знакомые сотрудники. А начальница бухгалтерии приблизилась к Юрию Петровичу с каким-то вопросом и, слава богу, отвлекла его на себя. Я же воспользовалась моментом и ускорилась вперед, стараясь увеличить расстояние между нами. И это получилось, но сразу за дверями в холл первого этажа, недалеко от площадки с лифтами, меня притормозил и поймал Николай Коновалов.
-- Мариш! Привет! Ты такая нарядная сегодня. Куда-то идешь вечером? И с кем, кто этот счастливчик? А мне, вот, вечно отказывала. Права ли?..
-- Идем, не задерживаемся! – подхватила вдруг под локоть жесткая рука шефа и втянула в открывшиеся двери соседнего лифта. – Рабочий день, Марина, вообще-то, начинается через три минуты, -- сказал он мне довольно суровым голосом и выглядел при этом так же.
Интересно, чем подпортила ему настроение главбух? Это я косилась на начальственный профиль со сведенными на переносице бровями и размышляла. Только что улыбался, и вдруг… а впрочем, в нормальное состояние вернулся – со мной же вечно был хмур.
-- Так вы меня отпустите? – я имела в виду заявление, а он резко разжал пальцы, сжимавшие мой локоть.
-- Будь уверена. Возможно, даже без отработки положенных двух недель.
Ага, все же понял меня правильно. И вот оно как! Настолько я, оказывается, неважный сотрудник, что меня нисколько уже видеть не хотят! Но погодите, что-то я не подумала о том, где потом стану трудиться и зарабатывать на жизнь. Заявление написала в порыве, отдала его начальнику тоже, находясь во встряхнутом состоянии, а дальше-то что, если уже завтра окажусь безработной? Вот беда! Ох, уж эта моя неразумность!
Додумать ничего не успела, как подошли к двери главной приемной. А как в нее вошли, так навстречу босу бросилась Алина. Как всегда красивая, стройная, модно и дорого одетая.
-- Что-то сегодня поздно? Ничего не случилось? – улыбалась она шефу чувственно.
А меня смерила напряженным взглядом. С чего бы?
-- Машина сломалась. Пришлось остановку ехать на автобусе.
И они пошли в кабинет, а я через пару минут, не дождавшись никаких распоряжений, отправилась в дамскую комнату, порванные чулки снимать. Вернулась и взялась за привычные дела.
-- Мариночка, здравствуйте! – в секретарскую вошел директор фирмы, чей офис располагался в этом же здании, но этажом выше. – Какая вы сегодня… особенная!
Не нравился он мне. Хотя мужчина был видный.
-- Я влюблена в своего шефа! – прошептала затравленно и ужаснулась озвученной догадке.
Осознание сего факта далось нелегко. Был и истеричный смешок, и губы себе искусала, и даже всплакнула. А все потому, что рассчитывать на взаимность мне не приходилось. Нисколько. Кто он, а кто…я… Он «великий и могучий», директор, а я «поди-принеси», то есть его секретарь. Не личный помощник, такой у него имелся в лице Алины, и это у нее два образования, рост, грудь, ноги и, что там говорить, она умница и красавица. Я же обыкновенная, простушка, одним словом, среднестатистическая посредственность. И бог с ней, с Алиной, пусть себе дальше днюет и ночует в кабинете большого босса, присутствует вместе с ним на совещаниях, ездит в командировки... или не бог с ней?.. Ох, что-то я запуталась.
Раньше-то меня не особо эти двое замечали, и это вполне устраивало. Я тоже держала дистанцию легко. Вспоминали о моем существовании, только если документы какие-то нужны были. Найти бумаги, снять копии, что-то исправить... Звонки еще были на мне: входящие, обзвонить кого-то, поставить в известность или вызвать «на ковер». Ну и если кофе захотят, то в моей клетушке раздавался сигнал. Не великие обязанности имела и такую же зарплату. Но теперь все резко изменилось. Имею в виду не оплату моего труда, а то, что мне вдруг стало рядом с этими двумя, даже при минутном общении, жарко, душно, в общем, я погибала: делалась вся деревянная, неловкая, нескладная, косноязычная. От всего этого начала подумывать, чтобы написать заявление об увольнении по собственному желанию. Потому что вся измучилась. И наверняка меня бы с легкостью отпустили. А что? Я не какой-то там незаменимый сотрудник – уйду, так никто не расстроится, или некоторые даже не заметят.
-- Просто беда, жизни не стало! – вздыхала теперь и на работе, и в транспорте, и дома. И вышло, что сама не заметила, а вздохнула так в присутствии школьной подруги, Надюши Селиверстовой.
-- Что ты сказала? – она плохо расслышала, а я возьми и расскажи о свалившейся на меня неприятности.
