- Это истинная правда, мой народ верит в это. – Луанос рассуждал вслух и его голос мягко пробивался сквозь методичное шуршание его одеяний. – Меня смущает лишь то, что все это БЫЛО правдой, когда Боги еще являлись людям. Но попробовать все же стоит.
- Левый верхний угол находится у нас, – заявил Ваху. – Теперь, нам предстоит выбрать участников похода.
- Как гласит закон, выбирать будем методом «соседства». Каждый клан выберет из наследников соседей, отметая личные пристрастия и отбирая только по достоинствам, – сказал Микон.
Илая знала об этом законе, он применялся часто, но она никогда его не понимала. Такое важное решение принимали абсолютно чужие твоему клану люди, но этот закон был придуман Богами и не ей судить о нем. В каждом клане приступили к совещанию, Ваху же даже не повернулся к дочерям, вероятно, как всегда, решит все сам.
- Итак, думаю времени на обсуждение было достаточно. Уважаемый Руан, начнем с вас. – После слов Микона, Тавр поднялся с кресла и посмотрел на Луаноса, по традиции он выбирал среди куннов.
- Я много слышал о талантах и способностях Элиопы, поэтому выбираю ее. Ее возможности пригодятся в таком рискованном деле. – Элиопа сдержанно поклонилась в знак благодарности за эти слова и вышла в центр зала.
- Луанос, – жестом пригласил Микон кунна.
- Мы решили, что пойдет Рав. Его доблесть и мужество, послужат хорошую службу, а легкий и веселый нрав согреет души. – Один из сыновей Руана вышел вперед. Это был широкоплечий молодой мужчина с юношеским лицом и ямочками на щеках.
Микон повернулся к Ваху и передал слово ему.
- Твой воспитанник Киран, прекрасно подойдет. Он силен, ловок и опытен. Я выбираю его. – Илая невольно посмотрела на Кирана, удивленная словом «воспитанник». Ни один мускул не дрогнул на лице воина, он тоже прошел в центр зала и встал рядом с Элиопой.
Пришла очередь Микона и сердце Илаи замерло, она понимала, что выбор падет на Литу и запрещала себе даже предполагать иной исход, но все же… Тем временем, Микон поднялся со своего кресла и посмотрел прямо на нее, его глаза по-прежнему были мягкими и добрыми и словно извинялись за что-то, а потом губы его произнесли:
- Мы выбрали Илаю! – Время на миг остановилось, и девушка замерла в нерешительности. Она даже не слышала, какие аргументы приводил глава Барсов, она уже вообще ничего не слышала, кроме своего имени, прогремевшего на весь зал.
Ваху резко встал, Илая видела, что отец не ожидал такого решения и однозначно был недоволен им.
- Я думаю, вы ошиблись в своем решении, – стараясь держать свой гнев в узде, и заставляя голос звучать ровнее, проговорил Ваху.
- Нет никакой ошибки, мой старый друг. – Голос Микона звучал ласково и мягко, но никакой ласки не было в нем и в помине. Илая кожей ощущала, что это какая-то игра, правила которой ей не ведомы. Микон не был злым человеком, но то, что он затеял, выглядело, как намеренный вызов ее отцу. – Предложение внес Киран, а я с радостью его одобрил.
«Киран? Что здесь, черт возьми, происходит?! Что они затеяли?» - Илая понятия не имела, как ей относиться к случившемуся.
- Она не может пойти в этот поход…, это невозможно…- Илая видела как Ваху пытается найти отговорку, но сказать всем, что его наследница лишена магии он не мог, был слишком горд и тщеславен. Девушка даже слегка улыбнулась, наблюдая за его внутренними терзаниями. – У нее совсем нет опыта, она еще слишком молода.
- О, ну что вы! Ваша дочь никогда и не получит опыт, если все время будет сидеть возле вас, к тому же очень скоро ей исполнится двадцать один, насколько я знаю, - отметая все аргументы Ваху, Микон чувствовал внутреннее торжество и даже ликование, что еще больше запутало и обескуражило Илаю. – Простите, мой друг. Мне понятны ваши переживания за дочь, но решение принято.
