– Как насчёт немного развлечься в твоём уютном маленьком домике сегодня ночью? Обычно я не тороплю события, но, если вы читали многочисленные публикации обо мне, смотрели интервью по телевидению, то знаете, какой я ужасный бабник. Хотя здесь особенно не развернёшься, конечно. Однако всегда нужно уметь ухватить птицу счастья за хвост. Так, что, придёте? – поинтересовался он без нажима, но с явным интересом к её персоне.
– Возможно, – медленно произнесла Лиза, прикидывая варианты. Она вспомнила, сколько лет мечтала очутиться в постели своего кумира. Но соглашаться после нескольких минут общения? А зачем ждать? И оставит ли болезнь ей много времени на такие вот романтические глупости?
– Обещаю незабываемую ночь. Номер твоего дома я найду в информационном листе, мы его называем меню. Кстати, ожидайте гостей, многие любят приходить и знакомиться. Это происходит в первое время, потом все привыкают и общаются уже без всякого ажиотажа. Как говорится, обычное дело, – кивнул он. Она кивнула в ответ. – Тогда... до встречи.
С залихватским видом мужчина закинул в рот таблетку и запил водой из пластикового стаканчика. Лиза поднялась по лестнице на второй этаж, который казался намного просторнее первого. Шер встретила её и пригласила в маленький, но уютный кабинет.
– Медсёстры, как я и говорила, нам очень нужны, а исследованиями ты никогда не интересовалась? – Шер прикусила губу. – Понимаешь, я занимаюсь исследованием вируса иммунодефицита. Когда я не была заражена, то работала в очень даже приличной, крупной лаборатории. Но и сейчас, несмотря на то что мои возможности ограничены, я стараюсь продвинуться дальше. Знаешь, это было бы символично – найти лекарство от СПИДа в Убежище. И мне даже удаётся виртуально общаться с другими учёными... хотя и нескромно называть себя учёной, но я стараюсь как могу, – улыбнулась она.
– А разве возможно общаться с теми, кто находится вне убежища? – изумилась Лиза. – Я полагала, что все связи обрываются.
– Это же по работе, а не личное общение, – дёрнула плечом Шер. – Учёные более беспристрастны, хотя и не все. Джеральд О'Хара очень сильно постарался, чтобы нас возненавидели во всех уголках планеты, – с ожесточением произнесла женщина. – Кстати, у нас есть доступ в Интернет через спутник, так что можешь подключить ноутбук. Однако не увлекайся, это может причинить боль. Интернет – это лишь иллюзия нормального общения. С тобой там будут милы, пока не узнают, кто ты. А они узнают, наши сервера специальным образом помечают. Наверное, следят, чтобы мы в сети не создавали экстремистских сайтов. Но сыграть в какую-нибудь онлайн-игру или початиться с кем-то можно. Так, что, ты примешь участие в моих исследованиях? Если нет, то ничего страшного, это твой выбор, я не собираюсь на тебя давить. Как я уже говорила, мы в нашем маленьком и ограниченном обществе стараемся делать всё возможное для комфортного сосуществования друг с другом. Кстати, у нас тут везде камеры, единственный способ предупредить любые преступления. Вмешивать внешние силовые структуры нам не слишком хочется. Хотя и такое бывает. Но лучше не говорить об этом, – внезапно погрустнела Шер. – Что ни говори, а ни одна болезнь не делает из людей святых.
– Кстати, – резко переменила тему Шер после нескольких минут молчания, – к тебе ещё Тэдд Нотт не приставал? Если да, то не обращай на него особенного внимания, он так почти ко всем новеньким пристаёт, если, конечно, им не за пятьдесят. Я имею в виду симпатичных женщин, конечно. Я не собираюсь лезть в твою личную жизнь, но не надо воспринимать его серьёзно.
– Я подумаю над твоими словами, – уклончиво ответила Лиза, которой были неприятны подобные советы ещё со времён общения с подругами. – Кстати, а куда девают преступников? – решила переменить она тему, тем более этот факт её действительно интересовал. – Ты ведь что-то говорила про преступления... И про то, что люди не бывают ангелами во плоти, даже находясь на грани смерти.