Надя была девчонкой отчаянной. И хоть красотой или особым умом не блистала, но в силу своей бедовости в этой жизни устроилась вполне выигрышно: замужем была уже три года, муж хорошо зарабатывал и не имел вредных привычек, и они вместе растили дочь.
-- И ты вот так сразу раскисла? – посмеялась она немного надо мной, а потом начала учить жизни, то есть давать советы. – Вот отчего ты так одета? Нет, ты вот в ЭТОМ на работу ходишь? Отстой! Скукота! Позоришь профессию. Считается, что секретарши сплошь яркие и сексапильные девчонки. А ты?!.. Посмотри на себя в зеркало. Почему не пользуешься косметикой?
-- Надюш! Это сегодня я немного опаздывала, а так…
-- Так я тебя два дня назад наблюдала… в таком же виде. Вот смотри сюда. У тебя же красивые глаза. И ресницы длинные. Губы сейчас в моде совсем пухлые, не такие, но их же можно подправить карандашом!.. Дай-ка я попробую тебя преобразить…
-- Я против!
-- Стоять! Доверься мне, Мариша.
Ко всему я еще и слабохарактерной оказалась, так как пошла у подруги на поводу. Вот она меня на свой вкус и одела и накрасила и прическу сделала. А еще пристала, чтобы я в таком виде завтра пошла на службу.
-- Только посмотри, как преобразилась! – воскликнула она радостно и еще всплеснула руками. -- Нет, такая красота не должна пропасть даром! Клянись, что завтра…
Ну да, я точно себя в зеркале не узнала: глаза в полтора раза больше стали, губы – в два. Одни искрили, и возможно из-за подводки так казалось, я же ею никогда ранее не пользовалась, другие алели, намазюканные сверхъяркой помадой. Мрак!
-- Что? Мне не умываться теперь до завтра?!
-- Ладно! Я утром к тебе забегу и повторю свой шедевр. Так и быть. Ты же сама не сможешь.
-- Утром?.. Значит, рано вставать?..
Признаться, я надеялась на другое. Чтобы подруга показала свое умение, порадовалась и ушла к себе. Все же у нее семья, ее Серега дома ждет, и чтобы утром бы и не вспомнила про меня. Но не судьба была.
-- А наденешь ты что? Покажи? Как этот же костюм?! Не пойдет! Ладно. Гулять так гулять – я утром и шмотки притащу. Не переживай – у нас один размер!
Как потом оказалось, у меня грудь была пообъемнее. Вот же ужасно она потом торчала, упругими полушариями из декольте Надькиного платья вываливалась. Мрак!..
-- Смотри-ка! – незнамо чему, радовалась подруга. – На тебе село лучше. Ты, Мариш, просто магнитом для мужиков теперь станешь, верь мне!
-- Оно мне надо? – чуть не захныкала я.
-- А как же! Этого своего, Юрия Петровича, заинтересовать же хочешь?
Я на такие слова кисло поморщилась. Потому что не верила, что такое возможно. Нисколько. Как я ни нарядись-преобразись, а обратить на себя внимание шефа, это же сверхъестественная задача, потому что он сквозь меня всегда смотрел. И вокруг него вечно такие крали вертелись, и он к ним привык. И тут же моему мысленному взору представилась Алина.
-- Сомневаюсь я, что…
-- Погоди! – Надя вдруг сделала огромные глаза. – А какие туфли ты наденешь? Эти? Подойдут. Каблук хороший. Но еще тебе нужны чулки!..
-- Телевизора пересмотрела? – нахмурилась я на нее. – Сроду их не носила, а тут…
-- Я тоже. Но мне подарили недавно такие… замечательные!
И она кинулась к себе в квартиру. А так как бежать было недалеко, всего лестничную площадку пересечь, то вернулась через пару минут.
-- Во! Как тебе? В сеточку!
-- Ни за что не надену.
-- Это же писк! Ты просто обязана меня слушаться – я тебе счастья желаю, и потратила, вон сколько, времени, возясь с макияжем и прической. А вот без них, без чулок, образ не будет закончен.
-- И на кого я стану похожа? Или знаешь что, давай. Хуже уже не будет, так как я заявление об уходе написать за вчерашний вечер успела, вот оно. Пусть мой уход им запомнится!..
Ох, зря я на все это согласилась. Такая мысль появилась в голове, когда уже вышла из подъезда, и укрепилась там окончательно, когда села в автобус. Вернее, встала там… на средней пассажирской площадке. Места все были заняты, народу – не протолкнешься, вот я и схватилась, стоя, за вертикальный поручень. А как замерла и отдышалась, так начала замечать чужие взгляды в мою сторону. Мужские. В вырез платья. Что там Надька говорила про магнит для мужиков? Ага, притянула… прыщавого старшеклассника, который чуть ни носом клюнул мою грудь, когда автобус качнуло.
-- Держитесь крепче, молодой человек! – сказала ему строго, и парень дернулся, как пришел в себя, покраснел, будто его кипятком ошпарило, а потом стал скоренько пробираться к выходу.
Я же попыталась украдкой подтянуть вырез платья повыше, а низ – пониже. Но толком ничего не получилось поправить. И как это было возможно, если там ткани имелось всего ничего. И тянешь лиф платья вверх, так оно и все устремлялось туда же. А у меня на ногах чулки! И я к ним не привыкла. Вдруг, из-под подола их верхний краешек стал бы виден? Ох, зря я пошла на поводу у Нади! И вот вертелась теперь на месте, вся такая нервная, и вдруг почувствовала, как за что-то зацепилась.
-- Ой!
Оглянулась, а там стоял… Юрий Петрович? Как это? Он же на крутом автомобиле на работу ездил и с личным шофером. Каким ветром его в общественный транспорт занесло? И надо же, именно его стильный кожаный портфель цепанул сетку моих чулок.
-- Мама! – чуть не вскрикнула, да вовремя рот прикрыла.
Но надо было что-то срочно предпринимать, так как следующая остановка была моей, то есть нашей. Вот я и нагнулась, чтобы попытаться отцепиться. Да куда там! От разошедшихся нервов у меня руки так и тряслись. А автобус снова качнуло. От этого вышло только боднуть босса в бок, а не освободиться.
-- Площадь Победы… -- раздалось тут в динамиках и автобус собрался остановиться и раскрыть пассажирам двери.
-- Ой, ой! Подождите!.. – именно это вскрикнула, когда начальник перехватил портфель в другую руку, естественно, потащив и меня за собой. – Стойте!
Юрий Петрович как не услышал и шагнул к ступеням на выход. Я же упала на него.
-- Вы меня… вы меня!..
-- Что такое? – развернул свое красивое волевое лицо и смерил меня недоумевающим взглядом.
-- Зацепили! – крепко вцепившись в его локоть, семенила следом вся склоненная, так как продолжала пытаться открепиться.
-- Марина? Вы? – произнес шеф в сомнении, пытаясь лучше всмотреться мне в лицо.
Но тут двери окончательно распахнулись, на нас хлынул поток желающих выйти пассажиров, сметая со своего пути.
-- Ой! – я пискнула еще и оттого, что Юрий… Петрович подхватил меня за локти, приподнял, прижал к себе и вынес вон из транспорта.
– Неожиданно!.. – непонятно было это его высказывание, но именно с ним он поставил меня на тротуар возле крытой остановки. – Извини, но как такое вышло? – кивнул на угол портфеля.
-- Мне-то откуда знать! – я точно начала сердиться. На что этот тип намекал? Я сама, что ли, к нему прицепилась? – И каким ветром вас надуло в автобус?
Пробурчала, а сама перехватила дамскую сумочку подмышку и склонилась, чтобы распутать сеточку.
-- Будь неладна поломка автомобиля! Всего километр не доехали до офиса! – дернулся в сердцах начальник, колыхнув своим портфелем.
-- Стойте же спокойно! Невозможно иначе справиться…
-- А дайте-ка я попробую, -- не дожидаясь согласия, сунул мне в руки свой портфель, склонился и начал обследовать обстановку. Угу! Руками и по моей ноге! – Чулки? – отчего-то сильно удивился босс, а у меня от его ощупывания мурашки побежали, причем по всему телу, оттого и дернулась. – Стоять! – и взглянул мне прямо в лицо. Снизу вверх. Пристально. Изучающе. От этого непонятного взгляда по мне понеслась уже следующая толпа мурашек. – Не замечал ранее…
-- И что с того? – ответить отчего-то получилось с вызовом. – И почему это вас теперь так удивило?
-- Потому что я очень наблюдательный. От моего внимания обычно ничто не ускользает.
Я при этом его замечании фыркнула. А про себя подумала, что какое самомнение, однако. Я тут по нему млею и сгораю уже с месяц, а он, с его хваленой наблюдательностью, как смотрел только на Алину, так и…
-- Вот! Отцепил. Но, кажется, порвал чулок.
-- Что?! И не кажется, а порвали, -- склонила голову и увидала приличную такую дырку на бедре.
Вот ведь, подстава! Прореха находилась высоко над коленом, но коротким платьем ее никак не получалось прикрыть. И как-то не сразу вспомнила, что если тянуть подол вниз, то… в общем, скорее отдернула руки.
-- И как теперь быть? – мой мозг заработал с невиданной скоростью, прорабатывая возможные выходы из ситуации.
Но они мелькали хаотичными видениями без остановки и только сеяли во мне панику. И больше всего хотелось просто взять и провалиться сквозь землю. Раз – и все. Глупая я? Мне тоже так казалось. А еще заметила, что Юрий Петрович продолжал меня всю рассматривать. Мне казалось, что иронично. Вон, как прищуривался, губы кривил, и бровь у него изогнулась вполне похоже, что насмешливо.
