Курьер
А знаете, чудеса всё-таки бывают! Вот однажды, случилась со мной такая история…
Работал я в ту пору в одной небольшой корпорации курьером. Доставлял пакеты и посылки по адресам, пропечатанным синей краской на фирменном бланке. Странная была корпорация, доложу я вам. И адресаты не менее странные. Да и посылки, чего греха таить, обыкновенными не назовёшь.
Сначала я ничего не замечал, потому что изо всех сил старался понравиться начальству и лез из кожи вон, чтобы доставить очередной свёрток в рекордный срок и бежать к следующему адресату. Где-то через полгода моё рвение было вознаграждено, и очередную посылку мне передал лично господин начальник отдела доставки. Точно помню, что дело было в пятницу с утра, потому что ровно за неделю до того тоже была пятница, да ещё тринадцатое число. Я возвращался с последней заявки и случайно заметил начальника, волокущего два объёмных свёртка, и что-то пристального высматривающего на газонах.
- Вам помочь? – не раздумывая, спросил я.
Он вздрогнул и выронил один из свёртков, поднять который не представлялось возможным, не выпустив второй. Потом взглянул на часы и кивнул, торопливо устремляясь вперёд. Помню, каково было его удивление, когда я восхищённо присвистнул при виде дома, в который он лично намеревался затащить свои свёртки, предварительно поблагодарив и отпустив меня.
При следующей встрече он долго рассматривал меня, заглядывал под козырёк фирменной бейсболки, наконец, похлопал по плечу и сказал:
- Я вижу, ты хороший парень, Ник. В пятницу у меня будет особое поручение для тебя. Если ты его выполнишь в точности, как я скажу, получишь повышение.
Ник – это так меня зовут. Вообще-то моё полное имя – Никас Лейден, но мне было приятно, что начальник почти по-приятельски заговорил со мной. В условленный день он выдал мне свёрток с сургучной печатью.
- Этот пакет ждёт очень важный клиент. Посылку необходимо доставить точно на закате, не раньше и не позже. Я могу на тебя положиться? – доверительно спросил он, и я быстро закивал головой.
- Конечно, господин начальник.
Надо сказать, что я в точности исполнил поручение, хоть здорово струхнул, когда решил заранее найти дом номер тринадцать на улице Морской и на два раза впустую обыскал окрестные кварталы. Дома не было. После двенадцатого номера шёл сразу четырнадцатый, и я уже готовился к позорному провалу и увольнению, когда решил ещё раз пробежаться по дворам и проверить, не затерялся ли нужный адрес на задах дома номер двенадцать. И как только диск солнца коснулся горизонта, я его увидел. Тринадцатый номер действительно прятался за раскидистым садом двенадцатого в тени семиэтажного четырнадцатого, и я на радостях махнул через забор усадьбы, потому что побоялся упустить время заката, пока доберусь до парадного входа. Мне открыла шикарно одетая и божественно красивая женщина, которая не только не выразила никакого недовольства по поводу моего прибытия с чёрного входа, но похвалила за пунктуальность и тут же принялась ломать печать. Потом она вспомнила, что я ещё рядом и жду чаевых, лезвием ножа отхватила свой белокурый локон и протянула мне. Более того, она настояла на том, чтобы я вышел через парадную дверь, и проводила меня до крыльца. Я был так ослеплён её красотой, что дошёл уже до поворота и только тогда сообразил, что вышел из дома на пресловутую Морскую улицу в том месте, которое успел досконально изучить, пока искал тринадцатый номер. Любопытство взяло верх, и я вернулся, чтобы взглянуть на загадочный дом. Четырнадцатый по-прежнему примыкал к ограде двенадцатого, и в саду не было никакого тринадцатого. Придя домой, я спрятал локон в книгу и периодически любовался им.
