Глава 1
Мы с Больдо были на грани. Он — провала, я — того, чтобы переступить все правила, нормы, приличия и всё, что он для меня сделал. В том числе то, что он в своё время забыл о нашем с Десмодом существовании. Еще бы не вспоминал в последствии.
Какие его заслуги удержали меня от резкого необдуманного поступка? Благодаря ему я стал вампиром. Для большинства людей — такая себе перспектива, для меня — уж лучше так. Лучше быть свободным воином вампиром, чем бесправным рабом человеком. Рабом камикадзе, участь которого предопределена.
Нет никакой разницы, на чьей ты стороне: кровожадных вампиров или кровожадных людей. И если вампирам кровь нужна для существования, то люди проливают её просто так, прикрываясь справедливостью, чаще чужими руками. Вампира это тоже не особо оправдывает. А в войне нет ни правды, ни справедливости, есть только личные интересы сторон, расширение своей территории и добыча.
У меня был выбор. Но свои люди не стали бы ни спасать, ни хоть как-то помогать мне, оставили бы на поле боя на растерзание врагу. Опасный вампир Больдо предложил мне свою помощь, но при одном важном условии. До этой встречи я был безымянной разменной пешкой, а после стал вампиром Марко. Поначалу не таким и свободным, но и не бесправным. Служба, хоть и обязательная, но не была в тягость, за неё хорошо платили, а как пошел на повышение, стали прислушиваться к моему мнению.
В тот же вечер, когда мне сделали предложение, от которого я не стал отказываться, в тайное укрытие Больдо в пещере притащили еще одного... Кем он был и на чьей стороне? Тот, кто его притащил, сказал, что воин из человеческого племени, но он ошибся. Из ругательств Больдо, сопровождающих перевязку ран, я понял, что парень — оборотень. Но у него дела обстояли гораздо хуже, чем мои, выяснить, хочет ли он стать вампиром, было невозможно. И Больдо принял решение сам. Наказаний за подобные действия тогда не было, возможно потому, что и практики такой не существовало или про неё мало кто знал и говорил. Но Больдо нужны были бойцы. Преданные и жесткие, и не важно, кем они были в своей прошлой жизни.
Во мне сомневаться не приходилось, с оборотнем возникли сложности. Он долго сопротивлялся своей новой сущности, переживал. Возможно, в его ситуации я бы тоже переживал, но не уверен. Да и не особо наши ситуации отличались, раз мы почти одновременно оказались в пещере у вампира, собирающего войско для защиты своего клана.
Защищаться приходилось от людей, оборотней, других кланов. Крылатых и тогда ненавидели и боялись. Даже сильнее, чем сейчас. Люди считали страшными и опасными тварями любых вампиров, и не были в этом неправы, никакого договора о мире с оборотнями не существовало, а клановые разногласия и предъявы были всегда и не только среди вампиров.
Больдо долго не мог найти способ привести в адекватные чувства оборотня — вампира, и я предложил свою помощь. Тогда сам не понимал, чем и кому я мог помочь. После инициации нас какое-то время держали в пещере, выпуская лишь ночью ненадолго под конвоем и не далеко. Наблюдая за этим голубоглазым белым волком, одиноко блуждающим по темной пещере, я в первый раз в жизни почувствовал себя бесчувственной тварью, и не потому, что недавно таковой стал. Что-то внутри кричало, что это неправильно, что у него могла быть другая жизнь. Что он другой.
— Такая или никакой, — ответил тогда Больдо, прочитав мои мысли. — Об этом никогда не переживай.
И я не переживал. А смысл? Только вот на волка эти уговоры не действовали. Он часто превращался, чтобы не забыть, кто он, не стать тёмной бесчувственной тварью, сутками находился в своём зверином обличии, лежал, уткнувшись мордой в стену. Как его успокоить, я не знал, поэтому просто был рядом. Наблюдал, думал, кем бы он мог быть. Каким-нибудь маркизом? Представителем благородного рода оборотней? И как он попал в эту бойню, в каком качестве, за что?
Но один раз отвлёкся, и волк сбежал. Я узнал много новых слов, в том числе о себе, охрана у выхода из пещеры тоже отхватила не одну порцию люлей. Больдо бегал кругами, поставил на уши всех, кого смог. Мне снова досталось за мою холодность и безразличие.
А что я мог сделать, если оборотень захотел к своим? Да не таким и своим, как потом выяснилось. Вампира в свой род они не приняли бы в любом случае, но там и без этого были проблемы. Я тогда не умел читать мысли, но почувствовал и без этого. Иначе бы он не оказался в пещере вампира.
Через сутки волк вернулся, скрывшись в темноте, принял человеческий облик.
— Могу выслушать, — предложил я.
— Не нужно. Я всё понял и согласен. Что нужно делать?
Что нужно делать, на тот момент я не знал, а Больдо с охраной где-то мотался, разыскивая беглеца. Предложил просто познакомиться, назвал имя, которое дали мне при инициации. Волк представился Кристианом, про свой волчий клан он говорить отказался. Значит, я не ошибся в своих предположениях.
— Что сделает вампир за побег? — спросил тогда Кристиан.
— Ничеге. А шуметь может сколько ему влезет. Похоже, у него слишком нервная работа, поэтому такой дерганый. А если все же попробует хоть как-то навредить, то будет иметь дело со мной.
— Ты будешь меня защищать? — удивился Кристиан. — Зачем?
— Ну ты же теперь мой брат.
— Брат? — отвлекшись от своих мрачных мыслей, Кристиан посмотрел на меня, возможно, попытался вспомнить всех своих родственников, включая дальних. — Ты не оборотень, это точно. Но... Лучше бы ты был моим братом.
— А что мне сейчас мешает им быть? Нас инициировал один вампир, в нас теперь часть его крови. А спорить с ним не нужно.
— И ты ему доверяешь?
— Больше, чем людям. И поверь, у меня есть причины так считать. Мне показалось, у тебя тоже.
— Есть такое. И что теперь?
— Не знаю. В процессе разберемся, а вдвоём всегда веселее.
Пока ждали возвращения Больдо, Кристиан все же рассказал немного о себе, про свой волчий клан, который он умудрился опозорить своей непокорностью и нежеланием взять в жены выбранную старшими волчицу и бунтом по этому поводу. А после того, как на зло дедушке отморозил уши, точнее стал вампиром, убил последние надежды родственников. Дедушке, естественно, стало глубоко безразлично, что произошло это не по доброй воле. Сожалел Кристиан лишь о том, что не смог найти ту, которую полюбил всем сердцем, но её вынудили исчезнуть. Невеста - принцесса из благополучного знатного рода ему была не то чтобы не интересна, возможно, он бы даже попытался временно изображать с ней семью на радость родственников, но звериная чуйка подсказывала, что добром для него это не кончится.
И как потом выяснилось, чуйка волка не подвела. Принцесса оказалась той еще паучихой, охотившейся за состоянием влюбленных волков. Кристиан на эту новость лишь безразлично хмыкнул. К тому времени он уже привык к своей новой сущности и даже нашел в этом определенные плюсы. Как потом выяснилось, мы стали частью клана Больдо, частью его рода.
Но при этом мы были простыми солдатами, строго выполняли поставленные задачи. Чистки, ликвидации и клановые недопонимания у вампиров были всегда, иногда приходилось отбиваться от оборотней, решивших, что их притесняют. А что делить оборотням и вампирам кроме территории? И те и другие — те еще далеко не добренькие твари.
Тогда у крылатых не было определенной ограниченной территории для проживания, они могли свободно перемещаться по планете и жить там, где захочется, если место не занято, или они смогли его завоевать. Мы находились на территории Марамурешского воеводства, тогда оно еще не было Румынией. Но уже тогда вампиров там было больше, чем людей
и оборотней. Было там что-то такое... Притягивающее.
Прода от 28.06.2025, 19:49
Через некоторое время, примерно пятьсот лет, у нас появились крылья. Конечно не в один момент каким-то магическим путём, или как награда за заслуги или, как сейчас многие думают, как знак полного обесчеловечивания. Они росли. Долго, ощутимо и не безболезненно. Менялась часть скелета, ребер, росли новые кости крыльев, мышцы, суставы, кровеносные сосуды, кожа. Выглядело это всё в процессе роста не очень привлекательно и создавало массу неудобств. Хотел бы я, чтобы у меня снова выросли крылья? Нет. Если только магически и сразу. Но это возможно примерно так же, как отменить укус вампира. Летать, конечно, было круто, но что теперь об этом? Вампиры и без этого умеют быстро перемещаться и достаточно высоко прыгать.
С крыльями появились почет и уважение среди крылатых. Мы стали равными, полноценными родственниками Больдо. И уже не простыми солдатами, выполняющими поручения. У нас у каждого появился свой отряд, которым мы руководили. Мы могли сами набирать солдат, проверять их на вшивость. Инициацию при необходимости следовало согласовывать с Больдо. Но чаще он делал это сам.
И появилось внимание со стороны женщин. Лучше бы его тогда не было.
Но нас тогда это не парило, даже наоборот. И среди всех наших женщин была госпожа.
Формально тогда графом был Сизэр, но правила балом его супруга Руксанда. Не особо верная, но Сизэр то ли был слеп, как крот, то ли глуп, как... даже не знаю с чем сравнить. Не исключено даже, что дорогая супруга его чем-то подпаивала или пользовалась услугами мага. При сильном желании даже опытного вампира можно и подчинить и отравить. Кристиана это хоть и не особо, но беспокоило, мне было всё равно. Всё же Сизэр достаточно взрослый мальчик, и сам виноват в том, что допустил такое к себе отношение. И мы, выходит, тоже.
Сколько у неё было любовников до нас, помимо нас и после нас? Не имею представления. Что с ними происходило? Догадываюсь. Официально они просто пропали. И ни один из них не был для неё просто так ради развлечения, всегда и во всем у неё был план, какая-то хитрая изощрённая задумка ради достижения цели. Точнее власти.
Жаль, понял это я слишком поздно.
Сизэр был хоть и не очень стар для вампира, и на тот момент не так уж плох, но Руксанда как-то убедила его составить документ о возможной передаче полномочий другому. На случай каких-то экстренных обстоятельств. Почему Сизэра эта инициатива супруги совсем не смутила и не озадачила? Опять же, она могла его чем-то подпаивать, применять гипноз, другие женские методы. А он был в неё влюблён. Безумно и неадекватно. И по этой Филькиной грамоте, составленной явно не в трезвой памяти, и совершенно точно не в здравом уме все полномочия и титул графа перешли бы нашему Кристиану. На тот момент он сменил имя и стал Десмодом. Но даже возраст и наличие крыльев не сделали бы его прирожденным истинным вампиром.
В какой-то момент я просто понял её план. Всё же женщины в момент страсти перестают себя контролировать, а мне её игры на тот момент нравились всё меньше, да и внешность. Будто пелена с глаз сошла. Она решила, что меня подчинить так же просто, как Сизэра, ослабила контроль. И я влез в её голову.
Этой филькиной грамотой она хотела рассорить нас с Десом, поэтому и сказала мне первому. И любовниками своими сделала нас обоих из-за этого же. Нет. Я не оправдываюсь, в этом я был не меньшим идиотом, чем Сизэр. Но за властью я никогда не гнался потому, что не знал, что с ней делать. Да и Дес тоже.
Но это была еще не самая поганая ситуация. Ведь у Сизэра была родная старшая сестра Радмила, пристально следящая за телодвижениями братца. Странный документ о теоретически возможной передаче титула и полномочий каким-то образом дошел и до неё. Не сложно догадаться, что подобный ход ей не понравился. И она сразу догадалась, откуда растут ноги этого лишённого всякой логики и здравого смысла документа.
Но убедить брата отменить сей документ она не смогла, мужик стукнул кулаком по столу, значит так тому и быть. Не смогла она ничего сделать и с Руксандой так как по закону наказать супругу графа или вынести соответствующий указ мог только граф.
Оставить всё так, как есть Радмила не смогла. И если нельзя отменить указ, то нужно было избавиться от того, кто в соответствии с этим указом на что-то претендует. Исполняя обязанности судьи и инквизитора избавляться она умела не хуже Руксанды. Возможно даже лучше, более изощрённо, с фантазией. Ликвидаторы убивали быстро и милосердно, инквизиция Радмилы растягивала удовольствие так, что несчастные вампиры погибали от пыток, хоть это и достаточно сложно. В справедливости её приговоров и наказаний я и тогда не был уверен.
Не был уверен и Больдо, но, как часть системы, он вынужден был подчиниться. Иначе досталось бы и ему.
Разбираться, кто такой Десмод, в чем его заслуги и есть ли за что его наказывать, никто не собирался, для Радмилы это было лишним.
Смиренно смотреть как его утаскивают в пыточную, забыв объяснить причины, я не мог. Больдо со своими уговорами взять себя в руки и не пороть горячку пошел через лес.
В тот вечер мы сполна оценили возможности и фантазии Радмилы. Приковывание к стене, обездвиживание цепями, избиения всем, что подвернётся под руку, иглы, гвозди, прижигания. Раны у вампиров заживают быстро, но ощущения никуда не деть. А если еще оставить вампира без крови. Но самым её любимым истязанием было выкручивание и вырывание крыльев. Тех, кто её особо не интересовал она оставляла своим помощникам, если что-то принципиальное или личное, то выкручивала сама с особой жестокостью, иногда применяя дополнительные инструменты. Когда вампиры переставали шевелиться и подавать звуки, их оттаскивали в лес на болота и забывали о них. Никто не возвращался, но...
Тогда я мысленно попросил Деса изобразить полную отключку, а в идеале замученное тело. Не знаю, как он смог отключить чувства. Как это смог сделать я... Всё же помощники Радмилы были менее кровожадны и более ленивы. Немного попинав меня и убедившись, что толку нет, сколь палкой не тыкай, меня куда-то потащили. Слышал, как Радмила приказала увезти нас в лес. Мне было всё равно куда, лишь бы подальше.
Нас тащили. По траве, кочкам, камням, корням деревьев. Чувств не было. Если только голод. В том состоянии ради крови я не пощадил бы никого. Но в связанном состоянии и изображая бревно точно не до охоты.
Не потрудившись развязать, они ушли. Ну если бы всё было так просто. С веревками я бы справился. Наверно.
Тогда нас спас колдун. Тоже вампир. Возможно из таких же, как мы. Его мысли я прочесть не смог. И он избавил нас от цепей, быстро, будто применив какую-то магию.
— Хватит притворяться, — сказал он, сильно ткнув меня палкой. — Твой приятель реально в отключке, а ты придуряешься. Или боишься кого? Так я не из них.
— А из каких? Кто ты?
— Кто я, тебе знать без надобности. И если планируешь вернуться туда, хоть мстить, хоть правду искать, то далее я тебе не помощник.
— А если планирую бежать и как можно дальше?
