Точнее, оно получалось, до момента, пока в голову не закралось представление о том, что Ферганец может исчезнуть.
- Нет, всё в порядке, я просто устал. - Мягко ответил тот. - Вся эта суматоха за последнее время... Такого давненько не было.
Как бы в знак убеждения, на его напряженных сухих губах скользнула усталая улыбка, такая, которой улыбаются добродушные старики, желающие не беспокоить собой и своими недугами более молодое поколение. Девушка знала эту улыбку, и она ей совсем не понравилась, да и показалась какой-то... Неестественной, что ли.
Ладно, подумала та, пусть замалчивает. В конце концов - это право каждого, делиться наболевшим или нет. Важно дать понять, что человек не один в своей беде; дать ощутить всю поддержку, которую так хочется дать, особенно, если место ей есть. Гелла потянулась к свободной руке разводящего, и тот, сначала, отпрянул назад, словно испугавшись. И черт бы с ним - испугался он, или просто не в настроении, если бы не шевельнувшийся в районе кармана небольшой силуэт. Девушка заметила его краем глаза, но, увидев пистолет однажды, всегда начнешь его узнать, во что бы он не бы замотан - будь то платок или форменная ткань.
Наверняка он заметил, просто не мог не заметить. От того и напряжен, что пытался скрыть, но зачем? Оставалось надеяться, что направление ствола выбрано случайно, но не стоит забывать, что надежды не всегда оправдываются. Если только попробовать... Наёмница изогнула уголки губ в легкой сожалеющей улыбке и таки пленила руку командира своей. Она старалась смотреть ему в глаза, всеми силами не давая понять свои подозрения, уводя того от его наблюдений и попутно готовясь к самому худшему. Не то, чтобы... Просто лучше быть на чеку, раз так вышло.
- Всё будет хорошо, мы всё исправим. - Голос снизила до полушепота - он сам так делал частенько, когда пытался её в чем-то себе нужном убедить, а она как обычно впитывала всё, что делал разводящий, и использовала при случае. Гелла почти заикнулась насчет возможной попытки договориться с Вермутом, но проглотила идею на стадии зарождения. Это она не верит, что центральный разводящий на них велел тогда напасть, а вот Ферганец уверен в этом процентов даже не на сто, а на все двести. Может даже не поверил ей тогда и до сих пор считает предателем. Может, поэтому и сидит с пистолетом в кармане, направленным в её сторону.
- Как ты можешь… - Разводящий молчал с минуту, не шевелясь и сжимая своею вспотевшей ладонью холодную ладонь подчиненной. Волнуется? Смотря что он хочет сказать или сделать.
Это было странно и необычно, такого коктейля эмоций девушка не видела ещё ни разу. В его мышиных глазах было и сожаление, и какая-то злоба, отражающаяся нездоровым блеском и мрачным прищуром. Вполне вероятно, что он не понимает, как выглядит сейчас, ведь иногда невозможно контролировать мимику. Сердце защемило от ощущения приближающейся опасности и в момент, когда мужчина сильнее сжал женскую ладонь, та рванула в сторону с ящика.
Промедли Гелла секунду - была бы подстрелена, но и теперь медлить нельзя. Нужно его обездвижить. Девушка бросилась на разводящего, уже в открытую сжимавшего в одной руке пистолет, а другой - державшего её саму. Свободной рукой она пыталась вывернуть пистолет из его руки, но Ферганец был бы не Ферганцем, если бы так легко поддался. Хрустнула ладонь, которая была подана как знак поддержки, Гелла не успела проронить ни писка, ударенная лбом мужчины в свой. Главное - не отпустить другую руку и не отвернуться... Он всегда был разумен, от этого и запрещал использовать способности на нем, но сейчас было достаточно той секунды промедления, в которую мужчина пропустил зрительный контакт.
Одно желание - остановить его, позвать товарищей и уже потом выяснить причину нападения. Необходимые минуты были так близки, они виднелись в помутневшем взгляде мужчины, всё ещё напряженно сжимавшем её ладонь и пистолет. Он и в первый раз долго сопротивлялся, поэтому и узнал всё; поэтому и забрал, не убил. Глаза мужчины начали закатываться, когда тот, видимо из последних сил сжал хрустнувшую ладонь наёмницы. Боль пронзила раскаленной иглой всю руку и ударила в висок; девушка тихо застонала, напряглась, а вместе с ней застонал и Ферганец. Он выкатил краснеющие глаза, сопроводил действо глухим рыком, и откинулся назад к стене, расслабив хватку.
Гелла продолжала держать его за руки, одолеваемая панической дрожью, когда увидела стекающие из глаз, носа и рта своего наставника быстрые струйки алой крови. Она закачала отрицательно головой, словно бы это действие могло что-то изменить, но ничего нового не происходило. Мужчина бледнел, пульс в его руках исчез, а за дверью стали слышны громкие быстрые шаги, словно эхо того самого пульса, который покинул убитого командира.
Ей конец.
Разве будут спрашивать, случайно девушка это сделала или умышленно? Наёмница схватила пистолет, открыла держащееся на добром слове окно и вылезла в него. Что-то зарождающееся внутри помогало бежать быстрее, но, увы, не подсказывало куда. Она не прислушивалась и не оборачивалась, неслась в такт бьющемуся в висках сердцу сломя голову, лишь бы подальше, лишь бы скрыться. Гелла пронеслась через железную дорогу, мимо длинного тоннеля, и скрылась в уходящем в холм небольшом здании. Возможно, эхо её шагов и дыхания разносилось внутри как оркестровый концерт, но та ничего не слышала, кроме стремительной барабанной дроби, отбиваемой в ушах.
Комната за комнатой, один пролет за другим - в полутьме та плохо видела окружение и продвигалась практически на ощупь. Заметив достаточно широкую трубу, наёмница нырнула в неё, продвигаясь дальше и рассчитывая выйти где-нибудь на улице, но труба закончилась новой комнатой, с таким же проходом, ведущим наверх. Поднялась раз, второй, и не сразу заметила, что после всех этих лабиринтов оказалась в широком извилистом коридоре, вместо улицы, а за ним – в глухой комнате. Большая колонная комната, полная то ли земли, то ли песка, была преодолена на одном дыхании; за ней - вторая такая же, потом - ещё одна, и ещё, ещё... Гелле потребовалось немало времени, чтобы понять, что она бегает по кругу.
Стоило на секунду остановиться, как силы покинули её. И силы, и желание что-либо делать, и что-то внутри, значительных размеров кусок чего-то, образовавший огромную разрастающуюся зияющую пустоту.
Не хотела ведь, почему так... Мысли путались, голова казалась совершенно свинцовой и рука занывала, наверное, на все доступные лады. Плевать, почему он напал – не нужно было убивать, не нужно…
Гелла долго просидела вот так - бездействуя и глядя на проход, из которого вбегала в злосчастную комнату снова и снова. Ей было сложно объяснить даже себе всю ту пустоту, заполнившую всё пространство изнутри, но именно эта пустота и заставляла сидеть на месте. Пару раз она вздрогнула, но не от боли в руке, а от рвущегося наружу плача, но так и не смогла проронить ни слезинки – настолько всё было парализовано.
Потом, правда, она всё же поднялась и попыталась уйти обратной дорогой, но куда бы девушка ни шла - возвращалась всё в тот же зал. Попадание в аномалию, конечно, не может входить в чьи-то планы, но появление посторонних насущных проблем в её ситуации даже полезно. Сколько раз наёмница прошла уже известный круг – она не считала, но знала, что много, и времени на это ушло не мало. Организм, подкошенный стрессом, требовал отдыха, но разве можно спать в незнакомом месте, даже если иного попросту нет? Опрометчиво… Но усталость взяла своё и, когда девушка очнулась ото сна, заметила, как между нескольких колонн образовалась тонкая, словно стенка мыльного пузыря, материя.
- Этого не было. – Прошептала сама себе Гелла, совершенно точно уверенная, что этой прозрачной стяжки не было, когда она заснула. Следом удивилась, что вообще проснулась и не оказалась кем-то или чем-то убитой – выходит в её аномальный круг попасть больше никто не может.
- Можно же как-то отсюда уйти! Ведь тел нет… - Она осмотрела каждый метр комнаты, каждый метр коридора. В один момент, разбила с досады торчащую из стены в коридоре горящую лампу, но, при повторном возвращении, та снова оказалась на месте.
Гелла проходила круг за кругом и, когда заметила, что от изменений комбинаций проходов появляются те прозрачные материи – перестала ходить по одной и той же траектории. Когда в зале материй стало несколько, при возврате после очередного круга, девушка услышала отделенный лай и следом – тихий топот лап, доносящийся из коридора. Пистолет Ферганца был единственным средством защиты в данном положении и сейчас наёмница отнюдь не жалела, что решила таки прихватить его с собой.
Большой черный пёс возник в проходе неспешно - бежал, высунув длинный влажный язык, и дышал так громко, что через звук можно было ощутить весь жар его дыхания. Откуда он мог тут взяться? Так же влетел в эту аномалию? Пёс заметил её не сразу, но заметив - ощетинился и угрожающе зарычал.
- Просто иди отсюда. Пожалуйста. - Было бы расточительно тратить весь имеющийся боезапас на собаку, ведь если этот зверь сумел тут оказаться, то кто знает, что или кто ещё сможет.
Он был совсем не далеко, его красные светящиеся глаза непрерывно следили за ней, а тело было напряжено и приготовлено к атаке. Нет, просто так он не отстанет, подумала Гелла, и её голову в этот момент посетила мысль, доселе никогда не возникавшая. Может ли она действовать на животных так же, как и на людей? Что ж, самое время проверить. В любом случае хуже сделать ситуацию она уже не сможет.
Всмотрелась в красные огоньки в надежде отключить пса или понять, чего он хочет, но в следующую секунду уже смотрела с другого ракурса на саму себя. Голод и страх прочувствовались так остро, словно были её собственными, но... Девушка громко вздохнула и широко распахнула глаза, испугавшись произошедшего. Пес, громко заскулив, бросился обратно из комнаты, оставив девушку в одиночестве и замешательстве. Она видела себя его глазами! Надо же...
Больше не появился никто: ни мутант, ни случайный возможный человек. И кто знает, как долго она просидела бы здесь, мучаясь болью во вспухшей ладони, если бы в отчаянии на второй день не решилась влезть в бесцветную материю. В одну, другую - прошла каждую из них, а когда снова преодолела уже привычный коридор и оказалась в совершенно другой комнате - замерла на пороге как вкопанная. Неужели выбралась?
Свежий прохладный воздух заполнил пространство, из пролома в куполе крыши лил дождь, и его капли звонко стучали о большую, похожую на локально озеро, лужу. В пролом вела металлическая лестница, из-под которой в этот же момент выбежал тот самый пес и, забившись в угол, громко зло лаял на неё, но не бросался. Ну и черт с ним, надо выбраться отсюда, а потом... Куда идти? На Затон? Вероятно, что там её будут ожидать жаждущие расплаты товарищи. В Мёртвый город? Даже если Вермут и на самом деле отправил за ними головорезов, то можно всё-таки хотя бы попытаться договориться, а нет - какая разница, которые из «Наёмников» её грохнут?
Начав забираться по лестнице, Гелла не сразу поняла, как сделать это наиболее продуктивно с одной рукой, и полетела в лужу, едва поднявшись на несколько пролетов вверх. Падение было не болезненным, но малоприятным. Сев в воде, девушка закашлялась, выплевывая попавшую в рот жидкость и, когда после второй попытки смогла выбраться наверх, только тогда обратила внимание на целехонькую ранее сломанную ладонь. Она пораженно осмотрела её, отчетливо помня, что вот буквально только что упала из-за неё, а теперь... Жаль, что эта вода исцелила только руку, оставив душу нетронутой.
Силы были в наличии ровно до того момента, когда её таки нашла небольшая группа коллег, но стрелять не стала. Задержала, отвела обратно в лагерь и оставила на беседу Мадьяру, который, как оказалось, искал её, чтобы вернуть домой.
- Сначала - да, я хотел тебя ликвидировать. Как иначе? - Говорил мужчина, пока девушка жадно, после нескольких дней голодовки, поглощала кашу, запивая её горячим крепким чаем. Наёмник был поражен её рассказом, пояснив, что с момента побега прошли несчастные пара часов, а она попала не иначе как в пространственную аномалию. - Потом... Если бы ты не убила его, он убил бы если не всех, то многих из нас.
Он рассказал о найденном в его новом ПДА сообщении, в котором разводящий из Мертвого города предостерегал покойного Ферганца от готовящегося на него покушения со стороны его же подчиненных, и просил за эту информацию оставить место главы центральной бригады в будущем, когда с его же подачи Ферганец станет главой Синдиката. Геллу неприятно передернуло, она несколько раз моргнула в надежде, что сообщение и имя контакта исчезнет, но каждый раз ничего не менялось. К горлу подступил ставший привычным за последнюю пару дней ком.
- Не может этого быть. - Девушка покачала головой, отказываясь верить в происходящее, но потом смирилась. В конце концов - что же это она, забыла, с кем имеет дело? Для высококлассного наёмника нет никаких принципов и морали, кроме его собственных, и мужчина уж точно не виноват, что кто-то воспринял его совсем иным. - Почему он вообще поверил в это? Это же какой-то бред!
- Боюсь, этого мы уже не узнаем. - Заключил Мадьяр и больше наёмники к теме не возвращались.
Решение Мадьяра о назначении её разводящим бригады, поначалу казалось девушке странным. Ему в пору самому занимать эту должность, но мужчина сказал, что за приближенным бывшего командира, под руководством которого бригада мирно существовала много лет, люди пойдут охотнее. Плюс - его самого не слишком любили. Так же, Гелла рассказала бойцам о своих способностях, как только Мадьяр поведал ей, что продолжительное время был в курсе об их наличии; что Ферганец сам рассказал ему об этой тайне, причем уже давно. Боялся, что однажды силы обернутся против него, и готов был делать всё, чтобы предотвратить это. Если бы он только знал... К тому же, сила неизбежно влечет за собой последователей.
Люди потянулись, хотя и не слишком охотно, по началу. С опаской. Но, когда по незамедлительному возвращению на Затон, девушка смогла уговорить присоединиться к ним группу «Наёмников», найденную на цехах подстанции - мнение стало улучшаться, и лояльность к новому разводящему тоже стала расти.
Следующей целью было возвращение в пользование станции переработки отходов, попутно стараясь оставаться незаметными, а дальше... Говорят, что месть - грязное и неблагородное дело. А когда «Наёмники» были олицетворением благородности и чести? До Мертвого города, конечно, не рукой подать, но оно и хорошо. Будет время, чтобы свыкнуться со всем, и дать зарубцеваться ранам как общим, так и глубоко личным.
Вермут
Швея из него, конечно, не самая лучшая, и на работу в каком-нибудь модном доме рассчитывать мужчина не мог, но навыков было вполне достаточно для того, чтобы соорудить себе повязку на глаз. Он прокопался большую часть дня, так как дело отвлекало и не давало злиться, а злиться было на что. Потерять ПДА - верх глупости для человека его рода деятельности и его должности. Конечно, Физик заблокировал его сразу же, как только пропажа обнаружилась, но лучше и спокойнее от этого не стало.
- Нет, всё в порядке, я просто устал. - Мягко ответил тот. - Вся эта суматоха за последнее время... Такого давненько не было.
Как бы в знак убеждения, на его напряженных сухих губах скользнула усталая улыбка, такая, которой улыбаются добродушные старики, желающие не беспокоить собой и своими недугами более молодое поколение. Девушка знала эту улыбку, и она ей совсем не понравилась, да и показалась какой-то... Неестественной, что ли.
Ладно, подумала та, пусть замалчивает. В конце концов - это право каждого, делиться наболевшим или нет. Важно дать понять, что человек не один в своей беде; дать ощутить всю поддержку, которую так хочется дать, особенно, если место ей есть. Гелла потянулась к свободной руке разводящего, и тот, сначала, отпрянул назад, словно испугавшись. И черт бы с ним - испугался он, или просто не в настроении, если бы не шевельнувшийся в районе кармана небольшой силуэт. Девушка заметила его краем глаза, но, увидев пистолет однажды, всегда начнешь его узнать, во что бы он не бы замотан - будь то платок или форменная ткань.
Наверняка он заметил, просто не мог не заметить. От того и напряжен, что пытался скрыть, но зачем? Оставалось надеяться, что направление ствола выбрано случайно, но не стоит забывать, что надежды не всегда оправдываются. Если только попробовать... Наёмница изогнула уголки губ в легкой сожалеющей улыбке и таки пленила руку командира своей. Она старалась смотреть ему в глаза, всеми силами не давая понять свои подозрения, уводя того от его наблюдений и попутно готовясь к самому худшему. Не то, чтобы... Просто лучше быть на чеку, раз так вышло.
- Всё будет хорошо, мы всё исправим. - Голос снизила до полушепота - он сам так делал частенько, когда пытался её в чем-то себе нужном убедить, а она как обычно впитывала всё, что делал разводящий, и использовала при случае. Гелла почти заикнулась насчет возможной попытки договориться с Вермутом, но проглотила идею на стадии зарождения. Это она не верит, что центральный разводящий на них велел тогда напасть, а вот Ферганец уверен в этом процентов даже не на сто, а на все двести. Может даже не поверил ей тогда и до сих пор считает предателем. Может, поэтому и сидит с пистолетом в кармане, направленным в её сторону.
- Как ты можешь… - Разводящий молчал с минуту, не шевелясь и сжимая своею вспотевшей ладонью холодную ладонь подчиненной. Волнуется? Смотря что он хочет сказать или сделать.
Это было странно и необычно, такого коктейля эмоций девушка не видела ещё ни разу. В его мышиных глазах было и сожаление, и какая-то злоба, отражающаяся нездоровым блеском и мрачным прищуром. Вполне вероятно, что он не понимает, как выглядит сейчас, ведь иногда невозможно контролировать мимику. Сердце защемило от ощущения приближающейся опасности и в момент, когда мужчина сильнее сжал женскую ладонь, та рванула в сторону с ящика.
Промедли Гелла секунду - была бы подстрелена, но и теперь медлить нельзя. Нужно его обездвижить. Девушка бросилась на разводящего, уже в открытую сжимавшего в одной руке пистолет, а другой - державшего её саму. Свободной рукой она пыталась вывернуть пистолет из его руки, но Ферганец был бы не Ферганцем, если бы так легко поддался. Хрустнула ладонь, которая была подана как знак поддержки, Гелла не успела проронить ни писка, ударенная лбом мужчины в свой. Главное - не отпустить другую руку и не отвернуться... Он всегда был разумен, от этого и запрещал использовать способности на нем, но сейчас было достаточно той секунды промедления, в которую мужчина пропустил зрительный контакт.
Одно желание - остановить его, позвать товарищей и уже потом выяснить причину нападения. Необходимые минуты были так близки, они виднелись в помутневшем взгляде мужчины, всё ещё напряженно сжимавшем её ладонь и пистолет. Он и в первый раз долго сопротивлялся, поэтому и узнал всё; поэтому и забрал, не убил. Глаза мужчины начали закатываться, когда тот, видимо из последних сил сжал хрустнувшую ладонь наёмницы. Боль пронзила раскаленной иглой всю руку и ударила в висок; девушка тихо застонала, напряглась, а вместе с ней застонал и Ферганец. Он выкатил краснеющие глаза, сопроводил действо глухим рыком, и откинулся назад к стене, расслабив хватку.
Гелла продолжала держать его за руки, одолеваемая панической дрожью, когда увидела стекающие из глаз, носа и рта своего наставника быстрые струйки алой крови. Она закачала отрицательно головой, словно бы это действие могло что-то изменить, но ничего нового не происходило. Мужчина бледнел, пульс в его руках исчез, а за дверью стали слышны громкие быстрые шаги, словно эхо того самого пульса, который покинул убитого командира.
Ей конец.
Разве будут спрашивать, случайно девушка это сделала или умышленно? Наёмница схватила пистолет, открыла держащееся на добром слове окно и вылезла в него. Что-то зарождающееся внутри помогало бежать быстрее, но, увы, не подсказывало куда. Она не прислушивалась и не оборачивалась, неслась в такт бьющемуся в висках сердцу сломя голову, лишь бы подальше, лишь бы скрыться. Гелла пронеслась через железную дорогу, мимо длинного тоннеля, и скрылась в уходящем в холм небольшом здании. Возможно, эхо её шагов и дыхания разносилось внутри как оркестровый концерт, но та ничего не слышала, кроме стремительной барабанной дроби, отбиваемой в ушах.
Комната за комнатой, один пролет за другим - в полутьме та плохо видела окружение и продвигалась практически на ощупь. Заметив достаточно широкую трубу, наёмница нырнула в неё, продвигаясь дальше и рассчитывая выйти где-нибудь на улице, но труба закончилась новой комнатой, с таким же проходом, ведущим наверх. Поднялась раз, второй, и не сразу заметила, что после всех этих лабиринтов оказалась в широком извилистом коридоре, вместо улицы, а за ним – в глухой комнате. Большая колонная комната, полная то ли земли, то ли песка, была преодолена на одном дыхании; за ней - вторая такая же, потом - ещё одна, и ещё, ещё... Гелле потребовалось немало времени, чтобы понять, что она бегает по кругу.
***
Стоило на секунду остановиться, как силы покинули её. И силы, и желание что-либо делать, и что-то внутри, значительных размеров кусок чего-то, образовавший огромную разрастающуюся зияющую пустоту.
Не хотела ведь, почему так... Мысли путались, голова казалась совершенно свинцовой и рука занывала, наверное, на все доступные лады. Плевать, почему он напал – не нужно было убивать, не нужно…
Гелла долго просидела вот так - бездействуя и глядя на проход, из которого вбегала в злосчастную комнату снова и снова. Ей было сложно объяснить даже себе всю ту пустоту, заполнившую всё пространство изнутри, но именно эта пустота и заставляла сидеть на месте. Пару раз она вздрогнула, но не от боли в руке, а от рвущегося наружу плача, но так и не смогла проронить ни слезинки – настолько всё было парализовано.
Потом, правда, она всё же поднялась и попыталась уйти обратной дорогой, но куда бы девушка ни шла - возвращалась всё в тот же зал. Попадание в аномалию, конечно, не может входить в чьи-то планы, но появление посторонних насущных проблем в её ситуации даже полезно. Сколько раз наёмница прошла уже известный круг – она не считала, но знала, что много, и времени на это ушло не мало. Организм, подкошенный стрессом, требовал отдыха, но разве можно спать в незнакомом месте, даже если иного попросту нет? Опрометчиво… Но усталость взяла своё и, когда девушка очнулась ото сна, заметила, как между нескольких колонн образовалась тонкая, словно стенка мыльного пузыря, материя.
- Этого не было. – Прошептала сама себе Гелла, совершенно точно уверенная, что этой прозрачной стяжки не было, когда она заснула. Следом удивилась, что вообще проснулась и не оказалась кем-то или чем-то убитой – выходит в её аномальный круг попасть больше никто не может.
- Можно же как-то отсюда уйти! Ведь тел нет… - Она осмотрела каждый метр комнаты, каждый метр коридора. В один момент, разбила с досады торчащую из стены в коридоре горящую лампу, но, при повторном возвращении, та снова оказалась на месте.
Гелла проходила круг за кругом и, когда заметила, что от изменений комбинаций проходов появляются те прозрачные материи – перестала ходить по одной и той же траектории. Когда в зале материй стало несколько, при возврате после очередного круга, девушка услышала отделенный лай и следом – тихий топот лап, доносящийся из коридора. Пистолет Ферганца был единственным средством защиты в данном положении и сейчас наёмница отнюдь не жалела, что решила таки прихватить его с собой.
Большой черный пёс возник в проходе неспешно - бежал, высунув длинный влажный язык, и дышал так громко, что через звук можно было ощутить весь жар его дыхания. Откуда он мог тут взяться? Так же влетел в эту аномалию? Пёс заметил её не сразу, но заметив - ощетинился и угрожающе зарычал.
- Просто иди отсюда. Пожалуйста. - Было бы расточительно тратить весь имеющийся боезапас на собаку, ведь если этот зверь сумел тут оказаться, то кто знает, что или кто ещё сможет.
Он был совсем не далеко, его красные светящиеся глаза непрерывно следили за ней, а тело было напряжено и приготовлено к атаке. Нет, просто так он не отстанет, подумала Гелла, и её голову в этот момент посетила мысль, доселе никогда не возникавшая. Может ли она действовать на животных так же, как и на людей? Что ж, самое время проверить. В любом случае хуже сделать ситуацию она уже не сможет.
Всмотрелась в красные огоньки в надежде отключить пса или понять, чего он хочет, но в следующую секунду уже смотрела с другого ракурса на саму себя. Голод и страх прочувствовались так остро, словно были её собственными, но... Девушка громко вздохнула и широко распахнула глаза, испугавшись произошедшего. Пес, громко заскулив, бросился обратно из комнаты, оставив девушку в одиночестве и замешательстве. Она видела себя его глазами! Надо же...
Больше не появился никто: ни мутант, ни случайный возможный человек. И кто знает, как долго она просидела бы здесь, мучаясь болью во вспухшей ладони, если бы в отчаянии на второй день не решилась влезть в бесцветную материю. В одну, другую - прошла каждую из них, а когда снова преодолела уже привычный коридор и оказалась в совершенно другой комнате - замерла на пороге как вкопанная. Неужели выбралась?
Свежий прохладный воздух заполнил пространство, из пролома в куполе крыши лил дождь, и его капли звонко стучали о большую, похожую на локально озеро, лужу. В пролом вела металлическая лестница, из-под которой в этот же момент выбежал тот самый пес и, забившись в угол, громко зло лаял на неё, но не бросался. Ну и черт с ним, надо выбраться отсюда, а потом... Куда идти? На Затон? Вероятно, что там её будут ожидать жаждущие расплаты товарищи. В Мёртвый город? Даже если Вермут и на самом деле отправил за ними головорезов, то можно всё-таки хотя бы попытаться договориться, а нет - какая разница, которые из «Наёмников» её грохнут?
Начав забираться по лестнице, Гелла не сразу поняла, как сделать это наиболее продуктивно с одной рукой, и полетела в лужу, едва поднявшись на несколько пролетов вверх. Падение было не болезненным, но малоприятным. Сев в воде, девушка закашлялась, выплевывая попавшую в рот жидкость и, когда после второй попытки смогла выбраться наверх, только тогда обратила внимание на целехонькую ранее сломанную ладонь. Она пораженно осмотрела её, отчетливо помня, что вот буквально только что упала из-за неё, а теперь... Жаль, что эта вода исцелила только руку, оставив душу нетронутой.
Силы были в наличии ровно до того момента, когда её таки нашла небольшая группа коллег, но стрелять не стала. Задержала, отвела обратно в лагерь и оставила на беседу Мадьяру, который, как оказалось, искал её, чтобы вернуть домой.
- Сначала - да, я хотел тебя ликвидировать. Как иначе? - Говорил мужчина, пока девушка жадно, после нескольких дней голодовки, поглощала кашу, запивая её горячим крепким чаем. Наёмник был поражен её рассказом, пояснив, что с момента побега прошли несчастные пара часов, а она попала не иначе как в пространственную аномалию. - Потом... Если бы ты не убила его, он убил бы если не всех, то многих из нас.
Он рассказал о найденном в его новом ПДА сообщении, в котором разводящий из Мертвого города предостерегал покойного Ферганца от готовящегося на него покушения со стороны его же подчиненных, и просил за эту информацию оставить место главы центральной бригады в будущем, когда с его же подачи Ферганец станет главой Синдиката. Геллу неприятно передернуло, она несколько раз моргнула в надежде, что сообщение и имя контакта исчезнет, но каждый раз ничего не менялось. К горлу подступил ставший привычным за последнюю пару дней ком.
- Не может этого быть. - Девушка покачала головой, отказываясь верить в происходящее, но потом смирилась. В конце концов - что же это она, забыла, с кем имеет дело? Для высококлассного наёмника нет никаких принципов и морали, кроме его собственных, и мужчина уж точно не виноват, что кто-то воспринял его совсем иным. - Почему он вообще поверил в это? Это же какой-то бред!
- Боюсь, этого мы уже не узнаем. - Заключил Мадьяр и больше наёмники к теме не возвращались.
***
Решение Мадьяра о назначении её разводящим бригады, поначалу казалось девушке странным. Ему в пору самому занимать эту должность, но мужчина сказал, что за приближенным бывшего командира, под руководством которого бригада мирно существовала много лет, люди пойдут охотнее. Плюс - его самого не слишком любили. Так же, Гелла рассказала бойцам о своих способностях, как только Мадьяр поведал ей, что продолжительное время был в курсе об их наличии; что Ферганец сам рассказал ему об этой тайне, причем уже давно. Боялся, что однажды силы обернутся против него, и готов был делать всё, чтобы предотвратить это. Если бы он только знал... К тому же, сила неизбежно влечет за собой последователей.
Люди потянулись, хотя и не слишком охотно, по началу. С опаской. Но, когда по незамедлительному возвращению на Затон, девушка смогла уговорить присоединиться к ним группу «Наёмников», найденную на цехах подстанции - мнение стало улучшаться, и лояльность к новому разводящему тоже стала расти.
Следующей целью было возвращение в пользование станции переработки отходов, попутно стараясь оставаться незаметными, а дальше... Говорят, что месть - грязное и неблагородное дело. А когда «Наёмники» были олицетворением благородности и чести? До Мертвого города, конечно, не рукой подать, но оно и хорошо. Будет время, чтобы свыкнуться со всем, и дать зарубцеваться ранам как общим, так и глубоко личным.
Вермут
Швея из него, конечно, не самая лучшая, и на работу в каком-нибудь модном доме рассчитывать мужчина не мог, но навыков было вполне достаточно для того, чтобы соорудить себе повязку на глаз. Он прокопался большую часть дня, так как дело отвлекало и не давало злиться, а злиться было на что. Потерять ПДА - верх глупости для человека его рода деятельности и его должности. Конечно, Физик заблокировал его сразу же, как только пропажа обнаружилась, но лучше и спокойнее от этого не стало.