– В тюрьму отправляют, – пожала плечами блондинка. – У нас тюрем нет, просто нет на это места, да и кто будет этим заниматься? Они там сидят в одиночке, пока не отсидят весь срок, а потом преступников снова отправляют в Убежище. Ну, или если пожизненное, то и остаётся в тюрьме до конца своих дней. Им это не нравится, – широко улыбнулась доктор. – Я имею в виду людей из внешнего мира. Но у них нет выхода. Как бы им не хотелось от нас полностью абстрагироваться, у них не выходит.
Через некоторое время Шер, очевидно, надоела пустая болтовня, и она показала ей кабинеты, отлично оборудованные две операционные, а также помещения для исследований. Как оказалось, для проверки препаратов использовались лабораторные крысы, кошки и собаки. Лизу это покоробило, но она решила, что возможность жить дольше этого стоит. И она была готова переступить через свои убеждения, несмотря на то что в молодости состояла в одной из организаций по защите животных, а также работала в приюте для бездомных животных, даже несмотря на сильнейшую аллергию, которая мешала взять хотя бы одно животное домой.
Когда же ей продемонстрировали умирающих от СПИДа, лежавших в отдельной большой палате, она ещё больше укрепилась в своём убеждении.
Усталая и вымотанная, выпив очередную порцию таблеток, Лиза вернулась в свой дом. Тэдд Нотт поджидал её возле дверей, удерживая в руках большой вазон с незнакомым ей цветком.
– Вот, подарок, – глупо заулыбался тот. – Мне такие мелочи помогают. Впустишь?
Лиза кивнула и открыла дверь.
Кроме цветка он притащил в огромных карманах несколько небольших бутылочек пива.
– Кстати, если у тебя есть сбережения, можешь кое-что заказывать в большом мире, – подмигнул он ей. – Это не запрещено. Пока ещё – тьфу-тьфу-тьфу – яда нам в еду никто не подмешивал. Впрочем, та организация, которая следит за нашими убежищами, а также обеспечивает доставку, так сказать, свежего мяса, производит заказы анонимно, не указывая, для кого именно приобретается еда, одежда или милые сувениры. Хотя захламливать дома нам никто не разрешит, конечно же. Однако заказать что-нибудь вкусное вполне можно. Знаешь, – он уселся на стул и устроился поудобнее, – никогда не думал, что окажусь в таком замкнутом пространстве. Мне казалось, что даже если я и попаду в дом для престарелых, то это будет заведение высшего класса! Я скопил миллионы и даже сейчас могу завалить тебя брильянтами, но сомневаюсь, что тебя бы это порадовало в данный момент. Но если захочешь брильянтовое колечко, только свистни.
– Вряд ли у меня появится такое желание, – слабо улыбнулась Лиза.
Она взяла одну бутылку пива и тоже устроилась поудобнее. Ей даже удалось немного расслабиться. Позже они занялись любовью, неспешно и без особенной страсти, как взрослые, уже зрелые люди, которые не пытаются применить все позы Камасутры одновременно. Конечно же они предохранялись.
На следующее утро, как Лиза и предполагала, Тэдд сделал вид, что они почти незнакомы. Впрочем, она и сама не хотела продолжения, так как реальность оказалась очень далека от мечты.
За завтраком к ней подсела невысокая шатенка с мрачным выражением лица и безразличным взглядом серых глаз. Казалось, что она смотрит в одну точку, расположенную где-то в параллельном мире, что изрядно нервировало Лизу.
Как и подозревала женщина, уже смирившаяся с неизбежным, та хотела поговорить. То есть выговориться.
