- поморщилась Солнцева, проглотив вязкий на вид сироп от кашля, но, послушно приняв остальные лекарства, сползла обратно на подушку, прикрыв глаза тыльной стороны ладони, - Что ж меня так вырубает-то…
- Из-за температуры, - пояснил молодой человек, вновь занимая место возле кровати верхом на стуле, - И из-за бессонных суток. Твоя работа хорошо подорвала твое же здоровье.
- Ложь и провокация, - тихо парировала девушка, уже откровенно засыпая, - Я уже почти как два года не болела…
- Зато сейчас получаешь по полной программе, - хмыкнул Богдан и, взглянув на часы на своем запястье, засекая время, добавил, - Спи уже.
Но последние слова его не потребовались – наверняка даже не расслышав его пояснения, Аня просто выключилась, к его удивлению. Как она держалась все это время для него, если честно, это вообще оставалось загадкой…
Как и то, зачем он вообще ввязался во все это.
Обычное человеческое сочувствие, банальная жалость, желание позлить Исаева, настойчивое любопытство, а может и просто интерес к этой странной девушке… кто знает?
Ответить на этот вопрос Полонский и самому бы себе не смог.
Наверняка он знал только одно – оставлять Солнцеву сейчас одну явно не стоило.
И, как оказалось в последующем времени, волновался он не напрасно: с большим трудом сбитая температура к ночи поднялась вновь. И снова от помощи квалифицированных медиков Аня отказалась наотрез.
И Богдану пришлось, засучив рукава, взяться за необходимое ей сейчас лечение самолично. И его это, если признаться честно, ни капли не покоробило. Да и уйти так просто, оставив рыжую одну в таком состоянии он не мог, как бы не пытался убедить себя в обратном. Слишком слабой, слишком беззащитной она сейчас была.
Уехал он только утром, проспав всего пару часов на краю той же кровати, когда убедился, что высокая температура действительно спала, хоть и не до конца. И удостоверившись, что девушке не стало хуже, отбыл в универ. Не то, чтобы он слишком жаждал сидеть на скучных парах, но именно сегодня, по закону подлости, были те семинары, которые пропускать не стоило. Год обещал быть бурным и насыщенным на события – такие вещи Полонский чувствовал на раз, а потому обзаводиться лишними проблемами уже сейчас было абсолютно ни к чему.
Но нашлось в этой ситуации и кое-что положительное.
И им стал Липницкий, сидевший в аудитории на соседнем от блондина ряду. Он выглядел взволнованным, не участвовал в дискуссиях, пропускал мимо ушей вопросы друзей, нетерпеливо постукивал пальцами по парте, и постоянно крутил в руках телефон, то и дело набирая смс и время от времени пытаясь кому-то дозвониться. Безуспешно, конечно же. Но попыток он не оставлял, за что под конец семинара схлопотал «пару», а потом и еще одну – за неподготовленность.
Игоря данный факт не особо расстроил. Тихо ругнувшись, он занял свое место с хмурым, на удивление Исаевым, который, к слову, выглядел не очень-то прилично. Мрачновато даже как-то. А еще, к немалой иронии Полонского, он крайне часто чихал и подносил платок к носу.
Похоже, что герой нашел свою награду.
Едва раздался звонок, возвещающий об окончании последнего на сегодня семинара, как Липницкий сорвался с места, сжав мобильник в руке. Демьян недовольно хмыкнул, но торопливо последовал за ним, а Богдан же, усмехнувшись, наоборот, без спешки собрал свои вещи. Если он правильно рассчитал их дальнейшее поведение, то ему совершенно не было куда торопиться.
И действительно, не успел он дойти до парковки, как обнаружил чудную картину – Игорь, никогда не отличавшийся развязным поведением, просто-таки вопиющим образом приставал к девушке. И к какой девушке! Не просто старой знакомой или старой подружке, а к племяннице самого ректора.
