На городской площади собралось столько тенгри, сколько Тим ещё никогда-никогда не видел. Конечно, на летнее солнцестояние и на праздник дружбы народов Нижней и Небесной земли тоже много людей. Но чтобы зимой?! Когда нужно готовиться к Новому Году и Рождеству? Когда взрослые заняты с раннего утра и до позднего вечера? Когда и мама, и папа не успевают завтракать и собирают подарки для жителей твёрдой земли? Когда даже домашний орёл Большой Джи устаёт так, что прячется на чердаке?
«Не-е-е-е-т, — удивлённо оглядывался Тим, — такого никогда не было».
Мальчик приподнялся на цыпочки, чтобы хотя бы немножечко разглядеть что же там впереди, на ледяной сцене. Но люди так плотно стояли друг к дружке, что он увидел только швы на темно-синей куртке мужчины впереди. Мама с папой одернули сына и покрепче сжали его ладони.
— Друзья, успокойтесь, — сказал женский голос, — Старейшина идёт.
По толпе волной пробежал шепот и затих. Тим замер вместе со всеми.
— Папа, мне не видно, — насупился мальчик.
— Там ничего интересного, — фыркнул папа.
«Ну да… — надулся Тим и подумал, — Разве столько людей пришло бы смотреть это самое “ничего интересного”?».
Снег под ногами превратился в манную кашу. Сбитые комки так и норовили заползти Тиму в ботинки. Хорошо, что на Небесной земле не бывает грязи и в любое время года всё беленькое, чистое.
Толпа оживилась, захлопала. Тим понял, что вышел Старейшина. Сто лет назад главный тенгри был первым Дедом Морозом, так и носит с тех пор длинную белую бороду.
— Мы собрали вас здесь, — донёсся хриплый голос старика, — чтобы сообщить очень неприятную новость. Очень неприятную. Очень. В нашем городе завелась Фырча.
Все тенгри, как один, в ужасе ахнули. И мама с папой. А у Тима даже пробежали острые мурашки по всему телу. Старейшина продолжил и стало ещё страшнее:
— Если мы не разберемся с Фырчей за два дня, то не сможем поздравить жителей твёрдой земли с Новым Годом. Дети не получат подарков, на площадях не поставят ёлки и не развесят гирлянды, а снег превратится в дождь потому, что никакого волшебства не будет.
Мама с папой схватили Тима и резко потащили домой. Мальчик едва успевал шевелить ногами и, казалось, иногда летел — так быстро шли родители.
— А я говорила, не надо тащить туда ребёнка, — злилась мама на папу.
На её длинные тёмные волосы падали крупные ажурные снежинки. Но мама почему-то не обращала на них внимания. Раньше она останавливалась, разглядывала их и выбирала самые красивые для домашней коллекции. Папа тоже вёл себя не как обычно — хмурился и что-то недовольно бубнил. А Тим только и мог, что думать: «Фырча! У нас в городе! Завелась! Ещё и перед праздниками! Какой ужас!».
Дома было непривычно холодно. В прозрачных трубах под потолком каждой комнаты тускло искрилось волшебство. Оно больше напоминало воду и совсем не грело. Пришлось остаться в верхней одежде.
— Тимофей, сиди дома и никуда не выходи, — строго наказал папа.
Мальчики испуганно подумал: «Ой-ой». В вспомнил всё, что происходило за последние три часа. Нет, ничего такого, за что можно было бы его ругать и, уж тем более, звать «Тимофей». Он недовольно посмотрел на родителей. Но ни папа, ни мама не захотели объяснять своё поведение и очень быстро куда-то убежали. Даже домашних поручений не оставили.
Тим натянул шапку на уши. От неё, конечно, чесалась голова, но лучше уж потерпеть, чем замёрнуть. Он нашёл ледышку-мячик и стал пинать её по длинному коридору из голубого кирпича. «Как разобраться с Фырчей?» — бормотал он. Щёки порозовели, заурчал желудок. Голодным думать трудно. Тим пошел на кухню. На спинке ледяного стула сидел домашний орёл Большой Джи и внимательно смотрел за окно.