С тех пор я не успевал удивляться новым поручениям по пятницам, которые теперь получал неизменно из рук начальника. Мне повысили оклад, а странные чаевые стали обыденным дополнением. У меня в коллекции оказались несколько цветных камешков, ленточек, верёвочек, мешочков с травами, деревяшек с рунами, сухие птичьи и кроличьи лапки, серебряные серьги или запонки (ни одной парной) даже истёртая золотая монета (я её проверил у ювелира, но продавать не стал), медальон на шнурке и другое прочее в том же духе. Место под всё это добро определилось само собой. Старый бабушкин чемодан, много лет пылившийся под кроватью, словно просился на эту роль. Был он бит жизнью, но всё ещё крепок. Коричневые кожаные бока, туго стянутые чёрными ремнями, изрядно потрёпаны, металлические уголки и заклёпки потемнели, деревянный короб выгнут влагой и временем. «Чаевые» от странных клиентов уютно разместились в отделениях чемодана и радостно встречали каждую новую вещицу. Ну, мне так казалось, поэтому я представлял новичков старожилам чемодана, и закрывал его, чтобы они могли шептаться без свидетелей.
Каждый раз на подходах к нужному адресу требовалось выполнить некое условие: то подойти непременно с левой стороны, держа в кармане дулю, то отсчитывать вдоль тени нужное количество шагов от перекрёстка, как-то пришлось пройти через захламлённый чердак вслед за чёрным котом. Вскоре я привык к странностям и даже с интересом выполнял эти маленькие условия, потому что убедился, что без них адрес было не найти. Пятница стала моим любимым днём недели, и вовсе не из-за преддверия выходных.
Еще интереснее были сами посылки. Иногда в пакетах шуршало или тихо звенело, шевелилось или подрагивало, исходило ароматами или нестерпимо воняло. Одному старичку досталась коробка, которая подпрыгивала всю дорогу, пока я её нёс, как будто кто-то хотел выбраться изнутри. Старичок передал привет «старой ведьме» – моей бабке и расплатился завязанным в узел носовым платком. Этот привет заставил задуматься о себе. В былые времена бабушка сторонилась людей, и соседи называли её ведьмой. Она часто вздыхала, глядя на меня, и жалела, что способностями я обделён. Меня и курьером-то брать не хотели, но услышав её имя, так уж и быть, смягчились. А в последние годы мы с ней почти не виделись, она была занята, мотаясь по свету и воспитывая сразу нескольких правнуков.
Я не дурак и давно догадался, что посылки содержат в себе нечто таинственное и даже больше – волшебное. Только поговорить об этом было не с кем. Я спрашивал других курьеров об их работе, но никто не носил особых посылок по пятницам, а некоторые крутили пальцем у виска, когда слышали о моих таинственных клиентах, их странных адресах и не менее загадочных свёртках. Тогда я плюнул на коллег и задался целью узнать, что и кому я доставляю. Это оказалось непростой задачей. Заглянуть внутрь посылки, не сломав печати, было невозможно, начальник передавал мне коробки уже запакованными, и получатели вскрывали их уже после моего ухода. Моё любопытство разгоралось тем сильнее, что вернуться и подсмотреть в окна адресатов тоже ни разу не удалось. Чаще всего я забывал о доме сразу, как только получал очередные «чаевые», и вспоминал о намерении задержаться под окнами не раньше чем через пять минут. То есть когда становилось поздно: квартира или дом исчезали, как не было. У одной старушки за порогом караулили два волка, и возвращаться резко перехотелось. А молодой смуглый крепыш как впился глазами в посылку, так ни на что уже не отвлекался. Он так спешил «поскорее провести ритуал», что начал раздеваться прямо при мне, так что я зажмурился и пулей вылетел из дому, спиной почувствовав, что в неё ударило что-то лёгкое, оказавшееся костяной пуговицей и, видимо, «чаевыми» курьеру.