- Лель, ну подожди же ты! – почти взмолился Липницкий, догнав миниатюрную блондинку и хватая ее за плечо. Но только лишь одного взгляда девушки хватило, чтобы Игорь отступил, торопливо пряча руки за спину, но не отрывая от нее настойчивого взгляда, - Прости, я не хотел.
- Что тебе нужно? – дернув хрупким плечиком, словно пытаясь стряхнуть с него даже воспоминания о неприятном ей прикосновении, недобро спросила блондинка, не глядя в сторону блондина и стоящего за его спиной Исаева.
- Анька где? – сжав зубы, явно пытаясь скрыть реакцию на ее поступок, практически процедил Липницкий, но, заметим очередной неласковый взгляд, вздохнул и поспешил исправиться, - Прости, не хотел на тебя давить. Ты не знаешь, где рыжее чудище? Знаю, что после работы ей звонить бесполезно, она до вечера спит, как сурок. Но ночью-то она всегда в интернет выходит! А сейчас от нее со вчерашнего дня нет ни ответа, ни привета, мобильник не берет…
- Так ты не слышал? – несколько удивленно ответила Алена, немного помолчав, рассматривая при этом Липницкого задумчивым взглядом, словно размышляя, ставить его в известность или нет.
- О чем? – мгновенно похолодел Игорь, сжимая ладонями лямки рюкзака. Взгляд его из растерянного стал настороженным, - Что ты хочешь сказать?
- Какая страсть, какая экспрессия, - не удержался Богдан от сухих аплодисментов, подходя ближе, - Кого-то потеряли, господин Липницкий?
- Ты-то что тут делаешь? – резко обернулся к нему Игорек, зло сузив глаза, - Грей уши в другом месте!
За его спиной, прижимая мобильник к уху, открывал дверцу своего кроссовера Демьян Исаев. И он бы непременно вставил пару ласковых слов, желая дополнить полную негодования речь друга, да только собеседник на другом конце провода отчаянно требовал к себе внимания. Поморщившись, Исаев вынужден был отойти подальше.
Богдан, скрыв усмешку, так и норовившую заползти на лицо, невозмутимо пожал плечами и щелкнул брелком сигнализации. Стоящий рядом серебристый джип приветственно минул фарами.
- Садись и проваливай, - поморщился Липницкий не имеющий никакого желания встревать в конфронтацию именно сейчас. Нервным жестом, поправив лямки рюкзака на плечах, парень снова обернулся к Алене, попутно пытаясь стереть хмурое выражение. Судя по скептичному выражению лица блондинки, ему сей маневр дался не в полной мере.
Получив наивысшее благословение, Богдан забросил в салон вещи и, опираясь на полированный бок своего авто, закурил, рассеяно проведя свободной рукой по волосам, не обратив должного внимания на командный тон. Больше всего ему хотелось бросить все дела, срочные и не очень, уехать домой и банально отоспаться. Но если некоторые рабочие моменты вполне могли подождать, то чутье упорно твердило совершенно о другом пункте назначения.
Разумом Полонский понимал, что у рыжей ему больше делать нечего, но внутренний голос шептал о необходимости заехать к ней и проверить самочувствие. Что-то упорно тянуло его в уютный жилищный комплекс с проживающей в нем ходячей неприятностью.
В поле его зрения внезапно попала одна вещь, разом разрешившая все сомнения. По губам платинового блондина скользнула легкая усмешка. Убедившись в безопасности своих действий, то есть в отсутствии любопытных глаз, Богдан наклонился и подхватил знакомую серую толстовку, лежащую на переднем сидении вишневого внедорожника, принадлежащего Демьяну Исаеву.
Его ладонь машинально нащупала твердый прямоугольник в одном из карманов, по всей видимости тот самый мобильник, забытый Солнцевой в медпунтке. Любопытно, как он очутился именно в этом авто?
Решив оставить все вопросы на потом, парень завел свою машину и скрылся с территории универа, прокладывая путь уже по знакомой дороге. Пропажу столь ценной вещи Демьян, конечно, обнаружил, но намного позже, когда закончил телефонные разговоры. Конечно же, он сразу догадался, чьих это рук дело… Но только не мог никак взять в толк, какая в этом выгода Полонскому?
Сам же Богдан, остановившись неподалеку от нужного адресата, откинулся на спинку сидения, барабаня пальцами по рулю, внимательно просматривая на дорогу. Предчувствие его не обмануло – и пяти минут не прошло, как по асфальту пролетела знакомая белая спортивная иномарка. Припарковав машину у шлагбаума, Игорь Липницкий скрылся в доме Солнцевой, а Богдан же, заглушив двигатель, достал из кармана мобильник в ярко-белом корпусе. Увидев запрос пароля, парень усмехнулся и, подкурив очередную сигарету, достал с заднего сидения сумку с ноутбуком.
Взломать защиту за те полчаса, что Игорь находился в квартире девушки, Полонский не успел, но их вполне хватило на копирование всех системных файлов. Увы и ах, недорогие смартфоны хорошей защитой информации никогда не обладали.
Увидев, как отъехала машина Липницкого, Богдан отложил ноутбук и, прихватив толстовку, телефон и ключи, спокойно направился в сторону приметной пятиэтажки под зеленой черепицей. Угрызения совести за вторжение в личное пространство его не мучили от слова совсем.
Поднявшись на последний этаж, парень отпер дверь заимствованными утром ключами и даже не удивился, войдя в темную прихожую. Сидевшая возле стенки девушка здорово походила на приведение.
- Совсем плохо? - невозмутимо поинтересовался Полонский, пристраивая кофту на вешалке и освобождаясь от ботинок. Рыжая, не заметившая его вторжения, вздрогнула и отняла руку от лица. Узнав очередного неожиданного посетителя, она выдавила из себя слабое подобие улыбки и даже с трудом встала, опираясь на стенку:
- У меня сегодня день открытых дверей?
- Что-то вроде того, - хмыкнул парень. Заметив лихорадочно блестящие глаза Солнцевой и нездоровый румянец, он оперся плечом на стенку, складывая руки на груди, насмешливо замечая, - Больные девушки – мой личный фетиш, если ты не забыла.
- Я уже говорила, что ты извращенец? – тихо фыркнула Анна, пытаясь встать ровно. Но ее ладонь соскользнула с гладких обоев и девушка, пошатнувшись, едва не сползла на пол.
- Как я понимаю, скорая помощь в лице Липницкого тебя не устроила? – проигнорировав справедливое, в общем-то обвинение, иронично вскинул брови Богдан, легко подхватив девушку на руки.
- Ты привычнее, - тихо и виновато шмыгнули носом ему в ответ.
Полонский даже сразу не нашелся, как сие действие прокомментировать. Промолчав, он покачал головой и понес пылающую жаром, и отнюдь не в романтическом смысле, Аню в спальню. Долгая процедура лечения им обоим была действительно знакома.
Не зря внутренний голос ему шептал, что с ней не все в порядке, ох, как не зря.
Своей интуиции Полонский привык доверять и она его еще ни разу не подводила.
- Итак, тост! – радостно объявило мое наконец-то переставшее гнусавить величество, поднимая стакан с вишневым соком. Не вино, конечно, но на безрыбье и речной рак за камчатского краба сойдет. - За то, что я все-таки не сдохла! Ауч…
- И когда ты научишься выражаться, как человек? – тихо вздохнула отвесившая мне привычный подзатыльник Аленка. Но все-таки свой стакан подняла и легонько дзынькнула им об мою тару, - И все-таки поддерживаю. За твое выздоровление.
Молча выпили. Переглянулись, улыбнулись и принялись за нехитрую закусь… в смысле, стали с азартом колупать ложечками кремовые бока разномастных пирожных. Что поделать – в университетском кафетерии ничем таким особым не разживешься, а отметить мое благополучное выздоровление все-таки хотелось. Полторы недели провести в кровати, тоннами глотая антибиотики и прочую невкусную гадость – это ж какие нервы надо иметь?
Слава мне, однозначно!
- Ань, - сквозь мерный гул тихо позвала Аленка, отвлекая меня от облизывания крохотной ложечки. – Прости, что не приехала.
- Та лан, - махнула рукой, азартно выбирая следующую жертву дегустации, - Не бери в голову. Не без мозгов же, понимаю, чем все могло для тебя обернуться.
Лёля только вздохнула, по всей видимости чувствуя себя виноватой, а я вовремя прикусила не в меру длинный язык. Подруге явно лучше не знать, что и без ее вмешательства мне обеспечили хороший уход. И присмотр. И лечение. И даже чтение нотаций, щедро разбавленное энным количеством колких замечаний
Правда, последние произносились сугубо по делу.
Богдан, конечно, зверь странный и неопознанный, со своей извращенной логикой, но если он брался за что-то, то доводил начатое до конца. На себе убедилась – блондин, так и не объяснивший причину своего благородного порыва, пока не удовлетворился общим состоянием моего здоровья, частые визиты в мои скромные пенаты так и не прекратил.
Только вот Аленке, чует мое сердечко, знать о столь необычном докторе совсем необязательно. У нее, кстати, сей внутренний орган послабее моего будет. Девушке не повезло родиться альбиносом, увы.
Светлая кожа, белые волосы, былые ресницы, светлые бровки, очень светлые голубые глаза… и никакующая иммунная система. Это я больше недели провалялась, мотая сопли на кулак, Аленку же столь нетривиальный вирус выбил бы из строя месяцев так на несколько. И благо, если бы без осложнений обошлось.
- На работе проблем не было? – поинтересовалась Лёлик, осматривая обеденный зал кафетерия, битком забитый вечно голодающими студиозами.
- Как сказа-а-ать… - протянула я и, не удержавшись, хрюкнула. Заметив удивленный взгляд подруги, качнула головой, - Не обращай внимания. Так, любимое начальство вспомнила.
Аленка пожала плечами, принимаясь за воздушный эклер, а я торопливо спрятала шальную улыбку за стаканом с соком. Вот ей-богу, знала бы девушка, что под начальством я имела ввиду одного конкретного блондина, она меня прям здесь и прибила… ну, скажем, утопив в ближайшей тарелке с супом кого-нибудь из сокурсников.
А если серьезно, ну не приучены мы, рабочий класс, проводить время в праздности и лени, а уж всякие там болячки и вовсе причиной прогула никогда не являлись. Вот и я, как только спала температура, попыталась навострить лыжи по протоптанному маршруту, дабы наполнить на трудовом поле кошелек, имеющий гадкую привычку пустеть не вовремя. Утром встала (кое-как, но это не суть!), собралась, оделась. Даже из квартиры вышла!
И качественно так прифигела, узрев на лестничной площадке невозмутимо подпирающего стену Полонского. Как он предугадал мои маневры, до сих пор понять не могу.
Но так стыдно мне еще никогда не было…
А ведь он даже не ругался!
Сей воспитатель расчудесный просто отнял у меня рюкзак, ключи и мобильник. Последний сунул себе в карман, а остальные вещи аккуратно разместил на тумбочке к прихожей. Затем закрыл дверь изнутри, разулся, повесил куртку на вешалку. И все это молча, неспешно, неторопливо. Угрожающе даже как-то. Честное пионерское, я даже шажочек назад сделала, нервно сглотнув и пытаясь слиться со стеночкой. А Полонский…
Этот гад просто закинул меня на плечо, отнес в спальню, да там и запер!
А потом еще по телефону с моим непосредственным начальством изъяснялся, сухим, деловым, официальным тоном. Таким, что у родненького директора потом по данному вопросу ни единого вопроса не возникло! И больничный лист мне охотно оплатили, кстати.
Талант, мать его, предмет не пропиваемый.
После тех событий, кстати, можно сказать, что Богдан ко мне переехал. Ей-богу, блондина я видела за те дни чаще, чем собственное отражение в зеркале. Уж не знаю, чем руководствовался господин Полонский, но исправно поил меня гадкими лекарствами, заставлял есть противный куриный бульон, пересекал любые мои попытки выйти на балкон и забирал пульт от телевизора, вынуждая меня от безысходности лечь спать.
- Из-за температуры, - пояснил молодой человек, вновь занимая место возле кровати верхом на стуле, - И из-за бессонных суток. Твоя работа хорошо подорвала твое же здоровье.
- Ложь и провокация, - тихо парировала девушка, уже откровенно засыпая, - Я уже почти как два года не болела…
- Зато сейчас получаешь по полной программе, - хмыкнул Богдан и, взглянув на часы на своем запястье, засекая время, добавил, - Спи уже.
Но последние слова его не потребовались – наверняка даже не расслышав его пояснения, Аня просто выключилась, к его удивлению. Как она держалась все это время для него, если честно, это вообще оставалось загадкой…
Как и то, зачем он вообще ввязался во все это.
Обычное человеческое сочувствие, банальная жалость, желание позлить Исаева, настойчивое любопытство, а может и просто интерес к этой странной девушке… кто знает?
Ответить на этот вопрос Полонский и самому бы себе не смог.
Наверняка он знал только одно – оставлять Солнцеву сейчас одну явно не стоило.
И, как оказалось в последующем времени, волновался он не напрасно: с большим трудом сбитая температура к ночи поднялась вновь. И снова от помощи квалифицированных медиков Аня отказалась наотрез.
И Богдану пришлось, засучив рукава, взяться за необходимое ей сейчас лечение самолично. И его это, если признаться честно, ни капли не покоробило. Да и уйти так просто, оставив рыжую одну в таком состоянии он не мог, как бы не пытался убедить себя в обратном. Слишком слабой, слишком беззащитной она сейчас была.
Уехал он только утром, проспав всего пару часов на краю той же кровати, когда убедился, что высокая температура действительно спала, хоть и не до конца. И удостоверившись, что девушке не стало хуже, отбыл в универ. Не то, чтобы он слишком жаждал сидеть на скучных парах, но именно сегодня, по закону подлости, были те семинары, которые пропускать не стоило. Год обещал быть бурным и насыщенным на события – такие вещи Полонский чувствовал на раз, а потому обзаводиться лишними проблемами уже сейчас было абсолютно ни к чему.
Но нашлось в этой ситуации и кое-что положительное.
И им стал Липницкий, сидевший в аудитории на соседнем от блондина ряду. Он выглядел взволнованным, не участвовал в дискуссиях, пропускал мимо ушей вопросы друзей, нетерпеливо постукивал пальцами по парте, и постоянно крутил в руках телефон, то и дело набирая смс и время от времени пытаясь кому-то дозвониться. Безуспешно, конечно же. Но попыток он не оставлял, за что под конец семинара схлопотал «пару», а потом и еще одну – за неподготовленность.
Игоря данный факт не особо расстроил. Тихо ругнувшись, он занял свое место с хмурым, на удивление Исаевым, который, к слову, выглядел не очень-то прилично. Мрачновато даже как-то. А еще, к немалой иронии Полонского, он крайне часто чихал и подносил платок к носу.
Похоже, что герой нашел свою награду.
Едва раздался звонок, возвещающий об окончании последнего на сегодня семинара, как Липницкий сорвался с места, сжав мобильник в руке. Демьян недовольно хмыкнул, но торопливо последовал за ним, а Богдан же, усмехнувшись, наоборот, без спешки собрал свои вещи. Если он правильно рассчитал их дальнейшее поведение, то ему совершенно не было куда торопиться.
И действительно, не успел он дойти до парковки, как обнаружил чудную картину – Игорь, никогда не отличавшийся развязным поведением, просто-таки вопиющим образом приставал к девушке. И к какой девушке! Не просто старой знакомой или старой подружке, а к племяннице самого ректора.
- Лель, ну подожди же ты! – почти взмолился Липницкий, догнав миниатюрную блондинку и хватая ее за плечо. Но только лишь одного взгляда девушки хватило, чтобы Игорь отступил, торопливо пряча руки за спину, но не отрывая от нее настойчивого взгляда, - Прости, я не хотел.
- Что тебе нужно? – дернув хрупким плечиком, словно пытаясь стряхнуть с него даже воспоминания о неприятном ей прикосновении, недобро спросила блондинка, не глядя в сторону блондина и стоящего за его спиной Исаева.
- Анька где? – сжав зубы, явно пытаясь скрыть реакцию на ее поступок, практически процедил Липницкий, но, заметим очередной неласковый взгляд, вздохнул и поспешил исправиться, - Прости, не хотел на тебя давить. Ты не знаешь, где рыжее чудище? Знаю, что после работы ей звонить бесполезно, она до вечера спит, как сурок. Но ночью-то она всегда в интернет выходит! А сейчас от нее со вчерашнего дня нет ни ответа, ни привета, мобильник не берет…
- Так ты не слышал? – несколько удивленно ответила Алена, немного помолчав, рассматривая при этом Липницкого задумчивым взглядом, словно размышляя, ставить его в известность или нет.
- О чем? – мгновенно похолодел Игорь, сжимая ладонями лямки рюкзака. Взгляд его из растерянного стал настороженным, - Что ты хочешь сказать?
- Какая страсть, какая экспрессия, - не удержался Богдан от сухих аплодисментов, подходя ближе, - Кого-то потеряли, господин Липницкий?
- Ты-то что тут делаешь? – резко обернулся к нему Игорек, зло сузив глаза, - Грей уши в другом месте!
За его спиной, прижимая мобильник к уху, открывал дверцу своего кроссовера Демьян Исаев. И он бы непременно вставил пару ласковых слов, желая дополнить полную негодования речь друга, да только собеседник на другом конце провода отчаянно требовал к себе внимания. Поморщившись, Исаев вынужден был отойти подальше.
Богдан, скрыв усмешку, так и норовившую заползти на лицо, невозмутимо пожал плечами и щелкнул брелком сигнализации. Стоящий рядом серебристый джип приветственно минул фарами.
- Садись и проваливай, - поморщился Липницкий не имеющий никакого желания встревать в конфронтацию именно сейчас. Нервным жестом, поправив лямки рюкзака на плечах, парень снова обернулся к Алене, попутно пытаясь стереть хмурое выражение. Судя по скептичному выражению лица блондинки, ему сей маневр дался не в полной мере.
Получив наивысшее благословение, Богдан забросил в салон вещи и, опираясь на полированный бок своего авто, закурил, рассеяно проведя свободной рукой по волосам, не обратив должного внимания на командный тон. Больше всего ему хотелось бросить все дела, срочные и не очень, уехать домой и банально отоспаться. Но если некоторые рабочие моменты вполне могли подождать, то чутье упорно твердило совершенно о другом пункте назначения.
Разумом Полонский понимал, что у рыжей ему больше делать нечего, но внутренний голос шептал о необходимости заехать к ней и проверить самочувствие. Что-то упорно тянуло его в уютный жилищный комплекс с проживающей в нем ходячей неприятностью.
В поле его зрения внезапно попала одна вещь, разом разрешившая все сомнения. По губам платинового блондина скользнула легкая усмешка. Убедившись в безопасности своих действий, то есть в отсутствии любопытных глаз, Богдан наклонился и подхватил знакомую серую толстовку, лежащую на переднем сидении вишневого внедорожника, принадлежащего Демьяну Исаеву.
Его ладонь машинально нащупала твердый прямоугольник в одном из карманов, по всей видимости тот самый мобильник, забытый Солнцевой в медпунтке. Любопытно, как он очутился именно в этом авто?
Решив оставить все вопросы на потом, парень завел свою машину и скрылся с территории универа, прокладывая путь уже по знакомой дороге. Пропажу столь ценной вещи Демьян, конечно, обнаружил, но намного позже, когда закончил телефонные разговоры. Конечно же, он сразу догадался, чьих это рук дело… Но только не мог никак взять в толк, какая в этом выгода Полонскому?
Сам же Богдан, остановившись неподалеку от нужного адресата, откинулся на спинку сидения, барабаня пальцами по рулю, внимательно просматривая на дорогу. Предчувствие его не обмануло – и пяти минут не прошло, как по асфальту пролетела знакомая белая спортивная иномарка. Припарковав машину у шлагбаума, Игорь Липницкий скрылся в доме Солнцевой, а Богдан же, заглушив двигатель, достал из кармана мобильник в ярко-белом корпусе. Увидев запрос пароля, парень усмехнулся и, подкурив очередную сигарету, достал с заднего сидения сумку с ноутбуком.
Взломать защиту за те полчаса, что Игорь находился в квартире девушки, Полонский не успел, но их вполне хватило на копирование всех системных файлов. Увы и ах, недорогие смартфоны хорошей защитой информации никогда не обладали.
Увидев, как отъехала машина Липницкого, Богдан отложил ноутбук и, прихватив толстовку, телефон и ключи, спокойно направился в сторону приметной пятиэтажки под зеленой черепицей. Угрызения совести за вторжение в личное пространство его не мучили от слова совсем.
Поднявшись на последний этаж, парень отпер дверь заимствованными утром ключами и даже не удивился, войдя в темную прихожую. Сидевшая возле стенки девушка здорово походила на приведение.
- Совсем плохо? - невозмутимо поинтересовался Полонский, пристраивая кофту на вешалке и освобождаясь от ботинок. Рыжая, не заметившая его вторжения, вздрогнула и отняла руку от лица. Узнав очередного неожиданного посетителя, она выдавила из себя слабое подобие улыбки и даже с трудом встала, опираясь на стенку:
- У меня сегодня день открытых дверей?
- Что-то вроде того, - хмыкнул парень. Заметив лихорадочно блестящие глаза Солнцевой и нездоровый румянец, он оперся плечом на стенку, складывая руки на груди, насмешливо замечая, - Больные девушки – мой личный фетиш, если ты не забыла.
- Я уже говорила, что ты извращенец? – тихо фыркнула Анна, пытаясь встать ровно. Но ее ладонь соскользнула с гладких обоев и девушка, пошатнувшись, едва не сползла на пол.
- Как я понимаю, скорая помощь в лице Липницкого тебя не устроила? – проигнорировав справедливое, в общем-то обвинение, иронично вскинул брови Богдан, легко подхватив девушку на руки.
- Ты привычнее, - тихо и виновато шмыгнули носом ему в ответ.
Полонский даже сразу не нашелся, как сие действие прокомментировать. Промолчав, он покачал головой и понес пылающую жаром, и отнюдь не в романтическом смысле, Аню в спальню. Долгая процедура лечения им обоим была действительно знакома.
Не зря внутренний голос ему шептал, что с ней не все в порядке, ох, как не зря.
Своей интуиции Полонский привык доверять и она его еще ни разу не подводила.
Глава 7
- Итак, тост! – радостно объявило мое наконец-то переставшее гнусавить величество, поднимая стакан с вишневым соком. Не вино, конечно, но на безрыбье и речной рак за камчатского краба сойдет. - За то, что я все-таки не сдохла! Ауч…
- И когда ты научишься выражаться, как человек? – тихо вздохнула отвесившая мне привычный подзатыльник Аленка. Но все-таки свой стакан подняла и легонько дзынькнула им об мою тару, - И все-таки поддерживаю. За твое выздоровление.
Молча выпили. Переглянулись, улыбнулись и принялись за нехитрую закусь… в смысле, стали с азартом колупать ложечками кремовые бока разномастных пирожных. Что поделать – в университетском кафетерии ничем таким особым не разживешься, а отметить мое благополучное выздоровление все-таки хотелось. Полторы недели провести в кровати, тоннами глотая антибиотики и прочую невкусную гадость – это ж какие нервы надо иметь?
Слава мне, однозначно!
- Ань, - сквозь мерный гул тихо позвала Аленка, отвлекая меня от облизывания крохотной ложечки. – Прости, что не приехала.
- Та лан, - махнула рукой, азартно выбирая следующую жертву дегустации, - Не бери в голову. Не без мозгов же, понимаю, чем все могло для тебя обернуться.
Лёля только вздохнула, по всей видимости чувствуя себя виноватой, а я вовремя прикусила не в меру длинный язык. Подруге явно лучше не знать, что и без ее вмешательства мне обеспечили хороший уход. И присмотр. И лечение. И даже чтение нотаций, щедро разбавленное энным количеством колких замечаний
Правда, последние произносились сугубо по делу.
Богдан, конечно, зверь странный и неопознанный, со своей извращенной логикой, но если он брался за что-то, то доводил начатое до конца. На себе убедилась – блондин, так и не объяснивший причину своего благородного порыва, пока не удовлетворился общим состоянием моего здоровья, частые визиты в мои скромные пенаты так и не прекратил.
Только вот Аленке, чует мое сердечко, знать о столь необычном докторе совсем необязательно. У нее, кстати, сей внутренний орган послабее моего будет. Девушке не повезло родиться альбиносом, увы.
Светлая кожа, белые волосы, былые ресницы, светлые бровки, очень светлые голубые глаза… и никакующая иммунная система. Это я больше недели провалялась, мотая сопли на кулак, Аленку же столь нетривиальный вирус выбил бы из строя месяцев так на несколько. И благо, если бы без осложнений обошлось.
- На работе проблем не было? – поинтересовалась Лёлик, осматривая обеденный зал кафетерия, битком забитый вечно голодающими студиозами.
- Как сказа-а-ать… - протянула я и, не удержавшись, хрюкнула. Заметив удивленный взгляд подруги, качнула головой, - Не обращай внимания. Так, любимое начальство вспомнила.
Аленка пожала плечами, принимаясь за воздушный эклер, а я торопливо спрятала шальную улыбку за стаканом с соком. Вот ей-богу, знала бы девушка, что под начальством я имела ввиду одного конкретного блондина, она меня прям здесь и прибила… ну, скажем, утопив в ближайшей тарелке с супом кого-нибудь из сокурсников.
А если серьезно, ну не приучены мы, рабочий класс, проводить время в праздности и лени, а уж всякие там болячки и вовсе причиной прогула никогда не являлись. Вот и я, как только спала температура, попыталась навострить лыжи по протоптанному маршруту, дабы наполнить на трудовом поле кошелек, имеющий гадкую привычку пустеть не вовремя. Утром встала (кое-как, но это не суть!), собралась, оделась. Даже из квартиры вышла!
И качественно так прифигела, узрев на лестничной площадке невозмутимо подпирающего стену Полонского. Как он предугадал мои маневры, до сих пор понять не могу.
Но так стыдно мне еще никогда не было…
А ведь он даже не ругался!
Сей воспитатель расчудесный просто отнял у меня рюкзак, ключи и мобильник. Последний сунул себе в карман, а остальные вещи аккуратно разместил на тумбочке к прихожей. Затем закрыл дверь изнутри, разулся, повесил куртку на вешалку. И все это молча, неспешно, неторопливо. Угрожающе даже как-то. Честное пионерское, я даже шажочек назад сделала, нервно сглотнув и пытаясь слиться со стеночкой. А Полонский…
Этот гад просто закинул меня на плечо, отнес в спальню, да там и запер!
А потом еще по телефону с моим непосредственным начальством изъяснялся, сухим, деловым, официальным тоном. Таким, что у родненького директора потом по данному вопросу ни единого вопроса не возникло! И больничный лист мне охотно оплатили, кстати.
Талант, мать его, предмет не пропиваемый.
После тех событий, кстати, можно сказать, что Богдан ко мне переехал. Ей-богу, блондина я видела за те дни чаще, чем собственное отражение в зеркале. Уж не знаю, чем руководствовался господин Полонский, но исправно поил меня гадкими лекарствами, заставлял есть противный куриный бульон, пересекал любые мои попытки выйти на балкон и забирал пульт от телевизора, вынуждая меня от безысходности лечь спать.
