По залу парижского аэропорта спешил молодой человек обвешанный сумками, одной рукой он катил большой чемодан в другой руке у него ручная кладь. За ним вальяжно двигался невысокого роста располневший мужчина, одетый в дорогой костюм.
– Пал Палыч! Вон там вроде российский флаг виден. Идемте быстрее туда, – сказал мужчина, что шел впереди.
– А куда спешить. Я все равно первый буду, у меня VIP – ответил Пал Палыч.
В аэропорту немноголюдно, но в том направлении, куда двигались молодые люди, наблюдалось заметное оживление. Расталкивая людей, протискивалась пожилая женщина и тащила за руку упирающегося ребенка, за ними спешил мальчика лет десяти.
– Давай быстрее Анюта, может опять места не хватить.
Рядом проковылял старик с тростью, он явно спешил туда же. Пронеслась женщина с коляской, в которой громко плакал ребенок.
– Чего это они тут растыкались, недовольно бурчал коротышка, – Дима убери их с дороги! Они мне мешают.
– Как я их уберу? У меня руки заняты! Уйдите немного от середины дорожки, и они не будут вас задевать.
– Вот еще! Что не видят, что я здесь иду.
Они подходили к стойке регистрации. Табло не горело и куда собрались лететь эти люди не понятно. Возле табло прикрепили российский флаг. За стойкой стояла женщина, зачитывала фамилии и отмечала ручкой присутствующих. Людей собралось много.
– Сегодня мы можем вывезти человек триста, остальным дожидаться особого распоряжения. Если разрешат вылет самолета, то регистрация начнется через три часа.
Дима протиснулся через толпу, спросил что-то у женщины, она покачала головой.
– Пал Палыч! Нас нет в списках на самолет, – сказал Дима
– Ты же сам вчера заполнял документы в представительстве на наш отъезд в Россию.
– Да, но улетают сегодня, которые подали документы две недели назад, в основном женщины, дети, старики.
– У меня бизнес в России, а эти-то, зачем туда лезут?
– Видимо по путевкам приехали, и выехать обратно не могут. Туристы.
– Туристы, ну и пусть продолжают путешествовать. Позови эту под флагом ко мне, я поговорить с ней хочу.
Дима исчез и через несколько минут вернулся назад.
– Сказала, что некогда, она отвечает на вопросы людей.
– Как она смеет! Неужели я к ней должен идти? Тащи ее сюда.
– Нет, она может вызвать полицию. Наденьте маску и подойдите сами.
– Ничего я одевать не буду! Пусть все вокруг ходят в масках, а я буду дышать, как я хочу. Отдай ей мою визитку, пусть внесет в списки и что бы первый класс был. Он протянул карточку Дмитрию и стал искать место, куда притулить свой полный зад. Ему явно нездоровилось. На скамейках сидели женщины, дети и рядом свободных мест не видно. Он подошел, за руку выдернул девочку со скамейки и уселся на ее место. Вытащил платок, вытер пот с лица. Женщина возмутилась его поведением, но он гневно сверкнул на нее взглядом.
– Вы чего сюда приехали? – спросил он ее.
– Путевки были с большой скидкой. Вместо одного смогли приехать втроем.
– Ну, и как вам Париж?
– Все закрыто почти ничего не посмотрели. Все деньги уже потратили на гостиницу, путевка уже пять дней как кончилась. Как дальше жить не знаем. – Она посадила на коленки ребенка, которого он выгнал.
– Если нет денег, чего шляйтесь по свету? Сидите дома.
– Ну, вы же тоже здесь оказались.
– У меня здесь большой дом под Парижем, бизнес. Мы здесь живем. Да и денежки водятся, – и он непроизвольно начал потирать руки.
– А чего в Россию, то летите?
– Да там сейчас самое безопасное место, семью я уже отправил, а сам немного не успел, самолет мой не выпустили, границы закрыли.
– А, правда, люди говорят, что как прилетим, то всех на карантин посадят? Это еще две недели мы не попадем домой.
– Какой еще к черту карантин. Не имеют они на это никакого права. По конституции лишать человека свободы передвижения не положено. Особенно меня. Можно на них пожаловаться, – он подмигнул женщине.
– Говорят, Россия своих не бросает, только вот чего-то не торопится она нас забирать, – поддержал разговор с соседней скамейки дед с тростью.
– Да вот из-за вас и не попадешь домой, сколько по миру всех разбежалось. А ты старый, чего здесь оказался?
– Дети купили горящую путевку. Говорят, мир посмотришь.
– Посмотрел?
– Домой хочу. На какой леший мне такой мир, – он обвел вокруг рукой, – все в масках, улицы пустые, все закрыто.
Он смотрел на старика и ехидно усмехался. Надо же какие люди убогие. Зачем так жить?
– А чего без маски-то?
– А какой лешак меня старого возьмет! Все в жизни уже прошли, – вздохнул дед.
– Мне тоже ничего не страшно. У меня в Москве все схвачено. Купил себе прибор ИВЛ, личный врач у меня.
Подошел Дима.
– Самолет пассажирский не прилетел. Будут вывозить военно-транспортным самолетом только завтра утром.
– А там есть первый класс? Если нет, то мне такой не подходит. Дима закажи апартаменты в лучшей гостинице, только пусть скидку сделают как постоянному клиенту. Я не собираюсь переплачивать за них. Дима начал звонить по телефону. Захватив, свои вещи Дима с Пал Палычем пошли на стоянку автомобилей.
Люди постепенно начали расходиться. Дед остался сидеть один на скамейке.
Утром снова стягивался народ к российскому флагу. С каждой минутой их становилось больше. Пронеслась молодая мамаша с плачущим ребенком в коляске. Женщина за руку вела девочку и мальчика. На скамейке сидел окоченевший дед, около него в белых специальных костюмах остановились полицейские.
Из апартаментов спешно на носилках выносили молодого человека в кислородной маске. Второго не спешили выносить, он лежал в черном мешке на полу.
Россия собирает своих провинившихся, непослушных, больных детей под свое крыло. Некоторых она уже не дождется. Истинно сказано: увидеть Париж и умереть!
( Все совпадения с реальными людьми случайны)
