В тот день он улыбался только ей и смотрел только на неё, подарив "прекрасной леди" – так он её назвал, чудесную перламутровую брошь в виде раскинувшей крылья бабочки. Уже потом Аника узнала, что за эту выходку Эймуру сильно досталось от отца, но по его словам, оно того, безусловно, стоило.
Каждый последующий день до отъезда, Аника приходила к этой лавке, а он ждал там, расцветая при её появлении. Иногда они встречались тайком – гуляли по городу, разговаривали. Она рассказывала ему о своей жизни в Арфине – столице Феррии, а он поделился с ней своей тайной: Эймур был одним из тех, кого маги презрительно называли Пустыми. Людьми, не восприимчивыми к магии. Такие как он чаще всего отправлялись на службу в орден Детей Альора, но Эймур говорил, что подобная судьба его совсем не прельщает. Жизнь миролюбца, посвятившего себя служению Светлому Богу, казалась юноше скучной и однообразной. Поэтому ему и приходилось скрывать ото всех эту свою, как он иронично выражался, "маленькую особенность".
Аника улыбнулась воспоминаниям.
С тех пор прошло шесть лет, и каждый год она с нетерпением ждала поездки в Фендор, чтобы вновь увидеть своего Эймура.
- … Антайверы устраивают приём в честь открытия сезона, - тем временем вещала тётушка. – Наверняка там соберётся много молодых и талантливых магов, так что вы с Эриасом сможете присмотреть для Аники подходящую партию.
Аника дёрнулась, словно от удара, дыхание сбилось, и она почти с ужасом посмотрела на мать. Нет-нет! Только не это! В этот момент она готова была возненавидеть собственную тётку за вредные идеи. Замуж? Да ей всего двадцать два! Для магов это считается ещё юным возрастом, поэтому слова тётушки застали Анику врасплох.
К счастью, матушка к предложению сестрицы отнеслась прохладно:
- Когда придёт время, мои дочери несомненно войдут в достойный род и укрепят влияние Бодраков, но пока, я считаю, думать об этом несколько преждевременно. А вот тебе, дорогая Приам, я бы посоветовала наконец озаботиться собственной личной жизнью.
Тётушка недовольно поджала губы и отвернулась. Эта тема была для неё болезненной, поэтому остаток пути до города, к облегчению Аники, они проделали в молчании.
К рынку, раскинувшемуся неподалёку от набережной, Аника летела словно на незримых крыльях. Сердце то неистово колотилось в груди, то замирало от предвкушения скорой встречи. Она с наслаждением вдыхала тёплый морской воздух, наполненный запахом сладостей, которыми торговали лоточники, пьянящим ароматом цветущих на клумбах солнечных рудбекий и кудрявых агератумов. Девушка улыбалась ясному, тёплому дню, кружащимся в небе белокрылым чайкам, последним дням лета, которому на смену придёт нежная, мягкая осень. Она улыбалась прохожим в лёгких одеждах преимущественно ярких цветов, улыбалась, глядя на стайку визжащих и хохочущих детишек, играющих у фонтана, улыбалась… пока взгляд её не наткнулся на группу людей в белоснежных одеждах и алых плащах. Недоброе предчувствие на миг кольнуло в груди острой иглой, и Аника поспешила пройти мимо, свернув к торговым рядам.
Не удержавшись, оглянулась через плечо, встречаясь глазами с направленным на неё колючим взглядом. Было в этом взгляде что-то необъяснимое, заставляющее леденеть кончики пальцев. Стремительно отвернувшись, Аника ещё прибавила шаг, продолжая ощущать на себе чужое, пристальное внимание.
Но вот, наконец, впереди показалась знакомая лавка, и сердце девушки зашлось с новой силой, стоило ей только увидеть знакомое до последней чёрточки лицо. Именно эти голубые глаза снились ей ночами во время долгих разлук, именно воспоминания об этой улыбке освещали её даже самые ненастные дни.
Эймур ещё не успел заметить её, и Аника с удивлением отметила, что возлюбленный выглядит чем-то встревоженным. Он хмурился, чуть склонив голову, и бесцельно переставлял товары на прилавке с места на место.
Что могло случиться?
- Эймур! – позвала она, приблизившись, и когда молодой человек поднял на неё взгляд, на мгновение ей показалось, что в нём промелькнул страх.
Но нет, лицо его просияло улыбкой, он поспешно вышел к ней, принимая в свои объятия.
- Ты всё-таки вернулась, Анни, - выдохнул он ей в волосы, и в этот самый момент девушка ощущала себя абсолютно счастливой. Эймур отстранился, разглядывая её, и тепло заметил: - Подумать только, ты совсем не изменилась.
Аника рассматривала его в ответ, отмечая и ставшее более мужественным лицо, и широкий разворот плеч, и светлую, едва заметную щетину на подбородке. Её Эймур стал настоящим мужчиной и по сравнению с ним, она действительно, наверное, выглядела совсем ещё девчонкой.
- Как твой отец? Здоров ли? – проявив вежливость, спросила она, не в силах отвести взгляда от любимого.
- Здоров, хвала Альору, - начал Эймур с улыбкой, но тут же в глазах его снова мелькнула тревога.
Хвала Альору…
С каких это пор Эймур поминает Светлого Бога?
- А как ты? Как семья? – как ни в чём не бывало, поинтересовался молодой человек. – Тётушка Приам так и не вышла замуж?
Сомнение, зародившееся было в душе, растаяло без следа. Аника рассмеялась и покачала головой:
- С её-то характером? Нет, это должен быть особенный мужчина с огромным запасом терпения.
Эймур снова улыбнулся и ласково коснулся её щеки.
- Я так скучал по тебе, Анни.
Обратно Аника возвращалась в самом радужном настроении. Странные мужчины в алых плащах ей больше не попадались, а мысль о том, что завтра она снова увидится со своим Эймуром в тайном условленном месте, вызывала в ней желание петь от счастья. И плевать на то, что у этого счастья будет так много свидетелей!
Однако стоило ей войти в дом, как хорошее настроение поникло под суровым и чем-то озабоченным взглядом вышедшего ей навстречу отца.
- Где ты была? – напустился он на ничего не понимающую девушку. Раньше он никогда не разговаривал с ней в подобном тоне.
- Гуляла по набережной, - растерянно ответила Аника, замечая, как из гостиной к ним выходит отчего-то бледная матушка. – Что случилось?
Фендор, из руин восстановленный после Вторжения, считался одним из самых безопасных мест в королевстве. Это был солнечный уголок, полный ярких красок, тепла и света. Здесь никогда не происходило ничего плохого… по крайней мере, Аника ни о чём подобном раньше не слышала.
- Пойдём, - чуть смягчая тон, позвал её отец, и девушка послушно последовала за ним.
Тётушка сидела на софе в гостиной с бокалом вина и при появлении племянницы облегчённо вздохнула.
- Хвала Мирозданию, вернулась, - пробормотала она, делая несколько больших глотков.
- Да что происходит?! – не выдержала Аника, поочерёдно глядя то на мать, то на отца. Такими она их прежде не видела и это по-настоящему пугало.
- Присядь, - велела матушка, и Аника послушно опустилась на софу рядом с тётушкой.
Уходящее за горизонт солнце окрасило лёгкие шифоновые занавески багрянцем – это отчего-то показалось девушке недобрым знаком.
- Через два дня, как только я улажу срочные дела с господином Антайвером, мы вернёмся обратно в Арфин, - сообщил отец, нетерпящим возражений тоном. – До этого момента, Аника, тебе запрещено покидать дом.
Девушке показалось, что в груди у неё закончился воздух, глаза защипало от навернувшихся слёз. Нечестно! Несправедливо! Год ожидания, и одна лишь мимолётная встреча…
Зачем родителям так жестоко поступать с ней? Неужели она больше не увидит Эймура?
- Но… почему, папа? – дрогнувшим голосом спросила Аника.
Она понимала, что такие эмоции могут выдать её – натолкнуть на подозрения, но в этот момент ничего не могла с собой поделать.
Отец переглянулся с матерью и тётушкой, провёл рукой по коротким тёмным волосам и хмуро сообщил:
- В Фендоре стали находить убитых магов. Это началось не так давно, но главы родов волнуются. Злоумышленников ищут, но, увы, пока безрезультатно. Подозревают, что это дело рук фанатиков недавно появившегося религиозного культа поклоняющегося Всевышнему. – Он строго посмотрел на дочь и уточнил: - Надеюсь, этого объяснения довольно, чтобы ты вела себя благоразумно?
Аника опустила взгляд, сминая нервными пальцами ткань длинной, расшитой цветами жасмина юбки.
Через два дня ей придётся покинуть Фендор и она больше не сможет увидеть Эймура…
Фанатики, Всевышний – здесь, в мирном приморском городке? Это казалось чем-то немыслимым и невозможным. Как они могут являться для магов угрозой? Разве под силу им совладать с магической силой? Быть может, здесь какая-то ошибка или чей-то злой розыгрыш?
А потом Аника вспомнила – Дети Альора. Не так давно матушка, кажется, упоминала о том, что миролюбцев склоняют на сторону приверженцы новой веры. Вдруг, эти слухи – правда?
Остаток дня Аника ходила сама не своя, была неразговорчива, а если и отвечала, то невпопад. Она никак не могла отделаться от мыслей об Эймуре. Он будет её ждать – там, под старой яблоней в Солнечном парке, а когда она не появится, что он подумает? Что если решит, будто разлюбила?
Уже лёжа в кровати и прислушиваясь к стрёкоту цикад, Аника приняла решение – она должна увидеть любимого, хотя бы и в последний раз перед тем, как они покинут Фендор.
«В конце концов, - убеждала она себя, - что может со мной случиться посреди дня? К тому же, рядом будет Эймур, а он никому не позволит меня обидеть!»
Девушка заснула и до самого рассвета ей снились светящиеся нежностью голубые глаза и сводящая с ума улыбка.
- Присматривай за ней, Эвона, - обратился к жене господин Бодрак, перед тем, как отбыть в резиденцию господина Антайвера.
Если бы не срочное послание, которое он обещался передать в столицу, Эриас немедленно вывез бы семью из города.
Эвона вздохнула, и обняла мужа, пряча лицо у него на груди.
- Кто может творить подобные зверства? Убивать, да ещё так глумиться над несчастными – вырезать на лбу символы! – прошептала она, не пытаясь скрыть свой страх. – Возвращайся скорее, Эриас, я так боюсь за наших девочек!
Мужчина мягко отстранил от себя жену, ласково поднял пальцами её подбородок, заставляя заглянуть себе в глаза, и пообещал:
- Мы уедем, как только станет возможным. Сама понимаешь, нужно сообщить в столицу – Ардан обещал подготовить подробный отчёт.
Как только господин Бодрак покинул дом, Эвона недолго постояла у окна, провожая взглядом отъезжающую из двора карету, после чего поднялась на второй этаж, чтобы проверить дочерей.
Тихо скрипнула, отворяясь, дверь в спальню младшей.
Амара спала, крепко обняв тряпичную куклу, и в этот момент казалась особенно беззащитной. Лёгкое одеяло почти сползло на пол, и Эвона поправила его, после чего, не удержавшись, провела по шелковистым чёрным волосам дочери. Та, не просыпаясь, улыбнулась и, вздохнув, перевернулась на другой бок.
Госпожа Бодрак вышла. Немного подумав, оставила дверь приоткрытой. Прошла чуть дальше и внезапно замерла перед спальней старшей дочери. В груди похолодело от страшного предчувствия, и ей пришлось собрать все свои силы, чтобы толкнуть створку и заглянуть внутрь.
Первым в глаза бросилось распахнутое настежь окно с шевелящимися на лёгком ветру светлыми занавесками, второй – пустая разобранная постель.
Уже зная, что не получит ответа, но с какой-то безумной надеждой Эвона позвала:
- Аника?
Истина была очевидна – старшей дочери не было дома. Она ушла, тайком спустившись из окна по кованной декоративной решётке, вокруг которой вился зелёный плющ.
Всю дорогу до Солнечного парка Аника то и дело оглядывалась назад, опасаясь, что родители раньше времени заметят её побег и пустятся на её поиски.
Чуть расслабилась, только вступив на дорожку сложенную из феррийского камня. Дальше девушка двигалась уже более уверенно, направляясь к заветному месту их тайных свиданий с Эймуром.
А вот и он!
Сердце радостно трепыхнулось в груди, и все недавние страхи отступили и стали такими незначительными!
Он стоял под сенью раскинувшей густые ветви яблони, на небольшой, укрытой от посторонних глаз полянке, с трёх сторон окружённой пышно разросшимися кустами жасмина.
Эймур встретил её улыбкой – такой же светлой и ясной, как сегодняшний день, и Аника радостно кинулась к нему в объятия. Вот только встретившись с ним глазами резко остановилась, словно налетев на незримую преграду. Что-то было не так – она не узнавала этот взгляд. Было в нём что-то чужое, пугающее.
- Эймур? – робко позвала она, невольно пятясь.
Он продолжал стоять, не шевелясь, разглядывая её всё с тем же незнакомым выражением.
Обострившиеся до предела чувства кричали – беги! Уходи немедленно! Но Аника медлила.
Это же Эймур – её Эймур! Тот самый, о ком она грезила ночами, встречи с которым с таким нетерпением ждала каждый год!
Зашелестела листва, и на полянку, один за другим вышли мужчины в белоснежных одеждах и алых плащах. Только сейчас девушка поняла – Эймур тоже был во всём белом – и почему она сразу не обратила на это внимания?
Сердце сковал холод, ноги ослабли. Происходящее никак не желало умещаться в голове и Анике казалось, что всё это случилось не с ней. Всё это – лишь дурной сон. Скоро она проснётся в своей кровати, и они с семьёй покинут Фендор.
Наконец, она нашла в себе силы и, развернувшись, рванула прочь – туда, откуда пришла, однако тут же попала в цепкую хватку неслышно подошедшего сзади мужчины. Крепко схватив девушку за плечи, он затем с силой оттолкнул её от себя, прямо под ноги обступившим её незнакомцам.
Не удержавшись, Аника растянулась на влажной траве и, трясясь от ужаса, попыталась отыскать взглядом Эймура. Не сразу сообразила, что он стоит прямо перед ней, смотрит сверху вниз с бесстрастным выражением лица, с которого пропала улыбка.
- Эй…Эймур, что происходит? – запинаясь, пролепетала Аника, пытаясь отыскать в памяти защитное заклинание, но от страха мысли её совсем спутались.
- Я хочу спасти тебя, Аника, - мягко произнёс он. – Очистить твою душу от скверны и привести к Свету.
- Ч-что?
- Вы, маги, уже однажды едва не погубили мир, призвав в него Тьму, - не меняя интонации, пояснил Эймур. – Вы запятнали свои души магией, и только обряд искупления поможет вам пройти за грань к Альору чистыми и безгрешными.
«Он сошёл с ума!» - догадалась сама почти обезумевшая от страха Аника. – «Эти фанатики затуманили его разум!»
Эймур склонился к ней и ласково провёл рукой по вьющимся тёмным волосам.
- Не бойся, Анни, я помогу тебе очиститься – это моё посвящение, - сказал он, доставая из-за пояса кинжал со странным волнистым лезвием. – Ты сможешь увидеть истинный Свет.
И тут Аника словно очнулась от наваждения. Отшатнулась, одновременно сотворяя защитное заклинание и формируя единственное атакующее, которое совсем недавно успела выучить.
Пустые…
Их называют Пустыми из-за невосприимчивости к магии.
Слишком поздно пришло осознание.
Сверкнуло на солнце лезвие, и горло полоснуло нестерпимо острой болью.
Аника пыталась вздохнуть, зажимая рукой горло, из которого пульсирующими толчками сквозь пальцы сочилось что-то тёплое. Перед глазами всё поплыло, и трава вдруг прыгнула ей навстречу, в ушах нарастал странный гул, а потом всё исчезло.
Каждый последующий день до отъезда, Аника приходила к этой лавке, а он ждал там, расцветая при её появлении. Иногда они встречались тайком – гуляли по городу, разговаривали. Она рассказывала ему о своей жизни в Арфине – столице Феррии, а он поделился с ней своей тайной: Эймур был одним из тех, кого маги презрительно называли Пустыми. Людьми, не восприимчивыми к магии. Такие как он чаще всего отправлялись на службу в орден Детей Альора, но Эймур говорил, что подобная судьба его совсем не прельщает. Жизнь миролюбца, посвятившего себя служению Светлому Богу, казалась юноше скучной и однообразной. Поэтому ему и приходилось скрывать ото всех эту свою, как он иронично выражался, "маленькую особенность".
Аника улыбнулась воспоминаниям.
С тех пор прошло шесть лет, и каждый год она с нетерпением ждала поездки в Фендор, чтобы вновь увидеть своего Эймура.
- … Антайверы устраивают приём в честь открытия сезона, - тем временем вещала тётушка. – Наверняка там соберётся много молодых и талантливых магов, так что вы с Эриасом сможете присмотреть для Аники подходящую партию.
Аника дёрнулась, словно от удара, дыхание сбилось, и она почти с ужасом посмотрела на мать. Нет-нет! Только не это! В этот момент она готова была возненавидеть собственную тётку за вредные идеи. Замуж? Да ей всего двадцать два! Для магов это считается ещё юным возрастом, поэтому слова тётушки застали Анику врасплох.
К счастью, матушка к предложению сестрицы отнеслась прохладно:
- Когда придёт время, мои дочери несомненно войдут в достойный род и укрепят влияние Бодраков, но пока, я считаю, думать об этом несколько преждевременно. А вот тебе, дорогая Приам, я бы посоветовала наконец озаботиться собственной личной жизнью.
Тётушка недовольно поджала губы и отвернулась. Эта тема была для неё болезненной, поэтому остаток пути до города, к облегчению Аники, они проделали в молчании.
К рынку, раскинувшемуся неподалёку от набережной, Аника летела словно на незримых крыльях. Сердце то неистово колотилось в груди, то замирало от предвкушения скорой встречи. Она с наслаждением вдыхала тёплый морской воздух, наполненный запахом сладостей, которыми торговали лоточники, пьянящим ароматом цветущих на клумбах солнечных рудбекий и кудрявых агератумов. Девушка улыбалась ясному, тёплому дню, кружащимся в небе белокрылым чайкам, последним дням лета, которому на смену придёт нежная, мягкая осень. Она улыбалась прохожим в лёгких одеждах преимущественно ярких цветов, улыбалась, глядя на стайку визжащих и хохочущих детишек, играющих у фонтана, улыбалась… пока взгляд её не наткнулся на группу людей в белоснежных одеждах и алых плащах. Недоброе предчувствие на миг кольнуло в груди острой иглой, и Аника поспешила пройти мимо, свернув к торговым рядам.
Не удержавшись, оглянулась через плечо, встречаясь глазами с направленным на неё колючим взглядом. Было в этом взгляде что-то необъяснимое, заставляющее леденеть кончики пальцев. Стремительно отвернувшись, Аника ещё прибавила шаг, продолжая ощущать на себе чужое, пристальное внимание.
Но вот, наконец, впереди показалась знакомая лавка, и сердце девушки зашлось с новой силой, стоило ей только увидеть знакомое до последней чёрточки лицо. Именно эти голубые глаза снились ей ночами во время долгих разлук, именно воспоминания об этой улыбке освещали её даже самые ненастные дни.
Эймур ещё не успел заметить её, и Аника с удивлением отметила, что возлюбленный выглядит чем-то встревоженным. Он хмурился, чуть склонив голову, и бесцельно переставлял товары на прилавке с места на место.
Что могло случиться?
- Эймур! – позвала она, приблизившись, и когда молодой человек поднял на неё взгляд, на мгновение ей показалось, что в нём промелькнул страх.
Но нет, лицо его просияло улыбкой, он поспешно вышел к ней, принимая в свои объятия.
- Ты всё-таки вернулась, Анни, - выдохнул он ей в волосы, и в этот самый момент девушка ощущала себя абсолютно счастливой. Эймур отстранился, разглядывая её, и тепло заметил: - Подумать только, ты совсем не изменилась.
Аника рассматривала его в ответ, отмечая и ставшее более мужественным лицо, и широкий разворот плеч, и светлую, едва заметную щетину на подбородке. Её Эймур стал настоящим мужчиной и по сравнению с ним, она действительно, наверное, выглядела совсем ещё девчонкой.
- Как твой отец? Здоров ли? – проявив вежливость, спросила она, не в силах отвести взгляда от любимого.
- Здоров, хвала Альору, - начал Эймур с улыбкой, но тут же в глазах его снова мелькнула тревога.
Хвала Альору…
С каких это пор Эймур поминает Светлого Бога?
- А как ты? Как семья? – как ни в чём не бывало, поинтересовался молодой человек. – Тётушка Приам так и не вышла замуж?
Сомнение, зародившееся было в душе, растаяло без следа. Аника рассмеялась и покачала головой:
- С её-то характером? Нет, это должен быть особенный мужчина с огромным запасом терпения.
Эймур снова улыбнулся и ласково коснулся её щеки.
- Я так скучал по тебе, Анни.
Обратно Аника возвращалась в самом радужном настроении. Странные мужчины в алых плащах ей больше не попадались, а мысль о том, что завтра она снова увидится со своим Эймуром в тайном условленном месте, вызывала в ней желание петь от счастья. И плевать на то, что у этого счастья будет так много свидетелей!
Однако стоило ей войти в дом, как хорошее настроение поникло под суровым и чем-то озабоченным взглядом вышедшего ей навстречу отца.
- Где ты была? – напустился он на ничего не понимающую девушку. Раньше он никогда не разговаривал с ней в подобном тоне.
- Гуляла по набережной, - растерянно ответила Аника, замечая, как из гостиной к ним выходит отчего-то бледная матушка. – Что случилось?
Фендор, из руин восстановленный после Вторжения, считался одним из самых безопасных мест в королевстве. Это был солнечный уголок, полный ярких красок, тепла и света. Здесь никогда не происходило ничего плохого… по крайней мере, Аника ни о чём подобном раньше не слышала.
- Пойдём, - чуть смягчая тон, позвал её отец, и девушка послушно последовала за ним.
Тётушка сидела на софе в гостиной с бокалом вина и при появлении племянницы облегчённо вздохнула.
- Хвала Мирозданию, вернулась, - пробормотала она, делая несколько больших глотков.
- Да что происходит?! – не выдержала Аника, поочерёдно глядя то на мать, то на отца. Такими она их прежде не видела и это по-настоящему пугало.
- Присядь, - велела матушка, и Аника послушно опустилась на софу рядом с тётушкой.
Уходящее за горизонт солнце окрасило лёгкие шифоновые занавески багрянцем – это отчего-то показалось девушке недобрым знаком.
- Через два дня, как только я улажу срочные дела с господином Антайвером, мы вернёмся обратно в Арфин, - сообщил отец, нетерпящим возражений тоном. – До этого момента, Аника, тебе запрещено покидать дом.
Девушке показалось, что в груди у неё закончился воздух, глаза защипало от навернувшихся слёз. Нечестно! Несправедливо! Год ожидания, и одна лишь мимолётная встреча…
Зачем родителям так жестоко поступать с ней? Неужели она больше не увидит Эймура?
- Но… почему, папа? – дрогнувшим голосом спросила Аника.
Она понимала, что такие эмоции могут выдать её – натолкнуть на подозрения, но в этот момент ничего не могла с собой поделать.
Отец переглянулся с матерью и тётушкой, провёл рукой по коротким тёмным волосам и хмуро сообщил:
- В Фендоре стали находить убитых магов. Это началось не так давно, но главы родов волнуются. Злоумышленников ищут, но, увы, пока безрезультатно. Подозревают, что это дело рук фанатиков недавно появившегося религиозного культа поклоняющегося Всевышнему. – Он строго посмотрел на дочь и уточнил: - Надеюсь, этого объяснения довольно, чтобы ты вела себя благоразумно?
Аника опустила взгляд, сминая нервными пальцами ткань длинной, расшитой цветами жасмина юбки.
Через два дня ей придётся покинуть Фендор и она больше не сможет увидеть Эймура…
Фанатики, Всевышний – здесь, в мирном приморском городке? Это казалось чем-то немыслимым и невозможным. Как они могут являться для магов угрозой? Разве под силу им совладать с магической силой? Быть может, здесь какая-то ошибка или чей-то злой розыгрыш?
А потом Аника вспомнила – Дети Альора. Не так давно матушка, кажется, упоминала о том, что миролюбцев склоняют на сторону приверженцы новой веры. Вдруг, эти слухи – правда?
Остаток дня Аника ходила сама не своя, была неразговорчива, а если и отвечала, то невпопад. Она никак не могла отделаться от мыслей об Эймуре. Он будет её ждать – там, под старой яблоней в Солнечном парке, а когда она не появится, что он подумает? Что если решит, будто разлюбила?
Уже лёжа в кровати и прислушиваясь к стрёкоту цикад, Аника приняла решение – она должна увидеть любимого, хотя бы и в последний раз перед тем, как они покинут Фендор.
«В конце концов, - убеждала она себя, - что может со мной случиться посреди дня? К тому же, рядом будет Эймур, а он никому не позволит меня обидеть!»
Девушка заснула и до самого рассвета ей снились светящиеся нежностью голубые глаза и сводящая с ума улыбка.
- Присматривай за ней, Эвона, - обратился к жене господин Бодрак, перед тем, как отбыть в резиденцию господина Антайвера.
Если бы не срочное послание, которое он обещался передать в столицу, Эриас немедленно вывез бы семью из города.
Эвона вздохнула, и обняла мужа, пряча лицо у него на груди.
- Кто может творить подобные зверства? Убивать, да ещё так глумиться над несчастными – вырезать на лбу символы! – прошептала она, не пытаясь скрыть свой страх. – Возвращайся скорее, Эриас, я так боюсь за наших девочек!
Мужчина мягко отстранил от себя жену, ласково поднял пальцами её подбородок, заставляя заглянуть себе в глаза, и пообещал:
- Мы уедем, как только станет возможным. Сама понимаешь, нужно сообщить в столицу – Ардан обещал подготовить подробный отчёт.
Как только господин Бодрак покинул дом, Эвона недолго постояла у окна, провожая взглядом отъезжающую из двора карету, после чего поднялась на второй этаж, чтобы проверить дочерей.
Тихо скрипнула, отворяясь, дверь в спальню младшей.
Амара спала, крепко обняв тряпичную куклу, и в этот момент казалась особенно беззащитной. Лёгкое одеяло почти сползло на пол, и Эвона поправила его, после чего, не удержавшись, провела по шелковистым чёрным волосам дочери. Та, не просыпаясь, улыбнулась и, вздохнув, перевернулась на другой бок.
Госпожа Бодрак вышла. Немного подумав, оставила дверь приоткрытой. Прошла чуть дальше и внезапно замерла перед спальней старшей дочери. В груди похолодело от страшного предчувствия, и ей пришлось собрать все свои силы, чтобы толкнуть створку и заглянуть внутрь.
Первым в глаза бросилось распахнутое настежь окно с шевелящимися на лёгком ветру светлыми занавесками, второй – пустая разобранная постель.
Уже зная, что не получит ответа, но с какой-то безумной надеждой Эвона позвала:
- Аника?
Истина была очевидна – старшей дочери не было дома. Она ушла, тайком спустившись из окна по кованной декоративной решётке, вокруг которой вился зелёный плющ.
Всю дорогу до Солнечного парка Аника то и дело оглядывалась назад, опасаясь, что родители раньше времени заметят её побег и пустятся на её поиски.
Чуть расслабилась, только вступив на дорожку сложенную из феррийского камня. Дальше девушка двигалась уже более уверенно, направляясь к заветному месту их тайных свиданий с Эймуром.
А вот и он!
Сердце радостно трепыхнулось в груди, и все недавние страхи отступили и стали такими незначительными!
Он стоял под сенью раскинувшей густые ветви яблони, на небольшой, укрытой от посторонних глаз полянке, с трёх сторон окружённой пышно разросшимися кустами жасмина.
Эймур встретил её улыбкой – такой же светлой и ясной, как сегодняшний день, и Аника радостно кинулась к нему в объятия. Вот только встретившись с ним глазами резко остановилась, словно налетев на незримую преграду. Что-то было не так – она не узнавала этот взгляд. Было в нём что-то чужое, пугающее.
- Эймур? – робко позвала она, невольно пятясь.
Он продолжал стоять, не шевелясь, разглядывая её всё с тем же незнакомым выражением.
Обострившиеся до предела чувства кричали – беги! Уходи немедленно! Но Аника медлила.
Это же Эймур – её Эймур! Тот самый, о ком она грезила ночами, встречи с которым с таким нетерпением ждала каждый год!
Зашелестела листва, и на полянку, один за другим вышли мужчины в белоснежных одеждах и алых плащах. Только сейчас девушка поняла – Эймур тоже был во всём белом – и почему она сразу не обратила на это внимания?
Сердце сковал холод, ноги ослабли. Происходящее никак не желало умещаться в голове и Анике казалось, что всё это случилось не с ней. Всё это – лишь дурной сон. Скоро она проснётся в своей кровати, и они с семьёй покинут Фендор.
Наконец, она нашла в себе силы и, развернувшись, рванула прочь – туда, откуда пришла, однако тут же попала в цепкую хватку неслышно подошедшего сзади мужчины. Крепко схватив девушку за плечи, он затем с силой оттолкнул её от себя, прямо под ноги обступившим её незнакомцам.
Не удержавшись, Аника растянулась на влажной траве и, трясясь от ужаса, попыталась отыскать взглядом Эймура. Не сразу сообразила, что он стоит прямо перед ней, смотрит сверху вниз с бесстрастным выражением лица, с которого пропала улыбка.
- Эй…Эймур, что происходит? – запинаясь, пролепетала Аника, пытаясь отыскать в памяти защитное заклинание, но от страха мысли её совсем спутались.
- Я хочу спасти тебя, Аника, - мягко произнёс он. – Очистить твою душу от скверны и привести к Свету.
- Ч-что?
- Вы, маги, уже однажды едва не погубили мир, призвав в него Тьму, - не меняя интонации, пояснил Эймур. – Вы запятнали свои души магией, и только обряд искупления поможет вам пройти за грань к Альору чистыми и безгрешными.
«Он сошёл с ума!» - догадалась сама почти обезумевшая от страха Аника. – «Эти фанатики затуманили его разум!»
Эймур склонился к ней и ласково провёл рукой по вьющимся тёмным волосам.
- Не бойся, Анни, я помогу тебе очиститься – это моё посвящение, - сказал он, доставая из-за пояса кинжал со странным волнистым лезвием. – Ты сможешь увидеть истинный Свет.
И тут Аника словно очнулась от наваждения. Отшатнулась, одновременно сотворяя защитное заклинание и формируя единственное атакующее, которое совсем недавно успела выучить.
Пустые…
Их называют Пустыми из-за невосприимчивости к магии.
Слишком поздно пришло осознание.
Сверкнуло на солнце лезвие, и горло полоснуло нестерпимо острой болью.
Аника пыталась вздохнуть, зажимая рукой горло, из которого пульсирующими толчками сквозь пальцы сочилось что-то тёплое. Перед глазами всё поплыло, и трава вдруг прыгнула ей навстречу, в ушах нарастал странный гул, а потом всё исчезло.
