Часть первая. Нишанлы
Глава 1
– Государь, моим наивысшим желанием является приносить пользу вам и империи. Прошу вас, дайте мне возможность служить, хотя бы даже на невысокой должности – я понимаю, что даже моё всестороннее образование не заменит реального опыта и готов начинать свой путь с самых низов.
Негромкие голоса сопровождающих вежливо замолкли. Доган перевёл взгляд на приятно улыбающегося двоюродного брата. Неизвестно, как восприняли напыщенную речь Орхана остальные, он же расшифровал легкомысленно вырвавшуюся похвальбу: "я убью тебя, у меня уже есть план, хочу облегчить себе процесс принятия власти". Будь они наедине, Доган с удовольствием побеседовал бы на эту увлекательную тему с кузеном подробнее, но тот выбрал крайне удачный для себя момент для заявления. После придворно-религиозного праздника в честь аль-Исра ва-ль-Ми‘радж их окружали люди, при которых отказать без нежелательных последствий Доган не мог: шейх-уль-ислам, имамы, визири, владетельные правители, губернаторы, паши, – каждый при желании сумеет извлечь выгоду из публичного раскола между падишахом и его наследником.
– Мне отрадно услышать от шехзаде слова взрослого человека, – спокойно ответил Доган. Пальцы Орхана на мгновение напряжённо сжались, но это была единственная его реакция на скрытый сарказм. Что ж, неплохо. – И я полностью вас поддерживаю, кузен, однако считаю, что ваши ум и знания достойны достаточно высокой первой должности. В департаменте дорожного хозяйства и транспорта, к примеру.
Глаза Орхана блеснули самодовольной радостью. Впрочем, на его месте Доган радоваться не спешил бы – глава департамента, опытный боец придворных войн, обеспечит ему должный присмотр и минимум свободного времени.
Однако этот незначительный эпизод неожиданно задел Догана. В машине во время недолгого обратного пути из соборной мечети во дворец он, хмурясь, думал.
Следовало наконец покончить и с мышиной вознёй вокруг кузена, на которую тратилось драгоценное время, и с витавшими в воздухе неприятными вопросами. Доган понимал, что сам создаёт себе проблемы, рискует по-настоящему важными и ценными вещами по далеко нерациональным причинам. И чем дальше он тянет с решением, тем сложнее становится ситуация.
Не оставлять же ему, в самом деле, трон Орхану.
Тогда... Восток или Запад? Близость менталитетов или политика?
Политика, конечно, политика.
Близость менталитетов не сделала сколь-либо удачным его первый брак.
– Составьте список незамужних европейских принцесс, – бесстрастно велел Доган секретарю по пути в свои покои, когда вокруг не осталось посторонних. – Только из правящих династий, возраст от семнадцати до тридцати лет. Список с запросом подробной информации перешлёте лично Алибек-паше.
– Слушаюсь, государь.
В обычно невыразительном голосе Юсуфа на сей раз падишах уловил едва сдерживаемой волнение и недовольно сжал губы. Живейшая озабоченность османов, в особенности приближённых, его семейным положением была естественна, но не могла не вызывать раздражение. Оставалось надеяться, что среди правящих домов Европы найдётся принцесса, которая будет вызывать у него хоть какие-то положительные эмоции, а не только досаду.
Доган слишком высоко ценил собственное спокойствие, чтобы терпеть жену исключительно из чувства долга.
***
– Господа офицеры, все свободны, – падишах кивком отпустил участвовавших в совещании представителей секретных ведомств и мельком взглянул на оставшегося неподвижным визиря. – Что-то ещё?
Алибек-паша долгим взглядом из-под ресниц проводил последнего из покидающих кабинет своих заместителей и, когда они остались наедине, с усмешкой обернулся к нему.
– Ты велел собрать досье на потенциальных невест, помнишь ещё такое?
