Раньше я была потеряна для мира. Я не знала на чьей я стороне. Не знала с кем я, и кто со мной.
Я не различала ни вкусов, ни запахов. Мой мир был серым и облезлым. В моих глазах стояла беспросветная тоска и полные долины боли. Я жила, если так можно сказать, если не сказать что существовала.
Начало войны. Война…
Без какого-либо стремления жить я поднялась выше, еще выше и еще…
Но на передовую я ходила со всеми.
Сначала стычка, потом бойня, и вконец кровавая война.
Это было…сложно описать чувства которых попросту не существовало. Это война принесла много горя как и любая другая. Много горя, много крови, много убийств. Я не видела такого никогда, да, именно так я и думала когда смотрела на весь этот ужас. Но во мне по прежнему было все заперто и ничего не видно.
И вот очередная высадка, новая земля которая еще не видела крови и боли. Но это временно. Скоро и она станет принимать в обьятия павших братьев. Братьев которые не успели полностью насладиться всеми оттенками вкусов жизни. Они так и не узнают что такое счастье.
Высадка произошла очень рано, примерно в полчетвертого утра, вокруг туман, хотя уже и начинало еле заметно светать.
Не знаю сколько прошло времени, но судя по выкрикам которые начала слышать я, бой начался сразу.
Все было как обычно. Все было обычно до одного момента…
Когда туман рассеялся и все могли увидеть край солнца, именно тогда я и увидела их первой. Высоко, на склонах складчатых гор, они стояли все как на подбор. Даже их знамена колыхались от порыва непокорного ветра в такт какой-то своей, первозданной, необузданной мелодии, которая была слышна только лишь им.
Грозные, величественные, они были так далеко и в тоже время так близко. Не знаю почему, но сердце замерло при виде легендарных воинов. Они жили отделенно, обособленно. ”Чем же таким настолько выжным наши враги переманили их на свою сторону”, мысль мелькнула в сознании и угасла быстрее ветра.
Мне было прекрасно видно со стороны как они помыкают за удила своих скакунов, приказывая сделать шаг в пропасть. И лошади послушались. Шаг вперед, второй и затем обрыв, но нет. Все две дюжины скакунов шагнули в воздух и начали ускаряться пришпаривавшими их бока хозяевами.
Я видела грозу в близи, я всегда любила дождь и бурю. А у всех всегда портилось намтроение. Они не понимали меня. Это была наверное единственная отдушина от моей гнилой души. Но это было прекрасно, действительно прекрасно, я встала в ступор полностью завороженная этим зрелищем. Что удивительно меня не задевали и не нападали, хотя мои братья с еще большим остервенением бросились вперед.
На нас шла лавина, по другому язык не поварачивался сказать. Буря из пыли, ветра, скорости, воды, огня и смерти. Настолько смазанная и недоступная глазу, что все уверились в правде бури.
Первая волна криков и боли обрушилась на меня ушатом ледяной воды, из первых рядов брызгами отправлялась в полет кровь. Мне казалось она летела на киллометры.
Впереди этой бури трудно, но виднелись семь красных плащей. Красных чтобы не было видно крови?
Наши ряды стремительно редели, они добирались к нам чтобы уничтожить. Уверена, все успели проститься и сейчас ждали лишь своей очереди, но держа оружие в руках.
Это не основная часть армии, основная прибудет позже и это явно к лучшему. Может быть хоть они выживут…
Буря наших жнецов была совсем близко, но кто-то еще из братьев пытался кинуть в них оружием. Тщетно. Бурю словно кокон защищал, и все что летело на них - падало наземь. Между нами осталось четыря ряда. Три. Два. Один… Теперь их можно было разглядеть отчетливее, семь похожих на людей, но не люди. В красных одеждах. Или это была уже кровь. Я не знала.
Я посмотрела на первого, да, глазами похож на человека, остальное скрывала красная ткань которая делала открытыми только глаза и брови. Второй был похож на первого, как и третий. Но когда я посмотрела на четвертого, да, несомненно они все были похожи, но этот... Было в нем что-то особенное. Я смотрела на него и не понимала что происходит. Их глаза быстро метались от одного моего брата к другому, замечая каждого, не желая оставить никого в живых. И несомненно посмотрели на меня, от взгляда первого я не смогла сделать глоток воздуха в прямом смысле слова, не из-за страха. Никто и никогда не знал в чем заключается их сила, в том числе и я. Теперь мне стало понятно. Они могут отнять жизнь взглядом, а буря несущаяся за ними уничтожает твое имя и личность окончательно, оставляя лишь в памяти тех, кто тебя знал - живыми.
Наверно кто-то еще посмотрел на меня поскольку воздух стал не поступать в легкие окончательно. Я схватилась за горло, и почему-то посмотрела на четвертого. Почему не знаю. И если вдруг кто-то спросит, у меня не будет ответа. Хотя вряд ли уже кто-то спросит меня об этом. Меня попросту не будет. Я простилась.
Подняв высоко голову и все так же держась за горло, хоть в глазах и помутнело, я смотрела на скорую смерть. Не знаю как, но смерть обратила внимание на меня. Четвертый посмотрел прямо мне в глаза, я встретила его расширенные от неверия глаза уже падая на колени. Но потом застыла подняв голову и снова смотря на него.
Получилось сделать вдох, первый, второй и другие. Я словно очнулась, стала видеть краски, слышать звуки, чувствовать слезы во рту.
Как только мои колени коснулись земли, четвертый сделал невероятное, он спрыгнул со своего скакуна вперед, на воздух, зависнув там, и так же смотря прямо мне в глаза раскинул руки резко и плавно в стороны, стоя так же спиной к урагану. Словно стена воздуха, невероятной силы поднялась с земли передо мной в метре, и раскинулась в стороны от веления его рук.
Буря за ним замедлилась в тот же миг и остановилась, оставляя песочную пыль падать с неба на землю. За семью жнецами в красном, были такие же жнецы в черном, уничтожающие уже имя.
Они все медленно и угрожающе опускались на землю, развивая свои мантии ветром. Вокруг стояла тишина, очень невероятная тишина.
Семь в красном жнецы лишь переглянулись и никто ничего не сказал. Ни слова. Они что, совсем не разговаривают?
Все стояли нешевелясь когда четвертый сделал шаг ко мне. Без резких движений, плавно и медленно. Но несмотря на это я опрокинулась назад и быстро отползла от него примерно на два метра.
Оглянувшись мельком, не увидила никого из моих братьев стоящего на ногах, все лежали, не мертвые, нет, просто снесенные силой и мощью, и лежали. Кто-то пытался подняться на колени, все тщетно.
Снова посмотрела на четвертого, он вытянув руки вперед как безоружный, сдавшийся, поднял их на уровень лица, хоть то, и было скрыто. И снова сделал шаг ко мне. И ни одного звука. Ни единого.
Я отползла еще на такое же расстояние как прежде, тело тряслось, дыхание было прерывистым.
-Тшшшшш,-лишь шепот надвигающейся на меня змеи, чье место рядом с погибшими.
Они сделали все это. Они уничтожили множество ни в чем неповинных людей. Они должны заплатить такую же цену.
Я очень сильно захотела чтобы их красные одежды полыхнули пламенем и обожгли их лица до неузноваемости. Я хотела чтобы они мучились так же, как и те которых они убили.
Внезапно появился огонь и поднялся от их ног и заструился по всему телу. Все шестеро сделали дружный шаг назад и огонь на их одеждах угас. Четвертый же опустил руки, выпрямился и сделав еще несколько аккуратных шагов приблизился ко мне. Мне некуда было отползать. Я уперлась спиной в человека из моего отряда, имени не знаю, но он, лежащий и недвигающийся стал словно камнем. Замер, не делая больше попытки встать.
На четвертом тоже появился огонь и охватил его одежды, но они не сгорали, огонь словно плясал на нем. Вот такой весь в красном он и присел на корточки передо мной, и если до этого я осматривала его одежды, остальных шестерых наблюдающих за нами, то теперь я посмотрела ему прямо в глаза. Ткань по прежнему закрывала лицо, и даже на ней был огонь.
И стоило мне посмотреть в его глаза… Это было похоже на то, когда ты плаваешь и внезапно в твои легкие набирается вода, она набирается и набирается, и хоть ты знаешь что это вода, тебе кажется что это огонь. А когда ты выбераешься на сушу и делаешь воздух, да, это сродни именно этому. Как после слепоты ты снова ничинаешь видеть, после отсутствия воздуха - дышать.
Глаза были… невероятные. Стоило нам встретиться взглядами как вокруг словно что-то менялось. Плыло, крутилось. Я сделала судорожный вздох.
От его тела веяло жаром и пылью. Было невроятно тяжело дышать.
Он присел на корточки и склонил голову набок как заинтересовавшаяся чем-то любопытным кошка. Жест хищника, жест убийцы.
-Тебя как звать?- ласковый вопрос убийцы сопровождался равнодушным взглядом.
Я не различала ни вкусов, ни запахов. Мой мир был серым и облезлым. В моих глазах стояла беспросветная тоска и полные долины боли. Я жила, если так можно сказать, если не сказать что существовала.
Начало войны. Война…
Без какого-либо стремления жить я поднялась выше, еще выше и еще…
Но на передовую я ходила со всеми.
Сначала стычка, потом бойня, и вконец кровавая война.
Это было…сложно описать чувства которых попросту не существовало. Это война принесла много горя как и любая другая. Много горя, много крови, много убийств. Я не видела такого никогда, да, именно так я и думала когда смотрела на весь этот ужас. Но во мне по прежнему было все заперто и ничего не видно.
И вот очередная высадка, новая земля которая еще не видела крови и боли. Но это временно. Скоро и она станет принимать в обьятия павших братьев. Братьев которые не успели полностью насладиться всеми оттенками вкусов жизни. Они так и не узнают что такое счастье.
Высадка произошла очень рано, примерно в полчетвертого утра, вокруг туман, хотя уже и начинало еле заметно светать.
Не знаю сколько прошло времени, но судя по выкрикам которые начала слышать я, бой начался сразу.
Все было как обычно. Все было обычно до одного момента…
Когда туман рассеялся и все могли увидеть край солнца, именно тогда я и увидела их первой. Высоко, на склонах складчатых гор, они стояли все как на подбор. Даже их знамена колыхались от порыва непокорного ветра в такт какой-то своей, первозданной, необузданной мелодии, которая была слышна только лишь им.
Грозные, величественные, они были так далеко и в тоже время так близко. Не знаю почему, но сердце замерло при виде легендарных воинов. Они жили отделенно, обособленно. ”Чем же таким настолько выжным наши враги переманили их на свою сторону”, мысль мелькнула в сознании и угасла быстрее ветра.
Мне было прекрасно видно со стороны как они помыкают за удила своих скакунов, приказывая сделать шаг в пропасть. И лошади послушались. Шаг вперед, второй и затем обрыв, но нет. Все две дюжины скакунов шагнули в воздух и начали ускаряться пришпаривавшими их бока хозяевами.
Я видела грозу в близи, я всегда любила дождь и бурю. А у всех всегда портилось намтроение. Они не понимали меня. Это была наверное единственная отдушина от моей гнилой души. Но это было прекрасно, действительно прекрасно, я встала в ступор полностью завороженная этим зрелищем. Что удивительно меня не задевали и не нападали, хотя мои братья с еще большим остервенением бросились вперед.
На нас шла лавина, по другому язык не поварачивался сказать. Буря из пыли, ветра, скорости, воды, огня и смерти. Настолько смазанная и недоступная глазу, что все уверились в правде бури.
Первая волна криков и боли обрушилась на меня ушатом ледяной воды, из первых рядов брызгами отправлялась в полет кровь. Мне казалось она летела на киллометры.
Впереди этой бури трудно, но виднелись семь красных плащей. Красных чтобы не было видно крови?
Наши ряды стремительно редели, они добирались к нам чтобы уничтожить. Уверена, все успели проститься и сейчас ждали лишь своей очереди, но держа оружие в руках.
Это не основная часть армии, основная прибудет позже и это явно к лучшему. Может быть хоть они выживут…
Буря наших жнецов была совсем близко, но кто-то еще из братьев пытался кинуть в них оружием. Тщетно. Бурю словно кокон защищал, и все что летело на них - падало наземь. Между нами осталось четыря ряда. Три. Два. Один… Теперь их можно было разглядеть отчетливее, семь похожих на людей, но не люди. В красных одеждах. Или это была уже кровь. Я не знала.
Я посмотрела на первого, да, глазами похож на человека, остальное скрывала красная ткань которая делала открытыми только глаза и брови. Второй был похож на первого, как и третий. Но когда я посмотрела на четвертого, да, несомненно они все были похожи, но этот... Было в нем что-то особенное. Я смотрела на него и не понимала что происходит. Их глаза быстро метались от одного моего брата к другому, замечая каждого, не желая оставить никого в живых. И несомненно посмотрели на меня, от взгляда первого я не смогла сделать глоток воздуха в прямом смысле слова, не из-за страха. Никто и никогда не знал в чем заключается их сила, в том числе и я. Теперь мне стало понятно. Они могут отнять жизнь взглядом, а буря несущаяся за ними уничтожает твое имя и личность окончательно, оставляя лишь в памяти тех, кто тебя знал - живыми.
Наверно кто-то еще посмотрел на меня поскольку воздух стал не поступать в легкие окончательно. Я схватилась за горло, и почему-то посмотрела на четвертого. Почему не знаю. И если вдруг кто-то спросит, у меня не будет ответа. Хотя вряд ли уже кто-то спросит меня об этом. Меня попросту не будет. Я простилась.
Подняв высоко голову и все так же держась за горло, хоть в глазах и помутнело, я смотрела на скорую смерть. Не знаю как, но смерть обратила внимание на меня. Четвертый посмотрел прямо мне в глаза, я встретила его расширенные от неверия глаза уже падая на колени. Но потом застыла подняв голову и снова смотря на него.
Получилось сделать вдох, первый, второй и другие. Я словно очнулась, стала видеть краски, слышать звуки, чувствовать слезы во рту.
Как только мои колени коснулись земли, четвертый сделал невероятное, он спрыгнул со своего скакуна вперед, на воздух, зависнув там, и так же смотря прямо мне в глаза раскинул руки резко и плавно в стороны, стоя так же спиной к урагану. Словно стена воздуха, невероятной силы поднялась с земли передо мной в метре, и раскинулась в стороны от веления его рук.
Буря за ним замедлилась в тот же миг и остановилась, оставляя песочную пыль падать с неба на землю. За семью жнецами в красном, были такие же жнецы в черном, уничтожающие уже имя.
Они все медленно и угрожающе опускались на землю, развивая свои мантии ветром. Вокруг стояла тишина, очень невероятная тишина.
Семь в красном жнецы лишь переглянулись и никто ничего не сказал. Ни слова. Они что, совсем не разговаривают?
Все стояли нешевелясь когда четвертый сделал шаг ко мне. Без резких движений, плавно и медленно. Но несмотря на это я опрокинулась назад и быстро отползла от него примерно на два метра.
Оглянувшись мельком, не увидила никого из моих братьев стоящего на ногах, все лежали, не мертвые, нет, просто снесенные силой и мощью, и лежали. Кто-то пытался подняться на колени, все тщетно.
Снова посмотрела на четвертого, он вытянув руки вперед как безоружный, сдавшийся, поднял их на уровень лица, хоть то, и было скрыто. И снова сделал шаг ко мне. И ни одного звука. Ни единого.
Я отползла еще на такое же расстояние как прежде, тело тряслось, дыхание было прерывистым.
-Тшшшшш,-лишь шепот надвигающейся на меня змеи, чье место рядом с погибшими.
Они сделали все это. Они уничтожили множество ни в чем неповинных людей. Они должны заплатить такую же цену.
Я очень сильно захотела чтобы их красные одежды полыхнули пламенем и обожгли их лица до неузноваемости. Я хотела чтобы они мучились так же, как и те которых они убили.
Внезапно появился огонь и поднялся от их ног и заструился по всему телу. Все шестеро сделали дружный шаг назад и огонь на их одеждах угас. Четвертый же опустил руки, выпрямился и сделав еще несколько аккуратных шагов приблизился ко мне. Мне некуда было отползать. Я уперлась спиной в человека из моего отряда, имени не знаю, но он, лежащий и недвигающийся стал словно камнем. Замер, не делая больше попытки встать.
На четвертом тоже появился огонь и охватил его одежды, но они не сгорали, огонь словно плясал на нем. Вот такой весь в красном он и присел на корточки передо мной, и если до этого я осматривала его одежды, остальных шестерых наблюдающих за нами, то теперь я посмотрела ему прямо в глаза. Ткань по прежнему закрывала лицо, и даже на ней был огонь.
И стоило мне посмотреть в его глаза… Это было похоже на то, когда ты плаваешь и внезапно в твои легкие набирается вода, она набирается и набирается, и хоть ты знаешь что это вода, тебе кажется что это огонь. А когда ты выбераешься на сушу и делаешь воздух, да, это сродни именно этому. Как после слепоты ты снова ничинаешь видеть, после отсутствия воздуха - дышать.
Глаза были… невероятные. Стоило нам встретиться взглядами как вокруг словно что-то менялось. Плыло, крутилось. Я сделала судорожный вздох.
От его тела веяло жаром и пылью. Было невроятно тяжело дышать.
Он присел на корточки и склонил голову набок как заинтересовавшаяся чем-то любопытным кошка. Жест хищника, жест убийцы.
-Тебя как звать?- ласковый вопрос убийцы сопровождался равнодушным взглядом.
