Мы с тобой одной крови,
Мы с тобой одной породы,
Нам не привыкать к боли,
Если имя ей – свобода.
Где же ты, мой брат,
Где же ты, мой друг,
Где же ты, моя любовь?
Мельница - «Одной крови».
Что я здесь делаю?
Этот вопрос я задавала себе… не помню, в который раз – сбилась со счёта. Мне всегда было любопытно, как выглядит мир, в котором я родилась и росла, пока не оказалась брошенным ребёнком, отвергнутым собственными родителями из-за неспособности менять ипостасть. И вот, столько лет спустя, узнала.
Только реальность, как это часто бывает, не совпала с мечтами. И теперь я чувствовала себя не на своём месте, и даже не гостьей в собственном доме. Чужая среди своих, – пожалуй, эта фраза больше всего подходит к моей ситуации.
Я столько лет мечтала увидеть дом, в котором родилась, края, где жил мой клан, и вот, мечта сбылась. Только я не чувствую той радости, что должна была испытать. Нет благоговейного чувства, что должно было охватить, когда оказалась в клановом замке, нет атмосферы тепла и уюта. Всё кажется мрачным и… фальшивым.
Я просто не чувствую себя частью… всего этого. Какова ирония: столько лет спустя, получив, наконец, желаемое, понять, что это – не мой дом и не моя семья. Оборотни, что кривятся при виде меня, никогда не станут мне семьёй, и не признают своей. Да и мне этого больше не нужно, потому что я поняла, что всё это – не моя жизнь. Я люблю свободу, простор, а не эту угнетающую обстановку. Я привыкла быть самой себе хозяйкой, а не жить по указке, смиренно соглашаясь с устаревшей сказкой о мнимом долге перед кланом. Я ничего не должна клану. Я даже не была ему нужна, пока Ваэрд не стал главой.
Единственное, что я твёрдо усвоила: мне здесь не место. И однажды, когда представится шанс, покину его без сожалений и разочарований расстанусь с иллюзиями, что придумала сама. Здесь нет надежд, нет права выбора, нет будущего без перемен. Когда-нибудь клан поймёт это, но будет поздно, и он канет в небытие безвозвратно.
А я подожду. В конце концов, меня ждут в другом месте. Там я нужна и, надеюсь, любима. Что ж, скоро сама об этом узнаю.
Риата:
Прошёл почти месяц с тех пор, как Ваэрд вынудил меня пойти с ним.
Как ни странно, но до родового замка мы добрались очень быстро – меньше, чем за неделю, хотя жил наш клан на окраине Дориантской империи, и куда попасть можно было из Анрэйта, предварительно пересечь Риалон – ещё одну страну, недавно павшую под натиском имперского войска. Оказывается, в Дорианте, как называют империю местные жители, распространена и повсеместно популярна магия, отчего различные её направления развиваются с завидной скоростью. И с помощью какого-то амулета, Ваэрд перенёс нас к окрестностям родового замка.
Наш клан многие века жил на северо-западе Дориантской империи, охраняя её границы. К нашему замку прилагались несколько окрестных сёл и деревень, и один большой город – приграничная столица, называемая Тароккой.
Простор манил, а местные жители, знавшие о том, что их хозяева – оборотни, не боялись, даже наоборот, были этому рады, поразили в первый момент. Это потом я узнала, что наш клан попросту держал всю округу в железных рукавицах, тщательно следил за своими границами и без жалости расправлялись с нарушителями их покоя. Оборотней этих краёв не просто боялись, их старались обходить стороной и не привлекать к себе излишнее внимание.
Я стояла и смотрела в окно из своей спальни. Жизнь по ту сторону стен кланового замка шла полным ходом: весна давно вступила в свои права, и природа активно этим пользовалась. Землю украшала зелёная молодая травка и мелкие цветочки, а на деревьях появились распустились почки, наполнив воздух приятным ароматом. Солнце грело всё и вся, до куда доставало, а зверюшки и птички этому радовались. Картина за окном умиротворяла, успокаивая разум, и одновременно наполняя сердце тоской, а вслед за сердцем, тревожилась душа.
