В его движении было столько неподдельного отчаяния и боли, словно это он только что издал этот мучительный вопль загнанного в угол несчастного человеческого существа. У девушки перехватило дыхание от жалости и любви к нему. Не в силах больше сдерживать свой порыв, она осторожно подвинулась ближе, робко протянула дрожащую руку и несмело погладила его по плечу.
—Давай выключим этот мрачный фильм, — тихо попросила она.
—Почти такой же мрачный фильм сидит у меня в голове, и его не выключишь. Меня тоже словно разобрали на органы, и теперь я лишь жалкий, использованный, никому не нужный кусок мяса, — едва слышно проговорил Руслан сдавленным, хриплым голосом, но не отпрянул от её руки, робко касавшейся его обнажённого плеча.
Тогда, осмелев, Полина придвинулась совсем близко к нему, не обращая внимания на то, что одеяло почти сползло с её обнажённого тела. Она снова нежно погладила парня по плечу, потом осторожно обняла, пытаясь привлечь к себе. Не в силах выносить горячие флюиды сочувствия, которые распространяло её робкое и ласковое прикосновение, Руслан вдруг с коротким, сдавленным всхлипом привалился склонённой, мокрой головой к её груди, истерично разрыдался, дрожа всем телом.
В первую секунду растерявшаяся девушка застыла от ужаса, но потом крепко обняла его содрогающиеся от рыданий плечи обеими руками и судорожно прижала парня к себе. Она ласково гладила и целовала его спутанные, мокрые волосы, она, словно в забытьи, нежно шептала ему глупые слова утешения. Их смысл вряд ли доходил до его парализованного отчаянием сознания. Полина и сама не верила в эти слова, но продолжала их произносить, не в силах остановиться. Она плакала вместе с Русланом, и в туманной дымке слёз расплывались последние кадры невыносимо печального фильма, который завершился жуткой смертью всех главных героев.
Через несколько минут, показавшихся Полине вечностью, в плеере закончился режим ожидания, и большой экран погас, оставив их в полной темноте. Каждой трепещущей клеткой своей обнажённой кожи девушка чувствовала горячее прикосновение тела Руслана, тяжело привалившегося к ней сбоку. Это была такая сладостная мука, такое болезненно-острое наслаждение, что Полина едва осмеливалась дышать. Ей так не хотелось его отпускать. Казалось, что время остановилось для них двоих.
Постепенно парень успокоился и взял себя в руки. Его рыдания затихли, неожиданная истерика прекратилась. Крепко поддерживаемый заботливыми руками девушки, он только иногда судорожно всхлипывал, и тогда всё тело его содрогалось, словно от нестерпимой боли. Сколько они просидели так, рядом в темноте, тесно прижавшись друг к другу, никто из них не смог бы сказать.
Наконец, Руслан слабо пошевелился, медленно приподнял голову, выпрямился, пытаясь выскользнуть из объятий девушки. Полина не посмела его удерживать.
—И...извини... — едва слышно, хрипло и неловко сорвалось с его губ.
—Тебе не за что извиняться, — прошептала Полина и, робко протянув руку, заботливо поправила ему растрепавшиеся волосы, всё ещё влажные после душа.
Руслан не отстранился от её руки, и тогда, осмелев, девушка нежно погладила его по щеке, ощутив под своими дрожащими от волнения пальцами следы его недавних слёз, неровную бороздку шрама, слегка отросшую щетину, одно из колечек пирсинга в его нижней губе. Его лицо белело перед ней в темноте смутным, нереальным пятном. Парень молча смотрел на неё, но отодвинуться не пытался. Он словно чего-то ждал. Но чего? Должна ли она проявить инициативу? Или он рассердится, если она слишком уж явно продемонстрирует свои тайные желания?
Не зная, как лучше поступить, Полина в отчаянии кусала губы. Она очень боялась совершить какую-нибудь непоправимую ошибку, нелепый промах, который вызовет у Руслана гнев или отвращение к ней. Но ещё больше она боялась упустить свой единственный шанс. Ах, если бы парень обнял её. Или ещё как-нибудь показал, что ему приятна её близость. Но судя по его неподвижной, словно застывшей фигуре, надеяться на это не стоило.