– Я их понимаю, – сжимая пальцы, нервно проговорила незнакомка, продолжая смотреть мимо неё. – То есть понимаю, почему они засунули нас в эти... резервации, как индейцев. Доброта, всепрощение, понимание... это всё глупости и пустые слова. Однажды я и моя подруга претендовали на одну крутую должность в крупной компании. Выбрали подругу. А у меня как раз тогда дочка сильно болела, требовалась дорогая операция. У меня не было страховки. Я просила и умоляла подругу уступить мне это место или хотя бы одолжить денег. Но та сказала, что каждый сам за себя, и ей свою дочь надо кормить и мужа-алкоголика. Нас с Джейн отправили в приют, там нас кормили и давали старую одежду, но денег на дорогую операцию не дали. И моя дочь умерла в клинике для бедных. А потом как-то раз мы с той же подругой и её дочерью Катриной отправились в торговой центр. Да, мне хватило глупости продолжать с ней общаться, так как я пыталась уверить себя в том, что Анжелика не обязана была отдавать мне свою работу. Ну и говорила сама себе, что она больше заслуживала ту должность, так как была умнее и моложе. И тогда нас окружили фанатики из секты Джеральда О'Хары.
– Что, все будут мне о нём по очереди рассказывать? – закатила глаза Лиза.
– Да, он же легендарная личность для наших, – отозвалась женщина. – Так вот, они нас окружили и заразили отравленными иголками. Нас и ещё множество людей. И в тот момент я даже обрадовалась, что эта тварь, моя подруга, а также её дочка получат по заслугам и окажутся со мной в одной лодке. Так было приятно, не передать! Я даже не слишком переживала, что заразилась ВИЧ, так как всё равно не особенно хотела жить после того, как не уберегла свою дочурку. Кстати, Анжелику и её дочь забила толпа, они не успели попасть в Убежище, а я смогла. Прямо чувствую себя победительницей, – с этими словами она принялась за еду, больше никак на Лизу не реагируя.
Лиза заметила, что пятеро детей, которые жили в Убежище, сидели за одним столиком, и за ними ухаживали сразу три женщины. Одна из них была беременной. Заметив изучающий взгляд Лизы, она жестом подозвала её к себе.
– Рада видеть новенькую. Меня зовут Софья, я наполовину итальянка, – всё это она выпалила, не переставая следить за детьми. – Я тоже жду ребёнка, поэтому понимаю, как важно для этих малышей почувствовать чью-то заботу, – вновь заговорила смуглокожая брюнетка. – И всё-таки я надеюсь, что мой ребёнок родится здоровым. Шансы есть, – быстро добавила она, явно убеждая в первую очередь саму себя. – Конечно, тогда его у меня заберут и отправят во внешний мир, но я буду только рада этому! Хочу, чтобы мой ребёнок был нормальным и жил среди обычных людей, даже если я больше никогда его не встречу, – она погладила выступающий живот. – Конечно, если он родится с ВИЧ-инфекцией, я его не брошу, естественно! Тогда я посвящу ему всю свою жизнь. Хоть будет чем заняться, – тяжело вздохнула она. – Никогда не думала, что буду скучать по своим трём работам, которые вытягивали из меня жилы.
Весь день Лиза приспосабливалась к новому образу жизни, а также к работе в клинике. Шер умела всё толково объяснять, так что уже к концу дня женщина стала довольно неплохим лаборантом. Кроме того, Шер посоветовала ей онлайн-курсы, на которые сама ее и подписала.
– Несмотря на то, что мы живём в Убежище, из которого нет выхода, мы не должны замыкаться в себе. Саморазвитие способно изменить наше сознание. По крайней мере, я в это верю, – с улыбкой сообщила она.
Лиза упала на кровать почти без сил. Ей снилось, что на все существующие Убежища нацелены ядерные бомбы, которые вот-вот буду запущены. Она почти слышала механические, холодные голоса, отчитывающие секунды до запуска...
Проснулась женщина в холодном поту и пожалела, что Тэдд не остался с ней хотя бы на несколько ночей.
«Наверное, я его не впечатлила. Как и остальных своих любовников, если смотреть правде в глаза», – с этими мыслями она поплелась умываться, одеваться и завтракать. В общую столовую ей не хотелось идти, чтобы опять не столкнуться с кем-то, жаждущим откровений и братаний.
Шер встретила её с истинно научным энтузиазмом.
