Ты, кажется, говорила, что твой папа — командир исследовательского корабля, так? А название корабля было похоже на название планеты: Пилония или Платония…
– Плутония! — рассмеялась Валя. — Только «Плутония» — не исследователь. Она — экспедиционный транспорт!
– Так тебя по-прежнему интересует тот цветок?
– Да! Вы знаете, откуда он?
– К сожалению, я тебя разочарую. Единственное, что я могу сказать, это то, что этому гербарию не меньше десятка лет. И он с борта какого-то исследовательского корабля, останавливавшегося на Пангее. Ещё в те времена, когда там только начали строить базы. А название планеты — Кинава — было написано космокодом на упаковке гербария. Извините, что разочаровал.
– Ничего. Разберёмся сами. Спасибо! — поблагодарил Павлик художника.
– А можно автограф? — неожиданно робко попросила Яся.
– Конечно, малыш! — Кро’Мган расписался на плакате.
– Есть результаты? — поинтересовался Валин отец, встретив ребят во дворе.
– Не-а, — помотала головой Валя. — Кро’Мган тоже не знает, что это за цветок. Он сказал, что гербарий с какого-то корабля, который останавливался на Пангее десять или больше лет назад… А за это время там столько кораблей перебывало!
– Ну, и где будем искать? — вздохнул Павлик. — Базы на Пангее стали строить больше двадцати лет назад. Земля тогда только начала звёздные экспедиции.
– Будем придерживаться прежнего плана — летим на Эрту! — резюмировала Юля.
Юля и Павлик, недолго думая, известили Луанну о своих поисках. Отец Луанны, капитан «Магуара» Найделл Каммо пообещал помочь ребятам в поиске таинственного цветка. И вскоре Юля, Павлик, Валя и Яся уже летели на борту «Скитальца» на Эрту.
Из Нового Алата (Яську раскопки совершенно не интересовали) ребята сразу же отправились в Леннату, когда-то давно бывшую столицей обширной Ландийской империи.
В аэропорту Леннаты семейство Каммо встретило ребят в полном составе. Отец Луанны был высоким, статным мужчиной средних лет, рыжим и синеглазым. Мужественное лицо капитана украшала аккуратно подстриженная «шкиперская» бородка, делавшая его похожим на «морского волка» из старинной книжки про моряков. Луанна же вся пошла в мать, Форину, молодую и стройную золотоволосую женщину. На встрече присутствовал даже Лейн, старший брат Луанны и курсант Леннатской Академии космонавтики.
— Добро пожаловать на Эрту! — приветствовал ребят Найделл. — Ну, Павел, ты, смотрю, вымахал! Последний раз я вас такими кнопками видел. Чувствую вырастет у Артёма настоящий пенитель космических трасс!
— Ну, уж и пенитель! Скажешь тоже, дядя Найда, — Павлик даже покраснел от комплимента.
— А почему бы и нет? Парень ты сообразительный и боевое крещение, так сказать, принял, — Лейн пожал Павлику руку. Но, увидев, как на мгновение побледнел Павлик, спохватился: — Извини, Павел, кажется я не вовремя напомнил…
Юля вдруг тоже изменилась в лице. Она увидела шрам, пересекающий левую щёку капитана. Вайделл заметил реакцию девочки.
— Не можешь забыть? — капитан положил Юле на плечо руку и посмотрел ей в глаза.
— Не могу, дядя Найда, — печально вздохнула Юля. — Уже не боюсь, но и забыть не могу…
— Мы, наверное, никто не сможем, — Павлик взглянул на Лу.
— Поисками цветка займёмся позже, — Форина пригласила всех к флайеру. — А пока отдохнёте на нашем озере.
— Рыбалку любите? Наше озеро — рай для рыбака… — улыбнулся Найделл.
— Нет, дядя Найда. У нас есть дело поважнее… — покачал головой Павлик.
— Жаль, лишаете себя удовольствия.