Когда чемодан заполнился наполовину, характер моей работы вновь изменился. Теперь я сам определял получателей, хоть ни за что не смог бы объяснить, каким образом. Начальник выдавал мне посылку без адреса и имени, а я отдавал её с уверенностью в своей правоте. Первые раза три было страшно, что настоящие получатели, не дождавшись, станут жаловаться. Но всё было тихо. И я ходил по улицам, пока не встречал нужный дом и нужного человека.
В тот раз я положил в свой чемодан последнюю вещицу и подумал, что пора подыскать новое хранилище, поскольку чемодан был заполнен доверху. До следующей пятницы ещё целая неделя, за это время надо найти нечто более вместительное – комод или шкаф. И вдруг в понедельник начальник сообщил, что в пятницу произойдёт важное событие: меня проэкзаменуют и в случае успеха примут в Сообщество. Он не уточнил, какое именно и для чего это нужно, без того понятно. Стать как мои клиенты – о большем я и не мечтал. На прощание он вручил мне конверт, опечатанный, как положено, и намекнул, что мне известно, что с ним делать. Я знал. Как знал и то, что дождусь пятницы, прежде чем вскрою письмо.
Неделя показалась бесконечной. В пятницу я вернулся домой раньше обычного, поужинал и сломал на конверте печать – впервые за годы работы! Во рту пересохло, от волнения прихватил живот. Экзамен начался. В конверте была короткая записка: «Найди место и по сигналу входи. Возьми с собой самое ценное».
Ну, с ценным ясно – это мой чемодан, конечно. Что ещё меня связывает с теми людьми и их миром, как не эти бесполезные сами по себе вещицы. Найти место – тоже, пожалуй, сумею. Как-никак, это мой главный профессиональный навык. Неужели всё? Или экзамен на этом не кончится? Что ждёт меня после того, как я куда-то войду по сигналу?
Сборы были недолгими. Пальто, шарф, нагруженный под завязку чемодан. Прощай, мой старый дом, вернусь ли я сюда?
Поиски измотали меня. Сначала пришлось сесть на электричку – чутьё требовало поездки на запад. Безымянный полустанок в поле продувался всеми ветрами, и путеводная нить на сквозняке всё время прерывалась. В полной темноте я потерял направление и чудом выбрался на трассу, где только волей провидения (и немножко – припозднившегося фермера со свиньями в кузове) сел в старый грузовик и продремал до ближайшего городка. Чутьё сбоило, и хотелось только домой, в тёплую постель. Ранний автобус привёз меня к стенам родного города до восхода солнца, и тут я наконец понял, куда нужно шагать.
Ратуша на центральной площади будто пятилась, стесняясь своего затрапезного фасада, тогда как перед ней места было под добротный замок если не короля, то средневекового феодала. Я много раз ходил мимо и всегда удивлялся этой несуразности главной городской постройки. И вот сейчас меня привело сюда неведомым чутьём и уверенно подсказало: всё, я на месте. Вот только, не прозевал ли я сигнал, пока шатался по полям и городам? Однако тот не заставил себя ждать, озарив окрестности праздничным светом. Красная сигнальная ракета взмыла откуда-то из-за памятника первопроходцам-основателям города, и в её свете я наконец увидел истинное лицо нашей площади. Памятник примыкал к ступеням величественного дворца, колоннада которого украшала входной портик здания. Я онемел от красоты открывшегося видения, и когда свет ракеты уже начал угасать, очнулся. Да ведь мне было велено входить по сигналу, а я стою тут, раскрыв рот. Сейчас ракета погаснет, и не видать мне входа, как своих ушей. Бронза ручки огромной створки начала таять прямо на глазах, когда я переступил порог призрачного дворца.
Внутри звучала тихая торжественная музыка, в центре огромного зала за столом восседали четверо.
- Заставляете себя ждать, - проскрипел неприятный голос.
- Хронометраж не нарушен, - педантично возразил другой.
- Подойдите ближе, - велел третий, старушечий. – Хочется взглянуть на этакий феномен.