Илая все еще стояла за креслом отца, ожидая, чем закончится это противостояние. Ваху медленно повернулся к ней, понимая, что выхода у него нет, и кивнул, давая ей позволение выйти к остальным. На ватных ногах, ощущая необъяснимую злость Ваху, она направилась в центр зала. Лита от души улыбалась, беззлобно, словно радуясь за сестру, искренне. Хотя Илая не понимала, чему тут можно радоваться. Ее пугал тот факт, насколько она будет бесполезна участникам этого похода, ведь отец лишит ее магии, как только они вернутся домой. Глядя на Кирана, Рава и Элиопу, Илая видела перед собой опытных людей, которые уже не раз бывали в походах.
Она медленно подошла к наследникам, ощущая на себе их взгляды. Илая постаралась скрыть свою робость и неуверенность, паниковать будет потом. Киран – высокий, крепкий и сейчас особенно хмурый, задумчиво смотрел на свои сапоги, не желая встречаться с ней взглядом. «Что ж, я и сама не жажду»,- гневно подумала она. Илая совершенно не представляла, чем все это для нее обернется, ее сердце то и дело замирало от страха и в горле пересохло. Она чувствовала, что отец еще отыграется на ней за то, что вышло не так, как он хотел.
Совет обговорил детали и постановил, что Илая вернется сюда через неделю со своей частью карты и соединит ее с кусочком, хранящимся у Барсов. Потом они вместе с Кираном пойдут к куннам, а затем к таврам, прихватив с собой Элиопу.
Всю дорогу домой, Илая ломала голову, почему Микон выбрал именно ее. Ведь даже во взгляде и внешнем виде, Лита превосходила ее своей уверенностью и внутренней силой. Она чувствовала, что решение Микона было продуманным и намеренным, он что-то задумал и девушке это совсем не нравилось. Жутко было быть мелкой сошкой в чьей-то игре. Она вновь и вновь вспоминала слова главы Барсов о том, что она ключ ко всему. Все трое были подозрительны, добры (исключая Кирана), слишком внимательны к ней. А может она ошиблась, и не смогла услышать ложь, скрытую за сладкими речами? Что-то было не так, а невозможность найти ответ на вопрос, ужасно раздражало Илаю.
«Хорошо, возможно, сейчас я не смогу найти все ответы, но кто мне мешает держать ухо востро и никому не доверять? Я выясню, что эти люди задумали и что, черт возьми, им нужно от меня», – решила для себя Илая.
Вплоть до дня, когда Илае предстояло вернуться на земли людей, отец не разговаривал с ней и, судя по его внешнему виду, он о чем-то сосредоточенно размышлял последние несколько дней. Лишь накануне этого бредового, по соображениям Илаи, похода Ваху вызвал ее к себе. Она застала его расхаживающим по комнате, с заложенными за спину руками. Его высокое худое тело, казалось, вот-вот заскрипит от напряжения, которое угадывалось в каждом движении. Глядя на него ощущение складывалось такое, что он находился на пороге принятия какого-то очень важного решения, но сам никак не мог с ним согласиться. Первые слова, которые он произнес, с заметным усилием, повергли Илаю в шок:
- Я не буду связывать твои силы, пока! – Он сурово хмурил густые брови, выдавливая из себя слова, которые были ему противны. – Ты не можешь пойти в Безликий город с сильнейшими представителями кланов и не обладать магией.
Илая чувствовала, как внутри нее распускается огромный цветок, лепестки которого щекотали нервы, напряженные до предела. Стиснув кулаки, она сдержала улыбку, но боялась, что огонь в глазах выдаст ее, так и получилось.
- Но не обольщайся! Как только ты вернешься, я снова проведу ритуал, и твое наказание продолжится. – «Это будет не скоро», - подумала Илая, не желая портить момент торжества. Она чувствовала потребность в магии, как в воздухе или воде. – Я понятия не имею как, но ты и словом не обмолвишься о том, что твои силы были связаны. Этот позор ты смоешь только кровью! Будешь выкручиваться, и изворачиваться, как змея, но не выдашь себя.