Семья Луанны жила на юго-восточной окраине города, на берегу живописного голубого озера Пино. В целом его пейзаж очень напоминал итальянский. Озеро было довольно большим и глубоким, и лежало в котловине, ограниченной с севера горами, сначала низкими и лесистыми, а затем постепенно переходящими в высокие скалы с сияющими снежными вершинами, бывшими местом паломничества эртянских альпинистов. С востока к самому берегу спускались леса Леннатского заповедника, южные же берега озера представляли собой плоские, покрытые цветущими лугами холмы. А с западной и северо-западной сторон к озеру подступали районы Леннаты. Здесь и располагался, окружённый прекрасным садом, дом капитана Вайделла Каммо. У девочек дух захватило от такого количества цветущих растений.
— Это всё мама. Она ботаник и коллекционирует растения. У неё правда есть правило: ничего ядовитого!
За обедом Юля рассказала об их поисках.
— К сожалению, ребята, вынуждена вас огорчить, — сказала Форина. — Солнцецвет действительно когда-то рос у нас, но увы… Растение очень ценилось за красоту и целебные свойства, и когда мы спохватились, было уже поздно. Последний солнцецвет рос в ботаническом саду Леннаты, но восстановить популяцию не удалось. Может быть где-то в очень глухих местах планеты цветок и сохранился, но таких мест тоже почти не осталось. Последний раз цветок видели около ста лет назад.
— А в ботаническом саду последний цветок погиб восемьдесят лет назад, — добавила Луанна.
— Не расстраивайтесь, — сказала Форина понурившимся ребятам. — Завтра я устрою вам экскурсию в Ботанический сад, может быть не всё потеряно и удастся узнать что-то ещё.
Вечером, после ужина, ребята собрались на террасе, откуда открывался великолепный вид на озеро и окрестности. Летний день подходил к концу, сменяясь прозрачными голубыми сумерками. Звенели цикады, а вечерний воздух был напоен горьковато-пряным запахом разогретой солнцем травы.
— Здорово! Можно подумать, что мы на Земле, на даче в Подмосковье, — заметил Павлик.
— Всё правильно. Эрта и Земля — это планеты-двойники, — ответила Луанна. — Есть, конечно, некоторые нюансы, но они почти не существенны. Например, на Эрте есть рыбообразные раки, которые живут в толще воды или болотные осьминоги, которые могут некоторое время дышать атмосферным воздухом, которых нет на Земле. И наоборот, на Земле есть ламантины и пингвины, которых нет у нас. И я принадлежу к тому же виду — человек разумный.
— Ну то, что эртяне тоже люди, как и земляне, как раз неудивительно, — возразила Юля. — И Эрта, и Земля, и Валинато — не родина людей. Мы на этих планетах — пришельцы.
— А вот то, что биосфера Эрты и Земли совпадает на 95% — вот это действительно удивительно! Не может быть, чтобы эволюция на двух планетах из разных звёздных систем протекала абсолютно синхронно! — Яся даже взмахнула руками, подчёркивая удивительность и уникальность такого стечения обстоятельств.
— А может быть кто-то специально направлял эволюцию двух планет в одном направлении? — Павлик вопросительно глянул на подруг.
— И кто же? — спросила в ответ Лу. — Вегийцы?
— Ох уж эти вегийцы! Как только выяснилось, что они достигли вершин цивилизации, их происками стали объяснять всё! И я не удивлюсь, если кто-то однажды скажет, что и Большой взрыв произвели они, — усмехнулась заглянувшая к ребятам Форина. — Хотя возможность такого вмешательства не исключена. На Земле была триасовая катастрофа, когда погибло примерно 95% земной биосферы. На Эрте была торанская катастрофа, когда погибло примерно 96% флоры и фауны Эрты. До того момента биосферы Земли и Эрты были непохожи и развивались каждая своим путём. А потом развитие пошло синхронно и выжившие проценты живых организмом прежней биосферы и дали то самое небольшое различие в биосферах планет.
— А если наши планеты использовали, как своеобразные музеи живых организмов?
— Галактический зоопарк! Ну у тебя и фантазия, Валька! — удивился Павлик. — Тогда бы не было вымерших в ходе эволюции живых существ.