Я поспешил вперёд.
- К чему этот фарс? Вам известны правила – с той стороны никого не принимать, - опять включился первый – обладатель длинной бороды.
- Нам также известно об исключениях, - не согласился его сосед.
- Которые касаются детей. Детей со способностями!
- И взрослых, проявивших поздний дар!
- Молодые люди, прекратите склоку! – звонко хлопнула по столу сухая ладонь.
«Молодые люди», убелённые сединами, почтительно замолкли. Я, так и не успевший раскрыть рта, тоже. Похоже, члены комиссии не пришли к одному мнению, может, уйти, пока не поздно? Наконец, меня вдосталь изучили, и сухая старушка бодро затараторила:
- Никас Лейден. Вы ходатайствовали перед Малым советом о вступлении в Сообщество, поэтому вам был дан шанс проявить способности. Межпространственный поиск – редкий дар, которым вы блестяще овладели. Но для приёма в Волшебное Сообщество необходимо поручительство пятисот его действительных членов. Вы можете предоставить искомое количество поручителей?
- Э-эмн, - промычал я.
Вопрос застал меня врасплох, как и предыдущие факты: от ходатайства, которого я не подавал, и до неких правил, с которыми никто меня не удосужился ознакомить.
- Не вижу здесь ни одного поручителя, - ядовито заметил первый старец с длинной бородой.
- У вас нет поручителей? Но нам передали, что половина города готова подтвердить ваше право.
- Коллеги, позвольте мне, - вежливо вмешался молчавший доселе мужчина средних лет, на фоне остальных выглядящий юношей.
Он вышел из-за стола и забрал у меня из рук чемодан, о котором я уже забыл. Какой же он тяжёлый, только сейчас понял.
- Молодой человек просто растерялся, не будьте к нему слишком строги.
Чемодан был раскрыт, и комиссия с любопытством уставилась внутрь. И тут со всех сторон зал начал наполняться людьми. Они проходили через двери, материализовывались в воздухе, и я с удивлением начал узнавать знакомые лица моих клиентов. Вскоре в зале стало тесно и шумно, потому что все здоровались, обнимались и восклицали о приятных встречах. Я даже прослезился, поскольку не ожидал такой поддержки.
- Тише! – второй раз повысила голос старушка из комиссии. – Молодые люди, пересчитайте поручителей.
- Четыреста девяносто девять, - злорадно буркнул въедливый старик.
- Пятьсот! – откуда-то из-под свода донёсся звонкий голос, через минуту материализовавшийся передо мной в облике чудесной белокурой красавицы.
- Вы забыли мой локон, сударь, - укоризненно шепнула она мне и протянула книгу с вложенным самым первым и памятным мне подарком.
Все смешалось, потонув в общем гуле одобрения, и я понял, что принят. Меня поздравляли, трясли руку и хлопали по плечу. А что же я? Я был абсолютно счастлив.
Оказалось… много чего оказалось. Например, что моя бабушка – потомственная ведьма, а я в детстве не проявил волшебных талантов, потому она не стала бередить мне душу и рассказывать всей правды о волшебниках. Что из мира в мир ходят вратами, так что мой дар видеть За-Гранью и проходить сквозь Грань уникален не только для людей, но и волшебных народов. Что Луна есть только в нашем мире, а некоторые зелья и волшебные амулеты можно изготовить только при лунном свете, чем и занимается наша корпорация. Каждая лунная фаза придаёт особые свойства изделиям, и смешивать их нельзя, поэтому к концу недели все заказы должны попасть к заказчикам.
С тех пор всё изменилось. Мой начальник вскоре ушёл на пенсию, и я занял его место.
Недавно я встретил парнишку, который восторженно таращился на здание Волшебного Совета, в то время как тысячи людей ежедневно проходят и проезжают мимо и прямо сквозь него.
Кажется, подрастает новая смена.
