Обломки провалившейся крыши, валяющиеся на полу, конечно, заметно портили картину, но все равно у меня перехватило дыхание от восторга. Храмы Некроса никогда не были такими… величественными и богатыми. Их, скорее, можно было назвать аскетичными и мрачными. Они подчеркивали бесполезность земного богатства перед лицом смерти: с собой в чертог Богов ни золото, ни камни, ни другие материальные ценности не унести.
— Где-то должен быть вход в подвал или сразу в подземелье, — сообщила я остальным, когда мы разбрелись по залу.
— Думаю, нам туда, — предположил Корд, глядя на сдвинутый в сторону алтарь.
Под ним обнаружилась лестница вниз, такая узкая, что идти по ней можно было только друг за другом, по одному.
— Как ты догадался его сдвинуть? — нахмурился отец, глядя то на Корда, то на алтарь.
Я бы добавила к этому вопрос — когда он успел его сдвинуть? Потому что ничего такого не слышала. Однако Корд ответил сразу на все:
— Я ничего не делал, оно уже было так.
— Но кто тогда его сдвинул? — настороженно поинтересовался Винс.
Мы с отцом переглянулись, и я с трудом подавила дрожь. А вот дурное предчувствие и вовсе подавить не удалось.
На этот раз первым пошел отец, Корд — следом за ним, потом я, а Винс — последним. Лестница оказалась не только узкой, но и очень крутой, мне приходилось держаться руками за стены, чтобы не упасть. Зато здесь мы добрались до подножия гораздо быстрее. И с удивлением обнаружили коридор, факелы на стенах которого мгновенно вспыхнули, стоило отцу ступить на пол.
Коридор, к счастью, был гораздо шире лестницы и убегал далеко вперед. В конце его виднелась дверь. И хотя она находилась довольно далеко, мне показалось, что она приоткрыта. Я порывисто шагнула вперед, желая поскорее добраться до нее и проверить. И еще больше мне хотелось увидеть, есть ли за ней хранилище и цело ли оно. Желание узнать ответ на свой вопрос так захватило меня, что я забыла о предупреждении отца.
Стоило сделать пару шагов, как большая квадратная плита, какими здесь был вымощен весь пол, «поплыла» у меня под ногой и тихо «кликнула». Я успела отметить это и даже понять, что случилось, но вот среагировать — уже нет. Пламя взметнулось в одну секунду. Откуда оно взялось, я не разглядела. С удивлением осознала только, что какая-то неведомая сила вовремя потянула назад, поэтому мне лишь слегка опалило челку.
Неведомой силой оказались руки Винса: бывший жених успел обхватить меня за талию и потянуть на себя, спасая от огня.
Я судорожно выдохнула, чувствуя, как колотится в груди сердце. То ли от страха, то ли от прикосновений. Повернув голову, я оказалась лицом к лицу с Винсом. Его взгляд был одновременно испуганным и укоризненным.
— Спасибо, — выдохнула я.
— Не за что. Под ноги смотри, ладно?
Я кивнула, и он меня отпустил, что и обрадовало, и огорчило. Почувствовав на себе взгляд отца, я обернулась и виновато пожала плечами, извиняясь за свою неосторожность. Он лишь покачал головой, но мне почему-то показалось, что на дне его глаз я заметила… удовлетворение? Возможно, мне показалось. Все-таки свет факелов не надежен, а колдовское зрение пришлось из-за него «отключить»: всполохи пламени на фоне темноты подземелья слепили.
— Пройти здесь будет непросто, — тем временем заявил Корд, присев на корточки у едва не погубившей меня плиты. — Насколько я знаю, в таких ловушках только одна плита в каждом ряду — безопасная. То есть на нее можно наступить и не поджариться. Все остальные приводят в действие скрытый механизм — и повсюду вспыхивает пламя. То есть проверять плиты тоже не вариант, если ты уже ступил на территорию поражения.
— И как же нам пройти? — удрученно поинтересовалась я, снова поворачиваясь к отцу. Почему-то мне казалось, что именно он должен это знать.