— Но ведь условия на планете менялись, и животные не успевали к ним приспособится. Может это был не зоопарк, а… А что-то вроде заповедника, где обитатели живут в естественных условиях?
— К тому же, и на Земле, и на Эрте у большой части живых существ нет промежуточных эволюционных звеньев, они появились сразу такими, какими мы их знаем. — Форина загадочно улыбнулась. — Спокойной ночи.
— Значит, «цветок солнца» — это только легенда… — Павлик подпёр щёку рукой и грустно вздохнул.
Тем временем на тёмно-синее небо выкатилась луна (у Эрты, так же, как и у Земли, был единственный спутник — Фелла) и залила сад и берег озера серебристым светом. Тут Валя заметила, что некоторые цветы светятся в темноте голубым и рубиново-красным цветом.
— Ой, как интересно! — ахнула она.
— Эти цветы с островов Ахарна, почти у экватора. Их опыляют ночные насекомые, поэтому они и светятся, чтобы привлечь их. Они очень красивые, но у них сильный, хотя и приятный запах. Если нанюхаешься — голова будет болеть. Кстати, Павлик, а почему ты считаешь, что «цветок солнца» — это только легенда? Я видела в музее гербарий с этим цветком. Просто его уже нет в природе, но он был на самом деле.
— Вот в том-то всё и дело. Его у вас уже несколько веков никто не видел вживую. Вот и получается, что цветок остался только легендой. Как мандрагора или сома на Земле.
— Вот тут ты, Павлик, не прав, — возразила Яся. — Европейская мандрагора и индийский лотос растёт в Московском ботаническом саду.
— Но их восстановили генетики…
— Так может и солнечный солнцецвет восстановят. Во всяком случае, мама участвует в этих работах. Между прочим, обыкновенный и золотистый солнцецвет у нас уже растёт, их восстановили. Только растёт в глухих лесах, в заповеднике за Голубым хребтом. Это километров восемьсот от нас.
— Я видела цветок у торговца на Пангее. Торговцем был художник Кро’Мган. Мы встретились с ним в Москве, на выставке, и он сказал, что цветок растёт на Кинаве, но мы такой планеты не нашли ни в одном справочнике, — пожала плечами Юля. — А сам Кро’Мган сказал, что название планеты было написано на упаковке гербария. И он тоже не знает, где она...
— Ки-на-ва, — медленно, как бы пробуя слово на вкус, произнесла Луанна. — Хм… Что-то знакомое… Кинава… Я, по-моему, уже слышала похожее название… Давно… Но вот когда и где — не помню…
— Молодое поколение, вам уже пора любоваться снами, — на террасу вышел отец Луанны. — Так что у вас полчаса на подготовку ко сну.
— Пойдём, — улыбнулась девочка. — У папы на этот счёт строгие правила. Он меня всегда спать гоняет.
Уже укладываясь, Яся вдруг вспомнила про другой таинственный цветок. Тот, который приснился Павлику, и про который рассказывала сказки Валина бабушка.
— Лу, ты спишь?
— Ещё нет.
— А ты никогда не слышала про огнецвет?
— Алый цветок жизни? — Луана зевнула. — Как же, у нас каждая третья сказка про него. По легендам, он рос где-то далеко на юге, в горах, и его привезли наши предки с дальних звёзд. Но вот этот цветок, как раз только легенда, хотя…
— Значит всё-таки его кто-то видел! — подключилась к разговору Валя.
— Мама говорила, что ещё студенткой видела в Алате, в этнографическом музее, засушенный цветок огнецвета. Правда всем говорили, что это муляж. Но у меня мама ботаник, её не проведёшь. Она сразу муляж от гербария отличит. А это был именно гербарий. Так что, наверное, огнецвет тоже есть, только он ещё более редкий и ценный, чем солнечный солнцецвет.
— А тот засушенный цветок ещё можно увидеть? — спросила Валя.
— Не знаю. Кам, это наш знакомый, он работает в Алате в заповеднике, говорил, что его то ли кто-то украл, то ли просто этот гербарий или муляж испортился со временем.
— У нас на Земле тоже есть легенда об алом цветке, даже есть про него песня. — сонным голосом добавила Юля.
Утром ребят ждал сюрприз. Почтовый робот доставил пакет, адресованный Вале.
– Что это? — Павлик глянул на бандероль.
– Не знаю… — растерянно ответила Валя, вертя пакет в руках. — Это от Кро’Мгана…
– Если это от Кро’Мгана, то это скорее всего… — заговорщицким тоном начала Юля.
Юля была права — в пакете оказался тот самый гербарий, который когда-то видела на Пангее Валя.
В ботаническом саду ничего нового выяснить не удалось. Экскурсовод — средних лет дама по имени Медана — долго и нудно рассказывала про обыкновенный и золотистый солнцецвет, сокрушаясь о том, что браконьеры уничтожили их ещё сто лет назад, пересказывала заунывным голосом легенды о «цветке солнца», в общем говорила всё тоже, что ребятам было уже известно. Правда, про присланный Кро’Мганом гербарий и рисунок из справочника, который показал ей Павлик, она заявила, что «вы заблуждаетесь, и это вовсе не солнцецвет».
— Ну, что будем делать? — вздохнула Яся.
— Домой, на Землю, — буркнул Павлик. — И будем искать эту таинственную Канаву…
— Кинаву, Павлик, — поправила Валя.
— Но на картинке не те цветы, что росли здесь? Так ведь получается? — Луанна посмотрела на родителей.
— Не совсем. На картинке, скорее всего, солнцецвет золотистый, а не обыкновенный, который рос в Ботаническом саду. Вот поэтому уважаемая учёная дама Медана его и не видела, — усмехнулся Найделл (и, судя по интонации, с которой было сказано «учёная», дама Медана была не очень учёной).
— Извините, ребята, что опять вас разочаровали. — Форина поглядела на загрустивших ребят. — Не унывайте, как говорят у вас на Земле — кто ищет, тот всегда найдёт. Я его видела, на Эрту его занесли когда-то в древности с другой планеты…
— Скорее всего, с Тейны, — уточнил Найделл. — Это в соседней звёздной системе.
— Мы знаем, — вздохнула Валя. — Папа бывал на Тейне.
— Лу, ты говорила, что восстановленные обыкновенный и золотистый солнцецветы растут у вас за Голубым хребтом? — вспомнил Павлик.
— Между прочим, хорошая мысль. Пап, у меня есть предложение — слетать в Алат, в заповедник, — ответила Луанна.
— Ну что же, это действительно хорошая мысль. Возможно, что Кам сможет рассказать вам больше о таинственном цветке, — ответил Найделл.
Грузопассажирский самолёт совершил посадку на аэродроме Старого Алата ранним утром. Аэродром был довольно простым, даже отчасти примитивным, что, впрочем, не удивило ребят — Луанна ещё перед полётом сказала, что Старый Алат — это дикий край, поэтому там и удалось сохранить нетронутую природу. И именно в Алате началось восстановление экосистемы Алатских степей около шестидесяти лет назад.
Аэродром представлял собой силикетовое поле, на одном из концов которого виднелись ангары и сооружения портовых служб. Венчало всё это хозяйство две башни, увешанные антеннами и ажурными площадками. Вдалеке слева виднелись железнодорожные пути, а с противоположной стороны, за невысокой холмистой грядой, километрах в полутора от взлётного поля, находились несколько башен из ажурно-решетчатых металлических конструкций. В одной из башен стояла окружённая белым клубящимся дымком ракета.
Вокруг аэродрома, насколько хватало глаз, тянулась серебристо-зелёная степь и лишь вдали, в направлении железной дороги, виднелась голубая в утренней дымке цепь невысоких гор. Утро было свежим и прохладным, в глубоком светло-голубом небе висел блестящий серебристый серп луны.
У здания диспетчерской, напоминающего склад, раскрашенный в красно-белую полоску, их встретил молодой мужчина с васильково-синими глазами, одетый в зелёный форменный комбинезон обходчика заповедника.
— Давно не виделись, Найделл, — мужчина обнялся с капитаном и поздоровался с остальными.
