Пролог
Поезд, дымя черными клубами, приближался к конечной станции. Кочегары забрасывали в печь все больше угля, тем самым разгоняя состав до предельной скорости. Еще немного времени, и перрон вокзала встретит приезжающих гостей и жителей Петербурга с тревожной радостью. В первом классе вагона ехал дородный мужчина с густыми с проседью усами. Он монотонно попивал из стеклянной кружки крепкий чай и внимательно читал газету «Петербургский листок». Его глаза через монокль нашли на главной полосе криминальную колонку, в которой было написано, что в уездном городе за прошедшую неделю были обнаружены два трупа молодых женщин. Говорилось, они изуродованы настолько, что опознать тела невозможно. Сыщики царской канцелярии до сих пор не могли найти жестокого палача, который держал в страхе весь город и внушал ужас бездомным. Бродяги утверждали, что видели высокого мужчину, похожего на саму смерть, в черном плаще до пола. Но сыщикам удалось выяснить, что преступления схожи жертвами, и это дело рук одного человека.
В прессу попали документы из уголовного дела под названием «Чернобог», где было четко указанно, что в уездном городе орудует серийный маньяк. Рядом с жертвами на месте преступления была найдена визитная карточка маньяка — древнеславянская руна «Чернобог», которая олицетворяла силы, стремящиеся к беспорядку и хаосу. В пророчествах этот знак указывал на разрушение и завершение.
Старожилы города рассказывали, что преступления повторялись, так как много лет назад похожие убийства случались неоднократно, но тогда преступник так и не был найден.
Громкий гудок поезда сообщил о прибытии состава на конечную станцию. Но мужчина так зачитался, что не заметил, как через окошко из–за плотной шторки на него смотрела важная дама в шляпе с пером. На вид ей было около пятидесяти лет, она стояла и ждала, когда же он обратит свое внимание на нее и оторвется от чтения, но супруг так и сидел с газетой в руках. Еще немного, и дама постучала в стекло. Мужчина подскочил на месте, бросил взгляд в окно и широко улыбнулся. Сунул монокль в передний карман дорогого велюрового пиджака, газету подмышку, подхватил саквояж, распахнул дверь своего купе и поспешил к выходу. Мужчина удивился создавшейся там вскоре давке.
Он важно и грубо стал расталкивать пассажиров второго и третьего класса, которые каким–то чудесным образом появились в элитном вагоне. Он искренне недоумевал, как эти людишки тут оказались, но потом понял, что все вагоны забиты и выйти проще через «первый класс». Вот все и ринулись сюда. Но сдаваться мужчина не собирался, так как спешил к своей глубокоуважаемой супруге.
Почти у самого выхода он нечаянно, а может, совершенно нарочно, налетел на молодую особу, которая по всему виду была из того же вагона, что и он.
— Простите–с, мадам–с! — великодушно извинился он, искажая французский.
— Мадемуазель! — поправила девушка, пропуская важную персону вперед.
— Какая разница–с! — огрызнулся он и снова принялся пробираться через толпу.
Столкнувшись у самых дверей с долговязым мужчиной, он выронил ту самую газету, которою так усердно держал подмышкой. По ней тут же прошлись несколько ног, пока молодая дама не подняла ее.
Девушка бросилась за мужчиной и с трудом покинула поезд. Пробежалась глазами по перрону: ей хотелось вернуть потерю хозяину, но разве в этой давке можно было кого–нибудь разглядеть. Того и гляди раздавят как букашку…
Глава 1
— Ваша светлость! Анастасия Павловна! — мужской голос окликнул девушку, которая все еще рассматривала людей на вокзале в поисках того самого пассажира, что уронил газету.
¬— Степан, ты ли это? — молодая княжна с радостью обернулась в сторону седовласого мужчины, как только услышала за спиной знакомый голос.
— Я, ваша светлость, — слуга невысокого роста, но коренастый, по–доброму улыбнулся, подошел ближе и тут же поднял кладь с вещами княжны. — Пойдемте! Ваша тетушка княгиня Елизавета заждалась. — Степан двинулся вперед, раздвигая толпу и тем самым освобождая путь девушке.
— Как она, Степан? — Анастасия задала вопрос, стараясь не отставать от слуги ее тетки.
— Плохо, плохо, ваша светлость, — ответил Степан. — Тетушка ваша помирать собралась. Так и сказала: «Вот только Настю дождусь, тогда и отдам Богу душу».
Эти слова заставили девушку насторожиться. Как же так? Княгиня еще пару лет назад любой молодухе могла составить конкуренцию, а тут вдруг о смерти заговорила.
За скверными мыслями Анастасия и не заметила, как скоро они оказались на главной площади вокзала, где княжну ждала именная повозка тетушки. Распахнув дверцу перед девушкой, Степан помог ей подняться, а затем рванул лошадей и помчал во весь опор по улице Санкт–Петербурга в сторону уездного города.
Поправив юбку из дорогого шелка и устроившись в удобном крытом экипаже, молодая особа развернула ту самую газету «Петербургский листок». Путь предстоял неблизкий, от Санкт–Петербурга до провинциального города142 версты — себя нужно было чем–то занять. Анастасия решила, что газета как раз поможет убить тягостное время, а заодно и узнать все новости Петербургской губернии. На первой же полосе речь шла о царской семье, далее о заговорщиках, которых уличили в измене государству, о развитии самого города. Еще писали о новом гостиничном доме, что открыл богатый иностранный купец. Когда же глаза девушки увидели криминальную колонку, тут–то молодая княжна просто зачиталась. Речь шла о загадочных убийствах. Оказалось, что все эти ужасные преступления происходили как раз в том месте, куда сейчас вез ее Степан. Именно туда девушку отправили из Москвы родители, туда, где ждали ее старая тетка и наследство.
Молодая княжна Анастасия Павловна Деева происходила из древнего дворянского рода и была младшим ребенком в семье. Девушка, достигнув совершеннолетия, замуж не стремилась, чем сильно огорчала своих родителей, которые настаивали на скорейшем браке. Ведь старший сын Деевых Александр давно обзавелся семьей и благополучно проживал в Московском родовом имении. Средняя дочь Ольга также была выдана за князя Евлашева и ждала уже второго наследника. Мария и Павел (чета Деевых) были довольны вторыми половинками детей. Родители непременно хотели того же для младшей Настеньки, только вот все потенциальные женихи отвергались ею. Даже сам князь Долгорукий набивался, тот самый сын знаменитой фамилии и рода.
Но о свадьбе младшая Деева даже слышать не хотела, а потому была наказана и отослана из Москвы к тетке по материнской линии — Елизавете Макаровне Кавелиной.
— Ужас какой! — вдруг, воскликнула Анастасия и отбросила бумагу на сидение.
Степан же погонял двойку черных лошадей по ухабистой дороге, которую размывал сильный дождь, начавший лить к вечеру. Княжну бросало из стороны в сторону, но девушка покорно пыталась усидеть на месте и только поспевала ловить маленькую шляпку на голове. Хотела было заругаться на слугу, но ведь вина не в Степане, а в плохих дорогах провинции. Через грязное стекло экипажа Анастасия пыталась хотя бы что–нибудь увидеть, но по окну струились потоки воды, и, кроме темноты, большего рассмотреть не удавалось.
— Проклятие! — выругалась неподобающе княжна, как вдруг карета остановилась.
Девушка просидела несколько минут неподвижно, приходя в себя от жуткой езды, и еще раз посмотрела в окно. За ним ничего не изменилось: все те же грязь и темнота. Анастасия все же решила узнать у Степана, в чем причина незапланированной остановки. Она не задумываясь открыла дверцу и попыталась высунуться, но ливневый дождь не позволил и загнал девушку обратно.
— Степан? Что происходит? — закричала она сквозь шум дождя. — Почему мы остановились? — Слуга тут же вырос из темноты перед носом новой хозяйки. Мужчина был облачен в темный плащ от дождя с капюшоном и не смог скрыть от Анастасия своего волнения. — Степан, что случилось? — княжна повторила вопрос. — Почему мы стоим на месте?
— Ваша светлость, беда! Проклятый дождь совсем размыл дорогу, колеса почти наполовину просели в грязи, а лошади не в силах вытащить карету! — почти заикаясь, проговорил Степан.
— Что же делать теперь?
— Тут совсем рядом есть трактир придорожный. Я мигом туда…за помощью.
— Хорошо, только быстрее, — Анастасия пыталась перекричать громкий шум. — Быстрее!
Степан покорно кивнул и скрылся в плотном сумраке ночи, а княжне ничего не оставалось, кроме как сидеть и ждать подмоги. Хотя молодая особа и обладала бесстрашным характером, но все же где–то далеко внутри нее постепенно стала нарастать паника. Девушке казалось, что слуга исчез на целую вечность, бросив ее на произвол судьбы. Тут еще вспомнились события из газеты, которые не на шутку начинали пугать княжну.
А время все тянулось в бесконечном ожидании Степана, но тот как назло все еще не вернулся. Анастасия решила выглянуть, может, слуга уже совсем близко. Но как только она встала на ступеньку, нога княжны соскользнула, и девушка, не удержав равновесия, плюхнулась в вязкую жижу, которая тут же грязными каплями забрызгала нежное лицо.
— Вот черт! Степа–а–ан! — в ярости, толи на слугу, толи на себя, прокричала она, но в ответ лишь пугающая до жути тишина, которую разбавлял шум дождя.
Сверху лило как из ведра. Анастасия попыталась подняться, но только еще больше извозилась в этом месиве. Ноги не слушались и скользили по грязи, шляпка при падении слетела, а каштановые локоны повисли мокрыми сосульками, которые девушка небрежно смахивала с лица.
— Степа–а–ан, если сейчас же не появишься, велю выпороть тебя! — Анастасия завизжала из последних сил.
Слезы страха и накатившейся безысходности сами собой покатились по румянам щекам, но вдруг послышалось чваканье. Кто–то приближался к ней, издавая соответствующие звуки. Сердце молодой барышни радостно забилось: наконец ее вытащат из лужи.
— Степан, это ты?
В ответ снова тишина. Лошади взволновались, стали громко ржать и месить грязь копытами. Девушка пыталась всматриваться в темноту, как вдруг прямо перед ней выросла высокая мужская фигура в черном плаще. Теперь сердце Анастасии просто колотилось от страха, а от былой радости не осталось и следа — это не Степан. Слуга был упитанным и невысокого роста, тогда кто это?
Сильно испугавшись, словно ее ударило молнией, девушка не смогла и слова выговорить. Ей казалось, что сейчас перед ней тот самый Чернобог — маньяк из газеты. Лица его не было видно, оно пряталось под капюшоном. «Возможно, от дождя»,— мелькнуло в голове, но, как ни старалась молодая особа унять страх, у нее ничего не выходило. А когда незнакомец склонился над ней и протянул руку, Анастасия завизжала что было силы, зажмурив в панике глаза.
— Зачем же барышню пугаешь, дьявол! — заругался Степан. — Я тебя позвал, чтобы экипаж помог вытащить, вон ведь колеса совсем утонули! А ты что вздумал? Ваша светлость…
— Светлость вон, в грязи валяется! — услышала Анастасия хриплый мужской голос.
— Ваша светлость, княжна, я тут… Я уже вернулся! — оправдывался Степан.
— Велю выпороть тебя, как только приедем! — сквозь проходящий страх вымолвила княжна.
—Да я ж… я ж… думал, быстро вернусь, Анастасия Павловна…
—Думал он! У меня чуть сердце не разорвалось от… Ай!
Продолжать упрекать слугу княжне больше не удалось, потому как сильная рука грубо схватила ее за ворот платья и потянула на себя. Через какое–то мгновение девушка оказалась в крепких объятиях, хотела возмутиться, мол, что это бродяга себе позволяет, но сдержала этот порыв, так как из–под капюшона проглядывало лицо незнакомца. Анастасия попыталась всмотреться в него, но кроме темной бороды и густых бровей, а также прожигающих насквозь глаз, от которых стало совсем не по себе, девушка больше ничего не успела рассмотреть.
— Ваша светлость! В экипаж, пойдемте в экипаж!
Степан буквально вырвал прелестницу из рук незнакомца и помог добраться до двери. А затем, одним движением девушка оказалась внутри кареты — мокрая, грязная и ужасно злая.
— На раз, два, три… Давай! — командовал Степан.
Карету раскачивало из стороны в сторону, лошади напряглись и потянули вперед экипаж с княжной, но не тут–то было. Колеса настолько глубоко зарылись в грязь, что освободить их из плена было практически невозможно. Следующая попытка также не увенчалась успехом. Дождь лил не переставая. Мужчины все пытались бороться со стихией, и только Анастасия все никак не могла опомниться от взгляда жгучих глаз незнакомца.
Наконец повозка дернулась с такой силой, что княжну Дееву резко прижало к стене экипажа. Девушка успела раскинуть руки в разные стороны и упереться, как только лошади быстро понеслись, оставляя позади все неприятности, которые встали на пути к неизвестной судьбе Анастасии…
***
Имение княгини Елизаветы Кавелиной находилось на окраине города и включало в себя большую его часть и прилегающих деревень. Главный дом усадьбы занимал правильное положение и походил на дворец. Он был выполнен в неоклассическом стиле. Фасады здания имели общее композиционное решение, а строгость классических форм усиливалась широкими лестницами, создающими впечатление пьедестала. На крыше главного входа величественно красовался орел — родовой герб Кавелиных. А на мраморных ступенях Анастасию встречали слуги ее тетушки, но пойти на прием к ней в том виде, в котором прибыла, княжна не решилась. Девушка для начала собиралась отмыться от грязи и немного перевести дух от нелегкого пути к имению. Вскоре ее проводили в покои, где было уютно и тепло. Княжна поспешила стянуть грязное платье с помощью служанки и приблизилась к купальне.
— Можешь идти! — усталым голосом вымолвила Анастасия. — Я сама справлюсь, не волнуйся.
Молодая женщина тут же кивнула и покинула знатную гостью, не осмелившись перечить, либо навязывать свои, (как оказалось) ненужные услуги.
Погружая тонкий изящный стан в ванну, приготовленную только что, Анастасия ушла под воду с головой и ловила каждый приятный момент, расслабляющий тело. Вынырнув, девушка раскинула руки и облокотилась на края купальни, давая отмокнуть всему телу. Перед глазами стояла картина с нелепой ситуацией и тот мужчина. Почему молодая княжна думала о нем, она и сама не понимала, только вот взгляд незнакомца— пугающий и прожигающий—глубоко засел в сознании Анастасии. Девушка еще некоторое время понежилась в воде, а после привела себя в порядок и направилась к хозяйке имения.
Цокая каблуками по мраморному с темными разводами полу, Анастасия подошла к комнате, где ее с нетерпением ждала родственница. Девушка выбрала неброское платье с пышной юбкой и высоким воротом, уложила еще не до конца высохшие волосы и была готова к приему. Ей хотелось быстрее закончить приветственную часть и наконец лечь в постель. Путь в имение оказался тернистым и утомительным, Анастасия чувствовала усталость, и даже теплая ванна не смогла помочь снять напряжение.
«Бум… Бум…» — вдруг раздался приглушенный звук, который эхом пронесся по коридору дворца. Княжна Деева бросила взгляд на высокие из красного дуба с резными дверцами часы, стрелки которых показывали ровно полночь. Девушка скрыла зевок ладонью, обернулась и постучала в дверь.
Елизавета Макаровна находилась в крайне тяжелом состоянии. Пожилая женщина около месяца не вставала с постели, хворь совсем истощила и без того хрупкое тело.