А знаете, чудеса всё-таки бывают! Вот однажды, случилась со мной такая история…
Работал я в ту пору в одной небольшой корпорации курьером. Доставлял пакеты и посылки по адресам, пропечатанным синей краской на фирменном бланке. Странная была корпорация, доложу я вам. И адресаты не менее странные. Да и посылки, чего греха таить, обыкновенными не назовёшь.
Сначала я ничего не замечал, потому что изо всех сил старался понравиться начальству и лез из кожи вон, чтобы доставить очередной свёрток в рекордный срок и бежать к следующему адресату. Где-то через полгода моё рвение было вознаграждено, и очередную посылку мне передал лично господин начальник отдела доставки. Точно помню, что дело было в пятницу с утра, потому что ровно за неделю до того тоже была пятница, да ещё тринадцатое число. Я возвращался с последней заявки и случайно заметил начальника, волокущего два объёмных свёртка, и что-то пристального высматривающего на газонах.
- Вам помочь? – не раздумывая, спросил я.
Он вздрогнул и выронил один из свёртков, поднять который не представлялось возможным, не выпустив второй. Потом взглянул на часы и кивнул, торопливо устремляясь вперёд. Помню, каково было его удивление, когда я восхищённо присвистнул при виде дома, в который он лично намеревался затащить свои свёртки, предварительно поблагодарив и отпустив меня.
При следующей встрече он долго рассматривал меня, заглядывал под козырёк фирменной бейсболки, наконец, похлопал по плечу и сказал:
- Я вижу, ты хороший парень, Ник. В пятницу у меня будет особое поручение для тебя. Если ты его выполнишь в точности, как я скажу, получишь повышение.
Ник – это так меня зовут. Вообще-то моё полное имя – Никас Лейден, но мне было приятно, что начальник почти по-приятельски заговорил со мной. В условленный день он выдал мне свёрток с сургучной печатью.
- Этот пакет ждёт очень важный клиент. Посылку необходимо доставить точно на закате, не раньше и не позже. Я могу на тебя положиться? – доверительно спросил он, и я быстро закивал головой.
- Конечно, господин начальник.
Надо сказать, что я в точности исполнил поручение, хоть здорово струхнул, когда решил заранее найти дом номер тринадцать на улице Морской и на два раза впустую обыскал окрестные кварталы. Дома не было. После двенадцатого номера шёл сразу четырнадцатый, и я уже готовился к позорному провалу и увольнению, когда решил ещё раз пробежаться по дворам и проверить, не затерялся ли нужный адрес на задах дома номер двенадцать. И как только диск солнца коснулся горизонта, я его увидел. Тринадцатый номер действительно прятался за раскидистым садом двенадцатого в тени семиэтажного четырнадцатого, и я на радостях махнул через забор усадьбы, потому что побоялся упустить время заката, пока доберусь до парадного входа. Мне открыла шикарно одетая и божественно красивая женщина, которая не только не выразила никакого недовольства по поводу моего прибытия с чёрного входа, но похвалила за пунктуальность и тут же принялась ломать печать. Потом она вспомнила, что я ещё рядом и жду чаевых, лезвием ножа отхватила свой белокурый локон и протянула мне. Более того, она настояла на том, чтобы я вышел через парадную дверь, и проводила меня до крыльца. Я был так ослеплён её красотой, что дошёл уже до поворота и только тогда сообразил, что вышел из дома на пресловутую Морскую улицу в том месте, которое успел досконально изучить, пока искал тринадцатый номер. Любопытство взяло верх, и я вернулся, чтобы взглянуть на загадочный дом. Четырнадцатый по-прежнему примыкал к ограде двенадцатого, и в саду не было никакого тринадцатого. Придя домой, я спрятал локон в книгу и периодически любовался им.
С тех пор я не успевал удивляться новым поручениям по пятницам, которые теперь получал неизменно из рук начальника. Мне повысили оклад, а странные чаевые стали обыденным дополнением. У меня в коллекции оказались несколько цветных камешков, ленточек, верёвочек, мешочков с травами, деревяшек с рунами, сухие птичьи и кроличьи лапки, серебряные серьги или запонки (ни одной парной) даже истёртая золотая монета (я её проверил у ювелира, но продавать не стал), медальон на шнурке и другое прочее в том же духе. Место под всё это добро определилось само собой. Старый бабушкин чемодан, много лет пылившийся под кроватью, словно просился на эту роль. Был он бит жизнью, но всё ещё крепок. Коричневые кожаные бока, туго стянутые чёрными ремнями, изрядно потрёпаны, металлические уголки и заклёпки потемнели, деревянный короб выгнут влагой и временем. «Чаевые» от странных клиентов уютно разместились в отделениях чемодана и радостно встречали каждую новую вещицу. Ну, мне так казалось, поэтому я представлял новичков старожилам чемодана, и закрывал его, чтобы они могли шептаться без свидетелей.
Каждый раз на подходах к нужному адресу требовалось выполнить некое условие: то подойти непременно с левой стороны, держа в кармане дулю, то отсчитывать вдоль тени нужное количество шагов от перекрёстка, как-то пришлось пройти через захламлённый чердак вслед за чёрным котом. Вскоре я привык к странностям и даже с интересом выполнял эти маленькие условия, потому что убедился, что без них адрес было не найти. Пятница стала моим любимым днём недели, и вовсе не из-за преддверия выходных.
Еще интереснее были сами посылки. Иногда в пакетах шуршало или тихо звенело, шевелилось или подрагивало, исходило ароматами или нестерпимо воняло. Одному старичку досталась коробка, которая подпрыгивала всю дорогу, пока я её нёс, как будто кто-то хотел выбраться изнутри. Старичок передал привет «старой ведьме» – моей бабке и расплатился завязанным в узел носовым платком. Этот привет заставил задуматься о себе. В былые времена бабушка сторонилась людей, и соседи называли её ведьмой. Она часто вздыхала, глядя на меня, и жалела, что способностями я обделён. Меня и курьером-то брать не хотели, но услышав её имя, так уж и быть, смягчились. А в последние годы мы с ней почти не виделись, она была занята, мотаясь по свету и воспитывая сразу нескольких правнуков.
Я не дурак и давно догадался, что посылки содержат в себе нечто таинственное и даже больше – волшебное. Только поговорить об этом было не с кем. Я спрашивал других курьеров об их работе, но никто не носил особых посылок по пятницам, а некоторые крутили пальцем у виска, когда слышали о моих таинственных клиентах, их странных адресах и не менее загадочных свёртках. Тогда я плюнул на коллег и задался целью узнать, что и кому я доставляю. Это оказалось непростой задачей. Заглянуть внутрь посылки, не сломав печати, было невозможно, начальник передавал мне коробки уже запакованными, и получатели вскрывали их уже после моего ухода. Моё любопытство разгоралось тем сильнее, что вернуться и подсмотреть в окна адресатов тоже ни разу не удалось. Чаще всего я забывал о доме сразу, как только получал очередные «чаевые», и вспоминал о намерении задержаться под окнами не раньше чем через пять минут. То есть когда становилось поздно: квартира или дом исчезали, как не было. У одной старушки за порогом караулили два волка, и возвращаться резко перехотелось. А молодой смуглый крепыш как впился глазами в посылку, так ни на что уже не отвлекался. Он так спешил «поскорее провести ритуал», что начал раздеваться прямо при мне, так что я зажмурился и пулей вылетел из дому, спиной почувствовав, что в неё ударило что-то лёгкое, оказавшееся костяной пуговицей и, видимо, «чаевыми» курьеру.
Когда чемодан заполнился наполовину, характер моей работы вновь изменился. Теперь я сам определял получателей, хоть ни за что не смог бы объяснить, каким образом. Начальник выдавал мне посылку без адреса и имени, а я отдавал её с уверенностью в своей правоте. Первые раза три было страшно, что настоящие получатели, не дождавшись, станут жаловаться. Но всё было тихо. И я ходил по улицам, пока не встречал нужный дом и нужного человека.
В тот раз я положил в свой чемодан последнюю вещицу и подумал, что пора подыскать новое хранилище, поскольку чемодан был заполнен доверху. До следующей пятницы ещё целая неделя, за это время надо найти нечто более вместительное – комод или шкаф. И вдруг в понедельник начальник сообщил, что в пятницу произойдёт важное событие: меня проэкзаменуют и в случае успеха примут в Сообщество. Он не уточнил, какое именно и для чего это нужно, без того понятно. Стать как мои клиенты – о большем я и не мечтал. На прощание он вручил мне конверт, опечатанный, как положено, и намекнул, что мне известно, что с ним делать. Я знал. Как знал и то, что дождусь пятницы, прежде чем вскрою письмо.
Неделя показалась бесконечной. В пятницу я вернулся домой раньше обычного, поужинал и сломал на конверте печать – впервые за годы работы! Во рту пересохло, от волнения прихватил живот. Экзамен начался. В конверте была короткая записка: «Найди место и по сигналу входи. Возьми с собой самое ценное».
Ну, с ценным ясно – это мой чемодан, конечно. Что ещё меня связывает с теми людьми и их миром, как не эти бесполезные сами по себе вещицы. Найти место – тоже, пожалуй, сумею. Как-никак, это мой главный профессиональный навык. Неужели всё? Или экзамен на этом не кончится? Что ждёт меня после того, как я куда-то войду по сигналу?
Сборы были недолгими. Пальто, шарф, нагруженный под завязку чемодан. Прощай, мой старый дом, вернусь ли я сюда?
Поиски измотали меня. Сначала пришлось сесть на электричку – чутьё требовало поездки на запад. Безымянный полустанок в поле продувался всеми ветрами, и путеводная нить на сквозняке всё время прерывалась. В полной темноте я потерял направление и чудом выбрался на трассу, где только волей провидения (и немножко – припозднившегося фермера со свиньями в кузове) сел в старый грузовик и продремал до ближайшего городка. Чутьё сбоило, и хотелось только домой, в тёплую постель. Ранний автобус привёз меня к стенам родного города до восхода солнца, и тут я наконец понял, куда нужно шагать.
Ратуша на центральной площади будто пятилась, стесняясь своего затрапезного фасада, тогда как перед ней места было под добротный замок если не короля, то средневекового феодала. Я много раз ходил мимо и всегда удивлялся этой несуразности главной городской постройки. И вот сейчас меня привело сюда неведомым чутьём и уверенно подсказало: всё, я на месте. Вот только, не прозевал ли я сигнал, пока шатался по полям и городам? Однако тот не заставил себя ждать, озарив окрестности праздничным светом. Красная сигнальная ракета взмыла откуда-то из-за памятника первопроходцам-основателям города, и в её свете я наконец увидел истинное лицо нашей площади. Памятник примыкал к ступеням величественного дворца, колоннада которого украшала входной портик здания. Я онемел от красоты открывшегося видения, и когда свет ракеты уже начал угасать, очнулся. Да ведь мне было велено входить по сигналу, а я стою тут, раскрыв рот. Сейчас ракета погаснет, и не видать мне входа, как своих ушей. Бронза ручки огромной створки начала таять прямо на глазах, когда я переступил порог призрачного дворца.
Внутри звучала тихая торжественная музыка, в центре огромного зала за столом восседали четверо.
- Заставляете себя ждать, - проскрипел неприятный голос.
- Хронометраж не нарушен, - педантично возразил другой.
- Подойдите ближе, - велел третий, старушечий. – Хочется взглянуть на этакий феномен.