– Плутония! — рассмеялась Валя. — Только «Плутония» — не исследователь. Она — экспедиционный транспорт!
– Так тебя по-прежнему интересует тот цветок?
– Да! Вы знаете, откуда он?
– К сожалению, я тебя разочарую. Единственное, что я могу сказать, это то, что этому гербарию не меньше десятка лет. И он с борта какого-то исследовательского корабля, останавливавшегося на Пангее. Ещё в те времена, когда там только начали строить базы. А название планеты — Кинава — было написано космокодом на упаковке гербария. Извините, что разочаровал.
– Ничего. Разберёмся сами. Спасибо! — поблагодарил Павлик художника.
– А можно автограф? — неожиданно робко попросила Яся.
– Конечно, малыш! — Кро’Мган расписался на плакате.
***
– Есть результаты? — поинтересовался Валин отец, встретив ребят во дворе.
– Не-а, — помотала головой Валя. — Кро’Мган тоже не знает, что это за цветок. Он сказал, что гербарий с какого-то корабля, который останавливался на Пангее десять или больше лет назад… А за это время там столько кораблей перебывало!
– Ну, и где будем искать? — вздохнул Павлик. — Базы на Пангее стали строить больше двадцати лет назад. Земля тогда только начала звёздные экспедиции.
– Будем придерживаться прежнего плана — летим на Эрту! — резюмировала Юля.
Глава 4. В гостях у Луанны
Юля и Павлик, недолго думая, известили Луанну о своих поисках. Отец Луанны, капитан «Магуара» Найделл Каммо пообещал помочь ребятам в поиске таинственного цветка. И вскоре Юля, Павлик, Валя и Яся уже летели на борту «Скитальца» на Эрту.
Из Нового Алата (Яську раскопки совершенно не интересовали) ребята сразу же отправились в Леннату, когда-то давно бывшую столицей обширной Ландийской империи.
В аэропорту Леннаты семейство Каммо встретило ребят в полном составе. Отец Луанны был высоким, статным мужчиной средних лет, рыжим и синеглазым. Мужественное лицо капитана украшала аккуратно подстриженная «шкиперская» бородка, делавшая его похожим на «морского волка» из старинной книжки про моряков. Луанна же вся пошла в мать, Форину, молодую и стройную золотоволосую женщину. На встрече присутствовал даже Лейн, старший брат Луанны и курсант Леннатской Академии космонавтики.
— Добро пожаловать на Эрту! — приветствовал ребят Найделл. — Ну, Павел, ты, смотрю, вымахал! Последний раз я вас такими кнопками видел. Чувствую вырастет у Артёма настоящий пенитель космических трасс!
— Ну, уж и пенитель! Скажешь тоже, дядя Найда, — Павлик даже покраснел от комплимента.
— А почему бы и нет? Парень ты сообразительный и боевое крещение, так сказать, принял, — Лейн пожал Павлику руку. Но, увидев, как на мгновение побледнел Павлик, спохватился: — Извини, Павел, кажется я не вовремя напомнил…
Юля вдруг тоже изменилась в лице. Она увидела шрам, пересекающий левую щёку капитана. Вайделл заметил реакцию девочки.
— Не можешь забыть? — капитан положил Юле на плечо руку и посмотрел ей в глаза.
— Не могу, дядя Найда, — печально вздохнула Юля. — Уже не боюсь, но и забыть не могу…
— Мы, наверное, никто не сможем, — Павлик взглянул на Лу.
— Поисками цветка займёмся позже, — Форина пригласила всех к флайеру. — А пока отдохнёте на нашем озере.
— Рыбалку любите? Наше озеро — рай для рыбака… — улыбнулся Найделл.
— Нет, дядя Найда. У нас есть дело поважнее… — покачал головой Павлик.
— Жаль, лишаете себя удовольствия.