— Можно попытаться воздействовать магией на каждую плиту, не ступая на опасное поле, — предложил отец. — Проверять каждую, запоминать безопасные, зарисовывать путь, но…
— Но коридор слишком длинный, — подхватил Корд. — Долго придется проверять, а на большом расстоянии отсюда можно легко ошибиться.
— Отойдите-ка, — вдруг попросил Винс Корда.
Когда тот, удивившись, выполнил его просьбу, Винс едва не лег рядом с первым рядом опасных плит, изучая пол коридора под весьма неожиданным углом.
— В чем дело? — не выдержал отец, наблюдая за его действиями.
— Тут на некоторых плитах пыль потревожена, — объяснил Винс. — Как будто недавно кто-то прошел. Кто-то, кто знал правильный путь, раз мы не видим обгоревших трупов.
— Или это еще одна ловушка, — мрачно предположил Корд.
— А вот это я сейчас проверю.
Винс стремительно вскочил на ноги и уже собирался сделать пробный шаг вперед, но мы с отцом одновременно схватили его за руки с двух сторон.
— Не надо! — испуганно воскликнула я.
— Это опасно, — более сдержанно заявил отец.
— А что вы предлагаете? — Винс повернулся и посмотрел на нас. — Топтаться здесь до утра? Тут кто-то прошел недавно, понимаете? Кто-то другой уже проник в хранилище. Мы не можем терять время.
На это нам оказалось нечего возразить. Мы отступили на шаг назад, а Винс осторожно попробовал ногой первую плиту. Она оказалась безопасной. Он сразу попробовал вторую — и снова пламя не вспыхнуло. Винс шумно выдохнул и шагнул дальше.
Сначала он шел довольно бодро, но вскоре снизил темп: видимо, стало хуже видно, на какую плиту недавно наступали. Теперь он по каждой сначала немного топтался, оставляя собственный, более заметный след.
Я смотрела на него, кусая губы и задерживая дыхание, обнимая себя за плечи и нервно переминаясь с ноги на ногу. Рядом тяжело дышал отец. Он не позволял себе проявлять волнение внешне, но я понимала, что переживает он не меньше моего.
Когда Винс добрался почти до самой двери, у него вырвался торжествующий возглас.
— Все, тут уже другой пол, — крикнул он. — Я прошел!
Мы трое наконец выдохнули и нервно рассмеялись.
— Будь осторожен! — крикнул отец. — Там могут быть еще ловушки. Подожди нас.
И он шагнул на протоптанную Винсом тропу. Я хотела пойти следом, едва он преодолел пяток рядов плит, но Корд удержал меня.
— Пусть дойдет до конца, — велел он тихо.
Отец преодолел коридор быстрее, ориентируясь на более свежий след Винса. Только тогда Корд позволил мне пойти за ними.
— Только не торопись, — снова тихо приказал он. — Смотри в оба. И наступай уверенно, не теряй равновесие.
Я кивнула и пошла вперед, чувствуя, как тяжело колотится в груди сердце. Дорожка была уже хорошо протоптана, но все равно у меня сводило ноги каждый раз, как я делала новый шаг. И все казалось, что вот-вот я или ошибусь, или покачнусь. Фантазия рисовала в голове сцены, как меня охватывает пламя, и в горле пересыхало от ужаса.
Наверное, все эти эмоции были написаны на моем лице, потому что стоило мне добраться до безопасного места, отец сгреб меня в охапку и крепко обнял. А может быть, он просто и сам сильно переволновался, и ему захотелось прикоснуться ко мне, чтобы унять нервную дрожь. Как бы там ни было, а мне это тоже помогло.
Мы дождались Корда и пошли дальше, внимательно глядя себе под ноги и по сторонам. От двери — теперь уже очевидно слегка приоткрытой — нас отделяло всего несколько метров, но мы опасались еще какой-нибудь ловушки. Однако ее не оказалось, и мы благополучно вошли в хранилище.
У Ферера оно отличалось от того, что обустроила Варрет. Потолок здесь был довольно низким, зато само помещение простиралось во все стороны, и не было видно, где оно заканчивается. Все пространство занимали стеллажи, между ними оставались совсем узкие проходы, в которых было бы проблематично разминуться вдвоем. На полках в отдельных ячейках покоились кристалины… Почти везде. Стеллажи рядом со входом стояли пустыми, но на других виднелось характерное свечение.
— Похоже, кто-то сюда действительно наведался, но почему-то забрал не все, — констатировал Корд.
— Интересно, почему, — нахмурился Винс.
— Тише, — велел отец, и в его руках вспыхнуло голубоватое пламя.
Он напряженно сделал несколько шагов вперед, проходя между стеллажами к другому, более широкому проходу, тянувшемуся вдоль всего помещения примерно по центру. Мы сразу поняли, что отец имел в виду: кто бы ни пришел за кристалинами перед нами, он мог все еще находиться здесь и просто не успеть опустошить хранилище полностью. Поэтому мы все повторили действие отца и превратились в слух.
— Не разбредайтесь, — велел отец, когда мы добрались до центрального прохода и пошли в разные стороны.
Мы с Кордом замерли на месте, поскольку именно мы пошли не туда, куда он. Я посмотрела на дядю, тот кивнул в противоположном направлении, соглашаясь с тем, что лучше держаться вместе. Он пошел вслед за отцом и Винсом, а я все же бросила еще один взгляд в ту сторону, в которую меня потянуло сразу. Я была уверена, что идти нужно туда, потому что слышала там какой-то шум.
— Лора, не отставай, — услышала я тихий голос Корда.
Но вместо того, чтобы пойти за ним, смежила веки и снова прошептала заклинание колдовского зрения. Сейчас кристалины находились достаточно далеко и их свечение казалось не таким уж ярким, чтобы помешать ему. Открыв глаза, я поняла, что впереди в темноте действительно кто-то стоит.
— Сюда! — крикнула я и шагнула к замершей фигуре.
Та моментально встрепенулась и бросилась бежать. Я последовала за ней, боясь упустить ее из виду. Незнакомец нырнул в один из проходов между стеллажами, где оставались на местах все кристалины, и мне пришлось снова зажмуриться, потому что их свечение на фоне темноты стало слишком ярким для зрения повышенной чувствительности.
Когда я открыла глаза, в меня уже летел огненный шар. Я едва успела среагировать и выставить перед собой щит, но сразу ответила собственной атакой, ударив наугад, потому что человек в темном балахоне сливался с тьмой. Моя маленькая шаровая молния ударилась в стеллаж, столкнув несколько кристалинов. Те упали на пол, но не разбились, а покатились по нему.
— Лора! — услышала я окрик отца.
— Я здесь! И он тоже!
Кто — он, я не знала, но понимала, что незнакомцу не скрыться от нас: похоже, он был один, а нас все-таки четверо. И кто-то из моих спутников наверняка уже перекрыл выход. Я слышала топот ног, но не видела остальных, как не видела, куда скрылась фигура в темном балахоне: возможно, нырнула в еще какой-нибудь проход.
Внезапно яркая вспышка на мгновение ослепила меня. Я прикрыла глаза рукой и успела разглядеть, как сгусток света взмыл в воздух. Еще одна вспышка заставила меня все-таки зажмуриться, и мне пришлось остановиться, на всякий случай выставив перед собой щит.
Однако он не пригодился: никто меня не атаковал, а вскоре снова стемнело. Я открыла глаза и услышала, как сзади ко мне кто-то подбежал. Это оказался Винс.
— Ты в порядке?
— Да, — выдохнула я, пытаясь снова привыкнуть к полутьме. — Где папа и Корд?
— Они зашли с другой стороны. Идем.
Он подтолкнул меня вперед, туда, где уже вспыхнуло яркое пламя на ладони отца: на этот раз он использовал обычный огонь для освещения. Кажется, ему надоел неверный свет кристалинов и колдовское зрение, малоэффективное при их наличии. Сделав всего несколько шагов к нему, я испуганно остановилось, споткнувшись о тело, лежащее в проходе.
— О, боги! — испуганно взвизгнула я, и тут же сама устыдилась столь бурной реакции.
Винс успокаивающе обнял меня за плечи, а отец приблизился к телу с другой стороны узкого прохода, все еще держа на ладони пламя. Он присел на корточки, освещая нашу страшную неподвижную находку.
На полу лежал мужчина средних лет, облаченный в черный бесформенный балахон с капюшоном. Отец коснулся его свободной рукой и через пару секунд констатировал:
— Мертв.
— Но что его убило? — удивился Винс. — Кто-то успел задеть его?
Он посмотрел на меня, но я пожала плечами и покачала головой. Тогда он перевел вопросительный взгляд сначала на отца, а потом — на Корда. Дядя стоял за спиной отца, скрестив руки на груди, и качая головой.
— Никто его не задел, — заявил он и поднял взгляд на меня. — Тебе эта вспышка ничего не напомнила? Выход из тела стража.
Я с сомнением нахмурилась. Да, стражи в своем истинном обличии светятся еще ярче кристалинов, но все-таки не так ослепительно. И не покидают они тело так стремительно. Да и белое свечение было у Виты, а она погибла. Другие стражи имели другие цвета, хотя видела я не всех. Когда я поделилась этими сомнениями с остальными, Корд возразил:
— Мне кажется, этот очень торопился смыться. И здесь так темно, что резкий выход стража из тела мог нас ослепить. Он мог быть и не чисто белым, но мы могли не рассмотреть оттенок. Зато тогда понятно, почему этот человек мертв: страж убил его, покидая тело, чтобы не оставлять свидетеля. Как я понимаю, в нашем мире им легче найти новое вместилище. Лора, подумай, что еще это могло быть?
— Да что угодно! — нервно выкрикнула я, не желая верить его теории.
Ведь если Корд прав, то Некрос мертв. Только после его смерти кто-то из стражей (и даже все они) мог вернуться в наш мир. Верить в то, что Некроса больше нет, я не хотела.
— Давайте не будем делать поспешных выводов, — строго предложил отец, выпрямляясь. — Но вместе с тем не стоит и преуменьшать опасность. Если стражи уже здесь, то мы должны предупредить других жрецов.
— Что вы хотите сделать, Торрен? — спросил Винс настороженно, поскольку я, насупившись, молчала.
А молчала я, потому что боялась расплакаться, если заговорю. Это было бы очень стыдно.
— Я хочу выступить на Совете жрецов, — спокойно заявил отец.
— Вы с ума сошли, — выдохнул Винс. — Вы хотите снова заявить, что их боги — никакие не боги? После всего, что вы уже сделали?
— А я бы послушал, — усмехнулся Корд. — Представляю, как начнут визжать южные верховные.
— Тебе виднее, — холодно процедил отец, бросив на него косой взгляд.
— Они не поверят тебе, — все-таки буркнула я, стараясь контролировать голос.
— Возможно. Но это мой долг — предупредить их об опасности.
— Не боитесь, что они арестуют вас прямо там за ересь? — напряженно уточнил Винс. — Нельзя бесконечно испытывать их терпение.
— Не думаю, что они осмелятся. Но на всякий случай ты пойдешь со мной. Вдвоем проще отбиться.
Я тут же забыла о том, что собиралась плакать и вскинула на отца гневный взгляд.
— Почему он? Я пойду с тобой! Я твоя дочь и верховная жрица Некроса!
— Ты не член Совета, — отрезал отец. — До тех пор, пока жив я. А Винс…
— А Винс не войдет в Совет даже после твоей смерти, потому что они его жрецом вообще не признают! — обиженно перебила я.
— И все же. Со мной пойдет Винс, ты останешься дома с матерью и сестрами.
Я знала этот тон. Он означал, что отца не переспорить и не уговорить. Шантаж и угрозы тоже не сработают. Было очень обидно. Мне показалось, что он мне то ли не доверяет, то ли за что-то меня наказывает. То ли просто считает, что мужчина справится лучше. В этот момент я задумалась, а не жалеет ли отец, что его выжившим первенцем стала я — девочка?
— У меня есть шикарное предложение: давайте мы это все дома обсудим, — вмешался Корд, хотя никто из нас и так не собирался продолжать спор. — Надо бы уничтожить те кристалины, что остались, да выбираться отсюда.
— Где-то должен быть вход в подвал или сразу в подземелье, — сообщила я остальным, когда мы разбрелись по залу.
— Думаю, нам туда, — предположил Корд, глядя на сдвинутый в сторону алтарь.
Под ним обнаружилась лестница вниз, такая узкая, что идти по ней можно было только друг за другом, по одному.
— Как ты догадался его сдвинуть? — нахмурился отец, глядя то на Корда, то на алтарь.
Я бы добавила к этому вопрос — когда он успел его сдвинуть? Потому что ничего такого не слышала. Однако Корд ответил сразу на все:
— Я ничего не делал, оно уже было так.
— Но кто тогда его сдвинул? — настороженно поинтересовался Винс.
Мы с отцом переглянулись, и я с трудом подавила дрожь. А вот дурное предчувствие и вовсе подавить не удалось.
***
На этот раз первым пошел отец, Корд — следом за ним, потом я, а Винс — последним. Лестница оказалась не только узкой, но и очень крутой, мне приходилось держаться руками за стены, чтобы не упасть. Зато здесь мы добрались до подножия гораздо быстрее. И с удивлением обнаружили коридор, факелы на стенах которого мгновенно вспыхнули, стоило отцу ступить на пол.
Коридор, к счастью, был гораздо шире лестницы и убегал далеко вперед. В конце его виднелась дверь. И хотя она находилась довольно далеко, мне показалось, что она приоткрыта. Я порывисто шагнула вперед, желая поскорее добраться до нее и проверить. И еще больше мне хотелось увидеть, есть ли за ней хранилище и цело ли оно. Желание узнать ответ на свой вопрос так захватило меня, что я забыла о предупреждении отца.
Стоило сделать пару шагов, как большая квадратная плита, какими здесь был вымощен весь пол, «поплыла» у меня под ногой и тихо «кликнула». Я успела отметить это и даже понять, что случилось, но вот среагировать — уже нет. Пламя взметнулось в одну секунду. Откуда оно взялось, я не разглядела. С удивлением осознала только, что какая-то неведомая сила вовремя потянула назад, поэтому мне лишь слегка опалило челку.
Неведомой силой оказались руки Винса: бывший жених успел обхватить меня за талию и потянуть на себя, спасая от огня.
Я судорожно выдохнула, чувствуя, как колотится в груди сердце. То ли от страха, то ли от прикосновений. Повернув голову, я оказалась лицом к лицу с Винсом. Его взгляд был одновременно испуганным и укоризненным.
— Спасибо, — выдохнула я.
— Не за что. Под ноги смотри, ладно?
Я кивнула, и он меня отпустил, что и обрадовало, и огорчило. Почувствовав на себе взгляд отца, я обернулась и виновато пожала плечами, извиняясь за свою неосторожность. Он лишь покачал головой, но мне почему-то показалось, что на дне его глаз я заметила… удовлетворение? Возможно, мне показалось. Все-таки свет факелов не надежен, а колдовское зрение пришлось из-за него «отключить»: всполохи пламени на фоне темноты подземелья слепили.
— Пройти здесь будет непросто, — тем временем заявил Корд, присев на корточки у едва не погубившей меня плиты. — Насколько я знаю, в таких ловушках только одна плита в каждом ряду — безопасная. То есть на нее можно наступить и не поджариться. Все остальные приводят в действие скрытый механизм — и повсюду вспыхивает пламя. То есть проверять плиты тоже не вариант, если ты уже ступил на территорию поражения.
— И как же нам пройти? — удрученно поинтересовалась я, снова поворачиваясь к отцу. Почему-то мне казалось, что именно он должен это знать.
— Можно попытаться воздействовать магией на каждую плиту, не ступая на опасное поле, — предложил отец. — Проверять каждую, запоминать безопасные, зарисовывать путь, но…
— Но коридор слишком длинный, — подхватил Корд. — Долго придется проверять, а на большом расстоянии отсюда можно легко ошибиться.
— Отойдите-ка, — вдруг попросил Винс Корда.
Когда тот, удивившись, выполнил его просьбу, Винс едва не лег рядом с первым рядом опасных плит, изучая пол коридора под весьма неожиданным углом.
— В чем дело? — не выдержал отец, наблюдая за его действиями.
— Тут на некоторых плитах пыль потревожена, — объяснил Винс. — Как будто недавно кто-то прошел. Кто-то, кто знал правильный путь, раз мы не видим обгоревших трупов.
— Или это еще одна ловушка, — мрачно предположил Корд.
— А вот это я сейчас проверю.
Винс стремительно вскочил на ноги и уже собирался сделать пробный шаг вперед, но мы с отцом одновременно схватили его за руки с двух сторон.
— Не надо! — испуганно воскликнула я.
— Это опасно, — более сдержанно заявил отец.
— А что вы предлагаете? — Винс повернулся и посмотрел на нас. — Топтаться здесь до утра? Тут кто-то прошел недавно, понимаете? Кто-то другой уже проник в хранилище. Мы не можем терять время.
На это нам оказалось нечего возразить. Мы отступили на шаг назад, а Винс осторожно попробовал ногой первую плиту. Она оказалась безопасной. Он сразу попробовал вторую — и снова пламя не вспыхнуло. Винс шумно выдохнул и шагнул дальше.
Сначала он шел довольно бодро, но вскоре снизил темп: видимо, стало хуже видно, на какую плиту недавно наступали. Теперь он по каждой сначала немного топтался, оставляя собственный, более заметный след.
Я смотрела на него, кусая губы и задерживая дыхание, обнимая себя за плечи и нервно переминаясь с ноги на ногу. Рядом тяжело дышал отец. Он не позволял себе проявлять волнение внешне, но я понимала, что переживает он не меньше моего.
Когда Винс добрался почти до самой двери, у него вырвался торжествующий возглас.
— Все, тут уже другой пол, — крикнул он. — Я прошел!
Мы трое наконец выдохнули и нервно рассмеялись.
— Будь осторожен! — крикнул отец. — Там могут быть еще ловушки. Подожди нас.
И он шагнул на протоптанную Винсом тропу. Я хотела пойти следом, едва он преодолел пяток рядов плит, но Корд удержал меня.
— Пусть дойдет до конца, — велел он тихо.
Отец преодолел коридор быстрее, ориентируясь на более свежий след Винса. Только тогда Корд позволил мне пойти за ними.
— Только не торопись, — снова тихо приказал он. — Смотри в оба. И наступай уверенно, не теряй равновесие.
Я кивнула и пошла вперед, чувствуя, как тяжело колотится в груди сердце. Дорожка была уже хорошо протоптана, но все равно у меня сводило ноги каждый раз, как я делала новый шаг. И все казалось, что вот-вот я или ошибусь, или покачнусь. Фантазия рисовала в голове сцены, как меня охватывает пламя, и в горле пересыхало от ужаса.
Наверное, все эти эмоции были написаны на моем лице, потому что стоило мне добраться до безопасного места, отец сгреб меня в охапку и крепко обнял. А может быть, он просто и сам сильно переволновался, и ему захотелось прикоснуться ко мне, чтобы унять нервную дрожь. Как бы там ни было, а мне это тоже помогло.
Мы дождались Корда и пошли дальше, внимательно глядя себе под ноги и по сторонам. От двери — теперь уже очевидно слегка приоткрытой — нас отделяло всего несколько метров, но мы опасались еще какой-нибудь ловушки. Однако ее не оказалось, и мы благополучно вошли в хранилище.
У Ферера оно отличалось от того, что обустроила Варрет. Потолок здесь был довольно низким, зато само помещение простиралось во все стороны, и не было видно, где оно заканчивается. Все пространство занимали стеллажи, между ними оставались совсем узкие проходы, в которых было бы проблематично разминуться вдвоем. На полках в отдельных ячейках покоились кристалины… Почти везде. Стеллажи рядом со входом стояли пустыми, но на других виднелось характерное свечение.
— Похоже, кто-то сюда действительно наведался, но почему-то забрал не все, — констатировал Корд.
— Интересно, почему, — нахмурился Винс.
— Тише, — велел отец, и в его руках вспыхнуло голубоватое пламя.
Он напряженно сделал несколько шагов вперед, проходя между стеллажами к другому, более широкому проходу, тянувшемуся вдоль всего помещения примерно по центру. Мы сразу поняли, что отец имел в виду: кто бы ни пришел за кристалинами перед нами, он мог все еще находиться здесь и просто не успеть опустошить хранилище полностью. Поэтому мы все повторили действие отца и превратились в слух.
— Не разбредайтесь, — велел отец, когда мы добрались до центрального прохода и пошли в разные стороны.
Мы с Кордом замерли на месте, поскольку именно мы пошли не туда, куда он. Я посмотрела на дядю, тот кивнул в противоположном направлении, соглашаясь с тем, что лучше держаться вместе. Он пошел вслед за отцом и Винсом, а я все же бросила еще один взгляд в ту сторону, в которую меня потянуло сразу. Я была уверена, что идти нужно туда, потому что слышала там какой-то шум.
— Лора, не отставай, — услышала я тихий голос Корда.
Но вместо того, чтобы пойти за ним, смежила веки и снова прошептала заклинание колдовского зрения. Сейчас кристалины находились достаточно далеко и их свечение казалось не таким уж ярким, чтобы помешать ему. Открыв глаза, я поняла, что впереди в темноте действительно кто-то стоит.
— Сюда! — крикнула я и шагнула к замершей фигуре.
Та моментально встрепенулась и бросилась бежать. Я последовала за ней, боясь упустить ее из виду. Незнакомец нырнул в один из проходов между стеллажами, где оставались на местах все кристалины, и мне пришлось снова зажмуриться, потому что их свечение на фоне темноты стало слишком ярким для зрения повышенной чувствительности.
Когда я открыла глаза, в меня уже летел огненный шар. Я едва успела среагировать и выставить перед собой щит, но сразу ответила собственной атакой, ударив наугад, потому что человек в темном балахоне сливался с тьмой. Моя маленькая шаровая молния ударилась в стеллаж, столкнув несколько кристалинов. Те упали на пол, но не разбились, а покатились по нему.
— Лора! — услышала я окрик отца.
— Я здесь! И он тоже!
Кто — он, я не знала, но понимала, что незнакомцу не скрыться от нас: похоже, он был один, а нас все-таки четверо. И кто-то из моих спутников наверняка уже перекрыл выход. Я слышала топот ног, но не видела остальных, как не видела, куда скрылась фигура в темном балахоне: возможно, нырнула в еще какой-нибудь проход.
Внезапно яркая вспышка на мгновение ослепила меня. Я прикрыла глаза рукой и успела разглядеть, как сгусток света взмыл в воздух. Еще одна вспышка заставила меня все-таки зажмуриться, и мне пришлось остановиться, на всякий случай выставив перед собой щит.
Однако он не пригодился: никто меня не атаковал, а вскоре снова стемнело. Я открыла глаза и услышала, как сзади ко мне кто-то подбежал. Это оказался Винс.
— Ты в порядке?
— Да, — выдохнула я, пытаясь снова привыкнуть к полутьме. — Где папа и Корд?
— Они зашли с другой стороны. Идем.
Он подтолкнул меня вперед, туда, где уже вспыхнуло яркое пламя на ладони отца: на этот раз он использовал обычный огонь для освещения. Кажется, ему надоел неверный свет кристалинов и колдовское зрение, малоэффективное при их наличии. Сделав всего несколько шагов к нему, я испуганно остановилось, споткнувшись о тело, лежащее в проходе.
— О, боги! — испуганно взвизгнула я, и тут же сама устыдилась столь бурной реакции.
Винс успокаивающе обнял меня за плечи, а отец приблизился к телу с другой стороны узкого прохода, все еще держа на ладони пламя. Он присел на корточки, освещая нашу страшную неподвижную находку.
На полу лежал мужчина средних лет, облаченный в черный бесформенный балахон с капюшоном. Отец коснулся его свободной рукой и через пару секунд констатировал:
— Мертв.
— Но что его убило? — удивился Винс. — Кто-то успел задеть его?
Он посмотрел на меня, но я пожала плечами и покачала головой. Тогда он перевел вопросительный взгляд сначала на отца, а потом — на Корда. Дядя стоял за спиной отца, скрестив руки на груди, и качая головой.
— Никто его не задел, — заявил он и поднял взгляд на меня. — Тебе эта вспышка ничего не напомнила? Выход из тела стража.
Я с сомнением нахмурилась. Да, стражи в своем истинном обличии светятся еще ярче кристалинов, но все-таки не так ослепительно. И не покидают они тело так стремительно. Да и белое свечение было у Виты, а она погибла. Другие стражи имели другие цвета, хотя видела я не всех. Когда я поделилась этими сомнениями с остальными, Корд возразил:
— Мне кажется, этот очень торопился смыться. И здесь так темно, что резкий выход стража из тела мог нас ослепить. Он мог быть и не чисто белым, но мы могли не рассмотреть оттенок. Зато тогда понятно, почему этот человек мертв: страж убил его, покидая тело, чтобы не оставлять свидетеля. Как я понимаю, в нашем мире им легче найти новое вместилище. Лора, подумай, что еще это могло быть?
— Да что угодно! — нервно выкрикнула я, не желая верить его теории.
Ведь если Корд прав, то Некрос мертв. Только после его смерти кто-то из стражей (и даже все они) мог вернуться в наш мир. Верить в то, что Некроса больше нет, я не хотела.
— Давайте не будем делать поспешных выводов, — строго предложил отец, выпрямляясь. — Но вместе с тем не стоит и преуменьшать опасность. Если стражи уже здесь, то мы должны предупредить других жрецов.
— Что вы хотите сделать, Торрен? — спросил Винс настороженно, поскольку я, насупившись, молчала.
А молчала я, потому что боялась расплакаться, если заговорю. Это было бы очень стыдно.
— Я хочу выступить на Совете жрецов, — спокойно заявил отец.
— Вы с ума сошли, — выдохнул Винс. — Вы хотите снова заявить, что их боги — никакие не боги? После всего, что вы уже сделали?
— А я бы послушал, — усмехнулся Корд. — Представляю, как начнут визжать южные верховные.
— Тебе виднее, — холодно процедил отец, бросив на него косой взгляд.
— Они не поверят тебе, — все-таки буркнула я, стараясь контролировать голос.
— Возможно. Но это мой долг — предупредить их об опасности.
— Не боитесь, что они арестуют вас прямо там за ересь? — напряженно уточнил Винс. — Нельзя бесконечно испытывать их терпение.
— Не думаю, что они осмелятся. Но на всякий случай ты пойдешь со мной. Вдвоем проще отбиться.
Я тут же забыла о том, что собиралась плакать и вскинула на отца гневный взгляд.
— Почему он? Я пойду с тобой! Я твоя дочь и верховная жрица Некроса!
— Ты не член Совета, — отрезал отец. — До тех пор, пока жив я. А Винс…
— А Винс не войдет в Совет даже после твоей смерти, потому что они его жрецом вообще не признают! — обиженно перебила я.
— И все же. Со мной пойдет Винс, ты останешься дома с матерью и сестрами.
Я знала этот тон. Он означал, что отца не переспорить и не уговорить. Шантаж и угрозы тоже не сработают. Было очень обидно. Мне показалось, что он мне то ли не доверяет, то ли за что-то меня наказывает. То ли просто считает, что мужчина справится лучше. В этот момент я задумалась, а не жалеет ли отец, что его выжившим первенцем стала я — девочка?
— У меня есть шикарное предложение: давайте мы это все дома обсудим, — вмешался Корд, хотя никто из нас и так не собирался продолжать спор. — Надо бы уничтожить те кристалины, что остались, да выбираться отсюда.
