Отвернувшись к окну, он попытался отвлечься на местность. И это даже получилось, он не заметил, как его довезли до дома. Виталий всю дорогу о чем-то разговаривал с Мишей, Макс даже не слышал, о чем.
В квартире Житняков принялся устанавливать свои порядки, заявил, что все сам делать будет. Максим попытался помочь ему с уборкой, но грубо послан в постель. То, что Миша знает подобные выражения и умеет использовать их по назначению, Максима не удивило, учителя хорошие попались, и самому похуже определения в свой адрес слышать приходилось. Но то, что кто-то указывает ему в его же доме, он не понял, возможно, стерпел бы от старших коллег, но не от Миши.
— Егорыч, стоп! Давай разберемся.
Отобрав у Миши пакет с мусором, Максим бросил его на пол.
— Что? — Миша уставился на Макса, будто увидел что-то из ряда вон выходящее.
— Ничего особенного. Просто ты на чужой территории порядки свои устанавливать пытаешься. Мне это не нравится.
— Да я помочь только хотел, — Михаил чуть присмирел. — Прости. Ты говори, если что-то нужно, все сделаю.
— А я просил помогать? Поезжай лучше домой. Сам разберусь.
— Как скажешь.
Житняков забрал куртку и ушел.
На автомате и от ненависти к самому себе Максим только что не вылизал всю квартиру, вынес мусор, порывался даже в магазин сходить, но в один момент его накрыли слабость и опустошение, что в горло ничего не лезет. Как-то дополз до спальни, рухнул на кровать не в состоянии даже раздеться.
— Вот и добегался, кончилась дурь в организме. Хоть посплю.
Но даже от дикой усталости уснуть он не смог. Общение с самим собой на тему итогов ночи и причин, которые к ним привели, ему быстро надоело. Он даже согласился бы на то, чтобы кто-то посторонний его повоспитывал. Но лучше поговорил бы о музыке или чем-то интересном.
Мысленно обругав себя за то, что выгнал Мишу, а Ася не придет, да и видеть его такого не захочет, вспомнил, что первому можно позвонить.
Вытащив из заднего кармана телефон, Максим положил его рядом, набрал номер Житнякова, прослушал сообщение, что абонент где-то не в сети.
Полежав еще немного, и так и не договорившись с совестью, и не найдя себе хоть какое-то хиленькое оправдание, он собрал все оставшиеся силы, встал.
— Не хочет так отвечать, придется к нему ехать. Извиниться. А потом свалить куда-нибудь на пару недель.
Вспомнив про свои похождения и последствия, Макс понял, что для приличия нужно привести себя в порядок. Но рассмотрев себя в зеркале, осознал, что он сильно погорячился с планами. Особенно его впечатлили расцарапанная рожа, щетина, фонарь под глазом, рука в бинтах, а вторая в ссадинах. Дополнило мрачную картину ноющее колено.
— И куда ты такой красивый собрался? — поинтересовался Максим у отражения. — Да плевать. Рожу побрить, очки темные не случайно придумали, все остальное под одеждой не видно. Пойдет. Не барышня.
Умывшись и переодевшись, он скидал в рюкзак самое необходимое. Закинув рюкзак на заднее сидение, сел за руль. Помня, что это не самое лучшее решение, а деятели в халатах только что не постельный режим прописали и вообще всё запретили, Максим поморщился. Но убедил себя тем, что сейчас у него нет другого выхода.
***
На то, что ему будет легко, Максим даже не надеялся. В подъезд он проник с кем-то из жильцов, с прочитанным на его лице мнением относительно какого-то мутного типа в темных очках полностью согласился. Лифт оказался неработающим, и поэтому поднялся по лестнице, вдавил кнопку звонка.
— Макс. — Миша затащил его в квартиру. — Ты как сюда добрался? Тебе отдыхать сейчас надо.
— Не надо, нормально всё. За базар хотел извиниться, не дозвонился.
— Да я и не обижался. Есть хочешь?
— Не откажусь, — Максим заметил почти собранный чемодан на диване. — Куда-то едешь?
— Да. К своим в деревню. Всё равно нечего в городе делать, — Миша открыл холодильник. — Давно на электричке не катался.
