Вера увидела бар внезапно. По этому переулку она ходила дважды в день: к метро и обратно и готова была поклясться, что красной мигающей вывески со странным названием «Клык» ещё вчера здесь не было, а вот сейчас – пожалуйста. Узкие окна, подсвеченные фиолетовыми и белыми тонкими лучиками, завешены изнутри плотными шторами из тёмно-красного бархата. Шторы не оставляли ни единой щёлочки для любопытного взгляда. Вместе с вывеской окна создавали атмосферу одновременно готичности и мегаполиса.
Время близилось к полуночи, но бар, похоже, не собирался закрываться: только что чёрная лакированная дверь впустила внутрь веселящуюся компашку, и никто их не отправил восвояси. Как бы девушке ни хотелось согреться, снять промокший снуд, выпить чего-нибудь горячего вроде латте или глинтвейна, она неуверенно остановилась перед входом. Даже снаружи заведение выглядело пафосно, а внутри, может, вообще фейс-контроль? Веру не пустят, мокрую, взъерошенную, с уставшим лицом без косметики…
А! Какая разница, пошлют – так пошлют, но, может, продадут открытую бутылку чего-нибудь покрепче. Вере было без разницы, чем напиться перед завтрашним днём, лишь бы дойти до такого состояния, когда в голове пусто, на мнение окружающих наплевать, и хочется только добраться до постели и спать, спать, спать. Вера собиралась увольняться.
А ведь три недели назад, подписывая договор с турагентством, девушка была переполнена счастьем и надеждами. Она рвалась в «Меридиан», как евреи в Землю Обетованную. Выдержала четыре собеседования – только с кадровиками! А ещё были психологические тесты, пробный рабочий день, конкурсная игра с другими претендентами, – и всё это Вера вытянула, вырвала вожделенное место. А вот теперь, не проработав до конца испытательного срока, твёрдо решила уволиться. Шеф оказался редкой сволочью, но это можно бы пережить, если бы не травля, которая началась с первого же дня. То ли на её месте хотели видеть кого-то другого, то ли в отделе рекламы вообще была такая атмосфера, но над новенькой шутили весьма зло, настоящей работы не давали, гоняя, как девочку на побегушках. Особенно это любил шеф, Константин Эдуардович. «Зовите меня просто Костя». Поначалу он ведь даже показался ей милым и понимающим… Ага!
«Вера, где мой кофе?! Вера, сбегай к хозяйственникам за бумагой для принтера! Вера, ты не видела мою барсетку? Вера, отправь запрос в студию! Вера!!!» – и так с утра до вечера. А сегодня вообще отжёг. Позвал к себе, кинул две пятитысячных купюры и потребовал, чтобы она на эти деньги организовала завтра вечеринку с коктейлями и закусками. Для всего отдела, то есть шестнадцати человек. Десятка – на шестнадцать человек? Хотя, если купить водку, колу и мясные-сырные нарезки, а к ним ещё каких-нибудь яблок, мандаринчиков и винограда… Десять раз! Просто Костя сразу отрубил эту идею, добавив: «И чтоб тематическое было, под Хеллоуин». Определённо издевается, гад!
Вера потратила весь оставшийся рабочий день на обзвон фирм и фирмочек, занимавшихся кейтерингом, но до обсуждения цены даже не доходило: ей вежливо намекали, что перед крупным праздником заказы принимаются не позже, чем за две-три недели. И нет, никак не получится ужаться. Добравшись до дома, Вера перешерстила весь инет, но, опять-таки, безрезультатно. А потом её терпение лопнуло. Порвалась какая-то истончившаяся ниточка, на которой держались её решимость, мечты, планы. Она оделась и вышла на улицу в надежде найти у метро хоть какую открытую ещё кафешку или рюмочную. Напиться, забыться и уволиться!
