Вон у шефа от перенапряжения даже глаз слегка задергался. Хоть какой-то признак жизни…Но если б мне вдруг привалило наследство от какого-нибудь неизвестного дядюшки, я бы не отказалась. Мечтать не вредно. Знаю.
Так вот, я механически проделала все те же самые движение с доставкой кофе на стол, выпрямилась, опуская поднос.
- Что-нибудь еще, Виктор Андреевич? – и любопытства ради, с еле заметной милой улыбкой, все же глянула на мужчину справа. На того самого, постукивающего пальцами.
Вы когда-нибудь видели удава? А теперь представьте эдакого массивного, хладнокровного, застывшего и не сводящего с тебя цепкие почти черные глаза в момент атаки. Примерно это я и почувствовала, когда посмотрела на него. Широкий лоб, прямой нос, твердый и упрямый подбородок, говорящий о силе характера, темные короткие волосы и красиво очерченные губы. В общем, новый начальник, почему-то в этом уже не сомневалась, впечатление произвел, однозначно. Особенно выразительным взглядом, причем не самым приветливым и четко указывающим, что с ним шутки плохи.
Мгновение он смотрит на меня все так же внимательно, потом снова на Виктора Андреевича. И я понимаю, что кто-то точно с кем-то не сработается. Хотя, может это мне все показалось. На второго даже не взглянула. Но краем глаза заметила, что он уставился в свою чашку кофе, помешивая его ложкой и что-то там высматривая.
- Нет. Больше ничего, - ответил Виктор Андреевич.
- Хорошо, - я кивнула и с великим желание поскорее испариться из кабинета двинулась к выходу. Но у самой двери меня остановил голос шефа.
- Оля, подготовьте документы об увольнении.
- Хорошо, Виктор Андреевич, - ответила я, чувствуя, как последняя надежда на вдруг положительный для всего народа торгового центра исход, рухнула в небытие с упрямым отказом вернуться обратно.
С нехорошим предчувствием я аккуратно прикрыла за собой дверь, подошла к столу, села в кресло и выдохнула.
Ну что ж, плакать мне или радоваться, я пока не знала. Конечно, судить по первому впечатлению нельзя, но легкий звоночек тревоги внутри все же дал о себе знать. Но, опять же, люди приходят и уходят, в этом нет ничего страшного. Чего я так разволновалась? Да, грустно, жалко, но куда деваться. Незаменимых нет, здесь ничего не поделаешь. И все же, как не хочется перемен… Такое впечатление будто не у шефа, а у меня жизнь круто свернула в сторону.
Я нажала на клавиатуре кнопку пробел, чтобы вывести компьютер из статуса ожидания и мышкой нашла нужные документы. Отправила их на печать. Пока принтер «выплевал» из себя все необходимы для увольнения бумаги, мой мобильник в этот момент издал короткий гудок. Я взяла телефон и прочитала смс от Ники.
«Ну что там? Не томи» - спросила она.
«Ничего хорошего. Виктор Андреевич в шоке, я тоже. Печатаю прощальные записки»
Ника ответила мгновенно.
«Пипец. А нового видела?»
«Угу. Пугающий тип. Сидит весь такой из себя… Но надеюсь пронесет, и он окажется пушистым зверьком» - добавила я в конце смайлы.
Ну что ж документы готовы. Сложила их в стопку и снова поднялась на ноги. Мобильник вновь издал гудок.
«Ждем, надеемся и верим. Ты его печенками задабривай» - улыбнулась сестра.
Я усмехнулась и вновь направилась в кабинет. Потянулась к ручке, как дверь неожиданно распахнулась, и я почти столкнулась со вторым учредителем. Увидев меня, он остановился. Уголки его полных губ чуть приподнялись, а серые очи с хитрым блеском уставились на меня. Потом изображая из себя галантного джентльмена, он отступил назад, немного отталкивая позади него того самого удава и жестом пригласил меня внутрь. Не мешкая, я двинулась вперед. Но когда проходила мимо, демонстративно не обращая внимания на второго, вдруг услышала…или мне показалось, но все же определенно уловила похожее на слово «МОЯ». Перепутать сложно.
- Что? – я остановилась и обернулась, но мужчины уже удалились.
Я нахмурилась. Ослышалась или нет это неважно. Тут в другом проблема, из-за которой, после этого шипящего «МОЯ» (уверенна предназначенное только для моих ушей) все внутри на несколько секунд съежилось. И дело вот в чем. Уже не в первый раз, далеко не в первый, а точнее все это началось примерно лет десять назад, я иногда слышала подобные звуки непонятно откуда взявшиеся, даже когда находилась в одиночестве. Обычно, неизвестный голос быстро, но шепотом произносил мое имя. Слышать такой днем еще ничего, а вот когда ты лежишь ночью в кровати, погружаясь в первую фазу сна и вдруг на те «ОЛЯ».. Какой там дальше спать, как минимум час бодрствование по квартире, с проверкой дверного замка, открытых окон и прочее, прочее. Потом теплое молоко для успокоения и прятки под одеялом. Жуть, честно говоря.
Вообще, слышать голоса - это первый признак шизофрении, но никак не избранности. Ну, мало ли. Кому хочется думать, что он психически нездоровый?! Тут да, лучше Нэо со сверхспособностями, чем болезнь. Но шутки в сторону. По отношению к себе, я все же уповала на банальную химию в теле, всплеск гормонов, излишнее перенапряжение с сопутствующим нервозом. Все же голоса были раз-два примерно в полгода. Такое легко можно отнести к простому слову – БЫВАЕТ. Да и подсознание штука серьезная. Вот и сейчас, чем не провоцирующая волнительная ситуация на подобное слуховое явление?!
- Оля с вами все в порядке? – вырвал меня из размышлений Виктор Андреевич.
- Да-да, конечно, - видимо я впала в оцепенение, тупо таращась на закрытую дверь.
Подошла к управляющему, положила перед ним документы и пока он размашисто подписывал согласие, вновь с тревогой глянула на дверь.
И все же в этом «МОЯ» смысла было заложено больше, чем просто «ОЛЯ». Чертовщина, какая-то.
- Все, теперь я вольная птица, - грустно улыбнулся Виктор Андреевич, ставя последний чернильный след. Потом сложил бумаги в тонкую стопку и передал мне.
- Все будет хорошо Виктор Андреевич, вот увидите, - решила я его хоть как-то подбодрить. – Мы за вас всей толпой переживаем, - сказала я искренно, прижимая документы к груди.
- Спасибо, Оленька, - посмотрел он на меня с благодарностью. – Но я пока еще работаю, - добавил он вдруг с наигранной серьезностью. – И мой последний и ваш очередной рабочий день заканчивается ровно в шесть часов. Поэтому марш за секретарский стол и трудиться в обычном порядке.
- Так держать Виктор Андреевич, - не сдержалась я широко улыбнувшись. – Вы молодец. Никогда нельзя опускать руки, отчаиваться тем более, - и развернувшись поспешила к себе.
- Э-э…ладно, - услышала я за спиной и оглянулась.
Улыбающийся Виктор Андреевич махнул на меня рукой, мол иди уже. Я кивнула, чувствуя, как в глазах проступили слезы-грусти, все-таки хороший он мужик. Таких еще поискать надо. И что теперь будет дальше, даже думать не хочется. Или как сказала Скарлетт «Об этом я подумаю завтра», поэтому сегодня только – Да Виктор Андреевич, хорошо Виктор Андреевич, будет сделано Виктор Андреевич.
Когда вся работа была проделана, и стрелки часов добрались до финального рабочего «аккорда» я, выключив компьютер встала из-за стола, взяла сумку, погасила в кабинете свет и с нейтральным настроением отправилась домой. Конечно, шеф, в обеденный перерыв устроил небольшое собрание сотрудников с прощальным распитием несколько бутылок шампанского и официально объявил о своем уходе. Тут же посыпались вопросы – почему, за что и кто теперь вместо него? Кстати, оказывается у нас теперь будет не один управляющий, как сказал Виктор Андреевич, а два. Димитрий и Максим Орловы. С кем, собственно, я уже имела честь полицезреться. Разумеется, народ сразу взволновался. Мало того, что с бухты-барахты убирают добросовестного человека, так еще и в двойном количестве появляются новые и возможно тираны. Ну-у, естессственно, все испугались перемен – сокращение, увольнение, излишний контроль… Уверенна, после собрания, немедля ринуться подчищать хвосты - НЗ, не задокументированная шабашка, наводить порядок в кабинетах.
Так вот, после многочисленных обменов благодарностями, столько же ностальгических, но все же веселых воспоминаний со словами – а помните… После энных рукопожатий, и ценного подарка от девчонок из бухгалтерии (молодцы, оперативно сработали) все разошлись по своим местам. И день, пускай уже с отпечатком грусти, но продолжился дальше.
Закрыв кабинет, я направилась к эскалатору. Спустилась вниз и повернула в сторону бутика Ники. В принципе, ей осталось доработать два часа. Почему бы и не подождать. Настроения скучать тридцать минут в маршрутке все равно нет.
- Ну как они тебе? – спросила уставшая сестра, протягивая мне чашку с чаем, когда я присела на пуфик рядом с примерочной. Благо посетителей у нее не было.
- Сложно сказать, - пожала плечами, отпила немного. – Я с ними не общалась. Но с виду серьезные типы. Хотя один, - вспомнила второго, с серыми глазами и легкой улыбкой, - вроде по позитивнее. Не знаю, в общем. Завтра планерка, станет ясно – самодуры нам достались, аль пронесет.
Развешивая одежду по крючкам, Ника тихонько рассмеялась.
Любимая старшая сестренка, и чтобы я без тебя делала, подумала вдруг, наблюдая за ней, пока та приводила бутик в порядок. Ника наклонилась, взяла следующие вешалки с юбками и чуть прихрамывая на левую ногу принялась развешивать и их. Я опустила глаза и невольно зафиксировала взгляд на ее покалеченной коленке, спрятанной под штаниной синих брюк. А ведь, когда-то я тебя чуть не потеряла, и до сих пор царапающие сердце воспоминания той аварии на проклятом перекрестке вновь пронеслись в моей голове раз за разом прокручивая перед глазами картинку перевернутой черной машины. Серый фасад городской больницы, каркающие на деревьях вороны, наполненное болью лицо отца, дрожащей рукой сжимая мою руку, огромная надпись «Реанимационное отделение» и кома с неутешительными прогнозами.
Я поставила чашку на пол, поднялась, подошла к Нике и обняла ее плечи, уткнувшись в мягкие русые волосы. Ростом мы с ней практически не отличались.
- Ты чего? – прикоснулась она к моей руке, легонько хлопнув.
- Люблю тебя.
- Знаю, и я тебя. А теперь отпусти, - хохотнула она. – Я же на работе.
- Не а.
- Почему?
- Не хочу, - вздохнула я и улыбнулась. – Ты ж моя сестра. За тебя я все что угодно могу отдать…даже жизнь.
- Ну что за глупости, - расцепила Ника замок из моих рук и развернулась ко мне. Ее серые глаза смотрели на меня с нежностью. – Ладно, поехали домой. С торговлей сегодня все равно не ахти.
Я лежала, чувствуя, как шелковые ленты придавливают запястья рук, привязанные к изголовью широкой кровати. Мне было страшно. Беззащитность и полная надо мною власть будоражила кровь вызывая небывалый приток адреналина. Инстинкт самосохранения кричал об опасности, безрассудстве, порочности, но эти сигналы прошли мимо меня. Запретность, неизведанность пугала, но и рождала любопытство испытать что-то намного острее, ярче.
Лицо мужчины было так близко от моего что я чувствовала его тепло и мускусный запах. Некоторое время мы молча смотрели друг другу в глаза, и никто не хотел уступать. Потом его взгляд переместился на мои губы, и на лице появилась бледная ухмылка.
Он положил руку на грудь и ущипнул сосок. Сильно.
Я ахнула, на что получила улыбку и временное освобождение от болезненных ласк.
Мужчина убрал руку и поднялся. Но только для того, чтобы снять черные брюки.
Все тот же лунный свет проникал в комнату, заливая ее темным серебром. И мужское обнаженное тело, казалось, сейчас было соткано из света и тьмы, которые чудесным образом переплетались, образуя нечто сильное и прекрасное. Мне нравилось на него смотреть.
Не сводя с меня глаз, которые словно горели потусторонним светом из-за холодной луны, мой господин вдохнул свежий воздух полной грудью, и снова оказался рядом.
Задержав дыхание, я в ожидании схватилась за прутья изголовья кровати.
- Доверься мне, - нарушил тишину его низкий, ровный голос и снова трель будильника.
На этот раз я не проспала. Собственно, потому, что подстраховалась, установив сразу несколько таймером с двадцатиминутным промежутком. Быстро привела себя в порядок, оделась. На сегодня дресс-код составила композиция из бежевой прямой юбки и белой блузки. Выпила чашку кофе и вышла из дома, тихонько прикрыв за собой дверь. Ника еще дрыхла, по-доброму ей завидую. Ну да, ладно.
Мой рабочий день начинался с восьми утра, но я решила прийти пораньше, чтобы быть так сказать в состоянии готовности, настроиться на встречу с новыми командирами, показать себя с хорошей стороны… В общем, я нервничала. Не знаю, зачем я поперлась туда в такую рань.
Вставила ключ в дверь офиса и удивилась, что она уже открыта. Настороженно вошла внутрь и из кабинета теперь управляющИХ донесся до меня мужской смех.
Вот черт, не успела. Ну, ничего. Вдох-выдох. Все отлично, Оля. Все хорошо. Представь, что это обычный, ничем не примечательный день. Сейчас ты включишь компьютер, проверишь почту, возьмешь из мини-холодильника газированную минералку, чтобы заменить выдохшуюся в кабинете Виктора…нет-нет, Орловых. Войдешь, поздороваешься, представишься…
Моя рука зависла перед дверью в нескольких сантиметров. Я нервно сглотнула, слыша, как мужчины в кабинете между собой о чем-то разговаривают.
Ну, все. Поехали.
Тук-тук.
- Да, Ольга, проходите, - громко произнесли с той стороны деревянной преграды.
Откуда он, они, он, узнал, узнали… короче, я вошла.
- Доброе утро, Димитрий и Максим… - вот те раз, а про отчество то совсем забыла.
- Романовичи мы. И я Максим Романович, - спокойно подсказала мне знакомая позитивная личность с серыми глазами. И если вчера он сидел намного скромнее брата – ноги вместе, руки в замок, то сегодня, в расслабленной позе, откинувшись на спинку кресла.
Одетый во все элегантно черное, чуть удлиненные темные волосы, прямой ничего не выражающий взгляд. Выглядел он очень уверенно, но расположился сбоку от брата спиной к окну. Потому что тот - крепкий, пугающий, холодный, смотрящий на меня, казалось бы, продавливающее, уже сидел на месте Виктора Андреевича, дублируя одеяние Максима Романовича.
- Простите, - сказала я, почувствовав, как вспыхнули мои щеки.
Секундное замешательство в ожидании, что Димитрий Романович поздоровается и начнет с указаний на день, как это обычно делал Виктор Андреевич, но он молчал. И под их пристальное внимание я подошла к столу, поменяла наполовину наполненную литровую бутылку минеральной воды, стоящую в центре, окруженная пару стаканами, на новую.
Так-с, ну, если они не хотят со мной разговаривать, то, пожалуй, начну я.
- На девять назначена встреча со специалистом по пожарной безопасности, - выпрямилась я по стойке смирно, посматривая то на одного, то на второго, сцепив руки. - В десять будут производиться ремонтные работы первой дорожки эскалатора. Обещали закончить, как можно быстрее. Поэтому закрытие второго этажа не потребуется. И начиная с одиннадцати часов к вам поочередно записано пять человек по вопросу аренды и освобождения помещения, - выпалила отрепетированные фразы без единой заминки.
- Очень хорошо, Ольга, - наконец-то сказал Димитрий Романович приятным, низким голосом. – Прошу вас, - вежливо указал он мне рукой на кресло напротив Максима Романовича.
Так вот, я механически проделала все те же самые движение с доставкой кофе на стол, выпрямилась, опуская поднос.
- Что-нибудь еще, Виктор Андреевич? – и любопытства ради, с еле заметной милой улыбкой, все же глянула на мужчину справа. На того самого, постукивающего пальцами.
Вы когда-нибудь видели удава? А теперь представьте эдакого массивного, хладнокровного, застывшего и не сводящего с тебя цепкие почти черные глаза в момент атаки. Примерно это я и почувствовала, когда посмотрела на него. Широкий лоб, прямой нос, твердый и упрямый подбородок, говорящий о силе характера, темные короткие волосы и красиво очерченные губы. В общем, новый начальник, почему-то в этом уже не сомневалась, впечатление произвел, однозначно. Особенно выразительным взглядом, причем не самым приветливым и четко указывающим, что с ним шутки плохи.
Мгновение он смотрит на меня все так же внимательно, потом снова на Виктора Андреевича. И я понимаю, что кто-то точно с кем-то не сработается. Хотя, может это мне все показалось. На второго даже не взглянула. Но краем глаза заметила, что он уставился в свою чашку кофе, помешивая его ложкой и что-то там высматривая.
- Нет. Больше ничего, - ответил Виктор Андреевич.
- Хорошо, - я кивнула и с великим желание поскорее испариться из кабинета двинулась к выходу. Но у самой двери меня остановил голос шефа.
- Оля, подготовьте документы об увольнении.
- Хорошо, Виктор Андреевич, - ответила я, чувствуя, как последняя надежда на вдруг положительный для всего народа торгового центра исход, рухнула в небытие с упрямым отказом вернуться обратно.
С нехорошим предчувствием я аккуратно прикрыла за собой дверь, подошла к столу, села в кресло и выдохнула.
Ну что ж, плакать мне или радоваться, я пока не знала. Конечно, судить по первому впечатлению нельзя, но легкий звоночек тревоги внутри все же дал о себе знать. Но, опять же, люди приходят и уходят, в этом нет ничего страшного. Чего я так разволновалась? Да, грустно, жалко, но куда деваться. Незаменимых нет, здесь ничего не поделаешь. И все же, как не хочется перемен… Такое впечатление будто не у шефа, а у меня жизнь круто свернула в сторону.
Я нажала на клавиатуре кнопку пробел, чтобы вывести компьютер из статуса ожидания и мышкой нашла нужные документы. Отправила их на печать. Пока принтер «выплевал» из себя все необходимы для увольнения бумаги, мой мобильник в этот момент издал короткий гудок. Я взяла телефон и прочитала смс от Ники.
«Ну что там? Не томи» - спросила она.
«Ничего хорошего. Виктор Андреевич в шоке, я тоже. Печатаю прощальные записки»
Ника ответила мгновенно.
«Пипец. А нового видела?»
«Угу. Пугающий тип. Сидит весь такой из себя… Но надеюсь пронесет, и он окажется пушистым зверьком» - добавила я в конце смайлы.
Ну что ж документы готовы. Сложила их в стопку и снова поднялась на ноги. Мобильник вновь издал гудок.
«Ждем, надеемся и верим. Ты его печенками задабривай» - улыбнулась сестра.
Я усмехнулась и вновь направилась в кабинет. Потянулась к ручке, как дверь неожиданно распахнулась, и я почти столкнулась со вторым учредителем. Увидев меня, он остановился. Уголки его полных губ чуть приподнялись, а серые очи с хитрым блеском уставились на меня. Потом изображая из себя галантного джентльмена, он отступил назад, немного отталкивая позади него того самого удава и жестом пригласил меня внутрь. Не мешкая, я двинулась вперед. Но когда проходила мимо, демонстративно не обращая внимания на второго, вдруг услышала…или мне показалось, но все же определенно уловила похожее на слово «МОЯ». Перепутать сложно.
- Что? – я остановилась и обернулась, но мужчины уже удалились.
Я нахмурилась. Ослышалась или нет это неважно. Тут в другом проблема, из-за которой, после этого шипящего «МОЯ» (уверенна предназначенное только для моих ушей) все внутри на несколько секунд съежилось. И дело вот в чем. Уже не в первый раз, далеко не в первый, а точнее все это началось примерно лет десять назад, я иногда слышала подобные звуки непонятно откуда взявшиеся, даже когда находилась в одиночестве. Обычно, неизвестный голос быстро, но шепотом произносил мое имя. Слышать такой днем еще ничего, а вот когда ты лежишь ночью в кровати, погружаясь в первую фазу сна и вдруг на те «ОЛЯ».. Какой там дальше спать, как минимум час бодрствование по квартире, с проверкой дверного замка, открытых окон и прочее, прочее. Потом теплое молоко для успокоения и прятки под одеялом. Жуть, честно говоря.
Вообще, слышать голоса - это первый признак шизофрении, но никак не избранности. Ну, мало ли. Кому хочется думать, что он психически нездоровый?! Тут да, лучше Нэо со сверхспособностями, чем болезнь. Но шутки в сторону. По отношению к себе, я все же уповала на банальную химию в теле, всплеск гормонов, излишнее перенапряжение с сопутствующим нервозом. Все же голоса были раз-два примерно в полгода. Такое легко можно отнести к простому слову – БЫВАЕТ. Да и подсознание штука серьезная. Вот и сейчас, чем не провоцирующая волнительная ситуация на подобное слуховое явление?!
- Оля с вами все в порядке? – вырвал меня из размышлений Виктор Андреевич.
- Да-да, конечно, - видимо я впала в оцепенение, тупо таращась на закрытую дверь.
Подошла к управляющему, положила перед ним документы и пока он размашисто подписывал согласие, вновь с тревогой глянула на дверь.
И все же в этом «МОЯ» смысла было заложено больше, чем просто «ОЛЯ». Чертовщина, какая-то.
- Все, теперь я вольная птица, - грустно улыбнулся Виктор Андреевич, ставя последний чернильный след. Потом сложил бумаги в тонкую стопку и передал мне.
- Все будет хорошо Виктор Андреевич, вот увидите, - решила я его хоть как-то подбодрить. – Мы за вас всей толпой переживаем, - сказала я искренно, прижимая документы к груди.
- Спасибо, Оленька, - посмотрел он на меня с благодарностью. – Но я пока еще работаю, - добавил он вдруг с наигранной серьезностью. – И мой последний и ваш очередной рабочий день заканчивается ровно в шесть часов. Поэтому марш за секретарский стол и трудиться в обычном порядке.
- Так держать Виктор Андреевич, - не сдержалась я широко улыбнувшись. – Вы молодец. Никогда нельзя опускать руки, отчаиваться тем более, - и развернувшись поспешила к себе.
- Э-э…ладно, - услышала я за спиной и оглянулась.
Улыбающийся Виктор Андреевич махнул на меня рукой, мол иди уже. Я кивнула, чувствуя, как в глазах проступили слезы-грусти, все-таки хороший он мужик. Таких еще поискать надо. И что теперь будет дальше, даже думать не хочется. Или как сказала Скарлетт «Об этом я подумаю завтра», поэтому сегодня только – Да Виктор Андреевич, хорошо Виктор Андреевич, будет сделано Виктор Андреевич.
***
Когда вся работа была проделана, и стрелки часов добрались до финального рабочего «аккорда» я, выключив компьютер встала из-за стола, взяла сумку, погасила в кабинете свет и с нейтральным настроением отправилась домой. Конечно, шеф, в обеденный перерыв устроил небольшое собрание сотрудников с прощальным распитием несколько бутылок шампанского и официально объявил о своем уходе. Тут же посыпались вопросы – почему, за что и кто теперь вместо него? Кстати, оказывается у нас теперь будет не один управляющий, как сказал Виктор Андреевич, а два. Димитрий и Максим Орловы. С кем, собственно, я уже имела честь полицезреться. Разумеется, народ сразу взволновался. Мало того, что с бухты-барахты убирают добросовестного человека, так еще и в двойном количестве появляются новые и возможно тираны. Ну-у, естессственно, все испугались перемен – сокращение, увольнение, излишний контроль… Уверенна, после собрания, немедля ринуться подчищать хвосты - НЗ, не задокументированная шабашка, наводить порядок в кабинетах.
Так вот, после многочисленных обменов благодарностями, столько же ностальгических, но все же веселых воспоминаний со словами – а помните… После энных рукопожатий, и ценного подарка от девчонок из бухгалтерии (молодцы, оперативно сработали) все разошлись по своим местам. И день, пускай уже с отпечатком грусти, но продолжился дальше.
Закрыв кабинет, я направилась к эскалатору. Спустилась вниз и повернула в сторону бутика Ники. В принципе, ей осталось доработать два часа. Почему бы и не подождать. Настроения скучать тридцать минут в маршрутке все равно нет.
- Ну как они тебе? – спросила уставшая сестра, протягивая мне чашку с чаем, когда я присела на пуфик рядом с примерочной. Благо посетителей у нее не было.
- Сложно сказать, - пожала плечами, отпила немного. – Я с ними не общалась. Но с виду серьезные типы. Хотя один, - вспомнила второго, с серыми глазами и легкой улыбкой, - вроде по позитивнее. Не знаю, в общем. Завтра планерка, станет ясно – самодуры нам достались, аль пронесет.
Развешивая одежду по крючкам, Ника тихонько рассмеялась.
Любимая старшая сестренка, и чтобы я без тебя делала, подумала вдруг, наблюдая за ней, пока та приводила бутик в порядок. Ника наклонилась, взяла следующие вешалки с юбками и чуть прихрамывая на левую ногу принялась развешивать и их. Я опустила глаза и невольно зафиксировала взгляд на ее покалеченной коленке, спрятанной под штаниной синих брюк. А ведь, когда-то я тебя чуть не потеряла, и до сих пор царапающие сердце воспоминания той аварии на проклятом перекрестке вновь пронеслись в моей голове раз за разом прокручивая перед глазами картинку перевернутой черной машины. Серый фасад городской больницы, каркающие на деревьях вороны, наполненное болью лицо отца, дрожащей рукой сжимая мою руку, огромная надпись «Реанимационное отделение» и кома с неутешительными прогнозами.
Я поставила чашку на пол, поднялась, подошла к Нике и обняла ее плечи, уткнувшись в мягкие русые волосы. Ростом мы с ней практически не отличались.
- Ты чего? – прикоснулась она к моей руке, легонько хлопнув.
- Люблю тебя.
- Знаю, и я тебя. А теперь отпусти, - хохотнула она. – Я же на работе.
- Не а.
- Почему?
- Не хочу, - вздохнула я и улыбнулась. – Ты ж моя сестра. За тебя я все что угодно могу отдать…даже жизнь.
- Ну что за глупости, - расцепила Ника замок из моих рук и развернулась ко мне. Ее серые глаза смотрели на меня с нежностью. – Ладно, поехали домой. С торговлей сегодня все равно не ахти.
Глава 2
Я лежала, чувствуя, как шелковые ленты придавливают запястья рук, привязанные к изголовью широкой кровати. Мне было страшно. Беззащитность и полная надо мною власть будоражила кровь вызывая небывалый приток адреналина. Инстинкт самосохранения кричал об опасности, безрассудстве, порочности, но эти сигналы прошли мимо меня. Запретность, неизведанность пугала, но и рождала любопытство испытать что-то намного острее, ярче.
Лицо мужчины было так близко от моего что я чувствовала его тепло и мускусный запах. Некоторое время мы молча смотрели друг другу в глаза, и никто не хотел уступать. Потом его взгляд переместился на мои губы, и на лице появилась бледная ухмылка.
Он положил руку на грудь и ущипнул сосок. Сильно.
Я ахнула, на что получила улыбку и временное освобождение от болезненных ласк.
Мужчина убрал руку и поднялся. Но только для того, чтобы снять черные брюки.
Все тот же лунный свет проникал в комнату, заливая ее темным серебром. И мужское обнаженное тело, казалось, сейчас было соткано из света и тьмы, которые чудесным образом переплетались, образуя нечто сильное и прекрасное. Мне нравилось на него смотреть.
Не сводя с меня глаз, которые словно горели потусторонним светом из-за холодной луны, мой господин вдохнул свежий воздух полной грудью, и снова оказался рядом.
Задержав дыхание, я в ожидании схватилась за прутья изголовья кровати.
- Доверься мне, - нарушил тишину его низкий, ровный голос и снова трель будильника.
На этот раз я не проспала. Собственно, потому, что подстраховалась, установив сразу несколько таймером с двадцатиминутным промежутком. Быстро привела себя в порядок, оделась. На сегодня дресс-код составила композиция из бежевой прямой юбки и белой блузки. Выпила чашку кофе и вышла из дома, тихонько прикрыв за собой дверь. Ника еще дрыхла, по-доброму ей завидую. Ну да, ладно.
Мой рабочий день начинался с восьми утра, но я решила прийти пораньше, чтобы быть так сказать в состоянии готовности, настроиться на встречу с новыми командирами, показать себя с хорошей стороны… В общем, я нервничала. Не знаю, зачем я поперлась туда в такую рань.
Вставила ключ в дверь офиса и удивилась, что она уже открыта. Настороженно вошла внутрь и из кабинета теперь управляющИХ донесся до меня мужской смех.
Вот черт, не успела. Ну, ничего. Вдох-выдох. Все отлично, Оля. Все хорошо. Представь, что это обычный, ничем не примечательный день. Сейчас ты включишь компьютер, проверишь почту, возьмешь из мини-холодильника газированную минералку, чтобы заменить выдохшуюся в кабинете Виктора…нет-нет, Орловых. Войдешь, поздороваешься, представишься…
Моя рука зависла перед дверью в нескольких сантиметров. Я нервно сглотнула, слыша, как мужчины в кабинете между собой о чем-то разговаривают.
Ну, все. Поехали.
Тук-тук.
- Да, Ольга, проходите, - громко произнесли с той стороны деревянной преграды.
Откуда он, они, он, узнал, узнали… короче, я вошла.
- Доброе утро, Димитрий и Максим… - вот те раз, а про отчество то совсем забыла.
- Романовичи мы. И я Максим Романович, - спокойно подсказала мне знакомая позитивная личность с серыми глазами. И если вчера он сидел намного скромнее брата – ноги вместе, руки в замок, то сегодня, в расслабленной позе, откинувшись на спинку кресла.
Одетый во все элегантно черное, чуть удлиненные темные волосы, прямой ничего не выражающий взгляд. Выглядел он очень уверенно, но расположился сбоку от брата спиной к окну. Потому что тот - крепкий, пугающий, холодный, смотрящий на меня, казалось бы, продавливающее, уже сидел на месте Виктора Андреевича, дублируя одеяние Максима Романовича.
- Простите, - сказала я, почувствовав, как вспыхнули мои щеки.
Секундное замешательство в ожидании, что Димитрий Романович поздоровается и начнет с указаний на день, как это обычно делал Виктор Андреевич, но он молчал. И под их пристальное внимание я подошла к столу, поменяла наполовину наполненную литровую бутылку минеральной воды, стоящую в центре, окруженная пару стаканами, на новую.
Так-с, ну, если они не хотят со мной разговаривать, то, пожалуй, начну я.
- На девять назначена встреча со специалистом по пожарной безопасности, - выпрямилась я по стойке смирно, посматривая то на одного, то на второго, сцепив руки. - В десять будут производиться ремонтные работы первой дорожки эскалатора. Обещали закончить, как можно быстрее. Поэтому закрытие второго этажа не потребуется. И начиная с одиннадцати часов к вам поочередно записано пять человек по вопросу аренды и освобождения помещения, - выпалила отрепетированные фразы без единой заминки.
- Очень хорошо, Ольга, - наконец-то сказал Димитрий Романович приятным, низким голосом. – Прошу вас, - вежливо указал он мне рукой на кресло напротив Максима Романовича.