Я поспешил вперёд.
- К чему этот фарс? Вам известны правила – с той стороны никого не принимать, - опять включился первый – обладатель длинной бороды.
- Нам также известно об исключениях, - не согласился его сосед.
- Которые касаются детей. Детей со способностями!
- И взрослых, проявивших поздний дар!
- Молодые люди, прекратите склоку! – звонко хлопнула по столу сухая ладонь.
«Молодые люди», убелённые сединами, почтительно замолкли. Я, так и не успевший раскрыть рта, тоже. Похоже, члены комиссии не пришли к одному мнению, может, уйти, пока не поздно? Наконец, меня вдосталь изучили, и сухая старушка бодро затараторила:
- Никас Лейден. Вы ходатайствовали перед Малым советом о вступлении в Сообщество, поэтому вам был дан шанс проявить способности. Межпространственный поиск – редкий дар, которым вы блестяще овладели. Но для приёма в Волшебное Сообщество необходимо поручительство пятисот его действительных членов. Вы можете предоставить искомое количество поручителей?
- Э-эмн, - промычал я.
Вопрос застал меня врасплох, как и предыдущие факты: от ходатайства, которого я не подавал, и до неких правил, с которыми никто меня не удосужился ознакомить.
- Не вижу здесь ни одного поручителя, - ядовито заметил первый старец с длинной бородой.
- У вас нет поручителей? Но нам передали, что половина города готова подтвердить ваше право.
- Коллеги, позвольте мне, - вежливо вмешался молчавший доселе мужчина средних лет, на фоне остальных выглядящий юношей.
Он вышел из-за стола и забрал у меня из рук чемодан, о котором я уже забыл. Какой же он тяжёлый, только сейчас понял.
- Молодой человек просто растерялся, не будьте к нему слишком строги.
Чемодан был раскрыт, и комиссия с любопытством уставилась внутрь. И тут со всех сторон зал начал наполняться людьми. Они проходили через двери, материализовывались в воздухе, и я с удивлением начал узнавать знакомые лица моих клиентов. Вскоре в зале стало тесно и шумно, потому что все здоровались, обнимались и восклицали о приятных встречах. Я даже прослезился, поскольку не ожидал такой поддержки.
- Тише! – второй раз повысила голос старушка из комиссии. – Молодые люди, пересчитайте поручителей.
- Четыреста девяносто девять, - злорадно буркнул въедливый старик.
- Пятьсот! – откуда-то из-под свода донёсся звонкий голос, через минуту материализовавшийся передо мной в облике чудесной белокурой красавицы.
- Вы забыли мой локон, сударь, - укоризненно шепнула она мне и протянула книгу с вложенным самым первым и памятным мне подарком.
Все смешалось, потонув в общем гуле одобрения, и я понял, что принят. Меня поздравляли, трясли руку и хлопали по плечу. А что же я? Я был абсолютно счастлив.
Оказалось… много чего оказалось. Например, что моя бабушка – потомственная ведьма, а я в детстве не проявил волшебных талантов, потому она не стала бередить мне душу и рассказывать всей правды о волшебниках. Что из мира в мир ходят вратами, так что мой дар видеть За-Гранью и проходить сквозь Грань уникален не только для людей, но и волшебных народов. Что Луна есть только в нашем мире, а некоторые зелья и волшебные амулеты можно изготовить только при лунном свете, чем и занимается наша корпорация. Каждая лунная фаза придаёт особые свойства изделиям, и смешивать их нельзя, поэтому к концу недели все заказы должны попасть к заказчикам.
С тех пор всё изменилось. Мой начальник вскоре ушёл на пенсию, и я занял его место.
Недавно я встретил парнишку, который восторженно таращился на здание Волшебного Совета, в то время как тысячи людей ежедневно проходят и проезжают мимо и прямо сквозь него.
Кажется, подрастает новая смена.