Девушка решительно подошла к двери «Клыка» и потянула вычурную бронзовую ручку. Дверь, на вид тяжеленная, открылась с неожиданной лёгкостью, впуская в уютный тёплый полумрак бара. Внутри пахло кофе и апельсинами. Янтарные светильники источали мягкий неяркий свет, низкие столики в окружении даже на вид удобных диванов, были отделены от зала занавесками из ниток с нанизанными на них хрустальными бусинами. Фигуры посетителей скрадывались, плыли, тени чудили, рисуя на стенах гротескные силуэты – или это Вера так умоталась сегодня? Она сбросила снуд, превратившийся в тяжёлую мокрую тряпку, тряхнула отсыревшими волосами, разрушая остатки укладки, и прямиком направилась к бару.
Бармен, невысокий мужчина средних лет, уже озаботился хеллоуиновским антуражем: козлиная рыжая бородка, рожки, торчащие из буйной шапки кудрей. Полные красные губы и контактные линзы с вертикальным зрачком довершали образ этакого немолодого фавна.
– Чего изволит барышня? – спросил бармен, отставляя бокал, который до того начищал полотенцем. И зачем это делают, если бокалы и так сияют от чистоты?
– Покрепче чего-нибудь… Спирт есть? – Вера забралась на стул, поёрзала, устраиваясь понадёжней. На соседний стул с влажным чавком шлёпнулся снуд.
– Спирта нет, – невозмутимо ответил бармен. – Виски, коньяк, водка? Абсент я бы не рекомендовал, если нет привычки.
– Да что хотите, только безо льда и всяких добавок. Сто грамм для начала, и закуски не надо. Напьюсь сегодня, как свинья! – мрачно пообещала девушка.
Бармен вскинул широкую, росшую углом, словно переломанную, рыжую бровь и уставился на клиентку. Руки его действовали сами по себе, добывая из-под стойки стаканчик и бутылку с янтарным содержимым, ловко налили выпивку. Вера потянула носом – отличный коньяк, похоже! Стаканчик скользнул по полированной стойке, остановившись ровно перед её сплетёнными в замок пальцами. Следом появилось блюдечко с тонко нарезанным лимоном, посыпанным сахаром и кофе.
– Это не закуска, – ухмыльнулся бармен. – Это комплимент от заведения. Сегодня ещё не праздник, но, раз вы сюда попали… Ваше здоровье!
Откуда-то в его руках появилась бутылка лагера, к которой он приложился душевно и надолго. Оторвался от горлышка, вытер губы большим клетчатым платком. Вера глянула на стаканчик, подумала – и хлопнула разом, как лекарство, не почувствовав ни вкуса, ни эффекта алкоголя. «Фавн» восхищённо крякнул.
– Повторить?
Девушка молча кивнула и взяла-таки дольку лимона. Жевала, наблюдая, как бармен наливает ещё стаканчик. Выпила – вновь залпом. На этот раз пошло хорошо. Коньяк пролился жидким огнём, обжигая изнутри, пробежал по венам, и Вере стало тепло, так, что пришлось расстегнуть куртку.
– Ещё? – азартно поинтересовался бармен, уже доставая чистый стаканчик. Два предыдущих волшебным образом исчезли со стойки.
Вера помотала головой.
– Пять минут – и продолжим, если вы ещё не закрываетесь.
– Как скажете, – ухмыльнулся бармен. – Мы работаем до рассвета.
– А как же ковидла? – девушка вцепилась зубами в очередную лимонную дольку. Кисло до ужаса… и сладко, и горечь кофе. Вкусно! И жизнь уже не кажется такой отвратной. Почему она раньше не позволяла себе просто расслабиться?
– А что, ночью она становится особо злобной? Если вы об ограничениях, так это надо знакомства иметь пра-а-авильные.
– У вас такие есть?
– Не у меня, – гоготнул бармен, ещё больше напомнив фавна, – мне не по чину. У босса есть.
– И как босс? – настроение опять упало ниже плинтуса, и Вера показала пальцем на пустой стаканчик. «Фавн» понятливо наполнил его жидким пламенем и отправил в короткое скольжение к клиентке. – Хороший или так себе?
– Отличный босс! Он владелец, поэтому не кроит по мелочи из нашей доли, оформление по ТК. Социалка, бесплатное питание во время смены, отличная зарплата. Вообще, мужик не выпендрёжный и понимающий.
– Везёт! – скривилась девушка. Лечебный эффект коньяка вернулся, но почему-то захотелось выговориться. – У меня шеф – скотина первейшая. Завтра уволюсь к чёртовой матери, пока я ещё на испытательном сроке, чтобы трудовую не портить.