– Нельзя опускать руки! Если я смогу отыскать панацею, то мы все сможем покинуть Убежище! Забавно, что большинство убежищ находится в труднодоступных местах или там, где раньше были заброшенные города. Убежище СССР находится в Чернобыле. Смешно, да? Они наплевали даже на радиацию, но зато фанатики, жаждущие смерти всех больных СПИДом, не рискуют соваться в это место. Так непривычно чувствовать, что всё зависит от тебя. Конечно, есть и другие учёные, которые заняты решением этой проблемы, даже в большом мире, – быстро добавила она. – Но у меня больше стимула, я так полагаю, так как я и сама заражена. И я хочу рассказать тебе... – Шер помедлила, собираясь с мыслями. – Ну, чтобы ты потом не узнала сама из других источников. В общем, я одна из дочерей Джеральда О'Хары, – выдавила женщина, кусая губы почти до крови. – Я была здоровой и счастливой, считая отца каким-то супер-героем, который за кого-то там сражается. За чьи-то права. За то, чтобы не было дискриминации по отношению к ВИЧ-инфицированным. А потом я узнала, что он заразил всех своих детей, и меня тоже. Нас было двадцать. Его секта была очень обширной, и многие женщины тоже считали его героем, поэтому охотно рожали от него. Несмотря на то, что я родилась здоровой, он меня сам заразил, своими руками.
– А мне приснилось, что нас собираются уничтожить, – Лиза рассказала свой сон, чтобы поменять тему разговора и показать, что она тоже несчастна.
– Такое тоже вполне возможно, – пожала плечами Шер. – Смотря кто придёт к власти и какие у него будут убеждения. И как скоро люди смогут простить и забыть то, что наделал мой папочка, да и другие... Те, кто занимался сексом без предохранения, те, кто принимал наркотики в подозрительных компаниях, те, кто вообще всё это начал. В жизни не поверю, что ВИЧ появился сам по себе. Как любят говорить американцы, во всём виноваты яйцеголовые, – нервно рассмеялась она. – Поэтому нужно спешить с разработкой панацеи. Ты готова приступить к своим новым рабочим обязанностям?
Лиза кивнула, чувствуя себя так, словно бы шагала по канату без страховки, а внизу её поджидала разъярённая толпа, жаждущая крови. Женщина не верила, что здесь её ожидает счастливая жизнь, так как решила для себя, что её жизнь окончилась, когда она узнала о своём диагнозе. И даже вся защита Убежища не могла уберечь её от внутренней боли и страданий.
– Возможно, – медленно произнесла Лиза, прикидывая варианты. Она вспомнила, сколько лет мечтала очутиться в постели своего кумира. Но соглашаться после нескольких минут общения? А зачем ждать? И оставит ли болезнь ей много времени на такие вот романтические глупости?
– Обещаю незабываемую ночь. Номер твоего дома я найду в информационном листе, мы его называем меню. Кстати, ожидайте гостей, многие любят приходить и знакомиться. Это происходит в первое время, потом все привыкают и общаются уже без всякого ажиотажа. Как говорится, обычное дело, – кивнул он. Она кивнула в ответ. – Тогда... до встречи.
С залихватским видом мужчина закинул в рот таблетку и запил водой из пластикового стаканчика. Лиза поднялась по лестнице на второй этаж, который казался намного просторнее первого. Шер встретила её и пригласила в маленький, но уютный кабинет.
– Медсёстры, как я и говорила, нам очень нужны, а исследованиями ты никогда не интересовалась? – Шер прикусила губу. – Понимаешь, я занимаюсь исследованием вируса иммунодефицита. Когда я не была заражена, то работала в очень даже приличной, крупной лаборатории. Но и сейчас, несмотря на то что мои возможности ограничены, я стараюсь продвинуться дальше. Знаешь, это было бы символично – найти лекарство от СПИДа в Убежище. И мне даже удаётся виртуально общаться с другими учёными... хотя и нескромно называть себя учёной, но я стараюсь как могу, – улыбнулась она.
– А разве возможно общаться с теми, кто находится вне убежища? – изумилась Лиза. – Я полагала, что все связи обрываются.
