Смутно вспомнил, что он видел уже Валеру этим утром в своём номере, но где-то на полу. Но на тот момент не придал этому значения потому, что был занят поиском уборной, которая почему-то оказалась в конце коридора. Возвращаясь обратно, он и услышал странные крики, не смог пройти мимо.
— Допустим. А Глебыч сейчас где? — Снэйк предположил, что они почему-то не смогли разойтись по разным номерам прошлым вечером, или Валера что-то перепутал. — В номере его я не нашел, и здесь, кажется, его тоже нет. У техников еще не был.
— Ты не поверишь, — Валера посмотрел на планшет, лежащий на кровати, потом на Диму. — Я сам в шоке.
— Я очень сильно постараюсь.
Дима сел на кровать, рядом с Валерой. Вспомнив, в каком настроение увидел недавно Виталия, предположил, что ничего изощреннее придумать нельзя. Независимо от того, кто автор этой идеи.
— Он в планшете, — обреченно сообщил Валера. — Он теперь в матрице.
— Так это обычное его состояние. Он всегда в матрице и очень часто в планшете, — Дима улыбнулся. — Но его планшет сейчас здесь. И это необычно.
— Он непосредственно в нем. Физически, — Валера представил, что сейчас о нем подумают, но факт не перестал быть фактом. — Говорит, что нашел свое место и отказывается выходить. Я не знаю, что делать.
— Кино продолжается, — взяв планшет, и нажав кнопку, Снэйк увидел на экране лишь сложную абстракцию и пару приложений. — И каким образом он тебе это сообщил?
— Так на экране высветился. Попросил сегодня его не беспокоить.
— Так это проще, — вручив планшет Валерию, Дима встал, прошелся по номеру. — Очередное новое приложение, которое он на нас и испытал. А к техникам надо всё же зайти.
Покрутив в руках планшет, а в голове новую информацию, Валерий не согласился с этой предложенной версией, но останавливать Хакимова в его желании пообщаться с техническим персоналом не стал.
Но сильно захотелось, чтобы версия с новым приложением оказалась правдой, а то, что он увидел утром — чрезмерной впечатлительностью и, возможно, галлюцинацией или игрой воображения.
Что Дмитрий узнал у техников и дошел ли он до них, Валерий понять не смог. Но по взгляду вернувшегося барабанщика, понял, что ему и без дополнительных вопросов сейчас сложно.
— Как это работает? — Дима, взяв планшет, не придумал ничего, лучше, чем позвонить Глебу непосредственно в планшет же, в процессе понял, что так это работать не должно. — Я хочу сам с ним поговорить. Это возможно?
— Если он сам захочет.
— Стоп, — для лучшего понимания Дима предпочел лечь. — Мы вчера пили. Что?
— Что и всегда. Сам же знаешь.
— И ты тоже?
— Да. И Дубинин с нами. Еще расстроился, что мужики ему вина не оставили. А потом забил и к нам присоединился.
— Допустим. И Глебыч был?
— Был, тоже вино пил. Но оно и по цвету и по запаху странное какое-то было. Мне показалось.
— Я в этом не разбираюсь.
— Ты вчера так и сказал, так орги сразу водку нашли.
— В этом есть логика, — Дима изучает потолок. — И я помню всё то же самое. Но кто же этот шутник?
— Какой?
— Который этот спектакль устроил.
— Я не уверен, что это спектакль.
Повертев планшет, Валера встряхнул его, стал шептать что-то в микрофон, уговаривая Глеба показаться.
— Я же просил, — зазвучал голос Глеба, на экране появилась белая маска на глаза на черном фоне. — И не тряси так, укачивает.
— Прости, — попросил Валера. — С тобой Дима пообщаться желает. Мне не верит. Да я и сам себе сейчас не верю.
— Если это твой розыгрыш, то считай, он удался, — взглянув на экран, Дима на секунду не поверил себе. — Можешь зайти, и я с удовольствием выслушаю любую легенду.
— А нет никакой легенды, — сообщил Глеб. — То, что ты видишь, так всё и есть. И я сам всё скажу, когда захочу.
Телефон затих и видео исчезло с экрана, оставив лишь фон-абстракцию на экране.
— И всё? — в ожидании разъяснений Дима повернулся к Валерию. — Он реально там что ли?
— Там, — нервно хихикнув, Валерий кивнул. — Мне сказал, что он теперь в матрице и ему там нравится, там он может спокойно подумать и заняться любимым делом. Об итогах своих дел и размышлений пообещал сообщать.
— Похоже, мне тоже надо подумать, — Дима посмотрел в потолок. — Дубинин!
— Что Дубинин?
— Он один в номере и у него группа в фиксиков превратилась, — Дима посмотрел на Валеру, снова на планшет. — Похоже, тоже реально. Но как?
— Я так не умею, — Валера снова хихикнул. — И не знаю, кто умеет.
Молча встав, Хакимов забрал планшет и вышел из номера. Подождав минуту, Валерий пошел за ним. Чтобы в одиночестве не надумать себе чего-нибудь нового и более изощренного. И просто интересно, что будет дальше.
Остановившись у одной из дверей, Хакимов открыл её ключом, зашел внутрь. Застал Виталия лежащим на кровати за просмотром того же мультика, немного обрадовался, что тот не настолько в шоке и сообразил, как включить телевизор. Банка обнаружилась на кровати рядом с Виталием, но Диме показалось, что сейчас в ней никого нет.
— Вернулся? — не отрывая взгляд от экрана, поинтересовался Виталий.
— Угу. А где? — сев рядом с Виталием, Дима взял банку, убедился, что она пуста.
— Здесь? — разжав ладонь, Виталий продемонстрировал колки с гитары, зажимную гайку для барабанной установки и беспроводной черный с белыми лучами наушник. — Похоже, так бывает.
— Как?
— Так, — Виталий снова сжал ладонь, прижал руку к груди. — Отвернулся на секунду и вот. Сам не понял, но я в процессе.
— А у меня Глеб в планшете. Непосредственно в нём, — Дима продемонстрировал Дубинину гаджет, хотел что-то показать в нём, но тот пискнул и отключился совсем. — Разрядился. И Валера в шоке. И я там же.
— Кипелов? — на автомате предположил Дубинин и сам удивился от этого предположения. — Там ему и место.
— В шоке, но немного другим словом, — в номер вошел Валерий, изучив обстановку, тоже решил посмотреть мультик.
— И я там же.
Виталий от чего-то прищурился и прислушался. Очередная серия про разрядившихся и превратившихся в винтики фиксиков показалась ему очень важной в данный момент. Ему показалось, что что-то подобное он уже сегодня слышал.
***
— Как зарядить планшет и наушники, я представляю, — когда закончилась серия, Виталий снова разжал ладонь. — А с остальным что делать?
— Может, применить по назначению? — предложил Дима.
— Может. Да тут и гитары нет.
— Сейчас найдём.
Выстроив в голове какой-то план по добыче инструментов, Валерий выбежал из номера. Дима лишь пожал плечами на удивлённый взгляд Виталия.
Чтобы ожидание не так сильно напрягало, стали искать зарядники и футляр для зарядки наушников. И вскоре планшет и наушники стали заряжаться.
Даже забыли про телевизор.
И Валерий вернулся с расписанной хной гитарой Попова и частью барабанной установки Удалова.
— Кажется, это не наше, — заметил Дима.
— Наше мне не дали и хотели связать.
— А это ты выкрал?
— Зачем? — Валера изучил гитару. — Просто сказал, что Виталий Алексеевич просит. Даже предлагали донести, куда нужно.
— А так даже лучше, — Виталий дотронулся до гитары Сергея. — На чужих может же не сработать.
Доверив Максима и часть его барабанной установки человеку более разбирающемуся в этом, чем он сам, Виталий стал менять колки на гитаре, в процессе к нему присоединился и Аркадин. Оказалось, что басист не так уж и разбирается в гитарах коллег, но советы стерпел.
И вскоре инструменты были готовы, и появилась музыка. Дубинину даже показалось, что он слышит голос Житнякова, а струны двигаются без его участия, даже сильно урезанная барабанная установка звучит в полную силу, при том, что Снэйк только стучит рукой по тарелке.
Когда музыка стихла, с гитары спрыгнули Сергей и Владимир, светящимися точками побежали вызволять Мишу, зарядившегося и томящегося сейчас в футляре для наушников. Спрыгнув с тарелки, Максим побежал за ними.
Дубинин облегченно выдохнул. Не совсем то, что ему сейчас хотелось бы увидеть, но лучше, чем бездушные детальки.
— Глеб Рудольфович, — позвал Дима, вспомнив про планшет. — Может, и Вы нас порадуете своим явлением?
В ответ планшет лишь мигнул экраном в знак своего присутствия, но на большее не согласился.
— А чему ты удивляешься? — Валера лишь улыбнулся. — Это же Глеб. Какой есть.
— Угу. Забыл совсем.
После вспомнили, что фест закончился и пора им выезжать из гостиницы и возвращаться домой.
Для официальной версии Глеб уехал домой еще прошлым вечером потому, что так захотел. Дубинину пришлось помучиться с легендой подольше, но и он что-то придумал.
Глава 5
Поняв, что так просто этот вопрос не решить, и случившееся с ними, похоже, надолго, Максим стал искать ответы на свои сложные вопросы в доступной в интернете литературе. Но в процессе психолого-философских штурмов мироздания и собственного мозга, скатился в какую-то мутную психологическую чушь, сводящуюся к тому, что он сам в этом виноват, и ему нужно пересмотреть свои взгляды и выйти из зоны комфортно. Куда ему в его ситуации ещё дальше можно выйти и за какие пределы, Максим не понял. Предположил, что туда, куда обычно шлёт Дубинин в моменты недопонимания. В процессе исследования нового мира и себя самого, Максим превратился в Максимуса.
Забив на это не только бессмысленное, но еще и крайне вредное для психики занятие, Максим вернулся в мир барабанов. Захотелось выдумать и создать миниатюрную барабанную установку, а в идеале понять, как в своём размере ухитриться управлять стандартной своей.
Холстинин, поковырявшись в философских материях и собственных мозгах для очистки совести, засмотрелся на Удалова в творческом поиске. И тоже захотел миниатюрную гитару. Ухитрился же как-то левша подковать блоху, а тут размеры побольше.
И в ходе своих исследований миниатюрного гитарного мироздания он переименовался в Вольта.
Попов не стал тратить время на лирику, да и не интересно загружать мозги психологической дичью, и сразу обратился к гитарам. Своим, которые уже есть, не забывая про силу мысли и дурь. В процессе выяснилось, что есть и еще какие-то необычные силы и способности. И независимо от этого он пожелал остаться Пристом.
Только Миша всё бродит по студии в непонимании случившегося, самого себя и своих способностей. В гитарах и барабанах он никогда особо не разбирался, и сейчас никто даже не подпустит. Да и коллеги сильно заняты своими делами, что побеспокоить неудобно. А Дубинину на глаза попадаться опасно и бессмысленно, у него и так одни вопросы и все без ответов.
— Мика, чего хандришь? — Максимус дотронулся до его плеча. — Не надо так.
— Так я ничего больше и не умею. Петь только. Так это никому не нужно.
— А это не доказано. Мне кажется, тебе стоит заняться звуком, и микрофоны Виталька все поколотил.
— У меня уважительная причина, — заметил Виталий, оторвавшись от своей гитары, посмотрел на пульт, где спрятались его друзья. — У меня нервы.
— А кто спорит, что уважительная, — Максимус прыгнул на кнопку пульта. — Вот и надо их починить или найти альтернативу.
— Придумать неубиваемый микрофон? — предложил Мика.
— Как вариант.
— Я попробую.
— И спеть тоже можешь, — предложил Виталий. — Мне будет приятно.
Рассказать правду близким, друзьям и фанатам Дубинин так и не смог. Просто не нашлось подходящих адекватных слов, способных объяснить и доказать произошедшее без риска случайно отъехать в закрытое лечебное учреждение. Просто показать уменьшившихся музыкантов он тоже не решился.