Слово за слово, Вера выложила всё. Бармен слушал внимательно и, похоже, искренне сочувствовал. Услышав всю историю помотал курчавой головой. Рога даже не покачнулись; на клей он их, что ли, посадил?
– А погодите-ка вы пить, барышня. Же-е-е-ень! Позови босса! – вибрирующим фальцетом завопил он вдруг, и из угла возмущённо откликнулась женщина с голосом низким, тягучим и сладким, как мёд:
– Я Эжени, болван! Сколько раз повторять?!
Застучали каблуки, и мимо стойки проплыла натуральная вампирша: в обливающем тело чёрном кожаном платье со множеством серебристых цепочек, шипов и заклёпок, в алых туфельках на толстенной подошве и шпильках невероятной высоты. На таких копытах стриптизёрши зажигают, но разносить заказы – это надо обладать редким чувством равновесия. На левой ладони её, как приклеенный, покоился поднос с опустевшей посудой, чёрные кудри спадали из-под белой кружевной наколки аж до талии. Ничего себе официанточка! И как Вера умудрилась её раньше не заметить? Жаль, лицо разглядеть не успела, потому что девушка нырнула в неприметную дверь, ведущую, вероятно, на кухню.
– Ща придёт босс! – объявил бармен. – Если вам повезёт, то может помочь.
– В чём именно, Жан, я должен помочь даме? – услышала Вера и обернулась.
Ох. Перед ней стоял… вероятно, мужчина изображал вампира. Кого ж ещё? Высокий, бледнокожий, отлично сложенный, с чёрными длинными волосами, собранными в низкий хвост, переброшенный через плечо и проливающийся на грудь блестящим потоком. Одежда «вампира» чем-то неуловимо напоминала средневековые наряды, вставные клыки сверкали неестественной белизной меж губ, раскрывшихся в широкой улыбке.
– Не должны, босс, я такого не говорил! – быстро сказал бармен. – Всего лишь, что можете, если захотите. Так о чём я…
Рассказ Веры он передал несколькими фразами. Когда безымянный босс услышал «десять тысяч рублей на шестнадцать персон, и найти надо до завтра», он заржал совершенно неприлично, едва не до слёз.
– Да, повеселили вы меня. Жан, благодарю, что позвал! Теперь вы, барышня, – мужчина обернулся к ней. – Меня можете называть Антоном.
– Не Антуаном? – подколола Вера. Ещё сегодня утром она не смогла бы так свободно болтать с незнакомым красавчиком, но сейчас её ничто не смущало.
– Можно и Антуаном, – покладисто согласился владелец бара. – Я подумал и решил взяться за ваш заказ. Фуршет на 16 человек: закуски, салаты, пирожки, коктейль-бар и, в качестве комплимента вашим дамам, кэнди-бар. Исполнение и подача стилизованные – всякие там косточки-гробики. Плюс диджей, плюс обслуживание в костюмах в стиле Хеллоуина. Вампиры, зомби, ведьмы и прочая нежить и нечисть. Сейчас моя помощница подготовит документы и проведём ваши несчастные десять тысяч через кассу.
– Вы серьёзно?
Антуан решил над ней поиздеваться, что ли? При уровне этого заведения их выезд должен был стоить столько… За десятку они бы разве что приехали, помахали ручкой от двери, развернулись и укатили обратно.
– Я же говорю, вы меня повеселили. Кстати, ваше имя, сударыня? А то Катрин надо заполнить бланк.
– Вера… Вера Васильевна Головкина.
На свободном стуле у стойки уже устроилась с ноутбуком ещё одна «вампирша» в алом шёлковом платье с боковым разрезом по самое… по самое дальше некуда, в общем. Длинные ногти, покрытые красным лаком, ничуть не помешали ей набирать текст со скоростью пулемёта. Десять минут, две подписи и стаканчик коньяка спустя Вера стала беднее на десять тысяч рублей, зато в сумке её лежала папочка с договором о кейтеринговом обслуживании. Каким-то образом за эти десять минут она успела согласиться ещё на два условия очаровательного босса-«вампира». Она обещала завтра встретить сотрудников «Клыка» лично, отдать им ключи от офиса и сразу же уйти с вечеринки. Это было первое. А второе… Вера обещала Антуану свидание! Не просто свидание, а поход в оперу! Правда, договорились идти через неделю, потому что девушке нужно почистить пёрышки перед выходом в свет. Это даже не кафешка, не кино – опера!