—Давай-ка, ложись, — наконец, решившись, прошептала девушка и мягко коснулась его прохладных плеч в темноте, — тебе нужно поспать.
Руслан не стал спорить и покорно опустился в постель, подчиняясь настойчивому движению её ласковых рук.
—Я всё равно не могу спать, — тихо пробормотал он.
—А сегодня сможешь, — пообещала девушка, заботливо укрывая его одеялом.
—Я вижу кошмарные сны.
—Я прогоню твои кошмары прочь. Я не позволю им приблизиться к тебе…
Отодвинуться на свой край огромной кровати было выше её сил, поэтому Полина робко прилегла рядом и, так как Руслан вроде бы не возражал, прижалась к нему всем телом и обняла его. Парень не пытался отстраниться. Тогда девушка прильнула щекой к его тёплому плечу и закрыла глаза.
—Я всё понимаю, ты не можешь полюбить меня, — прошептала она, вдыхая приятный аромат его кожи. — Я такая некрасивая, такая неловкая. Меня, наверно, нельзя любить. Никто никогда не любил меня, кроме родителей. Я даже не умею сделать так, чтобы ты меня захотел. В моих мечтах всё так красиво. Но в реальности я ни на что не гожусь. И у меня никогда ничего не получалось с парнями. Я жалкое, никому не нужное существо.
Полина тихо всхлипнула, пытаясь сдержать подступившие к глазам слёзы, и погладила Руслана по груди.
—Но я так благодарна тебе. За то, что ты не отталкиваешь меня. За то, что позволяешь хоть немного побыть с тобой. Это такое счастье для меня. Просто находиться здесь, рядом с тобой. И мне больше ничего от тебя не нужно. Только, пожалуйста, живи...
—Ты даже не представляешь, как много ты просишь, — едва слышно проговорил он и содрогнулся всем телом, словно от нестерпимого ужаса.
Девушка порывисто прижалась к нему и ещё крепче стиснула свои руки, обвившиеся вокруг его плеч.
—Да, я знаю... я догадываюсь... с тобой произошло что-то ужасное и унизительное. Ты не можешь мне об этом рассказать. Ты никому не можешь об этом рассказать. Но весь этот ужас теперь мешает тебе жить. Потому что он сидит у тебя внутри и избавиться от него невозможно. Поверь мне, Руслан, я хорошо тебя понимаю. В моей прошлой жизни тоже было что-то подобное. Мне пришлось пройти через невыносимое унижение. Меня мучили и унижали, и мне казалось тогда, что хуже этого ничего нет, и лучше умереть, чем жить с такими жуткими воспоминаниями, не надеясь когда-нибудь от них избавиться. Если хочешь, я расскажу тебе об этом.
—Расскажи, — после небольшой паузы тихо попросил парень и медленно повернул лицо в её сторону.
Полина почувствовала на щеке его тёплое дыхание и глубоко вздохнула, собираясь с силами для предстоящего нелёгкого рассказа. Она никогда никому не рассказывала об этой жуткой истории, храня её в себе, словно тайную, постыдную болезнь.
—Это произошло несколько лет назад. Я тогда как раз закончила школу и поступила в колледж. Скромная, тихая, домашняя девочка... У меня даже парня никогда не было. В общежитии я попала в комнату, где моими соседками стали три девчонки, которые пили, курили и трахались с разными парнями. Они презирали меня, потому что я не хотела принимать участия в их оргиях и пьянках, всё время издевались и обзывали меня целкой. И вот однажды вечером к ним в гости пришли трое парней. Они все напились и начали, как обычно, издеваться надо мной. Одна из девчонок заявила, что мне давно уже пора перестать быть целкой.