Семья Луанны жила на юго-восточной окраине города, на берегу живописного голубого озера Пино. В целом его пейзаж очень напоминал итальянский. Озеро было довольно большим и глубоким, и лежало в котловине, ограниченной с севера горами, сначала низкими и лесистыми, а затем постепенно переходящими в высокие скалы с сияющими снежными вершинами, бывшими местом паломничества эртянских альпинистов. С востока к самому берегу спускались леса Леннатского заповедника, южные же берега озера представляли собой плоские, покрытые цветущими лугами холмы. А с западной и северо-западной сторон к озеру подступали районы Леннаты. Здесь и располагался, окружённый прекрасным садом, дом капитана Вайделла Каммо. У девочек дух захватило от такого количества цветущих растений.
— Это всё мама. Она ботаник и коллекционирует растения. У неё правда есть правило: ничего ядовитого!
За обедом Юля рассказала об их поисках.
— К сожалению, ребята, вынуждена вас огорчить, — сказала Форина. — Солнцецвет действительно когда-то рос у нас, но увы… Растение очень ценилось за красоту и целебные свойства, и когда мы спохватились, было уже поздно. Последний солнцецвет рос в ботаническом саду Леннаты, но восстановить популяцию не удалось. Может быть где-то в очень глухих местах планеты цветок и сохранился, но таких мест тоже почти не осталось. Последний раз цветок видели около ста лет назад.
— А в ботаническом саду последний цветок погиб восемьдесят лет назад, — добавила Луанна.
— Не расстраивайтесь, — сказала Форина понурившимся ребятам. — Завтра я устрою вам экскурсию в Ботанический сад, может быть не всё потеряно и удастся узнать что-то ещё.
***
Вечером, после ужина, ребята собрались на террасе, откуда открывался великолепный вид на озеро и окрестности. Летний день подходил к концу, сменяясь прозрачными голубыми сумерками. Звенели цикады, а вечерний воздух был напоен горьковато-пряным запахом разогретой солнцем травы.
— Здорово! Можно подумать, что мы на Земле, на даче в Подмосковье, — заметил Павлик.
— Всё правильно. Эрта и Земля — это планеты-двойники, — ответила Луанна. — Есть, конечно, некоторые нюансы, но они почти не существенны. Например, на Эрте есть рыбообразные раки, которые живут в толще воды или болотные осьминоги, которые могут некоторое время дышать атмосферным воздухом, которых нет на Земле. И наоборот, на Земле есть ламантины и пингвины, которых нет у нас. И я принадлежу к тому же виду — человек разумный.
— Ну то, что эртяне тоже люди, как и земляне, как раз неудивительно, — возразила Юля. — И Эрта, и Земля, и Валинато — не родина людей. Мы на этих планетах — пришельцы.
— А вот то, что биосфера Эрты и Земли совпадает на 95% — вот это действительно удивительно! Не может быть, чтобы эволюция на двух планетах из разных звёздных систем протекала абсолютно синхронно! — Яся даже взмахнула руками, подчёркивая удивительность и уникальность такого стечения обстоятельств.
— А может быть кто-то специально направлял эволюцию двух планет в одном направлении? — Павлик вопросительно глянул на подруг.
— И кто же? — спросила в ответ Лу. — Вегийцы?
— Ох уж эти вегийцы! Как только выяснилось, что они достигли вершин цивилизации, их происками стали объяснять всё! И я не удивлюсь, если кто-то однажды скажет, что и Большой взрыв произвели они, — усмехнулась заглянувшая к ребятам Форина. — Хотя возможность такого вмешательства не исключена. На Земле была триасовая катастрофа, когда погибло примерно 95% земной биосферы. На Эрте была торанская катастрофа, когда погибло примерно 96% флоры и фауны Эрты. До того момента биосферы Земли и Эрты были непохожи и развивались каждая своим путём. А потом развитие пошло синхронно и выжившие проценты живых организмом прежней биосферы и дали то самое небольшое различие в биосферах планет.
— А если наши планеты использовали, как своеобразные музеи живых организмов?
— Галактический зоопарк! Ну у тебя и фантазия, Валька! — удивился Павлик. — Тогда бы не было вымерших в ходе эволюции живых существ.
— Но ведь условия на планете менялись, и животные не успевали к ним приспособится. Может это был не зоопарк, а… А что-то вроде заповедника, где обитатели живут в естественных условиях?
— К тому же, и на Земле, и на Эрте у большой части живых существ нет промежуточных эволюционных звеньев, они появились сразу такими, какими мы их знаем. — Форина загадочно улыбнулась. — Спокойной ночи.
— Значит, «цветок солнца» — это только легенда… — Павлик подпёр щёку рукой и грустно вздохнул.
Тем временем на тёмно-синее небо выкатилась луна (у Эрты, так же, как и у Земли, был единственный спутник — Фелла) и залила сад и берег озера серебристым светом. Тут Валя заметила, что некоторые цветы светятся в темноте голубым и рубиново-красным цветом.
— Ой, как интересно! — ахнула она.
— Эти цветы с островов Ахарна, почти у экватора. Их опыляют ночные насекомые, поэтому они и светятся, чтобы привлечь их. Они очень красивые, но у них сильный, хотя и приятный запах. Если нанюхаешься — голова будет болеть. Кстати, Павлик, а почему ты считаешь, что «цветок солнца» — это только легенда? Я видела в музее гербарий с этим цветком. Просто его уже нет в природе, но он был на самом деле.
— Вот в том-то всё и дело. Его у вас уже несколько веков никто не видел вживую. Вот и получается, что цветок остался только легендой. Как мандрагора или сома на Земле.
— Вот тут ты, Павлик, не прав, — возразила Яся. — Европейская мандрагора и индийский лотос растёт в Московском ботаническом саду.
— Но их восстановили генетики…
— Так может и солнечный солнцецвет восстановят. Во всяком случае, мама участвует в этих работах. Между прочим, обыкновенный и золотистый солнцецвет у нас уже растёт, их восстановили. Только растёт в глухих лесах, в заповеднике за Голубым хребтом. Это километров восемьсот от нас.
— Я видела цветок у торговца на Пангее. Торговцем был художник Кро’Мган. Мы встретились с ним в Москве, на выставке, и он сказал, что цветок растёт на Кинаве, но мы такой планеты не нашли ни в одном справочнике, — пожала плечами Юля. — А сам Кро’Мган сказал, что название планеты было написано на упаковке гербария. И он тоже не знает, где она...
— Ки-на-ва, — медленно, как бы пробуя слово на вкус, произнесла Луанна. — Хм… Что-то знакомое… Кинава… Я, по-моему, уже слышала похожее название… Давно… Но вот когда и где — не помню…
— Молодое поколение, вам уже пора любоваться снами, — на террасу вышел отец Луанны. — Так что у вас полчаса на подготовку ко сну.
— Пойдём, — улыбнулась девочка. — У папы на этот счёт строгие правила. Он меня всегда спать гоняет.
Уже укладываясь, Яся вдруг вспомнила про другой таинственный цветок. Тот, который приснился Павлику, и про который рассказывала сказки Валина бабушка.
— Лу, ты спишь?
— Ещё нет.
— А ты никогда не слышала про огнецвет?
— Алый цветок жизни? — Луана зевнула. — Как же, у нас каждая третья сказка про него. По легендам, он рос где-то далеко на юге, в горах, и его привезли наши предки с дальних звёзд. Но вот этот цветок, как раз только легенда, хотя…
— Значит всё-таки его кто-то видел! — подключилась к разговору Валя.
— Мама говорила, что ещё студенткой видела в Алате, в этнографическом музее, засушенный цветок огнецвета. Правда всем говорили, что это муляж. Но у меня мама ботаник, её не проведёшь. Она сразу муляж от гербария отличит. А это был именно гербарий. Так что, наверное, огнецвет тоже есть, только он ещё более редкий и ценный, чем солнечный солнцецвет.
— А тот засушенный цветок ещё можно увидеть? — спросила Валя.
— Не знаю. Кам, это наш знакомый, он работает в Алате в заповеднике, говорил, что его то ли кто-то украл, то ли просто этот гербарий или муляж испортился со временем.
— У нас на Земле тоже есть легенда об алом цветке, даже есть про него песня. — сонным голосом добавила Юля.