Что ж, первое обещание Вера выполнила. С самого утра оформила пропуска (паспортные данные ей по электронке прислала Катрин), зарезервировала на вечер большой зал для собраний. За час до конца рабочего дня она сообщила шефу, что идёт встречать службу кейтеринга, организовывать собственно фуршет, а после сразу же уедет домой. Якобы простудилась вчера, пока ездила подписывать договор с фирмой. Жестокое похмелье, мучившее Веру с самого утра, было, пожалуй похуже простуды. Перед приездом кейтеринга она зашла в туалет, ополоснуть лицо, и ужаснулась нежити, взглянувшей на неё из зеркала. Бледная, с мешками под глазами и лихорадочным румянцем… Лучше бы она и в самом деле простудилась. Нет, больше никогда ничего крепче минералки!
Когда девушка спустилась вниз, вестибюль бизнес-центра уже опустел: большинство компаний отпустили своих сотрудников пораньше. Только парочка охранников скучала у «вертушки». Вера не долго дожидалась: Антуан с подчинёнными явились минута в минуту, уже в костюмах и загримированные. Мертвецы, разрисованные, как в мультике про День Мёртвых, тащили огромные коробки; официантки-«вампирши» улыбались, сверкая красными глазами и вставными клыками; бармен топал в сапогах, имитирующих копыта. Кла-а-асс! Охрана аж челюсти уронила. Вера же провела всю эту толпу в зал, показала, где кухня и туалеты, отдала Антуану ключи – и ушла домой. Ей хотелось выпить чего-нибудь горячего, безалкогольного, забраться под одеяло и просто спать. А вот увольняться уже не хотелось, и Вера решила подумать об этом завтра; до понедельника ещё уйма времени.
Константин Эдуардович был приятно изумлён тем, как Вера вышла из положения. Конечно, у него в кабинете стояли ящики с пивом, был сделан предварительный заказ в пиццерии (его пришлось перенести на обед, чтобы деньги не пропали), но девочка справилась. По мнению опытного рекламщика, любой из его подчинённых должен быть готов ко всему, и новенькая, кажется, подходит отделу. Ещё пара недель, и, если Вера не сломается, можно закончить «прессовать» её и подключать к настоящей работе. А сегодня – просто наслаждаться вечеринкой.
Где и как Вера нашла эту фирму, Константин Эдуардович просто не представлял. За десять тысяч? Рублей? Вот это всё? Фуршет, диджей, светомузыка, алкоголь – настоящий, не крашеный спирт – целая толпа персонала в дорогих костюмах? Не-е-ет, так не бывает. Вероятно, у Верочки есть какие-то связи, и не вредно будет узнать, какие именно. Официантки кокетливо улыбались, танцевали и охотно болтали с одинокими мужчинами, «мертвецы» оказались кем-то вроде циркачей и развлекали публику: то жонглировали бутылками, то исполняли всякие акробатические номера. В углу, в импровизированном шатре, гадала на картах и с помощью хрустального шара «колдунья» Мариам, цыганского вида дамочка в ожерелье из пластиковых черепов.
Сам Константин Эдуардович тоже не скучал: рядом с ним весь вечер крутилась роскошная брюнетка Эжени, уже обращавшаяся к нему по имени. Были, были у начальника отдела некие планы и на остаток ночи, и вполне реалистичные планы; во всяком случае, Эжени прижималась к мужчине весьма обещающе. Сверкала «вампирскими» клыками в широкой улыбке, называла по имени с придыханием, почти мурлыча. Чёрные острые ноготки игриво пробегали то по рукаву, то по воротнику пиджака, невесомо касаясь кожи Константина Эдуардовича. Мурашки тысячами бегали вслед за ноготками, оставляя за собой сладкую истому.