Я хотела убежать из комнаты, но они схватили меня, заткнули мне рот и бросили на постель. Парни держали меня, а одна из девчонок... засунула мне туда... б...бутылку из-под пива... Когда хлынула кровь, они все начали смеяться надо мной. Я... я передать тебе не могу, как это было больно и унизительно. Они мучили меня всю ночь... Наутро я собрала свои вещи и уехала, пока они спали. Я бросила этот колледж, хотя моя мама до сих пор не понимает, почему я это сделала. Ей и в страшном сне не могло присниться то, что со мной там произошло. С тех пор я чувствую себя какой-то ущербной. Мне кажется, ни один нормальный парень не сможет полюбить... или хотя бы просто захотеть меня после того, что они со мной сделали. Иногда я жалею, что у меня так и не хватило смелости умереть...
Девушка тяжело вздохнула и уткнулась лицом в его неподвижное, тёплое плечо, мучительно раздумывая, не совершила ли она роковую ошибку, рассказав ему свою печальную историю, о которой никто не знал. А вдруг он сейчас с отвращением оттолкнёт её, скажет что-нибудь обидное, прогонит.
Руслан слабо пошевелился, и бедная Полина вздрогнула от неожиданности, почувствовав, как его ладонь накрыла её руку, лежащую у него на груди, потом медленно потащила вниз через его гладкий, мускулистый живот к самому интимному месту его тела, обтянутому лишь тонкой тканью трусов.
Было ли это разрешением с его стороны? Просьбой о помощи? Девушка не посмела ни о чём спросить. Замирая от волнения, она дрожащими пальцами послушно коснулась его горячего тела сквозь тонкую натянувшуюся ткань. Ну, что же, если он хочет этого, она сделает для него всё что угодно.
Полина робко повернула к нему голову, пытаясь разглядеть в темноте его лицо, и неожиданно наткнулась на его губы. Колечко пирсинга слегка царапнуло её по щеке, а в следующую секунду губы Руслана жадно прильнули к её губам. Это было так невероятно и восхитительно, что в первое мгновение девушка просто растерялась и даже не сразу ответила на его поцелуй. Ей показалось, что она умирает от счастья, когда сильные руки парня сомкнулись вокруг её обнажённого тела, и сладостный дурман возбуждения затопил её рассудок до краёв.
Только через несколько секунд Полина спохватилась и вспомнила о его немой просьбе, истинный смысл которой только теперь полностью дошёл до её потрясённого сознания. Наверно, Руслан хотел, чтобы она немного помогла ему...
Усилием воли отбросив прочь робость и смущение, девушка снова скользнула рукой вдоль его тела вниз и решительно отодвинула в сторону тонкую ткань, готовая ко всему. О том, что и как нужно делать, она знала лишь теоретически и довольно смутно представляла себе весь этот волнующий, интимный процесс, но отступать уже было поздно. Оставалось лишь надеяться, что парень простит её неопытность и неловкость её дрожащих от волнения пальцев, сомкнувшихся вокруг самой чувствительной части его тела.
Через пару минут Руслан вдруг сдавленно охнул и уткнулся лицом в её шею, обжигая горячим дыханием её обнажённую кожу.
—Извини, — испуганно пролепетала Полина и, не удержавшись, прижалась губами к его спутанным волосам, — пожалуйста, извини... я... я сделала тебе больно?
—Нет... ничего страшного... продолжай, — едва слышно пробормотал он и поцеловал её в шею.
Девушка послушно продолжила, с радостью чувствуя, как его тело отзывается на каждое её неловкое прикосновение, на каждое быстрое движение её сомкнувшихся пальцев. Губы Руслана медленно скользнули вниз по её шее, парень принялся целовать и ласкать её грудь, и Полине на мгновение показалось, что всё это просто чудесный сон, на который прежде она не смела и надеяться. Теперь девушке хотелось, чтобы этот сон длился вечно, и губы Руслана снова и снова касались её обнажённой кожи.
Потом он вдруг решительно отстранил её неловкую, дрожащую руку, отбросил в сторону укрывавшее их одеяло, и Полина в смятении почувствовала, как его обнажённое тело своей мягкой, осторожной, сладостной тяжестью прижимает её к постели, а его длинные волосы касаются в темноте её запрокинутого вверх лица. В следующую секунду губы Руслана снова настойчиво прильнули к её губам обжигающим поцелуем, который всё глубже затягивал девушку в ослепительный водоворот самых сладких и пронзительных ощущений. Ничего подобного она раньше не испытывала.
Ошеломлённая его поцелуем, дрожа от невероятного возбуждения, подчиняясь непреодолимому желанию, Полина широко раздвинула ноги и охватила ими его бёдра, одновременно крепко прижимая его к себе обеими руками. Ей хотелось слиться с ним в единое целое, раствориться в нём, отдать ему всю себя без остатка.
Девушка едва осмеливалась поверить, что всё это происходит с ней на самом деле. Она чувствовала себя сияющим центром вселенной, у неё кружилась голова, ей казалось, что её тело уплывает куда-то вместе с постелью, а вокруг медленно вращается бархатно-чёрная темнота, расцвеченная радужными лучами. Она беспомощно тонула в тёплых, сладостных глубинах невероятного возбуждения, она задыхалась от счастья, обнимая своего бога, подарившего ей все эти запретные сокровища, она с радостью подчинялась всем его желаниям.
Когда Руслан медленно вошёл в неё, и Полина почувствовала, что принадлежит ему, с губ девушки невольно сорвался тихий стон. В неконтролируемом порыве она жадно приникла к нему, жалея лишь об одном, что нельзя отдать больше, принадлежать ему ещё сильнее, глубже, всецело, каждой клеткой своего дрожащего, несовершенного тела, каждой стрункой своей истосковавшейся по любви, одинокой души.
Когда Полина открыла глаза, в спальне ещё царил уютный полумрак. Первый робкий утренний свет осторожно просачивался сквозь плотно сомкнутые, серебристо-зелёные шторы и делал все предметы вокруг какими-то размытыми и нереальными, словно во сне. Желая продлить этот волшебный сон, девушка некоторое время лежала совсем неподвижно, боясь пошевелиться, боясь глубоко вздохнуть. Широко распахнутыми глазами она жадно рассматривала незнакомую комнату, которая, благодаря прошедшей ночи, вдруг стала ей такой родной.
Полина чувствовала себя непривычно свободной и лёгкой, словно её обнажённое тело, небрежно прикрытое краешком одеяла, могло в любую минуту плавно взмыть к потолку. Потом, немного привыкнув к своим новым ощущениям, девушка рискнула слегка повернуть голову, не удержалась и глубоко вздохнула от тут же переполнившего её огромного счастья.
Он был здесь. Он не растаял, как дым, вместе с ночными видениями. И значит, всё, что произошло с ней в этой комнате прошлой ночью, не было сном или порождением её безумных фантазий. Руслан лежал в постели рядом с ней. Его лицо придвинулось так близко, что спокойное, сонное дыхание лёгким, тёплым дуновением слегка касалось щеки Полины, бросая её в сладкую дрожь.
Очень осторожно, стараясь его не потревожить и не разбудить, девушка повернулась на бок и придвинулась ещё ближе к парню, не в силах оторвать взгляда от любимого лица. Теперь оно выглядело таким спокойным, таким умиротворённым, словно никакие несчастья и страдания никогда не касались его. Чёткая, тёмная линия плотно сомкнутых, густых и длинных ресниц скрывала его глаза под опущенными веками, а губы наоборот слегка приоткрылись, сложившись в трогательную и милую гримаску. Колечки пирсинга тускло поблескивали в полутьме, шрам казался причудливым изломом лёгкой тени, упавшей на бледную кожу щеки. Густые пряди длинных, тёмных волос в беспорядке рассыпались по подушке совсем близко, искушая девушку своей шелковистой мягкостью.
Не удержавшись от соблазна, Полина робко протянула руку и легонько, стараясь не разбудить, дотронулась до волос Руслана, нежно погладила мягкие пряди, потом осторожно поцеловала их. Его чудесные, красивые волосы всё ещё немного пахли гелем для душа. И
—Давай выключим этот мрачный фильм, — тихо попросила она.
—Почти такой же мрачный фильм сидит у меня в голове, и его не выключишь. Меня тоже словно разобрали на органы, и теперь я лишь жалкий, использованный, никому не нужный кусок мяса, — едва слышно проговорил Руслан сдавленным, хриплым голосом, но не отпрянул от её руки, робко касавшейся его обнажённого плеча.
Тогда, осмелев, Полина придвинулась совсем близко к нему, не обращая внимания на то, что одеяло почти сползло с её обнажённого тела. Она снова нежно погладила парня по плечу, потом осторожно обняла, пытаясь привлечь к себе. Не в силах выносить горячие флюиды сочувствия, которые распространяло её робкое и ласковое прикосновение, Руслан вдруг с коротким, сдавленным всхлипом привалился склонённой, мокрой головой к её груди, истерично разрыдался, дрожа всем телом.
В первую секунду растерявшаяся девушка застыла от ужаса, но потом крепко обняла его содрогающиеся от рыданий плечи обеими руками и судорожно прижала парня к себе. Она ласково гладила и целовала его спутанные, мокрые волосы, она, словно в забытьи, нежно шептала ему глупые слова утешения. Их смысл вряд ли доходил до его парализованного отчаянием сознания. Полина и сама не верила в эти слова, но продолжала их произносить, не в силах остановиться. Она плакала вместе с Русланом, и в туманной дымке слёз расплывались последние кадры невыносимо печального фильма, который завершился жуткой смертью всех главных героев.
Через несколько минут, показавшихся Полине вечностью, в плеере закончился режим ожидания, и большой экран погас, оставив их в полной темноте. Каждой трепещущей клеткой своей обнажённой кожи девушка чувствовала горячее прикосновение тела Руслана, тяжело привалившегося к ней сбоку. Это была такая сладостная мука, такое болезненно-острое наслаждение, что Полина едва осмеливалась дышать. Ей так не хотелось его отпускать. Казалось, что время остановилось для них двоих.
Постепенно парень успокоился и взял себя в руки. Его рыдания затихли, неожиданная истерика прекратилась. Крепко поддерживаемый заботливыми руками девушки, он только иногда судорожно всхлипывал, и тогда всё тело его содрогалось, словно от нестерпимой боли. Сколько они просидели так, рядом в темноте, тесно прижавшись друг к другу, никто из них не смог бы сказать.
Наконец, Руслан слабо пошевелился, медленно приподнял голову, выпрямился, пытаясь выскользнуть из объятий девушки. Полина не посмела его удерживать.
—И...извини... — едва слышно, хрипло и неловко сорвалось с его губ.
—Тебе не за что извиняться, — прошептала Полина и, робко протянув руку, заботливо поправила ему растрепавшиеся волосы, всё ещё влажные после душа.
Руслан не отстранился от её руки, и тогда, осмелев, девушка нежно погладила его по щеке, ощутив под своими дрожащими от волнения пальцами следы его недавних слёз, неровную бороздку шрама, слегка отросшую щетину, одно из колечек пирсинга в его нижней губе. Его лицо белело перед ней в темноте смутным, нереальным пятном. Парень молча смотрел на неё, но отодвинуться не пытался. Он словно чего-то ждал. Но чего? Должна ли она проявить инициативу? Или он рассердится, если она слишком уж явно продемонстрирует свои тайные желания?
Не зная, как лучше поступить, Полина в отчаянии кусала губы. Она очень боялась совершить какую-нибудь непоправимую ошибку, нелепый промах, который вызовет у Руслана гнев или отвращение к ней. Но ещё больше она боялась упустить свой единственный шанс. Ах, если бы парень обнял её. Или ещё как-нибудь показал, что ему приятна её близость. Но судя по его неподвижной, словно застывшей фигуре, надеяться на это не стоило.
—Давай-ка, ложись, — наконец, решившись, прошептала девушка и мягко коснулась его прохладных плеч в темноте, — тебе нужно поспать.
Руслан не стал спорить и покорно опустился в постель, подчиняясь настойчивому движению её ласковых рук.
—Я всё равно не могу спать, — тихо пробормотал он.
—А сегодня сможешь, — пообещала девушка, заботливо укрывая его одеялом.
—Я вижу кошмарные сны.
—Я прогоню твои кошмары прочь. Я не позволю им приблизиться к тебе…
Отодвинуться на свой край огромной кровати было выше её сил, поэтому Полина робко прилегла рядом и, так как Руслан вроде бы не возражал, прижалась к нему всем телом и обняла его. Парень не пытался отстраниться. Тогда девушка прильнула щекой к его тёплому плечу и закрыла глаза.
—Я всё понимаю, ты не можешь полюбить меня, — прошептала она, вдыхая приятный аромат его кожи. — Я такая некрасивая, такая неловкая. Меня, наверно, нельзя любить. Никто никогда не любил меня, кроме родителей. Я даже не умею сделать так, чтобы ты меня захотел. В моих мечтах всё так красиво. Но в реальности я ни на что не гожусь. И у меня никогда ничего не получалось с парнями. Я жалкое, никому не нужное существо.
Полина тихо всхлипнула, пытаясь сдержать подступившие к глазам слёзы, и погладила Руслана по груди.
—Но я так благодарна тебе. За то, что ты не отталкиваешь меня. За то, что позволяешь хоть немного побыть с тобой. Это такое счастье для меня. Просто находиться здесь, рядом с тобой. И мне больше ничего от тебя не нужно. Только, пожалуйста, живи...
—Ты даже не представляешь, как много ты просишь, — едва слышно проговорил он и содрогнулся всем телом, словно от нестерпимого ужаса.
Девушка порывисто прижалась к нему и ещё крепче стиснула свои руки, обвившиеся вокруг его плеч.
—Да, я знаю... я догадываюсь... с тобой произошло что-то ужасное и унизительное. Ты не можешь мне об этом рассказать. Ты никому не можешь об этом рассказать. Но весь этот ужас теперь мешает тебе жить. Потому что он сидит у тебя внутри и избавиться от него невозможно. Поверь мне, Руслан, я хорошо тебя понимаю. В моей прошлой жизни тоже было что-то подобное. Мне пришлось пройти через невыносимое унижение. Меня мучили и унижали, и мне казалось тогда, что хуже этого ничего нет, и лучше умереть, чем жить с такими жуткими воспоминаниями, не надеясь когда-нибудь от них избавиться. Если хочешь, я расскажу тебе об этом.
—Расскажи, — после небольшой паузы тихо попросил парень и медленно повернул лицо в её сторону.
Полина почувствовала на щеке его тёплое дыхание и глубоко вздохнула, собираясь с силами для предстоящего нелёгкого рассказа. Она никогда никому не рассказывала об этой жуткой истории, храня её в себе, словно тайную, постыдную болезнь.
—Это произошло несколько лет назад. Я тогда как раз закончила школу и поступила в колледж. Скромная, тихая, домашняя девочка... У меня даже парня никогда не было. В общежитии я попала в комнату, где моими соседками стали три девчонки, которые пили, курили и трахались с разными парнями. Они презирали меня, потому что я не хотела принимать участия в их оргиях и пьянках, всё время издевались и обзывали меня целкой. И вот однажды вечером к ним в гости пришли трое парней. Они все напились и начали, как обычно, издеваться надо мной. Одна из девчонок заявила, что мне давно уже пора перестать быть целкой.
Я хотела убежать из комнаты, но они схватили меня, заткнули мне рот и бросили на постель. Парни держали меня, а одна из девчонок... засунула мне туда... б...бутылку из-под пива... Когда хлынула кровь, они все начали смеяться надо мной. Я... я передать тебе не могу, как это было больно и унизительно. Они мучили меня всю ночь... Наутро я собрала свои вещи и уехала, пока они спали. Я бросила этот колледж, хотя моя мама до сих пор не понимает, почему я это сделала. Ей и в страшном сне не могло присниться то, что со мной там произошло. С тех пор я чувствую себя какой-то ущербной. Мне кажется, ни один нормальный парень не сможет полюбить... или хотя бы просто захотеть меня после того, что они со мной сделали. Иногда я жалею, что у меня так и не хватило смелости умереть...
Девушка тяжело вздохнула и уткнулась лицом в его неподвижное, тёплое плечо, мучительно раздумывая, не совершила ли она роковую ошибку, рассказав ему свою печальную историю, о которой никто не знал. А вдруг он сейчас с отвращением оттолкнёт её, скажет что-нибудь обидное, прогонит.
Руслан слабо пошевелился, и бедная Полина вздрогнула от неожиданности, почувствовав, как его ладонь накрыла её руку, лежащую у него на груди, потом медленно потащила вниз через его гладкий, мускулистый живот к самому интимному месту его тела, обтянутому лишь тонкой тканью трусов.
Было ли это разрешением с его стороны? Просьбой о помощи? Девушка не посмела ни о чём спросить. Замирая от волнения, она дрожащими пальцами послушно коснулась его горячего тела сквозь тонкую натянувшуюся ткань. Ну, что же, если он хочет этого, она сделает для него всё что угодно.
Полина робко повернула к нему голову, пытаясь разглядеть в темноте его лицо, и неожиданно наткнулась на его губы. Колечко пирсинга слегка царапнуло её по щеке, а в следующую секунду губы Руслана жадно прильнули к её губам. Это было так невероятно и восхитительно, что в первое мгновение девушка просто растерялась и даже не сразу ответила на его поцелуй. Ей показалось, что она умирает от счастья, когда сильные руки парня сомкнулись вокруг её обнажённого тела, и сладостный дурман возбуждения затопил её рассудок до краёв.
Только через несколько секунд Полина спохватилась и вспомнила о его немой просьбе, истинный смысл которой только теперь полностью дошёл до её потрясённого сознания. Наверно, Руслан хотел, чтобы она немного помогла ему...
Усилием воли отбросив прочь робость и смущение, девушка снова скользнула рукой вдоль его тела вниз и решительно отодвинула в сторону тонкую ткань, готовая ко всему. О том, что и как нужно делать, она знала лишь теоретически и довольно смутно представляла себе весь этот волнующий, интимный процесс, но отступать уже было поздно. Оставалось лишь надеяться, что парень простит её неопытность и неловкость её дрожащих от волнения пальцев, сомкнувшихся вокруг самой чувствительной части его тела.
Через пару минут Руслан вдруг сдавленно охнул и уткнулся лицом в её шею, обжигая горячим дыханием её обнажённую кожу.
—Извини, — испуганно пролепетала Полина и, не удержавшись, прижалась губами к его спутанным волосам, — пожалуйста, извини... я... я сделала тебе больно?
—Нет... ничего страшного... продолжай, — едва слышно пробормотал он и поцеловал её в шею.
Девушка послушно продолжила, с радостью чувствуя, как его тело отзывается на каждое её неловкое прикосновение, на каждое быстрое движение её сомкнувшихся пальцев. Губы Руслана медленно скользнули вниз по её шее, парень принялся целовать и ласкать её грудь, и Полине на мгновение показалось, что всё это просто чудесный сон, на который прежде она не смела и надеяться. Теперь девушке хотелось, чтобы этот сон длился вечно, и губы Руслана снова и снова касались её обнажённой кожи.
Потом он вдруг решительно отстранил её неловкую, дрожащую руку, отбросил в сторону укрывавшее их одеяло, и Полина в смятении почувствовала, как его обнажённое тело своей мягкой, осторожной, сладостной тяжестью прижимает её к постели, а его длинные волосы касаются в темноте её запрокинутого вверх лица. В следующую секунду губы Руслана снова настойчиво прильнули к её губам обжигающим поцелуем, который всё глубже затягивал девушку в ослепительный водоворот самых сладких и пронзительных ощущений. Ничего подобного она раньше не испытывала.
Ошеломлённая его поцелуем, дрожа от невероятного возбуждения, подчиняясь непреодолимому желанию, Полина широко раздвинула ноги и охватила ими его бёдра, одновременно крепко прижимая его к себе обеими руками. Ей хотелось слиться с ним в единое целое, раствориться в нём, отдать ему всю себя без остатка.
Девушка едва осмеливалась поверить, что всё это происходит с ней на самом деле. Она чувствовала себя сияющим центром вселенной, у неё кружилась голова, ей казалось, что её тело уплывает куда-то вместе с постелью, а вокруг медленно вращается бархатно-чёрная темнота, расцвеченная радужными лучами. Она беспомощно тонула в тёплых, сладостных глубинах невероятного возбуждения, она задыхалась от счастья, обнимая своего бога, подарившего ей все эти запретные сокровища, она с радостью подчинялась всем его желаниям.
Когда Руслан медленно вошёл в неё, и Полина почувствовала, что принадлежит ему, с губ девушки невольно сорвался тихий стон. В неконтролируемом порыве она жадно приникла к нему, жалея лишь об одном, что нельзя отдать больше, принадлежать ему ещё сильнее, глубже, всецело, каждой клеткой своего дрожащего, несовершенного тела, каждой стрункой своей истосковавшейся по любви, одинокой души.
Часть пятая. Глава 2
Когда Полина открыла глаза, в спальне ещё царил уютный полумрак. Первый робкий утренний свет осторожно просачивался сквозь плотно сомкнутые, серебристо-зелёные шторы и делал все предметы вокруг какими-то размытыми и нереальными, словно во сне. Желая продлить этот волшебный сон, девушка некоторое время лежала совсем неподвижно, боясь пошевелиться, боясь глубоко вздохнуть. Широко распахнутыми глазами она жадно рассматривала незнакомую комнату, которая, благодаря прошедшей ночи, вдруг стала ей такой родной.
Полина чувствовала себя непривычно свободной и лёгкой, словно её обнажённое тело, небрежно прикрытое краешком одеяла, могло в любую минуту плавно взмыть к потолку. Потом, немного привыкнув к своим новым ощущениям, девушка рискнула слегка повернуть голову, не удержалась и глубоко вздохнула от тут же переполнившего её огромного счастья.
Он был здесь. Он не растаял, как дым, вместе с ночными видениями. И значит, всё, что произошло с ней в этой комнате прошлой ночью, не было сном или порождением её безумных фантазий. Руслан лежал в постели рядом с ней. Его лицо придвинулось так близко, что спокойное, сонное дыхание лёгким, тёплым дуновением слегка касалось щеки Полины, бросая её в сладкую дрожь.
Очень осторожно, стараясь его не потревожить и не разбудить, девушка повернулась на бок и придвинулась ещё ближе к парню, не в силах оторвать взгляда от любимого лица. Теперь оно выглядело таким спокойным, таким умиротворённым, словно никакие несчастья и страдания никогда не касались его. Чёткая, тёмная линия плотно сомкнутых, густых и длинных ресниц скрывала его глаза под опущенными веками, а губы наоборот слегка приоткрылись, сложившись в трогательную и милую гримаску. Колечки пирсинга тускло поблескивали в полутьме, шрам казался причудливым изломом лёгкой тени, упавшей на бледную кожу щеки. Густые пряди длинных, тёмных волос в беспорядке рассыпались по подушке совсем близко, искушая девушку своей шелковистой мягкостью.
Не удержавшись от соблазна, Полина робко протянула руку и легонько, стараясь не разбудить, дотронулась до волос Руслана, нежно погладила мягкие пряди, потом осторожно поцеловала их. Его чудесные, красивые волосы всё ещё немного пахли гелем для душа. И