– Это же по работе, а не личное общение, – дёрнула плечом Шер. – Учёные более беспристрастны, хотя и не все. Джеральд О'Хара очень сильно постарался, чтобы нас возненавидели во всех уголках планеты, – с ожесточением произнесла женщина. – Кстати, у нас есть доступ в Интернет через спутник, так что можешь подключить ноутбук. Однако не увлекайся, это может причинить боль. Интернет – это лишь иллюзия нормального общения. С тобой там будут милы, пока не узнают, кто ты. А они узнают, наши сервера специальным образом помечают. Наверное, следят, чтобы мы в сети не создавали экстремистских сайтов. Но сыграть в какую-нибудь онлайн-игру или початиться с кем-то можно. Так, что, ты примешь участие в моих исследованиях? Если нет, то ничего страшного, это твой выбор, я не собираюсь на тебя давить. Как я уже говорила, мы в нашем маленьком и ограниченном обществе стараемся делать всё возможное для комфортного сосуществования друг с другом. Кстати, у нас тут везде камеры, единственный способ предупредить любые преступления. Вмешивать внешние силовые структуры нам не слишком хочется. Хотя и такое бывает. Но лучше не говорить об этом, – внезапно погрустнела Шер. – Что ни говори, а ни одна болезнь не делает из людей святых.
– Кстати, – резко переменила тему Шер после нескольких минут молчания, – к тебе ещё Тэдд Нотт не приставал? Если да, то не обращай на него особенного внимания, он так почти ко всем новеньким пристаёт, если, конечно, им не за пятьдесят. Я имею в виду симпатичных женщин, конечно. Я не собираюсь лезть в твою личную жизнь, но не надо воспринимать его серьёзно.
– Я подумаю над твоими словами, – уклончиво ответила Лиза, которой были неприятны подобные советы ещё со времён общения с подругами. – Кстати, а куда девают преступников? – решила переменить она тему, тем более этот факт её действительно интересовал. – Ты ведь что-то говорила про преступления... И про то, что люди не бывают ангелами во плоти, даже находясь на грани смерти.
– В тюрьму отправляют, – пожала плечами блондинка. – У нас тюрем нет, просто нет на это места, да и кто будет этим заниматься? Они там сидят в одиночке, пока не отсидят весь срок, а потом преступников снова отправляют в Убежище. Ну, или если пожизненное, то и остаётся в тюрьме до конца своих дней. Им это не нравится, – широко улыбнулась доктор. – Я имею в виду людей из внешнего мира. Но у них нет выхода. Как бы им не хотелось от нас полностью абстрагироваться, у них не выходит.
Через некоторое время Шер, очевидно, надоела пустая болтовня, и она показала ей кабинеты, отлично оборудованные две операционные, а также помещения для исследований. Как оказалось, для проверки препаратов использовались лабораторные крысы, кошки и собаки. Лизу это покоробило, но она решила, что возможность жить дольше этого стоит. И она была готова переступить через свои убеждения, несмотря на то что в молодости состояла в одной из организаций по защите животных, а также работала в приюте для бездомных животных, даже несмотря на сильнейшую аллергию, которая мешала взять хотя бы одно животное домой.
Когда же ей продемонстрировали умирающих от СПИДа, лежавших в отдельной большой палате, она ещё больше укрепилась в своём убеждении.
***
Усталая и вымотанная, выпив очередную порцию таблеток, Лиза вернулась в свой дом. Тэдд Нотт поджидал её возле дверей, удерживая в руках большой вазон с незнакомым ей цветком.
– Вот, подарок, – глупо заулыбался тот. – Мне такие мелочи помогают. Впустишь?
Лиза кивнула и открыла дверь.
Кроме цветка он притащил в огромных карманах несколько небольших бутылочек пива.
– Кстати, если у тебя есть сбережения, можешь кое-что заказывать в большом мире, – подмигнул он ей. – Это не запрещено. Пока ещё – тьфу-тьфу-тьфу – яда нам в еду никто не подмешивал. Впрочем, та организация, которая следит за нашими убежищами, а также обеспечивает доставку, так сказать, свежего мяса, производит заказы анонимно, не указывая, для кого именно приобретается еда, одежда или милые сувениры. Хотя захламливать дома нам никто не разрешит, конечно же. Однако заказать что-нибудь вкусное вполне можно. Знаешь, – он уселся на стул и устроился поудобнее, – никогда не думал, что окажусь в таком замкнутом пространстве. Мне казалось, что даже если я и попаду в дом для престарелых, то это будет заведение высшего класса! Я скопил миллионы и даже сейчас могу завалить тебя брильянтами, но сомневаюсь, что тебя бы это порадовало в данный момент. Но если захочешь брильянтовое колечко, только свистни.
– Вряд ли у меня появится такое желание, – слабо улыбнулась Лиза.
Она взяла одну бутылку пива и тоже устроилась поудобнее. Ей даже удалось немного расслабиться. Позже они занялись любовью, неспешно и без особенной страсти, как взрослые, уже зрелые люди, которые не пытаются применить все позы Камасутры одновременно. Конечно же они предохранялись.
***
На следующее утро, как Лиза и предполагала, Тэдд сделал вид, что они почти незнакомы. Впрочем, она и сама не хотела продолжения, так как реальность оказалась очень далека от мечты.
За завтраком к ней подсела невысокая шатенка с мрачным выражением лица и безразличным взглядом серых глаз. Казалось, что она смотрит в одну точку, расположенную где-то в параллельном мире, что изрядно нервировало Лизу.
Как и подозревала женщина, уже смирившаяся с неизбежным, та хотела поговорить. То есть выговориться.
– Я их понимаю, – сжимая пальцы, нервно проговорила незнакомка, продолжая смотреть мимо неё. – То есть понимаю, почему они засунули нас в эти... резервации, как индейцев. Доброта, всепрощение, понимание... это всё глупости и пустые слова. Однажды я и моя подруга претендовали на одну крутую должность в крупной компании. Выбрали подругу. А у меня как раз тогда дочка сильно болела, требовалась дорогая операция. У меня не было страховки. Я просила и умоляла подругу уступить мне это место или хотя бы одолжить денег. Но та сказала, что каждый сам за себя, и ей свою дочь надо кормить и мужа-алкоголика. Нас с Джейн отправили в приют, там нас кормили и давали старую одежду, но денег на дорогую операцию не дали. И моя дочь умерла в клинике для бедных. А потом как-то раз мы с той же подругой и её дочерью Катриной отправились в торговой центр. Да, мне хватило глупости продолжать с ней общаться, так как я пыталась уверить себя в том, что Анжелика не обязана была отдавать мне свою работу. Ну и говорила сама себе, что она больше заслуживала ту должность, так как была умнее и моложе. И тогда нас окружили фанатики из секты Джеральда О'Хары.
– Что, все будут мне о нём по очереди рассказывать? – закатила глаза Лиза.
– Да, он же легендарная личность для наших, – отозвалась женщина. – Так вот, они нас окружили и заразили отравленными иголками. Нас и ещё множество людей. И в тот момент я даже обрадовалась, что эта тварь, моя подруга, а также её дочка получат по заслугам и окажутся со мной в одной лодке. Так было приятно, не передать! Я даже не слишком переживала, что заразилась ВИЧ, так как всё равно не особенно хотела жить после того, как не уберегла свою дочурку. Кстати, Анжелику и её дочь забила толпа, они не успели попасть в Убежище, а я смогла. Прямо чувствую себя победительницей, – с этими словами она принялась за еду, больше никак на Лизу не реагируя.
Лиза заметила, что пятеро детей, которые жили в Убежище, сидели за одним столиком, и за ними ухаживали сразу три женщины. Одна из них была беременной. Заметив изучающий взгляд Лизы, она жестом подозвала её к себе.
– Рада видеть новенькую. Меня зовут Софья, я наполовину итальянка, – всё это она выпалила, не переставая следить за детьми. – Я тоже жду ребёнка, поэтому понимаю, как важно для этих малышей почувствовать чью-то заботу, – вновь заговорила смуглокожая брюнетка. – И всё-таки я надеюсь, что мой ребёнок родится здоровым. Шансы есть, – быстро добавила она, явно убеждая в первую очередь саму себя. – Конечно, тогда его у меня заберут и отправят во внешний мир, но я буду только рада этому! Хочу, чтобы мой ребёнок был нормальным и жил среди обычных людей, даже если я больше никогда его не встречу, – она погладила выступающий живот. – Конечно, если он родится с ВИЧ-инфекцией, я его не брошу, естественно! Тогда я посвящу ему всю свою жизнь. Хоть будет чем заняться, – тяжело вздохнула она. – Никогда не думала, что буду скучать по своим трём работам, которые вытягивали из меня жилы.
Весь день Лиза приспосабливалась к новому образу жизни, а также к работе в клинике. Шер умела всё толково объяснять, так что уже к концу дня женщина стала довольно неплохим лаборантом. Кроме того, Шер посоветовала ей онлайн-курсы, на которые сама ее и подписала.
– Несмотря на то, что мы живём в Убежище, из которого нет выхода, мы не должны замыкаться в себе. Саморазвитие способно изменить наше сознание. По крайней мере, я в это верю, – с улыбкой сообщила она.
Лиза упала на кровать почти без сил. Ей снилось, что на все существующие Убежища нацелены ядерные бомбы, которые вот-вот буду запущены. Она почти слышала механические, холодные голоса, отчитывающие секунды до запуска...
Проснулась женщина в холодном поту и пожалела, что Тэдд не остался с ней хотя бы на несколько ночей.
«Наверное, я его не впечатлила. Как и остальных своих любовников, если смотреть правде в глаза», – с этими мыслями она поплелась умываться, одеваться и завтракать. В общую столовую ей не хотелось идти, чтобы опять не столкнуться с кем-то, жаждущим откровений и братаний.
Шер встретила её с истинно научным энтузиазмом.
– Нельзя опускать руки! Если я смогу отыскать панацею, то мы все сможем покинуть Убежище! Забавно, что большинство убежищ находится в труднодоступных местах или там, где раньше были заброшенные города. Убежище СССР находится в Чернобыле. Смешно, да? Они наплевали даже на радиацию, но зато фанатики, жаждущие смерти всех больных СПИДом, не рискуют соваться в это место. Так непривычно чувствовать, что всё зависит от тебя. Конечно, есть и другие учёные, которые заняты решением этой проблемы, даже в большом мире, – быстро добавила она. – Но у меня больше стимула, я так полагаю, так как я и сама заражена. И я хочу рассказать тебе... – Шер помедлила, собираясь с мыслями. – Ну, чтобы ты потом не узнала сама из других источников. В общем, я одна из дочерей Джеральда О'Хары, – выдавила женщина, кусая губы почти до крови. – Я была здоровой и счастливой, считая отца каким-то супер-героем, который за кого-то там сражается. За чьи-то права. За то, чтобы не было дискриминации по отношению к ВИЧ-инфицированным. А потом я узнала, что он заразил всех своих детей, и меня тоже. Нас было двадцать. Его секта была очень обширной, и многие женщины тоже считали его героем, поэтому охотно рожали от него. Несмотря на то, что я родилась здоровой, он меня сам заразил, своими руками.
– А мне приснилось, что нас собираются уничтожить, – Лиза рассказала свой сон, чтобы поменять тему разговора и показать, что она тоже несчастна.
– Такое тоже вполне возможно, – пожала плечами Шер. – Смотря кто придёт к власти и какие у него будут убеждения. И как скоро люди смогут простить и забыть то, что наделал мой папочка, да и другие... Те, кто занимался сексом без предохранения, те, кто принимал наркотики в подозрительных компаниях, те, кто вообще всё это начал. В жизни не поверю, что ВИЧ появился сам по себе. Как любят говорить американцы, во всём виноваты яйцеголовые, – нервно рассмеялась она. – Поэтому нужно спешить с разработкой панацеи. Ты готова приступить к своим новым рабочим обязанностям?
Лиза кивнула, чувствуя себя так, словно бы шагала по канату без страховки, а внизу её поджидала разъярённая толпа, жаждущая крови. Женщина не верила, что здесь её ожидает счастливая жизнь, так как решила для себя, что её жизнь окончилась, когда она узнала о своём диагнозе. И даже вся защита Убежища не могла уберечь её от внутренней боли и страданий.