— Почему на машине не хочешь?
— Устал что-то. Не могу за рулем, — Миша приготовил бутерброды на скорую руку, заварил чай. — Что-то приличное приготовить не успею.
— Так пойдет. Хочешь, могу отвезти тебя. Что ты так на меня смотришь?
— Пытаюсь понять, как ты это делаешь. Я бы лежал безвольным бревном после таких приключений. Ты уверен, что не хочешь отдохнуть?
— Уверен. В лежании смысла нет, организм промыли до состояния младенца, царапины не тревожат. А работа лечит. Любая. Так куда отвезти?
— Не надо, — Миша присел на табурет рядом с Максимом. — Там далеко. И дороги — дрянь.
— Хоть до вокзала довезу. Иначе не прощу себя.
— До вокзала можно, — Миша улыбнулся. — Если тебе не трудно. Ты ешь.
Пока Максим поедал бутерброды, Миша собрал чемодан и оделся.
***
Доставив Мишу на вокзал, Макс подождал в машине, пока тот покупал билет.
Приехали рано, поэтому решили посидеть в ближайшем кафе. Миша рассказал немного про ту деревню, куда он собрался, что не так уж там и плохо, тише и спокойнее, чем в городе, природа, пейзажи красивые. От таких красочных и теплых отзывов, Максиму самому захотелось туда поехать. Остановило понимание, что его там никто не ждет. Проводив Мишу до поезда, Максим обнял его.
— Пойду я, — Миша сильно сжал ладонь Максима. — Ты только себя береги, не делай глупости. И можешь встретить меня через неделю?
— Могу. Только звони, когда приедешь.
— Обязательно.
Миша прыгнул в вагон, а Максим пошел к машине.
Глава 4
Петрович сегодня просто в ударе, но в этот раз его можно понять. Мало ему рабочих и организационных головняков, так еще и Макс вычудил такое, что ни матом сказать, ни на заборе нарисовать. Я и сам до сих пор в шоке от такой его реакции. Даже при том, что сам я далеко не ангел и прекрасно помню всю историю своих похождений по игорным и питейным заведениям. Хотя после питейных не всё помню. Никак не смею оправдывать эту свою дурость и слабость, но гулеванил я хотя бы без подобных последствий.
Возможно, Утконос решил последовать моему примеру, и таким образом найти себе другую даму сердца, только, как всегда, все перепутал. Так хоть бы совета спросил у старшего товарища, уж не отказал бы. Не последняя же сволочь. Просто поговорить ему, видимо, в голову тоже не пришло. О чем я? Я и сам совсем недавно убеждал Дубинина, что баба мне не нужна, и со мной она не уживется. И вон как всё повернулось.
Кто я? Володь, ты реально решил совестью моей поработать сегодня? Да не проиграл я ее в покер, со мной она и не в спячке зимней. Ну подумай ты логически… Или на собственном примере представь ситуацию. Любил же сам когда-то.
Вот и я не думал, не гадал, сам от себя такого не ожидал, взял да и влюбился бесповоротно. Право не имею? Такого пункта ни в одном трудовом договоре нет, да вообще нигде нет. И я бы понял причины твоих переживаний, если бы влюбился я в твою жену. Да в таком случае я сам бы свалил из страны, пока не отпустит. Но она не твоя жена. И вообще в данной ситуации Удалову мозги править надо, но никак не мне. Сгреб бы его в охапку и увез в студию. Или где тебе больше нравится воспитательные работы проводить?
А еще лучше занялся бы своей личной жизнью, чем в чужую лезть. Может, тогда бы понял, как это?
— Петрович, успокойся уже, — стараясь обойтись без мата, закричал Сергей. — Я выслушал твоё мнение по этому поводу и возражений не имею. А запретить мне любить ты не можешь даже на правах начальника. Мне сейчас ровно до фонаря, что ты обо мне думаешь, хотя бы потому, что мы с тобой в разных весовых категориях, фигурально выражаясь. Тем более мне бесконечно безразличны мысли твоих философов по этому поводу. Я так же не знаю, кто и что тебе наплёл, что ты его сейчас так защищаешь? Но я люблю её и наши чувства взаимны. Так что разбирайся с этими врунами сам. Я верю в тебя, Холстинин!