Ваху подошел максимально близко к дочери, настолько, что буря в его глазах могла уничтожить ее. Его тщеславие было столь велико, что границы уже стерлись и слились с небесами. Это его он холил и лелеял всю свою жизнь, оберегая и любя, как сына, которого у него никогда не было. Холодный пот выступил вдоль позвоночника, приклеивая к влажной коже сорочку под платьем. Ваху не лгал в своих угрозах и никогда не пускал их на ветер. Сейчас, в эту минуту, вся сила его ненависти обрушилась на нее, словно он уже не считал нужным хоть как-то скрывать ее. Это всепоглощающее презрение буквально сбивало с ног, и Илая ощутила, как затряслись руки. Что же она такого сделала, что собственный отец не чувствовал к ней и капли любви? Девушка думала, что за долгие годы у нее выработался иммунитет, но просчиталась. «О, Муалла! Мне все еще больно! Почему?», - Илая до крови прикусила губу, чтобы скрыть всю гамму обуревавших ее чувств.
- Я надеюсь, что ты хорошо меня поняла, и будешь действовать в своих же интересах и интересах клана. – Ваху подошел к своему столу, и извлек из под бесчисленных бумаг, сверток. – Это часть карты, которая хранилась у нас.
Илая взяла его в руки и прижала к груди. Ждать отцовских наставлений не было смысла и, считая, что отец сказал все, что хотел, Илая решила уйти. Дойдя до двери, она снова услышала голос Ваху:
- Не подведи меня снова!
С рассветом девушка пришла проститься с близкими, в дом Сии. Женщина собрала ей в дорогу немного еды и любовно завернула в расшитый ею платок. Девушка сидела за столом, за которым только что поведала Сие, Мике и Мине все, что сказал отец.
- И как же, позволь спросить, ты должна выкручиваться? – сурово спросил Мика, поднимаясь из-за стола. – Как можно скрыть, что твои силы связаны? Они ведь вернутся буквально на днях. Такое событие скрыть вряд ли удастся.
- По моим подсчетам, когда мне исполнится двадцать один, мы с Кираном будем одни. Он не маг и скорее всего ничего не поймет, – предположила Илая, глядя на Сию и пытаясь отыскать в ее глазах поддержку, которую всегда получала. Но на этот раз женщина вздрогнула и отвела глаза.
- Скорее, это ты не понимаешь. – Три пары глаз обратились к Мине. – Давая тебе такой приказ, Ваху не учел кое-что важное. Когда сила возвращается к тому у кого была отнята насильно, она приносит с собой боль, невыносимую, просто непостижимую. В этом и был смысл наказания прежде.
- Откуда ты знаешь об этом? – Сия присела рядом с девушкой и взяла ее за руку. Взгляд Мины блуждал по комнате, не останавливаясь ни на чем конкретном.
- Моя бабушка рассказывала мне об этом. – Наконец, глаза девушки обрели ясность, и она взволнованно заговорила. – В детстве я не придавала значения ее рассказам, потому что подобное давно не делали. А теперь я понимаю, что на самом деле произошло. Так вот, бабушка говорила, что прежде это было одним из самых жестоких наказаний, которое накладывалось на преступников. Ее брат был в чем-то повинен и подвергся подобным мучениям. Ее семья никогда не видела ничего страшнее. Он метался, как безумный и все время кричал о том, что его кожа полыхает и медленно сползает с него. Справиться с этим он так и не смог, сначала обезумел, а потом умер. Это были жестокие времена.
- Теперь, я точно не уверена, что Ваху этого не учел. – Илая чувствовала леденящий душу страх.
- А я как раз уверена, что он не знает об этом. Когда это произошло, он был еще слишком молод, да и не распространяются об этом в нашем селении. В каждой семье, кто познал это наказание, не любят огласки и тщательно скрывают позорное пятно прошлого. – Увидев лицо Илаи, девушка протянула свою хрупкую ладошку и коснулась ее руки. – Я не хотела напугать тебя, прости. Я лишь хотела предупредить о том, с чем ты столкнешься, и что скрыть это будет едва ли возможно. В моей семье считают, что этот процесс настолько опасен лишь для взрослого человека, который обладает силой с детства и слишком тесно с ней связан. Магия – наша жизнь, но в твоем случае у тебя есть преимущество.
- Ты имеешь в виду то, что моя сила так и не подчинилась мне? – догадалась Илая. – Она сама по себе и мы не являем собой тесный союз. Как это должно помочь мне?
- Я не могу утверждать точно. – Мина уже сама испугалась своих слов, но увидев мольбу в глазах подруги, все же продолжила. – Возможно, это даст тебе шанс не сойти с ума и не умереть.
- О, Муалла! Он что настолько глуп, что отправил тебя в этот поход? Он подставил тебя и самого себя! – взорвался Мика.
- Он и не отправлял меня. Это было не его решение, и Ваху даже пытался возражать.
- Кто еще идет с вами? – задумчиво спросила Сия.
- Элиопа из клана Куннов и Рав из Тавров.
- Что ты можешь сказать об этой девушке?
- Она, похоже, талантливая чаровница, – пожала плечами Илая. – Она умеет заклинать сны.
- Это она сама тебе сказала? – Сия, как маг, знающий о снах больше других, тут же проявила интерес. Илая замялась.
- Ну не то чтобы рассказала…, ей пришлось заклинать мои кошмары. – Выпалив это, девушка приготовилась к потоку вопросов, которые, ожидаемо, посыпались на нее.
- Какие кошмары?
- Она заклинала твои сны?
Илая осторожно поведала друзьям о своих приключениях по дороге домой и о кошмарах, одолевавших ее сны до недавнего времени. Все время Сия зажимала рот рукой, а Мина, округлив глаза, сжимала руку мужа.
- Эти кошмары очень сильное и крайне опасное вмешательство в твое сознание. И прав тот, кто сказал, что они либо свели бы тебя с ума, либо убили бы. – Сия обеспокоенно сжимала юбку своего простенького платья. – Почему ты не рассказала мне он них?
Бледное и осунувшееся лицо Сии вызывало тревогу и Илая пожалела, что рассказала ей об этом. Хворь, которая уже несколько лет мучила эту прекрасную женщину, все крепче цеплялась к ней и была попросту необъяснимой. Она чахла и угасала с каждым днем, но умела наслаждаться радостями, которые они ей приносили. Как Илая и ожидала, Мика пришел в неистовство.
- Тебя пытались убить! – Он резко сжал кулаки, и Мина пискнула от боли, поскольку ее муж не потрудился перед этим выпустить ее ладонь. – Ты молчала столько времени о том, что кто-то наслал на тебя смертоносных птиц, а потом медленно изводил кошмарами! Мы чужие тебе? Ответь!
Илая не находила слов. Все ответы, которые мелькали у нее в голове, казались глупыми сейчас. Эти люди были ее семьей, но как объяснить им, что поведать об этом она должна была отцу и сестре. Они призваны стать ее опорой и стеной, ее защитой от таких вот нападений. Имела ли она право будоражить Сию и ее сына тем, что не могла сказать даже кровным родственникам. Илая на миг представила, какими словами ответит ей друг и не решилась.
- Кто мог так поступить с тобой? – сказала Мина, когда гневная тирада ее мужа утихла, а Илая так и не нашлась с ответом. – Это просто чудовищно.
- Чтобы вот так войти в твои сны, изводить тебя каждую ночь кошмарами, нужно обладать поистине сильной магией. Но, чтобы попытаться убить тебя, создав мощную иллюзию, нужно быть виртуозом своего дела. Я не знаю ни одного мага, который мог бы похвастаться такими способностями. – Сия тоже поднялась и рассуждала на ходу, полностью погрузившись в свои мысли. – О магии снов я знаю все, или почти все, но можете мне поверить, что пока я жива, я выясню кто стоит за этим!
- Моя мама может помочь! – радостно воскликнула Мина. – Она хранитель в библиотеке, а там море информации о магии.
- Левый верхний угол находится у нас, – заявил Ваху. – Теперь, нам предстоит выбрать участников похода.
- Как гласит закон, выбирать будем методом «соседства». Каждый клан выберет из наследников соседей, отметая личные пристрастия и отбирая только по достоинствам, – сказал Микон.
Илая знала об этом законе, он применялся часто, но она никогда его не понимала. Такое важное решение принимали абсолютно чужие твоему клану люди, но этот закон был придуман Богами и не ей судить о нем. В каждом клане приступили к совещанию, Ваху же даже не повернулся к дочерям, вероятно, как всегда, решит все сам.
- Итак, думаю времени на обсуждение было достаточно. Уважаемый Руан, начнем с вас. – После слов Микона, Тавр поднялся с кресла и посмотрел на Луаноса, по традиции он выбирал среди куннов.
- Я много слышал о талантах и способностях Элиопы, поэтому выбираю ее. Ее возможности пригодятся в таком рискованном деле. – Элиопа сдержанно поклонилась в знак благодарности за эти слова и вышла в центр зала.
- Луанос, – жестом пригласил Микон кунна.
- Мы решили, что пойдет Рав. Его доблесть и мужество, послужат хорошую службу, а легкий и веселый нрав согреет души. – Один из сыновей Руана вышел вперед. Это был широкоплечий молодой мужчина с юношеским лицом и ямочками на щеках.
Микон повернулся к Ваху и передал слово ему.
- Твой воспитанник Киран, прекрасно подойдет. Он силен, ловок и опытен. Я выбираю его. – Илая невольно посмотрела на Кирана, удивленная словом «воспитанник». Ни один мускул не дрогнул на лице воина, он тоже прошел в центр зала и встал рядом с Элиопой.
Пришла очередь Микона и сердце Илаи замерло, она понимала, что выбор падет на Литу и запрещала себе даже предполагать иной исход, но все же… Тем временем, Микон поднялся со своего кресла и посмотрел прямо на нее, его глаза по-прежнему были мягкими и добрыми и словно извинялись за что-то, а потом губы его произнесли:
- Мы выбрали Илаю! – Время на миг остановилось, и девушка замерла в нерешительности. Она даже не слышала, какие аргументы приводил глава Барсов, она уже вообще ничего не слышала, кроме своего имени, прогремевшего на весь зал.
Ваху резко встал, Илая видела, что отец не ожидал такого решения и однозначно был недоволен им.
- Я думаю, вы ошиблись в своем решении, – стараясь держать свой гнев в узде, и заставляя голос звучать ровнее, проговорил Ваху.
- Нет никакой ошибки, мой старый друг. – Голос Микона звучал ласково и мягко, но никакой ласки не было в нем и в помине. Илая кожей ощущала, что это какая-то игра, правила которой ей не ведомы. Микон не был злым человеком, но то, что он затеял, выглядело, как намеренный вызов ее отцу. – Предложение внес Киран, а я с радостью его одобрил.
«Киран? Что здесь, черт возьми, происходит?! Что они затеяли?» - Илая понятия не имела, как ей относиться к случившемуся.
- Она не может пойти в этот поход…, это невозможно…- Илая видела как Ваху пытается найти отговорку, но сказать всем, что его наследница лишена магии он не мог, был слишком горд и тщеславен. Девушка даже слегка улыбнулась, наблюдая за его внутренними терзаниями. – У нее совсем нет опыта, она еще слишком молода.
- О, ну что вы! Ваша дочь никогда и не получит опыт, если все время будет сидеть возле вас, к тому же очень скоро ей исполнится двадцать один, насколько я знаю, - отметая все аргументы Ваху, Микон чувствовал внутреннее торжество и даже ликование, что еще больше запутало и обескуражило Илаю. – Простите, мой друг. Мне понятны ваши переживания за дочь, но решение принято.
Илая все еще стояла за креслом отца, ожидая, чем закончится это противостояние. Ваху медленно повернулся к ней, понимая, что выхода у него нет, и кивнул, давая ей позволение выйти к остальным. На ватных ногах, ощущая необъяснимую злость Ваху, она направилась в центр зала. Лита от души улыбалась, беззлобно, словно радуясь за сестру, искренне. Хотя Илая не понимала, чему тут можно радоваться. Ее пугал тот факт, насколько она будет бесполезна участникам этого похода, ведь отец лишит ее магии, как только они вернутся домой. Глядя на Кирана, Рава и Элиопу, Илая видела перед собой опытных людей, которые уже не раз бывали в походах.
Она медленно подошла к наследникам, ощущая на себе их взгляды. Илая постаралась скрыть свою робость и неуверенность, паниковать будет потом. Киран – высокий, крепкий и сейчас особенно хмурый, задумчиво смотрел на свои сапоги, не желая встречаться с ней взглядом. «Что ж, я и сама не жажду»,- гневно подумала она. Илая совершенно не представляла, чем все это для нее обернется, ее сердце то и дело замирало от страха и в горле пересохло. Она чувствовала, что отец еще отыграется на ней за то, что вышло не так, как он хотел.
Совет обговорил детали и постановил, что Илая вернется сюда через неделю со своей частью карты и соединит ее с кусочком, хранящимся у Барсов. Потом они вместе с Кираном пойдут к куннам, а затем к таврам, прихватив с собой Элиопу.
Всю дорогу домой, Илая ломала голову, почему Микон выбрал именно ее. Ведь даже во взгляде и внешнем виде, Лита превосходила ее своей уверенностью и внутренней силой. Она чувствовала, что решение Микона было продуманным и намеренным, он что-то задумал и девушке это совсем не нравилось. Жутко было быть мелкой сошкой в чьей-то игре. Она вновь и вновь вспоминала слова главы Барсов о том, что она ключ ко всему. Все трое были подозрительны, добры (исключая Кирана), слишком внимательны к ней. А может она ошиблась, и не смогла услышать ложь, скрытую за сладкими речами? Что-то было не так, а невозможность найти ответ на вопрос, ужасно раздражало Илаю.
«Хорошо, возможно, сейчас я не смогу найти все ответы, но кто мне мешает держать ухо востро и никому не доверять? Я выясню, что эти люди задумали и что, черт возьми, им нужно от меня», – решила для себя Илая.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Вплоть до дня, когда Илае предстояло вернуться на земли людей, отец не разговаривал с ней и, судя по его внешнему виду, он о чем-то сосредоточенно размышлял последние несколько дней. Лишь накануне этого бредового, по соображениям Илаи, похода Ваху вызвал ее к себе. Она застала его расхаживающим по комнате, с заложенными за спину руками. Его высокое худое тело, казалось, вот-вот заскрипит от напряжения, которое угадывалось в каждом движении. Глядя на него ощущение складывалось такое, что он находился на пороге принятия какого-то очень важного решения, но сам никак не мог с ним согласиться. Первые слова, которые он произнес, с заметным усилием, повергли Илаю в шок:
- Я не буду связывать твои силы, пока! – Он сурово хмурил густые брови, выдавливая из себя слова, которые были ему противны. – Ты не можешь пойти в Безликий город с сильнейшими представителями кланов и не обладать магией.
Илая чувствовала, как внутри нее распускается огромный цветок, лепестки которого щекотали нервы, напряженные до предела. Стиснув кулаки, она сдержала улыбку, но боялась, что огонь в глазах выдаст ее, так и получилось.
- Но не обольщайся! Как только ты вернешься, я снова проведу ритуал, и твое наказание продолжится. – «Это будет не скоро», - подумала Илая, не желая портить момент торжества. Она чувствовала потребность в магии, как в воздухе или воде. – Я понятия не имею как, но ты и словом не обмолвишься о том, что твои силы были связаны. Этот позор ты смоешь только кровью! Будешь выкручиваться, и изворачиваться, как змея, но не выдашь себя.
Ваху подошел максимально близко к дочери, настолько, что буря в его глазах могла уничтожить ее. Его тщеславие было столь велико, что границы уже стерлись и слились с небесами. Это его он холил и лелеял всю свою жизнь, оберегая и любя, как сына, которого у него никогда не было. Холодный пот выступил вдоль позвоночника, приклеивая к влажной коже сорочку под платьем. Ваху не лгал в своих угрозах и никогда не пускал их на ветер. Сейчас, в эту минуту, вся сила его ненависти обрушилась на нее, словно он уже не считал нужным хоть как-то скрывать ее. Это всепоглощающее презрение буквально сбивало с ног, и Илая ощутила, как затряслись руки. Что же она такого сделала, что собственный отец не чувствовал к ней и капли любви? Девушка думала, что за долгие годы у нее выработался иммунитет, но просчиталась. «О, Муалла! Мне все еще больно! Почему?», - Илая до крови прикусила губу, чтобы скрыть всю гамму обуревавших ее чувств.
- Я надеюсь, что ты хорошо меня поняла, и будешь действовать в своих же интересах и интересах клана. – Ваху подошел к своему столу, и извлек из под бесчисленных бумаг, сверток. – Это часть карты, которая хранилась у нас.
Илая взяла его в руки и прижала к груди. Ждать отцовских наставлений не было смысла и, считая, что отец сказал все, что хотел, Илая решила уйти. Дойдя до двери, она снова услышала голос Ваху:
- Не подведи меня снова!
С рассветом девушка пришла проститься с близкими, в дом Сии. Женщина собрала ей в дорогу немного еды и любовно завернула в расшитый ею платок. Девушка сидела за столом, за которым только что поведала Сие, Мике и Мине все, что сказал отец.
- И как же, позволь спросить, ты должна выкручиваться? – сурово спросил Мика, поднимаясь из-за стола. – Как можно скрыть, что твои силы связаны? Они ведь вернутся буквально на днях. Такое событие скрыть вряд ли удастся.
- По моим подсчетам, когда мне исполнится двадцать один, мы с Кираном будем одни. Он не маг и скорее всего ничего не поймет, – предположила Илая, глядя на Сию и пытаясь отыскать в ее глазах поддержку, которую всегда получала. Но на этот раз женщина вздрогнула и отвела глаза.
- Скорее, это ты не понимаешь. – Три пары глаз обратились к Мине. – Давая тебе такой приказ, Ваху не учел кое-что важное. Когда сила возвращается к тому у кого была отнята насильно, она приносит с собой боль, невыносимую, просто непостижимую. В этом и был смысл наказания прежде.
- Откуда ты знаешь об этом? – Сия присела рядом с девушкой и взяла ее за руку. Взгляд Мины блуждал по комнате, не останавливаясь ни на чем конкретном.
- Моя бабушка рассказывала мне об этом. – Наконец, глаза девушки обрели ясность, и она взволнованно заговорила. – В детстве я не придавала значения ее рассказам, потому что подобное давно не делали. А теперь я понимаю, что на самом деле произошло. Так вот, бабушка говорила, что прежде это было одним из самых жестоких наказаний, которое накладывалось на преступников. Ее брат был в чем-то повинен и подвергся подобным мучениям. Ее семья никогда не видела ничего страшнее. Он метался, как безумный и все время кричал о том, что его кожа полыхает и медленно сползает с него. Справиться с этим он так и не смог, сначала обезумел, а потом умер. Это были жестокие времена.
- Теперь, я точно не уверена, что Ваху этого не учел. – Илая чувствовала леденящий душу страх.
- А я как раз уверена, что он не знает об этом. Когда это произошло, он был еще слишком молод, да и не распространяются об этом в нашем селении. В каждой семье, кто познал это наказание, не любят огласки и тщательно скрывают позорное пятно прошлого. – Увидев лицо Илаи, девушка протянула свою хрупкую ладошку и коснулась ее руки. – Я не хотела напугать тебя, прости. Я лишь хотела предупредить о том, с чем ты столкнешься, и что скрыть это будет едва ли возможно. В моей семье считают, что этот процесс настолько опасен лишь для взрослого человека, который обладает силой с детства и слишком тесно с ней связан. Магия – наша жизнь, но в твоем случае у тебя есть преимущество.
- Ты имеешь в виду то, что моя сила так и не подчинилась мне? – догадалась Илая. – Она сама по себе и мы не являем собой тесный союз. Как это должно помочь мне?
- Я не могу утверждать точно. – Мина уже сама испугалась своих слов, но увидев мольбу в глазах подруги, все же продолжила. – Возможно, это даст тебе шанс не сойти с ума и не умереть.
- О, Муалла! Он что настолько глуп, что отправил тебя в этот поход? Он подставил тебя и самого себя! – взорвался Мика.
- Он и не отправлял меня. Это было не его решение, и Ваху даже пытался возражать.
- Кто еще идет с вами? – задумчиво спросила Сия.
- Элиопа из клана Куннов и Рав из Тавров.
- Что ты можешь сказать об этой девушке?
- Она, похоже, талантливая чаровница, – пожала плечами Илая. – Она умеет заклинать сны.
- Это она сама тебе сказала? – Сия, как маг, знающий о снах больше других, тут же проявила интерес. Илая замялась.
- Ну не то чтобы рассказала…, ей пришлось заклинать мои кошмары. – Выпалив это, девушка приготовилась к потоку вопросов, которые, ожидаемо, посыпались на нее.
- Какие кошмары?
- Она заклинала твои сны?
Илая осторожно поведала друзьям о своих приключениях по дороге домой и о кошмарах, одолевавших ее сны до недавнего времени. Все время Сия зажимала рот рукой, а Мина, округлив глаза, сжимала руку мужа.
- Эти кошмары очень сильное и крайне опасное вмешательство в твое сознание. И прав тот, кто сказал, что они либо свели бы тебя с ума, либо убили бы. – Сия обеспокоенно сжимала юбку своего простенького платья. – Почему ты не рассказала мне он них?
Бледное и осунувшееся лицо Сии вызывало тревогу и Илая пожалела, что рассказала ей об этом. Хворь, которая уже несколько лет мучила эту прекрасную женщину, все крепче цеплялась к ней и была попросту необъяснимой. Она чахла и угасала с каждым днем, но умела наслаждаться радостями, которые они ей приносили. Как Илая и ожидала, Мика пришел в неистовство.
- Тебя пытались убить! – Он резко сжал кулаки, и Мина пискнула от боли, поскольку ее муж не потрудился перед этим выпустить ее ладонь. – Ты молчала столько времени о том, что кто-то наслал на тебя смертоносных птиц, а потом медленно изводил кошмарами! Мы чужие тебе? Ответь!
Илая не находила слов. Все ответы, которые мелькали у нее в голове, казались глупыми сейчас. Эти люди были ее семьей, но как объяснить им, что поведать об этом она должна была отцу и сестре. Они призваны стать ее опорой и стеной, ее защитой от таких вот нападений. Имела ли она право будоражить Сию и ее сына тем, что не могла сказать даже кровным родственникам. Илая на миг представила, какими словами ответит ей друг и не решилась.
- Кто мог так поступить с тобой? – сказала Мина, когда гневная тирада ее мужа утихла, а Илая так и не нашлась с ответом. – Это просто чудовищно.
- Чтобы вот так войти в твои сны, изводить тебя каждую ночь кошмарами, нужно обладать поистине сильной магией. Но, чтобы попытаться убить тебя, создав мощную иллюзию, нужно быть виртуозом своего дела. Я не знаю ни одного мага, который мог бы похвастаться такими способностями. – Сия тоже поднялась и рассуждала на ходу, полностью погрузившись в свои мысли. – О магии снов я знаю все, или почти все, но можете мне поверить, что пока я жива, я выясню кто стоит за этим!
- Моя мама может помочь! – радостно воскликнула Мина. – Она хранитель в библиотеке, а там море информации о магии.