– А знаете что? Раз уж так все случилось… вот! – зарылась я в сумочке и, наконец, получилось вытащить из нее сложенный вдвое лист бумаги. – Держите.
-- И что это? – ухмылка его стала еще более явной.
-- Заявление об уходе.
-- Серьезно? Ты меня удивила! – никогда еще не видела боса с улыбкой от уха до уха.
Чего он веселился? Всегда такой серьезный и сдержанный, а тут на себя не похож стал. И вот точно считал, что я не заслуживала к себе серьезного отношения. Еще бы, больше года просидела у него перед носом, а он будто и не замечал, а тут судьба столкнула вне офиса, и тоже нос к носу, так, нате вам… дырка! Непутевость! Что с меня взять?
-- Почему же? Раньше никто не увольнялся у вас по собственному желанию?
-- Было. Но что бы вот так!..
-- И ничего смешного, -- вздернула я подбородок. А еще опустила сумочку так, чтобы прикрыть порванный чулок. – Так вы подпишете?
-- Прямо здесь? – босс вроде бы посерьезнел, но я заметила, что глаза его продолжили смеяться. – Может, дойдем все же до рабочего места? Согласна? А там и поговорим.
Мне стало удивительно, что не развернулся и не ушел вперед, а пошел со мной рядом. И от этого почувствовала еще большую неловкость. А Юрий Петрович шагал и слегка улыбался каким-то своим мыслям… или продолжал потешаться надо мной, всей такой нелепой в этом платье, ярко накрашенной… И стоило только начать мысленно сокрушаться, что позволила Надюшке так себя разрисовать, как услышала вопрос.
-- А почему ты, Марина, сегодня такая нарядная? У тебя, насколько помню, день рождения в сентябре…
Я чуть ни застыла на месте. Откуда? Откуда он мог про это знать, вернее, помнить?
-- Так!.. Настроение такое сегодня, -- выпалила первое пришедшее на ум.
И щеки мои при этом, догадывалась, снова заалели. А еще краем глаза заметила, что на нас стал коситься народ. Без всякого сомнения. Потому что почти подошли к офисному зданию, и нам стали встречаться знакомые сотрудники. А начальница бухгалтерии приблизилась к Юрию Петровичу с каким-то вопросом и, слава богу, отвлекла его на себя. Я же воспользовалась моментом и ускорилась вперед, стараясь увеличить расстояние между нами. И это получилось, но сразу за дверями в холл первого этажа, недалеко от площадки с лифтами, меня притормозил и поймал Николай Коновалов.
-- Мариш! Привет! Ты такая нарядная сегодня. Куда-то идешь вечером? И с кем, кто этот счастливчик? А мне, вот, вечно отказывала. Права ли?..
-- Идем, не задерживаемся! – подхватила вдруг под локоть жесткая рука шефа и втянула в открывшиеся двери соседнего лифта. – Рабочий день, Марина, вообще-то, начинается через три минуты, -- сказал он мне довольно суровым голосом и выглядел при этом так же.
Интересно, чем подпортила ему настроение главбух? Это я косилась на начальственный профиль со сведенными на переносице бровями и размышляла. Только что улыбался, и вдруг… а впрочем, в нормальное состояние вернулся – со мной же вечно был хмур.
-- Так вы меня отпустите? – я имела в виду заявление, а он резко разжал пальцы, сжимавшие мой локоть.
-- Будь уверена. Возможно, даже без отработки положенных двух недель.
Ага, все же понял меня правильно. И вот оно как! Настолько я, оказывается, неважный сотрудник, что меня нисколько уже видеть не хотят! Но погодите, что-то я не подумала о том, где потом стану трудиться и зарабатывать на жизнь. Заявление написала в порыве, отдала его начальнику тоже, находясь во встряхнутом состоянии, а дальше-то что, если уже завтра окажусь безработной? Вот беда! Ох, уж эта моя неразумность!
Додумать ничего не успела, как подошли к двери главной приемной. А как в нее вошли, так навстречу босу бросилась Алина. Как всегда красивая, стройная, модно и дорого одетая.
-- Что-то сегодня поздно? Ничего не случилось? – улыбалась она шефу чувственно.
А меня смерила напряженным взглядом. С чего бы?
-- Машина сломалась. Пришлось остановку ехать на автобусе.
И они пошли в кабинет, а я через пару минут, не дождавшись никаких распоряжений, отправилась в дамскую комнату, порванные чулки снимать. Вернулась и взялась за привычные дела.
-- Мариночка, здравствуйте! – в секретарскую вошел директор фирмы, чей офис располагался в этом же здании, но этажом выше. – Какая вы сегодня… особенная!
Не нравился он мне. Хотя мужчина был видный.