Полночь подкралась незаметно, без особых эффектов. Антуан, владелец кейтеринговой службы, поднялся на подиум, на котором обычно стояла кафедра, а сегодня кувыркались акробаты и крутил пластинки диджей. Антуан постучал по микрофону и обратился к притихшему залу:
Время близилось к полуночи, но бар, похоже, не собирался закрываться: только что чёрная лакированная дверь впустила внутрь веселящуюся компашку, и никто их не отправил восвояси. Как бы девушке ни хотелось согреться, снять промокший снуд, выпить чего-нибудь горячего вроде латте или глинтвейна, она неуверенно остановилась перед входом. Даже снаружи заведение выглядело пафосно, а внутри, может, вообще фейс-контроль? Веру не пустят, мокрую, взъерошенную, с уставшим лицом без косметики…
А! Какая разница, пошлют – так пошлют, но, может, продадут открытую бутылку чего-нибудь покрепче. Вере было без разницы, чем напиться перед завтрашним днём, лишь бы дойти до такого состояния, когда в голове пусто, на мнение окружающих наплевать, и хочется только добраться до постели и спать, спать, спать. Вера собиралась увольняться.
А ведь три недели назад, подписывая договор с турагентством, девушка была переполнена счастьем и надеждами. Она рвалась в «Меридиан», как евреи в Землю Обетованную. Выдержала четыре собеседования – только с кадровиками! А ещё были психологические тесты, пробный рабочий день, конкурсная игра с другими претендентами, – и всё это Вера вытянула, вырвала вожделенное место. А вот теперь, не проработав до конца испытательного срока, твёрдо решила уволиться. Шеф оказался редкой сволочью, но это можно бы пережить, если бы не травля, которая началась с первого же дня. То ли на её месте хотели видеть кого-то другого, то ли в отделе рекламы вообще была такая атмосфера, но над новенькой шутили весьма зло, настоящей работы не давали, гоняя, как девочку на побегушках. Особенно это любил шеф, Константин Эдуардович. «Зовите меня просто Костя». Поначалу он ведь даже показался ей милым и понимающим… Ага!
«Вера, где мой кофе?! Вера, сбегай к хозяйственникам за бумагой для принтера! Вера, ты не видела мою барсетку? Вера, отправь запрос в студию! Вера!!!» – и так с утра до вечера. А сегодня вообще отжёг. Позвал к себе, кинул две пятитысячных купюры и потребовал, чтобы она на эти деньги организовала завтра вечеринку с коктейлями и закусками. Для всего отдела, то есть шестнадцати человек. Десятка – на шестнадцать человек? Хотя, если купить водку, колу и мясные-сырные нарезки, а к ним ещё каких-нибудь яблок, мандаринчиков и винограда… Десять раз! Просто Костя сразу отрубил эту идею, добавив: «И чтоб тематическое было, под Хеллоуин». Определённо издевается, гад!
Вера потратила весь оставшийся рабочий день на обзвон фирм и фирмочек, занимавшихся кейтерингом, но до обсуждения цены даже не доходило: ей вежливо намекали, что перед крупным праздником заказы принимаются не позже, чем за две-три недели. И нет, никак не получится ужаться. Добравшись до дома, Вера перешерстила весь инет, но, опять-таки, безрезультатно. А потом её терпение лопнуло. Порвалась какая-то истончившаяся ниточка, на которой держались её решимость, мечты, планы. Она оделась и вышла на улицу в надежде найти у метро хоть какую открытую ещё кафешку или рюмочную. Напиться, забыться и уволиться!
Девушка решительно подошла к двери «Клыка» и потянула вычурную бронзовую ручку. Дверь, на вид тяжеленная, открылась с неожиданной лёгкостью, впуская в уютный тёплый полумрак бара. Внутри пахло кофе и апельсинами. Янтарные светильники источали мягкий неяркий свет, низкие столики в окружении даже на вид удобных диванов, были отделены от зала занавесками из ниток с нанизанными на них хрустальными бусинами. Фигуры посетителей скрадывались, плыли, тени чудили, рисуя на стенах гротескные силуэты – или это Вера так умоталась сегодня? Она сбросила снуд, превратившийся в тяжёлую мокрую тряпку, тряхнула отсыревшими волосами, разрушая остатки укладки, и прямиком направилась к бару.
