Встретились.
Графинька сменила тактику.
Она перестала диктовать ему условия и вела себя, наконец-то, по-женски.
Расспрашивала об успехах, хвалила за хватку и умное планирование. Короче – стала считать его если не выше себя, то равным.
Что ж, подожди – то ли еще будет.
Графиня настолько очаровала его похвалами и льстивыми речами, что Рональд сначала даже немного поплыл, когда выдал ей то, о чем совсем не хотел говорить. Хорошо, что вовремя одумался. Таким зубастым акулам палец в рот не клади – откусят и не поморщатся. Он вовремя сумел остановить поток признаний, переведя разговор на другую тему.
И, видимо, он правильно себя вел, потому что ему даже не пришлось выпрашивать денег на ставки и на покупку новых нелюдей (что он хотел сделать в самом конце беседы), графиня сама передала ему довольно внушительную сумму, согласившись со всеми его планами и в очередной раз похвалив.
Даже расписки не взяла, что выглядело очень странно. И Рональд не преминул ей сказать об этом. Как любой банкир – папаша граф Лекстер – первым делом должен был озаботиться возвращением своих вложений.
На что нахальная графинька только передернула плечами и с самой ангельской улыбкой на своих развратных розовых губах заявила, что привыкла доверять своим партнерам.
– Мы же с вами партнеры? – и ни тени улыбки в голубых холодных глазах.
– А как бы вам хотелось? – Рональд только неопределенно пожал плечами.
– Мне бы хотелось быть с вами именно партнерами, потому что на данный момент у нас с вами одинаковые цели.
– На данный момент? – он позволил себе слегка поиронизировать.
– Ну не думаете же вы, что я все свои цели буду соразмерять с вами?
– Как знать… как знать, – Рональд развеселился. – Вдруг в один прекрасный момент вам так надоест жизнь простой ничем не примечательной графини, и вы почувствуете в себе призвание быть Императрицей.
Графиня только фыркнула.
– Не переживайте, – сказала она. – Вашей женой мне точно стать не захочется.
– Ну, вот, – Рон состроил грустную физиономию, – вы мне просто не даете ни единого шанса.
– Зато честно. Как партнер партнеру. И буду вам очень признательна, если мои праведные порывы будут встречены такими же ответными действиями. Именно это я и называю партнерскими соглашениями.
– Ах, вот как. Теперь буду знать. – И Рон попытался изобразить самый честный из своих взглядов.
Графиня только фыркнула.
– У вас не очень-то получается, – поделилась она. – Впрочем, на вашу сверхчестность я пока не рассчитываю. Рассчитываю, как ни странно, на ваши низменные чувства: месть, жадность и жажду власти. Предполагаю, что пока я вам буду нужна для свершения ваших целей – я в безопасности. А потом, когда у нас все получится (я в этом даже не сомневаюсь), вас удивит мое скромное поведение, а, может быть, у нас появятся другие общие цели, и вы смилостивитесь надо мной. Ну, и над моим отцом, конечно же.
Эта речь весьма понравилась Рону, потому что графиня как будто сидела в его голове, и выдавала его мысли за свои.
Они поговорили еще о боях, о тотализаторе, о настроениях среди владельцев дайков, но ни о том, что у него появилась странная девчонка с магией огня, ни о том, что у него уже собирается целый отряд среди особых нелюдей – он ей не сказал.
Зачем?
Будь графиня мужчиной, она бы посещала подпольные бои и видела бы все собственными глазами, но она женщина, и вход на бои ей запрещен. Конечно, через какое-то время она все равно всё узнает. Но это будет не горячей новостью, это будет старым фактом, и можно будет придумать, как и что говорить. У Рональда есть преимущество – и это хорошо.
Но один факт все-таки не давал ему покоя – почему граф-банкир, который дает ему немалые деньги, не следит за его действиями, не появляется на боях, не познакомился, наконец, с ним лично?
Почему все общение идет у него только с дочерью графа?
Непонятно.
Графинька сменила тактику.
Она перестала диктовать ему условия и вела себя, наконец-то, по-женски.
Расспрашивала об успехах, хвалила за хватку и умное планирование. Короче – стала считать его если не выше себя, то равным.
Что ж, подожди – то ли еще будет.
Графиня настолько очаровала его похвалами и льстивыми речами, что Рональд сначала даже немного поплыл, когда выдал ей то, о чем совсем не хотел говорить. Хорошо, что вовремя одумался. Таким зубастым акулам палец в рот не клади – откусят и не поморщатся. Он вовремя сумел остановить поток признаний, переведя разговор на другую тему.
И, видимо, он правильно себя вел, потому что ему даже не пришлось выпрашивать денег на ставки и на покупку новых нелюдей (что он хотел сделать в самом конце беседы), графиня сама передала ему довольно внушительную сумму, согласившись со всеми его планами и в очередной раз похвалив.
Даже расписки не взяла, что выглядело очень странно. И Рональд не преминул ей сказать об этом. Как любой банкир – папаша граф Лекстер – первым делом должен был озаботиться возвращением своих вложений.
На что нахальная графинька только передернула плечами и с самой ангельской улыбкой на своих развратных розовых губах заявила, что привыкла доверять своим партнерам.
– Мы же с вами партнеры? – и ни тени улыбки в голубых холодных глазах.
– А как бы вам хотелось? – Рональд только неопределенно пожал плечами.
– Мне бы хотелось быть с вами именно партнерами, потому что на данный момент у нас с вами одинаковые цели.
– На данный момент? – он позволил себе слегка поиронизировать.
– Ну не думаете же вы, что я все свои цели буду соразмерять с вами?
– Как знать… как знать, – Рональд развеселился. – Вдруг в один прекрасный момент вам так надоест жизнь простой ничем не примечательной графини, и вы почувствуете в себе призвание быть Императрицей.
Графиня только фыркнула.
– Не переживайте, – сказала она. – Вашей женой мне точно стать не захочется.
– Ну, вот, – Рон состроил грустную физиономию, – вы мне просто не даете ни единого шанса.
– Зато честно. Как партнер партнеру. И буду вам очень признательна, если мои праведные порывы будут встречены такими же ответными действиями. Именно это я и называю партнерскими соглашениями.
– Ах, вот как. Теперь буду знать. – И Рон попытался изобразить самый честный из своих взглядов.
Графиня только фыркнула.
– У вас не очень-то получается, – поделилась она. – Впрочем, на вашу сверхчестность я пока не рассчитываю. Рассчитываю, как ни странно, на ваши низменные чувства: месть, жадность и жажду власти. Предполагаю, что пока я вам буду нужна для свершения ваших целей – я в безопасности. А потом, когда у нас все получится (я в этом даже не сомневаюсь), вас удивит мое скромное поведение, а, может быть, у нас появятся другие общие цели, и вы смилостивитесь надо мной. Ну, и над моим отцом, конечно же.
Эта речь весьма понравилась Рону, потому что графиня как будто сидела в его голове, и выдавала его мысли за свои.
Они поговорили еще о боях, о тотализаторе, о настроениях среди владельцев дайков, но ни о том, что у него появилась странная девчонка с магией огня, ни о том, что у него уже собирается целый отряд среди особых нелюдей – он ей не сказал.
Зачем?
Будь графиня мужчиной, она бы посещала подпольные бои и видела бы все собственными глазами, но она женщина, и вход на бои ей запрещен. Конечно, через какое-то время она все равно всё узнает. Но это будет не горячей новостью, это будет старым фактом, и можно будет придумать, как и что говорить. У Рональда есть преимущество – и это хорошо.
Но один факт все-таки не давал ему покоя – почему граф-банкир, который дает ему немалые деньги, не следит за его действиями, не появляется на боях, не познакомился, наконец, с ним лично?
Почему все общение идет у него только с дочерью графа?
Непонятно.
