Нам помогал – не человек.
Свидетель – Даниил.
Благословенно будь вовек
Ты, имя Бога Сил!
У дверей стоит вечер
Рождество Эммануила
Сон или явь? – распахнутые настежь,
Страницы и глаза нам дарят чудо:
За что Ты вспомнил нас, Младенец-Пастырь,
И мир пролил средь пажитей Иуды?
Ах, Вифлеем, благословенный город
Давида и пророка Самуила!..
(Как плакал тут – и плач тот сердцу дорог -
Иосиф над гробницею Рахили…)
О, сколько вновь здесь слёз прольётся детских, –
Сама под палестинским небом синим
Рахиль заплачет о своих младенцах –
Невольных мучениках за Мессию.
В миру, средь зол, невинность их спасала,
Пред ней бессильно Ирода коварство:
Они, хоть имени Царя не знали,
Но первыми пришли в святое Царство…
Волхвы к Творцу путь через знанья ищут,
На мудрость возлагая упованье, –
К простым Само является в жилище
Живое исполнение Писанья:
Слово, во мраке вспыхнувшее искрой,
Чтоб души не отдать навек геенне, –
От Бога родилось и Девы Чистой
В пастушеской пещере, в Вифлееме.
И сладким пеньем, песней звёзд небесных
Весь мир был в ночь блаженную пронизан…
Радость принёс крылатый благовестник
О Рождестве Христа – от вышних к нижним,
И пастухи его спросили: «Как нам
Сей свет хранить, чтобы звезда не гасла?» –
«Вкусите, - и увидите, как благ Он,
Родившийся вам на соломе в яслях!..»
Святая ночь
В тишину святой этой ночи
Ангелов доносится пенье...
Лишь на миг закрываю очи, -
Возникает в душе виденье:
Вифлеем, пастушья пещера,
В яслях – светлый Младенец, спелёнут, -
Долгожданный ответ на веру,
Искупление тьмой пленённых.
В мир родиться благоволило
Неотмирное Солнце правды,
Кровом крыл Своих осенила
Всех людей великая Радость.
Вот причастие странной Тайне, -
Как вертеп явился чертогом?..
(Замерли, затаив дыханье,
Вол и ослик в присутствии Бога...)
Подаёт небесная Милость
Всем Свой дар утешенья и ласки...
(А Мария над Сыном склонилась,
Смотрит в ясные Его глазки.
И о Них, в умиленьи, молитву
Шепчет тихо Иосиф старый, -
И в ночи сиянье разлито
Той Звезды, что над крышей встала...)
Пробудись от дел мёртвых, спящий,
Для принятия жизни Божьей! –
Свет нам светит Животворящий,
И Его тьма объять не сможет.
Теплотою Духа Святого
Души немощных Он согревает;
Лёд сердечной злобы растоплен,
Слёзы воском горячим стекают...
Рождественская колядка
Родился Младенец
У Девы Марии, -
Божий Сын, Спаситель,
Избранный Мессия.
Пресвятая Дева
Чадо пеленает,
Песню колыбельную
Тихо напевает.
Рядом – свят Иосиф,
Власы – снега белее,
А в яслях вол и ослик
Дитя дыханьем греют.
Пастыри простые
Кланяются Чаду, -
Ангелы святые
Их вели от стада.
Караван с дарами
Движется с Востока:
Волхвы со Звездою
Идут издалёка.
Рождество Христово
Ныне наступило.
Звезда всему миру
Радость возвестила.
Не было им места …
(Лук. 2:7)
Древний город перед нами,
Озарён чудесно,
Реют над его стенами
Хоры Сил Небесных...
Что в полуночное время
Совершилось в Вифлееме?
Днесь Сын Божий воплотился
Людям во спасенье,
Волей Вышнею явился
Свет Любви на землю,
Нас Звездой ведёт средь тьмы...
Чем любовь докажем мы?
Говорит евангелист нам:
Перепись в Иуде, –
И Иосифу с Пречистой
Нет в ночи приюта.
Люди добрые, скажите:
Где же Чадо положить им?..
Но народ мольбы не слушал
Путников убогих:
В мире хладном, равнодушном
Места нет для Бога.
Чёрствые сердца темны,
Двери их затворены...
Их никто не принимает,
Поиски напрасны;
Агнца Агница рождает
На соломе, в яслях:
Лишь в вертепе пастухов
Обрело семейство кров.
Поспеши же с пастухами
Воздать поклоненье,
Дар молитв благоуханный
Воскури в смиреньи.
Освети Звездою путь
И вовеки не забудь
Предстояния в пещере
Умиленным сердцем…
Вот к твоей подходит двери
Нищая с младенцем, -
С радостью введи их в дом:
Это Дева со Христом.
Поклонение Младенцу
Повесть дивную хочу поведать, дети,
Вам о том, как Бог стал Человеком…
Чудеса подобные на свете
Не случались никогда от века.
Это было в час, когда струились
Звёзд лучи над полями Палестины:
Божьи Ангелы пастырям явились
И сказали им, где найти Мессию.
Ветер пел, словно гусли и свирели…
Пастухи по полям шли зимней ночью
И, к пещере приблизившись, узрели
Избавленье всеобщее воочью:
«Вот Он – Свет, во тьме греховной воссиявший!
Наконец – исполняются надежды.
И скромны – не роскошнее, чем наши –
Путников запылённые одежды…»
Рядом с плотником галилейским бедным –
Та, Кого Божья сила осенила.
На руках у Благословенной Девы
Спит Христос – маленький Спаситель мира…
А вдали, где сребрятся гор вершины,
Мудрецы разговор ведут неспешный,
И Звезда необычная пред ними
Проливает свет свой безмятежный.
То цари из далёких стран восточных
Поклониться идут Владыке мира.
И верблюды везут во тьме полночной
Дорогие ларцы с ливаном, смирной,
Золото Эфиопии и Савы… -
Херувимы витают, в умиленьи
Трепеща крылами, хором славят
Господа Предвечного Рожденье.
Рождественские видения
«Я над Твоею колыбелью,
Дитя, склоняюсь, и капелью
Стремятся слёзы, – мук залог.
То радостью благоговейной,
То грустью трепетной овеян
Тот дар, что Мне вручает Бог…» –
И голос Матери Пречистой,
Высокий, нежный, серебристый,
Струился, словно звёздный свет…
А Он – смотрел глубоким взглядом;
В Нём горний мир с земным был рядом.
Вступал Предвечный в рамки лет,
В плоть заключался Вседержитель;
В мир, Им же созданный, как житель
Один из многих, Он входил.
Необыменная Жизнь, Слово, –
Он требовал тепла и крова,
Мал, беззащитен, у груди…
Тушил свою лампаду книжник.
Последние в селеньи ближнем
Пропели робко петухи, –
И в сумерках чернильно-синих
К приюту тихому Мессии
Уже спешили пастухи …
Златилась точка, – свет потоком
Бесшумным, лёгким, от Востока
Сквозь тьму языческую тёк:
Шли мудрецы, – и тот огонь их,
Воздетые омыв ладони,
Грел, озарял, от зла берёг…
Да, звёзды падали, как манна;
Одна лишь величаво, странно
Глядела вдаль – средь прочих звёзд
Княжна в таинственной короне…
Вечерний ангел чутко тронул
Созвездий мелодичных гроздь… -
И чудо сглаживало грани
Меж сотворёнными мирами.
Развёрнут свиток, – и поверх
Витков спиральных пелен ночи
Шли письмена древних пророчеств,
Сливаясь в рифму в звонах сфер…
О, что же в той ночи звучало,
Что души Небу обручало, –
Хор Ангельский?.. Колокола?.. -
Тебе, Рождённому Младенцу,
Всецело жертвуется сердце
И сожигается дотла.
Тихая песнь
«Ложе Твоё – ясли;
Над нашей крышей
Стройное хваленье
Ангелы воспели, -
Звуки в небе тают…
Что в них Ты слышишь,
Чадо Моё, Чадо
В этой колыбели?
Царь земли и неба, -
Непостижимо –
И Господь, и Сын Мой,
Слабенький Ребёнок…
Будешь миру Светом,
За добро – гонимым,
На поруганье
Крестное Рождённый.
В полях Иарима
Ночь наступает.
В небе – Серафимы,
Как белые птицы.
Ты, смежив ресницы,
Свой Рай вспоминаешь…
Чадо Моё, Чадо,
Что Тебе снится?»
* * *
Над городом ночью Звезда расцвела,
И тёплым сиянием веры
Он был озарён. С неба радость сошла:
Сын Божий родился в пещере.
И Дева-Мать пеленала Дитя…
И Ангел путь пастухам указал
К Вечному Свету спасенья,
В Котором Отец миру жизнь посылал
И весть о любви и прощеньи:
«Не бойтесь, идите, - Он ждёт вас», - сказал…
Под крышей соломенной – голубь притих,
И резвый ягнёнок был счастлив.
А сверху, как руки, веточки ив
Тянулись к Лежавшему в яслях.
И Он благословлял всех их…
Издалека к Вифлеему пришли
Волхвы с приветствием мирным
Царю-Вседержителю, и принесли
В дар золото, ладан и смирну,
И поклонились Ему до земли…
Христе, придём поклониться и мы,
За милость Тебя прославить, –
Но с чем мы предстанем?.. Лишь молим: прости,
Грехи помоги оставить
И души любовью Твоей освети.
* * *
Свят и тих, у дверей стоит вечер,
Он спустился с гор к холмам и долинам.
В небе Ангелы затеплили свечи,
А большая Звезда - как светильник.
Радость светлая, смиренная – почти до слёз, так сильно –
Душу охватила...
А снежинки улыбаются Младенцу
Чистым сердцем.
Нынче родилась нам наша Милость, –
Будьте милостивы, люди, к своим ближним.
Нынче ссор не надо и насмешек,
Колкостей, обидчивости лишней.
Дар любви Своей нам хочет дать Всевышний,
Отпущенье грешным. –
Всех сокровищ мира драгоценней
Дар священный.
Светом ясным просвети Ты наши очи, -
Ибо только кротким Ты открылся,
Тем, кто звал Тебя, как дитя иль нищий,
Всей душой к Небесам Твоим стремился;
Только тем, кто Тебя искал, как странник
Приюта ищет;
Тем, кто лишь склониться пред Тобою хочет
И блажен, не прося о большем.
Белоснежной Лилией, какая
Людям и не снилась,
Чистою Овечкой, Голубицей
Вновь отверзлись нам врата Рая.
Чудный Агнец в пеленах, рождённый Ею, -
Там, в пещере…
Отзовёмся ли, чтоб вместе Спаса славить? –
Ангел призывает.
Чадо нежное, тепло дыханья
Ослика над яслями простыми, -
Вот и мудрость вся…К великой тайне
Припади – и поклонись безмолвно.
Отец вечности – Младенцу имя, -
В яслях, на соломе,
Смотрит, зная: быть Ему пронзённым.
Для того рождён Он.
Четвёртый волхв
«Ты легко узнаешь коридор по этому изображению. Посмотри, вот Божия Матерь с Младенцем на руках; перед Ним стоят и Ему поклоняются волхвы. Их четыре, а обыкновенно пишут их три».
(Е. Тур, «Катакомбы»)
Их было четверо, и всех
Из разных государств Востока,
Как говорилось у пророка, -
Звезда вела к вертепу – тех,
Кто Богу мудрости и тайны
Шёл принести чудесный дар…
(Их звали, как гласит преданье,
Каспар, Мельхиор, Валтасар).
Царю Небес и всей земли –
Чистое золото несли,
Священнику – благоуханный
Ливан, а смирну – предвещанье
Тому, Кто должен умереть
Ради всеобщего спасенья
И на кресте за всех мученья
Смиренно, кротко претерпеть…
Волхв Артабан, что шёл последним,
Был праведен и милосерден,
От юности Творца он чтил.
С молитвой бережно хранил
Он на груди заветный ларчик,
И камня в нём скрывались три –
Белее снега, неба ярче,
Пурпурней утренней зари:
Жемчужину, сапфир, рубин –
Христу, Которого любил,
Пока Его ещё не видев, -
С собой мудрец вёз в град Давидов…
Но на пути, в открытом поле,
Без чувств лежал больной еврей, -
И он остался с ним, доколе
Заботой чуткою своей
Не возвратил тому сил прежних…
Сапфир за снадобье отдав,
От спутников своих отстав,
Продолжил волхв свой путь поспешно.
Он в долгожданной Иудее
Заходит в бедный дом в селе
И слышит, что свершилось дело,
Не виданное на земле:
Узнав о Рождестве Мессии,
Царь Ирод приказал: «Скорей
Новорождённых всех детей
Убить, чтобы цари иные
Мою не отнимали власть!» -
Хозяйка дома молодая,
К себе ребёнка прижимая,
Едва успела в ноги пасть
Волхву: «Спаси нас, ради Бога!»
Но поздно, - крики за порогом,
И римский воин меч ужасный
Над мальчиком заносит свой…
И жизнь младенца и несчастной
Спасёт лишь выкуп дорогой! -
Исчезло время во вселенной… –
Как звёздный хор в ночи блаженной,
Звенит душа, и огоньками
Искрится драгоценный камень
Алее сердца, - каплей крови
Ложится в смуглую ладонь…
Взор мудреца – ещё суровей,
И вздох едва скрывает стон…
И вновь отдать! И вновь идти,
Встречая горе на пути!
И преградил ему дорогу
Солдат вооружённых полк:
Купец из Персии далёкой
Приехал уплатить свой долг
В Израиль с дочерью прекрасной,
Но умер в тот же день, - она
За долг отца обречена
Быть проданной насильно в рабство…
Толпа насмешливо следит. –
Девица бьётся и кричит,
О помощи всех умоляет,
И слёзы горькие с ланит
Ручьём жемчужным вниз сбегают…
У Артабана сжалось сердце,
Вмиг краски выцвели лица, -
Последний камень из ларца
Свободу дал дочери перса,
Спас от бесчестия её…
Вновь странствовать пошёл затем он, -
Так милосердие своё
Он не донёс до Вифлеема…
О Артабан! твоя любовь
Сокровищ выше оказалась:
Та милость к ближнему, та жалость
Всех драгоценнее даров.
Не будут подражать тебе
И назовут легендой имя,
Но ты полней других воспринял
Благую истину Небес.
Разбойник
Они шли по пустыне и свёрток несли,
И мечтали о капле воды,
И ослёнка с узлом за поводья вели,
И цепочкой тянулись следы…
Их тревожным молчанием мир окружал,
Взгляд колол незнакомый пейзаж,
И уж на горизонте змеился, дрожал
В зыбких линиях первый мираж.
Тщетно путников взор ключ иль пальму искал,
Но брели через силу вперёд…
«Мариам, наши кости здесь лягут в песках». –
«Нет, Иосиф, Господь нас ведёт».
Опирался на посох Обручник седой,
И боролся с молитвою вздох… –
Она помнила Ангелов, храм золотой,
Заменивший родительский дом.
Словно светлым теплом переполнена грудь,
В сердце песнь царя-предка звучит…
Она помнила вечер, томительный путь
И Звезды над пещерой лучи.
К краю яслей припали уста пастухов;
Кроткий ослик, медлительный вол…
Из разверстых небес чудный слышался хор
Под хвалу исступлённых волхвов…
Они шли по пустыне, как предки их шли
С Моисеем к земле Ханаан…
На пути их – злодеи в засаде легли
За холмом поджидать караван.
Вышла шайка разбойников, путь преградив…
Мягкий свет озарил старика.
Рядом с ним – Дева-Мать прижимала к груди
Драгоценную ношу – Сынка.
Красоты того Лика невиннее нет
В мире зла, средь земных жён и дев…
Стал разбойник в слезах на колени пред Ней
И молитвенно руки воздел.
Он воскликнул: «Сегодня явилась любовь
Среди нас, погибавших в грехах.
Если с неба спускался по Лестнице Бог,
Вот Он – Чадо на нежных руках!
Отступите, друзья, пусть никто не вредит,
Этим странникам нужно идти.
Горе будет тому, кто им зло сотворит!
Буду сам защищать их в пути.
О Блаженная Мать, помолись за меня;
Бедный грешник не сможет забыть…» –
И в ответ слышал он, что Святое Дитя
Милосердие вознаградит.
Прошло тридцать три года, – и землю людей
Увенчал окровавленный крест…
Обнажён перед миром, отвержен, в тот день
Умирал за творенье Творец.
Одесную Его, на соседнем кресте,
Был разбойник, что милость творил:
Раб, узнавший Владыку в Распятом Христе,
Первым в радость прощённых входил.
Бегство в Египет
Заскользил, храня святыню,
Звёздный лучик впереди…
Путь лежал через пустыню,
Через древние пески.
Стлались в небесах над тропкой,
Шелестели два крыла:
Вёл по ней смиренный плотник
Большеглазого осла.
А на ослике сидела,
Перебарывая страх,
В покрывале длинном Дева
С малым Чадом на руках…
Утомясь дорогой дальней,
Отдохнуть решив в тени,
Под египетскою пальмой
Обрели ночлег они.
Чудо Божие свершилось:
Пред Младенцем до земли
Древо гибкое склонилось,
Протянув плоды свои.
У корней его источник
Струёй чистою забил;
Вкус живой воды проточной
Сладок, а не солон был.
Ночь пришла, и спит семейство,
Невредим Малютка-Царь…
Льётся тихое блаженство,
В кротких теплится сердцах.