— Они весь день носятся туда-сюда, сюда-туда, приходят, уходят, потом возвращаются и снова убегают… И так с самого утра. Что-то случилось? — орёл медленно повернул голову
Тим подумал, что когда Маленький Джей, как звали орла раньше, превратился в Большого Джи, он стал необычайно скучным. Много ворчал словно самые старенькие дедушки и бабушки с твёрдой земли. Но даже так волшебный орёл был его лучшим другом.
— Фырча! В нашем городе! Завелась! — такие новости не получалось говорить спокойно.
— Вот как…, — сказал орёл, — Но ведь если её не найти сегодня же, то она приживется и тогда… Ну ладно, посмотрим…
Тим слышал, что говорили на площади: не будет Нового Года, подарков земным детям и даже самого волшебства! И теперь он снова это вспомнил и испугался сильнее прежнего. Даже желудок замер и перестал требовать еды.
— Большой Джи! — крикнул он с ужасом, — В нашем городе завелась Фы-ы-ырча! Как это «посмотрим»?! Как это «ну ладно»?! Фырча!
— И что же ты хочешь делать? — орёл поднял свой клюв так высоко, будто только он знает правильный ответ.
Тим насупил брови, поджал губы, потоптался на месте. Почесал голову под шапкой и вздохнул:
— Я… Хочу…, — начал он и спросил, — А кто такая Фырча?
Большой Джи затряс головой вниз-вверх и громко застрекотал. Он то пищал, то кашлял, то скрипел как сосулька, которую пилят ножовкой. Если бы Тим раньше не слышал смех Большого Джи, точно подумал бы, будто у него что-то сильно болит.
— Ты, кхе-пиу, — уже задыхаясь от хохота говорил орёл, — так испугался, кхе-пиу, но не знаешь, кхе-пиу, кто такая Фырча?
Тим вздохнул, сложил руки на груди и отвернулся. Сделал вид, будто обиделся. На самом деле ему тоже было смешно. Собрался разбираться с Фырчей, а сам не знает что это такое. Зверь или насекомое? Фрукт или болезнь? Да что угодно может быть этой Фырчей!
— Ну и ладно, — мальчик гордо вздёрнул нос, — зато я знаю, что она ест волшебство! А значит, надо идти в Хранилище Пожеланий!
Большой Джи спрыгнул со стула и подошел к мальчику. Он внимательно посмотрел своими черными глазами-бусинками и сказал:
— Ну, пойдём. А по дороге расскажу, что она такое.
Тим пониже натянул шапку, достал из карманов куртки тонкие черные перчатки, но положил обратно.
— Мама с папой запретили выходить, — вздохнул он, но тут сощурил свои карие глаза и торжественно сказал, — Я оставлю записку!
И сосредоточенно вывел на ледяной табличке синим водяным карандашом буквы «Я Ушёл Искать Фырчу. Я с Большим Джи. Не Волнуйтесь».
— Ну всё, — довольно сказал он, — теперь они не будут волноваться.
В коридоре Тим обмотал шею красным шарфом, надел перчатки, натянул шапку на уши и вышел из дома. Большой Джи качался из стороны в сторону и следовал за ним. Очень медленно. Слишком медленно. Настолько медленно, что Тим успевал пробежать до угла соседнего дома и обратно. И так два раза.
— Давай полетим? — спросил мальчик.
— У меня крыло болит, — прохрипел орёл.
— Почему? Ты ударился?
Тим подошел к Большому Джи и заметил, что его глаза совсем грустные. И пёрышки стали тусклее. Не коричневые, а серые, невзрачные. А крылья в сравнении с остальным телом орла выглядели слишком маленькими. Совсем не такими как раньше. Но ведь ведь что всё было хорошо! Как же так?
— Большой Джи…, — охнул мальчик, — Что с тобой? Ты заболел?
— Кажется, скоро я стану самой обычной ничем не примечательной маленькой птицей, — орёл склонил голову, — иди в Хранилище Пожеланий без меня.
— Ты волшебный, а волшебство исчезает… — догадался Тим, — Но скажи, Большой Джи! Кто такая Фырча?