Бармен, невысокий мужчина средних лет, уже озаботился хеллоуиновским антуражем: козлиная рыжая бородка, рожки, торчащие из буйной шапки кудрей. Полные красные губы и контактные линзы с вертикальным зрачком довершали образ этакого немолодого фавна.
– Чего изволит барышня? – спросил бармен, отставляя бокал, который до того начищал полотенцем. И зачем это делают, если бокалы и так сияют от чистоты?
– Покрепче чего-нибудь… Спирт есть? – Вера забралась на стул, поёрзала, устраиваясь понадёжней. На соседний стул с влажным чавком шлёпнулся снуд.
– Спирта нет, – невозмутимо ответил бармен. – Виски, коньяк, водка? Абсент я бы не рекомендовал, если нет привычки.
– Да что хотите, только безо льда и всяких добавок. Сто грамм для начала, и закуски не надо. Напьюсь сегодня, как свинья! – мрачно пообещала девушка.
Бармен вскинул широкую, росшую углом, словно переломанную, рыжую бровь и уставился на клиентку. Руки его действовали сами по себе, добывая из-под стойки стаканчик и бутылку с янтарным содержимым, ловко налили выпивку. Вера потянула носом – отличный коньяк, похоже! Стаканчик скользнул по полированной стойке, остановившись ровно перед её сплетёнными в замок пальцами. Следом появилось блюдечко с тонко нарезанным лимоном, посыпанным сахаром и кофе.
– Это не закуска, – ухмыльнулся бармен. – Это комплимент от заведения. Сегодня ещё не праздник, но, раз вы сюда попали… Ваше здоровье!
Откуда-то в его руках появилась бутылка лагера, к которой он приложился душевно и надолго. Оторвался от горлышка, вытер губы большим клетчатым платком. Вера глянула на стаканчик, подумала – и хлопнула разом, как лекарство, не почувствовав ни вкуса, ни эффекта алкоголя. «Фавн» восхищённо крякнул.
– Повторить?
Девушка молча кивнула и взяла-таки дольку лимона. Жевала, наблюдая, как бармен наливает ещё стаканчик. Выпила – вновь залпом. На этот раз пошло хорошо. Коньяк пролился жидким огнём, обжигая изнутри, пробежал по венам, и Вере стало тепло, так, что пришлось расстегнуть куртку.
– Ещё? – азартно поинтересовался бармен, уже доставая чистый стаканчик. Два предыдущих волшебным образом исчезли со стойки.
Вера помотала головой.
– Пять минут – и продолжим, если вы ещё не закрываетесь.
– Как скажете, – ухмыльнулся бармен. – Мы работаем до рассвета.
– А как же ковидла? – девушка вцепилась зубами в очередную лимонную дольку. Кисло до ужаса… и сладко, и горечь кофе. Вкусно! И жизнь уже не кажется такой отвратной. Почему она раньше не позволяла себе просто расслабиться?
– А что, ночью она становится особо злобной? Если вы об ограничениях, так это надо знакомства иметь пра-а-авильные.
– У вас такие есть?
– Не у меня, – гоготнул бармен, ещё больше напомнив фавна, – мне не по чину. У босса есть.
– И как босс? – настроение опять упало ниже плинтуса, и Вера показала пальцем на пустой стаканчик. «Фавн» понятливо наполнил его жидким пламенем и отправил в короткое скольжение к клиентке. – Хороший или так себе?
– Отличный босс! Он владелец, поэтому не кроит по мелочи из нашей доли, оформление по ТК. Социалка, бесплатное питание во время смены, отличная зарплата. Вообще, мужик не выпендрёжный и понимающий.
– Везёт! – скривилась девушка. Лечебный эффект коньяка вернулся, но почему-то захотелось выговориться. – У меня шеф – скотина первейшая. Завтра уволюсь к чёртовой матери, пока я ещё на испытательном сроке, чтобы трудовую не портить.
Слово за слово, Вера выложила всё. Бармен слушал внимательно и, похоже, искренне сочувствовал. Услышав всю историю помотал курчавой головой. Рога даже не покачнулись; на клей он их, что ли, посадил?