В виде официальной легенды, Виталий придумал, что они всей группой готовят секретную, но необычную программу, вот и стараются не отсвечивать и живут на секретной базе. Коллеги, согласившись с этой версией, в переписке смогли убедить в этом своих близких.
***
Читая в интернете секретные и пока еще никем официально не озвученные новости о музыке, Марго прислушалась. Ей показалось, что ее кот перестал дышать и превратился в пыль, осевшую под кроватью. Но такое сотворить могла только она сама и, чтобы заслужить подобную кару, кот должен был очень сильно постараться.
Впрочем, то, что она прочитала дальше, заставило Марго задуматься, что кот сейчас прав в своих предчувствиях.
— Интересно, — встав с кресла, она ушла на кухню, вернулась оттуда со шваброй. — Что-то я давно не делала уборку в помещении, и под кроватью скопилась пыль.
— А я тут при чем? — взвыл кот, ощутив на своей шкуре удар шваброй. — Я не имею к этому отношения.
— Так изволь выйти из своей норы и объяснить, к чему конкретно ты не имеешь отношения, — Марго в очередной раз загнала швабру под кровать. — Тебе же нечего от меня скрывать?
— Ни к чему не имею отношения. И могу сделать уборку.
— А это ты как объяснишь? — вытащив кота за загривок, Марго подтащила его к экрану. — Ничего не смущает?
— Никак нет, моя госпожа, — кот, читая новость, прижал уши. — Всё, что нужно, передано тому, кому нужно. А за последствия я не в ответе потому, что в договоре это не обозначено.
— Не обозначено, говоришь? — Марго выпустила мейн-куна. — Твоя правда. А где гарантия, что ты не приложил к этому лапу?
— Гарантия в том, что ничего такого без Вашего на то желания я сделать не могу. Это, кстати, по договору, — кот, запрыгнув на стол, шлёпнув лапой по мышке, открыл очередную новость. — Сама можешь увидеть всё в моих глазах, честных, как слеза в девственницы.
— Уй… Ну иди сюда, девственница, — взяв кота за загривок, Марго посмотрела ему в глаза, пристально, что захочешь — не соврешь. — Ну допустим.
— А так даже интереснее получилось, — заметил кот, продолжая читать секретные новости.
— И то, что пострадали невинные, тебя вообще не смущает?
— Нет. И не факт, что они невинны, — произнёс кот, разглядывая фото. — Твои же заклинания работают по общему принципу, распространяясь на всех, кто под них попадает, независимо от того, знаешь ты их или нет.
— Верно, — Марго о чем-то задумалась. — Но мне-то они ничего не сделали. И не так я это представляла.
— Так и я никак не смог бы на это повлиять.
Наблюдая за котом, листающим новостную ленту, Марго задумалась. В голову пришла мысль, что так действительно лучше, что преврати она Виталия в мелкий винтик, он не смог бы до неё добраться, когда до него наконец-то дойдёт причина происходящего.
Что делать с не имеющими отношения к её мести, она решила подумать позже. Ну и просто стало любопытно, как дальше будут развиваться события.
Глава 6
Погрузившись с головой в барабанное дело, Максимус изучил не только все возможные конструкции, мелкие и очень мелкие, не существовавшие для него ранее, детали барабанной установки, но и материалы, из которых всё это сделано. Почти до атомов. И в своих исследованиях он дошел до того, что крохотный винтик и материал, из которого он сделан может существенно повлиять на звук. Даже если Виталий Алексеевич считает всё это бредом.
Совместно с устройством барабанов пришло и понимание устройства всего мира и своих неосознанных ранее способностей. Будучи большим и сильным, не особо задумывался о силе мысли, да и без надобности как-то было. Тем более о том, что этой силой можно не только ковырять мозги, но перемещать предметы, собирать барабанную установку и выключать свет, когда кто-то забыл это сделать. Можно чувствовать себя в своем прежнем облике и долбить палками по барабанам.