***
Утром ребят ждал сюрприз. Почтовый робот доставил пакет, адресованный Вале.
– Что это? — Павлик глянул на бандероль.
– Не знаю… — растерянно ответила Валя, вертя пакет в руках. — Это от Кро’Мгана…
– Если это от Кро’Мгана, то это скорее всего… — заговорщицким тоном начала Юля.
Юля была права — в пакете оказался тот самый гербарий, который когда-то видела на Пангее Валя.
***
В ботаническом саду ничего нового выяснить не удалось. Экскурсовод — средних лет дама по имени Медана — долго и нудно рассказывала про обыкновенный и золотистый солнцецвет, сокрушаясь о том, что браконьеры уничтожили их ещё сто лет назад, пересказывала заунывным голосом легенды о «цветке солнца», в общем говорила всё тоже, что ребятам было уже известно. Правда, про присланный Кро’Мганом гербарий и рисунок из справочника, который показал ей Павлик, она заявила, что «вы заблуждаетесь, и это вовсе не солнцецвет».
***
— Ну, что будем делать? — вздохнула Яся.
— Домой, на Землю, — буркнул Павлик. — И будем искать эту таинственную Канаву…
— Кинаву, Павлик, — поправила Валя.
— Но на картинке не те цветы, что росли здесь? Так ведь получается? — Луанна посмотрела на родителей.
— Не совсем. На картинке, скорее всего, солнцецвет золотистый, а не обыкновенный, который рос в Ботаническом саду. Вот поэтому уважаемая учёная дама Медана его и не видела, — усмехнулся Найделл (и, судя по интонации, с которой было сказано «учёная», дама Медана была не очень учёной).
— Извините, ребята, что опять вас разочаровали. — Форина поглядела на загрустивших ребят. — Не унывайте, как говорят у вас на Земле — кто ищет, тот всегда найдёт. Я его видела, на Эрту его занесли когда-то в древности с другой планеты…
— Скорее всего, с Тейны, — уточнил Найделл. — Это в соседней звёздной системе.
— Мы знаем, — вздохнула Валя. — Папа бывал на Тейне.
— Лу, ты говорила, что восстановленные обыкновенный и золотистый солнцецветы растут у вас за Голубым хребтом? — вспомнил Павлик.
— Между прочим, хорошая мысль. Пап, у меня есть предложение — слетать в Алат, в заповедник, — ответила Луанна.
— Ну что же, это действительно хорошая мысль. Возможно, что Кам сможет рассказать вам больше о таинственном цветке, — ответил Найделл.
Глава 5. Алатский заповедник
Грузопассажирский самолёт совершил посадку на аэродроме Старого Алата ранним утром. Аэродром был довольно простым, даже отчасти примитивным, что, впрочем, не удивило ребят — Луанна ещё перед полётом сказала, что Старый Алат — это дикий край, поэтому там и удалось сохранить нетронутую природу. И именно в Алате началось восстановление экосистемы Алатских степей около шестидесяти лет назад.
Аэродром представлял собой силикетовое поле, на одном из концов которого виднелись ангары и сооружения портовых служб. Венчало всё это хозяйство две башни, увешанные антеннами и ажурными площадками. Вдалеке слева виднелись железнодорожные пути, а с противоположной стороны, за невысокой холмистой грядой, километрах в полутора от взлётного поля, находились несколько башен из ажурно-решетчатых металлических конструкций. В одной из башен стояла окружённая белым клубящимся дымком ракета.
Вокруг аэродрома, насколько хватало глаз, тянулась серебристо-зелёная степь и лишь вдали, в направлении железной дороги, виднелась голубая в утренней дымке цепь невысоких гор. Утро было свежим и прохладным, в глубоком светло-голубом небе висел блестящий серебристый серп луны.
У здания диспетчерской, напоминающего склад, раскрашенный в красно-белую полоску, их встретил молодой мужчина с васильково-синими глазами, одетый в зелёный форменный комбинезон обходчика заповедника.
— Давно не виделись, Найделл, — мужчина обнялся с капитаном и поздоровался с остальными.