– А погодите-ка вы пить, барышня. Же-е-е-ень! Позови босса! – вибрирующим фальцетом завопил он вдруг, и из угла возмущённо откликнулась женщина с голосом низким, тягучим и сладким, как мёд:
– Я Эжени, болван! Сколько раз повторять?!
Застучали каблуки, и мимо стойки проплыла натуральная вампирша: в обливающем тело чёрном кожаном платье со множеством серебристых цепочек, шипов и заклёпок, в алых туфельках на толстенной подошве и шпильках невероятной высоты. На таких копытах стриптизёрши зажигают, но разносить заказы – это надо обладать редким чувством равновесия. На левой ладони её, как приклеенный, покоился поднос с опустевшей посудой, чёрные кудри спадали из-под белой кружевной наколки аж до талии. Ничего себе официанточка! И как Вера умудрилась её раньше не заметить? Жаль, лицо разглядеть не успела, потому что девушка нырнула в неприметную дверь, ведущую, вероятно, на кухню.
– Ща придёт босс! – объявил бармен. – Если вам повезёт, то может помочь.
– В чём именно, Жан, я должен помочь даме? – услышала Вера и обернулась.
Ох. Перед ней стоял… вероятно, мужчина изображал вампира. Кого ж ещё? Высокий, бледнокожий, отлично сложенный, с чёрными длинными волосами, собранными в низкий хвост, переброшенный через плечо и проливающийся на грудь блестящим потоком. Одежда «вампира» чем-то неуловимо напоминала средневековые наряды, вставные клыки сверкали неестественной белизной меж губ, раскрывшихся в широкой улыбке.
– Не должны, босс, я такого не говорил! – быстро сказал бармен. – Всего лишь, что можете, если захотите. Так о чём я…
Рассказ Веры он передал несколькими фразами. Когда безымянный босс услышал «десять тысяч рублей на шестнадцать персон, и найти надо до завтра», он заржал совершенно неприлично, едва не до слёз.
– Да, повеселили вы меня. Жан, благодарю, что позвал! Теперь вы, барышня, – мужчина обернулся к ней. – Меня можете называть Антоном.
– Не Антуаном? – подколола Вера. Ещё сегодня утром она не смогла бы так свободно болтать с незнакомым красавчиком, но сейчас её ничто не смущало.
– Можно и Антуаном, – покладисто согласился владелец бара. – Я подумал и решил взяться за ваш заказ. Фуршет на 16 человек: закуски, салаты, пирожки, коктейль-бар и, в качестве комплимента вашим дамам, кэнди-бар. Исполнение и подача стилизованные – всякие там косточки-гробики. Плюс диджей, плюс обслуживание в костюмах в стиле Хеллоуина. Вампиры, зомби, ведьмы и прочая нежить и нечисть. Сейчас моя помощница подготовит документы и проведём ваши несчастные десять тысяч через кассу.
– Вы серьёзно?
Антуан решил над ней поиздеваться, что ли? При уровне этого заведения их выезд должен был стоить столько… За десятку они бы разве что приехали, помахали ручкой от двери, развернулись и укатили обратно.
– Я же говорю, вы меня повеселили. Кстати, ваше имя, сударыня? А то Катрин надо заполнить бланк.
– Вера… Вера Васильевна Головкина.
На свободном стуле у стойки уже устроилась с ноутбуком ещё одна «вампирша» в алом шёлковом платье с боковым разрезом по самое… по самое дальше некуда, в общем. Длинные ногти, покрытые красным лаком, ничуть не помешали ей набирать текст со скоростью пулемёта. Десять минут, две подписи и стаканчик коньяка спустя Вера стала беднее на десять тысяч рублей, зато в сумке её лежала папочка с договором о кейтеринговом обслуживании. Каким-то образом за эти десять минут она успела согласиться ещё на два условия очаровательного босса-«вампира». Она обещала завтра встретить сотрудников «Клыка» лично, отдать им ключи от офиса и сразу же уйти с вечеринки. Это было первое. А второе… Вера обещала Антуану свидание! Не просто свидание, а поход в оперу! Правда, договорились идти через неделю, потому что девушке нужно почистить пёрышки перед выходом в свет. Это даже не кафешка, не кино – опера!