Орёл открыл клюв, но вместо слов вырвалось только пищание. Сейчас было точно ясно, что Большой Джи не смеётся, а очень-очень расстроен. Тим помог орлу добраться домой и уложил его в мягкое тряпичное гнёздышко. Ласково погладил на прощание, укрыл одеяльцем, а сам побежал в Хранилище Пожеланий. Туда слетаются добрые слова, которые все-все во всём мире говорят друг другу: пожелания на праздники, благодарности, проявления любви к родным и близким. Там рождается волшебство, которое используют тенгри и для своей жизни, и для того, чтобы радовать людей с Нижней земли. Где же этой противной Фырче быть, как не там?
Чтобы отогнать грусть, Тим бежал по белому парку вприпрыжку. «Скок, скок» через сугробы. «Жжжух» по льду с разбега. Но когда он уставал и шёл медленнее, ледяные деревья казались ему уж очень печальными. Их ветки-сосульки опустились книзу и совсем не звенели на ветру. Мальчик подбежал к одному из них и прошептал:
— Фырчу мы найдем сейчас и дадим ей прямо в глаз! — и показал как он бац! И победит.
А потом подумал: «А есть ли у неё глаза?». И тогда сочинил другой стишок:
— Фырча не помеха нам, мы дадим ей по зубам!
«Не “мы”, я ведь один…» — расстроился Тим из-за орла, который остался дома, но тут же воскликнул:
— Большому Джи я помогу, от Фырчи Джи уберегу! — и засмеялся.
Если грустить, ничего хорошего не получится. Поэтому Тим громко-громко и весело-весело сказал:
— Скоро будет Новый Год, всем ребятам повезёт! Фырча нам не навредит, она от страха убежит!
И довольный своими песнями наконец-то дошел до Хранилища Пожеланий. Там, под огромным синим куполом, находился большой-большой улей. В который по глубокому колодцу-туннелю с Нижней земли прилетали светящиеся пчёлки — добрые слова. Внизу они невидимы, но в мире тенгри пчёлки собирали пыльцу заоблачных цветов и создавали волшебство. Точно также, как на твёрдой земле пчёлы делают мёд.
Возле входа в Хранилище Пожеланий стоял Старейшина. Он выглядел уставшим, а белая мягкая борода казалась серой, спутанной. Тим спрятался за ледяным кустом.
«Надо поискать другой вход!» — придумал он и беззвучно пошел вокруг здания. Тихо-тихо, чтобы ни один ледяной кусочек не треснул под ногами. Если кто-то увидит, что он один так далеко от дома, его точно накажут! Если бы Большой Джи был с ним, то не наругали бы… С орлом можно летать и на Нижнюю землю и на Северный полюс… А без него будет «Тимофей, ты ещё маленький гулять один» или «Тимофей, мы сказали тебе не выходить».
«Я быстренько найду Фырчу и вернусь домой» — оправдался Тим и нашел черный вход в здание. Дверь оказалась приоткрыта. Ура! Тим оглянулся, убедился, что рядом никого нет и зашёл внутрь. А там… Ужас, что было там! Огромный улей светящихся пчёлок оказался совсем пустой. Ни единой искорки. Ни белой, ни голубой, ни даже золотистой! Только черные покинутые ячейки. И края домика пчёл выглядели так, будто их обгрыз кто-то очень-очень огромный. Неужели эта Фырча настолько большая? Она же тогда как дом! Нет, как два!
Тим попятился от испуга и хотел уже бежать домой, прятаться, но заметил на стенках прозрачного колодца грязные следы. Совсем маленькие, как у летающей лисицы или дитёныша полудракона. И их было много-много, будто этот зверь испуганно бегал кругами туда-сюда, сюда-туда, а потом ещё также и ещё, и ещё. А от следов лап тянулись полосы, словно у этого зверя хвост как пучок ледышек.
«Наверное, это маленькое животное убегало от Фырчи» — подумал Тим. Но если так, значит ему грозит опасность! И теперь еще и его нужно спасать! Мальчик покружил по коридору вдоль колодца в поисках окончания следов. И наконец-то нашёл! Они уходили за дверь, где стоял Старейшина. Тим выбежал на улицу через черный вход и тихонько подобрался к тем же ледяным кустам, за которыми прятался. Что же делать дальше? Надо поискать следы. И только Тим решил подойти к старику, так замер не в силах двинуться. Там, впереди! По тропинке со стороны заоблачных полей шла его мама!
«Ой-ой-ой» — вжался Тим в белые сугробы. Надо бежать домой! Надо спрятаться! Мама подошла к Старейшине и стала ему что-то объяснять. Тот внимательно слушал, покачал головой и зашел в Хранилище Пожеланий. А мама осталась у двери.
«Нет, — вздохнул Тим, — надо пойти и сказать правду, это будет правильно». Мальчик поднялся во весь рост, но даже так ледяной куст его скрывал полностью. Он насупил брови. Или всё же домой? Нет. Чем раньше скажешь правду, тем лучше. Тим опустил голову и медленно пошел вперед.
— Тимофей! — воскликнула мама и он виновато поднял глаза.
— Прости, мам, я ушел из дома…, — пробормотал Тим, — Я оставил записку, но написал, что я с Большим Джи, а Большой Джи…
И тут Тим всхлипнул. Он так старался не переживать о друге, что не заметил, насколько ему на самом деле грустно. Тим надул губы, зажмурился и обнял маму.
— А Большой Джи волшебный и ему стало нехорошо, — мама погладила сына по голове и прижала его к себе.
Её мягкое пальто сладко пахло облачными цветами, а тёмные волосы были такими длинными, что заползли на плечи Тиму. И вдруг стало так же тепло, как и всегда раньше.
— Ну ладно, пойдем, я отведу тебя домой. Только больше никуда не уходи, — ласково сказала мама.
Тим поднял голову и сердито посмотрел. Ну как же она не понимает?
— Я должен помочь Большому Джи. И Фырча гонится за маленьким зверем, нам нужно найти следы, иначе она его съест!
Мама поправила Тимофею шапку, которая сползла на глаза, потуже завязала его красный шарфик и присела перед ним:
— Ты же знаешь, что волшебство делают пчёлки?
Тим кивнул.
— Фырча успела разрушить их домик и теперь они разлетелись в разные стороны. Даже если мы найдём Фырчу, то волшебство быстро не вернётся.
— Тогда давай сделаем им новый домик и они прилетят к нам!
— Тимофей, ты просто ещё маленький и не всё понимаешь.
— Я всё понимаю! — обиделся Тим, — Из-за этой Фырчи все фырчат и волшебство уходит!
Мама вздохнула, встала и протянула руку.
— Хорошо, давай искать следы.
Тим внимательно выискивал в снегу маленькие следы и тянул за собой маму к облачным полям. А она то и дело останавливалась, поправляла ему шапку и шарф. Мама выглядела грустной и мальчику очень захотелось её развеселить.
— Скоро будет Новый Год, всем ребятам повезёт! Фырча нам не навредит, она от страха убежит! — сказал Тим и посмотрел на маму.
Но она лишь вздохнула и поджала губы.
— Мама! Если грустить, то ничего хорошего не получится, ты же сама говорила! — надулся Тим.
— Да, наверное. Но когда ты взрослый, радоваться немножко сложнее.
— Неправда! Это всё из-за Фырчи! Хочешь я ещё песенку придумаю?
— Придумай, — согласилась мама.
И Тим стал перебирать слова: «покажу, не скажу, улыбаться, не сдаваться…».
— Придумал! Надо много улыбаться, не грустить и не сдаваться, Фырчу мы с тобой найдём и всех-всех-всех-всех спасём!
Мама наконец-то улыбнулась, а потом показала вперёд и воскликнула:
— Смотри, Тимка!
Там, на большом белом пушистом облаке-холме стоял старенький заброшенный домик. И в нём! Роились светящиеся пчёлки. Серебристые, голубые, золотые искорки носились туда-сюда и обустраивали жилище на свой лад.
— Но если…, — прошептала мама и крикнула, — Бежим!
Она резко отпустила руку сына и помчалась вперёд. Мальчик не успел понять, что случилось. Сначала он подумал, что мама решила поиграть в догонялки. Но потом увидел. Вдали, среди света от волшебных пчёлок, быстро-быстро скакал грязевой шар. Вверх-вниз, туда-сюда, вправо-влево. И там, где он появлялся, светящихся искорок становилось совсем мало. Что же это такое? Зверь? Не разобрать!
Маме бежать было трудно, она застревала в ватной поверхности облака. Падала на колени, выбиралась, делала пару шагов и увязала снова. Тим ахнул и помчался вперёд. Мальчик был легче мамы и прыгал с одной мягкой кочки на другую. Скок! Ещё раз! И ещё! Он обогнал маму и она крикнула ему:
«Не-е-е-е-т, — удивлённо оглядывался Тим, — такого никогда не было».
Мальчик приподнялся на цыпочки, чтобы хотя бы немножечко разглядеть что же там впереди, на ледяной сцене. Но люди так плотно стояли друг к дружке, что он увидел только швы на темно-синей куртке мужчины впереди. Мама с папой одернули сына и покрепче сжали его ладони.
— Друзья, успокойтесь, — сказал женский голос, — Старейшина идёт.
По толпе волной пробежал шепот и затих. Тим замер вместе со всеми.
— Папа, мне не видно, — насупился мальчик.
— Там ничего интересного, — фыркнул папа.
«Ну да… — надулся Тим и подумал, — Разве столько людей пришло бы смотреть это самое “ничего интересного”?».
Снег под ногами превратился в манную кашу. Сбитые комки так и норовили заползти Тиму в ботинки. Хорошо, что на Небесной земле не бывает грязи и в любое время года всё беленькое, чистое.
Толпа оживилась, захлопала. Тим понял, что вышел Старейшина. Сто лет назад главный тенгри был первым Дедом Морозом, так и носит с тех пор длинную белую бороду.
— Мы собрали вас здесь, — донёсся хриплый голос старика, — чтобы сообщить очень неприятную новость. Очень неприятную. Очень. В нашем городе завелась Фырча.
Все тенгри, как один, в ужасе ахнули. И мама с папой. А у Тима даже пробежали острые мурашки по всему телу. Старейшина продолжил и стало ещё страшнее:
— Если мы не разберемся с Фырчей за два дня, то не сможем поздравить жителей твёрдой земли с Новым Годом. Дети не получат подарков, на площадях не поставят ёлки и не развесят гирлянды, а снег превратится в дождь потому, что никакого волшебства не будет.
Мама с папой схватили Тима и резко потащили домой. Мальчик едва успевал шевелить ногами и, казалось, иногда летел — так быстро шли родители.
— А я говорила, не надо тащить туда ребёнка, — злилась мама на папу.
На её длинные тёмные волосы падали крупные ажурные снежинки. Но мама почему-то не обращала на них внимания. Раньше она останавливалась, разглядывала их и выбирала самые красивые для домашней коллекции. Папа тоже вёл себя не как обычно — хмурился и что-то недовольно бубнил. А Тим только и мог, что думать: «Фырча! У нас в городе! Завелась! Ещё и перед праздниками! Какой ужас!».
***
Дома было непривычно холодно. В прозрачных трубах под потолком каждой комнаты тускло искрилось волшебство. Оно больше напоминало воду и совсем не грело. Пришлось остаться в верхней одежде.
— Тимофей, сиди дома и никуда не выходи, — строго наказал папа.
Мальчики испуганно подумал: «Ой-ой». В вспомнил всё, что происходило за последние три часа. Нет, ничего такого, за что можно было бы его ругать и, уж тем более, звать «Тимофей». Он недовольно посмотрел на родителей. Но ни папа, ни мама не захотели объяснять своё поведение и очень быстро куда-то убежали. Даже домашних поручений не оставили.
Тим натянул шапку на уши. От неё, конечно, чесалась голова, но лучше уж потерпеть, чем замёрнуть. Он нашёл ледышку-мячик и стал пинать её по длинному коридору из голубого кирпича. «Как разобраться с Фырчей?» — бормотал он. Щёки порозовели, заурчал желудок. Голодным думать трудно. Тим пошел на кухню. На спинке ледяного стула сидел домашний орёл Большой Джи и внимательно смотрел за окно.
— Они весь день носятся туда-сюда, сюда-туда, приходят, уходят, потом возвращаются и снова убегают… И так с самого утра. Что-то случилось? — орёл медленно повернул голову
Тим подумал, что когда Маленький Джей, как звали орла раньше, превратился в Большого Джи, он стал необычайно скучным. Много ворчал словно самые старенькие дедушки и бабушки с твёрдой земли. Но даже так волшебный орёл был его лучшим другом.
— Фырча! В нашем городе! Завелась! — такие новости не получалось говорить спокойно.
— Вот как…, — сказал орёл, — Но ведь если её не найти сегодня же, то она приживется и тогда… Ну ладно, посмотрим…
Тим слышал, что говорили на площади: не будет Нового Года, подарков земным детям и даже самого волшебства! И теперь он снова это вспомнил и испугался сильнее прежнего. Даже желудок замер и перестал требовать еды.
— Большой Джи! — крикнул он с ужасом, — В нашем городе завелась Фы-ы-ырча! Как это «посмотрим»?! Как это «ну ладно»?! Фырча!
— И что же ты хочешь делать? — орёл поднял свой клюв так высоко, будто только он знает правильный ответ.
Тим насупил брови, поджал губы, потоптался на месте. Почесал голову под шапкой и вздохнул:
— Я… Хочу…, — начал он и спросил, — А кто такая Фырча?
Большой Джи затряс головой вниз-вверх и громко застрекотал. Он то пищал, то кашлял, то скрипел как сосулька, которую пилят ножовкой. Если бы Тим раньше не слышал смех Большого Джи, точно подумал бы, будто у него что-то сильно болит.
— Ты, кхе-пиу, — уже задыхаясь от хохота говорил орёл, — так испугался, кхе-пиу, но не знаешь, кхе-пиу, кто такая Фырча?
Тим вздохнул, сложил руки на груди и отвернулся. Сделал вид, будто обиделся. На самом деле ему тоже было смешно. Собрался разбираться с Фырчей, а сам не знает что это такое. Зверь или насекомое? Фрукт или болезнь? Да что угодно может быть этой Фырчей!
— Ну и ладно, — мальчик гордо вздёрнул нос, — зато я знаю, что она ест волшебство! А значит, надо идти в Хранилище Пожеланий!
Большой Джи спрыгнул со стула и подошел к мальчику. Он внимательно посмотрел своими черными глазами-бусинками и сказал:
— Ну, пойдём. А по дороге расскажу, что она такое.
Тим пониже натянул шапку, достал из карманов куртки тонкие черные перчатки, но положил обратно.
— Мама с папой запретили выходить, — вздохнул он, но тут сощурил свои карие глаза и торжественно сказал, — Я оставлю записку!
И сосредоточенно вывел на ледяной табличке синим водяным карандашом буквы «Я Ушёл Искать Фырчу. Я с Большим Джи. Не Волнуйтесь».
— Ну всё, — довольно сказал он, — теперь они не будут волноваться.
В коридоре Тим обмотал шею красным шарфом, надел перчатки, натянул шапку на уши и вышел из дома. Большой Джи качался из стороны в сторону и следовал за ним. Очень медленно. Слишком медленно. Настолько медленно, что Тим успевал пробежать до угла соседнего дома и обратно. И так два раза.
— Давай полетим? — спросил мальчик.
— У меня крыло болит, — прохрипел орёл.
— Почему? Ты ударился?
Тим подошел к Большому Джи и заметил, что его глаза совсем грустные. И пёрышки стали тусклее. Не коричневые, а серые, невзрачные. А крылья в сравнении с остальным телом орла выглядели слишком маленькими. Совсем не такими как раньше. Но ведь ведь что всё было хорошо! Как же так?
— Большой Джи…, — охнул мальчик, — Что с тобой? Ты заболел?
— Кажется, скоро я стану самой обычной ничем не примечательной маленькой птицей, — орёл склонил голову, — иди в Хранилище Пожеланий без меня.
— Ты волшебный, а волшебство исчезает… — догадался Тим, — Но скажи, Большой Джи! Кто такая Фырча?
Орёл открыл клюв, но вместо слов вырвалось только пищание. Сейчас было точно ясно, что Большой Джи не смеётся, а очень-очень расстроен. Тим помог орлу добраться домой и уложил его в мягкое тряпичное гнёздышко. Ласково погладил на прощание, укрыл одеяльцем, а сам побежал в Хранилище Пожеланий. Туда слетаются добрые слова, которые все-все во всём мире говорят друг другу: пожелания на праздники, благодарности, проявления любви к родным и близким. Там рождается волшебство, которое используют тенгри и для своей жизни, и для того, чтобы радовать людей с Нижней земли. Где же этой противной Фырче быть, как не там?
***
Чтобы отогнать грусть, Тим бежал по белому парку вприпрыжку. «Скок, скок» через сугробы. «Жжжух» по льду с разбега. Но когда он уставал и шёл медленнее, ледяные деревья казались ему уж очень печальными. Их ветки-сосульки опустились книзу и совсем не звенели на ветру. Мальчик подбежал к одному из них и прошептал:
— Фырчу мы найдем сейчас и дадим ей прямо в глаз! — и показал как он бац! И победит.
А потом подумал: «А есть ли у неё глаза?». И тогда сочинил другой стишок:
— Фырча не помеха нам, мы дадим ей по зубам!
«Не “мы”, я ведь один…» — расстроился Тим из-за орла, который остался дома, но тут же воскликнул:
— Большому Джи я помогу, от Фырчи Джи уберегу! — и засмеялся.
Если грустить, ничего хорошего не получится. Поэтому Тим громко-громко и весело-весело сказал:
— Скоро будет Новый Год, всем ребятам повезёт! Фырча нам не навредит, она от страха убежит!
И довольный своими песнями наконец-то дошел до Хранилища Пожеланий. Там, под огромным синим куполом, находился большой-большой улей. В который по глубокому колодцу-туннелю с Нижней земли прилетали светящиеся пчёлки — добрые слова. Внизу они невидимы, но в мире тенгри пчёлки собирали пыльцу заоблачных цветов и создавали волшебство. Точно также, как на твёрдой земле пчёлы делают мёд.
Возле входа в Хранилище Пожеланий стоял Старейшина. Он выглядел уставшим, а белая мягкая борода казалась серой, спутанной. Тим спрятался за ледяным кустом.
«Надо поискать другой вход!» — придумал он и беззвучно пошел вокруг здания. Тихо-тихо, чтобы ни один ледяной кусочек не треснул под ногами. Если кто-то увидит, что он один так далеко от дома, его точно накажут! Если бы Большой Джи был с ним, то не наругали бы… С орлом можно летать и на Нижнюю землю и на Северный полюс… А без него будет «Тимофей, ты ещё маленький гулять один» или «Тимофей, мы сказали тебе не выходить».
«Я быстренько найду Фырчу и вернусь домой» — оправдался Тим и нашел черный вход в здание. Дверь оказалась приоткрыта. Ура! Тим оглянулся, убедился, что рядом никого нет и зашёл внутрь. А там… Ужас, что было там! Огромный улей светящихся пчёлок оказался совсем пустой. Ни единой искорки. Ни белой, ни голубой, ни даже золотистой! Только черные покинутые ячейки. И края домика пчёл выглядели так, будто их обгрыз кто-то очень-очень огромный. Неужели эта Фырча настолько большая? Она же тогда как дом! Нет, как два!
Тим попятился от испуга и хотел уже бежать домой, прятаться, но заметил на стенках прозрачного колодца грязные следы. Совсем маленькие, как у летающей лисицы или дитёныша полудракона. И их было много-много, будто этот зверь испуганно бегал кругами туда-сюда, сюда-туда, а потом ещё также и ещё, и ещё. А от следов лап тянулись полосы, словно у этого зверя хвост как пучок ледышек.
«Наверное, это маленькое животное убегало от Фырчи» — подумал Тим. Но если так, значит ему грозит опасность! И теперь еще и его нужно спасать! Мальчик покружил по коридору вдоль колодца в поисках окончания следов. И наконец-то нашёл! Они уходили за дверь, где стоял Старейшина. Тим выбежал на улицу через черный вход и тихонько подобрался к тем же ледяным кустам, за которыми прятался. Что же делать дальше? Надо поискать следы. И только Тим решил подойти к старику, так замер не в силах двинуться. Там, впереди! По тропинке со стороны заоблачных полей шла его мама!
«Ой-ой-ой» — вжался Тим в белые сугробы. Надо бежать домой! Надо спрятаться! Мама подошла к Старейшине и стала ему что-то объяснять. Тот внимательно слушал, покачал головой и зашел в Хранилище Пожеланий. А мама осталась у двери.
«Нет, — вздохнул Тим, — надо пойти и сказать правду, это будет правильно». Мальчик поднялся во весь рост, но даже так ледяной куст его скрывал полностью. Он насупил брови. Или всё же домой? Нет. Чем раньше скажешь правду, тем лучше. Тим опустил голову и медленно пошел вперед.
— Тимофей! — воскликнула мама и он виновато поднял глаза.
— Прости, мам, я ушел из дома…, — пробормотал Тим, — Я оставил записку, но написал, что я с Большим Джи, а Большой Джи…
И тут Тим всхлипнул. Он так старался не переживать о друге, что не заметил, насколько ему на самом деле грустно. Тим надул губы, зажмурился и обнял маму.
— А Большой Джи волшебный и ему стало нехорошо, — мама погладила сына по голове и прижала его к себе.
Её мягкое пальто сладко пахло облачными цветами, а тёмные волосы были такими длинными, что заползли на плечи Тиму. И вдруг стало так же тепло, как и всегда раньше.
— Ну ладно, пойдем, я отведу тебя домой. Только больше никуда не уходи, — ласково сказала мама.
Тим поднял голову и сердито посмотрел. Ну как же она не понимает?
— Я должен помочь Большому Джи. И Фырча гонится за маленьким зверем, нам нужно найти следы, иначе она его съест!
Мама поправила Тимофею шапку, которая сползла на глаза, потуже завязала его красный шарфик и присела перед ним:
— Ты же знаешь, что волшебство делают пчёлки?
Тим кивнул.
— Фырча успела разрушить их домик и теперь они разлетелись в разные стороны. Даже если мы найдём Фырчу, то волшебство быстро не вернётся.
— Тогда давай сделаем им новый домик и они прилетят к нам!
— Тимофей, ты просто ещё маленький и не всё понимаешь.
— Я всё понимаю! — обиделся Тим, — Из-за этой Фырчи все фырчат и волшебство уходит!
Мама вздохнула, встала и протянула руку.
— Хорошо, давай искать следы.
***
Тим внимательно выискивал в снегу маленькие следы и тянул за собой маму к облачным полям. А она то и дело останавливалась, поправляла ему шапку и шарф. Мама выглядела грустной и мальчику очень захотелось её развеселить.
— Скоро будет Новый Год, всем ребятам повезёт! Фырча нам не навредит, она от страха убежит! — сказал Тим и посмотрел на маму.
Но она лишь вздохнула и поджала губы.
— Мама! Если грустить, то ничего хорошего не получится, ты же сама говорила! — надулся Тим.
— Да, наверное. Но когда ты взрослый, радоваться немножко сложнее.
— Неправда! Это всё из-за Фырчи! Хочешь я ещё песенку придумаю?
— Придумай, — согласилась мама.
И Тим стал перебирать слова: «покажу, не скажу, улыбаться, не сдаваться…».
— Придумал! Надо много улыбаться, не грустить и не сдаваться, Фырчу мы с тобой найдём и всех-всех-всех-всех спасём!
Мама наконец-то улыбнулась, а потом показала вперёд и воскликнула:
— Смотри, Тимка!
Там, на большом белом пушистом облаке-холме стоял старенький заброшенный домик. И в нём! Роились светящиеся пчёлки. Серебристые, голубые, золотые искорки носились туда-сюда и обустраивали жилище на свой лад.
— Но если…, — прошептала мама и крикнула, — Бежим!
Она резко отпустила руку сына и помчалась вперёд. Мальчик не успел понять, что случилось. Сначала он подумал, что мама решила поиграть в догонялки. Но потом увидел. Вдали, среди света от волшебных пчёлок, быстро-быстро скакал грязевой шар. Вверх-вниз, туда-сюда, вправо-влево. И там, где он появлялся, светящихся искорок становилось совсем мало. Что же это такое? Зверь? Не разобрать!
Маме бежать было трудно, она застревала в ватной поверхности облака. Падала на колени, выбиралась, делала пару шагов и увязала снова. Тим ахнул и помчался вперёд. Мальчик был легче мамы и прыгал с одной мягкой кочки на другую. Скок! Ещё раз! И ещё! Он обогнал маму и она крикнула ему:
