Глава Сарос
Меня зовут Сарос. Меня редко кто видит, мало кто чувствует и никто не знает. Встретить меня точно не к счастью. Я видна людям лишь в день кровавой луны. Порождение ее тени и тени солнца, я обретаю плоть и кровь лишь во время затмения. Пройдя мимо, вы не отличите меня от такого же человека, если не заглянете в глаза. А заглянув, не сможете отвернуться. Кровавая луна так просто не отпускает своих жертв. В конце концов, у каждого найдется тяжкий грех, за избавления от которого вы готовы отдать душу. А больше ничего и не надо.
Встрепенувшись в тени дерева, я осторожно обвела глазами детскую площадку. Угораздило же в прошлое затмение уснуть тут. Самая неинтересная и неблагодарная публика. Детские души чисты и наивны, словно пресный хлеб. Хорошо хоть они не видят меня. Да сейчас станцуй перед всеми, никто не заметит. Кровавая луна заполонила сердца. Все, не отрываясь, смотрели как темень отвоевывает кусочки небесного тела, окрашивая привычное серебро в багряные цвета.
Я сделала осторожный шаг от ели, щелчком сбивая затвердевшую смолу. Кто-то завтра найдет янтарь.
Капюшон на голову, руки с когтями в карман. Хвост под толстовку, гордо именуемые нынешнем поколение свитшотом. Современные понты, незамутненный ничем разум, даже знания в нем не задерживаются.
Шаг на плиточную дорожку, сканирование местности. Нужна жертва, тот кто даст…
-- Ух ты, хвост. Тетя, а ты кто?
- Пацан, катись давай отсюда, мешаешь, - фыркнула я на пятилетку.
Даже не стала рассматривать мелюзгу, поспешив уйти. Но не получилось. Мой хвост был четко зафиксирован в детской ладошке.
-- Такой мягкий. А он настоящий?
Я недовольно огляделась. Впервые дар показал неудобную свою сторону. На нас не обращали внимание. Ну да, ну да, чтобы не мешали.
-- Парень, - я присела на корточки перед мальчишкой с обалденными голубыми глазами. Прям ангелочек, - тебя не учили, что с посторонними разговаривать нельзя?
-- Так это с дядями и тетями, а у тебя хвост.
Железная логика, и не поспоришь.
-- Дался тебе мой хвост. Это костюм, как у Деда Мороза.
- Ну ему положено в шубе ходить, а то замерзнет, - авторитетно заявил парень.
-- Он вообще-то Дед Мороз, - намекнула я мальчишке.
-- А я ему желание загадал, - парень погрустнел и отпустил мохнатую конечность.
Я уже поднялась, чтобы уйти, но поникший вид парнишки почему-то остановил:
-- И какое?
-- Я сестру хочу, а мама сказала, что не будет никогда.
За обыденными словами я почувствовала запах добычи.
-- И где твоя мама?
- Вон, затмение смотрит, хотя чего там интересного? Ну тень на Луне. Ты красивее, - он заискивающе посмотрел в глаза.
На скамье сидела молодая женщина со слегка оплывшей фигурой. Инстинкт не подвел. Аборт. Я сделала шаг и вдруг остановилась. Она раскаивается, она идеальна для жертвы. Вот только не виновата, дала слабину. Из-за мужика, что испугался ответственности. Даже пара жертв, какая прелесть, я перевела взгляд на мальчишку, который уже рассматривал когти на руках.
-- Тетя, кто ты?
-- Я Сарос, - нехотя ответила я, наблюдая, как луна постепенно светлеет, - беги к маме, парень.
Он послушно сорвался с места, а я повинуясь порыву, окликнула :
-- Тебя как зовут?!
- Гавриил, но мама зовет Жуком!
Лунный луч упал на землю, и парень уже вращал головой, ища меня, а я тихо уходила в темень кустов. Пожалела? Не знаю.
***
Этой зимой я почему-то вспомнила Жука. Сколько ему? Наверно, около пятнадцати или больше. Следя за луной, я от безделья сдувала снег на прохожих. Ничего не хотелось, апатия - вещь продолжительная. Тихая охота, когда меня не видят и не слышат, и убегают от собственной тени, про себя обещая, что больше никогда и ни за что… Слишком просто, нет удовольствия.
Лунный диск вздрогнул и начал натягивать на себя одеяло земной тени. Спрыгнув вниз, я оглянулась. Невдалеке парочка. Юноша и девушка.
-- Машка, смотри, затмение!
-- Гаврила, холодно, пошли в Макдак.
-- Маш, пойдем позже. Ну смотри как красиво. Помнишь, я рассказывал…
-- Если ты про бредни про хвостатую тетку, то избавь.
-- Машка, пошли Макдак!
Неподалеку толпа таких же школьников махала девушке, она дернула парня:
-- Пошли, ребята зовут.
-- Иди, Маш, я сейчас подойду.
-- Я кошелек не взяла.
Парень молчал протянул деньги, не отрывая взгляда от луны. Красотка фыркнула, схватила все и сбежала. Мальчишка не расстроился. Украдкой огляделся и, когда лунный диск покраснел, тихо позвал:
-- Сарос!
-- Надо же, Жук вырос, а в сказки с Дедом Морозом верит, - фыркнула я.
-- Ух ты, - выдохнул парень, резко разворачиваясь, голубые глаза сияли не хуже звезд, - и хвост есть?
-- Да, парень, долбанули тебя хорошо, - расхохоталась я, подходя ближе, - ну что, исполнил Дед Мороз желание?
-- Неа, родители так и не сошлись, - парень сжал упрямо губы, но потом рассмеялся, - я же думал, что ты мне померещилась.
-- Лучше бы так и было, - вздохнула я, подходя поближе и сбрасывая капюшон.
Он взрослый, уже найдется грешок. Юные, слегка запятнанные души вкусны.
Парень заглянул в глаза и вновь восхитился:
-- В твоих глазах две красных луны.
-- Кровавых, - слегка озадаченно поправила его и рискнула уточнить, - ты не боишься?
-- А должен? Ты действительно красивая, - он улыбнулся и попросил, - покажи хвост.
Я опешила окончательно, хвост тоже удивленно вылез из-под куртки. Нахал тут же ухватился за него, ловко надевая колечко из проволоки.
-- Офонарел? - взвизгнула я, неуклюже взмахивая рукой.
Четыре глубоких царапины на щеке парня тут же закровили, перекликаясь цветом с луной.
-- Сарос, прости. Это подарок. Новый год же скоро!
Но я не слушала. Метнулась тенью в глубину аллеи. Парень рванул следом:
-- Сарос! Сарос!
- Молодой человек, сарос начинается полным затмение, а это частное, - глубокомысленно изрек пожилой мужчина, который проходил мимо
- Да, точно, полным. Восемнадцать лет, одиннадцать дней, - мальчишка дотронулся до окровавленной щеки и улыбнулся, - значит, есть еще время.
Я отступила в темень и посмотрела на хвост. Перевитая проволока и грубо скрученное сердечко. Сначала потянулась, затем передумала, оставив странное украшение на месте.
***
Сейчас я даже не скрывалась. Полное лунное затмение. Последнее. Особенно крававое. Сегодня я умру, чтобы вновь возродиться и с чистой памятью продолжить кровавую жатву. Мне даже не придется ничего делать. Сила последнего затмения в полном цикле такова, что достаточно простой мысли. А место я выбрала идеальное. Море, серпантин. Афера целого года. Этот гад должен умереть особенно красиво, под кровавой луной. Чтобы мне не было так страшно.
Я осмотрелась. Первые звезды, они сегодня раньше обычного. А вот и первая пелена прародительницы луны.
-- Сарос, привет.
Я фыркнула и возмущенно уставилась на Жука. Нет, каков нахал. Я специально ушла в другое полушарие, лишь с этим больным не встречаться. А он и здесь меня нашел. Хвост недовольно щелкнул.
-- Чего тебе надо, придурок?
-- Сарос, прости. Я не хотел. Пора возвращаться.
-- Да пошел ты. Хотя нет, постой.
Он возмужал, плечистый, крепкий, красивый. Наверняка есть и брошенные девицы, есть грех, есть… Только вот глаза опять безмятежно светились как две безоблачных звезды.
-- Сарос, не надо. Прости.
Внизу зафырчал мотор. Я оглянулась. Известный многим олигарх ехал один. Хотя нет. На заднем сиденье в детском кресле спала девочка семи лет.
-- Сарос, вспомни, - настырный парень говорил тихо.
-- Он должен умереть!
-- А она?
А она - нет. Ее вообще не должно быть. Не должна была родиться на свет. Потому что этот козел тогда испугался ответственности. Не в этой жизни. Не она. Я.
-- Дай ему закончить путь самому. Он имеет право на единственный шанс.
-- Он предал! - хвост дернулся, я сжала кулаки.
-- И теперь вечно скитается. Но никогда не поздно раскаяться. Сарос, пора вернуться.
- Меня зовут Жанна, - мой тихий голос прошелестел и облачком пара улетел к луне.
-- Я знаю. Мы втроем повязаны в одну цепь.
- Ты опоздал, архангел, я все равно умру.
-- Главное, что ты вспомнила.
Я усмехнулась и сделала шаг в пропасть на тонкую лунную дорожку - чистую и светлую. Хоть немного света в моей кровавой жизни.
***
Свет. Мягкий свет. Белый и нежный. Я лежу с закрытыми глазами, но чувствую его.
-- Гавриил, как тебе удалось?- родной голос.
-- Она смогла, - знакомый голос.
Сколько мы испытали втроем. Вечный жид, фанатичка-дева и наш архангел. Отец, дочь и жених. Проживали чужие жизни, борясь с собственными демонами, воплощенных в чужих жизнях. Ненависть порождала ненависть, губя нас вновь и вновь. И снова возрождая в новых душах, давая шанс все исправить. Наказывая архангела за вмешательство в жизни земных.
Все перемешалось, разбивалось, склеивалось и вновь трещало. Но судьба дала еще один шанс.
Я осторожно открыла глаза.
-- Теперь все? - мой тихий голос, а за высоким окном луна.
-- Может и все, а может только начало, - улыбнулся Гавриил, дернув крылом. Отец держал на руках сестру.
На земле тихо падал снег, начинался новый сарос.
Глава Белый-Серый-Черный
-- Она здесь! Рассредоточиться! Не пропускать ни единого уголка!
Росица сидела на карнизе часовой башни. Здесь удачная выемка, ее не заметят. Черный комбинезон, черные ботинки, черная балаклава. Лишь глаза поблескивают в прорезях. Ночь уже вступила в свои прав. Носительница белой крови следила за темными фигурами, прочесывающим улицы заброшенного старого городка. Еще один взгляд вдаль. Даже стажеров привели. Серые, что с них взять. Прирожденные убийцы, с рождения их учили быть беспощадными. Вот и сейчас, бывших коллег ведет азарт. Еще бы, убить знаменитую Белую.
Росица прикрыла глаза, отдаваясь воле чувств. Слух обострен до предела, она слышит дыхание Тори, магистра ордена палачей. Звучное название скрывало по сути грязь сборища наемников. Без стыда, без угрызений совести, абсолютно равнодушных к любым словам. Надо убрать конкурента, наказать неверную жену? Купите лицензию и закажите палача.
Росица осторожно выглянула из укрытия. Нет, не показалось, круг сжимался, но в дома не заходят, боятся. Значит, время есть.
Сколько себя помнит, она была в ордене. Росица, чисто белое имя. Интуит, эмпат, сумевший не выгореть на ранних сроках обучения. Она чувствовала жертву, безошибочно угадывая слабые стороны, и наносила удар в самое уязвимое место. Не знала иной жизни, происходящее казалось игрой. Пока не повзрослела.
Их спокойно подкладывали и под клиентов, и под потенциальных жертв, не особо вникая в суть и извращенные пристрастия заказчика. А боль для белого интуита опасна. Она срывает тормоза.
И их сорвало. Две полоски. Отец будущего ребенка - черный. Аналитик, прагматик. Опасный человек. Артур. И мир пошатнулся.
Росица хотела пойти на аборт, тем более светило новое задание, а ее состояние не давало возможности собраться. Но Тори не дала. Магистр, в общем, была права. Ребенок белого и черного мог быть или белым, или черным. Чистым, без примеси серого и не дай небеса обычной красной крови. Редкость и большая удача для ордена серых. Росица взбрыкнула, говоря, что уходит и ребенка не отдаст. Тори пожала плечами, словами вогнав строптивую в ступор:
-- Ну я же тебя отдала.
- Ты серая!
- Эко с генной модификацией никто не отменял, нам нужны были монохромы.
Росица осталась в ордене. Отдать - значит отдать. А через три дня на кровать легла папка с новой целью. Необычным была лишь маленькая приписка рукой: “Пора познакомиться с папой”
Вот только не уточнила с чьим. Хотя по документам в папке она поняла, что инцест был запланирован магистром. А вот знал ли об этом Артур?
Черный комбинезон, белое лицо, с папкой наперевес, Росица вошла в кабинет, бросая документы на стол магистру:
-- Это чей же папа?
-- Твой.
-- Было же ЭКО.
-- Тогда монохромов заставляли сдавать генетический материал. Стояли на грани вымирания. Надеялась на черного.
-- Вторая попытка?
Тори хмыкнула:
-- А почему бы и нет? Хотя в твоем случае это приведет к генетическим аномалиям ребенка. Разрешение на аборт получишь после выполнения дела.
Машина полыхала хорошо. Генетическая экспертиза подтвердила смерть папаши. На стол легло направление в медицинский центр.
Росица разорвала его в мелкие куски, улыбнулась.
-- Я ухожу.
-- Не получится у тебя стать обычной, Росица. Ты знаешь,что от близких родственников рождаются уроды. Не пойдешь сама, поведу силой.
- Не получится.
- Ты понимаешь, что с момента неподчинения ты вне ордена? Ты одна против всех палачей. Даже твоя уникальность и навыки не спасут.
Ответом магистру стал звон разбитого стекла. Фора в три секунды стала спасительной, Росица успела добраться до старого заброшенного городка на берегу океана. Полигон для обучения, территория издевательств над жертвами, лабиринт, который требовал кровавое приношение.
Росица поправила балаклаву и осмотрелась. Хоть напоследок осознать, что ее боятся. Боятся настолько, что решили обстреливать дома. Идиоты, привлекут излишнее внимание. Орден вне закона, хоть и все о нем знают и пользуются его услугами. Официально их нет.
Ладонь на живот и легкая улыбка. По черному трикотажу - слеза. Глупо, конечно, но ребенок все равно умрет. Да вот если его убьет ее рука - она сломается. Эмпат-интуит. Знала наверняка.
Полная луна выглянула из облаков. Пора.
-- Тори, зачем я тебе? - Вопрос и быстро исчезнуть внутри башни.
Пулеметная очередь, но старые стены выдержали ее, лишь одна пуля срикошетила, задевая локоть по касательной. Выступила белая жидкость. Белая кровь. Ребенок тоже белый.
-- Ты знаешь, Росица. Выходи.
-- Достань.
Она уже спустилась вниз, прислушиваясь, как чиркают пули. Все верно, группа решилась на штурм. Легкое движение руки, и по первому уровню разрываются точечные заряды. Милый сюрприз. Силы мало, чтобы пошатнуть здание, но вполне достаточно, чтобы первый уровень остался без лестницы. Девушка выглянула - все верно, стажеры, вон красная метка на рукаве.
-- Росица!
Черная фигура прислушалась к крику за окном.
-- Тебе не жалко молодежь?
-- Ты меня хорошо воспитала, - насмешливо выкрикнула девушка, проверяя магазины в оружие.
Отлично, на пять минут хватит.
-- Хорошо, я оставлю ребенка. Выходи.
-- Не стоит, Тори, не унижайся.
Самое опасное, что Росица боялась, что обломки лестницы закроют колодец в башне. Со своего места она это не видела. Внизу суетились бывшие коллеги. Вторая группа штурма, скалолазы. Значит, будет шквальный огонь. Значит, живой она не нужна. Все верно - вышедшая из строя игрушка подлежит уничтожению.
И вот шквальный огонь. Она сидела под прикрытием толстой металлической балки, напряженно считая. Взгляд в окно, потом в перерыв подползла к краю. Кошки закинуты, как предсказуемо. Она даже точки предугадала. А вот то, что колодец перекрыт обвалившимся пролетом лестницы - плохо. Вновь огонь, прикрывающий скалолазов. Она активировала браслет небольших динамитов. Сквозь звуки взрывов и треск очередей послышались стоны. Уже не стажеры, те бы орали от полученных переломов. В общей сложности из ста с небольшим человек на площади выведены из строя около двадцати.
Огонь прекратился и она тут же высунулась, метко убирая горе-снайперов. Один все же успел пробить и второе плечо. Ткань расчертила белая струйка крови.
