Воображение живого существа способно наделить душой все, что угодно, даже необъятный космос. И наоборот — назвать живое существо в честь неодушевленного. Профессор Пэллор, знаменитый космический исследователь двадцать пятого века, принадлежал ко второй категории, подарив своей очень умной черно-белой кошке романтичное имя Астра.
       Отправляясь в экспедицию, профессор всегда брал Астру с собой, и она становилась чем-то вроде талисмана.
       Так случилось и в этот раз. И казалось, что и пройдет все, как обычно…
       Серебристый межзвездный ковчег медленно дрейфовал в ледяном просторе. Если бы Астра могла посмотреть на него со стороны, она бы сравнила его с огромной рыбой и облизнулась… но она, свернувшись клубочком, спала. И снилась Астре далекая полузабытая Земля — шелесты и шорохи, яркие запахи, пестрые краски, подвижные тени, тепло солнца… и рыбки, птички, мышки, молочко — все, что снится порядочным кошкам.
       Бархатистые ушки и тонкие белые усы беспокойно вздрагивали — привычная к кораблям, невесомости и долгим путешествиям Астра чувствовала сквозь сон, что что-то не так.
       Когда электронные часы на хромированной стене за секунду до полуночи мигнули и погасли, кошка открыла зеленые глаза, зевнула, потянулась всем телом, села, собираясь умыться, и замерла.
       Ее разбудила тишина.
       Не гудели приборы. Не рокотали моторы. Не лязгали двери. Не шипел фильтрованный воздух. Не звучали крикливые голоса живых людей и скрежещущие — стальных.
       Кошка напружинилась всем телом, обратившись в слух. Уши встали торчком, но поймать им удавалось только дыхание самой Астры и стук ее же сердца.
       Так не должно быть.
       Астра выпрыгнула из маленькой спальной капсулы и выскользнула в коридор — Хозяин никогда не запирал дверь их спального отсека. Однако все двери были распахнуты настежь.
       Повсюду царило безмолвие. Стальные люди неподвижно стояли, свесив головы и передние лапы вдоль тел, а живые куда-то исчезли — не осталось даже запахов. Сколько ни тщилась Астра учуять хоть кого-нибудь, все было бесполезно.
       Она обошла весь корабль, заглянула в каждый отсек и, в конце концов, проголодалась. И вернулась на кухню.
       Миски с кормом и водой были полны. Подкрепившись, Астра снова обошла коридоры и заметила, что освещение угасает.
       Одинокая кошечка все отчаяннее металась туда-сюда. Утомившись, она забралась на сиденье в столовой и забылась тревожным сном.
       Тишину по-прежнему не нарушал ни один посторонний звук. Хозяином и не пахло.
       Астра села и тоскливо взвыла. Если бы на борту остался хоть один живой человек, у него от жалости разорвалось бы сердце. Увы, единственной компанией Астры остались стальные фигуры. Отчаявшаяся кошка уронила одну, и тишина взорвалась грохотом. Но и он стих.
       Астра вернулась в родной отсек, забралась в капсулу и заплакала.
       Время шло. Бесплодные поиски затягивались.
       Пища и вода, к несчастью, нет.
       Ковчег погрузился в темноту. Стальные кишки огромной межзвездной рыбы неотвратимо остывали — Астра заметила это, когда закончилась пища; воду кошка некоторое время смогла добывать в санитарных отсеках, но вскоре живительная жидкость иссякла и там.
       Оголодавшая кошка пыталась грызть единственное, что на корабле поддавалось ее зубам — обесточенные провода. Током ее не ударило, однако и вожделенное насыщение не наступило.
       Она, обессилев, улеглась на пол напротив мисок. Ей казалось, что ее внутренности превратились в дичь, которую терзают когти неумолимого хищника-Голода.
       Мисочки опустели, сколько ни вылизывай. Да и то Астре уже не удавалось сделать, так сильно у нее пересохло во рту.
       Однажды Хозяин сказал, что у кошек девять жизней и, потеряв девятую, они уходят на радугу.
       Астра снова свернулась в клубок, сберегая остатки тепла своего отощавшего тельца.
       До радуги нужно было переждать еще восемь голодных жизней.