Я металась по комнате, словно загнанный в угол дикий зверь. У меня просто в голове не укладывались события прошедших двух часов. При всей своей нежной преданности к любовным романам я никогда не хотела занимать место пресловутой героини. Все их наигранные переживания и картонные мозги казались насмешкой над всем женским родом. Но, как оказалось, не стоило мне раньше времени загадывать и величать себя леди высшего разряда.
Я в ожидании великолепного принца на белом коне с алым букетом роз и неземной любви как-то умудрилась пропустить момент своей помолвки. Точнее, я даже рядом не стояла в этот ответственный миг. Дед все решил за меня и просто поставил перед фактом моей неожиданной смены семейного статуса. Глаз до сих пор нервно дергался, стоило мне только подумать о драматических событиях, происходящих в отцовском кабинете нашего загородного имения. Хорошие у меня выдались каникулы, ничего не скажешь. А было примерно так.
Я удивилась, что на подносе с завтраком служанка принесла еще и записку от матери, смысл которой сводился лишь к тому, что меня очень срочно ждут на важный разговор. Я даже подивилась, ведь для передачи управления даже подразделением еще слишком рано. Мне всего двадцать семь, и еще около двух лет мне предстоит стажировка в компании на должности руководителя отделом маркетинга и полгода в продажах. Странно было осознавать, что дед передумал и решил ускорить мое восхождение по карьерной лестнице.
Глупой я не была и всегда старалась выкладываться по полной программе. Тем самым доказывая всем, что я ничем не хуже среднестатистического мужика. Как бы кто не кричал, что у нас уже давно равенство. Но даже отец, и тот ходил и жаловался, что мама не подарила ему наследника. Меня это дико раздражало и злило. Вот чем я, собственно, хуже парня? Местами я вообще-то гораздо адекватнее и полезнее. Взять хотя бы переговоры с японцами. Там, где у всех представителей сильного пола сдавали нервы, я спокойно сидела и улыбалась, даже не моргая.
И даже при всех моих заслугах я до сих пор была на испытательном сроке, в то время как мои одногодки парни уже руководили компаниями или филиалами. Неужели бог даровал моему деду непредвзятое отношение, и с этой минуты у меня вся жизнь наладится? На завтрак было уже совершенно плевать с высокой колокольни. Швейцария – страна маленькая и мирная, тут вообще ничего серьезного не происходит. И вот такое неожиданное событие, как передача бизнеса незамужней двадцатисемилетней наследнице, для соседей станет новостью года.
Оправив юбку-колокол, я оторвалась от созерцания короткой записки и поспешила в родительское крыло дома. Строительный бизнес позволял нам иметь не только роскошные дома, но и стабильную, безбедную жизнь. «Красота и откровения» – именно так называлась книга, написанная про мою семью и экранизированная спустя полгода продаж. Бестселлер столетия – такое громкое звание она заработала за столь короткий срок, переплюнув три десятка именитых писателей. За все это было огромное спасибо моим предкам, которые умудрились накопить такое состояние и воспитать достойных потомков. Себя я тоже причисляла к вполне состоявшимся наследникам.
Перед дверью еще раз осмотрела себя и убедилась, что выгляжу прекрасно, даже несмотря на утреннее время. Осторожно постучала и, дождавшись приглашения, вошла в комнату. Ну, вот замечательно, кажется, я прервала родителей во время обсуждения. Стало немного неловко. В комнате висела угнетающая атмосфера. Хм, странно, как-то я подрастеряла свою уверенность в том, что мне собираются расширить права на управления компанией. Матушка в эти вопросы никогда не лезла, а тут ее, словно с цепи сорвало, и явно «покусательством» занималась именно она. Потрепанный вид отца и недовольное лицо деда говорили красноречивее любых слов.
Улыбнувшийся, я подчинилась кивку деда и заняла свободное кресло. Перекрестные взгляды начали напрягать. Нервы неожиданно стали накаляться. Словно вся эта атмосфера начала на меня влиять. Тяжелый груз упал на плечи и стал неведомым образом давить, заставляя ежиться и нервничать по пустякам. Убивать же меня никто не собирается? Тогда откуда такая тягостная и натянутая тишина висит в кабинете? Понятия не имею, но что-то мне это уже заранее не нравится.
Зажмурившись, едва не решилась на побег из кабинета. Но неожиданно мама, едва ли не рыдая, рухнула передо мной на колени и обняла. Такого странного проявления чувств в моей семье, обычно, не принято проявлять. Вообще вся моя семья, по моему личному мнению, живые глыбы льда. Ни хорошего, ни плохого в них нет, просто отсутствие каких-либо человеческих признаков. И вот такое выбивало из колеи сильнее, чем падение курса акций на бирже.
– Девочка моя, – всхлипнула ледяная красавица и еще сильнее зарылась в мои колени, – эти дураки решили погубить мою жемчужинку. Кто вообще позволил им распоряжаться твоей жизнью? И вообще у нас не девятнадцатый век, она сама может решать, с кем хочет быть. Уж пусть лучше в дом девушку приведет, чем то, что вы, два козла рогатых, ей уготовили.
Слышать такое от всегда сдержанной и хладнокровной женщины было удивительно. Даже на благотворительных аукционах маменька не проявляла никакого рвения. А сейчас ее словно прорвало, и она, на чем свет стоит, разносила отца и деда. Что вообще тут творится? И почему матушка уверена, что я вообще собираюсь, хоть кого-то приводить домой? Мне было хорошо одной. Редкие встречи с парочкой постоянных любовников устраивали всех. И для чего, собственно, затевался весь разговор? Насильно же они не смогут выдать меня замуж, ведь у нас, действительно, не период крепостного права и отсутствия у дочерей права возражать отцу.
– Уже все решено, – и дед хлопнул в ладоши, призывая нас к порядку. – Ева, перестань позориться и завязывай с истерикой. Твои слезы не действовали на меня в детстве и сейчас не помогут, тем более. Ты сама виновата, что родила ее девочкой. Так что, смирись и запомни: пока я жив, мое слово оспорить невозможно. Вы живете под моей крышей и на мои деньги. Ты и дня не протянешь в городе без моей помощи. Так что, пока сидишь на моей шее, будешь выполнять все, что я тебе сказал.
– Папа, – мама вновь зарыдала, – за что ты так с собственной внучкой? У нас, что, недостаточно хороших и воспитанных юношей среди друзей и знакомых? Твое желание отправить Лауру в Россию необоснованно и звучит дико. Я все понимаю, но это отказываюсь воспринимать всерьез. Ты не можешь поступить так с нашей дочерью. Лучше уж она в монахини уйдет, чем пройдет через все это. Надо было додуматься – к русским. Не ценишь нас, так хоть бога побойся, папа.
– Прекрати нести этот бред, – поморщился дед. – Все уже решено. Я в благодарность за спасение собственной жизни отдаю внучку в жены Ивану. Это не обсуждается. Не хотите подчиняться, выметайтесь из моего дома. Видеть вас, а, тем более, тащить на собственной шее не собираюсь. Мне хватило ваших вечных слез и капризов. Не желаю больше ничего слышать! Мое решение окончательное, и я не собираюсь его менять в угоду вашим капризам. Вот когда начнете приносить пользу семье, тогда я и поговорю с вами на равных. А сейчас Лаура выходит замуж за того, кого я выбрал. Завтра уже заказан самолет. Семья жениха обещала забрать ее в аэропорту. Пошли и начали собираться. Мне надоел этот разговор. Он совершенно бессмысленный.
Дед встал и, больше не обращая на нас никакого внимания, ушел. До меня же начало медленно доходить, что, собственно, произошло, и из-за чего даже моя ледяная и вечно уверенная в себе матушка рыдает горькими слезами. Уму непостижимо! У нас, что, отменили свободу распоряжаться собственной жизнью? Каким образом дед вообще умудрился кому-то пообещать меня в качестве невесты и жены? Да этого уже лет сто точно не было. И тут я, законная наследница родовитой семьи, должна ехать в Россию и выходить за неизвестно кого замуж? На фоне этого монастырь и девушка выглядят очень даже перспективно. А на фоне толерантности еще общественность деда закидает презрением и выскажет свое резкое и очень весомое «фи!»
Стоило только вспомнить отвратительное поведение своего родственника, как злость вскипала с новой силой. Вот его кто-нибудь заставил бы жениться не по своей воле, я бы тогда посмотрела на эту кислую физиономию. Остервенело кидала в чемодан вещи. Пятая дорожная сумка была почти забита битком. Подумав, приказала принести еще две. Нужно забрать по максимуму вещей. В крайнем случае, смогу продать сумки, обувь и дорогие «луки», заработав себе тем самым денег на приличный дом и начальный стартовый капитал.
Задумавшись, я все же позвонила в банк и дала распоряжение перевести все деньги со своих карт и личных счетов в офшорный банк, до которого дед не доберется. Это он уважает честную игру, я же привыкла мухлевать и идти всегда по головам. Вот еще, благородство и альтруизм ныне не в почете и едва выдерживают натиск ушлых людей. А как говорится, на войне все средства хороши. Если предстоит неравный бой за собственное право нормально жить и существовать, то я не постесняюсь и резво пройдусь по головам.
Завтра мой брокер должен перевести весь пакет акций с моего настоящего брокерского счета на подконтрольный счет. Тем самым, я не потеряю контроль над миллионным оборотом. Пусть дед и считал меня глупой, но я оперативно собирала денежные средства. Сама я ими не пользовалась, а только финансировала и вкладывала в развитие собственного дохода. И таким образом, за эти годы я собрала достаточный золотой парашют, чтобы сбежать от контроля нелюбимой родни в светлое будущее. Вот только я не думала и не гадала, что компенсационные выплаты по увольнению мне потребуются при таких обстоятельствах. Но все равно была рада тому, что в свое время позаботилась над этим волнительным вопросом и провернула все делишки за спиной отца и деда.
Злость подступала к горлу и застывала перед глазами кровавой пеленой. Значит, какой-то русский спас жизнь деду, а за это долг должна отдавать я. Ну, ей-богу какое-то средневековье. Не зря даже матушку пробило на истерику. Не представляю, какими силами я еще держусь. Ну, ничего, вот прилечу в Россию и первым же делом поспешу убраться подальше от аэропорта. Главное, не забыть: первым делом сдать в ломбард телефон и купить новый. Больше из электроники с собой ничего не буду брать. Нужные документы и бумаги хранятся либо в сейфах, либо на запороленных облачных хранилищах, которых у меня больше десятка.
Можно было и телефон в реку выкинуть, но кто же избавится от лишних денег, которые можно использовать более рационально и полезно? Прокрутив в голове еще раз весь план действий, с чистой совестью поняла, что не буду марионеткой в руках деда. Я не простое приложение к семье, а полноправная наследница, которой по завещанию отойдет все. А в противном случае, найму лучших адвокатов, которые принесут мне на серебряном блюдечке все, что потребуется.
Проконтролировав багаж и сделав последние записи, легла спать. Дед считает меня слишком глупой, чтобы ожидать неожиданной атаки с моей стороны. Ему проще убедить себя, что я смирилась со всем происходящим и добровольно отправлюсь на брак. Сто раз ха! Он с детства выносил мозг мне с тем, что представитель величайшей семьи Ланденбергер должен всегда держать руку на пульсе. Вот и погорел на собственной предвзятости. Нечего считать меня хуже других, только из-за того, что между ног у меня ничего не болтается. Я ему еще покажу, на что способна.
Я не моя маменька, которая спокойно смирилась с участью жены и вышла замуж за того, кого отец ей привел и представил. Теперь оставалось только смиренно полететь в Россию, а там потихоньку сбежать. Я даже присмотрела небольшой домик на Гавайях откуда можно замечательно руководить всем происходящим и не попадать в поле зрения моего деда. Схему побега из Москвы я уже проработала и досконально изучила все необходимые мне пути отступления. Засыпала я с полной уверенностью в завтрашнем дне и собственных силах. Даже небеса будут на моей стороне, и такой замечательный план просто не может рухнуть.
Завтракала я с поистине королевской невозмутимостью. Чинно откушав, забрала со стола небольшой клатч, в котором лежали документы и телефон, и, не торопясь, пошла к дверям. Даже не оглядываясь на родные стены, медленно и чеканя шаг, проследовала к личному автомобилю деда и захлопнула за собой дверцу. Надо же, подстраховался и не позволил Андерсу меня забрать в аэропорт. Понимал, что, скорее всего, я попытаюсь удрать. Но он просчитался, до приземления самолета я собираюсь вести себя примерно и по правилам леди из высшего света.
Не проронив ни слова, я сидела и изображала ледяную статую. Пусть дедов шпион доложится, что все замечательно и прекрасно. Аэропорт Цюриха встретил меня неторопливой суетой и размеренным течением жизни. Выгрузив мой багаж, водитель практически из рук в руки передал меня охране. Понятно, все же меня считают не такой уж и дурой. Это признаться, грело мою черную душу, которая давно не видела в этой жизни ничего радостного и счастливого. Меня ненавязчиво утянуло в прохладное нутро здания, отрезая путь к побегу.
Ради некого экспромта и иллюзии собственной глупости еще дома вложила в паспорт короткую записку с единственным словом «помогите». По глазам равнодушной девушки за стойкой регистрации поняла, что примерно таких шагов от меня и ожидал дед. Понятно, все же в мою сообразительность не особо верят. Словно не заметив порыва моей эксцентричности, мне выдали билеты и приняли багаж. Надо же, какое равнодушие. Интересно, сколько им заплатили за это? Может, стоило на записке написать сумму? Ну, что же, теперь переживать, остается пройти только досмотр и паспортный контроль, и да здравствует моя свобода.
Предположения медленно начали сбываться. Везде, куда я хотела сунуться, меня уже поджидали, контролировали едва ли не каждый вздох и писк. Все это начинало нервировать. Если и в столичном аэропорту прибытия будет такой же контроль, то план немного придется изменить и перейти к запасному развитию событий. Мой побег они все равно не смогут отменить, я для этого идеально подготовилась. Так, глубокий вдох и расслабиться. Я уже сделала все, что нужно для успокоения нервов и бдительности моих надзирателей.
И вот, наконец-таки, я оказалась на борту самолета. Охрана на мое счастье осталась там, в Цюрихе, и не сопровождала меня до самой Москвы. Расслабленно вставила в уши наушники и отправилась досыпать. Эти пару часов я могу потратить с пользой и в свое удовольствие. Проснулась я только тогда, когда стюардесса потрясла меня за плечо и предложила обед и напитки. Какой еще прием пищи? Тут до Москвы лететь всего ничего! Взлет и посадка занимали треть полета, и предлагать еду не должны были, максимум, напитки.
Наконец-то, заподозрив неладное, я выхватила билет и вчиталась в строчки корешка. Твою налево! Вот такого я точно не предполагала! Конечным пунктом моего назначения значился Екатеринбург! Что с этим делать, я решительно пока не понимала. Если к Москве я морально подготовилась и изучила все пути отступления, то про этот город не знала ровным счетом ничего. Еще, как назло, стационарная точка доступа в интернет в самолете отсутствовала.
Я в ожидании великолепного принца на белом коне с алым букетом роз и неземной любви как-то умудрилась пропустить момент своей помолвки. Точнее, я даже рядом не стояла в этот ответственный миг. Дед все решил за меня и просто поставил перед фактом моей неожиданной смены семейного статуса. Глаз до сих пор нервно дергался, стоило мне только подумать о драматических событиях, происходящих в отцовском кабинете нашего загородного имения. Хорошие у меня выдались каникулы, ничего не скажешь. А было примерно так.
Я удивилась, что на подносе с завтраком служанка принесла еще и записку от матери, смысл которой сводился лишь к тому, что меня очень срочно ждут на важный разговор. Я даже подивилась, ведь для передачи управления даже подразделением еще слишком рано. Мне всего двадцать семь, и еще около двух лет мне предстоит стажировка в компании на должности руководителя отделом маркетинга и полгода в продажах. Странно было осознавать, что дед передумал и решил ускорить мое восхождение по карьерной лестнице.
Глупой я не была и всегда старалась выкладываться по полной программе. Тем самым доказывая всем, что я ничем не хуже среднестатистического мужика. Как бы кто не кричал, что у нас уже давно равенство. Но даже отец, и тот ходил и жаловался, что мама не подарила ему наследника. Меня это дико раздражало и злило. Вот чем я, собственно, хуже парня? Местами я вообще-то гораздо адекватнее и полезнее. Взять хотя бы переговоры с японцами. Там, где у всех представителей сильного пола сдавали нервы, я спокойно сидела и улыбалась, даже не моргая.
И даже при всех моих заслугах я до сих пор была на испытательном сроке, в то время как мои одногодки парни уже руководили компаниями или филиалами. Неужели бог даровал моему деду непредвзятое отношение, и с этой минуты у меня вся жизнь наладится? На завтрак было уже совершенно плевать с высокой колокольни. Швейцария – страна маленькая и мирная, тут вообще ничего серьезного не происходит. И вот такое неожиданное событие, как передача бизнеса незамужней двадцатисемилетней наследнице, для соседей станет новостью года.
Оправив юбку-колокол, я оторвалась от созерцания короткой записки и поспешила в родительское крыло дома. Строительный бизнес позволял нам иметь не только роскошные дома, но и стабильную, безбедную жизнь. «Красота и откровения» – именно так называлась книга, написанная про мою семью и экранизированная спустя полгода продаж. Бестселлер столетия – такое громкое звание она заработала за столь короткий срок, переплюнув три десятка именитых писателей. За все это было огромное спасибо моим предкам, которые умудрились накопить такое состояние и воспитать достойных потомков. Себя я тоже причисляла к вполне состоявшимся наследникам.
Перед дверью еще раз осмотрела себя и убедилась, что выгляжу прекрасно, даже несмотря на утреннее время. Осторожно постучала и, дождавшись приглашения, вошла в комнату. Ну, вот замечательно, кажется, я прервала родителей во время обсуждения. Стало немного неловко. В комнате висела угнетающая атмосфера. Хм, странно, как-то я подрастеряла свою уверенность в том, что мне собираются расширить права на управления компанией. Матушка в эти вопросы никогда не лезла, а тут ее, словно с цепи сорвало, и явно «покусательством» занималась именно она. Потрепанный вид отца и недовольное лицо деда говорили красноречивее любых слов.
Улыбнувшийся, я подчинилась кивку деда и заняла свободное кресло. Перекрестные взгляды начали напрягать. Нервы неожиданно стали накаляться. Словно вся эта атмосфера начала на меня влиять. Тяжелый груз упал на плечи и стал неведомым образом давить, заставляя ежиться и нервничать по пустякам. Убивать же меня никто не собирается? Тогда откуда такая тягостная и натянутая тишина висит в кабинете? Понятия не имею, но что-то мне это уже заранее не нравится.
Зажмурившись, едва не решилась на побег из кабинета. Но неожиданно мама, едва ли не рыдая, рухнула передо мной на колени и обняла. Такого странного проявления чувств в моей семье, обычно, не принято проявлять. Вообще вся моя семья, по моему личному мнению, живые глыбы льда. Ни хорошего, ни плохого в них нет, просто отсутствие каких-либо человеческих признаков. И вот такое выбивало из колеи сильнее, чем падение курса акций на бирже.
– Девочка моя, – всхлипнула ледяная красавица и еще сильнее зарылась в мои колени, – эти дураки решили погубить мою жемчужинку. Кто вообще позволил им распоряжаться твоей жизнью? И вообще у нас не девятнадцатый век, она сама может решать, с кем хочет быть. Уж пусть лучше в дом девушку приведет, чем то, что вы, два козла рогатых, ей уготовили.
Слышать такое от всегда сдержанной и хладнокровной женщины было удивительно. Даже на благотворительных аукционах маменька не проявляла никакого рвения. А сейчас ее словно прорвало, и она, на чем свет стоит, разносила отца и деда. Что вообще тут творится? И почему матушка уверена, что я вообще собираюсь, хоть кого-то приводить домой? Мне было хорошо одной. Редкие встречи с парочкой постоянных любовников устраивали всех. И для чего, собственно, затевался весь разговор? Насильно же они не смогут выдать меня замуж, ведь у нас, действительно, не период крепостного права и отсутствия у дочерей права возражать отцу.
– Уже все решено, – и дед хлопнул в ладоши, призывая нас к порядку. – Ева, перестань позориться и завязывай с истерикой. Твои слезы не действовали на меня в детстве и сейчас не помогут, тем более. Ты сама виновата, что родила ее девочкой. Так что, смирись и запомни: пока я жив, мое слово оспорить невозможно. Вы живете под моей крышей и на мои деньги. Ты и дня не протянешь в городе без моей помощи. Так что, пока сидишь на моей шее, будешь выполнять все, что я тебе сказал.
– Папа, – мама вновь зарыдала, – за что ты так с собственной внучкой? У нас, что, недостаточно хороших и воспитанных юношей среди друзей и знакомых? Твое желание отправить Лауру в Россию необоснованно и звучит дико. Я все понимаю, но это отказываюсь воспринимать всерьез. Ты не можешь поступить так с нашей дочерью. Лучше уж она в монахини уйдет, чем пройдет через все это. Надо было додуматься – к русским. Не ценишь нас, так хоть бога побойся, папа.
– Прекрати нести этот бред, – поморщился дед. – Все уже решено. Я в благодарность за спасение собственной жизни отдаю внучку в жены Ивану. Это не обсуждается. Не хотите подчиняться, выметайтесь из моего дома. Видеть вас, а, тем более, тащить на собственной шее не собираюсь. Мне хватило ваших вечных слез и капризов. Не желаю больше ничего слышать! Мое решение окончательное, и я не собираюсь его менять в угоду вашим капризам. Вот когда начнете приносить пользу семье, тогда я и поговорю с вами на равных. А сейчас Лаура выходит замуж за того, кого я выбрал. Завтра уже заказан самолет. Семья жениха обещала забрать ее в аэропорту. Пошли и начали собираться. Мне надоел этот разговор. Он совершенно бессмысленный.
Дед встал и, больше не обращая на нас никакого внимания, ушел. До меня же начало медленно доходить, что, собственно, произошло, и из-за чего даже моя ледяная и вечно уверенная в себе матушка рыдает горькими слезами. Уму непостижимо! У нас, что, отменили свободу распоряжаться собственной жизнью? Каким образом дед вообще умудрился кому-то пообещать меня в качестве невесты и жены? Да этого уже лет сто точно не было. И тут я, законная наследница родовитой семьи, должна ехать в Россию и выходить за неизвестно кого замуж? На фоне этого монастырь и девушка выглядят очень даже перспективно. А на фоне толерантности еще общественность деда закидает презрением и выскажет свое резкое и очень весомое «фи!»
Стоило только вспомнить отвратительное поведение своего родственника, как злость вскипала с новой силой. Вот его кто-нибудь заставил бы жениться не по своей воле, я бы тогда посмотрела на эту кислую физиономию. Остервенело кидала в чемодан вещи. Пятая дорожная сумка была почти забита битком. Подумав, приказала принести еще две. Нужно забрать по максимуму вещей. В крайнем случае, смогу продать сумки, обувь и дорогие «луки», заработав себе тем самым денег на приличный дом и начальный стартовый капитал.
Задумавшись, я все же позвонила в банк и дала распоряжение перевести все деньги со своих карт и личных счетов в офшорный банк, до которого дед не доберется. Это он уважает честную игру, я же привыкла мухлевать и идти всегда по головам. Вот еще, благородство и альтруизм ныне не в почете и едва выдерживают натиск ушлых людей. А как говорится, на войне все средства хороши. Если предстоит неравный бой за собственное право нормально жить и существовать, то я не постесняюсь и резво пройдусь по головам.
Завтра мой брокер должен перевести весь пакет акций с моего настоящего брокерского счета на подконтрольный счет. Тем самым, я не потеряю контроль над миллионным оборотом. Пусть дед и считал меня глупой, но я оперативно собирала денежные средства. Сама я ими не пользовалась, а только финансировала и вкладывала в развитие собственного дохода. И таким образом, за эти годы я собрала достаточный золотой парашют, чтобы сбежать от контроля нелюбимой родни в светлое будущее. Вот только я не думала и не гадала, что компенсационные выплаты по увольнению мне потребуются при таких обстоятельствах. Но все равно была рада тому, что в свое время позаботилась над этим волнительным вопросом и провернула все делишки за спиной отца и деда.
Злость подступала к горлу и застывала перед глазами кровавой пеленой. Значит, какой-то русский спас жизнь деду, а за это долг должна отдавать я. Ну, ей-богу какое-то средневековье. Не зря даже матушку пробило на истерику. Не представляю, какими силами я еще держусь. Ну, ничего, вот прилечу в Россию и первым же делом поспешу убраться подальше от аэропорта. Главное, не забыть: первым делом сдать в ломбард телефон и купить новый. Больше из электроники с собой ничего не буду брать. Нужные документы и бумаги хранятся либо в сейфах, либо на запороленных облачных хранилищах, которых у меня больше десятка.
Можно было и телефон в реку выкинуть, но кто же избавится от лишних денег, которые можно использовать более рационально и полезно? Прокрутив в голове еще раз весь план действий, с чистой совестью поняла, что не буду марионеткой в руках деда. Я не простое приложение к семье, а полноправная наследница, которой по завещанию отойдет все. А в противном случае, найму лучших адвокатов, которые принесут мне на серебряном блюдечке все, что потребуется.
Проконтролировав багаж и сделав последние записи, легла спать. Дед считает меня слишком глупой, чтобы ожидать неожиданной атаки с моей стороны. Ему проще убедить себя, что я смирилась со всем происходящим и добровольно отправлюсь на брак. Сто раз ха! Он с детства выносил мозг мне с тем, что представитель величайшей семьи Ланденбергер должен всегда держать руку на пульсе. Вот и погорел на собственной предвзятости. Нечего считать меня хуже других, только из-за того, что между ног у меня ничего не болтается. Я ему еще покажу, на что способна.
Я не моя маменька, которая спокойно смирилась с участью жены и вышла замуж за того, кого отец ей привел и представил. Теперь оставалось только смиренно полететь в Россию, а там потихоньку сбежать. Я даже присмотрела небольшой домик на Гавайях откуда можно замечательно руководить всем происходящим и не попадать в поле зрения моего деда. Схему побега из Москвы я уже проработала и досконально изучила все необходимые мне пути отступления. Засыпала я с полной уверенностью в завтрашнем дне и собственных силах. Даже небеса будут на моей стороне, и такой замечательный план просто не может рухнуть.
Завтракала я с поистине королевской невозмутимостью. Чинно откушав, забрала со стола небольшой клатч, в котором лежали документы и телефон, и, не торопясь, пошла к дверям. Даже не оглядываясь на родные стены, медленно и чеканя шаг, проследовала к личному автомобилю деда и захлопнула за собой дверцу. Надо же, подстраховался и не позволил Андерсу меня забрать в аэропорт. Понимал, что, скорее всего, я попытаюсь удрать. Но он просчитался, до приземления самолета я собираюсь вести себя примерно и по правилам леди из высшего света.
Не проронив ни слова, я сидела и изображала ледяную статую. Пусть дедов шпион доложится, что все замечательно и прекрасно. Аэропорт Цюриха встретил меня неторопливой суетой и размеренным течением жизни. Выгрузив мой багаж, водитель практически из рук в руки передал меня охране. Понятно, все же меня считают не такой уж и дурой. Это признаться, грело мою черную душу, которая давно не видела в этой жизни ничего радостного и счастливого. Меня ненавязчиво утянуло в прохладное нутро здания, отрезая путь к побегу.
Ради некого экспромта и иллюзии собственной глупости еще дома вложила в паспорт короткую записку с единственным словом «помогите». По глазам равнодушной девушки за стойкой регистрации поняла, что примерно таких шагов от меня и ожидал дед. Понятно, все же в мою сообразительность не особо верят. Словно не заметив порыва моей эксцентричности, мне выдали билеты и приняли багаж. Надо же, какое равнодушие. Интересно, сколько им заплатили за это? Может, стоило на записке написать сумму? Ну, что же, теперь переживать, остается пройти только досмотр и паспортный контроль, и да здравствует моя свобода.
Предположения медленно начали сбываться. Везде, куда я хотела сунуться, меня уже поджидали, контролировали едва ли не каждый вздох и писк. Все это начинало нервировать. Если и в столичном аэропорту прибытия будет такой же контроль, то план немного придется изменить и перейти к запасному развитию событий. Мой побег они все равно не смогут отменить, я для этого идеально подготовилась. Так, глубокий вдох и расслабиться. Я уже сделала все, что нужно для успокоения нервов и бдительности моих надзирателей.
И вот, наконец-таки, я оказалась на борту самолета. Охрана на мое счастье осталась там, в Цюрихе, и не сопровождала меня до самой Москвы. Расслабленно вставила в уши наушники и отправилась досыпать. Эти пару часов я могу потратить с пользой и в свое удовольствие. Проснулась я только тогда, когда стюардесса потрясла меня за плечо и предложила обед и напитки. Какой еще прием пищи? Тут до Москвы лететь всего ничего! Взлет и посадка занимали треть полета, и предлагать еду не должны были, максимум, напитки.
Наконец-то, заподозрив неладное, я выхватила билет и вчиталась в строчки корешка. Твою налево! Вот такого я точно не предполагала! Конечным пунктом моего назначения значился Екатеринбург! Что с этим делать, я решительно пока не понимала. Если к Москве я морально подготовилась и изучила все пути отступления, то про этот город не знала ровным счетом ничего. Еще, как назло, стационарная точка доступа в интернет в самолете отсутствовала.