— О как! — Владимир даже закашлялся. — Верю! Отчасти ты прав. Чувства не запрещены трудовым кодексом. И дело сейчас не в этом.
— Еще скажи, что ты не из-за этого мне весь мозг высосал, а я просто неправильно всё понял.
— Не скажу. Ты должен знать, что для нас всех очень важна атмосфера в коллективе. И из-за вас двоих она немного нерабочая. Серёг, ну что ты на него так взъелся? — Владимир пристально посмотрел Сергею в глаза.
— Холстинин, я сейчас могу перестать тебя понимать, — Попов мысленно досчитал до десяти. — С чего ты взял, что я на него взъелся? Ты, скорее всего, не поверишь, но я сам за него переживаю, но и сопли вытирать никому не собираюсь. Уж прости. Сам с ним разговаривай, меня ждут.
Оставив Владимира наедине со своими мыслями и философами, Сергей пошел к своему автомобилю, где её уже заждалась Станислава.
— Устала? — Попов сел за руль. — Сейчас развеемся немного. Куда хочешь?
— Не знаю, Сережа, — она сжала в руке телефон. — Неприятно как-то получилось…
— Ты о чем?
— О Максиме. Как он сейчас один?
— Опять двадцать пять, — Сергей откинулся на спинку кресла, положил руки на колени. — Вероятно, вы все либо решили меня сегодня довести до нервного срыва, либо просто издеваетесь. От Холстинина я подобное желание ожидал, он бы не смог без этого обойтись… Теперь и рядом с тобой чувствую себя вторым мужем в гареме.
— Прости, — попросила Стася.
— Ты прости, — почувствовав, что сказал лишнее, Сергей взял ее за руку. — Мне тоже нелегко сейчас. Но Макс не котёнок, чтобы мы могли держать его при себе. И заставить его держать себя в руках я тоже не смогу, это только в его силах. К тому же он сейчас не один. А Миша у нас ходячая совесть, даже Володя так не умеет. Слова не скажет, но если хоть где-то накосячил, себя не простишь, пока его улыбнуться не заставишь. А ты можешь обвинять меня сколько угодно, если тебе легче от этого станет.
— Не буду, — Ася придвинулась ближе. — Ты прав.
— Наконец то, — Сергей обнял её, поцеловал в щеку. — Куда едем?
— В кино, может быть, — предложила Ася.
— Ну уж нет. Там одни мелодрамы. Еще раз сегодня этот жанр я точно не выдержу, — стянув резинку с волос, Сергей мотнул головой. — А ужастики ты смотреть не будешь.
— Тогда не знаю. Может быть, просто погуляем где-нибудь? В процессе придумаем, куда пойти.
— Вот это уже лучше.
***
Глядя на вагон, Максим снова задумался о своём. Вспомнил свой план уехать в никому неизвестном направлении от самого себя. Следующая мысль показалась ему самой гениальной и в тоже время самой отшибленной даже на фоне всего того, что он творил ночью.
Отогнав машину на стоянку и забрав рюкзак, он побежал к кассе, понимая, что шансов мало, но они всегда есть. Порадовавшись, что очереди нет упросил продать ему билет, побежал к электричке. Успел.
Пройдя по вагону, почти в конце увидел устроишегося в уголке Мишу. Удивился, как завораженно тот смотрит в окно. Чтобы не отвлекать, Максим сел напротив него, стал ждать, когда Миша его заметит и как отреагирует? Он никогда не думал, что можно так завораженно смотреть на мелькающие деревья, и даже в турах при переезде не пытался, но решил попробовать. Только на Максима это кино подействовало, как снотворное, и он не заметил, как задремал.
Проснулся он от прикосновений и попыток укрыть его пледом.
— Спасибо, Миш, — прошептал Макс, чуть приоткрыв глаза.
— Не за что. Хоть бы сказал, что ты здесь. Я чуть в белку не поверил при том, что не пил.
— Не подумал об этом. Просто не хотел тебя отвлекать.
— И куда ты? — Миша присел рядом.
— Не знаю. Твои родственники не будут против, если ты с незнакомым им барабанщиком заявишься? Если нет, то туда же, куда и ты.
— Да они только за. Давно просят, чтобы я с группой приехал, концерт организовал. И я это серьезно.
— Осталось только гитаристов упросить, — Максим улыбнулся, представив реакцию Холстинина и Дубинина, если бы они услышали такое предложение, и сам концерт на деревенской сцене, если бы они с какой-нибудь радости на это согласились.
— Угу, — Миша хихикнул. — Я Виталию один раз намекнул, так он меня из студии выгнал. Видимо, до сих пор стесняется при мне материться. Потом Владимир настоятельно попросил меня больше так не делать.
— Открою тебе страшную тайну, но Виталий Алексеевич почти ничего не стесняется, и уж своего словарного запаса точно. Просто ему от Володи за это попадает иногда.
— Да ладно… — Миша посмотрел на Максима удивленными глазами. — И какова самая строгая мера наказания от Холстинина?
— Не знаю, — Макс пожал плечами. — Может, тексты песен наизусть и с выражением рассказывать заставляет или рот с мылом мыть. Алексеич почему-то не любит об этом распространяться.
Миша достал термос и печенье, предложил выпить чай.
Вскоре они добрались до пункта назначения. Погода испортилась окончательно, дождь разошелся не на шутку. Пока добрались до Мишиных родственников, оба промокли.
Минут десять ждали, пока им откроют. Житняков попытался докричаться, но все безрезультатно. Обругав себя за то, что не догадался заранее позвонить и предупредить, пошел он к соседям, сказал, что у них могут быть дополнительные ключи.
Максим за ним не пошел, решил подождать на лавочке, радуясь, что тут никто не помешает и, скорее всего, не узнают даже.
— Макс, — Миша взял за плечо. — Пойдем. Все в отъезде дом в нашем распоряжении. Только в магазин придется сходить, за водой и печь растопить.
— Разберемся.
Бросив вещи, они пошли в местный магазин, после натаскали воды. В процессе обнаружмлась баня, но Миша сказал, что без хозяев туда лучше не соваться. Разобрав продукты, добрались до печки.
Глядя на пламя в печи, вспомнил про Асю, как уютно и спокойно с ней было в съемном загородном домике. Да за что-же это? Почувствовав, что опять накрывает, понял, что лучше бежать. Неважно куда, только чтобы никому ничего не объяснять. Или это очередная изначально неудачная попытка убежать от самого себя?
Мотаясь по деревне, вышел в какое-то поле. Дождь льет, но уже без разницы. Даже легче стало, отпустило. Забравшись на какой-то стог, завыл. Пусть думают, что волк в лесу или собаки, которых здесь в каждом дворе не по одной. Да что хотят, то пусть и дума. Возникло чувство единения с природой. Вот как накрыло.
— Максим, пойдем в дом, — позвали откуда-то сзади.
— Не хочу, — крикнул в ответ Максим.
— Прости идиота. Дерьмовый из меня психолог, так Петровичу и передам, — ккикнул Миша.
— Не надо, — Макс повернулся на голос. — Он это не оценит. И прекрати извиняться постоянно. В этом ты точно не виноват.
— Может, спустишься тогда?
— Не знаю, — Макс вдруг улыбнулся Мише, протянул ему руку. — Лучше сам сюда забирайся.
Житняков залез на стог, немного осмотрелся.
— Ты выл?
— Да. Нашло что-то. Надеюсь, никого не напугал.
— Нет. Я один раз тоже здесь выл, — Миша скривил лицо. — Тогда с вилами сбежались. В этот раз уже знают, что я здесь, так что…
— Ты чего дрожишь так? — Макс обнял за плечи чуть не свалившегося вниз Мишу, притянул к себе. — Замерз?
— Немного. Это от нервов. Бывает.
— Нервы? — переспросил, чтобы убедится, правильно ли он услышал. — И что тебя беспокоит?
— Уже ничего. Ерунда.
— Пойдем лучше в дом. Завтра погуляем, — Максим спрыгнул со стога. — Надеюсь, завтра лучше погода будет.