Что ж, первое обещание Вера выполнила. С самого утра оформила пропуска (паспортные данные ей по электронке прислала Катрин), зарезервировала на вечер большой зал для собраний. За час до конца рабочего дня она сообщила шефу, что идёт встречать службу кейтеринга, организовывать собственно фуршет, а после сразу же уедет домой. Якобы простудилась вчера, пока ездила подписывать договор с фирмой. Жестокое похмелье, мучившее Веру с самого утра, было, пожалуй похуже простуды. Перед приездом кейтеринга она зашла в туалет, ополоснуть лицо, и ужаснулась нежити, взглянувшей на неё из зеркала. Бледная, с мешками под глазами и лихорадочным румянцем… Лучше бы она и в самом деле простудилась. Нет, больше никогда ничего крепче минералки!
Когда девушка спустилась вниз, вестибюль бизнес-центра уже опустел: большинство компаний отпустили своих сотрудников пораньше. Только парочка охранников скучала у «вертушки». Вера не долго дожидалась: Антуан с подчинёнными явились минута в минуту, уже в костюмах и загримированные. Мертвецы, разрисованные, как в мультике про День Мёртвых, тащили огромные коробки; официантки-«вампирши» улыбались, сверкая красными глазами и вставными клыками; бармен топал в сапогах, имитирующих копыта. Кла-а-асс! Охрана аж челюсти уронила. Вера же провела всю эту толпу в зал, показала, где кухня и туалеты, отдала Антуану ключи – и ушла домой. Ей хотелось выпить чего-нибудь горячего, безалкогольного, забраться под одеяло и просто спать. А вот увольняться уже не хотелось, и Вера решила подумать об этом завтра; до понедельника ещё уйма времени.
***
Константин Эдуардович был приятно изумлён тем, как Вера вышла из положения. Конечно, у него в кабинете стояли ящики с пивом, был сделан предварительный заказ в пиццерии (его пришлось перенести на обед, чтобы деньги не пропали), но девочка справилась. По мнению опытного рекламщика, любой из его подчинённых должен быть готов ко всему, и новенькая, кажется, подходит отделу. Ещё пара недель, и, если Вера не сломается, можно закончить «прессовать» её и подключать к настоящей работе. А сегодня – просто наслаждаться вечеринкой.
Где и как Вера нашла эту фирму, Константин Эдуардович просто не представлял. За десять тысяч? Рублей? Вот это всё? Фуршет, диджей, светомузыка, алкоголь – настоящий, не крашеный спирт – целая толпа персонала в дорогих костюмах? Не-е-ет, так не бывает. Вероятно, у Верочки есть какие-то связи, и не вредно будет узнать, какие именно. Официантки кокетливо улыбались, танцевали и охотно болтали с одинокими мужчинами, «мертвецы» оказались кем-то вроде циркачей и развлекали публику: то жонглировали бутылками, то исполняли всякие акробатические номера. В углу, в импровизированном шатре, гадала на картах и с помощью хрустального шара «колдунья» Мариам, цыганского вида дамочка в ожерелье из пластиковых черепов.
Сам Константин Эдуардович тоже не скучал: рядом с ним весь вечер крутилась роскошная брюнетка Эжени, уже обращавшаяся к нему по имени. Были, были у начальника отдела некие планы и на остаток ночи, и вполне реалистичные планы; во всяком случае, Эжени прижималась к мужчине весьма обещающе. Сверкала «вампирскими» клыками в широкой улыбке, называла по имени с придыханием, почти мурлыча. Чёрные острые ноготки игриво пробегали то по рукаву, то по воротнику пиджака, невесомо касаясь кожи Константина Эдуардовича. Мурашки тысячами бегали вслед за ноготками, оставляя за собой сладкую истому.
Полночь подкралась незаметно, без особых эффектов. Антуан, владелец кейтеринговой службы, поднялся на подиум, на котором обычно стояла кафедра, а сегодня кувыркались акробаты и крутил пластинки диджей. Антуан постучал по микрофону и обратился к притихшему залу:
