Глава первая
В город въехали после заката, в то самое время, когда наступающие сумерки скрывают неприглядность любой дыры, где довелось очутиться. Побитая дорога кажется ровнее, дома не такими обшарпанными, а грязь не бросается в глаза и будто прячется по закоулкам. Заодно и люди, закончившие работу, становятся приветливее, легче выходят на разговор и готовы поведать любую историю, если предложить кружечку эля в ближайшей таверне.
- «Теплый очаг» - так говорил тот купец, помнишь? - Густав приостановил лошадь и кивнул в сторону добротной таблички на столбе, указывающей в переулок.
- Поищем еще, - буркнул Ательстан.
- Но это лучшее место. Вдруг нарвемся на гадкий клоповник?
- Пару дней можно потерпеть. Заодно и деньги сэкономим.
- А я думал, жалования, которое определил его величество, хватит на…
- А ну заткнись! - процедил сквозь зубы и тут же улыбнулся двум девицам, как раз прошедшим мимо с корзинами. Они заприметили молодых незнакомцев и беззастенчиво разглядывали, замедлив шаг. - Растрепал бы прямо у городских ворот, чего тянуть. Еще одна выходка, клянусь, придушу тебя твоим же языком.
Как следует врезать Густаву захотелось еще спустя пару минут после знакомства. Куда там смотрели боги, награждая такого идиота даром, неизвестно, но ума явно додать забыли. Отдельное «спасибо» хотелось сказать лорду Беранже. Ательстан прекрасно бы справился сам - все-таки не раз приходилось выезжать на задания. Напарник был как лошади пятая нога, но командующий приказал взять новенького по фамилии Маре, незамолкающего придурка с вечно удивленной рожей. Что бы не увидел, непременно начинал обсуждать и почему-то радоваться. Захудалый северный городишко впереди, девица юбки подобрала, переходя через ручей, собака на обочине уснула, пьяница орет песни в канаве - все ему событие. Или принимался из раза в раз вспоминать подробности порученного дела, или травить байки о жизни в Доме, будто Ательстан чего-то там не знал.
- Да знаю я твои планы, но, думаю, стоит действовать открыто. Как и положено. Чего мы добьемся, если будем ни с того ни с сего выспрашивать народ? Кто мы такие без имен? Тем более сейчас.
- Одного не пойму, ты глухой или слабоумный, - со вздохом проговорил Ательстан.
- Но мы ведь…
- Не должны привлекать лишнего внимания. И вести себя по обстоятельствам, как и было велено.
- Но…
- Сшейдов же хвост, заткнись наконец!
Дорога заняла больше недели. Последние три дня то лил дождь, то дул обжигающий ветер, и больше всего хотелось поскорее поесть горячего, выпить эля и завалиться спать. Согреться как следует, а уже потом - отравленные чиновники, мятежные лорды, лесные ведьмы и прочая ерунда, ради которой забрались в эту глушь. Предстоящая работа не выглядела простой даже на взгляд старших по званию. Сам Беранже обмолвился, что неплохо бы послать более опытного, но людей в королевской полиции раз-два и обчелся, а Ательстан Рокар, несмотря на возраст, считался именно таким. Попал на службу с первого дня, как только его величество Ансельм Лагард по прозвищу Черный Лис поставил росчерк под указом о создании нового ведомства. Тогда он был моложе Густава, но почему-то не выглядел таким идиотом. Или так казалось, и он пялился вокруг взглядом пришибленного?
- Меня учили следовать уставу, - ворчливо заметил помощник и уставился на дорогу.
Маре стоило либо почаще выводить за ворота Дома, либо навсегда запереть в библиотеке и завалить работой по переводу каких-нибудь книг, в чем он весьма преуспел. Копаться в старых фолиантах и свитках, зубрить языки и давным-давно никому не нужные сказания — вот, чем его стоило занять. Главное, не подпускать к людям ради блага оных и в качестве пощады. Но Пьер Беранже по части одаренных оказался настоящим скрягой. Посчитал, что мальчишке не стоит растрачивать талант попусту, а научиться настоящей работе. В библиотеке посидят те, кто не годен сесть в седло, а уж это Густаву сами боги велели.
- А меня думать.
Обменявшись неприязненными взглядами, напарники двинулись вниз по улице, как велела новая табличка, уже более скромного вида, с надписью «Сокол и борзая». Вот бы боги смилостивились и у охотничьей собаки не водилось блох. Ательстан еще помнил придорожную забегаловку, где пришлось укрываться от дождя. Воняло там скверно — кислой едой и мокрой псиной, а комнаты были такими, что он не рискнул задерживаться. Да и народ в зале собрался слишком подозрительный. Как ни крути, их всего двое, на севере, где слуг молодого принца не слишком-то привечают.
Хозяйкой таверны оказалась молодящаяся женщина с ярко подведенными глазами и в платье, по выражению Густава, годящемся мамке из борделя. Гости называли ее госпожой Фуко и не стесняясь разглядывали. Другая могла бы счесть подобное оскорблением, но госпожа Фуко, похоже, наслаждалась вниманием. Не спешила уходить из зала, охотно поддерживала беседу и улыбалась на любой комплимент.
- Добро пожаловать, молодые господа, - она поспешила встать у стойки, жестом выпроваживая служанку. - Чем могу служить?
- Доброго вечера. Нужны комната, ужин и корм для лошадей.
- И как следует вымыться, - добавил Густав, неуверенно отводя взгляд. То ли чересчур дружелюбная улыбка, то ли покачивание объемной груди, стоило облокотиться на столешницу, заставило его покраснеть. — Со сшейдовыми дождями промерзли до костей.
- Нечего и говорить — в этом году лето не задалось. Но вам очень повезло - здесь есть все необходимое. Эй, Мари, подготовь комнату и умывальню для наших гостей. И скажи Жульену, чтоб сразу занялся лошадьми. Желаете эля? Или дождетесь горячего?
Она усмехнулась, глядя на порозовевшие щеки Густава и, выпрямившись, перевела взгляд на Ательстана. Тот и бровью не повел. Давно понял, что способен нравиться женщинам, узнал, как те ведут себя, когда хотят привлечь внимание и начинают флиртовать. Банальные приемчики вроде тех, за которые взялась госпожа Фуко, его перестали смущать. Возможно, он бы всерьез задумался, не развлечься ли с ней, если бы не проклятая усталость и гудящая после дня с напарником голова.
- Благодарю. Выпьем, - сказал и направился к ближайшему столу.
Тавернщица тихонько засмеялась и привычными движениями принялась наполнять кружки. Ательстан предугадывал, какие воспоминания мог обнаружить в ее черноволосой и все еще миленькой голове, загляни он туда. Эта женщина не слишком молода, явно провела в таверне не один год и точно скучала, рассчитывая на компанию предстоящей ночью. Предсказуемо, но, к несчастью, невозможно узнать наверняка. А ведь хотелось хоть раз довести игру с самим собой до конца. Проверить, ошибается или нет? Узнал ли людей достаточно, чтобы обойтись без дара?
- С виду не так уж и плохо, - Густав опасливо поглядел на скамью и на всякий случай обтер ее полой плаща будто тот окажется чище. - Может, и в комнатах не будет клопов?
Ательстан невнятно хмыкнул. Искусанная клопами задница пошла бы помощнику на пользу. Может, тогда он хоть немного раскроет глаза и увидит, какова настоящая работа дознавателя королевской полиции, без высокопарных книжных фраз и сухих выдержек из устава.
- Ты уже решил, что делать дальше?
- Не здесь, - Ательстан отпил из кружки, которую только что поставила улыбчивая и пышнотелая Мари.
- Если что, я здесь, господин, зовите, - сказала и поспешно отвела взгляд.
Опять. И уже не первая. Он приметил это в самом начале пути и с каждым днем раздражался все сильнее. Изменения, о которых говорили во время учебы и которые казались чем-то далеким и нереальным, не должным коснуться раньше, чем он разменяет пятый десяток, уже затронули и были неотвратимы. Слишком рано и слишком неожиданно. Можно никогда не надевать мундир, не носить перстень с красноглазым грифоном, не показывать документы, все равно написано на лице. Ательстан не мог вспомнить, когда что-то изменилось впервые. В зеркале по-прежнему отражалось собственное лицо, но взгляд стал все чаще казаться чужим. Морщинки, вначале еле заметные, стали проступать все яснее, несмотря на юный возраст. Между ним и Густавом каких-то три-четыре года, а с виду не скажешь. Может, именно это и выводило? Люди, заговаривавшие вначале, неизменно отворачивались и охотнее веди беседу с Густавом, не в силах выдержать. Разумеется, рано или поздно и болтливый придурок изменится, растеряет сшейдово очарование. Но до этого должны пройти годы, а пока остается пить и тешиться мыслью, что обоих ждет одно и то же.
- Какая милая девушка, - Густав взглянул вслед Мари.
- Держу пари, если предложишь пару монет, не откажется снять с тебя штаны за ближайшим углом.
Несколько мгновений напарник смотрел, а потом так резко отодвинул кружку, что несколько капель выплеснулись на тщательно отскобленный стол и раздался противный скрежет.
- Да какого сшейда, Ательстан? Тебя какая тварь ночью укусила, что с утра и слово не скажи? Вот у меня где твои поганые шутки!
Он красноречиво провел ладонью по горлу и отвернулся.
Густав был высок, даже чуть выше самого Ательстана, худ, долговяз и как будто нескладен. Волосы у него вились на концах, а потому, когда отростали ниже кончиков, ушей, как сейчас, смешно торчали в стороны. Они были рыжеватыми и блеклыми, а вместе с редкими веснушками придавали совсем уж детский вид. И не подумаешь, что этот парень недавно вступил в ряды королевской полиции и обладает темным даром.
- Погода сегодня дурная, - спустя пару минут прервал молчание Ательстан. - И городок паршивый.
- А по мне так неплохой. Не хуже тех, что проезжали, помнишь? Может, к утру и погода разгуляется, а? Интересно, тут прогноз у кого-нибудь узнать можно?
- Я б не стал на них полагаться.
- Думаешь, никого толкового на весь город? Вроде же приграничье.
Когда с тягостным молчанием было покончено будто бы дышать стало легче. В обществе друг друга предстояло провести еще много дней, а то и недель, а начинать первое совместное дело с ссоры не стоило. Отсылая их, Беранже не уточнил, сколько времени придется провести бок-о-бок. Учитывая, что произошло несколько случаев неповиновения и даже нападений на королевских дознавателей, вряд ли он решится в ближайшее время отправлять их по одному. Не так много людей с особыми талантами, чтобы разбрасываться.
- Глушь.
- Ох, прости, ты ж всю страну объехал, - хохотнул Густав и откинулся назад, веселее оглядывая зал. - А мне нравится - все не на одном месте.
- Еще не заскучал по книгам?
- Книги никуда не денутся, а мир посмотреть куда интереснее.
- А вот и ваш ужин, молодые господа, - Мари появилась с подносом и быстренько накрыла на стол. Две большие миски с тушеным мясом и овощами, третья с зеленью, щедрые ломти хлеба. - Рагу госпожа Фуко готовит лично, по собственному рецепту. Никому его не выдает. Она еще велела передать, чтоб вы, если чего понадобится, не стеснялись спросить ее напрямую.
И лукаво подмигнула Ательстану.
- Может, сам бы пару монет предложил, а? - гаденько засмеялся Густав, зачерпывая ложкой. - Ух, горячо как. Самое то после такого дня, а?
Госпожа Фуко тем временем принялась протирать кружки и, красуясь, то и дело кокетливо поправляла рукав будто бы нарочно сползавший с плеча. Окидывала взглядом густо подведенных глаз зал и как бы случайно задерживала его на Ательстане. Не заметить было невозможно.
В какую-то минуту его даже посетила шальная мысль, а не воспользоваться ли удобным случаем? Тавернщица точно слышала все местные сплетни, знает, что творится в городе, а в пылу не заметит, если легонечко коснуться воспоминаний или отдать приказ. Он сумеет сделать аккуратно, не причиняя боли и не вызывая подозрений, что-что, а границы собственных умений, изучить успел. Способен затронуть так легонько, что женщина и не вспомнит, особенно в подходящий момент. Дешевый, конечно, трюк, но действует безотказно.
- Дама-то вполне хороша собой, - развивал идею Густав. - Свежа, надушена, сдается, опытна. Ты приглядись, вдруг здесь задержаться придется? Женщины обид не прощают.
- Тебе-то откуда знать? В книжках написано?
Шансом следовало воспользоваться. Тем более, он специально решил приехать тихо, чтобы разведать обстановку и побеседовать с местными без перстня с грифоном и королевских полномочий. Но отчего-то собственные сапоги вдруг стали неимоверно тяжелыми, и до очаровательной хозяйки таверны их не дотащить. На душе было так скверно, что сам не понимал, откуда это взялось. Хотелось разом допить эль, упасть на постель, закрыть голову подушкой и пролежать в забытьи до утра. Еще и сшейдов Густав с вечно хорошим настроением!
- Ну раз не хочешь, сам пойду. Пожалуй, милая Мари не будет против моего общества?
Услышав это, Ательстан приподнял брови, а потом рассмеялся так, что рагу встало поперек горла, а Густав залился краской и неловко заерзал на скамье.
- Думаешь, я из библиотеки не вылезал и живых девушек не видел?
- Иди-иди, если хочешь, - откашлявшись, Ательстан примирительно поднял руки. - Только лишнего не болтай. И не хвастайся особо, понял?
- По-твоему, я совсем дурак? Уговор помню. Мари, подойдите-ка сюда!
Выглядеть взрослым серьезным мужчиной у Густава получалось не очень. Но в том, как показывало время, и была его сила. Всем видом внушая безопасность, он располагал, особенно женский пол, и без труда мог завести беседу. Пока о чем-то расспрашивал Мари, Ательстан скользил взглядом по посетителям, стараясь надолго ни на ком не задерживаться. Каждый из этих людей мог что-нибудь знать, быть замешанным в деле, о котором Беранже рассказывал в столице. Говорил, понадобится человек больших способностей, не брезгующий разнообразием методов, кто не боится замарать руки и кому, возможно, предстоит блестящая и долгая карьера. Впервые за пять лет службы не просто намекнул, а прямо сказал, что от успеха в Корентайне зависит будущее. Ряды королевской полиции пока еще не тесны, и есть шансы продвинуться к вершинам, о которых мальчишка из нижнего города и мечтать не смел. Надо лишь найти того, кто решился поднять руку на человека, поставленного его величеством. Кому как не Ательстану Рокару справиться с подобным? Он молод, но имеет достаточно опыта, одарен сверх всякой меры и не боится действовать. Как и много лет назад Беранже давал шанс. Надо быть полным дураком, чтобы не воспользоваться.
По пути в Корентайн много раз вспоминался разговор в кабинете командующего королевской полицией. Он находился в Бастанской крепости, когда-то принадлежавшей Лансу-изменнику, не пожелавшему сложить оружие, когда Черный Лис вошел в город победным маршем. Изменник до последнего держал оборону и отказывался признать молодого принца законным правителем. За это и был казнен вскоре после коронации, а крепость, не одно столетие принадлежавшая его семье, перешла в полное распоряжение правителя. Какое-то время там содержали пленников, а после отдали Беранже, чтобы было где расположиться королевской полиции.
Несмотря на толщину стен, помнивших столько, сколько и Густав не прочитал, в кабинете командующего было тепло. Ательстан не на шутку удивился, впервые оказавшись там. Слишком изысканной была обстановка в сравнении с внешней простотой крепости. Беранже устроил все по собственному вкусу потомственного аристократа и не пожелал расставаться с привычной роскошью. Он пригласил недавно вернувшегося в город и не успевшего как следует отдохнуть Ательстана выпить вина. Усадил рядом с собой в кресло у камина и вначале разузнал о поездке.