– Ах, да, – не отрываясь от документов, Доган досадливо поморщился, словно вместо элитного кофе в его чашке оказалась растворимая дрянь из придорожного ларька. Проблема поиска жены практически сразу была вытеснена из его головы множеством куда более важных дел, но раз необходимые материалы уже собраны, смысла откладывать выбор дальше нет. – Хорошо, присылай, вечером посмотрю. Там много?
– Девятнадцать кандидатур. Но подходящая лишь одна, – спокойно отозвался Алибек и постучал ногтём по лежащей перед ним на столе тонкой чёрной кожаной папке.
Вот теперь Доган отложил ещё непрочитанные бумаги и, откинувшись в кресле, холодно осведомился:
– Кай-Кубад, не много ли ты на себя берёшь?
Столь явное проявление недовольства падишаха могло смутить кого угодно, но только не Алибека. На его губах лишь заплясала загадочная улыбка.
– Доган, давай сыграем, – эффектным жестом фокусника визирь словно из воздуха извлёк стопку фотографий. Подобным трюкам их когда-то учили вместе, поэтому Доган не повёл и бровью. Лишь отметил неожиданно хорошее настроение друга. – Здесь есть одна идеальная императрица и одна достойная жена. Если наши мнения насчет достойной жены совпадут, ты просто скажешь мне спасибо за сэкономленные несколько часов.
– А если нет? – приподнял бровь позабавленный Доган, принимая фотографии.
– Пришлю тебе все файлы, а сам пойду на устраиваемый Чичек-ханум приём и буду изображать из себя примерного сына, – легко пожал плечами Алибек.
С интересом взглянувший на него Доган насмешливо хмыкнул.
– Слишком высокая ставка, если учесть, что наши вкусы в отношении женщин никогда не совпадали. Но принимается.
И раскинул веером перед собой больше полусотни фотографий. Каждая из девушек была запечатлена в разных образах на трёх-четырёх снимках. Официальный приём, светский раут, повседневная жизнь.
Брюнетки, блондинки, шатенки, даже одна рыжая. От совсем юных девочек, только пытающихся выглядеть опытными светскими львицами, до безукоризненных леди с вежливыми улыбками и надменным взглядом. Многие лица Догану были знакомы, их представляли ему, он даже счел нужным запомнить имена нескольких, но ни одна из девушек не вызывала никаких эмоций. Они все были разные и одновременно – одинаковые. Холёные, со вкусом одетые и... пустые.
С чувством, близким к разочарованию, Доган просмотрел подборку практически до конца, как вдруг увидел её. Фотографом был выхвачен момент, когда девушка на улице взглянула куда-то вверх. Лучистые карие глаза, искренняя радостная улыбка, солнце, запутавшееся в тёмно-каштановых волосах, собранных в обычный хвост. Женственная фигура с высокой грудью, тонкой талией и округлыми бёдрами, подчёркнутая короткой кожаной курткой и джинсами, но лицо девушки было скорее привлекательным, нежели красивым. В ней чувствовалась порода и природная утонченность, но одновременно веяло теплом и... Доган даже не смог сразу подобрать подходящее определение возникшему у него странному ощущению. Пожалуй, чистота. То, чего не хватало в облике других принцесс. Искренность и чистота.
Отведя взгляд, падишах справедливости ради внимательно просмотрел фотографии нескольких оставшихся кандидаток. Ожидаемо не заметив ничего достойного внимания, небрежно отмёл все снимки на край стола, оставив перед собой лишь три фотографии будущей кадыны. И поднял глаза на непринуждённо опирающегося локтем на край стола Алибека, удобно устроившегося вполоборота и наблюдающего за ним с таящейся в уголках губ улыбкой.
– Она.
– Беатрис Кобург, Её Королевское Высочество принцесса Бельгийская, – даже не скрывая своего торжества, сообщил визирь и протянул Догану ту самую чёрную папку. – Внучка королевы, девятая в очереди престолонаследия. Двадцать три года, биография чиста как слеза младенца. Ни скандалов, ни вредных привычек. Никаких аккаунтов в социальных сетях, никаких резких публичных заявлений. Под фамилией Ван Гольден заканчивает магистратуру филологического факультета Брюссельского Королевского университета. Помимо государственных языков в совершенстве владеет английским, знает латынь и греческий в рамках углубленной гуманитарной университетской программы и, между прочим, в прошлом году взяла электив по османскому языку.
Слегка позабавленный последним фактом Доган приподнял брови и, не спеша открывать папку с досье, вновь взглянул на лежащие перед ним фотографии. На второй принцесса была запечатлена уже на официальном приёме, в момент грациозного реверанса перед английской королевской четой. Изысканное в своей простоте платье скромно обрисовывает соблазнительные изгибы тела девушки, лицо задумчивое, а взгляд отрешенный. А вот туалет королевы-консорт и обстановка вокруг показались Догану знакомыми.
– Когда это снято?
– Два года назад, юбилей Карла.
– И я там был, – в задумчивости потерев подбородок, протянул Доган. – Но нас не представили.
Обычно его внимание старались обратить на любую потенциальную невесту.
– Мать принцессы – двоюродная сестра короля, но не в фаворе, опала распространяется и на дочь, – сухо усмехнулся Алибек. – Принцесса что-то вроде паршивой овцы, отбившейся от стада. С родственниками вне Бельгии практически не поддерживает отношений, с бельгийскими – исключительно в частном порядке, на протокольных мероприятиях бывает только тогда, когда неявка считается оскорблением, светские рауты не посещает вообще, королевские обязанности не исполняет. Забилась в норку, тихо учится в университете и, видимо, мечтает, чтобы династия о ней забыла.
Наивная. Династия всё равно однажды вспомнит и потребует плату. Даже если ничего не давала взамен. Просто по праву крови.
– Что с личной жизнью?
– Ничего, – безмятежно ответил Алибек. – Ни мужчин, ни друзей, ни подруг. Только ровные дружелюбные отношения с однокурсниками, не выходящие за пределы университета. Судя по медицинской карте двухмесячной давности – девственница.
Девственница. Даже так. Доган чуть улыбнулся. Пожалуй, традиционные османские ценности для него оказались важнее, чем он предполагал.
– Умна, образована, привлекательна и невинна. Ты прав, Алибек, достойная жена.
Визирь склонил голову, принимая признание своей правоты, однако тут же негромко заметил:
– Но не для падишаха.
– Даже я не могу получить всё и сразу, – усмехнулся Доган. – Кого ты посчитал идеальной императрицей?
– Елизавета Виндзор, одна из племянниц короля, – наклонившись вперед, Алибек порылся в сметённых в неаккуратную кучу фотографиях и выудил оттуда изображение очень красивой блондинки с синими глазами, классическими чертами лица чем-то похожей на Грейс Келли. Как раз одна из тех принцесс, чьи имена Доган знал. – В совершенстве владеет османским языком, учит арабский, участвует в многочисленных совместных образовательных и благотворительных программах, с восторгом принята в высшем свете империи. При ближайшем рассмотрении даже кажется, что уже вы лет пять как обручены, но пока решили не обнародовать помолвку.
– Когда её хозяева поймут, что под меня дрессированную принцессу подложить не выйдет, попытаются вручить столь ценный приз одному из моих "верных" вассалов.
– Ещё и аукцион объявят, – как всегда понявший его с полуслова друг согласно кивнул, помедлил, а затем неожиданно спросил, пристально и серьёзно глядя в глаза падишаха. – Доган, ты уверен в своём выборе? Связи Елизаветы мы сможем оборвать или использовать для собственных целей, зато ты получишь императрицу, а не милую замкнутую девочку, которая как огня боится ответственности и которую двор сожрёт с потрохами.
Тяжело вздохнув, Доган вновь взглянул на третью фотографию, с недавней свадьбы двоюродного брата принцессы. Несмотря на родственников вокруг, а, может быть, именно благодаря этому, Беатрис выглядела особенно хрупкой и одинокой. Потерявшимся ребёнком на празднике жизни.
– Мне надоели гадюки в постели, – негромко признался Доган. – Я не хочу в минуты отдыха выслушивать придворные сплетни и постоянно искать двойное дно у любого сказанного слова. Гадать, кто и что пообещал моей кадыне за этот прелестный щебет. Поэтому если Беатрис хотя наполовину столь порядочна, как мне показалось на первый взгляд, я на ней женюсь. Сожрать с потрохами не позволю, но если она не сможет стать владычицей при дворе – вполне переживу. Лишь бы у меня не возникало каждодневного искушения сослать мать моих детей как можно дальше с глаз долой.
В глазах Алибека мелькнуло какое-то странное выражение, похожее на сочувствие или сожаление, которое он, впрочем, поспешно скрыл за опущенными ресницами. Лишь спокойно уточнил:
– Значит, ведём углублённую разработку по принцессе Кобург?
– Да, только аккуратно, – Доган бросил взгляд на часы и нахмурился. На лирику они потратили слишком много времени. – Помнится, в конце прошлого года у нас имелись неопровержимые аргументы для переговоров с королевой. Они не изменились?
На губах визиря зазмеилась холодная усмешка.
– Не изменились, только набрали силу. Для большего эффекта даже можем сыграть за другую сторону.
Несколько секунд заинтересованно прищурившийся Доган размышлял над предложением друга, а потом отрицательно качнул головой.
– Пока не стоит. Королева умная женщина, думаю, лишнего упрямства не проявит. Лучше организуй мне встречу с принцессой.
Алибек удивленно заломил бровь.
– Причём здесь я?
– Как ты думаешь, что ответит эта "милая замкнутая девочка", когда получит моё официальное приглашение? – язвительно поинтересовался в ответ Доган и выразительно кивнул на папку с досье.
В нарочитой задумчивости Алибек склонил голову набок.
– Наверное, что весьма горда оказанной честью и обязательно найдёт в своём напряженном графике время. Лет через тридцать. Или: "с незнакомцами не разговариваю, обращайтесь к бабушке". М-да. Хорошо, организую. Учитывая интерес принцессы к османистике, это не должно составить особого труда.
После ухода друга убрав чёрную кожаную папку в верхний ящик стола, Доган вызвал секретаря и велел уничтожить остальные фотографии, а также передать юристам приказ составить проект брачного договора.
***
Вызову в деканат Беатрис удивилась, но особой обеспокоенности не почувствовала. Долгов за ней не числилось, устав она не нарушала, в конфликты не вступала и вообще старалась вести себя как образцово-показательная студентка.
Но когда секретарь положила перед ней лист с приглашением на ежегодную конференцию студентов и молодых ученых при Стамбульском Императорском университете, насторожилась. С чего бы это?
– Я не отправляла заявку на участие.
– Там произошла какая-та путаница, – досадливо махнула рукой секретарь. – Они заявили об открытии нескольких больших секций, в том числе европейской литературы, но из-за чьей-то ошибки оповещение об этом заблаговременно не состоялось. А если новые секции не наберут нужного количества участников, то на следующий год финансирование гуманитарного профиля конференции значительно урежут. Вот оргкомитет взял несколько научных журналов и разослал подходящим под критерии авторам статей приглашения в надежде, что кто-нибудь откликнется. Я слышала, что декан местного филологического факультета даже обзвонил зарубежных коллег с просьбой заинтересовать их студентов и аспирантов в участии. Османы такие странные, что с них возьмёшь. Вы поедете?
Беатрис помедлила, взвешивая все "за" и "против", и ещё раз перечитала приложенное к приглашению информационное письмо. Да, такое финансирование стоит попытаться сохранить. Работа