– Всё грустишь?
Ремир, братишка.
– Ри, хватит уже убиваться. – В его голосе я слышу беспокойство. Переживает. Жалеет.
– Я не убиваюсь. – Отстранённо отметила, что мой голос говорит об обратном – слишком тихий, слишком… слабый.
Вздох, полный обречённости.
– Ри.
– Рем, я не убиваюсь. – Продолжая смотреть исключительно в окно, ответила я. Не хочу смотреть ему в глаза. Не хочу увидеть жалость, иначе снова упаду духом.
– Ты сидишь безвылазно в своих покоях изо дня в день. – Продолжал доказывать мне очевидное брат.
– И что? Меня всё устраивает.
– Что-то я в этом сомневаюсь. – Проворчал оборотень. Я хмыкнула. Конечно, я недовольна. Меня многое не устраивает, но, если начну требовать чего-то, ничего хорошего мне это не принесёт.
– Рем. – Устало протянула я. – Ты же знаешь, что сижу здесь не по своей воле.
– Эрд не запрещал тебе выходить за пределы своих покоев. – Напомнил Ремир. – Ты можешь свободно передвигаться по Саэри. – Так назывался клановый замок, старинная крепость, расположенная на северо-западе Дорианта.
– Только по Саэри. – Снова хмыкнула я. – И ни ногой за пределы.
– Ри, – укоризненно протянул братишка.
– Рем, хватит. – Я разозлилась. Обернулась к оборотню, с которым мы были очень похожи, чтобы продемонстрировать всё своё недовольство. – Я не желаю бесцельно бродить по замку, где отовсюду получаю неприязненные взгляды наших «родственников». Это, знаешь ли, не очень приятно, когда свои же не признают.
Ремир замолк.
Единственный, кто всячески поддерживал меня всё это время, был мой брат-двойняшка. Он ежедневно проводил со мной по несколько часов, рассказывая о Дорианте, о нашем клане, его истории и многом другом. Ваэрд фактически запер меня в Саэри. Он не опасался того, что я сбегу – куда мне спрятаться от полноценных оборотней с усиленным восприятием? Такого места я не знаю. Впрочем, если я чего-то не знаю, то это ещё не значит, что его не существует.
– Я понимаю, тебе сложно. – Не отставал Ремир. – Но ты должна освоиться, раз уж живёшь теперь здесь.
– Нахожусь, Рем. – Поправила без эмоций. – Не путай понятия «жить» и «находиться».
– Не понимаю разницы. – Признался оборотень.
– Мне здесь не нравится. Я чувствую себя чужой. Мне не рады. – Перечислила очевидное. Когда же он поймёт? – Я даже не могу заниматься тем, что мне нравится!
– А чего бы ты хотела? – заинтересованно подался вперёд мужчина.
– Хотя бы снять эти тряпки! – указала на платье, в которое была облачена.
С того момента, как мы прибыли в Саэри, Ваэрд заставлял меня носить платья. Нет, я не отрицаю, что в них выгляжу намного женственнее, чем в бесформенном дорожном плаще, но мне гораздо привычнее, когда одежда облегает. Вдобавок в платье я чувствовала себя неуверенно, неуютно, и, пусть практически научилась не наступать и не путаться в юбке, постоянный контроль над осанкой, – это напрягает. Самое интересное заключалось в том, что местные оборотницы, хоть и обретались здесь в малом количестве, предпочитали штаны и удобного покроя рубашки с куртками. А мне приходилось мучаться!
У меня давно зародилось подозрение, что Ваэрду доставляет удовольствие лицезреть мои муки. Иначе как объяснить все его действия? Он не мог не знать, что оборотни невзлюбят меня. Ему также известно, какую одежду обычно ношу, так как именно благодаря нему я стала наёмницей. Да ещё оружие отобрал, какое нашёл.
Как итог – я чахну, запертая в клановой крепости, не имея возможности делать то, что мне по душе, с мыслями о том, что от оборотней мне не сбежать (пробовала уже два раза). Закономерный итог, по-моему.
А вот Ремир этого до сих пор не понял.
– Рем, пойми, я не могу сидеть здесь и ничего не делать! Мне нужно чем-то заниматься, чтобы не сойти с ума.
– Я же тебе предлагал изучить замок. – Откровенно недоумевал братишка.
– Нет, Рем, это не то. – Раздражённо отмахнулась и попыталась объяснить. – Я не какая-то там леди, чтобы днями напролёт сидеть дома и не забивать голову чем-то, кроме нарядов и украшений. Ох, как же мне не хватает… – я резко замолкла, боясь даже произнести вслух то, что фактически разрывало меня на части.
«Не хватает тех дней, когда я жила в королевском дворце Анрэйта», – вот что я хотела, но не решилась сказать. Ремир понял без слов. Наверное, немалую роль в нашем удивительном взаимопонимании играло то, что мы являлись двойняшками.
Оборотень, видимо, ждал продолжения. Я не горела желанием делиться тем, что не хотела никому показывать. Или просто привыкла скрывать то, о чём думаю и чего желаю.
Ремир подождал ещё немного, но, так и не дождавшись, покинул комнату, оставив меня наедине с мыслями. Я, пользуясь возможностью, погрузилась в размышления. Последнее время именно этим и занимаюсь.
Анрэйт...
Кто бы мог подумать, что я настолько привяжусь к этому месту и своей работе?
Я была одинокой, но свободной. Люди сторонились меня из-за внешности, я сторонилась их, прекрасно зная, какие скрываются пороки в их сердцах. Так было долгое время. Потом меня поймали, и начался новый этап в жизни, где всё вертелось вокруг забавной и порой неугомонной Фиолы. Приятно вспомнить.
Потом случился император Дорианта, захват Риалона и побег. И вот я вновь на службе, но уже у другой королевской семьи.
На новом посту не было времени на отдых и развлечения. Впрочем, развлечения с лихвой компенсировали постоянные разборки с очередными обнаглевшими личностями. И да, эта работа, всё же, была гораздо приятнее той, когда мне приходилось таскаться по не самым безопасным и чистым местам в поисках очередной жертвы заказа. Сразу вспомнилась Гелла и её обращение во время приёма высоких гостей, когда меня назвали «леди». Накаркали ведь – наш клан, как оказалось, имел дворянский титул, передающийся по наследству. Только к чему он мне? Я прекрасно жила и без титулов, и без «семьи», если так можно назвать напыщенных оборотней.
Мои «родственники» все, как один, были мрачными и вечно недовольными особями. Думаю, причина заключалась в том, что все они были насильно подчинены Ваэрдом. Из рассказов Ремира я узнала, что предыдущий глава – наш с ним отец – был убит, и не абы кем, а магами. А чародеи просто так не нападают на обычного оборотня, и уж тем более на главу. Вот всё «семейство» и переполошилось, решив делать ноги на всякий случай – своя шкура-то дороже.
А Ваэрд, воспользовавшись шумихой и паникой, кого успел, отловил, и, так как его зверь очень силён, то звери оставшихся членов «семейства» безоговорочно признали его новым главой. К слову, клан при этом значительно обмельчал.
Так как признан Ваэрд главным не человеческой, а звериной половиной оборотней (иметь две половины у них норма), то покинуть клан никто не может при всём своём желании. Вот если б наш дорогой предводитель внезапно помер, что маловероятно, так как он слишком осторожен для случайной смерти, звериные сущности оборотней стали свободны, и все они могли бы разбежаться, кто куда пожелает. А так они вынуждены подчиняться. Могут скалиться, кривиться и демонстрировать всю свою «любовь» и, особенно, уважение, но уйти – никак. Потому и бесятся. Впрочем, это не мешает им выстраивать иерархию внутри клана: кто посильнее да проворнее, тот выше по статусу, а кто послабее, тот, в лучшем случае, на побегушках.
На меня их иерархия не распространяется при всём желании, так как у меня нет ни звериной сущности, ни, соответственно, силы. Вдобавок, что является весьма приятным дополнением, никто из оборотней не может мне приказать, особенно Ваэрд. Я могу ослушаться, могу сделать по-своему, сколько на меня не рычи. Запугивать, кстати, пытались первое время, когда поняли, что приказы я игнорирую. Тогда же и случилась первая стычка, закончившаяся потасовкой.
Меня быстро уложили на обе лопатки, я даже понять толком не успела, как это случилось. И всем сразу стала очевидна моя неспособность противостоять полноценным оборотням. Ваэрд не стал исключением. Видимо, у него на меня какие-то особые планы, потому что он запретил кому-либо вредить мне физически. Приказа главы никто не посмел ослушаться, и больше на меня никто не нападал. Но это не мешало оборотням, которым я была особенно неприятна, с превосходством улыбаться, если случались стычки. Правда, улыбки их были больше похожи на угрожающие оскалы, а в глазах так и стояла фраза: «Не зарывайся, девочка, нам прекрасно известна твоя слабость».
Будь я полноценным оборотнем, то рычала бы от досады и злости. Конечно, гордость каждый раз просыпалась в такие моменты и требовала принять откровенный вызов. Но я уже давно не юный волчонок, чтобы бросаться в омут эмоций с головой. К тому же, достаточно вспомнить мой минутный позор, и становилось очевидным, что идти против оборотней чревато последствиями: начиная от оскорблённой чести и унижением и заканчивая гневом Ваэрда.
К слову, Ваэрд не являлся нам с Ремиром прямым родственником. Он приходился каким-то там троюродно-четвероюродным кузеном по отцовской линии. И это не помешало мне в своё время в него влюбиться.
Да, как бы неприятно было вспоминать, но Ваэрд действительно был моей первой любовью и первым мужчиной. И на очередном задании, которое мы выполняли вместе, он бросил меня.
Честно говоря, я плохо помню, в чём заключалось наше задание, вроде бы, надо было куда-то проникнуть. На тот момент балом правил Ваэрд, иногда давая мне свободу действий. А вот что хорошо мне запомнилось, я бы даже сказала, запомнилось на всю жизнь, это как меня бросили.
Здание, куда мы проникли, оказалось полным королевской стражей. Как удалось выбраться оттуда Ваэрду, на тот момент я не знала, хотя сейчас понимаю, что в этом ему помогли способности оборотня. О том, что этот человек совсем не является человеком, я смутно подозревала, на каком-то подсознательном уровне. Впрочем, жёлтые глаза и, похожие на мои, волосы, сказали о многом ещё при нашей первой встрече. А слова «Это наше последнее дело», должны были насторожить. Только когда юная и влюблённая девушка мыслила разумно?
В общем, об этом можно говорить много, а искать виноватых долго. Урок я усвоила. Отношение к партнёрству изменилось к резко негативному. Влюблённость испарилась, будто её и не было вовсе, зато пришло осознание: за каждый свой шаг, за каждое действие мне придётся отвечать самой и, возможно, даже жизнью. Ваэрд был забыт, вместо него остался опыт и память.
Прошло более двух лет, и он вдруг объявился. Да каким способом: самоуверенный, наглый и жёсткий вожак новой стаи, ставит мне условия! Сомневаюсь, что Ваэрд вдруг воспылал ко мне страстью, да и, честно сказать, сейчас сомневаюсь, что ранее испытывал ко мне нежные чувства…
Ваэрду было мало испоганить мою жизнь, и он, видимо, решил добить меня окончательно, раз заставил пойти с ним. Теперь я вынуждена сидеть в мрачной крепости, не имея ни малейшего понятия, что делать…
От тяжёлых мыслей отвлёк стук в дверь. Вернее, даже не стук. У меня сложилось впечатление, что в дверь били исключительно, чтобы показать, насколько меня не желают видеть ни в своих комнатах, ни в Саэри в общем, и стремятся таким образом выкурить отсюда.
Размеренные удары в дверь стали требовательнее и яростнее.
Вздохнув, пошла посмотреть, кто так желает сломать дверь. В принципе, я ожидала, что этим «кем-то» окажется оборотень, поэтому не удивилась, когда моему взору предстала недовольная, мрачноватая физиономия одного из «родственников».
Мы с тобой одной породы,
Нам не привыкать к боли,
Если имя ей – свобода.
Где же ты, мой брат,
Где же ты, мой друг,
Где же ты, моя любовь?
Мельница - «Одной крови».
ПРОЛОГ
Что я здесь делаю?
Этот вопрос я задавала себе… не помню, в который раз – сбилась со счёта. Мне всегда было любопытно, как выглядит мир, в котором я родилась и росла, пока не оказалась брошенным ребёнком, отвергнутым собственными родителями из-за неспособности менять ипостасть. И вот, столько лет спустя, узнала.
Только реальность, как это часто бывает, не совпала с мечтами. И теперь я чувствовала себя не на своём месте, и даже не гостьей в собственном доме. Чужая среди своих, – пожалуй, эта фраза больше всего подходит к моей ситуации.
Я столько лет мечтала увидеть дом, в котором родилась, края, где жил мой клан, и вот, мечта сбылась. Только я не чувствую той радости, что должна была испытать. Нет благоговейного чувства, что должно было охватить, когда оказалась в клановом замке, нет атмосферы тепла и уюта. Всё кажется мрачным и… фальшивым.
Я просто не чувствую себя частью… всего этого. Какова ирония: столько лет спустя, получив, наконец, желаемое, понять, что это – не мой дом и не моя семья. Оборотни, что кривятся при виде меня, никогда не станут мне семьёй, и не признают своей. Да и мне этого больше не нужно, потому что я поняла, что всё это – не моя жизнь. Я люблю свободу, простор, а не эту угнетающую обстановку. Я привыкла быть самой себе хозяйкой, а не жить по указке, смиренно соглашаясь с устаревшей сказкой о мнимом долге перед кланом. Я ничего не должна клану. Я даже не была ему нужна, пока Ваэрд не стал главой.
Единственное, что я твёрдо усвоила: мне здесь не место. И однажды, когда представится шанс, покину его без сожалений и разочарований расстанусь с иллюзиями, что придумала сама. Здесь нет надежд, нет права выбора, нет будущего без перемен. Когда-нибудь клан поймёт это, но будет поздно, и он канет в небытие безвозвратно.
А я подожду. В конце концов, меня ждут в другом месте. Там я нужна и, надеюсь, любима. Что ж, скоро сама об этом узнаю.
ЧАСТЬ 1. Великая охота
ГЛАВА 1
Риата:
Прошёл почти месяц с тех пор, как Ваэрд вынудил меня пойти с ним.
Как ни странно, но до родового замка мы добрались очень быстро – меньше, чем за неделю, хотя жил наш клан на окраине Дориантской империи, и куда попасть можно было из Анрэйта, предварительно пересечь Риалон – ещё одну страну, недавно павшую под натиском имперского войска. Оказывается, в Дорианте, как называют империю местные жители, распространена и повсеместно популярна магия, отчего различные её направления развиваются с завидной скоростью. И с помощью какого-то амулета, Ваэрд перенёс нас к окрестностям родового замка.
Наш клан многие века жил на северо-западе Дориантской империи, охраняя её границы. К нашему замку прилагались несколько окрестных сёл и деревень, и один большой город – приграничная столица, называемая Тароккой.
Простор манил, а местные жители, знавшие о том, что их хозяева – оборотни, не боялись, даже наоборот, были этому рады, поразили в первый момент. Это потом я узнала, что наш клан попросту держал всю округу в железных рукавицах, тщательно следил за своими границами и без жалости расправлялись с нарушителями их покоя. Оборотней этих краёв не просто боялись, их старались обходить стороной и не привлекать к себе излишнее внимание.
Я стояла и смотрела в окно из своей спальни. Жизнь по ту сторону стен кланового замка шла полным ходом: весна давно вступила в свои права, и природа активно этим пользовалась. Землю украшала зелёная молодая травка и мелкие цветочки, а на деревьях появились распустились почки, наполнив воздух приятным ароматом. Солнце грело всё и вся, до куда доставало, а зверюшки и птички этому радовались. Картина за окном умиротворяла, успокаивая разум, и одновременно наполняя сердце тоской, а вслед за сердцем, тревожилась душа.
– Всё грустишь?
Ремир, братишка.
– Ри, хватит уже убиваться. – В его голосе я слышу беспокойство. Переживает. Жалеет.
– Я не убиваюсь. – Отстранённо отметила, что мой голос говорит об обратном – слишком тихий, слишком… слабый.
Вздох, полный обречённости.
– Ри.
– Рем, я не убиваюсь. – Продолжая смотреть исключительно в окно, ответила я. Не хочу смотреть ему в глаза. Не хочу увидеть жалость, иначе снова упаду духом.
– Ты сидишь безвылазно в своих покоях изо дня в день. – Продолжал доказывать мне очевидное брат.
– И что? Меня всё устраивает.
– Что-то я в этом сомневаюсь. – Проворчал оборотень. Я хмыкнула. Конечно, я недовольна. Меня многое не устраивает, но, если начну требовать чего-то, ничего хорошего мне это не принесёт.
– Рем. – Устало протянула я. – Ты же знаешь, что сижу здесь не по своей воле.
– Эрд не запрещал тебе выходить за пределы своих покоев. – Напомнил Ремир. – Ты можешь свободно передвигаться по Саэри. – Так назывался клановый замок, старинная крепость, расположенная на северо-западе Дорианта.
– Только по Саэри. – Снова хмыкнула я. – И ни ногой за пределы.
– Ри, – укоризненно протянул братишка.
– Рем, хватит. – Я разозлилась. Обернулась к оборотню, с которым мы были очень похожи, чтобы продемонстрировать всё своё недовольство. – Я не желаю бесцельно бродить по замку, где отовсюду получаю неприязненные взгляды наших «родственников». Это, знаешь ли, не очень приятно, когда свои же не признают.
Ремир замолк.
Единственный, кто всячески поддерживал меня всё это время, был мой брат-двойняшка. Он ежедневно проводил со мной по несколько часов, рассказывая о Дорианте, о нашем клане, его истории и многом другом. Ваэрд фактически запер меня в Саэри. Он не опасался того, что я сбегу – куда мне спрятаться от полноценных оборотней с усиленным восприятием? Такого места я не знаю. Впрочем, если я чего-то не знаю, то это ещё не значит, что его не существует.
– Я понимаю, тебе сложно. – Не отставал Ремир. – Но ты должна освоиться, раз уж живёшь теперь здесь.
– Нахожусь, Рем. – Поправила без эмоций. – Не путай понятия «жить» и «находиться».
– Не понимаю разницы. – Признался оборотень.
– Мне здесь не нравится. Я чувствую себя чужой. Мне не рады. – Перечислила очевидное. Когда же он поймёт? – Я даже не могу заниматься тем, что мне нравится!
– А чего бы ты хотела? – заинтересованно подался вперёд мужчина.
– Хотя бы снять эти тряпки! – указала на платье, в которое была облачена.
С того момента, как мы прибыли в Саэри, Ваэрд заставлял меня носить платья. Нет, я не отрицаю, что в них выгляжу намного женственнее, чем в бесформенном дорожном плаще, но мне гораздо привычнее, когда одежда облегает. Вдобавок в платье я чувствовала себя неуверенно, неуютно, и, пусть практически научилась не наступать и не путаться в юбке, постоянный контроль над осанкой, – это напрягает. Самое интересное заключалось в том, что местные оборотницы, хоть и обретались здесь в малом количестве, предпочитали штаны и удобного покроя рубашки с куртками. А мне приходилось мучаться!
У меня давно зародилось подозрение, что Ваэрду доставляет удовольствие лицезреть мои муки. Иначе как объяснить все его действия? Он не мог не знать, что оборотни невзлюбят меня. Ему также известно, какую одежду обычно ношу, так как именно благодаря нему я стала наёмницей. Да ещё оружие отобрал, какое нашёл.
Как итог – я чахну, запертая в клановой крепости, не имея возможности делать то, что мне по душе, с мыслями о том, что от оборотней мне не сбежать (пробовала уже два раза). Закономерный итог, по-моему.
А вот Ремир этого до сих пор не понял.
– Рем, пойми, я не могу сидеть здесь и ничего не делать! Мне нужно чем-то заниматься, чтобы не сойти с ума.
– Я же тебе предлагал изучить замок. – Откровенно недоумевал братишка.
– Нет, Рем, это не то. – Раздражённо отмахнулась и попыталась объяснить. – Я не какая-то там леди, чтобы днями напролёт сидеть дома и не забивать голову чем-то, кроме нарядов и украшений. Ох, как же мне не хватает… – я резко замолкла, боясь даже произнести вслух то, что фактически разрывало меня на части.
«Не хватает тех дней, когда я жила в королевском дворце Анрэйта», – вот что я хотела, но не решилась сказать. Ремир понял без слов. Наверное, немалую роль в нашем удивительном взаимопонимании играло то, что мы являлись двойняшками.
Оборотень, видимо, ждал продолжения. Я не горела желанием делиться тем, что не хотела никому показывать. Или просто привыкла скрывать то, о чём думаю и чего желаю.
Ремир подождал ещё немного, но, так и не дождавшись, покинул комнату, оставив меня наедине с мыслями. Я, пользуясь возможностью, погрузилась в размышления. Последнее время именно этим и занимаюсь.
Анрэйт...
Кто бы мог подумать, что я настолько привяжусь к этому месту и своей работе?
Я была одинокой, но свободной. Люди сторонились меня из-за внешности, я сторонилась их, прекрасно зная, какие скрываются пороки в их сердцах. Так было долгое время. Потом меня поймали, и начался новый этап в жизни, где всё вертелось вокруг забавной и порой неугомонной Фиолы. Приятно вспомнить.
Потом случился император Дорианта, захват Риалона и побег. И вот я вновь на службе, но уже у другой королевской семьи.
На новом посту не было времени на отдых и развлечения. Впрочем, развлечения с лихвой компенсировали постоянные разборки с очередными обнаглевшими личностями. И да, эта работа, всё же, была гораздо приятнее той, когда мне приходилось таскаться по не самым безопасным и чистым местам в поисках очередной жертвы заказа. Сразу вспомнилась Гелла и её обращение во время приёма высоких гостей, когда меня назвали «леди». Накаркали ведь – наш клан, как оказалось, имел дворянский титул, передающийся по наследству. Только к чему он мне? Я прекрасно жила и без титулов, и без «семьи», если так можно назвать напыщенных оборотней.
Мои «родственники» все, как один, были мрачными и вечно недовольными особями. Думаю, причина заключалась в том, что все они были насильно подчинены Ваэрдом. Из рассказов Ремира я узнала, что предыдущий глава – наш с ним отец – был убит, и не абы кем, а магами. А чародеи просто так не нападают на обычного оборотня, и уж тем более на главу. Вот всё «семейство» и переполошилось, решив делать ноги на всякий случай – своя шкура-то дороже.
А Ваэрд, воспользовавшись шумихой и паникой, кого успел, отловил, и, так как его зверь очень силён, то звери оставшихся членов «семейства» безоговорочно признали его новым главой. К слову, клан при этом значительно обмельчал.
Так как признан Ваэрд главным не человеческой, а звериной половиной оборотней (иметь две половины у них норма), то покинуть клан никто не может при всём своём желании. Вот если б наш дорогой предводитель внезапно помер, что маловероятно, так как он слишком осторожен для случайной смерти, звериные сущности оборотней стали свободны, и все они могли бы разбежаться, кто куда пожелает. А так они вынуждены подчиняться. Могут скалиться, кривиться и демонстрировать всю свою «любовь» и, особенно, уважение, но уйти – никак. Потому и бесятся. Впрочем, это не мешает им выстраивать иерархию внутри клана: кто посильнее да проворнее, тот выше по статусу, а кто послабее, тот, в лучшем случае, на побегушках.
На меня их иерархия не распространяется при всём желании, так как у меня нет ни звериной сущности, ни, соответственно, силы. Вдобавок, что является весьма приятным дополнением, никто из оборотней не может мне приказать, особенно Ваэрд. Я могу ослушаться, могу сделать по-своему, сколько на меня не рычи. Запугивать, кстати, пытались первое время, когда поняли, что приказы я игнорирую. Тогда же и случилась первая стычка, закончившаяся потасовкой.
Меня быстро уложили на обе лопатки, я даже понять толком не успела, как это случилось. И всем сразу стала очевидна моя неспособность противостоять полноценным оборотням. Ваэрд не стал исключением. Видимо, у него на меня какие-то особые планы, потому что он запретил кому-либо вредить мне физически. Приказа главы никто не посмел ослушаться, и больше на меня никто не нападал. Но это не мешало оборотням, которым я была особенно неприятна, с превосходством улыбаться, если случались стычки. Правда, улыбки их были больше похожи на угрожающие оскалы, а в глазах так и стояла фраза: «Не зарывайся, девочка, нам прекрасно известна твоя слабость».
Будь я полноценным оборотнем, то рычала бы от досады и злости. Конечно, гордость каждый раз просыпалась в такие моменты и требовала принять откровенный вызов. Но я уже давно не юный волчонок, чтобы бросаться в омут эмоций с головой. К тому же, достаточно вспомнить мой минутный позор, и становилось очевидным, что идти против оборотней чревато последствиями: начиная от оскорблённой чести и унижением и заканчивая гневом Ваэрда.
К слову, Ваэрд не являлся нам с Ремиром прямым родственником. Он приходился каким-то там троюродно-четвероюродным кузеном по отцовской линии. И это не помешало мне в своё время в него влюбиться.
Да, как бы неприятно было вспоминать, но Ваэрд действительно был моей первой любовью и первым мужчиной. И на очередном задании, которое мы выполняли вместе, он бросил меня.
Честно говоря, я плохо помню, в чём заключалось наше задание, вроде бы, надо было куда-то проникнуть. На тот момент балом правил Ваэрд, иногда давая мне свободу действий. А вот что хорошо мне запомнилось, я бы даже сказала, запомнилось на всю жизнь, это как меня бросили.
Здание, куда мы проникли, оказалось полным королевской стражей. Как удалось выбраться оттуда Ваэрду, на тот момент я не знала, хотя сейчас понимаю, что в этом ему помогли способности оборотня. О том, что этот человек совсем не является человеком, я смутно подозревала, на каком-то подсознательном уровне. Впрочем, жёлтые глаза и, похожие на мои, волосы, сказали о многом ещё при нашей первой встрече. А слова «Это наше последнее дело», должны были насторожить. Только когда юная и влюблённая девушка мыслила разумно?
В общем, об этом можно говорить много, а искать виноватых долго. Урок я усвоила. Отношение к партнёрству изменилось к резко негативному. Влюблённость испарилась, будто её и не было вовсе, зато пришло осознание: за каждый свой шаг, за каждое действие мне придётся отвечать самой и, возможно, даже жизнью. Ваэрд был забыт, вместо него остался опыт и память.
Прошло более двух лет, и он вдруг объявился. Да каким способом: самоуверенный, наглый и жёсткий вожак новой стаи, ставит мне условия! Сомневаюсь, что Ваэрд вдруг воспылал ко мне страстью, да и, честно сказать, сейчас сомневаюсь, что ранее испытывал ко мне нежные чувства…
Ваэрду было мало испоганить мою жизнь, и он, видимо, решил добить меня окончательно, раз заставил пойти с ним. Теперь я вынуждена сидеть в мрачной крепости, не имея ни малейшего понятия, что делать…
От тяжёлых мыслей отвлёк стук в дверь. Вернее, даже не стук. У меня сложилось впечатление, что в дверь били исключительно, чтобы показать, насколько меня не желают видеть ни в своих комнатах, ни в Саэри в общем, и стремятся таким образом выкурить отсюда.
Размеренные удары в дверь стали требовательнее и яростнее.
Вздохнув, пошла посмотреть, кто так желает сломать дверь. В принципе, я ожидала, что этим «кем-то» окажется оборотень, поэтому не удивилась, когда моему взору предстала недовольная, мрачноватая физиономия одного из «родственников».
